Глава 14
Людмила уехала домой, а Голубева сварила себе кофе и включила ноутбук Олега. Пока он грузился, Лена нервно выкурила сигарету и еще раз поразилась, с каким бесстрашием и даже отвагой Людмила ползала сегодня ночью по «стреле» строительного крана.
— Я бы так точно не смогла! — Лена подключила к ноутбуку беспроводную мышь и принялась рыться в папках. Конечно, она могла сделать это и раньше, когда они с Олегом жили вместе, но в тот период у Елены и в мыслях не было проверять его. А вот сейчас все очень изменилось.
Лена обратила внимание, что это не тот ноутбук, который Олег привозил с собой, когда они были вместе. «Скорее всего, этот — рабочий», — решила она и, чувствуя себя последней дрянью, начала просматривать папки, расположенные на рабочем столе.
Кроме документов, каких-то специфических медицинских справок и вообще непонятных графиков, Лена ничего даже отдаленно подозрительного не нашла. Порывшись в ноутбуке еще пару часов, Голубева бессильно опустила руки — Вертинский был чист.
Уже светало, Лене надо было решить, куда спрятать ноутбук на случай, если Вертинский по своему обыкновению заявится к ней без предупреждения. После всего случившегося этой ночью было совершенно понятно, что вернуть ноут назад не удастся. Голубева лениво водила мышкой по экрану. Папки, папки, музыка, фотографии…
Лена открыла папку с фотографиями и равнодушно заскользила глазами по изображениям. Олег и люди в белых халатах. Олег и девушки в белых халатах. Олег и какая-то девица в купальнике на фоне лодки летом. Олег на вечеринке с пивом и воблой. Олег с брюнеткой. Олег с блондинкой. Олег с брюнеткой и блондинкой…
«Странно, почему нет ни одной фотографии с Татьяной?» Голубева вспомнила, что у Вертинского нет штампика о браке, хотя в Турции они с Таней утверждали, что женаты.
Голубева еще раз пожала плечами: «Может, ему больно вспоминать о Тане, и он просто удалил все ее фотографии?»
Лена смотрела изображения дальше. Олег и его машина. Олег и его собака.
«Оказывается, у Олега была собака», — удивилась Елена, рассматривая фотографию, на которой Олег гладил лохматого пса.
Олег и еще одна девица. Олег и Жданов. Олег за столом в своем кабинете.
— Что?!! — Лена дернулась и на мгновение даже закрыла глаза. Когда она их открыла и «отмотала» на фотографию назад, то просто обомлела. Олег Вертинский и Виктор Жданов сидели за столом и пили, похоже, водку.
Голубева дрожащими руками подвела к фотографии курсор, чтобы посмотреть ее дату. Снимок был сделан за четыре года до предполагаемой первой встречи Жданова и Вертинского в Турции!
Лене стало реально плохо, ей показалось, что она сошла с ума. Такого просто не могло быть! Ведь Елена первая познакомилась в Турции с Олегом Вертинским и его женой Татьяной, а уж потом познакомила их с Виктором. Или нет?
Голубева вышла на балкон и закурила, пальцы дрожали.
«Получается, что Олег и Виктор были знакомы задолго до этой встречи в Кемере», — Лена не могла поверить этому. Она вернулась в комнату и еще раз посмотрела на фотографию — сомнений не было, Олег и Виктор вместе пили водку. В баре. Четыре с лишним года назад.
— Так, — Голубева понимала, что нашла что-то очень важное, но дальше ее мозг пробуксовывал.
«Виктор Жданов занимался тем, что вместе с Марианной подделывал результаты анализов. Они также заражали людей смертельными вирусами, если им приходил такой заказ. За это они брали деньги. Большие деньги», — Лена пыталась разложить всю информацию по полочкам и понять, каким образом Олег был связан с Виктором Ждановым и почему ни тот, ни другой ей ничего об этом не сказали.
«Жданов привез меня в Турцию, чтобы убить, так он мне сам сказал. Он хотел от меня избавиться, потому что был уверен, что я в курсе его преступных махинаций. В то же самое время у него в Турции была назначена встреча с Олегом Вертинским. Зачем?»
Голубева сжалась и обхватила руками колени:
— Неужели Вертинский — киллер, и Виктор хотел меня ему заказать?
Лена ничего уже не понимала, она взяла сотовый телефон и позвонила Людмиле:
— Приезжай, я что-то нашла!
Людмила приехала быстро, Лена усадила ее на диван:
— Мне надо тебе много рассказать, пожалуйста, не перебивай меня и выслушай до конца.
Людмила кивнула.
Лена тяжело вздохнула и начала рассказывать. Она рассказала Люде почти все: и о помолвке со Ждановым, и о знакомстве с Вертинским в Турции, и о теракте, и о предательстве Жданова. Рассказала обо всем, кроме романа с Дмитрием Товстоноговым, она просто не знала, как про это можно рассказать Людмиле! «Прости, дорогая, я спала с твоим мужем, и он подарил мне фирму. Надеюсь, ты не обижаешься?»
