Глава двадцать седьмая
Башня, пораженная молнией
Наконец над головой снова показались звезды. Гарри втащил Думбльдора на вершину ближайшего валуна и помог встать на ноги. Гарри страшно промок, у него зуб на зуб не попадал от холода; он сгибался под тяжестью Думбльдора, однако собрал последние силы и сосредоточился на своем направлении: Хогсмед. Он зажмурился, стиснул руку своего спутника и шагнул вперед, в знакомую давящую пустоту.
Еще не открыв глаза, он понял, что путешествие прошло благополучно: запах соли и морской бриз исчезли. Они с Думбльдором стояли посреди неосвещенной Высокой улицы; с обоих ручьями стекала вода, оба дрожали с головы до пят. На один жуткий миг воображение Гарри нарисовало инферниев, наползающих со всех сторон, но он моргнул и увидел, что вокруг тихо и тьма стоит абсолютная, если не считать нескольких фонарей и светящихся окон над магазинами.
– Получилось, профессор! – обессиленно прошептал Гарри, только сейчас почувствовав ужасную резь в груди. – Получилось! Мы добыли окаянт!
Думбльдор пошатнулся и привалился к нему. Сначала Гарри подумал, что из-за его неумелого аппарирования у профессора закружилась голова, но потом заглянул ему в лицо и ужаснулся: оно было покрыто испариной и даже в тусклом свете фонарей поражало своей бледностью.
– Сэр, вы как?
– Бывало и получше, – еле-еле ответил Думбльдор, но уголки его губ дрогнули. – Это зелье… тонизирующим не назовешь…
И, к полному отчаянию Гарри, Думбльдор осел на землю.
– Сэр… не волнуйтесь, сэр, вам сейчас станет лучше, не бойтесь…
Он в панике огляделся, рассчитывая найти хоть какую-то помощь, но нигде никого не было, а Гарри понимал одно: необходимо любым способом срочно доставить Думбльдора в лазарет.
– Надо отвести вас в школу, сэр… к мадам Помфри…
– Нет, – возразил Думбльдор. – Нужен… профессор Злей… но я… прямо сейчас вряд ли дойду…
– Да… сэр, послушайте… я постучусь куда-нибудь, найду, где вам передохнуть… а сам сбегаю и приведу мадам…
– Злотеуса, – ясно сказал Думбльдор. – Нужен Злотеус…
– Хорошо, Злей, пускай… но мне все равно придется оставить вас ненадолго, чтобы…
Однако не успел Гарри пошевелиться, как послышались торопливые шаги. Его сердце ликующе подпрыгнуло: их заметили, поняли, что требуется помощь! Он оглянулся: к ним спешила мадам Росмерта в пушистых шлепанцах на высоких каблуках и шелковом халате с драконами.
– Я закрывала занавески в спальне – и вдруг вы! Хвала небесам, хвала небесам, я не знала, что и… Что это с Альбусом?
Она остановилась и, часто дыша, широко распахнутыми глазами уставилась на Думбльдора.
– Он ранен, – объяснил Гарри. – Мадам Росмерта, можно ему побыть в «Трех метлах», пока я сбегаю в школу за помощью?
– Тебе нельзя туда одному! Ты что, не понимаешь?.. Вы не видели?..
– Если поможете его поднять, – не слушая, продолжал Гарри, – мы отведем его внутрь…
– В чем дело? – спросил Думбльдор. – Росмерта, что случилось?
– Сме… Смертный Знак, Альбус.
И она показала в небо над «Хогварцем». От ее слов Гарри охватил животный страх… он обернулся, посмотрел…
Над школой висел светящийся зеленый череп с языком-меей, знак Упивающихся Смертью… знак, который они оставляют… когда убивают кого-то…
– Давно появился? – спросил Думбльдор. Его рука больно впилась Гарри в плечо – профессор с трудом поднимался с земли.
