Ольга просыпалась медленно, то выныривая, то снова погружаясь в другую реальность. Ей снился темный и мрачный коридор, серые стены которого были покрыты черной плесенью, и стоял едкий запах гнили. Ольга шла босиком по склизкому полу, она чувствовала, как возле пальцев то и дело проскакивают какие-то юркие твари, и брезгливо вздрагивала. В конце коридора Ольга увидела две двери и бросилась к одной из них. Грязь под ногами громко захлюпала, Ольга поскользнулась и упала. Перепачканная, с гулко бьющимся сердцем, она с надеждой потянула дверь на себя, но та оказалась заперта. Ольгу охватила паника, она обернулась и скорее почувствовала, чем услышала, как к ней приближается НЕЧТО страшное. Ольга дернула другую дверь, и та, к великому ее облегчению, открылась. Отталкиваясь ногами от пола, она заползла в комнату и увидела перед собой мужчину. Он сидел на стуле, низко склонив голову. Его руки висели вдоль тела, а с них капала кровь. Капли крови сливались в ручейки, которые уже образовали большую лужу под его ногами. Ольга, не в силах подавить ужас, громко вскрикнула, мужчина поднял голову, и их глаза встретились.

– НЕЕТ! – закричала Ольга и проснулась.

На кровати сидел мрачный Петр с каменным лицом и смотрел на нее.

– Он снова бросил тебя? – Петр улыбнулся, удивительно, но его улыбка была даже ласковой, если не сказать – влюбленной. – Бросил, да?

– Кто? – Ольга с трудом соображала, что от нее хочет муж. – Ты что здесь делаешь?

Она все еще боролась с остатками жуткого кошмара. Что-то очень важное от нее ускользнуло, и Ольга теперь не могла вспомнить, что именно.

– Ну, я вернулся домой, а тут вода кругом разлита, вещи разбросаны, ты спишь, в рваной одежде. Что тут было?

Ольга охнула, кошмарный сон окончательно стерся из памяти, зато она вспомнила и об Андрее, и об открытом окне, и… о своей беременности.

– Нет, это я сама… – Ольга взяла себя в руки, – это я сама решила, что ты был прав, и отказала Андрею. Я остаюсь с тобой.

Петр недоверчиво ухмыльнулся, но расспрашивать больше не стал. Просто вышел из комнаты, плотно притворив за собой дверь. Ольга поморщилась, это пробуждение было ужасным, душа просто взорвалась от боли, мучительные воспоминания не давали вздохнуть полной грудью, и казалось, что сердце сейчас просто остановится – настолько невыносимыми были страдания. Ольга тяжело поднялась с дивана и подошла к шкафу. Она взяла первые попавшиеся под руку вещи, быстро переоделась и, даже не взглянув на себя в зеркало, вышла из комнаты.

– Я прогуляюсь! – буркнула Ольга мужу и, накинув куртку, вылетела из квартиры. Она спустилась на второй этаж и застыла, прижимаясь лбом к грязному оконному стеклу. «Надо идти на аборт, – Ольга сама не заметила, как по ее щекам потекли слезы, – и как можно быстрее. Не хочу рожать ребенка от этого негодяя! Боже, где были мои глаза? Как я могла поверить этому ничтожеству, этому Белинскому? Прав был Петя, ох как прав – Андрей петух и мерзавец. Как он мог бросить меня? Как?» Ольга была настолько раздавлена произошедшим, что даже не искала оправдания Белинскому, как это обычно делала. Сейчас Ольга ненавидела и презирала Андрея каждой своей клеточкой, но, к глубокому своему ужасу, понимала, что ее любовь никуда не ушла. Любовь, ненависть, презрение, злость – все в ней смешалось, когда она думала про Андрея. Теперь она любила и ненавидела его одновременно. Ольга до сих пор страдала по Белинскому, но сейчас хотела причинить ему боль, такую же боль, какую он причинил ей. Ей хотелось увидеть его слезы, чтобы он ползал у нее в ногах и просил вернуться, и вот тогда она бы… вернулась.

Ольга медленно спустилась по лестнице и вышла из подъезда. Яркий дневной свет больно ударил по глазам, и она закрыла лицо руками. «Куда мне идти? Наверное, в платную клинику. Если в рекламе не врут, то за пять тысяч рублей там можно сделать медикаментозный аборт». Ольга опустила руки и пошла к ближайшей остановке, чтобы добраться до платной клиники. Она решила избавиться от ребенка немедленно.

