Маркетинг лекарств
Нет никакой необходимости рекламировать лекарства, поскольку продукты должны говорить сами за себя. Маркетинг лекарств так же вреден, как маркетинг табака, и должен быть запрещен, как и реклама табачных изделий. Если бы не было никакой лекарственной рекламы, никаких продавцов-консультантов, никаких посевных испытаний и никакого «образования», спонсируемого промышленностью, это стало бы огромной победой. Попробуйте представить себе, каким был бы этот мир. Люди стали бы гораздо здоровее и богаче.
Мы вряд ли когда-нибудь будем жить в таком мире, но можно добиться прогресса в рамках системы, которую мы имеем сейчас. Участвовать в посевных испытаниях и других исследованиях, не имеющих научной ценности, – преступление, так как это форма взяточничества, и санкции не должны ограничиваться штрафами, они должны также включать период карантина, когда на врачей и компании налагается запрет на проведение клинических исследований. Лекарственные агентства и комитеты по этичности научных исследований в случае, если исследования в них представляются, в настоящее время их не запрещают, а должны запрещать.
Фармацевтическим компаниям нужно запретить финансировать непрерывное медицинское образование89, поскольку их цель – продать лекарства, а это приносит вред1. Параллельно лекторы должны публично заявлять о своих конфликтах интересов, о размерах гонораров и другой выгоде, получаемой от всех спонсируемых компаниями мероприятий в течение последних трех лет. Если бы это стало обязательным, было бы существенно меньше участников и меньше мероприятий, так как стало бы легко выявлять «шлюх от образования», которые готовы рекламировать за деньги что угодно.
Штрафы за незаконный маркетинг должны быть достаточно большими, чтобы иметь профилактический эффект. Если бы штрафы за обман налоговых органов были намного меньше, чем доходы от обмана, было бы очень мало стимулов для честных заявлений. Датские налогоплательщики получают штрафы, в три раза превышающие ту сумму, на которую они обманули налоговую, несмотря на то что этот обман не вредит другим людям непосредственно, как это делают лекарства. В 1979 году американский законопроект предложил дать судьям право штрафовать подсудимых на сумму, в два раза превышающую выгоду от преступления, но сенатор Эдвард Кеннеди (Edward Kennedy) отклонил его после давления со стороны корпораций102. Нам нужно законодательство, которое гарантирует, что прибыли и компаний, и их топ-менеджеров, основанные на преступлениях, будут подвергнуты штрафам, как минимум в три раза превышающим выручку от преступлений. В настоящее время в США компании рассматривают даже очень большие штрафы как побочные выплаты за возможность рекламировать препарат. Чтобы предотвратить преступления, штрафы должны быть настолько большими, что компании рисковали бы обанкротиться, но это вряд ли произойдет. Крупнейшие компании зарабатывают для своей страны так много денег, что правительства никогда не решатся пойти на такой риск. В 2010 году 10 крупнейших компаний продали лекарств на 303 миллиарда долларов103, что превышает валовой национальный продукт всех стран мира, кроме 34 самых богатых стран104. Федеральный закон США требует, чтобы любая компания, признанная виновной в мошенничестве, автоматически исключалась бы из страховых программ Medicare и Medicaid, но правительственные прокуроры решили, что это приведет к краху «настолько серьезному, что компания Pfizer обанкротится»105. Исключение из программ Medicare и Medicaid произошло только в нескольких случаях, и редко в эти дела были вовлечены крупные фармацевтические компании106.
Для выведения преступлений на свет, в том числе за пределами США, необходимы законы, которые защищают осведомителей и гарантируют, что они получат справедливую долю штрафов. Штрафы в США показывают, что это может являться экономически эффективным и в других странах для расследования и привлечения преступников к ответственности в суде. В Министерстве юстиции США подсчитали, что судебные преследования приносят более 15 долларов в возмещениях за каждый 1 потраченный доллар106.
В этой ситуации фармацевтическая промышленность напоминает другие виды организованной преступности, которая в некоторых странах или городах приобрела настолько большое влияние, что все боятся, что она обанкротится. Еще одно сходство – в поведении начальства. И в мафии, и в большой фарме верховные боссы предпочитают оставаться в неведении о неудобных деталях их торговли, при условии, что грязная работа приносит им огромные деньги102.
Нам нужно избегать ситуаций, в которых с помощью урегулирования обвинений в преступлениях фармацевтические компании могут притвориться, что они невиновны, утверждая, что не были осуждены за преступление106, 107. Более того, избегая приговора, компании получают преимущество в том, что не создается прецедента для следующих разбирательств.
Топ-менеджеры должны нести личную ответственность за преступления и осознавать, что рискуют попасть в тюрьму, совершая преступление или попустительствуя ему. Тюремные приговоры – хороший сдерживающий фактор. Против компании Grünenthal – производителя талидомида – были выдвинуты обвинения в непредумышленном убийстве, поскольку она скрывала данные об ужасающем вреде этого лекарства39, 108. Такие обвинения могут быть выдвинуты и против тех, кто с помощью искаженных исследований, рекламы или путем удержания данных о летальных вредоносных эффектах лекарств вызывает гибель пациентов, независимо от того, работают они в промышленности или в лекарственных агентствах, или в третьем месте. Если водитель насмерть сбивает пешехода на перекрестке, он попадает в тюрьму. В этом нет вопросов. Сравните с ярчайшими представителями лекарственного бизнеса, которые убивают множество людей своим безрассудным и преднамеренным игнорированием фактов. Единственное, что с ними происходит, это обогащение. Мы должны преследовать корпоративных преступников по закону с не меньшей энергией, чем традиционных преступников, и если бы мы это делали, в тюрьмах было бы больше белых воротничков, чем синих39. Промышленность уже готова к этому, так как некоторые компании ввели должность «вице-президента, ответственного за тюремную отсидку». Это, однако, не может обеспечить иммунитет для генерального директора, поскольку корпоративная этика, бесспорно, определяется именно им39.
В некоторых странах, например в США, фармацевтические компании могут выкупить данные о лекарственных назначениях, что позволяет им шпионить за врачами12. Это крайне неэтично и способствует коррупции: промышленность «награждает» врачей, назначающим препараты в больших объемах. Это должно быть запрещено.