ПОКОНЧИВ С ДЕЛАМИ на планете, Кренник вернулся на челноке к широко раскинувшимся верфям, в строительстве которых он участвовал пять стандартных лет назад. Серьезно пострадавший во время войны от огня турболазеров и зажигательных снарядов, строительноремонтный комплекс висел подобно руинам над столь же опустошенным Картушем, окруженным облаком из обломков разбитых кораблей и остатков их содержимого. Повсюду трудились что-то резавшие, сваривавшие и сверлившие ремонтные и служебные дроиды, а вокруг летали туда-сюда сотни буксиров и челноков. В уцелевших доках шла разборка или модификация звездных разрушителей типа «Венатор» и других линейных кораблей, многие из которых были спроектированы и построены сепаратистами. Огромное количество боевой техники, оружия и боеприпасов загружалось в трюмы транспортных кораблей, направлявшихся на имперские склады в отдаленных системах.

Корабль, на котором Кренник прибыл на Картуш, стоял у дальнего конца одного из самых длинных причальных рукавов верфи, но вместо того, чтобы вернуться туда, Кренник приказал пилоту челнока доставить его на имперский звездный разрушитель, проходивший ремонт ближе к центру. Огромное треугольное подбрюшье корабля испещряли свежие следы недавних столкновений с остатками сепаратистов на Западных рубежах.

Когда луч захвата провел челнок через магнитное сдерживающее поле в обширный ангар, Кренник резко одернул китель и повел свой отряд временно позаимствованных штурмовиков по трапу, у подножия которого его встретил высокий, чисто выбритый и худой, словно мертвец, Уилхафф Таркин, в серой форме и черных сапогах с отворотами. Он стоял, слегка расставив ноги и заложив руки за спину, на фоне нескольких сотен штурмовиков, выстроившихся стройными рядами. Таркин слегка кивнул в сторону, и стоявший справа от него офицер, повернувшись, жестом отпустил небольшую армию облаченных в белую броню солдат, которые зашагали прочь словно на параде.

Кренник слегка улыбнулся, словно стараясь свести к минимуму впечатление от устроенной адмиралом демонстрации силы. Таркин наверняка знал, что штурмовики Кренника — на самом деле не его подчиненные, но Кренник ничем этого не показывал. Подойдя к Таркину, он молодцевато отдал честь.

   — Должно быть, приятно чувствовать себя легендой своего времени, — заметил Кренник.

   — Подобные посты не занимают просто так, лейтенант-коммандер, — натянуто улыбнулся Таркин.

   — Буду иметь в виду, — не отводя взгляда, ответил Кренник. — Спасибо, что нашли время со мной встретиться.

   — Учитывая, насколько мы загружены ремонтом, я рад любой возможности нарушить однообразие.

Кренник окинул взглядом огромный ангар:

   — Странно — тут, можно сказать, даже довольно тесно по сравнению с тем, к чему я привык. Но все равно впечатляет.

Его сарказм не ускользнул от внимания Таркина.

   — Ну конечно — ваш гигантский шар в небе. В данный момент движение вперед мне намного больше по душе, чем пребывание в покое.

   — Что крайне важно, когда продолжаешь воевать, — с серьезным видом согласился Кренник.

   — В любом случае — лучше что-то делать, чем увязать в трясине всевозможных осложнений.

Кренник удивленно поднял брови:

   — Это и есть та новость, что дошла до вас насчет проекта?

   — А есть другие?

Кренник огляделся по сторонам:

   — Мы можем где-нибудь поговорить наедине?

   — Прошу сюда, — сказал Таркин, любезно пропуская Кренника вперед.

Выйдя из ангара в широкий центральный коридор, Кренник замедлил шаг, не оставляя адмиралу иного выбора, кроме как идти рядом.

   — Похоже, меня неверно информировали о положении дел на Джеонозисе, — заметил Таркин.

   — Фактически мы только что приступили к третьему этапу, начав работу над реактором гиперматерии и генераторами щитов.

   — А что с вашими рабочими?

   — После смерти Поггля королева улья назначила нового эрцгерцога для надзора за солдатами и трутнями, но это уже не имеет значения. По сути, джеонозианцы теперь принадлежат Империи.

   — В таком случае поздравляю, — сказал Таркин, хотя от Кренника не ускользнули фальшивые нотки в его голосе.

   — Успех, однако, влечет за собой новые проблемы.

   — Как часто и бывает.

Они остановились у большого иллюминатора, глядя на новый дредноут, торжественно покидавший док.