– Буквально пару минут назад; когда я выпускала кошку, еще не было, а когда пошла наверх…
– Нам надо немедленно в замок, – сказал Думбльдор. Его пошатывало, но голос звучал властно. – Росмерта, потребуется транспорт… метлы…
– У меня есть парочка за баром, – испуганно пролепетала та. – Сбегать принести?
– Нет, Гарри сам справится.
Гарри с готовностью поднял волшебную палочку:
– Акцио метлы Росмерты.
Секунду спустя из паба, грохнув дверью, вырвались две метлы, наперегонки помчались к Гарри и, чуть заметно вибрируя, замерли подле него.
– Росмерта, сообщи, пожалуйста, в министерство, – распорядился Думбльдор, оседлывая ближнюю метлу. – В «Хогварце», возможно, еще не поняли… Гарри, надень плащ-невидимку.
Гарри достал из кармана плащ, накинул на себя и только потом сел на метлу. Мадам Росмерта на своих высоких каблуках уже бежала к пабу, а Гарри с Думбльдором оттолкнулись от земли, взмыли и устремились к замку. Гарри то и дело косился на своего спутника, чтобы, если тот начнет падать, вовремя его подхватить, однако вид Смертного Знака, похоже, придал Думбльдору сил: прильнув к метле, он летел сквозь ночь, не сводя глаз с зеленого черепа, и длинные серебристые волосы и борода его развевались. Гарри тоже смотрел на жуткую метку, и страх бурлил в нем отравой, не давая дышать и заставляя забыть обо всем…
Сколько времени они отсутствовали? Выдохлось ли зелье удачи у Рона, Гермионы и Джинни? Неужели Смертный Знак запустили из-за них? Или это Невилл, Луна, кто-нибудь из Д. А.? А если так… ведь патрулировать коридоры, выйти из безопасных спален приказал им он, Гарри… Неужели он вновь окажется виноват в смерти друга?
Внизу петляла дорога. В ушах громко свистел ветер, но Гарри все равно разобрал, как Думбльдор снова бормочет что-то непонятное. Вскоре над оградой метла Гарри неожиданно содрогнулась, и он понял: Думбльдор снимал свои же защитные заклинания, чтобы влететь на территорию, не снижая скорости. Смертный Знак сверкал прямо над астрономической башней, самой высокой в школе. Значит ли это, что убийство произошло там?
Думбльдор пролетел над зубчатым парапетом башни и уже слезал с метлы; Гарри приземлился рядом и осмотрелся.
Никого, ничего. Дверь на винтовую лестницу закрыта. Ни следов борьбы, ни тела.
– Что это значит? – спросил Гарри, поднимая глаза на зеленый череп, который зловеще поблескивал в вышине. – Это настоящий знак? Кого-то действительно… профессор?
В мутном свечении знака Гарри увидел, что Думбльдор покалеченной рукой схватился за грудь.
– Иди за Злотеусом, – слабо, но отчетливо произнес Думбльдор. – Расскажи обо всем и приведи ко мне. Больше ничего не предпринимай, ни с кем не разговаривай и не снимай плаща. Я буду ждать здесь.
– Но…
– Ты поклялся меня слушаться, Гарри, – иди!
Гарри поспешил к двери на лестницу, но, едва схватившись за железное кольцо, услышал с другой стороны чьи-то быстрые шаги. Он оглянулся на Думбльдора. Тот жестом велел ему отойти. Гарри попятился, вынимая волшебную палочку.
Дверь распахнулась, и кто-то вылетел на площадку с криком:
– Экспеллиармус!
Тело Гарри окостенело. Он, точно шаткая статуя, косо привалился к стене, да так и остался стоять; он не мог ни пошевелиться, ни заговорить и совершенно не понимал, как это получилось: ведь «экспеллиармус» – не замри-заклятье…
Затем он увидел волшебную палочку Думбльдора, стремительной дугой улетевшую за парапет, и все понял… Думбльдор невербально лишил его подвижности и, потратив на это драгоценную секунду, не смог защититься сам.
