Глава 15
Все время, пока Сударушкин сначала водил, а потом и возил на маленьком гольфмобильчике по своему спортивному комплексу, Саша размышляла о том, где преступники могли спрятать своих жертв. Почему-то ей казалось, что Леша, Камилла и остальные похищенные находятся именно в спортивно-развлекательном комплексе «Крутые горки». Во-первых, потому что именно здесь Сударушкин обладает стопроцентной властью. Ничто не делается в развлекательном центре без его ведома. Во-вторых, потому что новая затея еще не успела надоесть непостоянному Сударышкину и он проводил в «Крутых горках» почти все свое свободное время, обустраивая и следя за строительством все новых и новых аттракционов.
У Сударушкина даже квартирка имелась, как он сам сказал Саше. А про свою городскую квартиру он выразился так: туда они точно не поедут.
– Кроме домработницы, в чьи обязанности входит раз в неделю вытирать пыль и проветривать помещения, там никого нет. А потому и делать там решительно нечего. Даже не настаивай, я тебя туда не повезу и сам не потащусь.
Нет – и не надо. Вокруг и без того было на что поглазеть.
– Вся моя жизнь сосредоточена в этом месте.
И Саша ему верила. Глаза у Сударушкина горели, когда он показывал ей свои владения, хвастался напропалую и рассказывал, что еще он намерен предпринять, чтобы добавить привлекательности своему детищу. Надо сказать, что толк в развлечениях Сударушкин знал. У него уже была оборудована площадка, с которой можно было совершать прыжки с парапланами. Она должна была заработать ближе к весне, и все посетители с нетерпением ожидали этого момента.
Аттракцион назывался «Прыжки во сне и наяву», и Сударушкин был уверен, что народ повалит валом, чтобы испробовать новую затею.
– Я не из тех, кто сразу же вываливает все сокровища, а потом удивляется, что народ пресытился и перестал к нему заглядывать. Нет, я поступлю иначе. Буду выдавать понемногу. Сегодня прыжки, завтра полет на аэроплане. Но самое главное будет в самом конце. Что это такое? Этого я еще и сам толком не знаю. Но что-то грандиозное, можешь мне поверить, детка. Иначе я просто не умею.
– А откуда у тебя на все это деньги?
– Ну что за бестактные вопросы!
И не сказал!
– А все-таки? Где взял деньги?
– В банке взял!
Ага! Как же! В банке он взял! Небось, обманул Лешку, а заодно и Камиллу! Наверное, Лешка доверял своему другу, раз доверил ему управление своим имуществом. А Сударушкин оказался предателем. Может, деньги он в банке и правда взял, но вопрос: под заклад какого имущества? Саша была готова поклясться, что заложил Сударушкин не свою, а Лешкину недвижимость.
Наверное, Сударушкин надеялся, что его «Крутые горки» принесут скорую прибыль, которой он расплатится по кредитам и вернет имущество друга. Но то ли Лешка вернулся ранее ожидаемого срока, то ли доход от «Крутых горок» оказался не столь велик, только Сударушкин запутывался в долгах все больше и больше. А когда явился Лешка и потребовал от друга отчета, тот не придумал ничего лучше, как похитить Лешку.
И, пока они таскались взад-вперед и по кругу по «Крутым горкам», Саша не переставала прикидывать, где же, ну, где же мог запрятать своих пленников этот болтливый Сударушкин. Чем больше они болтались вместе, тем меньше Саша его боялась. Если вначале он представлялся ей жутким злодеем, то теперь она была готова изменить свое мнение. Мошенник – да. Прохвост – да. Но убийца или злодей?
И все же всюду, где Сударушкин говорил, что это его любимое место, Саша находила возможность оставить «жучок». К счастью, запас их у нее был достаточно велик. И через пару часов буквально вся территория парка, даже где не было камер, теперь просматривалась и прослушивалась.
Саша могла быть довольна. Но у нее еще оставался приличный запас «жучков». И она не собиралась их оставлять.
– Ну, а теперь пошли к тебе, – капризным голосом сказала она. – Ты обещал показать мне свое гнездышко.
