Глава 3
Однако ничего плохого за ночь не случилось — кроме того, что костёр потух, и все замёрзли под утро. Пробуждение из-за этого получилось довольно ранним. Валере было стыдно, что так позорно заснул, но он решил никому не рассказывать про свои ночные страхи и опасения.
Девушки выглядели заметно отдохнувшими и начали даже хлопотать по хозяйству: оттеснив мужскую часть коллектива от вновь запалённого костра, занялись приготовлением немудрёного завтрака. Первую подогретую банку Кристина, следившая за огнём, протянула Валере. Тот поблагодарил и хотел отказаться, предложить им с Юлей поесть первыми. На это ему резонно ответили, что пока готовят, и сами себе возьмут попозже. Неожиданная забота была очень приятной, но парень не стал злоупотреблять. Насадив на вилку приличный кусок, целиком заглотив его и взяв другой, он протянул банку дальше, Евгену.
Потом были недолгие сборы. Найденные припасы и вещи разложили по рюкзакам и разделили между собой. Валера с немалым трудом снял с грузовика оказавшийся неожиданно весьма тяжёлым тент, отрезал от него кусок и свернул в большой уродливый ком, который долго не получалось приспособить так, чтобы его было удобно нести. Кристина, сначала выразительно смотревшая, как он мучается, подошла и предложила помочь. Вдвоём брезент быстро и легко скатали в аккуратный валик и привязали вокруг рюкзака. Также все, кроме Кристины, счастливой обладательницы высоких сапожек, приспособили газеты и полиэтиленовые пакеты для утепления и хоть какой-то герметизации обуви.
Снегопад закончился, и, видимо, давно. Ему на смену пришёл ветер, сильный, холодный и пронизывающий. В небе клубились тяжёлые низкие тучи, быстро несущиеся куда-то. Всю округу скрыли под собой сугробы, под ними машины превратились в невысокие холмики, а деревья, придавленные снежными шапками, удивляли неожиданным сочетанием белого и зелёного.
Валера напоследок с явным сожалением окинул взглядом стоянку, где провели больше суток. Всё здесь уже было привычным и знакомым, уходить из обжитого места никуда не хотелось. Тем более, будущее страшило своей неизвестностью. Парень поймал себя на мысли, что очень боится выбраться из этой глуши и увидеть города в руинах…
— Ну чё, пошли?..
— Эй-эй, ты куда?..
— Как куда, ёмана? Мы ж выбираться решили, нет? — Евген снова вёл себя нагло, и, казалось, нарывался. На самом деле, вчерашнее поражение всё чаще казалось ему досадным недоразумением, и он хотел реванша. Но Валера пребывал в благодушном настроении, и даже не обратил внимание на настроение гопника, совершенно спокойно ответив ему:
— Да. Только не придумали, в какую сторону…
— Ну… Так куда все ехали, туда и нам. Или чё?
— А может, наоборот? Пойти и посмотреть, откуда они ехали? От чего бежали?
— Нет уж, туда не полезу… Сам — иди куда хочешь.
— Разделяться не хотелось бы. Давайте голосовать. Кто за то, чтобы идти в направлении, куда все ехали?
— Я тоже думаю, лучше туда, — поддержала Евгена Кристина. — Мало нам гемора…
— Хорошо, принимается. А ты что думаешь? — Валера бросил взгляд на Юлю.
— Тоже думаю… Пошли туда, — мило потупившись, сказала девушка.
— Ладно. Туда — значит туда.
И они направились в сторону переезда. Как-то так получилось, что Валера пошёл первым, протаптывая путь в снегу, за ним — Евген, следом — девушки. Правда, пройти далеко у них не получилось — уже метров через пятьсот стало понятно, что спереди что-то не так. И вскоре они были вынуждены остановиться на краю крутого обрыва, которым резко заканчивались лес и дорога. Где-то далеко внизу, под снежным покровом, угадывалось каменное крошево. И это тянулось вдаль, до горизонта.
