Глава 10
Когда с головы сдернули дурно пахнущий мешок, то вонь сменилась на аромат дорогих духов. Я вдохнул божественный запах и открыл глаза. Яркий свет после тьмы резанул как бритвой и пришлось снова их закрыть, чтобы не ослепнуть. Белые стены помещения усиливали сияние в разы. Свет пробивался сквозь ресницы и я чуть ослабил веки, так чтобы он поступал мелкими порциями, нужно привыкать.
— Открываем глаза, respecté! У нас слишком мало времени, на беседы.
Я медленно открыл глаза и прищурился. Белые стены, белый потолок, белый прозрачный стол, многофункциональный экран на одной стене и двустороннее зеркало на другой. Понятно куда меня привезли. Комната для допросов ЭСБ. Раскрашенные попугаи и фанфароны любят эпичные абревиатуры. ЭСБ — Элитная Служба Безопасности. Вот где я нахожусь. Петух в сапогах с высокими платформами это подтверждает всем своим видом.
Форма элитников сильно отличается от нашей. Одни сапожки чего стоят, а эти узкие штанишки разных цветов и фуражки с надписью «Порядок». Но это копы. Спецслужбы не носят фуражки и нагрудные надписи. Стараются держаться в тени насколько это возможно в таком клоунском наряде.
Тот, что ходит передо мной точно ЭСБ-шник. Второй — простой полицейский. Голубой пиджачок с надписью «Порядок» и белая фуражка. Белые штанишки и черные сапоги на каблуках. Он стоит у экрана не шевелясь. Рядом с ним еще два сотрудника в черной, обтягивающей форме. Это спецы, если не ошибаюсь, они используются для грязной работы.
С потолка свисает Шнур Удержания. Если меня не одели на него, то допрос скорее всего будет не жесткий.
ЭСБ-шник заметил, что я уже привык к свету и остановился, наблюдая за мной.
— Хорошо, — подчеркнул он и извлек белоснежный планшет, — Ты знаешь, где находишься.
Я прокашлялся и кивнул:
— ЭСБ, если не ошибаюсь.
— Excellent. - он покопался в планшете и поднял глаза, — Имя, Фамилия, звание, срок службы.
Я назвал свои данные и с трудом вспомнил, что отпахал копом на Нижних Уровнях уже восемь лет, не считая учебы. Пока я говорил допрашивающий кивал, а люди в черном зевали, прислонившись к стене. Похоже они тут только для охраны.
— Знаешь почему ты здесь, господин полицейский.
Нас учат отвечать четко и не двусмысленно, особенно когда отчитываешься перед начальством. Это наверное тот случай.
— Приглашен на допрос в ЭСБ по поводу массового расстрела полицейских в Участке номер один.
— Правильно, — кивнул элитник и посмотрел мне в глаза, — Кто убил двадцать два копа за вечер?
Ответить было одновременно сложно и просто.
— Я не знаю. Люди в масках.
— Сколько их было?
— Может десяток. Я не уверен, не видел всех.
— Стул! — сказал элитник и один из спецов притащил ему белый стул. В этом сиянии легко не заметить светлую мебель и разбить колено о белую табуретку. Элитник поставил стул спинкой ко мне и поставил на нее планшет. Теперь он как будто висел в воздухе. Планшет.
— Почему не видел?
— Я был занят выживанием.
Элитник побарабанил пальцами по планшету:
— Кстати о выживании. Вы же профессионал, respecté. Догадываешься о чем я думаю?
— Да. Почему я остался в живых.
Элитник поднял указательный палец вверх.
— Только тебя не тронули.
— Ну я бы не сказал, что не тронули.
* * *
В тот день я как обычно заступил на службу. Работы не много, поэтому выходили посменно, через сутки. В тот день была моя смена. Я приехал около восьми, как положено сделал утреннюю «дроно-фотографию» и глазастик улетел, бормоча. На входе расписался в книге учета, получил оружие, нацепил «Правосудие 13» на пояс и вошел в участок.
Поздоровался с парнями на первом этаже и зашагал к лифту. Первый — это мини-тюрьма. Плохое место для работы. Воняет мочой и кровью. Заключенные постоянно плачут и умоляют освободить (особенно те, кто первую неделю сидят). Неприятно. Все копы проходят стажировку на Первом, остаются только тупые или ленивые.
Я четыре месяца служил охранником зеков, от звонка до звонка. Через год бы точно с ума сошел от местных воплей и страданий, сел бы рядом с ними.
