Глава девятая. Открытие

На следующий день наступил праздник Зимнего солнцестояния. Снег за окном кружил, сливаясь с бесцветным небом, и невозможно было понять, где заканчивались небеса и начиналась земля. Темные силуэты соседских домов словно повисли в молочном пространстве, ветки деревьев черными венами извивались вокруг них.

Сева отвернулся от окна и опять уставился на лист с нарисованной картой. Мысль о Ярилиной рукописи, настоящей Ярилиной рукописи не покидала его. Хотелось отыскать книгу, если она действительно существовала. Хотелось увидеть ее собственными глазами.

О чем все-таки говорили эти руны? Может, они вовсе и не обозначали никаких зданий в городе? Почему они решили, что рисунок из старой Звездницы является планом Росеника? С какой стати?

Его взгляд продолжал блуждать от девиза Белой Усадьбы к руне Солнца; затем к руне Марса, рядом с которой была изображена стрелочка – Ярилино Копье; а потом еще выше, к Меркурию.

«Что это может быть?» – думал Сева, с самого утра не выпускавший из рук мятого листка, исчерченного и исписанного вдоль и поперек. Ему казалось, что разгадка близка. Он интуитивно ощущал, что нужно лишь подумать хорошенько, внимательно анализируя даже самые смутные предположения, которые крутились в голове. Воздушный маг чувствовал, что именно сегодня что-то должно произойти.

Он искал сведения о старинных постройках Росеника, о знаках, запечатленных на них, но все упоминания о рунах, которыми некогда помечались дома, словно исчезли из книг… Севу это насторожило, и он решил спросить отца о том, что может означать планетарная руна Меркурия на здании.

– Нет, я не знаю, – ответил отец. – Вообще Меркурий покровительствует нам, целителям. Ею могли отметить больницу, а кроме того, любой дом, в котором живет целитель. Не исключено, что когда-то обозначали этим знаком и наш дом или жилище любого другого более-менее известного лекаря.

«Статуя, памятник, – думал Сева, вспоминая догадку Маргариты. – Возможно, памятник известному целителю… Может, когда-то такая статуя была, но разрушилась?»

Мысли его тут же уносились в другое русло: сохранилась ли Ярилина рукопись? Если она существовала на самом деле, и если карта указывала именно на нее, могла ли она до сих пор лежать в том месте, куда некогда была спрятана? Не хранилась ли она теперь у Ирвинга? В его поместье Уточкино Гнездо в Небыли? Или в чьей-нибудь сокровищнице? Кто видел ее? Кто имел возможность ею пользоваться?

«Памятник, обелиск, больница, сокровищница…» – идеи сменяли одна другую, пока в конце концов настенные часы не пробили полдень.

Вдруг Сева вспомнил о своем обещании мачехе. Он вышел из комнаты и в несколько прыжков добрался до первого этажа. Дверь на кухню была приоткрыта.

– Я пришел. Тебе все еще нужна моя помощь?

Из кухни приятно пахло тушеными овощами.

У большой плиты стояла полная кухарка в белоснежном фартуке, рядом с ней – миловидная женщина, новая жена отца. Она встретила юношу радостным возгласом:

– Какой молодец! Ты вовремя. Мы без тебя не справимся с этим огромным ужином. Бабушка твоя уже вот-вот приедет. А папа, кажется, еще пол-Росеника пригласил на праздник.

– А сам-то он где? – спросил Сева, без удовольствия глядя на ощипанные тушки куриц, лежащие на разделочном столе.

– Лечит… Снова какое-то неотложное дело. Но! Он обещал быть через пару часов и устроить уборку. Это отлично, потому что я ненавижу убираться! Держи, режь это. А, я же не сказала тебе. Смотри! – она улыбнулась и протянула ему руку, на которой поблескивало изящное колечко.

– Что? – буркнул Сева, мыслями которого все еще владела Ярилина рукопись. – Вы второй раз поженились?

– Да нет, – мачеха рассмеялась. – Кольцо нашла. Твой отец подарил мне его в прошлом году, а я почти сразу и потеряла. Ну вот, а сегодня само отыскалось.

– Как же?

– Надо было смотреть внимательнее. Ведь все, что мы ищем, обычно лежит прямо у нас под носом. Ох, ну точно, неспроста все получается, – она обратилась к кухарке, и та согласно закивала. – Ничего не происходит просто так. Я полчаса назад обнаружила, что у нас пропали чайные ложки. Ты знаешь, то ли домовые меня не любят, то ли просто шалят, но они перетаскали все ложки. Я обыскала все комнаты, кухню. А потом полезла вон в тот шкаф, в самый низ, куда обычно даже и не заглядываю. Открываю – оно лежит, мое кольцо.

– Хм, здорово, – сказал Сева, и вдруг какая-то мысль, связанная с картой и рунами, посетила его голову, но тут же упорхнула. Он несколько секунд простоял в задумчивости, но, так и не придя ни к какому выводу, вновь обратился к собеседнице, надеясь, что ее наивная болтовня натолкнет его на что-нибудь важное: – А что же с ложками? Не нашла?

– Нет. – Колдунья пожала плечами. – Где брать их – не знаю, но не бежать же за новыми! Сейчас все уже закрыто!

– Нет. Обойдемся без них. Хотя… – «Ничего просто так не происходит», – прозвучало у него в голове. – Можно взять из фамильных сервизов…

– О Меркурий! Разве можно? Мне кажется, это не очень-то хорошо. – Мачеха всплеснула руками и опять оглянулась на кухарку.

«О Меркурий? – удивился про себя Сева. – Почему она сказала – Меркурий?»

Ведь раньше определенно говорила что-то другое! Или он просто не замечал? А может, это знак?

– Почему нехорошо? Кому они нужны? Только пылятся в этих старых шкафах, – сказал он сухо.

– Ну, все-таки серебро… фамильное… Его хранят веками, а мы тут десерт есть будем…

– Брось, Юль, возьми их.

– Сама не смогу, – ответила она после некоторой паузы. – У меня не получается открыть шкаф с фамильным серебром…

– Но ты же принадлежишь к нашей семье! – удивился Сева и впервые за весь разговор повернулся к ней.

– Да, но дом не воспринял меня с самого начала… – Она расстроенно покачала головой. – Домовые ложки прячут, шкафы не открываются… Да ты же знаешь.

– Пошли вместе. Разберемся со шкафом и достанем эти древние сервизы. Правда, боюсь, за столько лет они могли превратиться в серебряную пыль.

Сева направился в гостиную вслед за мачехой. В комнате было просторно и не так жарко, как на кухне; со стен глядели нарисованные тушью драконы. Дубовый сервант в дальнем углу чинно посверкивал посудой из-за стеклянных дверей.

– Вот, – Юля подергала за ручку. – Не открывается, как видишь. Я…

Сева взял мачеху за руку и вместе с ней потянул дверцу шкафа на себя. Скрипнули старые петли, и сервант уступил.

– Открылась. Не знаю, почему он тебя невзлюбил? – Сева легонько пнул шкаф ногой.

– Не хочет дом новую хозяйку, – как-то буднично произнесла женщина, опустилась на колени и принялась доставать из нижнего ящика обернутые черным бархатом предметы.

– Глупости. Папа же хочет, – сказал Сева, почувствовав в голосе мачехи досаду.

– А дом – нет, – Юля продолжала стоять на своем. – Ох, ну и древность, верно ты говоришь, – она развернула один из свертков, и на свет появилась тонкая серебряная чашечка с витой ручкой. – А это? Ну только посмотри. И эти блюдца? Ощущение, что им тысяча лет. Хотя чему я удивляюсь, им действительно может быть тысяча лет. Ведь ваш род такой старинный! Ну ладно, мы возьмем несколько ложек, а когда домовые вернут наши, мы эти положим на место. А тут даже узоры пропали, все стерлось… хотя вот кое-где видно, все сплошь руны, руны…

– Руны?! – воскликнул Сева и выхватил из ее рук серебряную пиалу. Он стал вертеть ее, разглядывая со всех сторон, сердце забилось быстрее. Надписи были размытыми, почерневшее серебро прятало свои древние секреты. – Ты не думаешь, что самые старые сервизы могли быть утеряны? Хотя бы при переездах? – Планетарных рун нигде не было видно.

– Да нет, отчего же. Все это охранялось очень тщательно. И где же тут ложки? К тому же не так далеко переезжали ваши предки. По-моему, они всегда строились на этом пятачке земли. Ну разве что каждый раз выстраивали новый дом метрах в пяти от старого. Развалины в саду, поросшие мхом и травой, – не что иное, как останки ваших жилищ. Это мне твой отец поведал.

– Зачем строиться в одном и том же месте?

– Наверное, вас тут что-то держит. Давай-ка сюда, я уберу.

Сева протянул ей пиалу, и взгляд его буквально приковался к поцарапанному, немного выгнутому серебряному донышку – в четко выгравированном кружке виднелась маленькая славянская руна.

– О, Велесов Шлем, – молодая мачеха проследила за направлением его взгляда и усмехнулась. – Я как-то раз уже натыкалась на эту руну у вас в доме. Забавно, верно, что серебряная посуда с таким знаком принадлежит вам, а не семейству Велес.

Сева почувствовал, как его наполняет небывалое волнение. Ничего удивительного не было в том, что Велесов Шлем повстречался Юле в этом доме… Ярилино Копье обозначало то же самое, что и руна Марса, а Велесов Шлем – то же, что и планетарный знак Меркурия. Поток его мыслей прервал голос мачехи, которая достала сверток с тяжелыми, потемневшими от времени ложечками.

– Вот они! Смотри, на них-то четкие узоры! Руны Меркурия. Прямо на всех. Ну, это я понимаю. Знак потомственных целителей. Хорошо, что праздничный десерт не обойдется сегодня без ложек. Ну что бы я делала без тебя, Сева? – Юля встала.

– Где ты видела Велесов Шлем? Где? Вспомни место!

– В погребе, кажется.

– Я скоро вернусь, ладно? – тут же пробормотал Сева. – Через полчаса… или через час! Я помогу все приготовить, хорошо? Но сейчас мне срочно надо уйти! Очень срочно!

– Да… ладно… – Женщина озадаченно поглядела ему вслед, когда он вылетел из гостиной.

В прихожей он схватил куртку и через секунду оказался в заснеженном саду позади дома: это было обычное, не слишком ухоженное и не очень красивое место, но теперь его древность казалась Севе неоспоримой. В дальнем конце сада большие валуны перемешались с остатками кирпичной кладки, сквозь которую протиснулись жесткие тонкие стебли камнеломки. Тленом изъеденный камень кое-где был покрыт мшистой серостью и присыпан снегом. Такие же серые глыбы торчали из земли рядом со старым кленом, на котором вот уже лет пятнадцать висели дряхлые веревочные качели.

«Наверное, вас тут что-то держит, – вспомнил Сева фразу мачехи. – Что? Что нас может держать на этом месте?»

Надо было отправиться в подвал, в погреб, но Сева почувствовал, что ему следует еще раз взглянуть на сад – кладбище богатых домов его предков.

От самого старого фундамента тянулся широкий земляной вал, похожий на хребет огромной рептилии, спящей и невидимой под снегом. Вал этот, приближаясь к Севиному дому, сходил на нет, теряясь в сухих зарослях вьющегося винограда, и в конце концов упирался в заднюю стену, за которой как раз и располагалась лестница, ведущая в погреб.

Воздушный колдун не отрывал взгляд от этого земляного хребта. В самом погребе он бывал сотни раз – это было маленькое квадратное помещение, заставленное банками с соленьями и ненужными вещами. Севе отчего-то стало казаться, что, спустись он туда опять, ничего необычного не найдет, но вот этот холм… длинная насыпь, что ползла через весь сад… Почему она вела прямо к стене? Тянулась словно нитка с насаженными на нее, как бусины, остовами старых зданий и новым жилищем Заиграй-Овражкиных. Было ли это именно тем, что «держало» всю семью на одном месте?

Сева все же отправился в подвал, но так и не нашел там ничего, что могло объяснить происхождение земляной насыпи: никаких потайных дверей, никаких знаков, в том числе и Велесова Шлема. Вероятно, Юля видела эту руну где-то еще, назвав погреб по ошибке.

Тайна не отпускала, он вернулся в сад и продолжил свои исследования. Вал за кленом переходил в пологий холмик, с которого Сева в детстве скатывался на санках.

– Осторожно! Справа камень, ты помнишь? Не ударься! – кричал с порога нежный голос матери, но Сева, конечно же, влетел в камень лбом.

Вот и сам клен. С ним тоже были связаны детские воспоминания.

– Севушка, слезай с дерева! Ты можешь упасть!

