Глава 4
Голубева закрылась у себя в кабинете и уже в десятый раз подряд просматривала архив из центра «От-кутюр». Лица, истории болезни, даты операций, клиническая картина — все это могло заинтересовать или профессиональных пластических хирургов, или желтую прессу, но найти то, что хотя бы немного приблизит ее к деятельности Вертинского, Елена так и не смогла. Незнакомые лица мужчин, обвисшие груди женщин, толстые животы, узкие губы, послеожоговые рубцы — Лена бессмысленно скользила глазами по фотографиям и историям болезни. Ничего даже отдаленно напоминающего преступную детальность Вертинского она не нашла, да и что она хотела увидеть? Фотографии заказчиков? Список тех, кто решил отправить своих близких и знакомых на тот свет при помощи методов Жданова?
Голубева выдохлась и закрыла ноутбук Олега.
— Я проиграла, — наконец призналась себе она и решила плюнуть на всю эту историю. В принципе она узнала то, что хотела: Людмила Товстоногова непричастна к смерти своего мужа, а все остальное выяснить, видимо, нереально. Голубева заварила себе кофе и включила телевизор.
Показывали новомодную программу «Битва провидцев», и Елена невольно прислушалась:
— Не так давно в супермаркете «Оазис» неизвестный мужчина застрелил восемь человек и тяжело ранил четверых. Трое пострадавших скончались, не приходя в сознание, один пострадавший выписан из больницы. Причины преступления до сих пор остаются невыясненными. А теперь давайте спросим наших участников, что они могут сказать по этому поводу? Для этого мы пригласили в студию Михаила, это единственный человек, которому удалось выжить после той ужасной трагедии. А это фоторобот претупника, которого так и не нашли.
Трое «провидцев», финалистов битвы этого сезона, мутными глазами смотрели на фоторобот преступника, показали его и телезрителям.
Голубева мельком взглянула на фоторобот и вспомнила, что несколько месяцев назад уже где-то слышала что-то подобное. Лицо у преступника было самое обыкновенное: длинный нос, тяжелый подбородок — таких мужчин миллионы, как в этой карикатуре можно узнать реального человека?
— Обратите внимание, рядом с предполагаемым преступником могла оказаться женщина, которая, возможно, тоже имеет отношение к данному преступлению, — Голубева подняла глаза в тот момент, когда по телевизору показали фоторобот «предполагаемой сообщницы». Девушка была необыкновенно хороша: короткие волосы, выразительные глаза и великолепный бюст, который не поленился нарисовать не известный Елене художник-криминалист.
— И зачем только такие красотки… — начала было Голубева и остолбенела: прямо на нее с экрана телевизора смотрела… Таня Вертинская, погибшая жена Олега!
Пока Елена приходила в себя, пока она дрожащими руками прикуривала тонкую сигарету, «Битва провидцев» закончились. Голубева даже не уловила, что там вещали «провидцы», на смену им пришла очередная реклама, и Елена выключила телевизор.
Голубева закурила, стараясь успокоиться, она понимала, что теперь знает почти все, но это «все» никак не складывалось в адекватную картину произошедшего. Это вообще ни в какую картину не складывалось, какие-то безумные факты, один страшнее другого, не имеющие ничего общего между собой.
— Люда, — Елена позвонила подруге, но наткнулась на ее автоответчик, — сейчас я к тебе приеду, нам надо поговорить. Я только что узнала новые факты, она касаются Олега, и они повергли меня в ужас. Через час буду, жди.
Голубева еще некоторое время пыталась собраться с мыслями, слоняясь по кабинету, затем вышла в приемную, кивнула коллегам и, пообещав вернуться к вечеру, открыла дверь на улицу.
Не успела она пройти и пары метров, как к ней подскочил Олег.
— Нам надо поговорить! — Вертинский схватил ее за руку и потащил к своей машине.