Какой мужчина откажется, если симпатичная девушка сама напрашивается к нему в гости? Уж только не Сударушкин! Он согласился с такой готовностью, что Саша даже снова слегка начала его опасаться. А вдруг кавалер, оставшись наедине с ней, примется приставать? Да что значит «вдруг»? Обязательно начнет! И что ей тогда делать? На этот случай Саша не получила никаких инструкций. Придется действовать по своему собственному усмотрению.
«Ох, Леша, что мне приходится из-за тебя выносить».
Дома у Сударушкина оказалось очень мило и даже уютно. Никак нельзя было сказать, что здесь живет одинокий холостяк. Видимо, многочисленные подружки Сударушкина старались продемонстрировать себя с лучшей стороны, наводя красоту в его холостяцкой берлоге. Так что черные полированные панели шкафов украшали изящные салфеточки, вышитые в технике «ришелье», на стеклянной столешнице стояла отнюдь не дешевая ваза производства Ломоносовского фарфорового завода, и даже скучные занавески серо-стального цвета кто-то постарался украсить декоративными зажимами в форме ангелочков.
– М-м-м… А что мы будем здесь делать?
Сударушкин ухмыльнулся. Мол, вот дура, не пони-мает.
– А ничего!
– Я это обожаю! Только давай сначала выпьем?
Но Сударушкин отказался:
– Я спиртное не употребляю и тебе не советую.
– Тогда сок?
Против сока Сударушкин не возражал и отправился за соком на кухню.
– Свежевыжатый! – успела крикнуть ему вслед Саша.
– Только такой и пью.
И кто бы сомневался! Саша уже успела понять, что у Сударушкина есть две любимые темы. Первая – это его бизнес, и в первую очередь «Крутые горки» со всеми аттракционами. И второе – это здоровое питание. За время экскурсии Сударушкин уже успел изрядно достать Сашу разговорами о здоровой пище, здоровом теле и вообще всем здоровом, так что у нее стало закрадываться ощущение, что сам Сударушкин глубоко больной человек. Только больной может столько времени рассуждать о том, что и как нужно есть и пить, чтобы быть здоровым.
Как только Сударушкин ушел на кухню готовить им сок, Саша воспользовалась моментом и распихала все оставшиеся у нее «жучки» куда только могла подсказать ей фантазия. Прошлась по всем трем комнатам и прихожей, благо Сударушкин всерьез увлекся приготовлением напитка для своей гостьи. Саша даже в туалет наведалась и там прилепила на бачок унитаза одну беленькую штучку.
«И правильно. А вдруг Сударушкин приспичит вести серьезные переговоры именно в комнатке уединения? С него станется».
На фаянсе пуговка «жучка» оказалась почти невидима. И очень довольная своим так прекрасно выполненным поручением, Саша вымыла руки и приготовилась выходить из туалета.
– Теперь можно и сваливать, пока Сударушкин там соки давит.
Вот только этому ее прекрасному намерению помешали. Выйдя из туалета, Саша нос к носу столкнулась с какой-то женщиной, которая, ни слова не говоря, без всякого предисловия вцепилась Саше в лицо своими длинными растопыренными пальцами. Каждый палец хулиганки был украшен длинным ногтем, которые впились в кожу девушки подобно когтям хищной птицы. Темные длинные волосы женщины разметались по плечам. Алый рот был оскален, и в нем виднелись мелкие острые зубы.
Между женщинами завязалась драка. Причем Саше сразу же стало ясно, что перевес на стороне противницы. Она подкарауливала Сашу специально, а сама жертва и понятия не имела о готовящемся на нее нападении. Так что изначально Саша оказалась в невыгодной позиции. Да еще и хулиганка оказалась на добрых полторы головы выше Саши, куда лучше нее подготовлена физически и к тому же находилась в состоянии дикой ярости, о чем свидетельствовали ее наполненные лютой ненавистью глаза.
Соперница даже говорить нормально не могла. Только шипела:
– С-с-с-сука!
Змеиное шипение до такой степени парализовало Сашу, что последние силы ее оставили.