   — Его закончили меньше чем за стандартный год, — сказал Таркин таким тоном, будто сам его построил.

   — И при всем при том он уже устарел? — спросил Кренник.

   — Временная замена, — ответил Таркин. — Хотя я уверен, что до развертывания боевой станции он вполне сгодится.

   — Наше главное оружие по огневой мощи превзойдет десяток таких кораблей, — сказал Кренник.

Таркин искоса взглянул на него:

   — Если его строительство когда-нибудь вообще закончится.

Они двинулись дальше, в конце концов оказавшись возле входа в помещение, которое Кренник принял за дополнительный кабинет Таркина. Когда люк открылся, Таркин провел Кренника в прохладную и со вкусом обставленную каюту, подождал, пока тот сядет, а затем сел сам.

   — Прошу прощения за вопрос, но как теперь к вам обращаться — адмирал, губернатор или мофф?

Таркина повысили до адмирала еще до окончания войны, но звание моффа было новым — его присвоил лично Император десятку с небольшим своих наиболее ценных офицеров и региональных командиров.

   — По-прежнему предпочитаю, чтобы меня называли губернатором.

   — Пусть будет губернатор, — кивнул Кренник.

   — Так что с теми проблемами, которые привели вас сюда с Джеонозиса? — после долгой паузы спросил Таркин.

   — Как я уже сказал, мы приступили к новому этапу, для которого требуется больше сырья и ресурсов.

   — Хотите сказать, у вас закончились астероиды?

Кренник пропустил его замечание мимо ушей.

   — По нашему мнению, горные разработки подобного масштаба стоит получше скрывать от любопытных глаз, так что мы смотрим в сторону менее населенных секторов.

   — Западных рубежей, надо полагать?

   — После тщательного изучения я выбрал несколько подходящих для наших целей планет, — кивнул Кренник.

   — Вы выбрали? — переспросил Таркин.

   — Да, для нашего проекта. И даже при всем при этом поставками следует заниматься... деликатно.

   — А вы бы сами выбрали другое слово?

   — Так сказал визирь Амедда, — пожал плечами Кренник. — Он хочет избежать любых последствий, которые могли бы вызвать возмущение Сената или спровоцировать распространение антиимперской пропаганды.

   — Разумная осторожность, поскольку нам уж точно незачем, чтобы кто-то чересчур пристально присматривался к нашим планам.

Кренник не ответил.

   — Многие горнодобывающие компании, бывшие в союзе с сепаратистами, имеют предприятия на десятках планет. Почему бы просто их не экспроприировать?

   — В сущности, именно это мы и собираемся сделать — с соответствующим обоснованием.

Таркин задумчиво поскреб подбородок.

   — Боевая станция станет самым могущественным оружием из всех, что когда-либо разрабатывалось.

   — Способным одержать победу над кем угодно, — вставил Кренник.

   — Соответственно, — продолжал Таркин, — она может стать мишенью для любой незаконной группировки отсюда до самого Скипио. Так что придется позаботиться о том, чтобы о вашей хитрости никто не узнал.

Кренник оценивающе взглянул на Таркина.

   — Если позволите, губернатор, — похоже, вы весьма скептически смотрите на мое предложение.

   — Да, у меня есть определенные сомнения, — ответил Таркин, глядя Креннику прямо в глаза. — Но я готов на какое-то время пренебречь ими.

   — В таком случае я могу рассчитывать на вашу помощь?

   — Мы ведь служим Императору, не так ли?

   — Конечно.

   — Скажите, однако, — Императору известно о ваших планах сфабриковать обоснования для экспроприации планет?

   — Пока нет.

   — Тогда я обязательно его об этом проинформирую, — снова усмехнулся Таркин.

О планете Раджтири, защищенной опасными пространственно-временными аномалиями, но при этом находившейся достаточно близко к нескольким основным гиперпространственным трассам, чтобы из ее окрестностей можно было без особых усилий совершить прыжок, говорили, что на ней родились или нашли себе новую родину больше контрабандистов, чем где-либо за пределами Пространства хаттов, и именно благодаря этому процветал древний город Джибуто. История контрабандной деятельности некоторых местных семейств прослеживалась на двадцать поколений в прошлое, и немалая часть полученных в отдаленных регионах доходов отсылалась домой. Увенчанный величественными шпилями и парапетами и застроенный колоссальными куполами и павильонами город был также известен своими замысловатыми мавзолеями, возведенными в честь отцов и матерей, сыновей и дочерей, которые погибли, исполняя свой незаконный долг, и почитались как герои. Огромные гробницы были богато украшены изящными башнями, покрытыми черепицей куполами и зубчатыми стенами, а также голографическими изображениями умерших и постоянно сменяющими друг друга трехмерными эпитафиями, на тщательное изготовление которых средств затратили не меньше, чем на популярные развлекательные шоу. К находившимся внутри саркофагам живые постоянно приносили свежие цветы или сосуды с едой и напитками.