— Вот это да…
— Ничёсе, ёмана…
— Как будто гигантский трактор проехал.
— Кстати, а тарелку-то видно?
— Да вон она! Иногда между туч вылазит. Кста… Смотрите, а она будто покоцаная, нет?
— В смысле? Не вижу…
— Да вон, куски свисают… Какие-то балки торчат… Раскуроченная, типа. Может, они уже того, эти пришельцы?
— Может, и того… Всё страньше и страньше!..
— Да уж. Ну чё делать, ёмана — придётся, взад топать… Хотя, если там то же самое…
— Даже думать об этом не хочется.
На обратном пути их ждал ещё один сюрприз — возле оставленной стоянки обнаружились многочисленные следы, оставленные зверями с достаточно крупными лапами — во всяком случае, не меньше, чем у солидного размера собаки.
— Вы только посмотрите… Надеюсь, это не волки, — Валера скинул рюкзак и отвязал топорик, висевший сбоку.
— Да они же боятся, ёмана. Припёрлись, только когда мы ушли. Раньше-то не совались. Обычные трусливые твари!
— А кость помнишь?
— А чё кость-то? Привязался тоже к ней. Хруст, кость…
— Кость? Какая такая кость?
— Ну мы тут недалеко кость нашли. Свежую, не до конца обглоданную. Большую… Жаль, сейчас снегом замело, показали бы. Может, даже человеческая, га-га!
— Бр-р…
— Да не бойтесь, девоньки. Мы с вами, ёмна! Вон, у нашего героя уже топор наготове. Если что, любую тварь покрошит…
— Не смешно. Может, это мутанты какие-нибудь… Или собаки одичавшие…
— Да не очкуй ты. Нас четверо, вряд ли полезут. Звери же!
— Хотелось бы верить… Ладно, потопали дальше.
Они быстро прошли мимо речки, которая и не думала замерзать, и всё так же несла куда-то свои мутные жёлтые воды, казавшиеся ещё грязнее на фоне усыпанных снегом берегов. Дальше, после моста, больше ничего интересного не было — одна лишь дорога и совершенно одинаковый лес по бокам, даже следов больше не попадалось. Только через какое-то время пробка из брошенных машин закончилась, и это оказалось единственным значимым изменением в окружающей обстановке. В течение следующих нескольких часов четверо просто молча шли, каждый думая о своём, пожирая километр за километром. Вернее, не совсем молча — Евген время от времени пытался заговорить с девушками и подкатывал то к одной, то к другой, с двусмысленными намёками. Кристина отшучивалась, Юля всё больше молчала, а Валера время от времени просил спутника заткнуться — но это работало только какое-то время, рано или поздно начинаясь снова.
А потом, сбоку от дороги, показались какие-то строения, огороженные синим забором — видимо, какая-то заброшенная стройбаза, или что-то такого рода.
— Ну чё, зайдём?
— Пошли. Хотя, чего там искать…
— Как чего? Может, харчи какие, шмотки остались…
Когда подошли к болтающимся на ветру воротам, изнутри что-то загрохотало. Будто упало что-то большое, действительно большое, и тяжёлое.
— И чё это было?
— Не знаю. Но что-то заходить туда желание пропало… Придавит ещё чем.
— Да уж. Или зайдём таки?..
Они ещё постояли у ворот, рассматривая девственное белый и не тронутый снежный ковёр внутри. Но осторожность возобладала над любопытством, даже более того, когда загрохотало повторно, всем стало очень неуютно. И они пошли дальше, часто на всякий случай оглядываясь. Что упало, став источником грохота — было непонятно, и выяснять не хотелось.
Уже опять начинало темнеть, когда лес вдруг расступился, открыв большой пустырь и какой-то посёлок посередине него. Несколько блочных четырёхэтажек стояли, окруженные россыпью обычных деревенских домишев с огородами. Всё выглядело мёртвым и покинутым — ни огонька, ни звука. Кое-где висели оборванные провода, тут и там зияли тёмными провалами выбитые окна, под сугробами угадывались наверняка брошенные машины.