Кричать или звать на помощь Саша не могла, так как рот ей преступница зажала в первую же секунду. А те жалкие булькающие звуки, которые все-таки вырывались наружу из Саши, были заглушены работающей на кухне соковыжималкой. Войдя во вкус, Сударушкин решил приготовить для своей новой наложницы целый фруктовый коктейль по собственному рецепту. Звуков схватки он не слышал и спокойненько занимался своим делом, пока его гостью убивали.
Напавшая на Сашу хулиганка между тем теснила девушку к выходу. А затем и вовсе выпихнула Сашу из квартиры. Закрыв за собой дверь, она схватила Сашу за горло и наконец-то отчетливо, хотя и злобно прошипела ей прямо в лицо:
– Убирайся вон, потаскушка! Чтобы духу твоего здесь не было! Поняла?
Саша изловчилась и кивнула. Лицо злодейки слегка расслабилось. И хватку она тоже ослабила, так что Саша получила возможность сделать глоток воздуха.
– Не смей даже приближаться к Сереге. Иначе убью! Он – мой! Поняла? Я его уже год пасу! Свадьба у нас скоро. И мне сейчас никакие неожиданности не нужны!
Саша уже поняла, что стала жертвой ревнивицы. Она окончательно вырвалась из цепких рук дамочки, отбежала от нее на безопасное расстояние и кри– кнула:
– Да мне он сто лет не нужен! Я своего мужа ищу!
– В постели у моего жениха?
Злодейка снова бросилась на Сашу, но та успела пискнуть:
– Алексеем его зовут. Может, слышала? Он друг твоего Сударушкина.
И преступница внезапно замерла. Ее вытянутые руки застыли всего в каком-нибудь сантиметре от Сашкиного лица.
– Лешка? – пробормотала она.
– Алексей Подпорин!
– Так ты жена Леши?
– Да! Уже несколько дней!
– Обалдеть. А ты как здесь очутилась?
– Ищу его. Есть информация, что Сударушкин может знать, где находится Леша.
– Обалдеть, – повторила женщина и больше ничего не прибавила. Лицо у нее было какое-то задумчивое, словно бы она что-то знала, но не была уверена, что нужно говорить это Саше.
И Саша решила, что нужно ковать железо, пока горячо.
– Я не одна. Со мной полиция.
– Зачем? – ахнула брюнетка. – Полиция зачем?
– А ты как думала? Похищение же! За такое приличный срок дают.
– Серега никого не похищал!
– А ты откуда знаешь?
– Знаю.
Голос женщины прозвучал твердо и так уверенно, что Саша невольно ей поверила. А злодейка еще и прибавила:
– Если пойдешь со мной, я тебе покажу человека, который во всем виноват.
– А куда идти?
– Здесь недалеко.
Саша молчала. А злодейка нырнула обратно в квартиру и выскочила оттуда, держа в руках манто из альпаки. Швырнув его в Сашу, злодейка ее поторопила:
– Ну что? Хочешь вернуть своего мужа или нет?
Это подстегнуло Сашу.
– Пойдем.
И они пошли. Вышли из таунхауса, в котором располагалась квартира Сударушкина, и направились по заснеженной территории в сторону от основных оживленных маршрутов парка. Уже очень скоро голоса людей стихли вдали, а развлекательные площадки закрыли высокие стволы деревьев. Это все еще был парк, здесь имелись расчищенные от снега и выложенные красивой плиткой дорожки, но людей почти не было. И по мере того, как женщины углублялись все дальше, людей становилось все меньше, а потом и вовсе не стало.
– Далеко еще?
– Уже пришли.
Женщина уверенно шла вперед. И действительно, за поворотом внезапно открылась полянка, на которой стояло несколько бревенчатых коттеджей. Все они были еще не достроены. У одного не было крыши, у другого в оконных проемах зияли пустоты, какие-то дома и вовсе стояли наполовину собранные. Саша огляделась по сторонам. Видимо, в скором времени здесь планировалась тематическая деревня в стиле русских сказок.
