Чем больше Голубева думала о Диме, Людмиле и себе самой, тем меньше эта история ей нравилась. Слишком уж все это походило на правду. Но Елена сомневалась в том, что такая продуманная дама, как Людмила Товстоногова, принялась бы просто так изливать душу чужим людям, сообщая чудовищные подробности интимной жизни, которые и друзьям-то не расскажешь. Другое дело, если бы ей была выгодна огласка, тогда все понятно, и получается, что, скорее всего, это хорошо отработанный сценарий, выдаваемый за правду. И еще Голубеву безумно смущала бумажка от «доктора Симакова», которая сообщала, что Дмитрий здоров. Но еще больше ее волновали результаты анализа, которые подписал Виктор Сергеевич Жданов.

«Придется идти в Центр, — выдохнула Голубева и поднялась с дивана. — Куй железо, пока горячо», — еще раз вздохнула она, готовясь к ночному походу.

Одеться Голубева решила по возможности скромно, неброско и естественно, чтобы в первую очередь было удобно. Ведь еще неизвестно, может, придется спасаться бегством от охраны, не дай бог, конечно. Елена представила, как убегает, петляя по ночным улицам города, и передернула плечами. Она снова тяжело вздохнула, меньше всего ей хотелось возвращаться в Центр вот таким образом, как ночной воришка.

Лена заплела волосы в косу, потом натянула черную шапочку, влезла в Димину куртку (ничего своего темного цвета не нашлось). Куртка доходила Голубевой почти до колена, меняя ее фигуру до неузнаваемости. Елена надела теплые носки и кроссовки, взяла фонарик, зачем-то прихватила с кухни нож для мяса и, еще раз тяжело вздохнув, вышла на площадку.

— Ну, с богом! — она перекрестилась и, стараясь больше ни о чем не думать, побежала по ступенькам вниз.

До Центра Голубева добралась быстро, без приключений и препятствий. Это вселяло некоторый оптимизм, словно судьба была на ее стороне. Подойдя к знакомому зданию, Лена, как и ожидала, обнаружила, что все сотрудники уже разошлись, в окнах нет света, а административная стоянка пуста. Оглядевшись по сторонам, Голубева поднялась на крыльцо и сняла перчатки. Потом вспомнила фильмы про шпионов и, ругая себя за тупость, снова их надела. Руки дрожали так, что она едва не выронила ключ.

— Черт! Я тупица! Сначала нужно отключить сигнализацию, идиотка!

Все эти действия еще несколько месяцев назад были доведены у нее до автоматизма, но сейчас Голубева страшно волновалась.

— Господи, прекрати трястись! — заорала Елена вслух. — Чтобы отключить сигнализацию, нужно сначала дверь открыть!

Елена вставила ключ, так некстати подумав, что уже сто раз могли сменить замок, и она теперь будет торчать здесь как дура. Но, к счастью, дверь сразу открылась, Голубева влетела в темный коридор и прислонилась к стене. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, надо было перевести дух. Елена и представить себе не могла, что так страшно взламывать чужие двери. Немного успокоившись, она подошла к щитку сигнализации и, перестав дышать, набрала знакомую комбинацию из цифр и букв. Красная лампочка тут же погасла, и загорелась зеленая.

— Все, — Голубева вытерла совершенно мокрый лоб, стянула шапочку, потом подумала, что в здании могли установить видеокамеры, и снова натянула шапочку почти до носа. Однако куртку она все-таки сбросила, так как жара стояла невыносимая. В кабинет главного врача она проникла без проблем и остановилась, размышляя. «Как давно я здесь не была!» — Голубева растерянно смотрела на огромный блестящий стол. Сердце тут же сдавила такая тоска, что Елена едва не застонала. Как, оказывается, больно возвращаться в свое прошлое, особенно если пытаешься его забыть! Пока Елена размышляла о несправедливости судьбы, с улицы раздался какой-то шум, скорее всего, к Центру подъехала машина. Голубева явно расслышала скрип колес о заледенелый асфальт и бросилась к окну. Автомобиль Жданова она не узнать не могла. Виктор остановился на пустой стоянке, а Елена в ужасе бросилась в коридор.

«Господи, я не успею убежать! — мысли вихрем проносились в ее голове. — Неужели ему кто-то сообщил, что я в здании?» Однако, несмотря на крайнюю степень возбуждения, у Голубевой включился автопилот на выживание. Она подлетела к щитку сигнализации и, введя код, включила красную лампу. В этот момент дверь в коридоре открылась, и Виктор громко чертыхнулся:

— Надо повесить здесь лампочку, а то я постоянно рискую расквасить нос!

Согнувшись в три погибели, Голубева пробралась в приемную и спряталась под столиком, на котором стоял факс.

«Витька начал разговаривать сам с собой?» — поразилась было она, но тут же услышала и женский голос.

— Ты прав, Витя, здесь темно.

Голос показался Елене удивительно знакомым, она точно знала эту женщину, но сейчас, находясь в крайнем возбуждении, не могла ее вспомнить.