— А как ты узнала, что Жданов и Сучкова занимаются тем, что подделывают результаты анализов? — Людмила была потрясена не меньше Елены.
— Я случайно увидела два разных результата одного анализа, — Голубева похолодела, — одного моего знакомого. На положительном результате стояла подпись Жданова. Я проследила за Виктором, услышала их разговор с Марианной Сучковой. Поняла, чем они занимаются.
— А мой муж? — Людмила схватилась за голову. — Ты не знаешь, он действительно болел ВИЧ или его тоже кто-то заказал?
— Кто? — переспросила Елена. — Я не знаю, Люда.
В комнате повисла напряженная тишина. Людмила ходила от стены к стене и курила как паровоз.
— Можно я сама посмотрю фотографии? — обратилась она к Елене.
— Конечно, смотри что угодно, — Голубева пододвинула ей ноут, — я ничего не могу понять.
Людмила села за ноутбук, и на некоторое время в комнате повисла напряженная тишина.
— Смотри! — Людмила подозвала Елену. — Где это он?
Голубева подошла к ноутбуку и увидела фотографию, на которой улыбающийся Вертинский находился в самом красивом городе мира — в Санкт-Петербурге.
— Он там долго работал пластическим хирургом, в центре эстетической хирургии «От-кутюр», если не ошибаюсь, — пробормотала она. — Он мне сам рассказывал.
— А это?
На следующей фотографии Вертинский был в компании каких-то отморозков, мужики весело скалили зубы.
— Не знаю, — отмахнулась было Голубева, но внезапно одно лицо показалось ей странно знакомым. Лена вернулась и посмотрела очень внимательно.
— Боги! — она отшатнулась, и Людмила схватила ее за руку.
— Что?!
Голубева со все возрастающим ужасом разглядывала на одной из фотографий Вертинского и того самого коренастого ублюдка, который связал ее тогда в ночном клубе. Его наглую морду Елена не забудет никогда в жизни!
— Значит, то мое похищение было делом рук Олега! — Голубева не находила слов. — Это он сам меня похитил и сам инсценировал мое освобождение!
— Зачем? — Людмила сверлила ее взглядом.
— Чтобы я ему поверила! — Голубева без сил опустилась на стул. — И я ему поверила!
— О чем он тебя спрашивал? — Людмила присела рядом.
— В основном про Жданова, — вспоминала Елена, — Олег все время интересовался Ждановым, спрашивал, видела ли я его после теракта, что я знаю о его незаконной деятельности.
— И?
— Я не видела Жданова после теракта! — Лена глупо хихикнула. — Я ничего не понимаю, Люда!
— А что здесь непонятного? — Людмила пожала плечами. — Твой Вертинский и твой Жданов работали вместе, одна шайка-лейка, именно поэтому Вертинский сейчас и возглавляет Центр, чтобы не потерять наработанные связи. Сама подумай, какого черта он притащился бы сюда из Тюмени?
— Жданов хотел меня убить, потому что только подозревал, что я все о нем знаю, — задумчиво проговорила Голубева, — а Вертинский точно знает, что я все знаю, и я до сих пор жива. Где логика?
— Лена, — Людмила вздохнула, — Олег уверен, что ты ничего не знаешь про него. А Жданов и Марианна мертвы, и я думаю, что убил их он.
— Но зачем? — Голубева не понимала, что происходит.
— Я не знаю, я не бог! — грустно ответила Людмила. — И я понятия не имею, почему он так хочет, чтобы ты перестала со мной общаться! Я вообще не понимаю, где мы с тобой могли пересекаться, кроме того, что ты работала секретарем у моего мужа.
Пока Людмила вслух рассуждала о превратностях судьбы, Голубева боялась поднять на подругу глаза. Наконец Елене удалось справиться с эмоциями, и она пробормотала:
— Я думаю, мне придется слетать в Питер, побывать в этом загадочном центре «От-кутюр» и посмотреть, чем там занимался Вертинский.
— Я полечу с тобой, — быстро приняла решение Людмила, — я тебя одну не отпущу. Ты понимаешь, Лена, выбор у нас с тобой теперь небольшой. Либо мы Вертинского, либо он нас. Причем судя по тому, чем он занимается, второй вариант более реален. А почему, кстати, Питер? Почему не Тюмень?
— Потому что Тюмень слишком близко, и окажись я там с расспросами о Вертинском, он узнает про это уже через два часа. В Питере хотя бы есть время, чтобы порыться в его прошлом.
— Ну, честно говоря, я не слишком верю в успех, но давай попробуем, — Людмила вздохнула. — Чем черт не шутит! И все-таки — как я-то замешана в этой истории? Не понимаю!