— Откуда ты здесь? — спокойно спросила Голубева, она почти не удивилась этой встрече. Елена понимала, что разговора с Олегом было не избежать, как только он заметит пропажу ноутбука. А быть может, ему уже позвонили из Питера и сказали, что камеры видеонаблюдения записали странную девушку, которая металась по центру пластической хирургии и проникла в архив.
— Ты украла мой ноут? — без предисловий спросил Вертинский, толкнув Елену в иномарку. — Садись!
Голубева послушно села в машину, ей и самой уже надоело прятаться и бояться.
— Куда мы едем? — тихо спросила она у Олега.
— Не знаю, — Вертинский проехал пару метров и остановился. — Лена, зачем? Я оставил тебя в покое, у тебя есть где жить, есть своя фирма, почему ты не можешь угомониться?
— Олег, — Голубева смотрела на профиль мужчины, — скажи мне, пожалуйста, кто такая Таня, которую ты представил мне тогда как свою жену?
Вертинский нахмурился:
— Что?
— Я знаю, что она не твоя жена, и знаю, что она имеет какое-то отношение к убийству в супермаркете «Оазис» в прошлом году.
— Откуда ты это знаешь? — ей удалось застать Вертинского врасплох.
— По телевизору только что показали ее фоторобот, ты не поверишь, в рамках передачи «Битва провидцев». А я была уверена, что все истории там пишут сценаристы. Ошиблась, однако. А еще я знаю, что вы с Виктором были знакомы давно, задолго до нашего знакомства в Турции. Вы с ним партнеры? Потому ты приехал в Центр?
Олег молчал, он закурил, открыл окошко и стал внимательно наблюдать за тем, как голуби купаются в огромной луже.
— Лена, я не знаю, что мне делать, — наконец заговорил он, — ты не оставила мне выбора. Я не могу тебя убить, наверное, я к тебе привык или, быть может, влюблен, я не знаю, но ты не оставила мне выбора.
Голубева спокойно положила ему руку на колено:
— Сейчас пристрелишь или за город повезешь? Кстати, можно попросить прикончить меня тех отморозков, которые тогда инсценировали мое похищение возле «Мариинской впадины».
— Ты и это знаешь? — уже не удивился Вертинский.
— Ну да, знаю. — Елена усмехнулась. — Ты таким образом хотел втереться мне в доверие? Зачем? Почему было сразу не поехать к Виктору, раз вы с ним в одном деле?
— Татьяна действительно не моя жена и никогда ею не была, — Вертинский отвернулся к окошку, — теперь ты знаешь, что она соучастница того самого преступления, о котором до сих пор столько разговоров. Она прилетела в Турцию, чтобы я смог организовать ей встречу со Ждановым.
— Не понимаю, — Елена пожала плечами. — Зачем ей поддельные результаты анализов?
— Тогда я должен рассказать тебе все, а имеет ли это смысл? — Олег был задумчив и снова закурил. — Хотя ты же все равно хочешь узнать всю правду?
Голубева кивнула.
— Жданов и я много лет работали вместе, поддельные результаты анализов, заражение клиентов смертельными болезнями — это только верхушка айсберга. Иногда я делал то, за что получал огромные деньги. Кстати, Лена, у меня недвижимость за границей, и я думаю, что мне пора уезжать и жить спокойно.
— Так что ты делал?
— Я делал пластические операции преступникам, чтобы изменить их внешность. Это совсем не ноу-хау, уже много десятилетий великие мира сего имеют собственных клонов, чтобы обеспечить себе безопасность. И многие преступники готовы заплатить колоссальные деньги, чтобы изменить свое лицо. Лицо смерти, понимаешь?
— Да, — кивнула Елена. — Теперь понимаю. Но Виктор здесь при чем? Он же не пластический хирург.
— Таня, давай будем называть ее этим именем, тайно встретилась с Виктором в Турции, — Вертинский усмехнулся. — После того как я прооперировал ее, скажем так, соучастника и сделал ему новое лицо, она очень боялась. Она боялась за свою жизнь, и даже если бы я и ей сделал новое лицо, она все равно осталась бы соучастницей того самого преступления. Она привезла Жданову банковскую карту, на которой была крупная сумма денег, чтобы он заразил моего клиента и ее знакомого неизлечимой болезнью.