В стороне уже стояли деревянные фигурки Лисы Патрикеевны, Маши и Медведя, Серого Волка и Кота Баюна. Посредине деревни рос живой дуб, под которым стоял сундук, из которого выглядывала толстенная позолоченная цепь. Видимо, ее планировалось пустить вдоль веток дуба. Рядом с сундуком сидела настоящая русалка с хвостом и чешуей. Протерев глаза, Саша убедилась, что русалка ей не кажется. И подойдя ближе, она увидела, что фигура деревянная, но так умело раскрашенная, что кажется живой.
Но новая знакомая Саши уверенно двигалась к той единственной избушке, которая выглядела полностью завершенной. Здесь были и окошки со ставенками, и прочная деревянная дверь с корягой вместо ручки. И даже труба имелась, из которой валил самый настоящий дым.
Женщина внезапно остановилась и, взглянув на Сашу, кивнула на дом.
– Иди туда.
И Саша пошла. Не останавливаться же на половине пути. Возле дома было натоптано. Она поднялась на высокое резное крылечко и подняла руку, чтобы стукнуть в дверь, как вдруг услышала тихий окрик. Обернувшись, она увидела, как ее провожатая машет ру– ками.
– Не стучи! Так входи. Там открыто.
Дверь оказалась открыта. И, толкнув ее, Саша вошла. Внутри были сени – чистенькие и нарядные, они были увешаны какими-то веточками, – тут же висела одежда – шубы и тулупы, и стояла обувь: мужская и женская, сапожки и валенки. Внезапно раздался женский смех, услышав который, Саша окаменела. Она была готова поклясться, что уже слышала этот голос.
Какое-то время Саша простояла в оцепенении, не в силах двигаться. А потом характер взял верх. И Саша захотела разобраться:
– Да что здесь происходит?
И решительно толкнув дверь, Саша оказалась внутри избушки. Там было просторно, в углу стояла печь, возле которой за столом сидели двое – мужчина и женщина. Лица женщины Саша не увидела, да это было и не важно, потому что Саша узнала мужчину. И от возмущения у нее даже дыхание перехватило. И в глазах стремительно потемнело.
Впрочем, последнему было понятное объяснение. В домике помимо них троих был еще один человек. Подкравшись к девушке сзади, он оглушил Сашу как раз в эту минуту сильным ударом по голове. Сознание у Саши выключилось. И она рухнула на пол.
Очнулась Саша довольно скоро. Она была все там же. Сильно болел затылок, на котором под волосами назревала приличных размеров дуля. Но густые волосы смягчили удар, так что провалялась Саша совсем недолго. Взглянув на часики, она убедилась, что пробыла без сознания около получаса. И все же за это время домик полностью опустел. За столом не было ни мужчины, ни весело смеющейся рядом с ним женщины. Теперь здесь было тихо и безлюдно.
Еще не вполне понимая, что с ней случилось, Саша подала голос:
– Ау!
Но никто не отозвался. Поняв, что, если она не хочет и дальше валяться на полу, по которому откуда-то изрядно тянуло сквозняком, Саша с трудом поднялась на ноги. Ее все еще изрядно пошатывало, подташнивало, и Саша едва доплелась до стола, где с огромным облегчением плюхнулась на тот самый стул, где совсем недавно сидел мужчина, поразительно похожий на ее мужа.
Да что там говорить, похожий! Это и был ее муж – Алексей. Он – собственной персоной. Тот самый похищенный тремя неизвестными злодеями бедняга и разнесчастный страдалец, которого Саша сбилась с ног разыскивая по городу и окрестностям.
– Какой же он гад! – прошептала Саша. – Просто в голове не укладывается.
Негодование ее было связано с тем, что увиденный ею на мгновение Алексей был совсем не похож на пленника. Что это за пленник, который уписывает в обе щеки ароматную солянку, наслаждаясь вкусной трапезой в компании красивой женщины, да еще сидит в доме, где дверь чуть ли не нараспашку? Саша открыла крышку кастрюльки и понюхала. Ну да, солянка. И прекрасная солянка. Ясно, что если это для Алексея и был плен, то исключительно добровольный.
И Саша почувствовала, как ее душит какое-то непонятное чувство. То ли гнев, то ли ревность. Потому что сидящую рядом с ее мужем женщину Саша тоже узнала. Это была Камилла. Это ее смех раздавался через дверь. Это она была с Алексеем. Саша могла в этом поклясться. И, словно бы этого недостаточно, на столе рядом с полупустыми тарелками она увидела что-то блестящее.