— Жуть какая, — Кристина первой нарушила повисшую над небольшой компанией тишину.
— Да уж… Ну пошли, деваться некуда. Видимо — ночевать там придётся.
— Бр-р…
— Ну а что, не в поле же ложиться? Особенно, когда вокруг непонятные твари шастают.
Они медленно направились в сторону домов. Когда проходили мимо сильно выцветшей и местами проржавевшей надписи с названием населённого пункта, Валера подошёл к ней вплотную и попробовал прочесть. Но разобрать слово целиком никак не получалось, только отдельные буквы.
— Пошли, чё, табличек не видел? — Нетерпеливо позвал его Евген. Видимо, идти вперёд самому ему не хотелось.
— Видел, видел… — Задумчиво пробормотал в ответ Валера. И, посмотрев на спутников, задал мучивший его вопрос: — Слушайте, вы что-нибудь про Припять и Чернобыль знаете? Может, нас туда занесло, а?
— Да хрен его… — Гопник почесал затылок, демонстрируя высшую степень мыслительной активности.
— Может, и Припять. Только, какая разница, с этой тарелкой в небе и перепаханными до горизонта полями? — резонно ответила Кристина. Юля кивнула, видимо, соглашаясь с нею.
— Да наверное, и правда, нету… Но всё равно, знать бы хотелось, что с нами произошло…
Валера не стал говорить того, о чём думал. Что если это ещё тогда брошенная местность — всё нормально. Пусть тогда вокруг и должна была быть какая-то радиация, но вроде не смертельная. Главное — что цивилизация ещё жива, и где-то есть люди. К сожалению, достаточно современные машины не вписывались в такую хрупкую теорию, и намекали — всё плохо, а может, даже и очень.
Парень молча пошёл вперёд, остальные — за ним следом. И в следующий раз они нарушили тишину, которую до этого разбавлял только хруст снега под ногами, только когда порыв ветра внезапно принёс запах дыма.
— Стойте! Дым!
— Ага. Всё-таки, есть тут кто-то!
— Или, просто что-то загорелось…
— Да вряд ли… Давайте, осторожней, мало ли…
Домик, из трубы которого поднималась струйка дыма, они нашли довольно быстро. И там, во дворе, виднелись человеческие следы!
— Ну что, пошли стучаться?
— Ага, ёмана. Эй, есть кто? Тук-тук!
Им никто не ответил.
— Э-ге-гей! Есть кто внутри?!!
— Молчат. Интересно, что бы это могло значить?
— Да хрен его. Пошли, зайдём, что ли? Спросим?
— Куда деваться…
Постучавшись ещё раз в дверь, и не получив ответа, они открыли её, и осторожно зашли внутрь. Валера, который всё не расставался со своим топориком — ему так было спокойнее — ещё и поудобнее перехватил его. А то мало ли что.
Причина, почему им не ответили, обнаружилась очень скоро. Внутри, в кресле, поставленном у раскалённой печки, дремал дед. Который испуганно подпрыгнул только после того, как его тронули за плечо.
— Привет, отец! Чё происходит, куда все делись? Не знаешь?
Дед широко открыл глаза, и тяжело задышал — видимо, перепугавшись и не совсем понимая, что происходит.
— А? Ой, молотёшь, ну и напухали, щертче так и прыгает… — старик прошамкал внезапно громко. И, окинув всех подслеповатым взглядом, после небольшой паузы продолжил: — Это ваш дом? Проштите, ешли што… Шамёрш штрашно, ешли бы не шогрелшя тут…
— Да не, не наш! Сами тут пробегом. Куда подевались все, ёмана? Тоже что ли не помнишь ничего?
— Што говорите? Не шлышу…
— Что происходит, говорим? Где все? — наклонившись к уху старика, заорал Евген.
— А, не шнаю нишево… На шемле ошнулся, нишего не помню. Хте, худа попал — нишего не шнаю. Шовшем штар штал… Так вы мешные?
