Тут когда-нибудь эти облака расходятся? — в сердцах спросил Саныч у Потеряшки, когда мы часиков в 11 утра попрощались со всеми и взяли курс на первую протоку.

— Бывает что и расходятся — посмотрев на небо ответил Потеряшка.

Тут я Саныча понимаю. Человек хочет в небо, а эти облака снова висят над нами и достаточно низко. Нет, солнышко то конечно проглядывает местами, но в целом облаков очень много и взлетать нашим парапланеристам бесполезно, всё равно ничего не увидят. Так и пришлось нам идти без воздушной разведки, хотя в нашей ситуации она была бы как нельзя кстати.

Дошли до протоки, снова рыжая вода и снова змеи. Уже без команды прошли все с палубу внутрь надстройки, закупорились, Риф отдал команду на выключение двигателей, и мы отдались власти течения.

По рыжей воде шли меньше часа. Река была не очень широкой, около ста, ста пятидесяти метров шириной. Внезапно рыжая вода кончилась, и мы оказались на чистой воде.

— Ну наконец то — сказал Туман, когда Риф по громкой связи разрешил открыть двери и выйти на палубу.

Что внутри мы были, что снаружи смотрели на берега, картина не менялась, скалы, минимум растительности. Берега казались неприступными. Так шли практически весь день, река то расширялась, то сужалась, никаких ответвлений не было.

— Ну и сколько нам так ещё плыть? — посмотрев на часы спросил Слива — весь день уже по реке вниз сплавляемся.

— Не знаю — ответил я — будем идти пока не упрёмся во что-нибудь. Следов на берегу никаких нет, хотя матросы вон постоянно по берегам биноклями шарят — кивнул я на стоящих по обоим бортам матросам с биноклями в руках — кроме скал ничего нет. Хорошо хоть вода чистая, змей этих нет.

Риф, на сколько мы от форта отошли уже?

Наш капитан пришёл к нам и в данный момент сидел и резался в шашки с пацанами.

— Идём мы уже почти 7 часов в экономном режиме — тут же ответил Риф — километров на 150 точно отошли.

— Скоро темнеть будет — вздохнул Леший.

Ещё через час пришёл доклад от вперёд смотрящего что прямо по курсу озеро. И темнеть начало. Странно, всего то семь вечера, а уже темнеет. Может тут пояса какие другие.

— Я пошёл в рубку — быстро сказал Риф и поднявшись со своего места вышел из каюты. Мы же продолжали ничего ни делать, кто-то остался в каюте, кто-то вышел на палубу рассматривая это приближающее озеро. Ещё через небольшое время мы вошли в него. То, что это озеро, поняли сразу. В бинокли были видны его берега и поэтому наш катер держал курс прямо. А вот противоположную сторону видно не было. Тем временем всё больше и больше смеркалось и кажется ещё туман появился. Вон как над водой стелется. Через 20 минут окончательно стемнело. Стало темно хоть глаз выколи. Включили ходовые огни и несколько прожекторов, но туман был такой плотности, что свет от мощных прожекторов с трудом пробивался сквозь него на пару десятков метров.

К стоявшим нам на палубе снова пришёл Риф.

— Наверное надо останавливаться — произнёс он — пока мы не налетели на что-нибудь в этом тумане. Невидно ничего.

— Тебе виднее — ответил ему я — ты у нас капитан.

— Стоп машины — тут же скомандовал он в рацию — бросаем якорь, вахтенные на посты. А вы все давайте внутрь — показал он на нас — нечего тут на палубе находится. Мало что тут вокруг нас плавает.

— Ага, лохнеское чудовище какое — тут же сказал Слива.

— Чудовище не чудовище — не оценив шутку ответил ему задумчивый Риф — но в этом мире всё что угодно может быть. Не нравится мне этот туман, ничего не видно, видимость никакая. Хорошо, что вода спокойная. Будем тут стоять, пока не расцветёт.

— Глубина 23 метра — зашипела у Рифа рация.

— Понял — ответил он — давайте внутрь все, нечего тут на палубе маячить — снова сказал он нам — Полукед чуешь что?

— Нет — отрицательно покачал головой наш сладкоежка.