Виктор и таинственная незнакомка быстро миновали приемную, зашли в кабинет главврача и зажгли там свет, оставив дверь приоткрытой.

— Я так хочу тебя, — промурлыкала женщина, а Голубева мысленно взвыла: «Что?! Неужели он занимается сексом со своими девушками на работе? Им что, квартиры мало?!!»

— Подожди, не сейчас, — Виктору, судя по голосу, было не до любви.

— Но я так давно не ощущала тебя в себе… — женщина продолжала натиск.

«Боже, какая пошлость! — Елена поморщилась. — Витя перешел на дешевых потаскух?»

— Марианна, ты меня просто поражаешь, — сказал Виктор, и Голубева едва не вскрикнула: «Марианна! Сучкова!»

— Но ты же знаешь, как я к тебе отношусь, — простонала Марианна Вильгельмовна.

— Не надо бросаться такими громкими фразами, — голос мужчины был напряжен. — Нам было хорошо вместе, но пора все это прекращать.

— Почему?! — воскликнула Сучкова на грани истерики.

— Мне не нужны неприятности.

— Но никто ведь ничего не узнает! — горячо зашептала Марианна. — Раньше была Лена, и она ни о чем не догадалась. Теперь другая, ты всегда меняешь своих баб как перчатки, но я-то всегда остаюсь рядом с тобой!

Голубева удивилась до такой степени, что едва не выпала из своего укрытия. «Господи, оказывается, Виктор параллельно со мной еще и с Сучковой встречался! — поняла она и только пожала плечами в темноте: — Зачем?»

— Ну, прости, — Витя решил исправить ситуацию. — Мне сейчас просто не до этого, пойми.

— Значит, добром ты не хочешь? — неожиданно голос у Сучковой приобрел угрожающие нотки. — Тогда тебе придется это делать!

— Придется? — повысил голос Витя. — Придется?! Ты хочешь сказать, что принудишь меня заниматься с тобой сексом? Ты умом тронулась?!

— Я? Я нет, — Марианна впала в свою коронную истерику, — а вот если все узнают, чем ты тут занимаешься?! Как тебе это?! А что, если этот самый Евгенов, которого ты так боишься, узнает истинный результат по идентификации того парня? А? По-моему, ему не очень захочется узнать правду и то, что он выложил столько сотен у. е. за липу!

— Прекрати, не ори, — голос Виктора резко охрип. — Да ты сама по уши в этом дерьме. Ты не меньше меня должна бояться огласки!

— А ты докажи, — Марианна откровенно издевалась. — А ты докажи! Нет, солнышко, кто из нас в дерьме, так это ты! Парочка положительных результатов на ВИЧ, липовое отцовство, а тот случай с наследством? Ты, конечно, его помнишь? Когда внучка оказалась не внучкой, хотя на самом деле ею была. И какие деньги мы взяли у отчима этой несчастной!

Голубева замерла и ловила каждое слово. «Ушам своим не верю! — она схватилась за голову. — Да что они здесь творят?»

— Тебя убьют, — мрачно выдохнул Виктор. — Я позвоню кому надо, и тебя просто уберут. Ты стала опасна.

— Ой, не пугай меня, прошу! — Марианна продолжала орать. — До того как меня убьют, я расскажу истинные результаты парочке твоих клиентов, из крутых. И кому после этого раньше оторвут башку?

— Заткнись! Заткнись! Заткнись! — Виктор тоже перешел на крик. Шум, возня, что-то полетело на пол и с оглушительным звоном разбилось.

Внезапно Сучкова взвыла и вылетела в приемную. Из убежища Голубевой были отлично видны ее отекшие кривые ноги в итальянских полусапожках. Марианна продолжала громко визжать, кружась по кабинету, словно волчок.

— Заткнись! — резанул уже охрипшим голосом Витя и подлетел к Марианне. Сучкова метнулась к столу и схватила со стола факс.

— Не подходи! — завопила она. — А то я тебя убью!

Голубева вжалась в пол и даже зачем-то закрыла глаза. Прямо над ее головой происходила борьба, на пол полетел телефон, дырокол и, наконец, факс. Все это упало прямо у ног Елены, и она испуганно охнула. Витя давил Марианну своим весом, похоже, зажав ей одной рукой рот. Марианна хрипела.

«Он сейчас ее задушит! — поняла Голубева. — Надо что-то делать!»

Неожиданно характер возни изменился, стол стал шататься ритмично и в такт, а Сучкова застонала. «Они занимаются сексом», — сообразила Елена и даже зажмурилась от омерзения. Стараясь вести себя как можно тише, Елена выползла из своего укрытия и скрылась в коридоре. Когда Голубева оказалась на улице, она сразу бросилась наутек.

И лишь когда Центр скрылся из виду, перевела дух. «Я отлично сходила! — Голубеву все еще трясло. — Я узнала, что Жданов не просто подлец и предатель, но еще и преступник. И что мне теперь с этим делать?»