На необъятных просторах Африканского материка, вдоль Нила и его притоков, среди пустынь и саванн, болот и тропических лесов, раскинулось крупнейшее по территории государство Африки и арабского мира — Демократическая Республика Судан. Эта страна нам известна в основном по описаниям путешественников и исследованиям ученых. Однако нельзя глубоко, всесторонне понять другую страну, почувствовать душу ее народа, не зная ее литературы. Суданская же литература, если не считать эпизодических публикаций стихотворений и рассказов, до самого последнего времени оставалась у нас практически неизвестной. По-настоящему знакомство советского читателя с нею состоялось в 1975 году, когда журнал «Иностранная литература» напечатал на своих страницах роман крупнейшего суданского писателя Ат-Тайиба Салиха «Сезон паломничества на Север». О романе и его авторе заговорили, журнал получил много писем с восторженными отзывами. Вскоре «Сезон паломничества» вместе с некоторыми рассказами Салиха вышел отдельной книгой в издательстве «Прогресс», а затем был опубликован в составе подготовленного «Прогрессом» сборника «Избранные произведения писателей Ближнего Востока».

Теперь читатель получает возможность шире познакомиться с творчеством Ат-Тайиба Салиха; книга, которая вышла в издательстве «Радуга», включает не только завоевавший мировую известность роман «Сезон паломничества на Север», но и два других крупных произведения этого мастера прозы — повесть «Свадьба Зейна» и роман «Бендер-шах». Эти три произведения сюжетно и тематически связаны друг с другом, составляя трилогию, своего рода эпопею Северного Судана, в которой широкими мазками художника нарисованы картины настоящего и прошлого этой интереснейшей страны, ее реальной жизни, ее мифов и легенд.

Одна из главных причин успеха произведений Ат-Тайиба Салиха — в их глубоко национальном характере. Творчество писателя уходит своими корнями в многовековую историю Судана, тесно связано с его традициями, фольклором, устной и письменной литературой.

Какова же эта литература? В чем ее характерные особенности?

Оригинальные художественные произведения древнего и средневекового Судана, если не считать литературно обработанных надписей царей древних нубийских государств Напаты и Мероэ (VIII век до н. э. — III в. н. э.) и христианских властителей средневековой Нубии, до нашего времени не дошли. Предки современных суданцев читали главным образом священные книги: древнеегипетскую «Книгу мертвых», а позже — Библию и Коран.

Первые памятники арабской письменности на территории Судана относятся к началу проникновения арабских племен в страну — это надгробные надписи IX–XI веков. В период расцвета Сеннарского султаната (XVI–XVIII века) — крупнейшего мусульманского государства на территории Восточного Судана — развивается поэзия и создаются исторические хроники на арабском литературном языке. Главными представителями этой литературы были проповедники-суфии — члены мусульманских религиозных братств. Они воспевали пророка Мухаммеда и местных святых, призывали к моральному совершенству.

Помимо поэзии суфиев на литературном арабском языке, в Судане издавна получили распространение стихотворения и песни на местных арабских племенных диалектах и бесписьменных языках древнего коренного населения.

Начиная с турецко-египетского завоевания Судана (1821 г.) и вплоть до двадцатых годов нашего столетия в суданской арабской литературе наблюдается застой, связанный с господством подражательного направления. Поэты слепо следовали турецко-османской или арабской классической традиции, звали назад, к прошлому. Тем не менее в произведениях наиболее талантливых представителей этого течения осуществляется связь с современностью, звучат свободолюбивые мотивы.

Во второй четверти XX века суданская литература вступает в так называемый «период обновления». В это время заметно укрепляются культурные связи Судана с остальными арабскими странами, прежде всего с Египтом. В творчестве суданских писателей ощущается влияние более развитой египетской литературы, а через нее и литературы европейской: английской, русской, французской. Ведущим направлением становится романтизм. Виднейшие представители литературы «обновления», поэты и критики Мухаммед Ахмед Махджуб и Хамза аль-Малик Тунбуль, ратовали за создание современной по духу и в то же время национально-самобытной суданской литературы. Вершиной романтического направления в суданской поэзии XX века считают произведения Ат-Тиджани Юсуфа Башира (1912–1937), который оставил единственный, вышедший посмертно, сборник стихов «Сияние». Его поэзия преимущественно элегическая лирика, однако в ней нашли отражение и политические события в стране. Накануне антибританских народных выступлений 1924 года в Судане он написал поэму «Революция» — лучшее произведение суданской лирики довоенного периода.

