— Что скажете, Александр? — напомнил о себе толстый.

— Я действительно всё сам не решаю, — ответил я, — и мне действительно надо посоветоваться со своими компаньонами. Вы правы, Станислав. Давайте так. Я соберу правление, мы подумаем, а потом дадим вам ответ.

— Когда нам ждать от вас ответ? — тут же спросил толстый. — Дня будет достаточно?

Торопят они нас, очень торопят. Видимо, не терпится на Блюр сесть. Я сдержался, промолчал, ответил следующее.

— Думаю, двое суток на обсуждение и принятия решения нам будет достаточно. Некоторые люди в отъезде. Сами понимаете, нельзя просто так дёрнуть на совещание людей.

— Да, да, понимаю, — снова улыбнулся толстяк. — Вы сейчас активно строитесь и устанавливаете качалки с заводом. Кстати, напомните, пожалуйста, что вы делаете на заводе? Я как-то пропустил эту часть.

Обалдеть, они и про завод знают! Собрали про нас информацию. Внутренне я напрягся, но виду не подал.

— Я не говорил, что мы делаем на заводе, — как можно мягче и спокойнее ответил я. — Всему своё время.

— Хорошо, — кивнул толстый. Он как будто считал, что мы всё равно все свои карты раскроем и рано или поздно скажем, что мы делаем на заводе. Но за Арканит и Блюр я ему лично пулю в лоб пущу, чего бы мне это не стоило.

— Я готов приступить к своим обязанностям хоть завтра, — внезапно подал голос Антошка.

Ух ты, как он рвётся-то к нам. Я еле сдержал себя, чтобы не врезать ему прям тут в его наглую рожу и не вбить его ухмылку ему в пасть.

— Антон, давайте всё-таки я сначала обсужу со своими компаньонами. Через два дня вы к нам приедете или мы к вам? — спросил я.

— Мы к вам с удовольствием приедем сами, — улыбаясь до ушей, сказал толстый. — Через два дня с утра мы у вас тут.

— Не смею вас больше задерживать, господа нефтяники, — я как мог, улыбнулся, через силу встал с кресла, показывая, что они могут валить отсюда на хрен.

Толстый правильно понял мой жест и тоже стал подниматься.

— Может быть, мы завтра к вам вечерком всё-таки приедем и начнём вырабатывать план дальнейшей работы? — спросил, вставая с кресла, Антошка. А морда такая хитрая и наглая. Они прям так и давят на меня. Считают, что они уже у нас внутри, и скоро это всё будет их.

— Вам же сказали, через два дня, — поднимаясь с кресла, сказал металлическим голосом Туман. И весь его вид говорил о том, что он готов этого Антошку просто порвать прям тут и прям сейчас. Туман стоял, сжав кулаки. В таком состоянии я его уже неоднократно видел. Он включил боевой режим, он готов к драке и в данный момент еле себя сдерживает. Да и Дима тоже вышел из-за кресла, и даже думаю, что они уже цели распределили. Егорка этот, всё время молчавший, которого я за спеца принял, тут же сделал шаг назад за кресло и положил на него руки. Думаю, для того, чтобы успеть среагировать и, если что, кинуть или защититься этим креслом. Они вдвоём с Туманом стояли как два бойца и смотрели друг на друга. Напряжение просто висело в воздухе. Кажется, сделай щелчок пальцем, и они кинутся друг на друга. Антошка стоял, хлопал глазами, понимая, что сморозил глупость, а у толстяка мгновенно пропала улыбка с лица, но он быстро взял себя в руки.

— Всего доброго, господа, — положил толстый руку на плечо Егора, успокаивая его. — Через два дня встретимся снова. Антон, Егор, прошу вас на выход.

— Непременно, — ухмыльнулся Дима.

В Димину сторону тут же стрельнул этот очкарик.

— Глаза не сломай, — не выдержал Туман.

— Что? — подал голос очкарик и мгновенно развернулся в сторону Тумана.