Здесь даже дверь лифта грязная, ее моют только когда начальство может подъехать на проверку. Шахта лифта воняет трупами угольных крыс. Они застревают в ней и умирают от голода. Говорят, что раньше, во время войны, в шахту скидали заключенных и крысы питались трупами. Теперь, благодаря генетической памяти, приходит поколение за поколением, чтобы посмаковать человечинкой и попадают в ловушку. Я в эти сказки не верю. Толстяк Жирдяй любит рассказывать всякие ужастики, ему бы в писатели, а не в охранников порядка идти.
Еду на второй этаж, ну вот вспомнишь Жирдяя и он уже здесь. Выходит из камеры предварительного заключения с кружкой воды. Увидел меня и машет, мол иди сюда. Мне его сплетни не интересны, но ссориться с коллегами нельзя иногда приходится выслушивать, чтобы не портить отношения.
— Посмотри, посмотри. Чё творит.
Я подошел и он активировал окошко на двери. Новые технологии в стиле двустороннего зеркала, ты видишь, что происходит в камере, а заключенный даже не догадывается.
Мужчина в камере снимает разорванную куртку и рассматривает её. Потом подползает к унитазу, стелит куртку как коврик, встает на нее коленями и пьет набирая ладошками воду.
Жирдяй кривится и выключает экран, нажатием пальца.
— Видал? Во дает.
— А кто это?
— Я арестовал. Вчера посадили его с тараканом на ломке, так этот чуть не прибил. Ребята пошли успокаивать, так он Марсу нос сломал.
Я не хотел дальше слушать и вежливо попрощался с толстяком. Он, кажется обиделся, но ничего не сказал. Знает таблицу о рангах назубок.
* * *
>- Вы видели этого заключенного впоследствии? — перебил меня элитник.
— Да. Это тот человек, которого вы разыскиваете.
— Мы разыскиваем, — подчеркнул допрашивающий. — Продолжай.
* * *
Ну, а что рассказывать. Я пошел в свой кабинет и сел за бумажную работу. Входящие-исходящие увеличились в стократном размере. Вы же знаете, что если с этим потоком не справляться вовремя, то можно утонуть, как в затопленнной шахте. Только из шахты не спасешься, а с бумагами есть шанс. Так и работал я часа три, пока не объявили общий сбор. Причина была очень необычная. К нам летел элитный полицейский.
* * *
— Это я, — сказал ранее молчавший полицейский, стоящий у стены и ухмыльнулся. ЭСБ-шник кивнул, чтобы я продолжал и погрозил ему кулаком:
— Продолжай, — сказал он опасно нежным голоском. Тон не предвещал ничего хорошего.
* * *
В общем собрали нас на крыше, заставили ждать пока не прилетит машина вот с этим мужчиной. Выстроили полукругом и когда машина села, то села в круг из полицейских. Полицейский (вот этот мужчина) вышел, поздоровался и пошел к лифту, а мы заставили новобранцев мыть его машину так, чтобы блестела и пыль от брони отскакивала.
Потом я вернулся в кабинет и продолжал работать, пока не начался ад. Не зря голова побаливала, нужно было домой сваливать пораньше. Знак свыше и все такое.
* * *
>- Ад, в котором вам удалось чудом выжить, — уточнил ЭСБ-шник. Сарказм так и сочился нектаром. Ох не нравится мне этот допрос. Не нравится эта комната и не нравятся «няшные» элитные полицейские. Не к добру все это. «Быть беде», — думал я и не ошибался. Время показало свои когти очень скоро, чтоб оно провалилось на Нижние Уровни.
— Так точно. Мне продолжать?
— Продолжай, — махнул рукой мой нежданный собеседник и я продолжил.
* * *
Сначала был взрыв. Я стоял у книжных полок и поэтому почувствовал его хорошо. Затрясся пол и папки с документацией посыпались мне на голову, как голодные крысы в шахту лифта. Пол тряхнуло так, что я чуть не упал на колени. Свет моргнул и на мгновение выключился и сменился красным-аварийным. Потом вернулся назад, но я уже понял, что-то не так. Война началась! Вот что я подумал сначала. Опять чертова война, после стольких лет перемирия.
Я наклонился было собрать документы, ими был усеян весь пол, когда громыхнуло второй раз. Громыхнуло тяжело и натужно. Как будто кинули петарду в канализацию.
Теперь собирать документы было бесполезно и глупо. Я достал свой служебный из кобуры и пошел к двери. По коридору бежали, кричали служащие с вытаращенными глазами. Никакого профессионализма. Где-то стреляли из автоматического оружия. Одним словом — паника. Я стараясь не поддаваться общему нервозу и держа пистолет наготове приоткрыл дверь и выглянул. На бешеной скорости пролетел дрон-глаз и помчался по коридору, как будто за ним гнались. Всё «движение» судя по звукам выстрелов происходило в левом крыле. Я уже выходил, когда дверь напротив распахнулась и Колян поманил к себе. Черт, совсем забыл, что там наблюдательный пост. Обычных полицейских пускают в эту комнату только по особым случаям, типа служебного расследования, поэтому и не вспомнил я. Редко бывал там. Пару раз.
