В 10 вечера раздался звонок. Честно говоря, я уже думал, что Бондарев про меня забыл или просто устал на этом совещании и решил отложить наш разговор с этим человеком до завтра.

— Да, Алексей, — ответил я спустя несколько секунд после того, как увидел его входящий.

— Привет, Саш, — услышал я его голос, — извини что так долго, задержались у мэра, он вообще мне кажется не спит. Не передумал ещё подъехать-то?

— Нет, через 20 минут будем.

— Ага, я у себя тогда. На какой машине будете? Я пропуск вам выпишу.

— Чёрный джип Лексус.

— Номер?

— Шеф, — улыбнулся я.

— Добро, шеф, — хихикнул в трубку Бондарев.

Я тут же набрал Тумана, быстро ему сказал, что Бондарев позвонил и пригласил нас в полицейский участок. Свистнули Собровцев, прыгнули в джип вчетвером и поехали в гости к полицейским, посмотреть на этого хлопца.

На улице уже стемнело, мы ехали потихоньку по городу, и я рассматривал его в окно. Фонари, машины, множество светящихся вывесок магазинов, многие из которых, несмотря на поздний час, продолжали работать, идущие быстро и не очень по своим делам пешеходы. Много просто прогуливающихся людей. Жара спала, вот народ и повылазил на улицу подышать. Много людей сидит просто на лавочках или во множестве открывшихся летних кафешек. Детишки бегают недалеко от родителей. Проезжая мимо одного из наших парков, я увидел, что там вообще куча народу. Очень много машин стоит на стоянке около парка, а из его глубины раздаётся музыка, и где-то там моргает различная светомузыка. Вон две лошадки из Киженя катают на себе детишек, рядом не спеша идут родители и держат за руки своих детей, которые со счастливым видом сидят верхом и своими ножками понукают лошадей.

Киженьцы молодцы, открыли в Таусе и в Новом конюшни, привезли туда лошадей, очень многие люди ездят туда посмотреть на этих красавцев и красавиц, покормить их и покататься верхом. Так же они открыли у нас тут один магазин, в котором продавали кареты, телеги, различные рыцарские доспехи, которых у них было в изобилии. Мы несколько раз со Светой ездили в конюшню, так же смотрели и кормили лошадок. Верхом я так и не решился прокатиться, а вот Светка прокатилась, была в полном восторге, но, конечно, все без исключения были впечатлены внешним видом этих лошадок, больно он необычный, и лошади нереально красивые. В конюшнях их было достаточно много, все с разными стрижками и разной раскраски.

Даже кто-то из наших уже купил себе лошадь. Правда те, кто живёт в Новом оазисе. Я всё как-то не был готов к тому, чтобы купить себе такую же. Это не игрушка, это лошадь, и мозгов у них хватает. Там считай член семьи настоящий, за которым нужен уход будь здоров. А с моим стилем жизни, когда я в Новом бываю наездами, за лошадью мне точно некогда ухаживать, да и не умею я, хотя конюхи на конюшнях с удовольствием всему научат и продадут тебе необходимые вещи и даже сверх того.

Большой купил своим родителям здоровенного конягу — чёрный красавчик, нереально красивый просто, полтора года ему кажется, батя его с матушкой на седьмом небе от счастья были. Отвалил за одного коня 29 тысяч и на аксессуары всякие типа телеги, седла и корма ещё больше десятки.

А потом пацаны скинулись и купили так же лошадь нашим пенсионерам, которых мы под крыло взяли, ну которые на четвёрке к нам сюда провалились. Так что эти старички теперь разъезжали по посёлку в Новом на этих лошадях на радость детворе и местным жителям. Подходишь к ней так, гладишь её, а она к тебе головой ластится. Погладил её, покормил хлебушком, и настроение как-то лучше стало и на душе легче. Уйду на пенсию, обязательно куплю себе.

А лошадок начали покупать, не всё же в этом мире на машинах и мотоциклах передвигаться. Это мы тут в Таусе дети асфальта, а в оазисах народ по-другому живёт. Семёновна вон наша с мужичком своим из Хозяйственного как только узнала, что у нас тут лошадей продают, сразу примчались на Раме своём к нам. Купили аж 5 штук сразу и около 10 телег. Семёновна говорит, я типа всю жизнь в деревне прожила, и там лошадь первый транспорт был, так что не нужна мне ваша машина, буду на лошади передвигаться, не верхом конечно, на телеге.

В Речной морячки Рифа тоже несколько лошадей купили, Риф говорил, что они там конюшню построили, приняли лошадей в морское братство и теперь они полноценные члены их речной банды. Туман как-то приехал, фотки показал на телефоне. Они на лошадей бескозырки сделали, тельняшки, красивые коняшки получились. Риф там гарцует периодически на одной из них. Тоже купил себе. Прям адмирал блин, на белом коне.

Подъехав к воротам полицейского участка, остановились. К нам тут же вышел один из полицейских, посмотрел наши документы, сверил номера на пропуске и впустил нас во двор, открыв ворота.

— Вон тачка стоит, — сразу сказал Туман.

Но я и сам уже увидел стоящую в углу белую Шкоду Октавию. Во дворе участка, несмотря на поздний час, было около десятка различных автомобилей, там на стоянке стояли как частные машины, так и несколько полицейских. Две Мазды, одна Бэха и два микроавтобуса. Остановились на свободном месте и, выйдя из джипа, подошли к Октавии.