— Всё, всё, господа, — тут же поднял руки в примирительном жесте Станислав, улыбаясь. — Антон, Егор, прошу вас на выход. Всего доброго вам, молодые люди.

— И вам не хворать, — добавил Дима.

Они не отреагировали, просто вышли из кабинета.

— Уехали, — сказал через пару минут появившийся в кабинете Слива.

И тут Дима громко выругался, плюхаясь в кресло, а Туман так хлопнул входной дверью в кабинет, до этого момента сдерживая себя, что она вместе с косяком открылась в обратную сторону. Слива еле отскочить успел.

— Убью, падла! — кипятился Туман. Увидав заглядывающих в кабинет Сливу и Кирпича, он рявкнул на них. — Вам чего, бойцы? Дел нет?

Обоих тут же сдуло с глаз.

— С тебя дверь, — спокойно сказал я, — за свой счёт починишь.

— А, — махнул рукой Туман и просто упал на стоявший у меня в кабинете диван. Тот жалобно заскрипел под его весом.

— Валер, — снова обратился я к нему, — налей по 50 капель. Вон в баре возьми. Сейчас жахнем, успокоимся, а потом поговорим. Я сам еле сдержался, чтобы им зубы не выбить.

Туман молча встал, подошёл к бару, достал оттуда бутылку коньяка и пару рюмок, налил мне и Диме, а сам сделал большой глоток из бутылки.

— Остыл? — спросил я у него спустя минуту после того как мы выпили.

— Да, — кивнул наш военачальник, — извини за дверь.

— Ничего страшного. Завтра чтобы новая стояла, — улыбнувшись, ответил я, вертя в руках пустую рюмку из-под коньяка. — Димон, а ты чё молчишь?

— Думаю и жду.

— Чего ждёшь? — не поняв, спросил я.

Тот открыл было рот, чтобы сказать мне чего он ждёт, как в сломанную дверь осторожно постучали. Но головы стучавшего в щели мы не увидели. С той стороны справедливо опасались, что в его голову может что-нибудь прилететь.

— Да, — ответил за меня Дима.

В щели сначала показалась голова Лешего, а затем голова сказала:

— Дим, не вышло, их охрана около тачек всё время крутилась.

— Понял тебя, — ответил Дима, расстроившись, — свободен.

— Ага, — кивнул Леший, убираясь назад и внимательно рассматривая сломанную дверь и дверной косяк.

— Не получилось им бомбу подложить? — спросил Туман.

— Да какая бомба? Хотел им в тачки пару жучков поставить, послушать, чего они там гнать будут. Да видишь, их бойцы от машин не отходили.

— Да, жаль, — согласился Туман.

— Итак, мужики, — хлопнул я руками по столу, — довожу до вас свои мысли, которые я тут надумал. Но перед этим, Дима, тебе пионерское, комсомольское и шпионское задание вместе взятые. Выясни мне всё про эту троицу. Кто такие, где живут, чем дышат, семья, дети, друзья, родственники ближайшие и не очень, по друзьям тоже самое. Поднимай всех своих шпионов, тряси полицейских, Бондарева этого, бывшего конвоира тоже тряси. Но мне нужна информация. Они-то походу про нас всё знают, а мы про них нет. Только выясняй так, чтобы подозрений не было, и людей своих не засвети. Думаю, что наши шпионы нам ещё пригодятся. Послезавтра вечером, досье на каждого должно лежать вот тут, — я хлопнул рукой по столу.

— Понял, будет сделано. Я и сам хотел тебе это предложить.

— Какие мысли ты нам сказать-то хотел? — с интересом спросил Туман.

Следующие пять или чуть больше минут я, тщательно подбирая слова, донёс до них свои мысли. Всё то, о чём я думал, когда толстый ждал от меня ответа.

— Резонно всё, — выслушав меня, согласился Туман.

— Поддерживаю, — кивнул Дима. — В голове что-то ещё крутится, но пока сформулировать не могу. Как соберётся всё воедино, скажу.