Думбльдор стоял у парапета. Его лицо было совсем белым, но он не выказывал ни паники, ни даже беспокойства. Он лишь поглядел на того, кто его обезоружил, и невозмутимо произнес:
– Добрый вечер, Драко.
Малфой отступил и торопливо огляделся, проверяя, нет ли кого с Думбльдором. Его взгляд упал на вторую метлу.
– Кто здесь еще?
– То же самое я могу спросить у тебя. Или ты действуешь в одиночку?
Бледные глаза Малфоя метнулись к Думбльдору:
– Нет. Ко мне пришло подкрепление. Сегодня у вас в школе Упивающиеся Смертью.
– Так-так, – проговорил Думбльдор, словно Малфой показывал ему отлично выполненную домашнюю работу. – Очень хорошо. Значит, ты нашел способ их впустить?
– Да, – отозвался Малфой. Он сильно задыхался. – Прямо у вас под носом, а вы даже не заметили!
– Феноменально, – восхитился Думбльдор. – И все же… ты уж прости… где они сейчас? Твоих сторонников что-то не видно.
– Им помешала ваша охрана. Они сражаются внизу. Это ненадолго… я пошел вперед. Я… мне надо выполнить приказ.
– Что же, мой мальчик, действуй, выполняй, – ласково сказал Думбльдор.
Повисло молчание. Гарри, запертый в клетке своего парализованного невидимого тела, следил за ними во все глаза и мучительно напрягал слух, надеясь уловить шум отдаленной борьбы. Драко Малфой бездействовал и только смотрел на Альбуса Думбльдора, который – просто непостижимо! – улыбался.
– Драко, Драко, ты не убийца.
– Это почему это? – вскинулся Малфой.
Кажется, он и сам понял, насколько по-детски прозвучали его слова; даже в неясном свете знака видно было, как он вспыхнул.
– Вы не знаете, на что я способен, – напористо объявил он, – и не представляете, что я уже сделал!
– Почему, представляю, – мягко возразил Думбльдор. – Ты едва не убил Кэти Белл и Рональда Уизли. Ты целый год отчаянно старался убить меня. Прости, Драко, но твои попытки были неубедительны… до такой степени, что я, откровенно говоря, усомнился, действительно ли ты этого хочешь…
– Хочу! Еще как! – неистово вскричал Малфой. – Я весь год работал, и сегодня…
Откуда-то из замка донесся приглушенный вопль. Малфой напрягся и оглянулся через плечо.
– Кто-то оказывает мужественное сопротивление, – светски заметил Думбльдор. – Но ты говорил… ах да, тебе удалось провести в школу Упивающихся Смертью. Признаюсь, я считал, что это невозможно… Как тебе удалось?
Но Малфой не ответил: он прислушивался к происходящему внизу и, казалось, тоже обездвижел.
– Не приступить ли тебе к делу самостоятельно? – предложил Думбльдор. – Вдруг твоих помощников задержала моя охрана? Ты, возможно, понял, что сегодня здесь еще и члены Ордена Феникса. Да и помощь тебе по большому счету не нужна… волшебной палочки у меня нет… защититься нечем…
Малфой смотрел на него и молчал.
– Понятно, – доброжелательно улыбнулся Думбльдор, не дождавшись ответа. – Один боишься.
– Ничего я не боюсь! – огрызнулся Малфой, по-прежнему ничего не делая. – Это вам надо бояться!
– Но чего? Вряд ли ты сможешь убить меня, Драко. Это совсем не так просто, как полагают невинные… ну хорошо, пока мы поджидаем твоих друзей, скажи мне… как ты провел их сюда? Тебе, я так понимаю, понадобилось немало времени?