Благодаря своему местоположению на перекрестке космических трасс Джибуто изобиловал отелями, кантинами и казино, но Хас Обитт всегда предпочитал модным заведениям забегаловку недалеко от центра города, известную под названием «Кладезь разврата». Во многих отношениях она ничем не отличалась от тысяч других кантин на тысячах других планет, и Хасу она не казалась сколько-нибудь отвратительнее «Ложной луны» на Субе или сколько-нибудь более вдохновляющей, чем «Довольный крайт» на Татуине, но выпивка там была крепкой, обслуга привлекательной, а общество в основном не слишком болтливым.

Он сидел вместе с двумя людьми и зеленокожим наутоланином по имени Ранос Ялли за столиком неподалеку от забитой народом полукруглой стойки, но достаточно далеко от состоявшей из тви’леков музыкальной группы, так что все четверо могли разговаривать, не повышая голоса. Перед Хасом стоял бокал выпивки со льдом, и он подозревал, что его ждет весьма неприятное похмелье.

   — Думаешь, теперь, когда сепары стали историей, возможностей будет больше? — спросил человек с более светлой кожей.

   — Война начинает казаться золотым веком, — сказал другой, лысый широкоплечий житель Корусанта по имени Риберт, — даже при том, что пришлось основательно побегать, спасая свою шкуру.

   — Из одного бардака в другой, — заметил Ялли, чьи девять косичек украшали резные деревянные кольца.

   — Похоже, никому больше не нужен товар по выгодным ценам, — кивнул Риберт.

   — Не в том дело, — возразил его товарищ, человек. — Работа есть, просто на всех ее не хватает.

   — Неудивительно, что конкуренция настолько выросла, — сказал Хас.

Ялли посмотрел на него:

   — Я слышал, плоды мейлурана — последний писк моды в секторе Слуис. Что, если мы перебросим часть поставок в другое место, чтобы их еще труднее было достать?

Хас бросил на него полный сомнений пьяный взгляд:

   — В смысле — создать черный рынок?

   — Лишь для начала, — продолжал темноглазый наутоланин. — Как только производители почувствуют сложности, мы станем брать с них налог за каждый килограмм плодов, которые они выращивают и продают, и нам больше не придется перенаправлять поставки. Ну, знаешь, диверсификация и все такое.

   — Не знаю, — нахмурился Риберт. — Похоже, придется приложить немало сил.

   — Да и вообще — какие-то плоды? — заметил его высокий товарищ.

Хас устало вздохнул.

   — Меня тошнит от этой песни, — сказал он, глядя на тви’лекскую группу, начавшую играть очередной номер. — Она преследует меня, словно голодный нерф.

   — Может, тебе организовать собственную группу? — предложил Ялли.

   — На этом точно не заработаешь, — усмехнулся Хас.

   — Ты явно плохо знаешь музыкантов, — возразил Риберт.

Будучи давними коллегами и конкурентами, они пили уже целый день, сведенные вместе нуждой. Четверорукий инородец за стойкой смешивал напитки для контрабандистов в тюрбанах, головных платках и широких одеждах с причудливыми ножами на поясе, в то время как вокруг них создания мужского и женского пола в соблазнительных одеяниях использовали все свое обаяние и шарм, чтобы с ними заключались сделки, а спиртное лилось рекой. Хас уже несколько стандартных недель назад положил глаз на сногсшибательную барменшу-дресселианку по имени Воана, которая отвечала на его косые взгляды обескураживающей улыбкой, словно говоря: «Можешь попробовать, Хас, но будь готов к тому, что тебя пристрелят».