– Ну и что? Я не разобьюсь. Папа сказал, что Воздушные маги не разбиваются!

Он, естественно, не разбился, но очень долго лежал на земле, чувствуя такую нестерпимую боль, что даже немного всплакнул.

Дальше за кленом начинался бурьян – никто в эту часть сада не ходил. Никто, кроме маленького мальчика, которого оставляли поиграть одного. Там, в бурьяне, прятался полуразрушенный, очерченный каменным кругом колодец. Черная вода страшно и таинственно сверкала далеко в глубине. В ней ничего не отражалось: ни небо, ни Севино лицо. Он часами мог смотреть на воду, слушая эхо собственного голоса и гулкие всплески брошенных вниз камней. Но однажды – Сева помнил как сейчас – ему что-то померещилось на дне. Какой-то темный всполох, движение чего-то призрачного, и приятный еле различимый шорох заставил его свеситься вниз всем телом…

В ту секунду его схватили руки матери.

– Милый, ты мог разбиться! Ну зачем ты туда полез!

– Мама, Воздушные маги не разбиваются!

– Значит, захлебнуться. Там же вода! Холодная, темная! Там глубоко!

– Колодец завалили, – бросил отец через некоторое время, холодно глядя на сына. – Теперь тебе до него не добраться.

Сева, пораженный этим воспоминанием, сначала замер, а потом отправился в ту часть сада. Он брел на ватных ногах, потом пошел все быстрее и быстрее. Раскидал снег и кучу наваленных друг на друга камней и веток – под ними показался замшелый край колодца. Уровень воды внизу не изменился. Ее чернота была все такой же завораживающей, как и много лет назад. Сева нагнулся, с нарастающим трепетом следя за тем, как сразу же исчезает падающий снег, попадая в колодец. Вдруг его рука скользнула по рассыпающейся от старости стенке колодца, и большой кусок камня полетел вслед за снежинками. Он достиг поверхности воды, бултыхнулся и скрылся в темноте. В ту же секунду послышался еще один глухой удар – камень ударился о дно.

– Тут так мелко? – удивился Воздушный маг.

По воде пошли круги. Сева ощутил легкое дуновение. Повеяло чем-то необъяснимым, словно колодец находился во власти мощной, древней магии.

«Это то, что я ищу, – подумал он. – Все это время колодец был у меня под носом… Все, что мы ищем, лежит прямо у нас под носом…»

Он взобрался на край и, закрыв глаза, прыгнул вниз.

Раздался звук дверного колокольчика.

– Я сам открою! – выкрикнул Митя, опередив пожилую домработницу, которая уже спешила к входной двери. – Привет! Быстро же ты добрался!

– Я бежал, – ответил Сева.

– Сева, привет! – взвизгнула Анисья и потянулась, чтобы поцеловать его в щеку. Ее рыжеволосая подруга лишь смущенно улыбнулась и кивнула вошедшему колдуну. После возвращения семейства Муромцев из Шотландии это была первая встреча всех четверых.

– За тобой гналась толпа поклонниц? Или ты просто решил пробежаться в это прекрасное морозное утро? – съязвил Митя, вешая Севину куртку на золоченый крючок в виде морды дракона.

– Да, спорт – полезная вещь. Можно мне чаю?

– Чай, пожалуйста, – обратился Митя к домработнице, – в детскую.

Пожилая колдунья кивнула и скрылась в коридоре. Митя же повел друзей на третий этаж в комнату, которая звалась «детской», хотя никакие дети там никогда не жили. Утренний свет косыми лучами ложился на изгибы широкой мраморной лестницы.

– У меня плохая новость, – сообщил Сева. – У нас опять есть долг перед Заречьем. Лиса велела прийти к ней послезавтра. А там уже и на встречи с Жабой и Велес пора.

– Ну и ладно. – Митя пожал плечами и открыл дверь детской, пропуская девочек. – Все не так ужасно. Не впервой.

– Да нет. Тебе покажется это ужасным после того, как я сообщу тебе следующую новость.

Сева упал на диван рядом с Анисьей.

– Та к о чем ты еще хотел рассказать? – спросил Митя.

Сева внимательно посмотрел на дверь и приложил палец к губам. В эту секунду дверь отворилась, и домработница внесла большой поднос с чайником и чашками. Хотя вернее было бы сказать, что она его не несла, а сопровождала, потому что поднос летел по воздуху сам, подгоняемый лишь частыми взмахами руки колдуньи.

– Спасибо, – Сева встал и налил чаю себе и девочкам. – Прежде чем сообщить еще одну новость, я должен узнать, где ваши родители.

С хитрой улыбкой Сева протянул фарфоровую чашку Василисе и вернулся обратно к дивану. Он был явно в приподнятом настроении.

– На заседании Вече старейшин.

– Вот как? – Сева оживился еще больше. – И когда они вернутся?

– Часа через два-три, я думаю. А какая тебе разница? Или ты собрался устроить у нас в доме вечеринку? – спросил Митя.

Сева усмехнулся:

– Нет, просто мы должны совершить одно очень важное дело до их возвращения.

– Кхм-кхм. Ты предлагаешь нам самим догадаться или все же объяснишь, что имеешь в виду?

– Это касается рукописи. – Севины глаза блеснули азартом, а Митя, Василиса и Анисья замерли в ожидании продолжения. – Я кое-что проверил и выяснил… Помните, мы искали в городе место, обозначенное руной Марса? Та к вот, кажется, я знаю, где оно. То есть я не знаю точно, что это за здание или постройка, но догадываюсь, как туда пробраться.

– Что? – с волнением спросил Митя. – Где оно? Как ты узнал?

– Можно сказать, это была идея Маргариты. Помните, она предположила, что рукопись находится под землей? Та к вот… это оказалось правдой. Карта, которую вы обнаружили, а точнее, две карты – это план подземных ходов.

– Подземные ходы! – воскликнула Василиса. – Не может быть!

– Еще как может, – кивнул Сева. – И если мои предположения верны, и Ярилина рукопись действительно находится под землей в месте, обозначенном руной Марса, то становится понятна легенда о Вести Семи Богов. Овладев этой рунограммой, ты узнаешь точную карту, по которой можешь отыскать дары, оставленные богами.

– Вот это да… – завороженно прошептала Анисья.

– Постой-ка! – встрепенулся Митя. – А с чего ты взял, что это карта подземных ходов? Простых предположений недостаточно.

– Я нашел вход в одно из подземелий, – Сева выдержал паузу, наслаждаясь реакцией собеседников. – Только он завален, там не пройти. Но я уверен: это именно то подземелье, которое нам нужно.

– Где? Где этот вход? – Митя вскочил, но Сева ответил спокойным голосом, взглянув на друга снизу вверх:

– Я не могу сказать.

– Не можешь? – расстроенно протянула Анисья. – Почему?

В ответ Сева промолчал, все так же пристально глядя Мите в глаза, и Земляной колдун вдруг понимающе улыбнулся и кивнул, чем привел подружек в полное недоумение.

– Ну хорошо. – Успокоившись, Митя сел обратно в кресло. – Тогда как же нам пробраться под землю, если единственный вход туда завален?

– А с чего ты взял, что тот вход единственный? – улыбнулся Сева.

– Что ты хочешь этим сказать?

– То, что входов много. И один из них находится прямо под нами. Так что, если ваши родители подарят нам еще пару часов, думаю, мы сможем его отыскать.

Сколько Сева себя помнил, ему всегда доставляло немало удовольствия наблюдать, как другие люди не справлялись с переполняющими их эмоциями. Вот и сейчас он позволил себе расхохотаться, увидев, как вскочили с мест трое его собеседников и с горящими глазами уставились на него, лениво развалившегося на диване.

– Вы бы видели свои лица!

– Перестань смеяться и тянуть время! Нам надо торопиться, пока никого нет дома.

– Что, вот так прямо и пойдем? – иронично спросил Сева.

– А что, ты предлагаешь взять с собой палатку? – парировала Анисья.

– Не думаю, что палатка спасет нас от чего-нибудь, что может обитать в заброшенном подземелье, а вот живую воду я бы с собой прихватил.

– Живая вода – это по твоей части! – сверкнул глазами Митя. – Хорошо, я постараюсь достать. И еще нам надо обуться. В подвале ужасно холодно.

– Ты уже бывал там? – спросила Василиса.

– Там находится библиотека, – отозвался Митя, вылетая из комнаты. – Встречаемся возле нее через десять минут.

– Анисья, принеси нашу карту, – скомандовал Сева и тоже побежал вниз.

В указанное время Анисья с Василисой пришли к массивной двери библиотеки, но возле нее еще пока никого не было.

– Почему она в подвале? – поинтересовалась Василиса, разглядывая мрачные каменные стены, отдающие холодом и древностью.

– Это самая старая часть здания, – пояснила Анисья. – Верхние этажи не раз перестраивались. Особняк в том виде, в котором есть сейчас, возвели лишь в восемнадцатом веке, тогда как история нашего рода уходит далеко к началу тысячелетия. Эта библиотека очень древняя, а то, что находится глубже под землей, – еще древнее. А в подвале ее устроили из соображений безопасности. Сюда трудно проникнуть, да и пожар не страшен. Ого, а это еще зачем? – Анисья с опаской поглядела на бесшумно подкравшегося Севу, который принес с собой ее и Митин серебряные кинжалы, инкрустированные драгоценностями.

– На всякий случай, – ответил Митя, появляясь из-за спины друга с бутылкой темного стекла в руках.

– Куда же нам теперь идти? – взволнованно спросила Василиса, оглядываясь по сторонам.

– Идите за мной. У меня есть идея насчет предполагаемого входа в туннель, – отозвался Митя и пошел по каменному коридору. – И давайте договоримся, как только я скажу поворачивать назад, все дружно повернут. Дело в том, что, когда родители пройдут через главные ворота, я об этом узнаю. Мы обязаны вернуться до их прихода, вы понимаете?

– Ты что, установил ловушку силы? – изумленно спросила Анисья. – Как ты умудрился сделать это?

– Неважно, – бросил Митя.

– Но… нет, и все-таки, – робко произнесла Василиса. – Ты правда умеешь ставить ловушки силы? Это же… высшая физимагия, такое не все посвященные могут.

– Ну, на самом деле нет, не умею, – признался Митя после некоторой паузы и услышал издевательский смешок Заиграй-Овражкина. – Я соединил два зеркальных коммуникатора. Один лежит открытым на столбе ворот, а второй вот здесь, у меня. – Он достал маленькое складное зеркало, украшенное искусным тиснением, и показал Василисе. В отражении вместо своего лица она увидела заснеженный сад.

– Какой красивый зеркальник… Это «Свет мой» или новый «Созерцатель»?

– Слушайте, а если туннель окажется длинным? Как мы успеем добраться до дома за такое короткое время? – прервал их беседу Сева, и так знавший, что у Муромца был «Созерцатель» самой лучшей модели.

– На этот случай я взял сапоги-скороходы для Анисьи. Она вернется первой и отвлечет родителей. Да и мы все, кроме тебя, конечно, Земляные маги. Мы же быстро бегаем. Ну а ты покажешь нам высший класс телепортации.

Коридор резко сузился – пришлось идти друг за другом. Света становилось все меньше, и Сева сотворил мерцающий голубоватый шар. Еще несколько минут пути, и впереди показалась лестница, ведущая вниз.

«Куда уж ниже?» – подумала Василиса, и тут ее посетило неприятное ощущение, как будто потолок начал давить.

Теперь все в немом напряжении спускались по крутым ступенькам, сталкиваясь с волнами холодного сырого воздуха.

– Как вы думаете, там есть кромешники? – жалобно пропищала Анисья.

– Конечно, есть. А ты их боишься? – В блеклом голубоватом свете девочка разглядела Севину улыбку. – Не бойся. С нами твой брат: он нас всех защитит, если что.

– Да я первый убегу! – отозвался Митя. – Увижу призрака, надену скороходы, и прощайте!

Василиса прыснула, и Анисья немного успокоилась. Все-таки замечательно, что рядом ее брат и Сева, с которыми можно отправиться даже в такое опасное приключение. Митя шел впереди, Сева замыкал шествие, держа над головой светящийся шар. Напряжение прошло, но страх перед подземной нечистью усиливался. Лестница уводила все глубже вниз, но вскоре Митя понял, что ступенек больше нет. Ногой он нащупал твердый пол и пошел вперед, в темноту. Как только Сева со своим осветительным «прибором» закончил спуск, длинный коридор озарился тусклым сиянием. Стены тут тоже были каменными, но влажными и ледяными на ощупь. Пахло сыростью. Анисья поежилась, пожалев, что не прихватила с собой теплой кофты, – если им придется спуститься еще ниже, она может и не выдержать в таком холоде. Митя все шел и шел вперед, и шаги его еле различимым эхом отдавались от стен. Наконец он остановился, потом указал рукой вправо и в ту же секунду скрылся за поворотом.