— А сам ты не мог этого сделать? — удивилась Елена. — И вообще, зачем Тане и этому идиоту расстреливать людей?
— Про ИГИЛ слышала? — спросил Олег глухо. — Думаю, они их завербовали, но это только мое предположение, я в такой беспредел не лезу.
Лену передернуло.
— Нет, я ничего не хочу слышать, даже намеков! — охнула она. — Тогда я повторю свой вопрос: неужели ты сам не мог заразить клиента, чтобы не отправлять его к Жданову?
— Конечно, нет, — хмыкнул Вертинский, — штаммы вирусов были только у Жданова, и он их серьезно прятал. В том числе и от меня. На самом деле мы несколько раз делали что-то подобное. Прооперированный клиент уезжал в наш провинциальный городишко, где никому и в голову не придет его искать. Спокойно проходил реабилитационный период у Жданова и, если на него не поступал заказ на заражение, скажем так, уезжал в неизвестном направлении. Дальнейшую судьбу прооперированных я не отслеживал.
— И все-таки, почему ты после теракта приехал ко мне, а не отправился прямо к Виктору?
— Лена, все не так просто. Во-первых, ты действительно умудрилась убедить всех, что погибла, и Жданов расслабился. Я, конечно, знал, что Виктор привез тебя, чтобы убить, и мне, если честно, стало тебя очень жалко. Наверное, поэтому я и поцеловал тебя тогда, в бассейне. Потом этот теракт, и все пошло наперекосяк. Виктор убеждал меня, что Таня погибла, не успев передать ему банковскую карту и код к ней, а я был уверен, что Жданов решил эти деньги присвоить. Вот поэтому, когда я узнал, что ты жива, я и приехал к тебе, чтобы выяснить, действительно ли дело обстоит так, как говорил мне Жданов. Ну, а та сценка у клуба, прости, ты должна была видеть во мне спасителя, чтобы довериться.
— Когда ты понял, что я действительно ничего не знаю о банковской карте, но уже знаю о деятельности Жданова и Сучковой, ты решил убрать их моими руками? Поэтому ты отправил меня к Ворошилову? Ты знал, что он не оставляет свидетелей живыми?
— Да, ты права, — Олег снова закурил. — Пока ты разбиралась со своим мертвым любовником и его женой, я узнал, что Жданов действительно получил и карту, и код у Татьяны и даже успел снять деньги, которые мы должны были поделить поровну. Я понял, что Жданов как партнер себя исчерпал, и принял решение его убрать.
— Вместе с Марианной?
— Конечно, хотя Сучкова ничего обо мне не знала, она даже никогда не видела меня, тем не менее она знала почти все о деятельности Виктора.
— А как же то свидание с Марианной? — Лена удивилась.
— Его не было, Лена, ты веришь всему, что тебе говорят, — Олег погладил Голубеву по щеке, — я все знал о Ворошилове сам.
— Ты их убил? Виктора и Марианну? Почему тогда не убил меня?
— Конечно, не я, — Олег усмехнулся, — я не занимаюсь такими делами или занимаюсь, но крайне редко. Их убрал Ворошилов, не без моей помощи, конечно. Мы с Андреем давно знаем друг друга.
— Почему ты не убил меня?
— Я попросил Ворошилова тебя не трогать, да и потом, ты сама себя спасла. Лена, я жил с тобой четыре месяца, ты все время была рядом, думал, что смогу тебя контролировать и ты оставишь свои мысли о мести. Но потом я понял, что это невозможно, да если честно, мне просто пора уезжать из страны. Все, что хотел, в Центре я доделал, все улики уничтожил.
— Олег, — Лена не могла понять, чего хочет Вертинский — убить ее или взять с собой?
— Да?
— Кто заказал Дмитрия Товстоногова?