Я забежал внутрь и Колян с грохотом закрыл дверь. Давно я в этом помещении не был, поэтому потратил минуту на то, чтобы освоиться. Так когда-то показывали комнаты хакеров в старых фильмах, вся стена метра два высотой заставлена работающими мониторами. Как они что-то видят в этом мельтешении — не понимаю. В фильмах еще накурено, грязно и обычно главный в такой комнате худой «таракан» в очках. На полицейском посту было чисто и главный смотрящий опрятный, в меру упитанный и в меру воспитанный. Но напуганный до дрожжи в коленях. Моих. Паника она передается воздушно-капельным путем. Особенно если вокруг пальба.
— Смотри! — закричал он. — Смотри, что творится! Ни хера себе бойня!
Я посмотрел на экраны и ничего не понял. Без привычки конечно не получается смотреть одновременно в разные стороны.
— Куда смотреть, Николай?
— На втором этаже смотри что творится! Гребаная бойня!!!
Дальше он говорил не очень красиво и много, поэтому пересказывать не буду. Я и сам сначала не понял, что пытается мне рассказать этот перепуганный человечек. В конце-концов мы профессионалы и должны уметь себя вести ровно в любой обстановке. Я сказал, про Николая только к слову, он проявил себя отличным полицейским и не замарал честь мундира. Его семья должна об этом..
* * *
>- Хорошо, хорошо, — прервал меня ЭСБ-шник, — Давай без ненужных подробностей. Мне не интересны личные качества этого придурка. Что было на мониторах? Не тяни!
* * *
Я не сразу понял логику этих экранов, но Николай показывал пальцем куда смотреть и на что внимание обращать. Из тридцати экранов семь уже не работало. Они были уничтожены. «Разбиты?» — спросил я и увидел ответ на свой вопрос. «Смотри!» — закричал Николай, разбрызгивая слюну и не замечая этого: «Смотри на шестнадцатую!»
Камера, в левом верхнем углу которой светилась цифра «16», показывала коридор. По коридору шел человек в кожаной маске. Может и не кожаной, но точно черной. Она закрывала нижнюю часть лица, оставляя только глаза. Глаза пристально смотрели в камеру, а казалось, что прямо на меня. Я не из пуганых и много что видел на работе… Да и не испугался этого черта, но взгляд у него был пронзительный. Злой взгляд. Свёрла, а не глаза. Но самое страшное — это роботы. Вокруг его головы как стая больших злобных мух роились маленькие роботы. Сначала я не понял, что это такое и принял за артефакты камеры, но это были миниатюрные летающие роботы. Похожие на большие мутировавшие насекомые. Боты с длинными жалами и крыльями. Они не врезались друг в друга и не задевали голову урода в маске. Они просто кружились вокруг него и иногда улетали по своим делам. Я видел, как один из роботов подстрелил бота, вылетевшего из поворота. Поднял своё жало (или хобот) и выстрелил синим лучом. Бот моментально взорвался и рухнул вниз.
* * *
— Почему ты думаешь, что это были роботы, а не мутанты из Подземных уровней, например? — спросил ЭСБ-шник.
— Так я же подстрелил одного.
— Продолжай.
* * *
Человек в маске увидел камеру, закрепленную на стене. Подошел и стал смотреть сверху вниз. Смотрел долго и пристально. Мы с Николаем замерли и даже затаили дыхание, сам не знаю почему. Один робот завис над головой этого странного человека и начал поднимать хобот. Остальные кружились рядом или полетели по своим делам. Мы увидели, как засветился синий огонек на кончике и поняли, что сейчас картинка пропадет. Но мы ошибались.
В конце коридора из-за поворота появился еще один человек в маске. Он шел вытянув правую руку вперед а перед ним шли трое полицейских. Моих коллег. Я узнал их. Влад — специалист по кибер. преступникам, Демон — уличный коп и Дарий, тот что увлекался танцами и мечтал попасть на элитные уровни. Наверное вы думаете, что их вели под прицелом, но сомневаюсь что это было так. В руке у маски не было оружия и когда тот, что стоял у камеры помахал ему рукой, он остановился и помахал в ответ. Полицейские даже не попытались сопротивляться, когда он отвлекся. Демон мог вырубить его двумя ударами, но он просто стоял, опустив руки и покорно ждал. Я не видел его глаза через камеру наблюдения, но я чувствовал, что в них нет жизни.