– Ни за что бы не подумала, что у вас под домом такой лабиринт! – проговорила Василиса, и собственный голос показался ей чересчур громким и чужим.

Теперь проход стал шире. Стены были отделаны деревянным покрытием – видимо, в эту часть подвала кто-то иногда захаживал.

– Сокровищница? Ты думаешь, туннель ведет к сокровищнице? – недоверчиво спросила Анисья, обращаясь к брату.

– Я что, совсем глупый? Богатства слишком ревностно охраняются, чтобы прямо посреди сокровищницы делать вход в туннель, ведь тогда в нее может забраться каждый, знающий о подземном лазе.

– Потрясающая логика, – вставил Сева веселым голосом. – Не удивляюсь, почему ты всю жизнь ходил в любимчиках у этого зануды Горыныча.

– Зато ты всю жизнь был любимчиком Жабы – сумасшедшего маразматика, ненавидящего весь женский род. Он спит и видит, как бы сделать тебя своим неофитом.

Пройдя мимо тяжелой двери, подпирающей потолок, ребята продолжали двигаться дальше. Коридор совершил свой последний изгиб влево и… закончился тупиком.

– Все в порядке. Посмотрите вниз, – бодрым тоном сказал Митя.

Четыре пары глаз уставились в пол, на котором в голубоватом свете Севиного шара вырисовывались очертания заколоченного досками люка.

– О! Так это же заброшенный погреб! Неплохая идея, – Анисья облегченно вздохнула.

– Ты умеешь левитировать людей? – Митя обратился к Севе.

Тот покачал головой:

– Не уверен. Лошадей – да, но людей… Рискованно.

– А зачем ему кого-то левитировать? – снова подала голос Анисья.

– Затем, что мы не знаем глубины погреба. И я сильно сомневаюсь, что там есть лестница, – ответил Митя, отдирая отсыревшие доски от пола.

Анисья испуганно хныкнула.

– Да не бойся, – повернулся к ней Сева и потрепал за плечо. – Я спрыгну первым – со мной ведь ничего не случится, если, конечно, там не сидит дракон с открытой пастью.

– Ну, давай, – Митя кивнул на черную дыру в полу.

Сева присел на корточки и сбросил вниз свой горящий шар. Вмиг четверо ребят, неотрывно следящие за светящейся голубоватой точкой, погрузились в непроглядную темноту. Анисья различила Севину усмешку, а потом приглушенный хлопок где-то внизу.

– Эй, – послышался голос Севы совсем рядом с краем отверстия, и еще один светящийся шар заблестел из погреба. – Тут совсем низко. Анисья, Василиса, можете прыгать. Я вас поймаю.

Девочки друг за дружкой спустились в погреб, за ними спрыгнул Митя.

– Здесь дверь, – сказал Сева, – и она закрыта.

Он поводил рукой вдоль старой двери и прикоснулся к замку.

– И на ней нет запирающего заклятья.

– Что? Нужен ключ? – с отчаяньем спросила Анисья.

Митя подскочил к двери, и в это мгновение светящийся шар в Севиных руках погас. Девочки испуганно вскрикнули.

– Заиграй-Овражкин, ты издеваешься? – прошипел Митя.

– Нет! Но я не Огненный маг, чтобы до бесконечности освещать вам дорогу. У меня так закончатся все силы. И как мы не догадались прихватить с собой световик?

Послышался звук возни, а затем щелчок дверного замка.

– Все, можем идти дальше, – дверь тяжело заскрипела, и Митя исчез за ней.

– Как он это сделал? – удивилась Василиса, создав в ладони мерцающий зеленоватый сгусток света, который сильно уступал по мощи и размеру Севиному четко очерченному шару.

– Я не знаю, – отозвалась Анисья. – Митя! Каким образом ты открыл дверь?

– Тихо! – Митя остановился как вкопанный и прислушался.

– Что там? Что ты слышал?

Сева внезапно рассмеялся:

– Своим наипрекраснейшим слухом Земляного колдуна твой брат различил, как заурчало у меня в животе.

– Еще раз у тебя чего-нибудь заурчит, и ты получишь по голове!

– Ага, только сначала я успею тебя обездвижить, – ответил Сева, улыбаясь.

Они прошли вперед еще немного.

– Смотрите, сквозь камни здесь проросли корни каких-то растений, – тихо сообщила Василиса. – Вы думаете, мы уже в туннеле?

– А я вижу скелет крысы, – стуча зубами от холода, произнесла Анисья. – Что делать, если мы встретим кромешника?

– Это смотря какого, – ответил Митя, который, как оказалось, ушел далеко вперед. – А вообще просто прочти какой-нибудь наговор. Кромешники безопасны, они не причинят тебе вреда, ты же колдунья.

Лаз вдруг сделался широким и просторным, и Сева подошел поближе к Мите, чтобы помочь ему разведывать путь, не забывая приглядывать за идущими сзади девочками. Анисья протянула брату карту, но ребята так и не поняли, попали они в сеть подземных ходов или нет. Перед ними лежал темный изгибающийся коридор, не имеющий никаких ответвлений. Еще несколько минут они прошли молча, пока вдруг все разом не остановились – на них будто повеяло чем-то древним и могущественным. Незнакомое волшебство заполнило все пространство туннеля, по которому они шли. Эта магия не принадлежала современному миру. Что-то неизведанное и величественное витало в воздухе. Ребята внезапно почувствовали свою беспомощность, словно крошечные растения посреди огромной иссушенной пустыни. Все вокруг было настолько заряжено волшебством, что казалось, его можно потрогать. Наконец из-за дальнего поворота появилось неясное сияние. Тоненькие лучики света подбирались все ближе и ближе и уже почти коснулись носков Митиных ботинок, как вдруг возникло видение: это была женщина, точнее сказать, голова женщины, а тело – огромной черной птицы со сложенными крыльями. Сева попытался вытянуть руку вперед, чтобы принять оборонительную позицию, но рука его не послушалась, а глаза намертво приковались к видению.

Анисья знала, что это за существо. Знала с самого детства, но видела птицу Гамаюн только на картинках в книгах. Да она и представить не могла, что Гамаюн существует на самом деле и, более того, прямо в подвале их дома!

Глаза женщины-птицы были черными и до ужаса печальными. Она продолжала медленно приближаться, давая четырем подросткам возможность разглядеть ее. Чего от нее можно ожидать? Считалось, что Гамаюн была талисманом и хранителем семьи Муромцев, но, судя по устрашающему виду, она скорее собиралась съесть обоих отпрысков древнего рода, нежели их оберегать.

Сева впервые в жизни не мог овладеть своими мыслями, которые с бешеной скоростью метались в голове. Инстинкт самосохранения шептал об опасности, но оцепенение, охватившее его с появлением птицы Гамаюн, не позволяло даже пошевелить пальцем.

Крылатое существо продолжало плавно приближаться, заслоняя собой весь проход, но затем внезапно произошло нечто неожиданное.

– Здравствуйте, – вдруг послышался Митин неуверенный голос, обращенный к птице Гамаюн.

Ответа не последовало, но Сева, не сдержавшись, рассмеялся. Самое невероятное, что можно было сказать в этой ситуации, произнес его друг. В ту же секунду охвативший всех страх мигом растворился в воздухе, а в Севиной голове прозвучал неземной голос:

– Кто ты, путник?

Сева нервно сглотнул. Нужно было дать верный ответ, чтобы Гамаюн пропустила его дальше, – он это сразу понял. Но вот только что надо сказать? Кто он такой? Вряд ли женщине-птице нужны его имя и фамилия. Нет. Может быть, стоило сказать, что он сын целителя? Или что сам вскоре станет целителем? Или… Кем он был для этой птицы? Светлым магом? Человеком? Магом Воздуха, в конце концов?

– Я не знаю, – воскликнул Сева, прежде чем успел сообразить, какой из вариантов ему выбрать.

– Белка, – шепнула Василиса, судя по всему, тоже отвечая на заданный мысленно вопрос птицы Гамаюн.

Гамаюн медленно закрыла глаза и… растворилась во мраке.

– Она исчезла? – удивленно моргнул Митя. – Исчезла?

– Какая жалость, ты ведь даже не успел попрощаться с ней, – улыбнулся Сева.

– Заткнись, – отозвался Митя и огляделся, все еще не веря, что Гамаюн бесследно пропала. – Предлагаю двинуться дальше.

До следующего поворота, скрывающего за собой неизвестность, ребята шли неуверенно и осторожно, но, преодолев крутой изгиб темного туннеля и встретив на своем пути лишь небольшого Чура – духа подземелья, который метнулся в сторону от Анисьиного визга, – все немного успокоились и даже позабыли о неприятной встрече с получеловеком-полуптицей. Каменные стены постепенно превратились в земляные, местами скрытые покровом из сероватых корней. Туннель все петлял, и Митя периодически сверялся с картой, пытаясь определить, совпадают ли бесчисленные повороты с изгибами линий на куске бересты. С каждым шагом становилось все холоднее, Анисья с Василисой дрожали, выстукивая зубами дробь и прижимаясь друг к другу.

– Смотрите-ка! – вдруг позвала Василиса. – Это что, развилка?

Она указала вправо, где на стене чернела огромная дыра. Митя сотворил светящийся шар и бросил его в темноту отверстия. На секунду перед глазами друзей предстал небольшой грот, наполовину заваленный камнями, но тут же скрылся во вновь наступившем мраке.

– Ну? И куда нам? – нервно спросила Анисья.

– Вперед, куда и шли. А это просто маленькая пещера. По крайней мере, судя по карте, нам не следует в нее сворачивать. – Митя в который раз уткнулся в карту и пошел по указанному направлению.

Сева и девочки последовали за Земляным магом. Прошло больше десяти минут молчаливой ходьбы, и туннель все извивался, подобно змее. Сгусток голубоватого света в Севиных руках, который он сотворил сразу после исчезновения птицы Гамаюн, вновь погас.

– Все, больше не могу. Дай мне карту и освещай дорогу сам.

Митя вслепую передал карту назад, и Сева, нащупав в темноте берестяной листок, схватил его и поднес поближе к глазам. Тут же стены озарились ярким светом, излучаемым Митиной рукой.

– Пришли, – мрачно прокомментировала Анисья, врезавшись в спину брата, который застыл посреди прохода.

Дороги вперед не было. Четыре колдуна оказались в обычном тупике.

– Нам надо вернуться назад, – сказала Анисья, – в тот грот, помните?

– Нет, не думаю, что карта нас обманула. Дело в чем-то другом.

– В чем?

– Смотрите-ка, – Митя указал пальцем на потолок.

Он поднял повыше свой светящийся шар, чтобы остальные тоже смогли увидеть покрывающие поверхность камней две большие надписи.

– Коль жаждешь ты знаний, Великий мудрец, кандаликой путь укажет Стрелец, – прочел Митя.

Сева многозначительно посмотрел на него и прочел вторую фразу:

– От боли и хвори лекарство найти вам Рыбы помогут на этом пути. Теперь понимаешь, о чем я говорил?

Митя кивнул.

– Зато мы ничего не понимаем! – воскликнула Анисья. – Что все это значит?

– Значит, что мы на правильном пути.

– На правильном? Перед нами стена!

– Нужно что-то сделать, чтобы проход открылся… – подсказала Василиса.

– Именно. Но вот что?

– Если судить по двум указателям на потолке, нам нужен Стрелец, который своей стрелой и укажет нам путь дальше. Я думаю, мы можем отнести это послание к себе, мы же за книгой пришли, а значит, за знаниями.

– Отлично, – ответил Сева. – Ищите вокруг еще какие-нибудь обозначения. Возможно, рисунки.

Все бросились к стенам туннеля, внимательно вглядываясь в узоры камней, корней и земляных наростов, надеясь отыскать что-то, напоминающее Стрельца.

– И кстати, – внезапно сказал Сева, бросив взгляд на карту. – Похоже на то, что этот тупик здесь как раз отмечен. Смотрите. Дальше следует развилка. Все верно.

– От этого не легче, – протянул Митя.

– Я еще не закончил, – отозвался Сева. – Это место отмечено руной. Врата Велеса, если мне память не изменяет. Кто-нибудь помнит о ней?

– Сам знаешь, с древними языками у тебя гораздо лучше, чем у меня. Та к что вопрос не ко мне, – сказал Митя.

– И я не помню, – прошептала Василиса.

Анисья же просто пожала плечами.

– Ну ладно, тогда можно…

– Черт! – перебил его Митя, выхватывая из кармана зеркальный коммуникатор. – Они вернулись!