Во второй половине пятидесятых годов в Судане переживает расцвет революционно-романтическая и реалистическая поэзия, отличающаяся ярко выраженной социальной и антиимпериалистической направленностью, смело ломающая традиционную систему стихосложения, которая сковывала мысль и воображение поэтов. Главные представители этой новой суданской поэзии — Джафар Хамид аль-Башир, Тадж ас-Сирр Хасан, Гели Абдуррахман, Мухи ад-Дин Фарис, Мухаммед Мифтах Аль-Фейтури, Мубарак Хасан аль-Халифа и Салах Ахмед Ибрагим.

В годы реакционной диктатуры генерала Аббуда (1958–1964) ряд суданских поэтов и писателей отходят от изображения реальной действительности, сосредоточиваясь на чисто личных переживаниях. Некоторые из них обращаются к модернистским течениям, в частности к экзистенциализму. Однако реалистическое направление и в это время продолжает играть ведущую роль. Писатели-реалисты совершенствуют свое мастерство, глубже изображают в своих произведениях внутренний мир человека. Это относится прежде всего к творчеству Ат-Тайиба Салиха, опубликовавшего свой первый рассказ в 1953 году, а также Ат-Тайиба Заррука, Абу Бекра Халида и молодых писателей Махджу-ба Омара аль-Башири, Османа Ахмадуна, Османа аль-Хури, Омара аль-Хувейджа.

После народной революции в октябре 1964 года, свергнувшей реакционный режим, в Судане наблюдается оживление литературной жизни, появляются многочисленные рассказы и стихи, рисующие борьбу против диктатуры и прославляющие демократические преобразования. С 1966 года в Судане начал издаваться журнал «Аль-Хартум», посвященный вопросам культуры и литературы, в стране стало выходить больше художественных произведений и литературно-критических исследований, возникли новые писательские объединения в столице и провинциях. Однако и сейчас суданские писатели испытывают большие трудности при публикации своих произведений, по-прежнему большинство их книг издается не в Судане, а в Бейруте или Каире.

Ат-Тайиб Салих родился в 1929 году, в небольшом городке Ад-Дебба (полугороде-полудеревне, по определению писателя), входящем в округ Мерове Северной провинции Судана, в семье среднего достатка. Вначале он учился в так называемой «хульве» — маленьком классе при мечети, где занимались в основном разучиванием Корана, затем окончил среднюю школу и Хартумский университет и уехал для продолжения образования в Англию. В Лондоне Салих изучал международное право, возглавлял отдел арабского вещания в Би-Би-Си. По возвращении на родину он руководил работой суданского радио, потом уехал в аравийский эмират Катар, куда его пригласили на должность советника при министерстве информации. Сейчас Ат-Тайиб Салих живет в Катаре, много делая для развития культуры и просвещения в этом маленьком «нефтяном» княжестве.

Ат-Тайиб Салих принадлежит к нередкому в арабских странах типу писателей с «двойной культурой». Детство в глухой суданской провинции, глубокое восприятие северосуданской народной культуры и арабской литературы, с одной стороны, и долгое пребывание в Европе и влияние английской литературы и философии — с другой, обогатили его творчество, придав ему неповторимую оригинальность.

В силу обстоятельств большинство своих произведений писатель создал, находясь вдали от родины, что не могло не отразиться на их стиле. «Я смотрю на Судан, — сказал Салих в одном из своих интервью, — издали, как на мечту, как на нечто, где исчезают частные детали». Вместе с тем со страниц его произведений встает живой Судан, с его неповторимыми ароматами, его природой и людьми.

Первый рассказ Ат-Тайиба Салиха «Финиковая пальма у ручья» был опубликован в 1953 г. В 1960 г. вышел его сборник «Пальма Вад Хамида». Действие почти всех рассказов этого сборника происходит в заброшенном северосуданском местечке Вад Хамид, прообразом для которого писателю послужил его родной городок Ад-Дебба. Уже в этих рассказах содержатся как бы в зародыше сюжеты и конфликты будущих крупных произведений писателя — повести «Свадьба Зейна» и романов «Сезон паломничества на Север» и «Бендер-шах».

В 1964 году в бейрутском журнале «Хивар» («Диалог») были напечатаны главы повести «Свадьба Зейна» — первого крупного произведения писателя. Полностью повесть была опубликована в 1966 г. в суданском журнале «Аль-Хартум». В том же году она вышла отдельной книгой в Бейруте. Повесть завоевала большую популярность в арабских странах и несколько раз там переиздавалась. В 1969 году она была опубликована вместе с несколькими рассказами Салиха на английском языке в известной лондонской серии «Африканские писатели». В семидесятые годы по мотивам «Свадьбы Зейна» в Кувейте был создан одноименный художественный фильм (режиссер Халид ас-Сиддик), получивший премию на международном кинофестивале в Каннах. В Ливии по этой повести была поставлена пьеса.