Пообщавшись с дедом, удалось выяснить — зовут его Вилен Александрович, он мастер-токарь, давно на пенсии, и — как и остальные — какое-то время назад очнулся в лесу, ничего не помня о том, как там оказался. Попал под дождь, под снег, долго шёл, и только после этого выбрался к посёлку. Ходил по нему, кричал, спрашивал — никто нигде не ответил. Тогда, когда понял, что совсем замерзает — стал пытаться забираться во все дома подряд. Сил у старика было мало, видел он плохо, поэтому задача оказалась не такой уж простой. Но, в конце концов, он всё же смог проникнуть в чью-то избу и обосновался там. Нашёл дров и растопил печь, после чего деда ожидаемо разморило. Никаких зверей нигде не встречал, последнее воспоминание, до того, как очнулся в этих странных краях — было как раз то странное свечение в небе. Ни про какую летающую тарелку не знал, как и про остальные странности окружающего мира — видел плохо, и ничего такого попросту не заметил.
— Ну что, заночуем здесь? А то темнеет уже?
— Да, думаю, дед не будет возражать. Эй, отец, пустишь переночевать?!
— Та што ше не пуштить… Рашполагайтешь…
Спустя некоторое время единственная комната избушки была приведена в более-менее пристойный вид — Кристина с Юлей быстро прибрались, даже подмели. Где-то нашли одеяла и постельное бельё, застелили спальные места. Одну из двух кроватей выдали Вилену Александровичу, вторая отошла девушкам. Евген сначала хотел занять себе лежанку — мол, первый сел, значит моя — но, поняв, что оказался в меньшинстве, был вынужден согласиться спать с Валерой на полу, утешая себя тем, что там поближе к печке.
На плите заскворчала тушёнка, на этот раз не в банках, а по-цивилизованному, в сковородке. Рядом старательно запыхтел старенький чайник. Нашлись и соль, и приправы, и чай «майский», и даже пачка затвердевшего печенья… Спустя какое-то время все расселись вокруг стола, в тепле и уюте, только без света — на улице уже опять была ночь. Почти непроглядный мрак лишь слегка разгонялся огненными сполохами из открытой настежь дверцы печки.
Дед, что не мудрено, оказался очень голодным. Поэтому, после того, как его пригласили разделить трапезу с остальными, растрогался и принялся не переставая благодарить за угощение. Евген сидел мрачный — он был против отдавать тушёнку кому попало, ведь драгоценный запас был не бесконечен. Но его никто не поддержал: и Кристина, и Юля без раздумий встали на сторону Валеры. Последнему было безмерно стыдно за спутника, и парень радовался только, что глуховатый старик не слышал их спора.
За чаем молодёжь разговорилась. Сначала все начали рассказывать про себя. Первой была, конечно же, словоохотливая Кристина. Выяснилось, что она родом из Пензы, но приехала учиться в Москву, на модельера. Из-за какого-то «упрямого старого козла» ей грозило отчисление на четвёртом курсе. Но это уже не имело значения, она присмотрела себе работу, и собиралась съехать из общаги и снимать жильё, на пару с подругой. В остальном, описание жизни девушки кишело рассказами про клубы, парней, шмотки, крутые тачки и прочее.
В какой-то момент Валера поймал себя на том, что с огромным интересом слушает эту простую бесхитростную историю. Потому что черноволосая красавица производила двойственное, очень неоднозначное впечатление. С одной стороны — все эти живописания разгульной столичной жизни, преклонение перед всем блестящим и дорогим… Консервативно воспитанный парень такого не любил и осуждал, считая, что приличная девушка должна быть домашней и скромной, а деньги — не главное в жизни. Но, с другой стороны, Кристина не была ни гламурной дурочкой, ни провинциальной простушкой. В ней ощущалась какая-то хватка, стержень, что ли… Чувствовалось, что такая нигде не пропадёт. И мелькнула даже мысль, что девушка нарочно старается казаться глупее.