Он тяжело застонал, скинул рюкзак, вынул пару красных сапог и протянул сестре.

– Только не забудь снять их в подвале, чтобы мама не заподозрила неладное.

– Хорошо. Бежим!

Трое Земляных магов кинулись назад в темный туннель, и Анисья очень скоро опередила всех на приличное расстояние. Сева же просто растаял в воздухе, возникнув лишь через несколько секунд недалеко от скачущей белки и семенившего за нею белого кота, но в то же мгновение снова исчез.

Сева покинул особняк Муромцев, сославшись на какие-то дела, едва все выбрались из подвала. Вскоре ушла и Василиса. Митя заперся в своей комнате, оставив Анисью в полном одиночестве.

На следующий день Сева и Василиса вновь пожаловали в гости, но родители Мити и Анисьи весь день провели в поместье, чем сильно мешали своим детям в разведывании таинственного туннеля.

Мальчики подумывали о том, чтобы ночью повторить вылазку в туннель, но потом от этой идеи пришлось отказаться – Севин отец заехал к Муромцам на чай и чуть ли не силой увез сына домой. Вечер подкрался незаметно и удивительно быстро. Василиса ушла, пообещав подруге снова прийти завтра.

В последнее утро перед возвращением в Белую Усадьбу у Анисьи совсем испортилось настроение. Ей так хотелось опять попробовать добраться до Ярилиной рукописи, что ни о чем другом она думать не могла. Ведь еще позавчера их цель была так близка! Казалось, руку протяни, и вот она, книга! А теперь подземное путешествие откладывалось на неопределенный срок, ведь вдвоем с Василисой, без сильных и смелых спутников, они были просто беспомощны и уж никак не смогли бы разобраться, что делать с тем злосчастным тупиком, если даже Митя с Севой не нашли никакого решения.

Анисья никак не могла справиться с огорчением, вызванным несвоевременным отъездом брата в Белую Усадьбу. Вдруг дверь ее комнаты с грохотом распахнулась, и Митя чуть не проехался носом по ковру, споткнувшись о порог. Василиса от неожиданности замерла. За Митей в комнату влетела мама и как ни в чем не бывало улыбнулась, даже не обратив внимания, что ее сын едва не расшиб себе голову.

– Ты разве еще не уехал? – спросила Анисья, переводя взгляд с брата на мать и обратно.

– Нет, – Митя отдышался от стремительного бега по лестнице и сказал: – Я хотел занести тебе твой справочник. Он почему-то лежал у меня в сумке.

– Мой справочник? Какой справ… Ах, справочник! – спохватилась Анисья, меняя выражение лица под пристальным Митиным взглядом. – Спасибо, а я его обыскалась!

Евдокия Рюриковна удивленно посмотрела на детей.

– Да, кстати, Анисья, – продолжил Митя будничным тоном. – Тот ключ, ну, помнишь, который Сева потерял, лежит где-то у меня в столе. Я его нашел недавно, но все забывал вернуть. Ты поищи и потом ему отдашь, когда приедете в Усадьбу. А то у меня уже нет времени, ладно?

– К-к-ключ… – заикнулась Анисья, старательно не встречаясь взглядом с мамой. – Да-да, конечно. Обязательно поищу. Угу. Мам, а ты что, тоже уходишь?

– Съезжу по делу к Долгоруким. Веди себя хорошо. И что это за справочник, который невероятным образом очутился у Мити?

– У меня как-то была такая набитая сумка, что пришлось отдать пару книг ему, – выпалила Анисья первое, что пришло в голову. – А потом я совершенно забыла взять у него свой справочник по… справочник по…

– По истории магических народов, – вставил Митя.

– Вот именно! Да! – закончила Анисья, прижимая книгу к груди.

– Ну, хорошо, – Евдокия Рюриковна поцеловала в щеку Анисью и, даже не взглянув на Василису, вывела сына под руку за дверь.

– Не забудь! Ключ в столе! – крикнул на прощание Митя.

Едва дверь захлопнулась, Василиса и Анисья многозначительно переглянулись.

– Это что был за спектакль? – спросила Василиса.

– Да, ужасный дешевый спектакль, но мама, кажется, поверила, – Анисья рухнула в кресло и посмотрела на обложку принесенной Митей книги.

Как ни странно, это и вправду оказался справочник по истории магических народов, однако при внимательном разглядывании можно было убедиться, что обложку просто переклеили с другой книги.

– Это пособие по рунам для новичков! – недоуменно прокомментировала Анисья, вертя в руках толстый том. – Зачем оно мне?

– Погляди на первую или на последнюю страницу, может, там пометки есть?

– Есть! Тут ручкой подписано «Заиграй-Овражкин» и еще имя вроде бы, но только оно зачеркнуто. Севин почерк!

– Ты знаешь его почерк?

– Ну конечно, знаю! Я же с ним с самого детства дружу! – закатила глаза Анисья, а Василиса улыбнулась. – Ой, тут куча закладок! Смотри-ка, планетарные руны, кельтские, славянские, руны-ноты, прочтение слогов…

– Это послание. Митя оставил нам послание, которое не мог открыть при твоей маме!

– Я догадалась об этом! Но только как нам его прочесть? Может, стоит для начала поискать какой-то ключ? Он ведь про ключ говорил?

– Верно! Нам нужно как-то попасть в его комнату!

– Но мы не можем этого сделать, пока мама не уехала в гости. Мне кажется, что ей все-таки не понравилась эта ситуация: Митя с моей книгой, ключ… и она может проследить за нами… Мало ли что мой брат имел в виду под словом «ключ».

– Ну, хорошо, дай мне книгу… – Василиса открыла справочник на заложенной черной лентой странице и призадумалась. – Мы дошли в прошлый раз до тупика, возможно, обозначенного на карте Вратами Велеса, так?

– Да, так.

– Смотри, на этой страничке как раз разбирается эта руна. И тут есть множество пометок, сделанных от руки…

Анисья подскочила к Василисе и жадно уставилась в книгу:

– Где?

Вверху страницы был изображен Велес – повелитель скота и домашнего хозяйства, держащий в руке весы с двумя полукруглыми чашами, – давно знакомый девочкам рисунок, виденный тысячу раз с самого детства.

– Данная руна обозначает Врата Велеса, через которые он пропускает или не пропускает человека, взвешивая на весах его добрые и дурные поступки, – прочитала вслух Василиса. – Дальше неразборчивыми каракулями, извини, Севиным почерком, подписано «Пройти через ст… створки врат», а вот здесь еще… Прочти ты, я не понимаю.

Анисья выхватила книгу из рук Василисы и поднесла к самому носу:

– «Книга рун, она же Книга Велеса, и является самими вратами. Овладеть руной – пройти сквозь Врата» – и много знаков вопроса рядом с этой фразой. Что бы это значило?

– А больше ничего не написано?

– На полях! Написано и обведено! «Зло и добро на чаше весов, здесь к мудрости дверь, открой сей засов».

– Что? – Чтобы удостовериться, Василиса тоже заглянула в пособие по рунам. – Ничего не понимаю! Это же считалочка из детской игры!

– М-да… – задумчиво произнесла Анисья и захлопнула книгу. – Вот что сделаем. Мама скоро уйдет, и мы отыщем ключ, о котором Митя говорил, идет? Посмотрим, что он собой представляет, а затем вернемся к разгадке Велесовых Врат!

– Хорошо.

Минут через десять девочки услышали, как закрылись створки огромной входной двери на первом этаже особняка Муромцев. Евдокия Рюриковна отправилась в гости, оставив дочь и ее подругу на попечение верной прислуги.

– Отлично. Можем идти! – скомандовала Анисья и выскочила из комнаты.

– Слушай, – Василиса помчалась за ней, стараясь говорить как можно тише, – а ты не думаешь, что под словом «ключ» не подразумевался ключ в прямом смысле?

– Ну естественно нет! Скорее всего, это «ключ к разгадке послания».

– Вот и я так считаю. – Василиса оглянулась на оставшийся позади длинный коридор, завешанный зеркалами и картинами. – Только как он тогда выглядит?

– Понятия не имею. – Анисья свернула влево и до упора надавила на золоченую ручку двери. – Мой брат обожает секреты и всякие тайные знаки. Скорее всего, это какой-нибудь ребус!

Дверь скрипнула под давлением Анисьиной руки, но не поддалась. Девочка попробовала еще, но и на этот раз ничего не вышло.

– Закрыто? – встревоженно спросила Василиса. – Твоя мама заперла дверь?

– Не думаю… – произнесла Анисья. – Это все его чертовы шуточки.

– Чьи?

– Митины, конечно! – взвизгнула Анисья и, к огромному удивлению Василисы, рухнула на колени прямо перед дверью.

– Что ты делаешь?

Анисья не ответила, злобно таращась на дверь, а потом вдруг с мольбой в голосе произнесла:

– Братец, клянусь правой ногой, что больше никогда не буду ябедничать на тебя родителям!

Раздался приглушенный щелчок, и дверь распахнулась. Анисья встала, поправила юбку и сердито взглянула на подругу, которая уже умирала со смеху. Она догадалась, что на дверь было наложено запирающие заклинание, снимаемое весьма своеобразным способом.

– Прекрати. Он и так все детство издевался надо мной.

– Видимо, было за что, – переводя дыхание, сказала Василиса и снова расхохоталась.

– Пошли, Василиса!

Комната была просторной, но угрюмой и довольно загруженной. На стенах висели древние гобелены, окна завешивали тяжелые бархатные шторы с золотыми кистями. Василиса тут же отметила относительный порядок, если не считать открытого шкафа, вещи из которого были кучей вывалены на пол.

– Не обращай внимания. Он постоянно все разбрасывает, – прокомментировала Анисья, запирая дверцу гардероба.

Стол, располагавшийся чуть ли не посередине комнаты, был уставлен ровными стопками книжек, покрытых слоем пыли. Очевидно, кроме хозяина комнаты, сюда не могла зайти даже прислуга, чтобы сделать уборку.

Анисья подошла к столу и начала по очереди выдвигать ящички, которых оказалось не меньше десятка. Василиса неторопливо огляделась, а затем присоединилась к подруге. В первом ящике обнаружились записи, ничем, кроме ровного круглого почерка, особо не примечательные: никаких пометок или схем на них не было. Дальше последовали россыпи засушенных растений, видимо, используемых ранее для приготовления зелий. В следующем ящике опять оказалась стопка листов, которые Анисья вручила для просмотра Василисе, а сама принялась за дальнейшее исследование стола.

– Ух ты! Что это? – вдруг подала голос рыжеволосая колдунья, указывая на акварельный пейзаж, обнаруженный ею под верхними листами, исписанными какими-то рецептами.

– А? Картина? Митя их сотнями рисует.

– Что? Ты же не хочешь сказать, что это его рук дело?

– Да, а что такого?

– Это замечательно… – Василиса, как завороженная, глядела на решительные мазки: кроны осенних деревьев, под которыми располагались крошечные фигурки людей. – Почему он никому их не показывает?

– Не знаю, – пожала плечами Анисья, перерывая уже шестой ящик. – Ты будешь помогать мне искать ключ или нет?

Василиса положила рисунок на стол и, роясь в очередном ящике, то и дело поднимала голову, чтобы еще раз взглянуть на прекрасный пейзаж. Вскоре последний ящик был опустошен, но ничего напоминающего ключ к разгадке таинственного послания так и не нашлось. Девочки переглянулись и с неохотой взялись за стопки книг, разложенных на столе. Пришлось бы перелистать их все, чтобы отыскать неизвестный «ключ», если бы Анисья вдруг не стукнула себя ладонью по лбу и не произнесла загробным голосом:

– Какая я глупая!

Василиса непонимающе посмотрела на подругу.

– Если мой брат говорит «в столе» и повторяет это несколько раз, то это может обозначать лишь одно!

– Что, Анисья?

– Что никакого ключа в столе нет!

– То есть как нет? А где же тогда?

– В этом-то и вопрос! – Анисья принялась ходить кругами по комнате. – Здесь определенно должно быть нечто, что привлекло бы наше внимание! Вряд ли он задумал что-то сложное. Главное – никогда не верить ему: он самый большой выдумщик на свете! Ну, Василиса? На что ты посмотрела, когда вошла в комнату? Самое первое, что попалось на глаза?

– Открытый шкаф, – пожала плечами Василиса. – И…

– И куча одежды на полу! – выпалила Анисья, стремглав кинувшись к гардеробу, в который уже успела запихнуть все Митины вещи. – Он же знает мою страсть к порядку!