В 1966 году в журнале «Хивар» был напечатан роман Ат-Тайиба Салиха «Сезон паломничества на Север». Это талантливое произведение, изданное отдельной книгой в 1968 году и вскоре переведенное на английский и французский языки, на время затмило собой все ранее созданное писателем, и самое его имя стало ассоциироваться преимущественно с «Сезоном паломничества». Между тем этот роман, как и написанная ранее «Свадьба Зейна» были лишь частями задуманного писателем большого эпического полотна о жизни Северного Судана. В 1971 году в Бейруте вышла первая книга его романической дилогии «Бендер-шах» — «Дауль-Бейт», а в 1977 году вторая книга — «Марьюд».

Все три главных произведения Ат-Тайиба Салиха — «Свадьба Зейна», «Сезон паломничества на Север» и «Бендер-шах» — органически связаны между собой, и их нужно читать вместе, одно за другим. Многие персонажи, с которыми читатель впервые встретится в повести «Свадьба Зейна», возвратятся, уже изрядно постаревшими, в роман «Бендер-шах».

Повесть «Свадьба Зейна» — это своего рода пролог к «Сезону паломничества» и «Бендер-шаху». Ее главный герой — молодой крестьянин Зейн — довольно необычный персонаж, соединяющий в себе черты деревенского шута и юродивого. За шутовским обликом Зейна скрывается, однако, доброе сердце. Поэтому односельчане, хотя и потешаются над Зейном с его бесконечными «любовными» историями, жалеют и даже любят его, прощая ему дерзкие выходки. Видимо, необычайная доброта и бескорыстие были теми качествами Зейна, благодаря которым на нем остановила свой выбор первая красавица деревни Нуама — серьезная, любознательная девушка, любившая читать суры Корана и мечтавшая посвятить свою жизнь какому-нибудь благочестивому делу. Героинь, подобных Нуаме — строгих и волевых женщин, поступающих наперекор традициям и общественному мнению, читатель встретит и в других произведениях Салиха.

Хотя Зейн — центральный герой повести, в ней действует множество других персонажей, так или иначе с ним связанных. Все вместе они являют собой пеструю мозаику социально-классовых и этнических групп, из которых состоит население Вад Хамида и его окрестностей, олицетворяющих у писателя весь Северный Судан. Вся эта разноплеменная, многоликая масса народа танцует, поет и безудержно веселится на свадьбе Зейна, ярким и сочным изображением которой завершается повесть.

По мысли автора, картина свадьбы должна символизировать «элемент гармонии в беспокойном мире», показать Судан таким, каким он хотел бы его видеть. Многие суданские и арабские критики считают, что «Свадьба Зейна» — это призыв к любви, миру и терпимости в обществе, полном жестокости и противоречий.

Если мир, изображенный в «Свадьбе Зейна», гармоничен, то этой гармонии уже нет в последующих романах Ат-Тайиба Салиха. В «Сезоне паломничества на Север» патриархальной суданской деревне противостоит трагическая фигура вернувшегося из Европы «черного англичанина» Мустафы Саида. Благодаря ему в косном мирке Вад Хамида появляются первые трещины. Однако местная среда сопротивляется чуждой культуре и временно побеждает. В «Бендер-шахе» такая победа уже невозможна. Старый мир, изображенный в этом романе, находится на грани распада. Однако и новое еще не укоренилось и встречает сопротивление. В Вад Хамиде царят сумбур и хаос.

Неустойчивость и неопределенность жизни, изображенной в «Бендер-шахе», нашли отражение в стиле романа. Если стилю повести «Свадьба Зейна» присущи гармония и ясность, то композиция и стиль «Бендер-шаха» отличаются некоторой сумбурностью. В нем причудливо смешаны настоящее и прошлое, реальность и миф. В своем интервью тунисскому журналу «Аль-Хаят ас-сакафийя» Ат-Тайиб Салих так объясняет замысел романа:

«Эти произведения (имеются в виду две части дилогии „Бендер-шах“ — „Дауль Бейт“ и „Марьюд“. — Л. С.) являются своего рода исследованием определенной местности в Судане, истории этой местности… Я представляю себе это местечко, которое, возможно, чем-то похоже на селение, в котором я родился и вырос, археологической площадкой, грудой развалин. Вы копаете и обнаруживаете один за другим культурные слои, связанные с различными эпохами. Как мне кажется, прошлое повторяется. Я в этом романе рассказываю об одних и тех же событиях, но с различными персонажами. Эти персонажи представляют собой вариации сходных типов».