После живо и в красках расписанных похождений студентки в большом городе, последовал куда более незатейливый рассказ Евгена — младшего ребёнка в сильно пьющей многодетной семье. Валера загрустил, вспомнив своих родителей, и почти вся эта безусловно поучительная и грустная история пролетела мимо его ушей. Откладывались в сознании только отдельные слова и фпазы — «папаша откинулся», «заснул в сугробе», «бухали с мамашей», «отобрали права», «старшого закрыли», и так далее. Причём, судя по всему, Евген совершенно не тяготился всем этим, и воспринимал подобную жизнь как норму. А ещё — иногда казалось, якобы он что-то недоговаривает.
Когда новгородец замолк, все взгляды выжидающе уставились на Валеру и Юлю. Так как последняя, как всегда, старалась слиться с местностью и казаться как можно более незаметной, парень со вздохом начал сам, хотя и предпочитал лучше слушать и всегда питал неприязнь к публичным выступлениям. Его рассказ тоже был прост и в некотором смысле стандартен — мама, папа, школа, институт, подработка. Всё это уложилось в несколько кратких и сухих фраз. О чём ещё говорить — он не знал. Не про диплом же свой рассказывать, любимую музыку, или про перипетии личной жизни…
Наконец, очередь дошла и до последней из их компании. Валере даже показалось, будто различает в темноте, как та покраснела. Но, несмотря на явное смущение от повышенного внимания к себе, девушка всё же начала рассказывать — сначала еле слышно и медленно, потом — всё более бойко.
Оказалось, Юля тоже студентка, первокурсница. Родом из Новосибирска, но переехала в Питер. Учится на учителя физкультуры, подрабатывает кем-то вроде секретаря в небольшой конторе, которая занимается поставками макетов костей и даже целых скелетов в учебные заведения. Последнее вызвало взрыв смеха и особый ажиотаж, и оживлённо обсуждалось ещё довольно долго.
Потом, разговор как-то незаметно переключился с прошлого на настоящее. В частности, коснулся странных браслетов, которые красовались на запястьях у каждого. Ведь даже Вилену Александровичу Валера выдал комплект, игнорируя подколки со стороны Евгена, и в течение приличного времени изо всех сил старался объяснить, что с ними делать, каким образом подключиться к общей сети, и для чего это нужно. Правда, всё было бесполезно — то ли глуховатый дед не слышал, то ли не понимал. В конце даже мелькнула мысль: а стоило ли вообще тратить такой драгоценный ресурс? Но, как бы там ни было, и у старика теперь имелась своя пара браслетов.
— Так что это, откуда у вас такие штуки? Они правда всё могут, что там написано?
— Да нашли случайно, в армейском грузовике… И знаем не больше вашего. Судя по тому, откуда они — видимо, что-то для военных. Опять же, там всякие специализации предлагает, боевые. Как-то так…
— Но всё же. Как-то их пробовали уже? Зарядить пытались?
— Ну, они вроде со временем подзаряжаются… Благодаря тому, что мы сеть образовали — теперь на целых четыре процента быстрее! Если бы дед подключился, было бы пять, а так, увы… Ещё, можно какой-то спящий режим включить… Кстати, кто-нибудь пробовал?
— Не.
— Я тоже не включала.
— И я.
— Вот. Так что, пока не знаем, что это и как работает, да что с него толку… По поводу всех этих улучшений — судя по всему, ни у кого энергии не хватает?.. Ну да, так и знал… Жаль, не проверить! А специализации? Кто-нибудь выбирал? Что они дают?
— Ну я выбрала…
— И?
— Стрелка взяла.
— Ого! И что?..
— Ну, там добавились ещё эти, улучшения, всякие… «Меткая стрельба», «быстрая стрельба», «быстрая перезарядка»…
— Интересно! Понять бы ещё, как оно действует… Не научишься же ты вот так вот сразу, просто выбрав это, метко или быстро стрелять?
