Выйдя в зал, я немного обалдел от увиденного. Народ веселился на танцполе, лихо отплясывая под ревущую музыку из больших колонок, а в свете моргающей светомузыки в центре зала дёргались в такт три… я даже не знаю, как их назвать. Три Робокопа, млять! Не иначе, наши нацепили на себя всё это рыцарское обмундирование и теперь, вон, изображали из себя роботов. Так двое из них ещё по-реперски немного разбежались друг к другу, подпрыгнули и стукнулись грудью.

— А у тебя весёлые пацаны, — наклонившись, крикнул мне в ухо Иван, пытаясь перекричать грохот музыки.

— Саня, на дальний стол посмотри, — крикнул мне в другое ухо Апрель.

А за дальним столом, млять, за ним сидело ещё два рыцаря в шлемах. У обоих были закрыты забрала и сквозь щели у каждого было вставлено по соломинке. Эти соломинки шли в большие бокалы, похоже, с пивом, и они под непрекращающиеся аплодисменты и крики болельщиков уминали данный продукт. Я, честно говоря, прям растерялся. Если я сначала на тех танцующих Робокопов подумал, что это Клёпа с Колючим, то теперь, посмотрев на стол, я уже не был в этом уверен. Эти два кренделя вполне могли и там быть.

Тут музыка разом стала тише, и мы услышали голос ди-джея.

— Клёпа выходит на первое место, Колючий догоняет.

Точно, эти двое за столом из соломинок пьют.

— Поддержим их, друзья мои.

Зал просто взорвался от свиста и аплодисментов. На стол тут же забрались несколько непонятно откуда взявшихся девчонок и, встав на четвереньки, стали крутить своей грудью перед лицами, вернее шлемами, вернее, этими забралами. Грудь, правда, в топике была, но у девчонок с формами всё было в порядке. Я только успел увидеть, как через соломинки жидкость ещё больше устремилась в шлемы этих двух засранцев. Наконец, у правого жидкость кончилась.

— Победил Клёпа! — взревел ди-джей, и народ снова взорвался аплодисментами.

— А мы там переговоры ведём, — как-то разочарованно сказал Апрель.

— Я тоже хочу нажраться, — потихоньку сказал Туман, — но его услышал Иван.

— Так в чём проблема, мужики? — радостно сказал он, — дела мы решили, айда бухать.

И понеслась. Мы пили, свистели, боролись на руках, появились какие-то танцовщицы, довольно-таки аппетитные, должен вам сказать. Теми тремя Робокопами, которых я увидел на танцполе, оказались Маленький, Рыжий и Санта. Уж не знаю, где они эти рыцарские доспехи взяли, но отплясывали они в них, гремя на весь ресторан или кабак, достаточно лихо. Потихоньку те из городских, кто был тут с нами, стали сваливать, но стали появляться другие пацаны и девушки. Меня с кем-то знакомили, я с кем-то знакомился, кого-то выносили, кому-то заливали текилу прям через закрытое забрало, девки визжали, ди-джей что-то орал в микрофон. Вокруг меня была такая движуха, что я не успевал следить за окружающим пространством. Потом врубили Сердючку, и тут настал вообще полный треш. Я увидел, как несколько человек сцепились между собой, но тут вдруг как из-под земли появилось несколько дюжих молодцев в чёрных футболках и, быстро настучав этим воинам по головам, уволокли их куда-то. Охрана хорошо работает, не разбирается кто-чей, сразу вырубает. Хорошее правило, остальные даже не рыпнулись. Может быть, они и рыпнулись бы, но перед охраной встали Большой и мэр. С ними не нашлось желающих связываться. Через пару часов с небольшим в моргающей светомузыке я уже мог смело отличить наших пацанов от местных, хотя прицел от текилы у меня сбился. Наши абсолютно все нацепили на себя эти рыцарские доспехи, и в них они пили, танцевали, веселились на полную. Вот же, млять, дорвались-то. Потом я обнаружил, что на мне надет такой же рыцарский шлем. И у Тумана тоже, и у мэра, и они, отойдя в сторонку, били друг другу об головы бутылки и оба кричали «За ВДВ!» А рядом стояли и кричали пацаны.