Несмотря на упадок в делах, он считал, что ему повезло пережить войну. Даже став нежеланным гостем в пространстве сепаратистов после своего похищения Кренником и проведенной ими спасательной операции, он смог продолжить вести дела. После ареста на Селаноне за нарушение блокады его освободила под залог Республика. Два его грузовика были сбиты, но с помощью Кренника он смог приобрести замену. Потеряв одну команду, Хас обзавелся другой; он едва избежал вторжения на Салукемай, но в итоге оказался в самой гуще внезапной атаки на Рощ. Конец войны застал его в окрестностях Сай-Мирта, где он выполнял грязную работу для местного хатта. А потом все вдруг перевернулось вверх дном, и с тех пор работы ему практически не находилось. Веря в новый галактический порядок, он все же старался держаться подальше от любых имперских противостояний, как и вообще от каких-либо идеалистических целей. Теперь же он в основном исполнял роль посредника, переправляя товар от продавца к покупателю и обходясь довольно жалкой прибылью. Он оказался на мели, и кого же ему еще оставалось слушать, как не...

Внезапный шум прервал его сеанс саможаления. Двое пьяных повздорили то ли из-за случайной знакомой, то ли из-за выпивки — хотя, вероятнее всего, из-за последнего. Оба выхватили висевшие на их поясах кривые ножи, но с трудом держались на ногах, чтобы хоть как-то ими сражаться. Другие посетители заведения пытались их растащить, больше беспокоясь, чтобы их не пырнули по ошибке, а вовсе не за жизнь неудачливых бойцов.

Во всяком случае драка заставила музыку смолкнуть.

   — По крайней мере хоть что-то остается неизменным, — сказал своим товарищам Хас.

   — Угу, — кивнул лысый человек.

   — Посмотрим, что будет дальше. — Ялли показал на дверь.

Проследив за взглядом наутоланина, Хас увидел двух имперских штурмовиков у входа. Приблизившись к вооруженным драчунам, они схватили обоих за воротники и поволокли за дверь под громкие одобрительные возгласы и красноречивые ругательства остальных.

   — С каких это пор драка стала поводом для ареста? — поинтересовался Хас.

   — С тех пор, как Император отдал новые приказы клонам, — ответил Риберт.

   — Бывали времена, когда солдаты-клоны и сами ввязывались в ссору, — покачал головой Хас. — Ладно, одно дело, когда Империя борется с контрабандой... но с драками?

Музыканты-тви’леки продолжили играть с того места, где остановились. Хас поднес стакан ко рту, когда Ялли вдруг сказал:

   — Кажется, твой пришел.

Хас снова взглянул на дверь, тотчас же узнав вошедшего даже в штатском.

   — Точно, это он.

   — Не забудь в случае чего про нас, — добавил Ялли, когда Хас поднялся на ноги.

Слегка пошатываясь, он пробрался сквозь толпу туда, где сел новоприбывший, — к угловому столику, еще дальше от музыкантов, что Хас счел хорошим знаком.

   — Терпеть не могу эту песню, — сказал тот, когда Хас оказался рядом.

«Еще один хороший знак?» — подумал Хас и, слабо улыбнувшись, сел.

Он не видел Матиза со времен операций на Мердже и Валлте, и в его памяти вдруг всплыла человеческая семья Эрсо, которую он помог вывезти со второй из упомянутых планет. Хас вспомнил ученого, не желавшего участвовать в войне ни на одной из сторон, его темпераментную жену и младенца. «Что теперь с ними стало?» — подумал он. Матиз внешне не изменился, не считая шрамов, которых не было два стандартных года назад, пересаженной кожи на правой стороне лица и шеи и повязки на правом глазу.

   — Не так-то легко тебя найти, Хас.

   — Угу, но все-таки ты меня нашел.

Матиз махнул рукой официанту.

   — Тебя угостить?

Хас покачал в руке наполовину полный стакан.

   — У меня еще осталось.

Лучше не напиваться сверх меры, решил он. По крайней мере, не при Матизе.

Матиз заказал двойную порцию и устроился поудобнее.

   — Неплохо выглядишь, Хас, учитывая все прочее.

   — Ты тоже.

Матиз дотронулся до повязки.

   — Лишился глаза на Кейто-Неймодии. Теперь жду, когда Ветеранская служба покроет расходы на имплант.

   — Решил не делать военную карьеру?

   — Может, остался бы, будь я в обычном флоте. А так — вероятно, ходил бы в белом пластоиде, как некоторые из рекрутов академии.

   — Ты... ничего не слышал про нашего бывшего коммандера?

Матиз пристально посмотрел на него:

   — Ты про Кренника?

Хас кивнул, с трудом пытаясь скрыть тревогу.

   — Вообще ничего. Хотя слышал, что он прошел войну целым и невредимым. Насколько мне известно, он все еще служит в Инженерном корпусе, строителем.

   — У тебя с ним никакой связи? — настаивал Хас.