Роман «Бендер-шах» состоит из отдельных, слабо связанных между собой эпизодов. Их объединяет только личность Рассказчика. Это тот же персонаж, что и Рассказчик в «Сезоне паломничества», но в новом романе он получает имя Михаймид. Образ Михаймида представляет собой своеобразный антипод Мустафе Саиду — герою «Сезона паломничества на Север». Он тоже возвращается на родину после долгого отсутствия. Но, в отличие от Мустафы Саида, он находился не в Англии, а в Хартуме, где работал учителем. Поэтому он не стал чужаком среди своих односельчан, хотя некоторая отчужденность в их отношении к этому «эфенди» — городскому барину — все же чувствуется. Подобно тому как герой «Сезона паломничества» не смог принять чуждой и враждебной ему западной цивилизации, Михаймид не смог приспособиться к городской, столичной жизни с ее бездушием, бюрократией и рутиной, к беспрестанно меняющимся, как в калейдоскопе, правительствам. Он вернулся в родное селение, чтобы найти успокоение, посвятив остаток жизни сельскому труду, но не нашел прежнего, дорогого его сердцу Вад Хамида. Все изменилось…

Прежние заправилы городка, друзья его детства и юности — Махджуб, Абдель-Хафиз, Ат-Тахир Вад ар-Равваси, — превратились в стариков. Они по-прежнему, как и двадцать лет назад, собираются перед лавкой своего друга торговца, но уже не обсуждают дела селения, а жалуются на свои болезни и недуги. Реальная власть в Вад Хамиде перешла к представителям нового поколения, людям иной формации, умеющим приспосабливаться к часто меняющейся политической обстановке в стране и смене правящих партий. Это племянник Махджуба Ат-Турейфи, превратившийся из озорного, шкодливого мальчишки, каким он предстает в повести «Свадьба Зейна», в доморощенного демагога, произносящего речи о необходимости «вырвать селение из тисков отсталости», «идти вперед, а не назад». Это прежний бездельник и кутила Сейф ад-Дин, ставший впоследствии набожным «праведником». В романе «Бендер-шах» он выступает уже в роли кандидата в парламент от правящей партии. В Вад Хамиде царит состояние беспокойства и неуверенности. Люди не знают, кому подчиняться и чему следовать.

В этой обстановке тревоги и страха Михаймида постоянно преследует зловещий образ Бендер-шаха — во многом загадочного персонажа, выступающего в романе в нескольких ипостасях. Это одновременно и реальное лицо, и полумифическое. Мы видим его сначала маленьким мальчиком, одетым в необычную для деревни щегольскую одежду, потом — деревенским вожаком, который вместе со своим внуком Марьюдом самовластно распоряжается в Вад Хамиде. Тот же Бендер-шах предстает перед Михаймидом и его односельчанами в роли жестокого феодального деспота старых времен, который устраивает в своем дворце пляски обнаженных невольниц, а потом, наслаждаясь, смотрит, как внук истязает бичом сыновей. Он же видится Михаймиду как царящий над миром сказочный великан, который «держит в своих руках нити хаоса».

Кровавая ночная оргия во дворце Бендер-шаха привиделась не только Михаймиду. В ту же ночь она была явлена всем жителям селения. С рассветом следующего дня все пришли в мечеть. Среди собравшихся были и живые и те, кто давно умерли. Разразился всеобщий плач. «Мы что-то получили и что-то потеряли в тот день, — говорит рассказчик Михаймид, — и не знаем, что оплакиваем: то, что получено нами, или то, что потеряно». Эта фраза звучит лейтмотивом всей первой части «Бендер-шаха».

Своего рода параллель к отношениям между Бендер-шахом и его внуком Марьюдом составляют в романе взаимоотношения Михаймида с его дедом. Они тоже очень привязаны друг к другу. Дед не жаловал отца Михаймида потому, что тот решил идти своим собственным путем, зато всю свою любовь отдал внуку. Однако у самого Михаймида к деду противоречивое чувство — любовь, смешанная с неприязнью. Испытывая привязанность к деду, он в то же время тяготился его деспотичной непреклонностью. Впоследствии Михаймид много страдал от того, что дед запретил ему жениться на любимой девушке — Марьям и заставил его уехать в город, хотя внук мечтал жить и трудиться в родной деревне.