* * *
Выпей воды, respecté — сказал элитник и принёс мне стакан. Я утолил жажду, но не сильно налегал. Мало ли что будет дальше. Неизвестно сколько еще ждать туалета.
* * *
Они обменялись приветствиями и человек в маске поднял руку. Влад открыл дверь кабинета и они вошли внутрь, убийца зашел за ними и больше я их не видел.
* * *
— Стоп! — сказал допрашивающий и вспомнил про свой полицейский планшет, — Номера личные знаешь коллег?
— Не знаю, — признался я, — Это забота бухгалтеров.
— Напомни мне имя твоих друзей, ami.
Я напомнил и он пробил их по базе, а потом посмотрел на меня с интересом:
— Были найдены в десятом кабинете. Изуродованы почти до неузнаваемости. Судя по всему дрались насмерть… друг с другом. Продолжай.
* * *
Убийца из камеры поднял правую руку и нажал себе в район виска. А потом из его головы выехала длинная острая отвертка. Может не из головы, может из-за головы. Не могу утверждать наверняка, но мне кажется это работал имплантант. Отвертка была с белой ручкой и синим стержнем. Размером, наверное, с полметра. Могу ошибаться, камера обманывает иногда.
Он поднес руку к камере и вонзил отвертку. Изображение на мониторе пропало. Я посмотрел на сотрудника и он пожал плечами. Типа, а что я могу сделать? А потом монитор включился.
Лицо в маске уже было крупным планом, он держал камеру в руках и как будто заглядывал к нам через экран. А потом он заговорил:
— Старик и молодой. Они думают, что разбираются в технике. Наивные провинциальные копы с Нижнего Уровня. Не нужно переглядываться и подавать друг другу сигналы. Конструктор видит вас и он идет за вами.
Потом, бандит, назвавшийся Конструктором, поднял камеру и швырнул на пол. Изображение пропало окончательно.
Я посмотрел на Николая (прошу не вносить дальнейшее в протокол) и увидел, что он побелел как стена. На остальных экранах продолжали стрелять, гореть, взрываться и мельтешить — этот уже не работал. И это напугало Николая. Он пятился к двери и бормотал что-то об убийцах и «надо бежать».
— Стой, — сказал я, — Нам лучше остаться здесь. Мы защищены и можем предугадать опасность благодаря камерам. Не паникуй, я вооружен.
Парень замотал головой и открыл дверь.
— Он идет за нами, — и вышел. Завизжала сталь, ну знаете как на деревообрабатывающих фабриках и дверь распахнулась. Николай упал внутрь, зажимая горло из которого хлестала кровь. За ним летела коробочка, по бокам коробочки с истошным визгом и огромной скоростью крутились два остро-заточенных диска. Я — профессионал, но даже у меня мурашки пошли по коже при виде красных капель разлетающихся в стороны. Парень был уже мертв когда робот сфокусировался на мне. Он что-то чирикал, щелкал и кажется даже записывал меня на камеру, но не видел, как я аккуратно достал пистолет из кобуры и выстрелил.
Робота отбросило к стене и он медленно сполз по ней вниз и продолжал там трепыхаться. Я подскочил, повернул пистолет рукояткой вверх и отбил одну пилу, потом вторую и раздавил гадину ногой. Полицейский к тому времени уже умер.
На камеры я больше не смотрел, потому что все равно не понимал картинку. Вот если бы смотрел, то увидел, как по коридору ведущему к наблюдательному посту идет Конструктор. Я выскочил и увидел человека из камеры уже вживую. Раньше это называлось «развиртуализация». Конструктор появился в начале коридора и увидев меня остановился. Вокруг его головы не летали роботы, вокруг ног тоже никто не ездил. Увидев меня он остановился и я долго не думал.
* * *
Я замолчал. А потом спросил.
— Можно еще воды?
— Конечно, — ответил элитник. Я выпил еще. Пить хотелось. Когда нервничаю — много пью. А мне предстояло рассказать кое-что очень нехорошее.
* * *
«Я долго не думал и выстрелил. Человек в маске взмахнул руками и упал. Понимаю свою вину и готов понести наказание. Не было предупредительного окрика и предупредительного выстрела. Я должен был стрелять по ногам, но никак не на поражение. Однако считаю, что на тот момент поступил правильно. На полицейский участок было совершено нападение. На моих глазах был убит сотрудник полиции и моей жизни тоже грозила опасность. Поэтому утверждаю, что действовал только в пределах самообороны».