Казалось, Малфой с трудом подавляет крик или рвоту. Яростно сверля Думбльдора взглядом и направляя палочку прямо ему в сердце, он судорожно сглотнул, сделал несколько глубоких вдохов, а затем, словно против воли, сказал:
– Я починил шкаф-исчезант, которым давным-давно никто не пользовался. Где в прошлом году потерялся Монтегю.
– А-а-а.
Это прозвучало почти как стон. Думбльдор на мгновение закрыл глаза.
– Очень умно… я делаю вывод, что к нему есть пара?
– Да, в магазине «Боргина и Д’Авило», – подтвердил Малфой, – а между ними что-то вроде прохода. Монтегю рассказывал, что, когда он угодил в исчезант из «Хогварца», он в общем-то застрял посередине, но все-таки иногда слышал, что происходит в школе, а иногда – в магазине, как будто исчезант перемещался между ними… Но ему никак не удавалось докричаться… в конце концов он сумел аппарировать наружу, хотя прав у него еще не было. Чуть не умер. Все слушали и только рты разевали, и я один догадался, в чем там дело, – даже Боргин не знал! – я единственный понял, что через эти шкафы, если починить сломанный, можно попасть в «Хогварц».
– Замечательно, – пробормотал Думбльдор. – Стало быть, Упивающиеся Смертью через магазин «Боргина и Д’Авило» проникли в школу, чтобы тебе помочь… хитро, очень хитро… к тому же, как ты сам говоришь, прямо у меня под носом…
– Да, – кивнул Малфой, парадоксальным образом окрыленный похвалой Думбльдора. – Очень!
– Между тем временами, – продолжал Думбльдор, – тебе казалось, что починить исчезант не удастся? И тогда ты действовал грубо и непродуманно. Например, послал мне зачарованное ожерелье, которое просто не могло не попасть в чужие руки… отравил мед, хотя выпить его я мог лишь по невероятной случайности…
– Да, а вы так и не поняли, кто за этим стоит, – осклабился Малфой. Думбльдор сполз чуть ниже по стене: видимо, у него слабели колени. Онемевший Гарри тщетно боролся с заклятием, сковавшим его по рукам и ногам.
– Вообще-то понял, – сказал Думбльдор. – Я был уверен, что это ты.
– Что ж вы меня не остановили? – с вызовом бросил Малфой.
– Я пытался, Драко. Профессор Злей следил за тобой по моему приказу…
– Ничего не по вашему, он обещал моей матери…
– Так он говорил тебе, Драко, а на самом…
– Он двойной агент, старый вы идиот, и работает вовсе не на вас, это только вы так думаете!
– Здесь, Драко, мы расходимся во мнениях, и тебе придется с этим смириться. Видишь ли, я целиком доверяю профессору Злею…
– И значит, совсем потеряли хватку! – ухмыльнулся Малфой. – Он все время предлагал мне помощь… думал заполучить всю славу… на подвиги его тянуло… «Что ты творишь? Ожерелье – твоих рук дело? Какая глупость, ты мог все испортить…» Но я ему не сказал, чем занимался в Кстати-комнате… Вот завтра он проснется, а все уже кончено, и он больше не любимчик Черного Лорда… в сравнении со мной он будет ничто, ничто!
– Достойная награда за труды, – мягко произнес Думбльдор. – Разумеется, все любят, когда их старания оценивают по заслугам… и все же… едва ли ты обошелся без помощника… видимо, это кто-то в Хогсмеде, тот, кто мог передать Кэти… а-а-а… – Думбльдор вновь закрыл глаза и кивнул, словно бы засыпая: – Ну конечно… Росмерта. Как давно она под проклятием подвластия?
– Дошло наконец? – издевательски усмехнулся Малфой.