Она распахнула дверцы шкафа и вывалила одежду на пол. На темной полке в глубине остался лежать лишь маленький бумажный сверток. Анисья схватила его и дрожащими руками принялась разворачивать желтоватую бумагу. Еще секунда, и она ошарашенно уставилась на свою ладонь:

– Поверить не могу… Сказав «ключ», мой брат оставил нам… ключ!!!

В руке она держала маленький потемневший ключик, покрытый паутиной бронзовых вензелей. Василиса подошла ближе и подняла с пола бумажку, в которую был завернут ключ и которую Анисья так беспечно отшвырнула.

– Смотри-ка, тут записка.

– Что?

– Пункт первый: «Руна Врата Велеса. Стр. 127». Пункт второй: «Солнце – Гамаюн, Луна – Манур, Меркурий – Финист, Венера – Свиляна, Сатурн – Сирин, Нептун – Алконост, Марс – РАРОГ». Пункт третий: «НЕ ПОТЕРЯЙ КЛЮЧ ИЛИ ОТВЕТИШЬ ГОЛОВОЙ». Пункт четвертый: «Не забудь вернуть ключ на место!» Так, кажется, я догадалась!

– Конечно! – Анисья потянула Василису за рукав к выходу из комнаты. – Если наш дом отмечен руной Солнца, и его охраняет Гамаюн, то Марс охраняется птицей Рарог! Только вот не ясно… Ой, извини!

Анисья плотно захлопнула дверь и снова упала на колени:

– Братец, спасибо тебе. Ты самый замечательный на свете!

– Это еще зачем? – хихикнула Василиса.

– Если бы я этого не сказала, в следующий раз дверь бы меня не пустила, а мало ли что еще мне может понадобиться в его комнате! Так о чем я? Ага! Не ясно, что нам делать с Рарогом. Ведь Гамаюн пропустила нас туда и обратно без каких-либо проблем.

– Мы можем поискать что-нибудь о Рарогах! У тебя полно книг, где есть такая информация.

– Нет! – Анисья остановилась и решительно взглянула на подругу. – Мы отправимся в подземелье!

– Что? Сейчас?

– Конечно, сейчас! А когда у нас еще появится такая возможность? Или ты не хочешь увидеть Ярилину рукопись?

– Еще как хочу!

– Тогда иди за мной! Нам надо тепло одеться!

Через несколько минут девочки, взяв берестяную карту и ключ, надели теплые свитера и побежали вниз по лестнице. Добравшись до библиотеки, они на секунду остановились, и Анисья взяла из большой каменной чаши в стене один из светящихся кристаллов, производством которых славились Муромцы.

– Меня волнует Гамаюн, – сказала Василиса, слегка вздрогнув от пронизывающего холода подземелья.

– Почему?

– Она ведь появилась снова, когда мы возвращались обратно. Она пропустила нас, но вдруг не пропустит в этот раз? Я имею в виду, после того, как мы увидим Ярилину рукопись.

– Если честно, – тихим голосом отозвалась Анисья, сворачивая вправо, – у меня вообще появились сомнения насчет сохранности рукописи. Неужели никто из взрослых не догадался, как ее найти? В это трудно поверить. Да и заколоченный люк, и эта дверь, которую с такой легкостью открыл мой братец, наводят меня на определенные мысли: слишком уж все просто! Такое ощущение, что книга не защищена!

– Но Гамаюн! Гамаюн охраняет подземелье!

– Глупость! Мы же прошли мимо нее!

– Возможно, потому, что ты и Митя принадлежите к роду Муромцев. Наверное, каким-то образом птица поняла, что мы с Севой – ваши друзья, и…

– Да ну! Звучит как детская сказка!

– Проверим, когда доберемся до Рарога. – Василиса присела на корточки и отодвинула в сторону доски, которыми позавчера Митя предусмотрительно прикрыл люк.

Спрыгнув вниз, девочки оказались перед дверью, которая снова не открывалась.

– Может быть, брат оставил нам ключ от этого замка? – Анисья торопливо вынула ключик и вставила его в скважину.

Раздался щелчок, и дверь отворилась.

– Замечательно! И где он умудрился его найти?

Теперь подружки шли по знакомому темному туннелю. Они освещали путь светящимся кристаллом, не тратя собственных сил. Василиса все еще сомневалась насчет правильности решения пойти в подземелье одним, не дождавшись Митю и Севу, которые сейчас, скорее всего, отмывали гостиную Веры Николаевны от очередного «нашествия» Ильи Пророка. Вроде бы на этот раз он пытался развесить в гостиной главной наставницы растения, настраивающие на рабочий лад, но не учел, что они выделяют ужасно пахнущий сок, которым теперь были покрыты стены, столы и шкафы комнаты.

Анисья, шедшая впереди с картой, обернулась.

– Мне все время кажется, что этот коридор теперь извивается как-то иначе, – произнесла она, вновь возвращаясь к разглядыванию схемы подземных ходов, хотя они все уже давно выучили ее наизусть.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, просто такое ощущение, что в месте, где в прошлый раз был изгиб, в этот раз его нет, и наоборот. Как-то странно.

Девочки продолжали продвигаться по туннелю вперед. Несмотря на то что они уже второй раз проходили этот путь, им было очень страшно и зябко, свитера не спасали от промозглой сырости. По коже Анисьи бегали мурашки, то ли от холода, то ли от страха и чувства неизвестности. Она ожидала от этого туннеля чего-то нехорошего, но не могла понять чего. Ее не покидало плохое предчувствие. Скорее всего, она и правда паниковала только лишь из-за того, что рядом не было брата и Севы, которые могли бы их защитить.

Внезапно девочек охватило уже знакомое оцепенение, и птица Гамаюн вновь преградила им путь. На этот раз она казалась уже не такой жуткой, ведь девочки предвидели встречу с ней. Через несколько секунд странное существо исчезло, освободив дорогу. Колдуньи шли в напряженном молчании, пока внезапный порыв ледяного ветра не налетел на Анисью и не прижал ее к стенке туннеля, лишая возможности свободно дышать.

– Это вихрик! – крикнула Василиса. – Просто вихрик, Анисья, не бойся!

– Не одолеть меня встречнику! – сдавленно выкрикнула Анисья, вцепившись ногтями в камень. – Я – Свет Ярилы Красна Солнца! Сгинь, нечисть! Прочь, кромешник! Я – дочь Ярилы – Отца Небесного! И пусть мой наговор будет крепче камня и длиннее вечности.

Кромешник тут же исчез. Анисья сползла вниз по стене и уткнула голову в колени.

– Ну, ничего страшного, – улыбнулась Василиса. – Один простой наговор от нечисти, и все в порядке.

Анисья мучительно застонала и встала. Ну что за привычка у этой нежити нападать так неожиданно! Девочки еще раз взглянули на карту и пошли дальше. Небольшой грот, заваленный камнями, остался позади, а туннель все никак не кончался.

– Странно, что эту книгу не могли найти даже самые мудрые колдуны, да и, если уж на то пошло, мои родители! А мы так быстро отыскали решение в простой детской книжке.

– В том-то все и дело, что мудрейшие колдуны никогда бы не стали искать в простой детской книжке. К тому же никто не знал про карту. Да и та стена в тупике выглядит совершенно нетронутой. Но мне очень интересно, почему Звездница с картой подземных ходов хранилась именно в вашей библиотеке?

– Она принадлежит к нашим сокровищам. А где, по-твоему, она еще могла храниться?

– Ну, ведь в Росенике есть еще несколько старых родов, – пояснила Василиса.

– В Росенике, может, и много родов, но такого древнего, как наш, – нет, – с гордостью ответила Анисья, и Василиса представила, какое лицо скорчил бы Митя, услышь он эти слова.

Наконец перед девочками выросла стена, разгадку тайны которой им совсем недавно оставил Митя.

Анисья достала из кармана страницу, вырванную из пособия по рунам для новичков. Она мысленно перечитала все фразы, написанные Севиной рукой, а потом откашлялась и негромко произнесла:

– Зло и добро на чаше весов, здесь к мудрости дверь, открой сей засов!

Ничего не произошло, и Анисья обреченно уставилась на листок. Значит, эта считалочка не подходила.

Но Василиса тут же толкнула подругу локтем. Анисья подняла взгляд на стену и отпрянула назад. Земля перед ними начала осыпаться, открывая огромное изображение бога Велеса, высеченное на камне. Анисья посмотрела вверх страницы, где абсолютно такой же Велес, только сильно уменьшенный, тоже держал в руках весы.

– И что нам теперь делать? – спросила Василиса.

– Не знаю. Я думала, здесь появятся Стрелец или Рыбы. Помнишь, нам же нужно идти, куда указывает кандалика.

– Но здесь Велес. И весы. Посмотри, их чаши выступают из стенки.

– Сева тут отметил… – Анисья нагнулась над страничкой. – Вот, нашла! «Данная руна обозначает Врата Велеса, через которые он пропускает или не пропускает человека, взвешивая на весах его добрые и дурные поступки».

– Может, надо что-то положить в эти чаши?

– Например? – спросила Анисья, понимая, что страх перед неизвестностью мешает ей рассуждать здраво.

– Смотри! Края в чашечках весов сделаны так, что туда идеально входит рука! – воскликнула Василиса, которая подошла ближе и теперь рассматривала каменный барельеф. – Значит, туда надо положить обе руки, и если добро в тебе перевешивает, то ты пройдешь…

– А если нет? – В горле у Анисьи пересохло, а в голову почему-то полезли мысли о том, что в ней не так уж мало плохого.

– Не бойся, – попыталась успокоить подругу Василиса, хотя голос ее выдавал волнение. – Мы проходим Посвящение среди Светлых магов. Конечно же, в нас больше добра, чем зла. Я думаю, эти весы здесь для того, чтобы сюда не могли проникнуть Старообрядцы и Странники.

Анисья усмехнулась, но к чашам подойти не решилась. Как ей сейчас не хватало старшего брата!

Василиса первая справилась со своим страхом и опустила руки в чаши весов. Анисья не успела остановить подругу, как та вмиг исчезла за стеной. Анисья припала к холодному камню и громко позвала Василису. Никто не отозвался. Ее охватила паника. А вдруг Василиса ошиблась? Вдруг весы предназначались не для Темных и Светлых магов, а для чего-то другого? Вдруг зла в Василисе все-таки больше? Но Анисья сразу отогнала эту мысль. Нет, этого просто не может быть! Василиса – самый добрый человек, которого она только встречала. И ее моральной чистоте могла бы позавидовать любая «снежинка»! Значит, все должно быть нормально. Анисья медленно подняла дрожащие руки и коснулась чаш весов. По ее телу словно прошел снизу вверх электрический разряд, но в следующую секунду неприятное ощущение исчезло, и девочка открыла глаза. Перед ней стояла Василиса и весело улыбалась, а за своей спиной Анисья нащупала стену, сквозь которую только что прошла.

– Вот и все.

– Да, но как мы вернемся назад?

– Та к же, я думаю. Бежим, надо поторопиться…

– Но куда?

Перед ними была развилка. Два пути устрашающе чернели среди каменных стен.

– Коль жаждешь ты знаний, великий Мудрец, кандаликой путь укажет Стрелец, – повторила Василиса одну из надписей, начертанных в той части туннеля, которая осталась позади. – Смотри, Анисья!

На сводах стен вырисовывались два больших знака. Один четко выделялся над левым проходом и представлял собой руну Рыб, второй же напоминал натянутую тетиву лука и стрелу, обозначая Стрельца.

– Направо, – сказала Анисья. – Нам направо.

И подружки бросились вперед. Сырые стены и земляной потолок туннеля угнетали своей непроглядной чернотой. Если судить по карте, расстояние колдуньям предстояло проделать небольшое, потому что весь основной путь уже остался за пределами Велесовых Врат. Единственным отличием этого участка подземной дороги было то, что он петлял гораздо сильнее, а повороты становились все круче. И вот, свернув за очередной угол, девочки, отвыкшие от яркого света, остановились и зажмурились. Невдалеке разливалось золотое сияние, источавшее жар, словно горел огромный костер. Языки пламени то увеличивались, то уменьшались, двигаясь из стороны в сторону. Анисья открыла глаза и осторожно пошла вперед: если Стрелец указал этот путь, то ничего им не грозило.

– Рарог, – тихо прошептала Василиса. – Это птица Рарог, как и было написано в подсказке.

И действительно, очертания прекрасного крылатого существа появились в языках огня, а точнее, сама птица состояла из этого пламени. Ее широкие крылья, перья на которых переливались разными оттенками красного и сверкали, как драгоценные камни, задевали каменные стены, оставляя черные следы. Вытянутые птичьи глаза обратились в сторону маленьких колдуний, и голос, не принадлежащий никому из земных существ, задал свой главный вопрос: «Кто ты, путник?»