* * *
>- Хорошо, разберемся, — сказал элитник нетерпеливо, — Дальше что было? Рассказывай, что ты еще видел.
Интересно тебе? Ну лови тогда.
* * *
Я хотел подойти к раненому преступнику и проверить жив ли он, когда появился еще одни человек в маске. Он увидел лежащего соратника и побежал к нему. Я поднял оружие и нажал на курок. Но оно не сработало. Выстрела не было. Не могу сказать почему, на осечку не похоже. Я нажимал еще и еще, пока не убедился, что оружие по какой то причине не стреляет. Человек в маске подбежал к другу и склонился над ним. Я так долго рассказываю, чтобы передать все нюансы, которые помогут оправдать меня в последующем расследовании. На самом деле все произошло за считаные секунды.
Я вспомнил про наручники, которые висели на поясе сзади. Если их удачно кинуть, то можно обезвредить второго преступника не прибегая к убийству, но все пошло не так. Дальше мне будет немного сложно рассказывать, потому что я не очень понимаю, что произошло. Человек в маске вытянул руку в мою сторону и возле его ладони появился небольшой огненный шар. Откуда он появился я не знаю, возможно в рукаве был зашит портативный огнемет или еще какая ерунда. Эти ребята в масках продвинутые инженеры. Потом он сделал ладонью что-то вроде толчка и шар полетел в меня. Через секунду я загорелся как кусок бумаги.
* * *
— Можно еще воды?
Я выпил и продолжил.
* * *
Не самые приятные ощущения. Сначала горячий толчок в живот, который сбивает с ног, а потом перед глазами ничего не видно кроме языков пламени. И эта адская боль. Я действовал на инстинктах и вспомнил, что в конце коридора есть холл и там панорамное окно. Почему-то тогда мне показалось правильным бежать туда, чтобы выпрыгнуть. Не искать воду или кран, не кататься по полу, сбивая пламя, а именно бежать. Думаю это и спасло мне жизнь. Если бы я сделал что-то другое то меня бы просто напросто добили.
Я бежал изо всех сил, опаляемый пламенем и высматривал правильную дорогу между горящими лепестками.
Впереди меня шла троица убийц, но меня они не тронули и даже прижались к стене.
* * *
>- Ты разглядел их? — спросил элитник и наклонился ко мне как будто хотел поцеловать.
— Да. Первым шел охотник с двумя блестящими кинжалами. Мне даже показалось, что это женщина. Потом еще один в маске с двумя пистолетами. И третий был без маски.
— Это тот, о ком я подумал?
— Да. Убийца в розыске. Тот, что сидел в камере. Тот, кого мне Жердяй показывал.
Элитник обернулся к стоящему у стены полицейскому и кивнул ему со значением.
— Этот заключенный он шел с ними?
— Да. Третьим в ряду.
— Это был один из них?
Какое мне доставило удовольствие элитника осадить. Такие приятные ощущения не забываются.
— Нет. Он точно был не с ними и это я успел понять даже пробегая мимо охваченный пламенем. Он был пленником.
Элитник глубоко вдохнул и отошел к стене с двусторонним зеркалом, постоял там бормоча и вернулся.
— Это точно?
— Я не могу гарантировать наверняка, но готов отвечать перед Верховным Судом. Мужчина без маски был пленником. Это было ясно по его поведению, по бегающим глазам, по тому как его толкнули пистолетом к стене и он к ней послушно прижался. По тому, что он был без маски в конце концов.
— Я думаю, — сказал элитник, — что ты его прикрываешь. Вот, что я думаю. Я думаю, что напарники пришли освобождать его из заключения и устроили эту резню. И мне кажется очень подозрительным, что только ты выжил. И ты — его защищаешь. Мне кажется, что кое-кто ведет двойную игру.
— У меня идеальный послужной список. Можете проверить. Я родился и вырос в нижнем квартале, но никогда не был связан с криминалом.
— Перестань оправдываться, — поднял руки вверх элитник.
— Я не оправдываюсь. Мой отец всю жизнь работал на шахте и умер от рака легких. Отец говорил мне: «Стань полицейским и ты будешь обеспечен на всю жизнь. Свяжешься с тараканами будешь всю жизнь бедняком, свяжешься с бандитами — рано умрешь». Я стал полицейским.
— Ну ладно, ну ладно, — затараторил элитник, — Хватит, обиделся что ли?
— Моя мать работала санитаркой в больнице где ее зарезал пациент-таракан. Это навсегда отвадило меня от наркотиков. Я поверил отцу, что только став копом можно чувствовать себя человеком и я добивался этого всю жизнь. Занимался спортом, ходил в добровольческие патрули, когда они еще существовали. Карабкался понемногу. И вот я здесь. Продался каким то убийцам в маске? Не смешите мои жетоны, мне выгоднее их поймать, чем работать на них.