Внизу снова закричали, на сей раз куда громче. Малфой нервно глянул назад и опять повернулся к Думбльдору. Тот продолжал:
– Значит, бедной Росмерте пришлось топтаться в собственном туалете, поджидая, когда можно будет передать ожерелье какой-нибудь ученице «Хогварца», которая зайдет одна? А отравленный мед… разумеется, Росмерта могла по твоему приказу подсыпать яд в бутылку и отослать ее Дивангарду, зная, что он собирается подарить ее мне на Рождество… да, ловко… ловко… бедному мистеру Филчу, естественно, в голову бы не пришло проверять бутылку от Росмерты… а как же вы с ней связывались? Я считал, что все коммуникации с внешним миром у нас под контролем.
– Зачарованные монеты, – пояснил Малфой будто бы через силу; рука с волшебной палочкой отчаянно дрожала. – Одна была у меня, другая у нее, и мы обменивались сообщениями…
– Не этот ли метод использовала в прошлом году группа, называвшая себя «Думбльдоровой армией»? – непринужденно поинтересовался Думбльдор, но при этом, заметил Гарри, сполз по стене еще на дюйм.
– Да, я позаимствовал идею у них, – криво усмехнулся Малфой. – А мысль отравить мед – у мугродины Грейнджер, я слышал, как она в библиотеке говорила, что Филч не способен отличить одно зелье от другого…
– Прошу тебя воздержаться от таких слов в моем присутствии, – произнес Думбльдор.
Малфой грубо расхохотался:
– Я тут собираюсь его убить, а он переживает из-за нехорошего слова!
– Да, переживаю, – твердо сказал Думбльдор, и Гарри увидел, что его ноги зашаркали по полу в попытке сохранить равновесие. – Что же касается убийства, Драко, то у тебя было достаточно времени. Мы совсем одни. Я абсолютно беззащитен – ты не смел и надеяться застигнуть меня в таком положении… И однако, ты медлишь.
Малфой скривился, будто съел что-то очень горькое.
– Кстати, насчет сегодняшнего вечера, – продолжал Думбльдор. – Я в недоумении: как же так получилось… откуда ты знал, что меня нет в школе? Но, разумеется, – ответил он на свой же вопрос, – меня видела Росмерта, она и сообщила с помощью ваших хитроумных монет…
– Именно, – подтвердил Малфой. – Только она сказала, что вы пошли выпить и скоро вернетесь…
– Что правда, то правда, я действительно выпил… и… некоторым образом… вернулся, – пробормотал Думбльдор. – А ты подстроил мне ловушку?
– Мы решили повесить над башней Смертный Знак, чтобы вы сразу примчались сюда, узнать, кого убили, – сказал Малфой. – И это сработало!
– Как посмотреть… и да и нет, – протянул Думбльдор. – Однако… из твоих слов следует, что убийства не было?
– Кого-то убили. – На этих словах голос Малфоя взлетел на целую октаву. – Одного из ваших… не знаю кого, там было темно… я через него переступил… мне велели ждать вас наверху, а эти ваши фениксы из Ордена так и лезли под ноги…
– Да, это им свойственно, – согласился Думбльдор.
Снизу донеслись грохот, крики, еще громче прежнего; очевидно, сражение шло на винтовой лестнице, совсем рядом… Сердце Гарри неслышно колотилось в невидимой груди… кто-то погиб… Малфой переступил через тело… чье?
– Как бы там ни было, время поджимает, – напомнил Думбльдор. – Поэтому давай обсудим, какие у тебя есть варианты, Драко.
– У меня – варианты?! – воскликнул Малфой. – У меня палочка… и я вас сейчас убью…
– Мальчик мой, пора оставить притворство. Если б ты действительно хотел убить, то сделал бы это, едва разоружив, а не вел бы приятные беседы о том о сем.
– У меня нет никаких вариантов! – вскричал Малфой и внезапно побелел, совершенно как Думбльдор. – Я должен! Он меня убьет! Он убьет мою семью!
– Я понимаю всю трудность твоего положения, – кивнул Думбльдор. – Почему, как ты думаешь, я не пресек твою деятельность раньше? Потому что знал: если лорд Вольдеморт догадается о моих подозрениях, он убьет тебя.