   — Уже пару лет. А у тебя?

   — Примерно за полгода до конца войны до меня дошли слухи, что он меня ищет, и я постарался не попадаться на глаза.

   — Вероятно, оно и к лучшему.

   — Я тоже так считаю. — Хас слегка расслабился. — Просто подумал — не связался ли ты со мной потому, что Кренник решил потребовать плату за услуги?

   — Плату? — рассмеялся Матиз. — С чего бы?

   — Ну, все-таки он вытащил меня из тюрьмы и помог мне найти два корабля на замену. Но ты прав — с чего бы? — Принесли заказанную Матизом выпивку, и Хас поднял свой стакан. — За Ветеранскую службу!

   — За расплату, — ответил Матиз и, осушив стакан одним глотком, отставил его в сторону. — Как тебе мирная жизнь?

У Хаса поникли плечи.

   — Не зарабатываю даже малой части того, что имел во время войны.

   — В таком случае у меня есть средство облегчить твои страдания.

Хас откинулся на спинку стула.

   — Думаю, послушать не повредит, — сказал он, уверенный, что это лишь пьяная болтовня.

Матиз понизил голос:

   — Я работаю на одном из складов, где хранилось оружие сепаратистов.

   — Я думал, его давно разобрали или сожгли в пламени какой-нибудь звезды, — искренне удивился Хас. — Кому нужны боевые дроиды, когда у Империи есть звездные разрушители?

   — На переплавку идет далеко не все. Понятия не имею, почему что-то остается, но это действительно так, и никто не ведет никакого учета, — полагаю, никто на него больше даже не взглянет.

   — Понятно, — медленно и осторожно проговорил Хас.

   — Так что это все можно продать.

Хас ошеломленно покачал головой:

   — Ходят слухи, будто война закончилась.

   — Война лишь взяла паузу, Хас, — усмехнулся Матиз. — Есть те, кому не терпится заполучить оружие, чтобы быть наготове, когда она начнется снова.

   — Так это и есть твое средство — контрабанда оружия? — С полных губ Хаса сорвался короткий смешок. — Прежде чем ты вошел, я наблюдал, как двое штурмовиков уволокли двух парней за обычную драку.

   — Насчет имперцев можешь не беспокоиться. Все чисто.

Хас пристально посмотрел на бывшего спецназовца:

   — Что значит — чисто, Матиз?

   — У тех, с кем я работаю, есть информация обо всем — о патрулях, узких местах, проверках. Каждый получает свою долю прибыли — для гарантии, что никого не поймают. Все, что от тебя требуется, — доставлять товар.

Хас отодвинул стакан.

   — Возможно, моя ситуация не столь отчаянная, как может показаться.

   — Кто бы сомневался.

   — Что, проверял мою кредитную историю?

   — По-твоему, лучше связаться с хаттами или «Крайморой»?

Хас покачал головой — Матиз превратно его понял.

   — Собственно, я подумываю организовать музыкальную группу.

Матиз, однако, не клюнул на приманку.

   — Послушай, могу сказать одно: все эти операции — плевое дело. Так или иначе, оружие окажется на черном рынке или в руках криминальных картелей. Так почему бы на нем не подзаработать, прежде чем это случится?

Хас невольно задумался.

   — О чем вообще речь? О боевых дроидах, протонных торпедах, ионных пушках? Мой корабль недостаточно велик для такого груза.

   — Ты опережаешь события. В любом случае, если понадобится, мы сможем снабдить тебя подходящим кораблем. От тебя требуется лишь обеспечить доставку.

   — То есть вам нужен пилот?

   — Ты не понимаешь, — раздраженно проговорил Матиз. — После пары рейсов я дам тебе прейскурант, и можешь дальше договариваться с кем хочешь. Ты сам выбираешь себе команду, корабль. Тебе нужно лишь сообщить мне пункт назначения и маршрут, чтобы у тебя нигде не было проблем по пути. — Матиз кивнул в сторону столика, где сидели трое товарищей Хаса. — Твоим приятелям тоже наверняка нужна работа.

   — Вопрос не в надобности, — сказал Хас. — Вопрос в том, чтобы не угодить в тюрьму.

Матиз оценивающе посмотрел на него:

   — И что ты собираешься делать — найти новую профессию? Вести жизнь затворника, которого приводит в восторг вид солнечного затмения? Хотя бы попробуй. Если поймешь, что эта работа не для тебя, — получишь деньги и уйдешь. — Он коротко рассмеялся. — И организуешь свою музыкальную группу.