— Хорошо, — остановил меня допрашивающий, — Верю. Да я и не думал, что ты крыса. Просто брал на пушку, профессиональная слабость. Отправим мы тебя домой. На сегодня хватит. В дальнейшем если нужно будет еще что-то я сам приеду к тебе или пришлю человека. Пошли!
Он встал и вышел из комнаты. Я кивнул оставшимся в комнате и побежал за ним. Элитник шагал быстро и не оглядывался. Зато я старался все что можно впитать и расмотреть. Все-таки никогда не был в элитном квартале. Жена замучает вопросами.
Не знаю как где, а в полицейском участке элитников все было приторно и сладко. Белые и розовые стены, коврики на полу. Тут даже боты белоснежные.
— Не разглядывай так, — сказал элитник не оборачиваясь, — а то уходить не захочешь.
Мы зашли в очередную комнату и двое в белом пододвинули мне стул.
— Небольшая инструкция, — забормотал элитник, — Видишь этот большой контейнер? В нем ты поедешь домой. Там не очень комфортно, но есть ручка за которую можно держаться сидя на полу. Контейнер погрузят на такси и оно отвезет тебя домой. Ничего не нужно бояться, ты не арестован и не находишься под подозрением. Просто жители из Нижних Уровней не должны видеть Элитные Уровни. Это для вашей безопасности. Люди сходят с ума, когда видят святые для них места, дома в которые они никогда не зайдут, машины, на которых никогда не будут ездить, рестораны в которых никогда не будут питаться. Поэтому было принято решение никогда не показывать обывателям Элитные Районы и перевозить только в закрытых контейнерах. Если ты нам понадобишься — мы тебя найдем. Забирайте его.
Мне накинули на голову мешок и начался обратный процесс. Отвели в контейнер, помогли сесть и направили руку. Я схватился за поручень, да так и просидел всю дорогу напрягая слух. Не посмотрю, так хоть послушаю.
* * *
Проснулся я от того, что ударился рукой об железный пол. Ничего я так и не услышал, как ни напрягал слух, только звуки машин. Зато поспал лежа на полу в железном контейнере, отпустил ручку и чуть не разбил костяшки пальцев от резкого рывка. Контейнер остановился. Приехали.
* * *
Доставили меня прямо на работу. Могли бы домой, что ли. Дверь открылась и я весь в пыли выкатился наружу. Отряхнулся и осмотрелся по сторонам. В другое время здесь бы уже стояло пару коллег, которые не поленились постебать друга, приехавшего в железном ящике. Сейчас все они были горстками пепла в баночках. Если бы я не грохнулся перед пожарной машиной, спешащей потушить участок, то меня бы и в баночке не было. Просто обгоревший труп на земле.
Я пересек стоянку и зашел в лифт. На месте вырванной когда-то камеры висела новая, черного цвета. Пока лифт ехал она пристально меня изучала и многозначительно щелкала.
Коридор был полон народу. Я такого шума не ожидал и замер на секунду. Ходили люди в разноцветных штанах, летали дроны с надписями «Секретно», «Порядок» и «ЭСБ» на борту. Все что-то меряли, нюхали, фотографировали, щелкали. За расследование взялись серьезно. На стенах висел плакат с пленником, которого схватили люди в масках. Его уже разыскивали. Я прошел к своему кабинету, готовый ко всему но на меня не обращали внимание.
В кабинете копошился небольшой робот, квадратной формы. Шустро работая манипуляторами он открывал полки стола, выгребал документы, фотографировал и отправлял себе в чрево. Схватил фотографию на подставке, щелкнул и хотел отправить туда же, когда я перехватил ее.
— Это фотография моей семьи. К делу она не относится.
Робот повернулся ко мне и дернул. Я не отпускал.
— Это моя фотография. Тебе я её не отдам.
Робот зажужжал и потянул сильнее, конечно он был сильнее, но я схватился за фотографию второй рукой и дернул на себя. Надеюсь у него нет пушки в животе.
Пушки у него не было, зато была сирена и красная лампа в головной части. Лампа выехала, закрепилась и по стенам когда-то моего кабинета пошли красные блики.
На звуки сирены сбежались элитники и уставились на мою борьбу. Старший по званию шагнул вперед и взмахом руки выключил противно завывающую сирену.
— А это еще что такое? Отпустите машину.
Я вытянулся в струнку, но руку не отпустил
— Это моя семейная фотография. К дела она не относится. Пусть вернет.