При звуке жуткого имени Малфой вздрогнул.
– Я знал о возложенной на тебя миссии, но не решался заговорить с тобой из опасения, что он воспользуется легилименцией, – продолжал Думбльдор. – Но теперь мы можем наконец быть откровенны… До сих пор, Драко, ты ничего плохого не сделал, никому не нанес вреда, хотя тебе очень повезло, что твои случайные жертвы выжили… и я могу тебе помочь.
– Нет, не можете, – сказал Малфой. Палочка в его руке ходила ходуном. – Никто не может. Он мне приказал, а иначе он меня убьет. У меня нет выбора.
– Переходи на нашу сторону, Драко, и мы спрячем тебя так надежно, как тебе и не снилось. Более того, я сейчас же пошлю членов Ордена за твоей матерью, и ее тоже спрячут. Твой отец пока в безопасности, в Азкабане… но, когда придет время, мы защитим и его… переходи к нам, Драко… ты не убийца…
Малфой уставился на Думбльдора.
– Но я уже так далеко зашел, – медленно проговорил он. – Все думали, я умру при попытке, а я жив… вы в моей власти… палочка у меня… вам осталось рассчитывать только на мое милосердие…
– Нет, Драко, – тихо возразил Думбльдор. – Теперь речь идет не о твоем милосердии, а о моем.
Малфой молчал. Он стоял с открытым ртом, палочка в руке тряслась. Кажется, он чуть-чуть ее опустил…
Но тут по лестнице загрохотали шаги. Секунду спустя в дверь ворвались четверо в черных мантиях и выскочили на площадку, сметя Малфоя с дороги. Парализованный Гарри, не мигая, с ужасом смотрел на незнакомцев: кажется, Упивающиеся Смертью победили.
Грузный колдун со странной кривой усмешечкой одышливо захихикал.
– Думбльдорика приперли к стеночке! – проговорил он, оборачиваясь к приземистой ведьме, похоже, его сестре, которая тоже радостно ухмылялась. – Думбльдорик без палочки, Думбльдорик один-одинешенек! Умница, Драко, умница!
– Добрый вечер, Амик, – невозмутимо произнес Думбльдор, словно приветствуя гостя, зашедшего на чашку чаю. – И Алекто здесь… как мило…
Женщина сердито хмыкнула.
– Думаешь, на смертном одре тебе помогут идиотские шуточки? – осклабилась она.
– Шуточки? Что вы, это называется вежливость, – ответствовал Думбльдор.
– Давай уже, – перебил незнакомец, стоявший ближе всех к Гарри, большой сухопарый человек с бакенбардами и свалявшимися серыми патлами в явно тесноватой черной мантии Упивающегося Смертью. Гарри никогда не слышал такого голоса: он больше напоминал хриплый лай. От незнакомца несло грязью, пóтом и совершенно явно кровью; у него были очень грязные руки и длинные желтые ногти.
– Это ты, Фенрир? – спросил Думбльдор.
– Так точно, – прохрипел тот. – Рад меня видеть, Думбльдор?
– Нет, не сказал бы…
Фенрир Уолк хищно улыбнулся, показав острые зубы. По его подбородку стекала кровь; он медленно, непристойно облизнулся.
– Но ты же знаешь, как я обожаю детей.
– Я так понимаю, ты стал нападать на людей не только при полной луне? Весьма необычно… настолько вошел во вкус, что одного раза в месяц уже недостаточно?
– Вот именно, – сказал Уолк. – Что, Думбльдор, я тебя шокировал? Напугал?