— Его первая жена, — Вертинский усмехнулся. — Иногда самые запутанные истории имеют самое простое решение. Она оплатила поддельные результаты анализов Жданову.
— Но разве мог взрослый самодостаточный мужчина застрелиться только из-за того, что он болеет ВИЧ?
— Ну, это смотря как преподнести! Хотя первая жена Товстоногова денег заплатила немного, и на самом деле Дмитрий ничем не болел.
— А если бы Дмитрий не застрелился? А если бы он дождался результатов анализа из другой клиники?
— Ну и ладно, — усмехнулся Олег, — ошибка диагностики, с кем не бывает? Уволили бы первого лаборанта в Центре и принесли свои извинения. Бывшая жена Товстоногова хотела просто помотать ему нервы, да и его новой молодой жене заодно. Я думаю, что на самоубийство она даже не рассчитывала. Так, женская месть.
— Ничего себе месть! — Лена не находила слов, она замолчала, не зная, что сказать.
Вертинский тоже молчал.
— Олег…
— Да?
— Что теперь?
— Лена, зачем ты моталась в Питер и устроила это шоу?
— Ты уже знаешь?
— Мне сегодня позвонили, ты же зарегистрировалась в клинике по своему паспорту, найти тебя несложно. Ты официально работала в центре «Первая помощь», туда и позвонили. Они подозревают тебя в промышленном шпионаже, бред! Зачем ты вообще туда полезла?
— Я решила, что смогу накопать на тебя компромат, — призналась Голубева.
— Накопала? — усмехнулся Олег.
— Нет.
— Ну и правильно, этот Центр вообще не имеет никакого отношения к моей, скажем так, неофициальной деятельности. Надеюсь, ты не думаешь, что я делал пластические операции для преступников в самом центре Питера?
— Нет?
— Конечно, нет! — Вертинский хмыкнул. — У меня в Центре есть свои люди, но они лишь служат для передачи данных, так сказать. Поэтому и о тебе я узнал очень быстро, в том числе и от них.
— Меня теперь посадят? — тихо спросила Голубева.
— Я уезжаю из страны, Лена, — Олег решительно повернул ключ в замке зажигания и тронулся с места, — я не могу оставить тебя вот так, понимаешь?
Голубева молчала, автомобиль петлял по улицам и, наконец, остановился возле какого-то подъезда.
— Достань из бардачка зажигалку, пожалуйста, — попросил Вертинский. Елена открыла бардачок, взяла в руки зажигалку в форме пистолета и протянула ее Олегу:
— Возьми!
— Я передумал, — Вертинский выкинул незажженную сигарету в открытое окошко. — Положи обратно, только аккуратно.
Голубева послушно убрала зажигалку обратно.
— Тяжелая.
— Ты собиралась к Людмиле? — Олег усмехнулся.
Лена огляделась по сторонам:
— Судя по адресу, она именно здесь и живет. Но ты-то откуда это знаешь? — Голубева почувствовала, что ее охватывает паника.
— Я только что был у нее, — усмехнулся Олег, — ты наговорила ей кучу всего на автоответчик. Недаром я был против вашего общения, я знал, что вместе вы можете узнать много лишнего. Знаешь, но я не предполагал, что жена и любовница одного мужчины могут подружиться. Вот уж действительно, непредсказуемая женская логика!
Голубева рванула дверцу и вылетела из автомобиля. Она была уверена, что Вертинский ее остановит, схватит в последний момент за руку, но этого не произошло. Лена забежала в подъезд и, перепрыгивая через две ступеньки, поднялась к квартире Людмилы.
Запыхавшись, она нажала на дверной звонок, но заметила, что дверь в квартиру приоткрыта, Елена отпрянула и застыла на месте. Ужас сковал ее по рукам и ногам. «Я только что был у нее, — эхом отозвались в голове слова Вертинского. — Ты наговорила ей кучу всего на автоответчик». Голубева толкнула дверь и осторожно вошла в квартиру.
— Люда! — прерывающимся голосом позвала девушка, дрожа всем телом. — Люда!