Анисья изумилась, поняв, что не слышала этих слов – девочка просто почувствовала их смысл. Вопрос бы задан напрямую ее подсознанию, и оно тут же ответило: «Муромец». Но если птица Гамаюн исчезла, получив такой ответ, то Рарог произнесла еще одну фразу, и Анисья снова почувствовала ее, а не услышала:

«Коль метка кровавая стоит на тебе, сгоришь в Богами мне данном огне».

Анисья сглотнула и переглянулась с Василисой. У той на лице тоже мелькнул испуг, но затем она кивнула и сделала шаг вперед.

«Метки на мне нет», – подумала Анисья и последовала за подругой.

Рарог развернула огненные крылья, но жар вокруг них сделался меньше и вдруг вовсе исчез. Анисья прошла под крылом птицы, словно в лучах закатного солнца, и очутилась в маленьком помещении, с одной стороны закрытом широкими крыльями птицы Рарог, а с другой – заканчивающимся массивной дверью.

Дверь выглядела совершенно обычной: может быть, тяжелой, старой, но вполне обыкновенной, если не считать, что у нее не было замочной скважины, а значит, девочки не могли воспользоваться волшебным ключом, который им оставил Митя. Василиса сделала еще шаг и осторожно потянула дверь за ручку, но та не поддалась. Сияние от крыльев птицы стало немного ярче, а над дверью вдруг появилась выгравированная на камне надпись: «Дорогу назад охраняет Рарог. Оружие брось и взойди на порог».

– Оружие? – прочитала Анисья. – Но у нас нет оружия. У нас нет ничего, кроме светильника.

Она тут же опустила на землю светящийся кристалл, но ничего не изменилось. Василиса снова потянула дверь на себя, затем толкнула вперед, но безуспешно. Она беспомощно огляделась по сторонам и вдруг замерла: в небольшом помещении, центральная часть которого хорошо освещалась огненными крыльями птицы Рарог, а углы терялись в непроглядном мраке, стало опять ужасно жарко, липкий пот выступил даже на ладонях рыжеволосой девочки. Взгляд ее был направлен в один из углов, где неясно вырисовывалось очертание чего-то лежащего на земле.

– Анисья, – еле слышно проговорила Василиса. – Там кости. Скелет.

Анисья в страхе посмотрела туда, куда указала Василиса.

– Жарко стало, – добавила Василиса.

– Кости почернели, – отозвалась Анисья, все еще глядя в угол. – Это человеческий скелет. И, кажется, он обгорел.

– А что, если… – Василиса не договорила и уставилась на птицу, огненные крылья которой раскрылись еще шире, и языки пламени теперь лизали стены совсем рядом с останками несчастного человека. – Анисья, ты заметила, что Рарог приближается к нам?

– Да, – в ужасе произнесла Анисья. – Что делать?

– Оружие! Мы должны отдать оружие, чтобы пройти дальше!

– Какое оружие, Василиса? У нас нет ничего! Я хочу назад!

– Назад, наверное, нельзя. Видишь? «Дорогу назад охраняет Рарог…» – значит, она нас не выпустит. Оружие, ну же… кинжалов у нас нет…

– Амулет! Может быть, снять мой амулет?

– Нет, Анисья, не думаю. Твой амулет подтверждает то, что ты принадлежишь к роду Муромцев, но ты не можешь причинить им кому-нибудь вред. Оружие – это, возможно, что-то завуалированное.

– Что? Руки, например? Руками можно драться.

– Точно! – выкрикнула Василиса, убирая со лба мокрые волосы. – Помнишь, что Велес говорила на первом собрании?

– Велес? Нет, конечно! Это же было полгода назад!

– Она говорила, что наше оружие – знание, и просила это запомнить! Повторила это несколько раз. Мы должны оставить наше знание!

– Что? Ты имеешь в виду, что мы перестанем знать и помнить все, что помним сейчас, когда войдем туда?

– Не знаю…

– Василиса, это бред! Это плохая идея! Мы все забудем! Мы забудем о книге!

– Да, но иначе мы умрем, – Василиса с опаской оглянулась на птицу, источающую теперь уже невыносимый жар и приближающуюся все ближе и ближе. – Давай, Анисья.

– Что «давай»! Как это сделать?

Ответом послужил неземной голос, снова задавший свой вопрос ее подсознанию:

– Что отдашь ты мне, путник?

«Мое оружие, знание», – подумала Анисья.

Рарог остановилась, заглядывая своими вытянутыми бездонными глазами в глаза светловолосой девочки. Анисья почувствовала неприятную слабость и мысленно постаралась приготовиться к тому, что сейчас вся ее память исчезнет. Но раздался щелчок, словно бы где-то отворили ключом замок, и тихо заскрипела дверь. Анисья повернулась на звук и с удивлением обнаружила дверь открытой.

– Василиса, – позвала она, схватила подругу за руку и потащила к образовавшейся щелке.

Едва дверь за ними захлопнулась, и подруги попали в темное прохладное помещение, Василиса сказала:

– Нися, я все помню! Мы пришли за Ярилиной рукописью!

– Да, я тоже ни о чем не забыла. Что же за оружие у нас отняли?

– Может быть, и правда кристалл-светильник? Здесь темно, он бы нам очень сейчас пригодился. Я даже не понимаю, где мы. Я тебя почти не вижу…

– Надо сотворить светящийся шар.

Повисло минутное молчание, а затем раздался тяжелый Василисин стон:

– Не может быть… нет, этого просто не может быть.

– Я не могу создать шар! – в замешательстве отозвалась Анисья. – Я не могу колдовать!

– Не может этого быть… – повторила Василиса, и в голосе ее послышалось отчаяние. – Лучше бы память отняли, но не силу. Не магию!

– Тихо, Вася. – Когда Василиса начала нервничать, стало ясно, что ситуация выходит из-под контроля. – Мы что-нибудь придумаем. Мы прочтем в книге, как вернуть наши способности!

– Но где книга? Нам надо идти вперед, чтобы найти ее… А кто знает, что ждет нас в этой темноте? Мы же ничего не сможем сделать.

– Верно, но идти придется, – Анисья взяла себя в руки и сама подивилась своему мужеству. – Пойдем.

Она нашла в темноте Василисину руку и шагнула навстречу неизвестности. Вскоре глаза девочек немного привыкли к окружавшему их мраку и стали различать еле уловимые отблески. Это сверкали стены, выложенные покрытым влагой камнем, но не таким, какой был в подземелье. Коридор, по которому двигались колдуньи, больше напоминал подвал в поместье Муромцев, и наконец Анисья со смесью облегчения и удивления обнаружила, что и впрямь легко угадывала изгибы и повороты неосвещенного помещения, как будто находилась в собственном доме. Вот сейчас коридор должен оборваться. В подвале Муромцев он заканчивался дверью, ведущей в сокровищницу.

– Ай! – воскликнула Василиса, вытянувшая вперед руку, чтобы ощупывать стены. – Анисья… Мы в тупике…

Не веря своим ушам, Анисья дрожащими пальцами тоже дотронулась до шероховатой поверхности… дерева.

– Это не тупик! Это дверь! – сказала она и тут же выложила подруге свои мысли насчет того, где они могут находиться: – У нас здесь хранилище сокровищ.

Василиса отыскала в кармане маленький ключ и вставила его в скважину, которую без труда нашла на ощупь.

– Открывается? – с нетерпением спросила Анисья.

– Да… Да, открывается! Идем!

Неуверенный шаг вперед в распахнутую дверь, и девочки замерли. Перед ними была комната, квадратная и абсолютно черная. Запутанные лабиринты подвалов и подземных ходов наконец вывели колдуний к заветной цели, которую они смогли увидеть даже при полном отсутствии света. А все потому, что большой предмет прямоугольной формы, лежащий на постаменте, излучал едва различимое сияние. Из него поднимались блестящие струйки, будто бы истертые в порошок алмазы кружились в холодном сыром воздухе. Ярилина рукопись, если это, конечно, была она, на вид казалась совершенно неподъемной.

Оцепенение не проходило. Анисья прислушалась. Помимо завораживающего света, она вдруг услышала звуки, похожие на шепот множества голосов.

– Это она? Как ты думаешь? – спросила Василиса.

– Да.

Внезапно Анисья и Василиса, точно очнувшись от забытья, бросились к книге. Она лежала так близко, что не совсем верилось в то, что это действительно та самая рукопись. Неужели это правда она?! Книга, считавшаяся на протяжении стольких веков выдумкой!

Василиса схватила Анисью за руку.

– Вася, что ты делаешь? – девочка ошарашенно уставилась на свою рыжеволосую подругу.

– Тише! Ты помнишь, что когда человек заглядывает в эту книгу, то перед ним открываются всевозможные тайны, и он не способен сам оторваться от чтения? Он постепенно сходит с ума. Ты же не хочешь закончить свои дни, сидя перед этой книгой с пеной у рта?

До Анисьи не сразу дошел смысл сказанных слов, ей не терпелось заглянуть в книгу, про которую они столько раз говорили, про которую рассказывали легенды родители и наставники! Но Василиса не давала ей возможности приблизиться к рукописи, крепко держа за руку, и через пару секунд Анисья все-таки обрела способность здраво мыслить.

– Хорошо, но что нам тогда делать? Мы же не просто так сюда пришли, и будет обидно ее не открыть! – сказала она с ноткой разочарования в голосе.

– Сначала пойдет одна из нас, а вторая оторвет ее от книги через некоторое время. А потом поменяемся, – предложила Василиса.

– Да, это самый лучший вариант. Ну и кто пойдет первой? Может, я?

– Хорошо. Только я оттащу тебя назад через пять минут. Да, так быстро! Мы не знаем, сколько у нас времени! Мало ли, кто тут может появиться.

Анисья кивнула и сделала осторожный шажок к книге, вдруг почувствовав, как сердце ее от волнения начало выстукивать сумасшедшую дробь. Было интересно и страшно одновременно. Перед началом этих длинных выходных Сева как раз зачитывал ей отрывок из какой-то детской сказки о том, что один могущественный чародей сошел с ума, открыв Ярилину рукопись. А теперь этот древний фолиант лежал перед ней, нужно было всего лишь протянуть руку и коснуться обложки с таинственным сиянием над ней. Поверхность обложки оказалась теплой и мягкой, словно это была кожа живого существа, и девочка, глубоко вздохнув, раскрыла книгу на первой попавшейся странице. Тут же забыв о Василисе, словно накрытая каким-то прозрачным колпаком, сквозь который перестали проникать звуки и шорохи, она уставилась на потемневший от времени берестяной лист, украшенный по краям узорами. Вдруг эти узоры начали менять свой рисунок, то складываясь в каких-то существ, то превращаясь в невиданные цветы. Внимание Анисьи привлекло заглавие страницы, написанное красными чернилами, но в следующую секунду Анисья поняла, что не может его прочесть – буквы в заголовке начали путаться, исчезать и появляться совсем не в тех местах, где стояли.

«Что это?» – в замешательстве подумала Анисья.

Ее взгляд переметнулся на длинный текст, заполнявший почти весь лист, но и с ним происходило что-то странное.

– Что я должна здесь увидеть? – пробормотала девочка.

Внезапно один из абзацев прекратил видоизменяться, и перед Анисьей появился вполне читаемый отрывок. Вполне читаемый для тех, кто знал глаголицу. Анисья в отчаянии замотала головой.

– Нет-нет, – прошептала она. – Нет. Может быть, здесь не все написано на глаголице?

Она протянула руку, намереваясь перевернуть страницу, как вдруг ее пальцы застыли в воздухе: слова на листе вновь начали перемещаться и смешиваться, а потом образовали еще один абзац, написанный на понятном Анисье русском языке и облаченный в стихотворную форму.

Что это было? Пророчество? Инструкция к действию? Снова этот птичий язык! Разве можно вот так запросто в этом разобраться? Нет, на это определенно требовалось время!

Ни на чем другом Анисья не могла сосредоточиться и все разглядывала строки, которые смогла прочесть, когда вдруг кто-то потянул ее назад. Анисье так не хотелось отрываться от загадочной надписи, что она попыталась сопротивляться тому, кто так не вовремя захотел оттащить ее от книги. Но хватка чьей-то руки становилась все крепче, и чуть выше локтя Анисья почувствовала боль. В это мгновение исчезло ощущение отстраненности и одиночества, прозрачный колпак испарился, а перед ней появилась Василиса, в глазах которой читался испуг.

– С тобой все в порядке? – спросила Василиса. – Ты не отвечала на мои вопросы.

– Я ничего не слышала! Когда я стояла перед книгой, то у меня было такое чувство, словно вокруг туман, и что, кроме меня, больше никого не существует.

– Та к ты узнала, как нам вернуть у Рарога свою магию?