Элитник посмотрел на робота и кивнул. Тот убрал клешню и втянул ее в корпус. Элитник протянул руку ладонью вверх и я отдал ему рамку. Он убедился в том, что этой действительно фотография и вернул ее.
— В следующий раз хорошо подумайте перед тем, как мешать полицейскому роботу. Был бы на моем месте другой, так просто тебе бы не обошлось самоуправство. А теперь иди домой! Сегодня участок работать не будет и твои услуги не требуются. Когда выходить на работу мы сообщим. Можешь считать что ты в оплачиваемом отпуске.
Он развернулся и вышел вместе с любопытствующими. Робот как будто обиженно посмотрел на меня и продолжил работать с бумагами, поминутно поворачиваясь в мою сторону.
— Не бойся, не трону, — сказал я и вышел.
* * *
Вмешиваться в работу элитных полицейских роботов было неразумно, но никто не будет забирать мои личные фотографии, пока я не под обвинением. Да и что они сделают? Уволят? Из участка, в котором работаю только я? Думаю, что у меня есть кое-какие привилегии, как у ветерана.
На стоянке я снял трубку настенного телефона и вызвал такси. Хотелось быстрее домой, обычно хожу пешком — для здоровья полезно, но там жена волнуется.
Шофер как всегда был разговорчивый (обучают их этому что ли) и приставал с расспросами. Что там случилось? Правда что всех убили? Правда, что они обещали вернуться? Правда, что элитные полицейские крутые и прокачаны дорогими имплантантами? Правда, что главаря знают в лицо и это он на всех плакатах? Я пытался отвечать односложно и всем видом показывал, что нет желания разговаривать. Таксист понял, хоть и не сразу, и замолчал. Так в тишине и доехали.
* * *
— На крыше или во дворе? — спросил недовольный таксист, не поворачивая головы.
— Во дворе, на третьем этаже живу.
Он хмыкнул и ничего больше не сказал. Обиделся. Приземлился, распугивая черных кур, да так что одна даже взлетела подхваченная потоком воздуха и открыл дверь не поворачиваясь.
— Приехали! Выходи!
Сосед с площадки курил на общем балконе и помахал мне рукой. Прораб на одной из шахт. Нормальный мужик. Я ответил и вышел из машины. Проезд для полицейских бесплатный. Такси не дожидаясь пока я выйду убрало подпорки и рвануло вверх. Нервный, какой.
Я набрал код подъезда и пошел наверх. Тишина, люди уже спали. Перестали куховарить и ссориться, хотя у нас драк еще мало по сравнению с соседними домами. Знают, что живут рядом с полицейским и благодаря ему покрашен и убран подъезд, камера на входе и в подъезд никто чужой не войдет. Код меняется раз в неделю. Любимая разносит его регулярно всем соседям.
Я поправил дорожку на ступенях и подумал, что неплохо бы отнести ее в химчистку, открыл карточкой двери, ввел цифровой код и вошел домой. У полицейских много врагов.
Не включая свет прошел на кухню, прикрыл двери, включил свет еле-еле в ночном режиме и поставил кофе. Говорят, что жители Элитных Районов пьют настоящее заварное, но мы обходимся таблетками. Да и чему жаловаться? Если бы не мой упорный труд и наставления отца, то пил бы я сейчас грязную воду из уличного крана на заводе.
Кофе начало кипеть и я снял его с плитки. Аромат пошел по всей квартире. Жена заворочалась в постели, такой запах мертвого разбудит. Открыл окно и впустил свежий воздух. Дарья все-таки встала и проскользнула на кухню.
— Привет! С возвращением!
— Привет, — говорю я и отхожу от окна, делать кофе, — Спасибо!
— Что там у вас творится? Весь Уровень гудит о бойне на полицейском участке.
Я беру кружку и сажусь за стол.
— Не нужно тебе знать эти подробности. Все плохо, но жизнь продолжается.
Жена села напротив и подперев рукой подбородок смотрела на меня:
— Такой замученный. Сын ждал тебя во дворе целый день. Еле уложила.
— Я не мог раньше прийти. Меня опрашивали.
— Все нормально?
— Да. Будешь кофе?
— Нет, — она встала, — пойду в кровать. Если выпью хоть глоток не засну до утра.
Я допил горячий напиток и помыл кружку. От воды опять воняло химией. Так и живем, травимся понемногу.
Пора бы уже ложиться, только завтра мне уже спешить некуда. Бессрочный отпуск начался внезапно. Я вышел из кухни и посмотрел на две головки, торчащие из под одеяла: женскую и детскую. Спят голубки. Жена подняла руку и помахала, иди сюда. Я показал рукой на свою комнату и ушел. Сегодня ночевать буду здесь.