По словам самого автора, дед, отец и внук в романе символизируют прошлое, настоящее и будущее: «Дед и внук находятся в постоянном заговоре против отца так же, как прошлое и будущее состоят в постоянном заговоре против настоящего».

События, происходящие на глазах Михаймида или в его воображении, чередуются в романе с рассказами старожилов о прошлом Вад Хамида. В этих историях фигурирует еще один загадочный персонаж — Дауль-Бейт («Свет Дома»), по имени которого названа первая часть «Бендер-шаха». Так же, как и герой «Сезона паломничества на Север» Мустафа Саид, Дауль-Бейт был чужаком, случайно попавшим в Вад Хамид. Однако, в отличие от Мустафы Саида, он принес жителям селения не несчастья, а лишь благодеяния. Судя по его белой коже, Дауль-Бейт был, вероятно, европейцем, служившим в турецко-египетской армии, которая в прошлом веке вела завоевательные войны против суданских племен. Но в памяти вадхамидцев он остался как сказочное существо, что-то среднее между человеком и джинном. Дауль-Бейт, по их словам, работал за десятерых. Он научил жителей Вад Хамида строить глинобитные дома вместо соломенных хижин, сеять табак, возделывать апельсины. Свершив все свои благодеяния, Дауль-Бейт исчез в водах Нила, откуда он, раненый, явился когда-то к жителям селения. За период своей жизни среди вадхамидцев Дауль-Бейт успел жениться на местной девушке, от которой у него родился сын Пса, прозванный потом Бендер-шахом. Излагая версии о происхождении Бендер-шаха, Салих знакомит нас со многими событиями, действительно имевшими место в истории Судана.

Во второй части «Бендер-шаха» Михаймид, уже старик, вспоминает свое детство и юность, трогательную и грустную историю своей любви к Марьям — сестре своего друга Махджуба. (Марьям называла Михаймида Марьюдом, что на суданском диалекте означает «любимый». Отсюда название второй части романа.) Здесь же рассказывается о праведнике Биляле — внебрачном сыне Бендер-шаха от черной невольницы, бывшем рабе.

В целом вторая книга романа — «Марьюд» — слабее первой. Она пронизана настроением обреченности, образы ее и язык беднее, но тем не менее и в ней немало талантливо написанных, прекрасных страниц.

Давая общую характеристику творчеству Ат-Тайиба Салиха, нельзя не отметить высокое писательское мастерство и талант автора, умелое и оригинальное построение композиции его произведений. Читателя, несомненно, привлекут величественные, словно сошедшие со страниц древнего эпоса, и в то же время очень жизненные образы его героев: Зейна, Мустафы Саида, Бендер-шаха, Дауль-Бейта, Михаймида, его деда, Махджуба, Марьям. Восхищение вызывают нарисованные писателем поэтичные картины суданской деревни, величавого Нила, пустыни, тихих лунных ночей.

Произведения Салиха написаны сочным, образным языком. Для описаний он использует высокопоэтичный, прозрачно-чистый литературный язык, речь же своих героев дает на северосуданском арабском разговорном диалекте, точнее, на диалекте племени шайгия, распространенном к югу от города Мерове, на котором эти герои говорят в реальной жизни. При этом писатель старается употреблять по мере возможности слова, которые будут понятны любому арабу.

Арабские исследователи справедливо отмечают наличие глубокого социального и философского подтекста в произведениях Салиха. Если главная проблема, которую писатель ставит в романе «Сезон паломничества на Север», — это борьба между европейской и арабо-африканской культурами, между Севером и Югом, то в «Бендер-шахе» основная коллизия — это борьба между новым и старым в самих арабских и африканских странах, их отношение к современной цивилизации. Писатель считает, что культура должна соответствовать характеру и состоянию того общества, которому ее стараются прививать. «Приспосабливаясь к современной цивилизации, — говорит он, — мы приобретаем много полезного, но в то же время лишаемся многих прекрасных вещей». По его словам, в «Бендер-шахе» рассматривается в основном проблема цены, которую суданцам приходится платить за приобщение к новой культуре.

Не все взгляды Ат-Тайиба Салиха можно принять, но это, несомненно, серьезный писатель, много размышляющий о прошлом и будущем своего народа, глубоко озабоченный его дальнейшей судьбой. Чтение его произведений, обогащая наши знания о далекой стране и доставляя эстетическое удовольствие, заставляет в то же время о многом задуматься, посмотреть на некоторые вещи по-иному.