– Что? Ой! – Анисья покачала головой. – Нет, я совсем забыла…

– Что же ты тогда видела?

– Какой-то непонятный текст, ничего интересного. Может, ты найдешь что-то стоящее, – Анисья сама не могла понять, почему вдруг захотелось утаить прочитанные строки. Показалось, что пока она не разгадала их смысла, эта тайна должна оставаться ее собственной – об этом ей словно кто-то сказал.

Василиса с недоверием взглянула на Анисью, но промолчала. Приблизившись к книге, она посмотрела на ту самую страницу, которую оставила открытой Анисья. На миг почудилось, будто сверху большими красными буквами выведен заголовок, но, приглядевшись, девочка поняла, что это просто витиеватый цветочный узор. Она скользнула взглядом вниз, вчитываясь в аккуратно выведенные руны. Взгляд быстро бежал по строчкам, а ум пытался схватить смысл прочитанных слов. Речь шла о птице Рарог. Длинное замысловатое описание, наполненное всякого рода присказками и пословицами, уже стало раздражать Василису, как вдруг текст начал стремительно меняться, и руны, обернувшиеся буквами современного алфавита, выстроились в длинную фразу: «Лишь смелым откроется дорога вперед, и тот, кто кровью отмечен, умрет».

«Вот оно что, – радостно подумала Василиса, хотя сразу же сообразила, что сути прочитанных слов не поняла. – Как же Рарог вернет нам с Анисьей магию?»

Фраза тотчас исчезла, и вместо нее опять запестрел на бересте изменяющийся текст.

«Так значит, – догадалась Василиса, – книга отвечает на вопросы!»

Внезапно она почувствовала резкую боль в руке, а в следующую секунду поняла, что Анисья пытается оторвать ее от книги. Но почему? Времени прошло так мало! В голове со страшной скоростью завертелись вопросы и заклинания, о которых она хотела узнать из Ярилиной рукописи. Темы ее интересовали абсолютно разные, от бытовых наговоров до самых страшных проклятий. На странице стремительно появлялись все новые и новые слова, в которые Василиса вглядывалась с жадностью голодного зверя, изо всех сил сопротивляясь руке, пытающейся оторвать ее от источника знаний. Наконец Анисья с силой отпихнула подругу в сторону и захлопнула книгу.

– Разве уже прошло пять минут? – спросила Василиса.

– Тс-с-с!!! – шикнула на нее Анисья и продолжила шепотом: – Кто-то идет. Слышишь голоса?

Сначала молодым людям было велено явиться к Дарье Сергеевне для получения дальнейших инструкций. Сева заглянул к себе в комнату, скинул куртку, переобулся и, встретившись по дороге с Митей, вместе с ним отправился в правое крыло третьего этажа Белой Усадьбы.

– А почему ты не сказал Анисье с Василисой, что твой дом обозначен Меркурием? – поинтересовался Митя.

– Я не уверен, что это так. Понимаешь, Меркурий – покровитель всех целителей, и на городской здравнице значится точно такая же руна. Я могу ошибаться насчет своего дома, и тогда вся карта будет иметь совершенно другой масштаб.

– Да у нее вообще нет масштаба, если уж на то пошло. Хотя это не главная причина, да?

Сева мрачно ответил:

– Да, я просто не хочу, чтобы ко мне еще и через подземелья мог кто-нибудь пробраться.

В этот раз искупать свой долг перед Заречьем обоих друзей отправили, по их мнению, совершенно не вовремя, и поэтому, как только Лиса, отозвавшись на их стук, выглянула из-за двери, Сева и Митя хором спросили:

– Ну почему опять мы?

Дарья Сергеевна засмеялась и, впуская их, сказала:

– А вы что хотели? Не надо было в прошлом году подмешивать Сон-траву в чай Эбониту Павловичу.

– Да не мы это были! – воскликнул Митя.

– Правда, не мы. Это Федор Кощеевич сделал. Вы же сами знаете, как они друг друга недолюбливают, – спокойно произнес Сева, изо всех сил пытаясь сдержать предательскую улыбку.

– Овражкин, как тебе не стыдно! Они лучшие друзья. Ты ври, но не завирайся. На вот, возьми перчатки. И ты держи, – Дарья Сергеевна протянула колдунам две пары перчаток из толстой плотной ткани.

– Зачем это? Нам придется все отмывать руками? – удивленно спросил Митя.

– Я не способна на такую жестокость, – усмехнулась Лиса. – Но только волшебство вам в этот раз мало поможет. Нам придется прихватить еще и вот это ведро со специальным раствором. Видите ли, сок дикой асперулы очень клейкий. Он быстро засыхает и впитывается в поверхность. Я перепробовала все чистящие заклинания, которые знала, но ничего не вышло.

– А почему Вера Николаевна не попробовала избавиться от сока?

– Вера Николаевна, слава Даждьбогу, еще не видела, в каком состоянии находится ее гостиная. Она временно отсутствует. Поэтому к ее возращению в Белую Усадьбу вы должны все исправить.

– Но почему опять мы… Почему не кто-нибудь еще? Мы же не одни ведем себя плохо.

– Ну, насчет тебя еще можно поспорить, а вот Сева уж точно ведет себя хуже всех, – сказала Лиса.

Сева, тем временем натянувший перчатки и оценивающе рассматривавший свои руки, обернулся:

– Это почему?

Дарья Сергеевна лукаво сверкнула желтыми глазами:

– Ты сам знаешь почему. Сам знаешь, кто мог жаловаться на тебя. Колдуньи… С ними нельзя поступать, как захочется. Однако я тебя в чем-то понимаю, памятуя о твоем происхождении…

Сева отвернулся с угрюмым выражением лица.

Митя прошел по комнате и остановился возле кресла, на котором, свернувшись, спал маленький зверек.

– Котенок?

– Да, – ответила Лиса, с умилением наблюдая за тем, как ее черный пушистый питомец сонно зажмурился. – Мне его подарили.

Сева подошел к креслу и поднял одной рукой черного котенка, на передней лапе которого светилось белое пятно круглой формы.

– И впрямь, просто кот. Я уж подумал, что вы шутите, и на самом деле это новорожденный мерек. Как назвали?

– Рыцарь.

– Рыцарь? Почему такое… странное имя?

– Ну, сначала я, конечно, собиралась назвать его… – Лиса помахала в воздухе рукой, как бы вспоминая имена, – Апполинарием, Вергилием… Севастьяном, в конце концов. Но потом… Ладно, хватит нам время тянуть. Пойдемте.

Гостиная Велес находилась совсем недалеко, по соседству с комнатой Дарьи Сергеевны. Митя решительным движением распахнул дверь и вошел внутрь, но в следующую же секунду выскочил обратно в коридор с позеленевшим лицом и громко выругался, зажав пальцами нос.

– Что за!.. Откуда эта вонь?

– Ах, да, – пролепетала Лиса. – Забыла предупредить, что сок дикой асперулы, мягко говоря, неприятно пахнет. Ну-ка, иди сюда.

Митя послушно подошел к наставнице. Она провела пальцами левой руки по его переносице.

– Запах шоколада подойдет?

Митя кивнул, почувствовав насыщенный сладкий аромат шоколадных конфет.

– Этих чар хватит приблизительно на час, потом надо будет повторить. Хотя они не помогают полностью избавиться от запаха сока асперулы, все же с ними гораздо легче находиться в комнате. Сева, ты сам справишься?

Сева дотронулся до своей переносицы и кивнул.

– И что у тебя за запах? – спросил Митя.

– Угадай, – отозвался Сева.

– Даже не буду пытаться. Наверняка это что-то ужасное вроде теплого молока!

Вторая попытка войти в гостиную главной наставницы оказалась более удачной. Митя немного побледнел, но мужественно прошел вдоль подоконников и стола, на которых бурыми пятнами выделялся засохший сок, и поставил тяжелое ведро с раствором на ковер. К аромату шоколада подмешивался тошнотворный запах растения.

Полчаса друзья провели под присмотром Лисы, оттирая со всех горизонтальных поверхностей липкое красно-коричневое вещество, совершенно не желавшее исчезать. Севино заклинание слабело с каждой минутой, и он стал различать вонь сока асперулы, перебивавшую свежий запах озона, который он себе наколдовал. Сева молчал и думал о Ярилиной рукописи. «Правильно ли Митя сделал, отдав сестре волшебный ключ, открывающий любые замки? Ключ этот, скорее всего, являлся собственностью Веры Николаевны, потому что на нем была точно такая же жар-птица, как и на воротах ее дома. Велес, возможно, доверила ключ Илье Пророку, у которого его и стащили. Куда они с Митей отправили девочек? Гамаюн не причинила им вреда, но вот Рарог… Рарог – птица гораздо более агрессивная. К тому же, если верить легенде, колдун, получивший в руки книгу, может сойти с ума. Нет, это было опрометчивым поступком. Нельзя было позволять Муромцу отдавать сестре подсказку».

– Дарья Сергеевна, – произнес Сева, потому что неожиданная идея посетила его голову. – Где вы живете?

– Хочешь зайти в гости? – без какого-либо выражения отозвалась наставница.

– Нет. Просто мне интересно, как обозначен ваш дом.

– Странный интерес.

– Вы не поняли, – Сева улыбнулся. – Все дома в Росенике обозначаются по-разному. И мне интересно, от чего это зависит, я почему-то никогда не думал об этом раньше. Вот, например, дом одной моей знакомой обозначен номером, на доме же моих соседей изображена Саламандра. А особняк Муромцев отмечен руной Солнца.

– У меня дом под номером два, – ответила Лиса. – А зависит это много от чего. Я вообще-то никогда глубоко в это не вникала. Знаю только, что старые дома обозначены различными существами вроде Саламандры, а рунами – древние постройки, чуть ли не самые первые в Росенике.

– Да? И что, они все сохранились?

– Ну откуда же я знаю, все или нет. Митино поместье ведь цело и невредимо, значит, и остальные могут еще стоять. Мне кажется, парочка точно сохранилась. Вот, например, у Горынычей на шпиле возвышается Дракон.

– А что за здание обозначено руной Марса, вы не знаете?

– Марса? Знаю, конечно. Дом Велес Веры Николаевны. А что? Что с вашими лицами?

Лиса с удивлением смотрела то на Митю, то на Севу, которые повернулись друг к другу с выражением крайнего ужаса в глазах.

– В чем дело?

– Закрывайся! – Митя услышал Севин голос в своей голове и тут же почувствовал, будто кто-то посторонний роется в его мыслях.

Перед глазами, как назло, всплыла картина подземелья и Анисьи с Василисой, шагающих в дом… в дом главной наставницы Заречья. Так! Надо закрыть свои мысли! Что для этого делать? Как там Сева учил? Нужно отвлечься, подумать о чем-нибудь другом. Итак, о чем? Анисья с Василисой, ничего не подозревая, идут в дом Велес. Нет-нет-нет! Они не идут, не идут… Они, возможно, уже пришли! Черт! Надо думать о другом! О другом! Но ведь на воротах дома Велес была изображена жар-птица… Всегда жар-птица, никакого Марса. На посуде, канделябрах, портьерах… Жар-птица… О, Перун! Да это не жар-птица! Это Рарог! И Анисья с Василисой… так… Василиса! Василиса идет по подземелью, нет-нет! Просто Василиса. У нее рыжие волосы. Длинные и очень красивые волосы. Да, это подходит. Такие длинные и такие красивые волосы.

– Так-так, ребята, – Лиса смотрела строго. – Что вы скрываете?

– Ничего, – буркнул Сева.

– Тогда вы бы не прятали своих мыслей.

– Но залезать в чужую голову нечестно! – возразил Митя.

– Честно, если это касается наставников Заречья. В особенности Велес, – отрезала Лиса. – Ну, вы мне ничего не скажете?

– Нет, – Сева покачал головой. – С наставниками все в порядке.

– Ладно, – Дарья Сергеевна на секунду прикрыла глаза. – Ладно, я вам поверю. И надеюсь, что мое доверие вы оправдаете.

Друзья мрачно переглянулись.

– А волосы у нее и правда красивые, – добавила Лиса, поглядев на Митю, который тут же залился краской.

– У кого, у Велес? – не понял Сева.

Снова очутившись в кромешной тьме, девочки побежали назад по туннелю, к двери, за которой их ждала птица Рарог. Василиса потрогала рукой ребристую деревянную поверхность и прошептала:

– Странно, с этой стороны двери есть скважина. Я попробую открыть ключом, – голос ее дрожал.

– Ты слышала это, Вася, слышала? – задыхаясь, проговорила Анисья.

Василиса кивнула. Щелкнул замок, и послышался легкий скрип. Гнетущая темнота мигом рассеялась, разрушенная золотым блеском огненных крыльев.