– Не стану притворяться, что это не внушает мне отвращения, – ответил Думбльдор. – И я действительно отчасти шокирован, что Драко пригласил тебя в школу, где живут его друзья… Кого-кого…
– Я его не приглашал, – еле слышно выдохнул Малфой. Он не смотрел на Уолка, боялся даже покоситься в его сторону. – Я не знал, что он будет…
– Кто ж откажется от визита в «Хогварц», – просипел тот. – Столько нежненьких вкусненьких горлышек… умм, чудо…
Он оскалился в улыбке и поковырял в передних зубах отвратительным желтым ногтем.
– А тебя, Думбльдор, я съем на закуску…
– Нет, – резко возразил четвертый Упивающийся Смертью. У него было тяжелое, грубое и жестокое лицо. – Есть приказ. Это должен сделать Драко. Давай уже, Драко, приступай.
Но у Малфоя совсем не осталось решимости. Он в страхе смотрел на белое лицо Думбльдора, оказавшееся непривычно низко – тот сильно сполз по стене.
– Да он и так долго не протянет! – воскликнул криворотый колдун под одышливое хихиканье своей сестрицы. – Гляньте-ка на него… что с тобой, Думби?
– Ничего особенного, Амик: пониженная сопротивляемость, замедленная реакция, – ответил Думбльдор. – Старость, одним словом… когда-нибудь она придет и к тебе… если повезет, конечно…
– Ты это о чем, о чем это? – неожиданно взбеленился Упивающийся Смертью. – Вечно одно и то же, Думби, сплошная болтовня и никакого дела, никакого, не понимаю, зачем Черному Лорду вообще тебя убивать, только силы тратить! Валяй, Драко, кончай с ним!
Но тут внизу опять забегали, и чей-то голос прокричал:
– Они перекрыли лестницу… Редукто! РЕДУКТО!
Сердце Гарри радостно подпрыгнуло: значит, эти четверо не полностью подавили сопротивление, а лишь прорвались на вершину башни, поставив за собой преграду…
– Драко, быстро! – раздраженно воскликнул мужчина с жестоким лицом.
Но рука Малфоя так сильно тряслась, что он едва мог прицелиться.
– Дайте я, – рявкнул Уолк и пошел на Думбльдора, протягивая руки и скаля зубы.
– Я сказал, нет! – крикнул жестоколицый. Полыхнула вспышка, и оборотня отбросило в сторону; он ударился о стену и пошатнулся, возмущенно сверкая глазами. Сердце Гарри колотилось так сильно, что он поражался, почему никто не слышит и не замечает его… если бы только он мог двигаться, запустить в них заклятием из-под плаща…
– Драко, приступай или отойди, мы сами… – пронзительно завизжала женщина, но в этот миг дверь опять распахнулась, и на пороге вырос Злей с волшебной палочкой в руке. Его черные глаза мигом вобрали в себя всю сцену: Думбльдора, без сил привалившегося к стене, трех Упивающихся Смертью, разъяренного оборотня, Малфоя.
– У нас беда, Злей, – сообщил одутловатый Амик, не сводя глаз и волшебной палочки с Думбльдора, – мальчишка, похоже, дрейфит…
И тогда кто-то еще позвал Злея по имени, очень-очень тихо:
– Злотеус…
За весь вечер Гарри еще ни разу так не пугался. Впервые Думбльдор умолял.
Не ответив, Злей шагнул вперед, бесцеремонно оттолкнув Малфоя. Трое Упивающихся Смертью безмолвно попятились. Даже оборотень как-то притих.
Злей жестко смотрел на Думбльдора, и его лицо сочилось ненавистью и отвращением.
– Злотеус… прошу вас…
Тот поднял палочку и направил ее на Думбльдора:
– Авада Кедавра!
Зеленый сноп пламени ударил Думбльдора прямо в грудь. Вопль ужаса и тоски не слетел с губ немого, неподвижного Гарри, он не мог отвести глаз от кошмарного зрелища. Думбльдора подбросило в воздух, на мгновение он завис под блистающим черепом, затем большой тряпичной куклой медленно перевалился через каменные зубцы – и его не стало.