— Точно она, — кивнул Клёпа на Октавию, рассматривая машину, — вот мои отверстия, — показал он рукой на несколько пулевых отверстий в левом переднем крыле, — это я стрелял.

— Бондарева нет ещё, кажись, — крутя головой в поиске его личной машины, сказал я.

— А чё у него за тачка-то? — спросил Колючий.

— Форд Мондео серебристый, у нас его покупал.

Тут ворота открылись, и мы увидели, как, освещая перед собой пространство ксеноновыми фарами, заезжает серебристый Мондео. А вот и Бондарев.

— Привет, мужики, — припарковавшись около нас, крикнул он нам из окна.

Бондарев был с Перминовым, тот вылез с переднего сиденья и так же поздоровался с нами.

— Ну что, мужики, — после рукопожатий сказал Бондарев, — пошли побеседуем с этим водителем или кто он там. Сразу говорю, не бить его, даже не вздумайте.

— И не собирались, — хищно улыбнулся Туман.

— Ага, знаю я вас, отбивную на раз из него сделаете. Особенно эти двое, — кивнул он на Собровцев.

— Чё это? — возмутился Клёпа.

— Ой да ладно, знаю я вас, — махнул Бондарев и потопал ко входу в здание.

— Дежурный, — громко сказал Бондарев, когда мы вошли в холл участка.

Оружие мы сдавать не стали, так и вошли вооружённые внутрь. Дежурный сидел за стеклом и, увидав Бондарева и нас, немного прибалдел, но потом быстро взял себя в руки. Видимо, он никак не ожидал, что его начальник в такой поздний час сюда завалится. Вон только чашку успел отставить и проглотил что-то не жуя.

— Где этот задержанный? — задал ему вопрос Бондарев, подойдя к стеклу. — Которого несколько часов назад патруль привёз вместе с белой Октавией — в какой комнате он сидит? И почему он не в обезьяннике?

— Так это, — вставая со своего стула, сказал дежурный, — наши двое его взяли и уехали.

Я напрягся.

— Как уехали? Кто? Куда? Когда? — обалдев, спросил Бондарев и начал сыпать вопросами.

— Ливанов и новенький этот, Томилин, — быстро заговорил дежурный. — Ливанов сказал, что задержанный им хочет что-то показать в городе. Вот они с ним и поехали.

— Они трупы, — негромко произнёс Туман, но его все услышали и стало как-то не по себе.

— Куда мать твою они уехали? — заорал Бондарев.

— На склады, пятнадцать минут назад, — испугавшись, ответил дежурный, на мазде нашей.

Рядом со мной отчётливо щёлкнули два затвора. Это Клёпа с Колючим уже приготовились, думаю поняли, что сейчас возможно будет заварушка.

— Все экипажи туда! — закричал начальник полиции. — Всех туда, мать твою! Оружие мне быстро!

Дежурный метнулся к стоящей сзади него пирамиде с автоматами, схватил с неё автомат с разгрузкой и, выбежав из своей комнатушки, пулей принёс это всё Бондареву.

— Поехали-поехали! — натягивая на себя разгрузку на ходу и скидывая китель, кричал Бондарев. Китель улетел в окошко при входе, куда все оружие сдавали. Ему оттуда рацию сунули.

Мы стадом ломанулись назад к нашему джипу. Погрузились в него и вылетели в уже открытые ворота, с отставанием в несколько секунд, за нами с мигалками со двора участка выехала полицейская мазда. В неё, кажется, двое полицейских сели, ну я по крайней мере, когда в лексус прыгал, успел их заметить.

— Этот водитель не просто так сказал, что хочет им что-то показать, — продолжал возбуждённо говорить Туман, когда мы неслись по улицам города, а сзади нас с мигалками мазда. Могло возникнуть такое ощущение, что она за нами гонится. — Они за Октавией этой приехали, наверняка её сначала спрятали, чтобы всё успокоилось, а именно сегодня решили перегнать её в другое место.

— Вот же млять балбесы, — продолжал ругаться Бондарев, окончательно экипировавшись.

А ничего он так, шустренько оделся, проверил оружие. Я думал он в кресле своём только сидит, а нет, вон готов к стрельбе, а то, что она сейчас будет, я почему-то не сомневался.

— Мазда сзади лексуса! — заорал в рацию Бондарев практически мне на ухо. Мы же сзади сидели, Собровцы спереди. — Выключи на хрен свою сирену!

Сирена тут же заткнулась, только мигалка продолжала моргать.

— Дежурный вызывает полковника, — зашипела рация у Алексея в руках.

— Говори, млять, — зашипел тот.

— Два экипажа направил к вам, еще два далеко, но уже взяли курс в вашем направлении.

Бондарев ничего не сказал, он только шумно выдохнул, стараясь сдержаться. Видимо он и сам понимал, что всё очень и очень серьёзно. Чем же этот задержанный так подкупил этих двоих полицейских, что они взяли вот так и поехали ночью с ним в глухой район? Там, куда мы сейчас едем, глухие места: склады, жизнь в которых идёт только днём, куча дорог и зданий. Это один из самых старых районов города, там же мы тогда с бандитами и вели бой. Давно правда это было.