– Та к ты узнала, как нам заполучить обратно свою силу? – пискнула Анисья, стараясь произносить слова как можно тише. Ее не покидал страх.

– Да, – ответила Василиса, но тут же прибавила: – Точнее, нет.

– Что? Как нет?

– Я задала книге этот вопрос и прочитала появившуюся фразу, но я не уверена, что…

– Какая фраза, Василиса?

– Лишь смелым откроется дорога вперед, и тот, кто кровью отмечен, умрет. Мы должны что-то сделать? Показать свою смелость? – Василиса недоверчиво взглянула на Рарога.

Анисья издала непонятный звук, сильно смахивающий на рычание, ухватила Василису под локоть и потащила навстречу огненной птице – медлить было нельзя.

– Нися, ты что! Ай! – Василиса зажмурилась, оказавшись в сантиметре от пылающих крыльев, но через секунду открыла глаза.

Сияние языков пламени осталось за спиной, зато в груди и в руках появилась легкость и приятное щекочущее чувство, будто по венам заструился прохладный эфир.

– Сила, – улыбнулась она. – Как ты догадалась, Анисья?

– Ну а как мы могли еще показать свою смелость? Броситься обнимать скелет в углу? Все, теперь пора домой… – Анисья замолчала и уставилась вперед, туда, где должна была находиться обратная дорога к поместью Муромцев. Но теперь она раздваивалась.

– Ого, так здесь тоже развилка, – отозвалась Василиса, заметив наконец вход во второй туннель. – Откуда мы пришли? Из этого туннеля?

– Нет, кажется, из другого.

– Как и перед Вратами Велеса, здесь есть две надписи! Только плохо видно, – Василиса сотворила слабый светящийся шар и подняла голову.

– Коль выбрал ты Солнце, оставив Ярмик, то Лев отныне – твой проводник, – закончила она вслух. – Все правильно! Если верить карте, один туннель ведет к Белой Усадьбе, так что строчки про «ученье» и «мудрость» скорее всего, относятся к этому направлению.

– А Солнцем обозначен наш дом. И покинули мы место, отмеченное руной Марса, – Ярмиком! – обрадовалась Анисья. – Выходит, нам нужен вон тот коридор, над которым начертана руна Льва!

Девочки облегченно вздохнули и со всех ног кинулись по сырой утоптанной земле. Запыхавшиеся от быстрого и долгого бега, остановились они только тогда, когда появилась и исчезла загадочная птица Гамаюн.

– Почему Гамаюн не заставляет нас отдавать ей свою магию?

– Потому что ты из рода Муромцев, я думаю.

– Да? Значит, будь ты одна, то должна была бы выполнить какое-то условие, чтобы пройти?

– Возможно. Вон, погляди! Над дверью что-то написано.

И действительно, над входом в подвал особняка были выгравированы буквы, но они не светились, как предупреждение Рарога, а еле заметно темнели на фоне бурой стены. Анисья создала маленький сгусток света в своих ладошках и постаралась прочесть надпись:

– Что значит «все»? – сказала Василиса. – Я бы, например, отдала сначала самоцветы, амулеты, одежду, в конце концов.

– Нет, – странным голосом сказала Анисья. – Нет! О, как же тут все связано!

– Что ты имеешь в виду?

– Пошли скорее, я покажу тебе кое-что! Надеюсь, за нами никто не гнался!

Анисья, поманив Василису нервным движением руки, толкнула тяжелую дверь. Им потребовалось буквально полминуты, чтобы преодолеть весь путь от подземелья до семейной библиотеки Муромцев, над входом в которую висела табличка из потемневшего золота с выведенными на ней словами:

«ЗНАНИЕ – это ВСЕ, что ты можешь отсюда унести».

– А, барышни, вот вы где! – Анисья с Василисой вздрогнули от неожиданности и обернулись. Неподалеку стоял дворецкий Муромцев. Было видно, что он запыхался, будто ему пришлось бегать вверх и вниз по лестнице много раз.

– Виктор? Ты нас искал? – спросила Анисья. В ее голосе слышалась досада, точно она собиралась поговорить о чем-то важном с Василисой, но теперь их так некстати прервали. Василиса перевела взгляд с таблички на дворецкого, не понимая, как реагировать на все это.

– Прибыл ваш отец вместе со Львом Долгоруким. Они ожидают вас в малой гостиной на чай. Я должен был сразу догадаться, что вы спустились в библиотеку.

– Вместо этого ты искал нас на верхних этажах? – догадалась колдунья, понуро следуя за дворецким и ведя за собой Василису. Как теперь им обсудить все то, что произошло?..

– Да, бестолковая моя голова.

Девочки дошли до конца коридора и, обогнав Виктора, побежали по лестнице.

– Кто такой Лев Долгорукий? – шепотом спросила Василиса.

– Отец Марьяны, Митиной невесты.

– О! Может… мне следует пойти домой?

– Не глупи, Вася! Мы пойдем пить чай вместе!

Василиса понимала, что Анисье было страшно остаться сейчас одной. Очень трудно скрыть от отца, что она только что побывала в подземельях под городом, буквально час назад видела перед собой Ярилину рукопись, к своему ужасу, слышала…

– А вот и наша красавица! – раздался раскатистый бас и добродушный смех с лестничного пролета. – И еще одна юная барышня у нас в гостях!

Василиса посмотрела вверх и увидела внушительную фигуру старшего Муромца. Она хотела вежливо улыбнуться ему, но до сих пор не могла унять внутреннюю дрожь. Губы ее не слушались, у нее не получилось даже самой слабой улыбки.

Василиса опустила голову и засеменила вслед за Анисьей.

– М-м-мы были в библиотеке! – тут же выпалила Анисья, хотя Василий Ильич даже не успел спросить, где она пропадала. – Василисе очень нужно было найти одну… притчу. Мы потратили на это несколько часов, – голос ее выдавал волнение, но старший Муромец, словно ничего не заметив, без лишних вопросов провел девочек в маленькую гостиную, где за накрытым столом уже сидел невысокий полный колдун с чашкой в руке.

Анисья поздоровалась со Львом Долгоруким и представила свою подругу, после чего обе девочки сели друг напротив друга и молча принялись за чай.

– Ну что, волнуетесь перед завтрашним днем? – попытался разговорить их Долгорукий, с лица которого не сходила доброжелательная улыбка.

Анисья в ответ сдавленно хмыкнула, а Василиса быстро кивнула.

– Виктор нашел их в библиотеке! – рассмеялся Василий Ильич, придвигая к себе тарелку с внушительным куском торта.

– Вот уж не могу сказать, что в их возрасте я был таким же прилежным колдуном! – в ответ хохотнул Лев Долгорукий. – И уж последний день Зимних праздников я бы точно не просиживал в библиотеке.

Анисья натянуто улыбнулась.

– А почему вы не едите торт?

Василиса покосилась на несколько слоев воздушного крема и фруктов на тарелке Василия Ильича и поняла, что не способна затолкнуть в себя даже маленький кусочек. Казалось, похожие чувства испытывала и ее подруга: она положила на блюдце кусок торта, но так и не притронулась к нему.

– Не слышно ничего от Ирвинга? – вернулся к теме прерванного разговора Долгорукий.

– Завтра утром я встречаюсь с ним и профессором Звягиновым. Надеюсь, наконец-то прояснится хоть что-то.

– М-да, неспокойное нынче время. – Лицо колдуна приобрело несколько встревоженный вид, но это длилось лишь пару мгновений, после чего Лев Долгорукий снова улыбнулся и обратился к Василисе, которая только что обменялась взволнованными взглядами с Анисьей: – Юная барышня, ваше лицо кажется мне знакомым. Но все не могу припомнить, где я мог вас видеть… Может быть, на приеме у Нарышкиных? – добродушный колдун внимательно изучал девочку.

– Нет, – воскликнула Анисья, стараясь обойти стороной нежелательную тему незнатного происхождения своей подруги. – Василисы точно не было на приеме у Нарышкиных. Наверное, вы ее с кем-то путаете.

Тут, к счастью Анисьи, в комнату вошел дворецкий. Он сообщил, что скоро прибудут Евдокия Рюриковна и Эльвира Елизаровна.

– Василий Ильич, думаю надо обсудить поставку дополнительной партии энерговиков в Зорник до прихода дам. Иначе они не дадут нам и рта раскрыть, – усмехнулся Долгорукий.

– Да-да, вы правы. Не будем мешать девочкам – пусть пьют чай с тортом. А мы можем продолжить разговор у меня в кабинете.

Пока в гостиной сидел отец с гостем, Анисья запрещала себе даже думать о том, что произошло в подземелье, где хранилась Ярилина рукопись. Теперь же, когда они вышли, мысли и воспоминания лавиной ворвались в ее голову. Анисья вновь услышала голоса за стеной. В ту минуту она завертелась в поисках места, куда можно спрятаться, но ничего подходящего в комнате не оказалось. Голоса звучали уже совсем близко, а девочки не знали, что делать: без своей силы, отданной Рарогу, они были беспомощны. Подруги в ужасе смотрели друг на друга, в углу таинственно мерцали страницы Ярилиной рукописи. Василиса схватила Анисью за руку и притянула к стене, они прижались к холодному камню, со страхом думая о том, что через несколько секунд их обнаружат. Что это за голоса? Кому принадлежат? Слышались они все отчетливее, хотя и половины слов разобрать было невозможно, словно говорившие сознательно старались произносить их все тише и невнятнее.

– Убьют… и ее… и всех остальных, ясно? Из-за кольца, – сказал один голос. – Если кто-то узнает… тот, кто узнает, немедленно станет целью… у нас много способов это выяснить. Она даже не заметит, несмотря на всю свою силу.

– Ясно-ясно, молодой человек, – отозвался второй голос, более мягкий. – Я вижу, у меня нет выбора.

И, к удивлению Анисьи и Василисы, голоса постепенно стали удаляться: двое мужчин прошли мимо. Девочки посмотрели друг на друга и, не сговариваясь, выскочили из таинственной комнаты, забыв про книгу.

Теперь же они сидели за столом в малой гостиной Муромцев, и ничто им больше не угрожало. Однако каждая ощущала внутри себя мучительный страх.

– Василиса… – начала Анисья. – Эти люди в подземелье… они говорили об убийстве?

– Кого-то могут убить из-за какого-то кольца. – Рыжеволосая колдунья собрала вместе услышанные обрывки фраз. – Может быть, нам надо было рассказать обо всем твоему отцу?

– Я не знаю… – все так же тихо ответила Анисья. – Один из голосов мне знаком! Но я никак не могу понять, кому он принадлежит.

Небольшая гостиная, заставленная старинной мебелью, с наступлением сумерек погрузилась в полумрак. Но колдун не спешил зажигать свечи или создавать световой шар – словно темнота помогала скрыть те ужасы, которые свалились в последние дни на главу Светлого сообщества.

Ирвинг сидел с полуприкрытыми глазами в глубоком кресле и размышлял. Имело ли сокровище, хранившееся в подземелье, ту цену, которую за него уже заплатили? Святогор был невероятно могучим колдуном, главой Дружины. И если бы не просьба Ирвинга… он остался бы жив. А теперь пришла очередь Эдуарда. Не было сомнений, что похищение друга также связано с тремя кольцами и той тайной, которую они так тщательно должны были охранять. Но почему Темные решили похитить его? После того как они одолели Святогора, справиться с пожилым профессором им не составило бы труда… Между бровями Ирвинга залегла глубокая складка. Ему казалось, что нечто очень важное ускользает от его внимания. Но что?

Теперь у Темных уже два кольца. Колдун посмотрел на поблескивающий старинный перстень на своей руке. Долго ли он сможет его носить? Может, в словах Святогора был здравый смысл? Что, если передать это кольцо Муромцам? Их сокровищница охраняется так, как ни одно другое место в Росенике.

Огненный колдун вспомнил свою последнюю встречу с Василием Муромцем. В глазах Земляного колдуна читалась растерянность. Как раз в тот миг, когда они осознали, что причина, по которой Звягинов не явился на встречу с ними, не связана ни с забывчивостью, ни с рассеянностью последнего.

Нет, он больше не мог подвергать опасности кого-то другого! Судьба сокровища, спрятанного так надежно, что, казалось, до него невозможно добраться, теперь полностью в руках Ирвинга. Но как долго сможет он защищать его от Темных? И что будет, если оно попадет к ним? Об этом даже страшно подумать.

Тускло мерцающий шар возник перед колдуном, вырвав его из темноты. «Вече старейшин готовится к собранию», – услышал Ирвинг голос у себя в голове. Сразу после этого информационный шар растаял в воздухе. Ирвинг тяжело вздохнул, встал и задумчиво направился к выходу…