Протянув руку, она за цепочку вытянула круглое украшение – диск с женским лицом и кривыми лучами-ручками.
Лунный символ.
Это было украшение Камиллы. Любимое, судя по тому, что она носила его чаще остальных. И забытое, когда Камилла с Алексеем впопыхах покидали этот дом. Значит, Саше не показалось. Значит, здесь действительно были Камилла с Лешей.
«Ничего не понимаю. Значит, никто их не похищал? Они сами по себе здесь жили? Вдвоем?»
Все указывало именно на это.
– А как же я? – растерянно произнесла Саша. – Со мной-то как же?
За окном раздались какие-то выкрики и вроде бы даже выстрелы. Но они были так далеко, что совершенно не взволновали Сашу. Небось, фейерверки люди пускают, салютом какие-то свои праздники отмечают. Саше не было до них никакого дела. У нее рушилась вся ее жизнь, потому что мужчина, за которого она вышла замуж и с которым, вопреки всякой логике, собиралась строить счастливую жизнь, оказался жутким подлецом и в отношении нее конченой тварью.
Саша уже и думать забыла, что Леша никогда не предлагал ей любви до гроба, а предлагал он ей всего лишь краткосрочное деловое соглашение. За определенную сумму Саша соглашается сыграть роль его жены, выйти за него замуж и ломать эту комедию какое-то время. Да, все это было так. Но…
Увы, мозг женщины устроен таким образом, что неприятные вещи надолго в нем не задерживаются. Зато собственные идеи, пусть даже совершенно бредовые, имеют способность цепляться за серые клеточки с ловкостью плюща и остаются в голове надолго. Саша помнила, что Леша на ней женился. Помнила, что она надеялась, что, женившись и начав жить с ней семейной жизнью, он и сам постепенно ее полюбит, и места себе не находила от разочарования, что ничего этого он ей так и не дал.
– Он меня кинул!
И женился. И денег не заплатил.
«И еще с Камиллой изменял! А искала я его столько дней! Оно мне было надо, нервы свои на него тратить?»
Саша встала, прошлась по дому. Но он никаких ответов на возникшие вопросы не дал. Разве что Саша убедилась, что здесь обитала счастливая влюбленная пара. И дом этот вовсе не тюрьма, а любовное гнездышко.
Здесь имелась широкая кровать, носящая следы недавнего любовного безумства. И Саше стало по-настоящему худо.
Наверное, от всех переживаний у нее помрачился рассудок. Потому что вместо того, чтобы зарыдать и биться в истерике, она быстро вернулась к столу, налила себе полную до краев тарелку еще горячей солянки и с жадностью стала ее наворачивать, стремительно отправляя себе в рот одну ложку за другой.
А солянка была хороша. Ароматная, густая, томатная, она была именно такой, как сварила бы для себя сама Саша. Сваренная на парной курочке солянка приняла в себя и мелко порубленную копченую грудинку, и ветчинку, и сосиски. Наблюдалась здесь и картошечка, а куда же без нее, родимой. Лавровый лист и черный перчик придавали блюду необходимый аромат. На столе в красивой крыночке стояла сметанка, которой Саша щедро сдобрила еду. Туда же, в тарелку, отправились ломтик лимона, несколько оливок и горсть мелко порубленной зеленушки.
Получилось так вкусно, что Саша даже постанывала от удовольствия. И не надо осуждать, а лучше вспомнить, что на ужин ей досталось всего две полусырые морковки. Так что сейчас девушка должна была себя покормить, чтобы набраться сил и как-то жить дальше.
В таком состоянии ее и застал Вася. Сидящей за чужим столом, с аппетитом уплетающей густую похлебку и жмурящейся от наслаждения.
Какое-то время Вася просто смотрел на девушку. А потом подсел к ней за стол. Саша молча налила ему в чистую тарелку порцию солянки, не спрашивая, добавила сметану, оливки и зелень, и они вдвоем навернули соляночку так, что только треск стоял по всем углам.