В квартире было очень тихо, Голубева прошла по коридору и остановилась у спальни. Дверь в комнату была закрыта, и Елена осторожно толкнула ее. Тихонько скрипнув, дверь открылась.
Людмила сидела в кресле, глаза ее были открыты, а на груди расползлось огромное кровавое пятно. Ее длинные белоснежные волосы были в каплях крови, а прекрасные фиалковые глаза неподвижно застыли. Лена закрыла рот руками и попятилась — Людмила была мертва. Когда зазвонил сотовый, Голубева едва не закричала в голос, но, увидев незнакомый номер, автоматически поднесла трубку к уху.
— Нашла ее? — это был Вертинский. Голубева молчала, не в силах произнести ни слова.
— Она мертва. На оружии, из которого она была убита, твои отпечатки пальцев. Теперь поворачивайся и быстрее уходи, потому что если тебя обнаружат возле трупа, то мотив преступления будет очевиден. Любовница убила жену.
— Зачем? — дрожащим голосом прошептала Елена, пятясь к выходу.
— Она все знала, а ты теперь будешь молчать. Автоответчик я забрал, не ищи его.
Вертинский отключил телефон, а Голубева, не помня себя от ужаса, подошла к Людмиле и наклонилась над ее лицом. Немного поколебавшись, Елена закрыла ей глаза ладонью и опустилась рядом с креслом. Несмотря на весь ужас ситуации, она все же держала себя в руках, хотя, наверное, ее спокойствие объяснялось шоком.
Елена даже огляделась: красивая спальня, в изголовье кровати фотография в рамке — Дмитрий и Людмила обнимаются и выглядят до неприличия счастливыми.
«Оба мертвы, — Лена размышляла лениво и медленно, словно ее мозг расплавился и теперь напоминал пригоревшую кашу. — Оба мертвы, моя подруга и мой любовник».
Лена прислонилась к креслу спиной, стараясь, чтобы ледяная рука Людмилы ни в коем случае ее не коснулась.
— Красиво здесь, — в крайнем оцепенении Елена начала говорить вслух, чтобы не сойти с ума. Она сидела рядом с телом своей подруги в квартире своего бывшего любовника и не знала, что делать дальше.
— Красиво у тебя дома, Люда, — Елена судорожно вздохнула, — а ты меня никогда в гости к себе не приглашала. И Дмитрий твой меня домой не приводил, наверное, потому что в спальне стоит ваша фотография, на которой вы так счастливы. Вместе.
«Или потому что в доме есть камера видеонаблюдения», — Лена вспомнила свою мрачную шутку про хоум-видео, когда Дима ей терпеливо объяснял, почему нехорошо приводить любовницу в супружескую постель.
— Олег, как же ты оказался прав! — если бы могла, Лена бы сейчас улыбнулась. — Иногда самые запутанные истории имеют самое простое решение. В квартире, где ты совершил убийство, ведется видеонаблюдение, а ты даже об этом и не подумал.
Голубева медленно поднялась на ноги и огляделась по сторонам, камеры видеонаблюдения видно не было, но Лена точно знала, что она где-то здесь. Она подошла к большому стеклянному панно, которое висело на стене как раз напротив кресла, и принялась внимательно изучать каждый его завиток. Глазок камеры она нашла минуты через три, он располагался как раз по центру комнаты.
Лена подошла к изголовью кровати, на котором стояла фотография Дмитрия и Людмилы, и, стараясь не смотреть на их счастливые лица, все-таки на всю жизнь запомнила каждую черточку на этом снимке. Голубева взяла сотовый телефон Людмилы, который лежал рядом с семейным снимком, и набрала 112.
— Произошло убийство, — Лена спокойно продиктовала адрес, — в квартире установлено видеонаблюдение, и я как раз та самая девушка, которую вы потом увидите сами. Я не убивала, но и общаться с вами я тоже не хочу.
Голубева уже не слушала, что кричит ей оператор службы спасения, она положила телефон и вышла из квартиры, оставив дверь открытой.