Закрыл дверь и включил ночник. Двухголовый попугай Чика дернулся и открыл все четыре глаза. Влад забыл накрыть его тканью. Не буду уже пугать, потерпит.
Спать не хотелось, я сел у стола и включил монитор. Камера у входа постоянно записывала и отсылала файлы на облачное хранилище, но и прямой эфир был, в моей комнате.
У двери подъезда стоял человек и читал при свете фонаря объявление у двери. Что он ночью тут забыл? Это не наш. Я положил палец на колесико и начал медленно крутить, изображение стало увеличиваться. По сторону экрана камера зажужжала чуть громче и стала вытягиваться, обычный человек не обратит внимание, но профессионал сразу поймет, что на него смотрят.
Мой объект изучения был не простым и я сразу это понял, когда он посмотрел на камеру. Лицо его было наполовину закрыто маской.
Я отшатнулся и стул вылетел из под ног. Шею сдавило болью и воздух не поступал в легкие, сзади на шею мне накинули удавку. Повинуясь инстинктам, я просунул пальцы под веревку, чтобы ослабить захват, оттолкнулся ногой от стола и прыгнул спиной на душителя. Он ожидал этого и мягко побежал назад, усиливая нажим. Я развернулся и погнал влево в глазах уже поплыли красные круги, от недостатка кислорода. Клетка загремела и покатилась по полу. Попугай раздавая полицейские команды и ругаясь полетел кругами по комнате.
— Что происходит? Кто вы такой? — закричала из спальни Дарья и у меня открылись дополнительные резервы. Так бывает, когда пытаешься защитить свою семью.
Убираю одну руку из под удавки и резко бью назад в живот, убийца отклоняется и я бью еще раз но в лицо, поверх своего плеча. Хватка ослабляется, я ныряю под удавку одновременно оттягивая ее и освобождаюсь. Разворачиваюсь и вижу человека в маске, он бьет меня ногой, я блокирую и прыгаю к нему. Он меньше ростом и размерами, нужен близкий бой, мне так выгоднее. Мы падаем на пол и я бью его кулаками, убийца блокирует, практически не пропуская ударов — профессионал. Потом наносит прямой в нос и я слышу хруст кости. Убийца отпихивает меня ногой и встает на ноги. Отряхивается и сжимает кулаки.
— Еще хочешь, старик?
Я отползаю назад и вскакиваю зажимая нос одной рукой. Кровь просачивается сквозь пальцы и течет на пол. Из спальни ничего не слышно.
— Если вы что-то сделали с моей семьей, я уничтожу всех.
— Не волнуйся, старик. Они нам не нужны, нам нужен ты.
Дверь открылась и я увидел жену с сыном. Они стояли на кровати, она в ночнушке, он в трусиках и безразлично смотрели в стену. Не реагировали на внешние раздражители и глаза были пустые, безжизненные. Такое я уже видел раньше.
— Не сопротивляйся, полицейский, — сказал человек в маске, — и все будет хорошо. Просто пойдем с нами. Ты увидишь своих родных уже завтра, они даже ничего помнить не будут.
Я слушал его и быстро просчитывал варианты. Из спальни выглянул еще один человек в маске и помахал рукой. Тот, что был со мной — ответил ему. Не справлюсь, их слишком много. Оружия в доме нет, я слишком честный и так и не вынес с задания ни одного ствола. А надо было. Может быть я этим и справлюсь, но тот что стоит в спальне поможет ему или сделает что-то с моей женой. На улице еще один стоит. Шансов выиграть бой у меня нет, а вот спасти семью можно попробовать.
— Как вы попали в мою квартиру?
— Самолетами, поездами, автомобилями, — лениво сказал убийца и поднял клетку. Поставил ее на место и закрыл дверцу, — Твоя птица зависла на люстре. Смешная. Как зовут?
Чика действительно свешивалась с люстры и смотрела двумя головами в разные стороны. Выглядела действительно смешно.
— Зачем ты меня душил?
— Ах да, — сказал человек в маске и поднял удавку, — чтобы отключить и вывезти без шума. Убивать тебя нам не интересно, говорю же.
Я потер шрам на шее, останется надолго, как будто я неудачно вешался.
— Ах это, — махнул рукой, — это мы починим. Давай выходи, только руки за голову и скрести пальцы.
Я послушался и медленно вышел, ожидая удара по голове. Но не угадал. Это был укол. Игла мягко вошла сзади в основание шеи и ноги моментально онемели. Человек в маске сделал реверанс и судя по глазам он улыбался. Хитрые глаза и молодые. Ты же мне в сыновья годишься…