— Ну, не знаю…
— Понятно, не знаешь. Да… Интересно. А остальные что взяли?
— Сам не хочешь сначала сказать, ёмана? А то, спрашивает такой. Мы не в суде вроде…
— Могу. Легко. Я ничего не выбрал.
— Как ничего?..
— А вот так. Не хочу делать выбор наобум. Хочу больше информации. Понять, что действительно будет нужно…
— Подсмотреть, что выберем мы, и что с нами будет, да?
— Вовсе нет…
— Нет, вы посмотрите на него, ёмана! Какой умненький нашёлся!
— Тебя кто заставлял делать выбор? Торопил? Сам мог так поступить. А информация — не обязательно от вас, и не обязательно о том, что с вами случилось. Нам бы понять для начала, что с миром вокруг, куда все делись…
— Не, ну вы посмотрите на него… — Евген, явно не слушая, повысил голос и даже вскочил с места, накручивая сам себя и стараясь не вспоминать, как его недавно совали лицом в грязь. Гопник по-прежнему желал взять реванш за то досадное, как он думал, недоразумение.
Звенящий голос Кристины прозвучал неожиданно громко, сначала заставив гопника действительно замереть, а потом — медленно опуститься обратно.
— Женя, сядь! Успокойся. Ты взрослый, адекватный человек. Не веди себя как ребёнок! Сам не додумался — не значит, что надо кидаться на всех, кто сообразил. Валера, ты молодец. Зря только нам не сказал… А то, может, и правда, этот мой стрелок никогда и никому не пригодится…
— Да не подумал как-то… Это же просто домыслы, ни на чём не основанные, могут быть и правильными, могут — и нет. Кто знает. Может, наоборот лучше, если скорее что-то выберешь?.. И я прогадал, а вы выиграли?
— Может… Ладно, чего гадать. Что остальные-то? Кто что взял? Эй, Жения, ты чего, обиделся?
— Обижают знаешь где, ёмана…
— Спокойней, спокойней. Никто тебя не трогает. Не будешь говорить, да? Ладно. Юля, а ты что скажешь?
— Санитарку взяла…
— И? Что даёт?..
— Ну… «Быстрая визуальная диагностика», использование каких-то там аптечек и агрегатов, всякие переломы, вывихи, раны…
— Понятно… Что ничего не понятно.
На том разговор постепенно увял, и вскоре все начали расползаться по спальным местам, с целью последовать примеру Вилена Александровича. Размеренный дедовский храп уже давно разносился по дому.
Но спокойно поспать у них не получилось. Какое-то время спустя вскочили все, одновременно.
— Что это было? — заспанный голос Кристины был наполнен скрытой тревогой.
— А кто его, ёмана…
— Вот, опять!..
Заставив задрожать посуду, откуда-то издалека донёсся гулкий удар. Казалось, даже по полу дома прошла волна, заставляя всё трястись и ходить ходуном… Больше всего это было похоже на забивание свай. Очень больших свай, и где-то очень далеко.
— А? Што шлучилошь? Молодёшь, не шалите! — проснулся и старик.
— Откуда мы знаем! — в ухо ему проорал Евген, которого дед явно порядком раздражал.
— Жень, спокойнее! Дедушка, не знаем мы. Бухает где-то. На стрельбу вроде не похоже…
— Ага. Больше похоже… О, опять! Знаете, на что похоже? Не смейтесь только.
— Ну, говори?
— Похоже, будто кто-то шагает… Интервалы одинаковые.
— Бр-р-р! Не хотела бы я увидеть, что может так шагать…
— Да, думаю, никто не хотел бы… Ладно, вроде это далеко. Может, нам и бояться нечего?.. Пока?
Они лежали ещё долго, слушая. Готовые в любой момент вскочить и сорваться. Но удары, или шаги неведомого гиганта, явно удалялись, и со временем снова стало тихо. Хотя когда Валера засыпал, ему казалось, что он до сих пор чувствует едва различимые волны вибрации, проходящие по земле.