— Ну и что делать с ними будем? — спросил Валера. — Вернее даже, как поступим? Мы же не собираемся этого дохляка к нам пускать?

— Нет, конечно, — улыбнулся я. — Приедут они к нам через два дня. А приедут с полной уверенностью, что мы на всё согласны. Шлём их лесом, можно вежливо, но я за себя не ручаюсь, боюсь, грубо будет.

— Я поддержу, — засмеялся Дима, — тоже сейчас еле сдерживался.

— Так вот, — продолжил я. — Объясняем им на пальцах — идите в жопу. Вот и весь разговор. Будете лезть или пакости делать — завалим всех вместе с мэром.

— Как бы они нас первыми не вальнули, — хмыкнул Туман. — Я бы всю их верхушку для нашего же спокойствия и равновесия вывез бы и в пустыне закопал.

— Нельзя, Валер, — ответил я. — Мы тогда беспредельщиками будем. Слишком многих придётся валить. Надо просто им объяснить, что не надо на нас давить и пытаться прогнуть под себя.

— Но ты же понимаешь, Сань, — обратился ко мне Туман, — что они не успокоятся и рано или поздно попытаются либо грохнуть кого-то из нас, либо ещё какую пакость сделать. Деньжищи-то какие мимо них проходят. Ведь через два дня мы пошлём этих нефтяников куда подальше. Они пожалуются мэру и компании, а те начнут вставлять нам палки в колёса. И что тогда? Ожидать-то чего угодно можно. Вечно сидеть взаперти ради сохранения жизни мы не будем. И вот тогда, возможно, войны не избежать. Её я не боюсь, но это нервы, ресурсы и, самое страшное, потери пацанов. Тут кровниками все мгновенно станут.

— Надо с мэром разговаривать, — сказал я. — Популярно объяснить ему, что в случае чего, его грохнем первым. Нет, не первым, вторым или третьим. После его семьи. Он — личность публичная, прятаться должность не позволяет. Пусть своих псов на цепи держит. Но это только в случае того, если нефтяники сделают первый шаг, плохой я имею в виду.

— Как бы поздно не было, — сломал в руках карандаш Туман.

— Ты мне весь кабинет тут переломаешь, Валер.

— Я не специально.

— А чтобы они не сделали первый удар, и мы его не пропустили, тут уже ты подключайся, Дим. Слушай, наблюдай. Мобилизуй все свои силы и средства. Пусть шпионы день и ночь следят за ними. Если надо, ещё людей набирай. И попутно копайте компромат. Надо найти то, чем мы можем и его замов прижать. А там уже дальше решим, что с ними делать. Выборы когда в мэрию?

— В следующим году, — ответил Дима.

— Вот, власть он точно терять не захочет. Тут в городе сейчас такой денежный поток будет, что в шоколаде все будут. Вот и надо ему популярно будет объяснить, что все под богом ходим. И мы не лохи какие, у которых можно бизнес отжать или доить. В общем надо договариваться — вы не трогаете нас, мы не трогаем вас, силы примерно равны. Война никому не нужна, — затем я немного подумал и добавил. — Дим, и ещё. Два дня на сбор информации тебе, как и договорились, и сделай ещё одну вещь. Пусть твои шпионы сфотографируют этих троих в окружении семьи, фотки — в досье.

После этих моих слов они оба как-то странно посмотрели на меня.

— Мы не будем никого убивать, — успокоил я их. — Просто дадим понять, что к нам лезть не стоит и тем более трогать наших близких чревато. И усильте направление, про которое мы с тобой, Дим, разговаривали. Я имею ввиду занятие ключевых постов в городе нашими людьми. Продвигайте их по карьерной лестнице, покупайте. Нам везде нужны наши люди. Про стукачей я вообще молчу. У кого первого появляется информация, тот и перец.

— Тут да, — ответил Дима, — согласен. Здесь очень плотно работаем. Несколько людей, вернее начальников, у нас уже на плотном крючке.