X

Бейкса снова одолевала дремота, будто и не отдыхал у Томми. Что значит привычка спать по ночам, рассуждал он про себя, — прямо как у павловских собак, где-то он об этом читал. Кроме того, давала себя знать усталость: гудели ноги, обутые в тяжелые ботинки. Хоть садись на тротуар и растирай натруженные колени. Автобус увез его в сторону от последнего адреса, пришлось долго топать пешком.

Зевая, Бейкс полез за сигаретой. Рука наткнулась на что-то шероховатое, рассыпчатое: печенье, которое он безотчетно сунул в карман у Флотмена. Стоя на тускло освещенном перекрестке, Бейкс ломал пальцами хрупкий кругляшок, перебирая крошки, как бусинки четок. Он был похож на заблудившегося странника, оберегая дешевый картонный чемоданчик так, будто в нем все его достояние. Ночной город вымер, жители словно покинули его, спасаясь от космического мрака, побросав все: темные дома с холодными окнами, погнутый столбик с дорожным указателем, замерший у тротуара автомобиль, тощую кошку, перебегавшую мостовую. Она с любопытством оглянулась на Бейкса, а потом скрылась из виду. На черном бескрайнем небосклоне сквозь редкие обрывки облаков холодно мерцали звезды.

За углом на горке был дом Айзека, неприметный и днем, совсем затерявшийся ночью. Потрескавшиеся ступени, облезлые двойные двери, большие окна с грубо сколоченными ставнями, прохудившиеся водосточные трубы. Айзек жил здесь с матерью и сестренкой. Бейкс не помнил точно расположения комнат, в памяти всплывала только пыль на пианино, замусоленная нотная тетрадь, раскрытая на «Хоре макавеев», портрет одного из лидеров, отбывающего пожизненное заключение.

Чемоданчик заметно полегчал — в нем уже почти ничего не было. Бейкс сошел с тротуара и, превозмогая усталость, пересек улицу осторожной походкой человека, привыкшего скрываться, научившегося избегать открытых пространств, умеющего растворяться в толпе. Одинокий прохожий на пустынной улице подобен египетской пирамиде, в толпе же он никто, слабый голосок в громадном хоре. Бейкс жался к стенам, крался в глубокой тени, то и дело озираясь. Лишь бы Айзек оказался дома.

Но не прошел он и нескольких ярдов от угла, как его тихо позвали из затемненного подъезда. Какую-то долю секунды в ушах звучал голос агента секретной полиции, леденящий душу, циничный, злорадный, торжествующий. По спине забегали мурашки. На самом же деле это был детский голосок, вернее, девичий шепот. Заглянув в подъезд, Бейкс различил расплывчатое бледное пятно, а на нем беспокойные, широко раскрытые глаза, очертания школьного форменного платьица. Словно чудом уцелевшая от эпидемии кромешной тьмы, девчушка шептала, прижимая ручки к хрупкой груди:

— Мистер Бейкс, мистер Бейкс, это вы?

Он нагнулся к самому ее лицу.

— Ага, ты ведь сестра Айзека, верно? — зашептал и он. — Что стряслось?

Бейкс не сомневался — что-то случилось. Они стояли в темном подъезде, прижавшись друг к другу, и со стороны их можно было принять за влюбленных. Он слышал ее учащенное дыхание.

— Что с Айзеком?

— Не знаю, мистер Бейкс. — От девчушки, которой не терпелось стать взрослой, пахло дешевыми духами и губной помадой. — Айзек с работы не вернулся, а вечером позвонил в соседнюю лавку и приказал мне караулить вас. Просил передать, что за ним слежка и потому он домой не придет. Потом к нам нагрянула полиция, перевернула все вверх дном. Они искали Айзека и кричали на маму. Но мы и сами не знаем, где он, — выпалила она, не переводя дыхания, как корабельный радист, судорожно выстукивающий сигнал бедствия.

Бейкса прошиб холодный пот. Как это они докопались до Айка? Шпики стали вездесущими. Бейкс высунул голову из подъезда и посмотрел из конца в конец темной улицы. Видно, в ячейку Айзека затесался болтун или провокатор.

— Больше ничего он не просил передать?

— Ничего, мистер Бейкс.

Должно быть, Айк не успел справиться, на свободе ли его товарищи. Заметил за собой слежку и решил сразу скрыться. Шпики поторопились и выдали себя. Им бы подождать — застукали бы Айка вместе с Бейксом и листовками. Вот было бы громкое дело. Стало быть, про Бейкса они пока не знают. Айзек их заинтересовал в другой связи. Так, наверно, и не выяснится, кто его выдал, с горечью подумал Бейкс, стоя в темном подъезде с девчушкой, ни дать ни взять — растлитель малолетних. Конспирация ни к черту! Вот даже сестра Айка его знает. Подумать страшно, что будет, окажись малютка в руках агентов из Бюро государственной безопасности…

— Айк не говорил, что свяжется со мной? — спросил Бейкс, но тут же вспомнил, что при всем желании Айзек не может этого сделать. Бейкс сам его отыскивал, когда бывало необходимо.

Девчушка явно нервничала, словно чувствовала себя виноватой, что не может ничего больше сообщить Бейксу.

— Ну спасибо тебе за все, — улыбнулся Бейкс. — Сколько же ты меня прождала?

— Не стоит благодарности, мистер Бейкс. Мама велела обязательно вас дождаться. А теперь я пойду, ладно?

— Конечно, — ответил он и спросил с улыбкой — Ты все еще играешь на пианино?

— Играю, — она застенчиво улыбнулась. — Скоро у нас экзамены.

— Желаю удачи. Тебе давно пора домой. Извини за беспокойство.

— Доброй ночи, мистер Бейкс.

Она выскользнула на улицу, оставив в подъезде слабый запах косметики. Он глядел ей вслед. Тонкая фигурка карабкалась вверх, стуча каблучками по тротуару.

«Еще ребенок совсем, а уже духи и туфли на «шпильках», — пришло в голову Бейксу. Он еще некоторое время постоял в подъезде, сжимая ручку чемоданчика, катая в свободной ладони прилипшие крупинки сахара.