Автобус довез ее до улицы Вознесенского, там Ольга пересела на трамвай и, проехав еще две остановки, вышла как раз возле здания «Никомеда». В вестибюле клиники было пусто, работал без звука огромный жидкокристаллический телевизор, висящий прямо над окошком регистратуры. Ольга купила в автомате бахилы, надела их на сапоги и подошла ознакомиться с прейскурантом на услуги клиники, вывешенным прямо на стене. «Медикаментозный аборт в день обращения – 7000 рублей, – прочитала она и ухмыльнулась: «Да, в наши дни избавиться от ребенка гораздо проще, чем вылечить зубы». Зачем-то поправив волосы, она склонилась к окошечку, за которым дремала молодая и симпатичная женщина.

– Я пришла на аборт. – Ольга от переутомления едва держалась на ногах.

При слове «аборт» дремавшая медсестра мгновенно проснулась и уставилась на Ольгу любопытным взглядом.

– Вы оплатите двести пятьдесят рублей за прием. – Медсестра понимающе улыбнулась Ольге, от этой ее понимающей усмешки захотелось умереть на месте. – Потом в тридцать второй кабинет, последняя дверь налево.

Ольга молча протянула девушке деньги и, чтобы не встречаться с ней взглядом, отвернулась.

– Ваша квитанция. – Медсестра протянула Ольге казенный бланк с отметкой «оплачено». – В тридцать второй кабинет, – повторила девушка и снова с любопытством взглянула на Ольгу. Та вжала голову в плечи и, ссутулившись, побрела разыскивать этот злосчастный 32-й кабинет. Очереди в коридоре не было, и Ольга сразу увидела табличку с номером 32, привинченную на красивой, даже гламурной двери явно не российского производства. «Хорошо живут, – машинально отметила Ольга, – ну еще бы, сколько таких, как я, к ним приходит?» Ольга вошла в кабинет и нерешительно остановилась.

– Садитесь. – Неопределенного возраста женщина в белом халате и ярком шарфике даже не взглянула в сторону Ольги. – Вы на медикаментозный аборт?

– Да. – Ольга огляделась и увидела два стула, на один из которых она и села. – Именно так.

– Ну, тогда заплатите семь тысяч рублей в кассу и получите лекарство. – Врач наконец-то взглянула на Ольгу. – Беременность сколько недель?

– Пять-шесть, я думаю. – Ольга удивлялась все больше и больше. Она думала, что ей предложат сдать кучу анализов, осмотрят ее на гинекологическом кресле и только потом, возможно, если все будет в норме, ей дадут эту чудо-таблетку.

– Вот подпишите, что согласны на медикаментозное прерывание беременности, что хронических заболеваний у вас нет и вы берете всю ответственность за возможные осложнения на себя.

– Да, я смотрю у вас тут все на высоком уровне, – не смогла сдержаться Ольга.

– Не поняла вас? – Врач впервые за все время пребывания Ольги в этом кабинете взглянула на нее внимательно. Ольга тоже смотрела прямо в глаза это холеной пожилой женщине с ярко накрашенными поджатыми губами и не отводила от нее глаз.

– Я говорю, что все на высоком уровне. – Ольга рассмеялась: – Скажите, а вы даже осмат ривать меня не будете? Я могу просто заплатить деньги и быть свободна?

– Проходите за ширму. – Врач встала из-за стола и подошла к раковине, чтобы вымыть руки.

Ольга молча разделась и вскарабкалась на кресло. Пока врач ее осматривала, на Ольгу снова напала такая грусть, что словами не передать.

– Лет вам сколько?

Ольга так задумалась о своих проблемах, что пропустила вопрос гинеколога мимо ушей.

– Девушка, – врач повторила вопрос, уже громче, – вам лет сколько? Двадцать шесть, двадцать семь?

– Тридцать три, – устало выдохнула Ольга, – мне тридцать три года.

– Одевайтесь. – Гинеколог снова ушла к раковине.

Когда Ольга оделась и снова села все на тот же стул, врач что-то записывала в карточке.

– Аборты были?

– Нет. – Ольга продолжала пребывать в состоянии полного безразличия.

– Ну, что вы не рожали ни разу, это я и сама вижу. – Гинеколог продолжала что-то записывать в карточке. – Фамилия, имя, отчество?

– Юркова Ольга Владимировна.

– Ну, значит так, Ольга Владимировна, разрешение на аборт я вам не даю.

– Что? – Ольге показалось, будто она ослышалась. – Как?

– А вот так! Эта беременность первая?

– Первая. – Ольга от удивления даже охрипла. – Но почему?..

– У вас воспалительный процесс, возраст и первая беременность, которая может быть и последней. Вы, конечно, можете обратиться в любое другое медицинское учреждение, и вполне возможно, что вам там аборт сделают, но я грех на душу брать не буду.

Ольга встала и молча вышла из кабинета, даже не попрощавшись с врачом.