Это напряжение Рифа тут же передалось нам всем. Тут он прав, видимости нет.

— Пошли поедим что ли — сказал Колючий и мы все направились внутрь катера.

Когда мы поужинали, я подошёл к одному из иллюминаторов и посмотрел на палубу катера. Вернее пытался посмотреть. Плотность тумана была такова, что горевшие на носу пару прожекторов видно не было, совсем. Наступила кромешная темень, а туман становился всё плотнее и плотнее. Даже те фонари, которые горели при спуске от кормовой надстройки и то еле-еле пробивались сквозь эту вату. Да уж, стрёмное местечко. Не хотел бы я сейчас оказаться в открытой лодке посередине этого озера. Риф прав, кто знает, какие гады плавают тут.

Через несколько часов все стали расходиться по своим спальным местам. Я тоже отправился в каюту, лёг, но заснуть так и не смог. Как будто какое то напряжение висело в воздухе или просто сон не шёл. Потихоньку спустился со своей койки и взяв вещи вышел из каюты, оденусь в коридоре, ребята давали храпака, а Слива вообще причмокивал во сне как младенец. Внутри десантного катера стояла абсолютная тишина, только в его недрах потихоньку гудели какие-то механизмы, но они скорее убаюкивали, чем мешали, а так было тихо. Все ребята расползлись по своим койкам. Поднялся в рубку.

— Не помешаю? — спросил я у двоих матросов, которые находились там на вахте.

— Да нет Саш, заходи — ответил мне один из них сидевший в кресле и смотрящий на показания приборов.

В рубке было тихо и спокойно. Горела красная свет, многочисленные приборы и тумблеры светились мягким бирюзовым цветом. Второй из несших вахту отвлекшись от чтения книги кивнул мне, бросил взгляд на стоявший рядом с ним стенд с датчиками и снова углубился в чтение. Рядом с ребятами стояли автоматы, пару стаканов сока и около читателя лежал не доеденный бутерброд.

— Видимость ноль? — спросил я подходя к лобовому стеклу.

— Да как у негра в одном месте — ответил мне первый из матросов вставая со своего места и разминаясь — я такого тумана в жизни не видел- кивнул он головой на окно.

Я подошёл к лобовому окну и посмотрел, что творится за ним. Да уж, вата, больше слов у меня нет. Даже фонари, которые были установлены при спуске на палубу и тех не было видно, а до них всего метров 5 отсюда. Про нос катера я вообще молчу, такое ощущение что он отсутствовал, на столько плотным и густым был туман опустившийся на озеро и поглотивший вместе с ним наш десантный катер. В такую погоду надо стоять и не шевелиться, двигаться даже с маленькой скоростью равносильно самоубийству. Катер не машина, остановится сразу не получится.

Сейчас мне почему-то вспомнилось, как мы тогда с провалившимися сюда ребятами в лице Колючего и Клёпы ехали на их БМВ по Плато в абсолютной темноте, прям как сейчас, только там тумана не было. И то я упирался руками в панель, а водитель до боли в глазах вглядывался в темноту. А тут десантный катер, ох Риф молодец всё-таки, что приказал бросить якорь и дождаться когда видимость улучшится. Время почти 3 ночи, долго же я ворочался в кровати. Бессонница какая-то.

— Илюх курить? — спросил матрос у второго, который читал книгу.

— Бросай ты это дело — всё так же не отвлекаясь от чтения ответил тот ему — курение убьёт тебя.

— Как хочешь.

Этот матрос встал со своего места и направился к двери, чтобы открыть её и выйти наружу. Я подошёл к его месту и стал с интересом разглядывать многочисленные датчики и приборы, надо же время как то убить. Мягко щёлкнул запор открываемой двери и в рубку тут же ворвался свежий воздух.

— Хорошо то как — сказал любитель табака снаружи и я услышал, как щёлкнула зажигалка, а следом за ней я учуял запах табака.

— Ты бы не выходил наружу то — отрываясь от чтения сказал ему этот Илья — мало что там в тумане.

— Да ладно — отмахнулся тот от него продолжая с наслаждением затягиваться — тут вокруг ни одной живой души.