Проснулся я на следующий день в постели, рядом на кровати кто-то лежал и храпел. Кто это был, я так и не понял, он в шлеме рыцарском был, и его храп многократно усиливался. На мне был только панцирь, а я-то думал, почему мне так спать-то неудобно. Господи, когда я панцирь-то нацепить на себя успел, самое интересно, что обуви и штанов на мне не было. Видимо, эти добрые люди-человеки притащили меня в мой номер, его я сразу узнал, сняли с меня обувь с портками, а вот панцирь снять не смогли. И тут за стенкой раздался страшный грохот и хороший такой мат. Слива! Это точно он. Видимо, проснулся и вскочил с постели, я точно помню, что он вчера на себя вообще всё одел из этих рыцарских доспехов. Панцирь, шлем, защиту на руки и ноги. Блин, кто же это храпит-то так, лежа на соседней кровати. По телу-то и не понятно.

— Эй, — легонько толкнул я ногой лежащего на кровати, одновременно пытаясь понять, как снимается эта хрень с моего тела.

Тело перестало храпеть и глубоко вздохнуло. Потом, видимо, этот человек открыл глаза и увидел только перед собой потолок в мелкую щель, так как его руки стали судорожно хвататься за шлем и пытаться его снять.

— Рыжий? — удивился я, увидев его, когда он стянул со своей башки этот шлем. И вот тут я понял выражение «в ведре спал». Морда у него была помята так, как будто по ней стадо слонов прошли, мало того, что она была опухшей, так ещё и волосы прилизались. Короче, Гитлер бы удавился от зависти, увидев такую причёску.

— Где я? — удивлённо спросил Рыжий, увидев меня и оглядываясь по сторонам. На нём, кстати, тоже кроссовок не было, а вот штаны были порваны, видимо, те, кто нас раздевал, решили не заморачиваться. Мои вон на стуле висят, а кроссы стоят рядом.

— В моём номере, — ответил я, всё так же пытаясь снять с себя этот долбанный панцирь.

— Там сзади застёжки, — сказал мне Рыжий как само собой разумеющееся.

Тут из-за стены снова раздался мат и следом грохот, раз, два, три. Что-то тяжёлое падало на пол.

— Слива, похоже, раздевается, — весело сказал Рыжий и тут же схватился за голову. — Ну и нажрались же мы вчера. Ты давно проснулся?

— Только что, ты храпел, как паровоз, в этом шлеме.

Наконец я смог дотянутся до задних застёжек и, дернув за одну из них, освободился из этого металлического плена. Панцирь полетел на пол.

Мат из-за стены раздался вновь, только это уже не Слива был, точно. Я махнул головой Рыжему, типа пойдём посмотрим, кто там так ругается.

Господи, как тяжело-то. Водички бы, только нет её тут, о, ванна! Быстро зарулив в ванну, мы с Рыжим припали к кранам: он в раковине, я душевую лейку включил. Утолив жажду, вышли в коридор. Дверь в соседний номер отсутствовала, вернее, она была, только на лежала на полу вместе с косяком. Войдя в соседний номер, мы увидели такую картину. Слива стоял и лил воду из бутылки сидящему на полу человеку в шлеме прямо через забрало. Шлем был достаточно сильно помят. На полу валялись рыцарские доспехи и вообще, мне кажется, по номеру Мамай прошёл со своей армией.

— Вы что тут делаете? — спросил Рыжий.

— Здорово, пацаны, — не оборачиваясь, ответил нам Слива. — Да вон, у Клёпы шлем заел, а он пить хочет, приходится так.

Вот же, мля. Как же нас так угораздило то? Надо как-то в себя приходить, нам же вроде сегодня в облако ехать. Хотя сейчас мне точно не до облака, сколько время-то хоть?

— Туман где? — спросил я, — вернее, номер у него какой? Пойду найду его.

— Не надо его искать, — пробухтел Клёпа из-под шлема, — вон он, в ванной спит.

Тут я вообще охренел. Зайдя в ванную, я действительно увидел спящего в ванной Тумана, которого кто-то заботливо накрыл полотенцами. Вот это мы вчера дали, конечно, если уж Туман в таком состоянии, то что тогда про других говорить. Блин, вот же не удобно.

— Наконец-то, — раздался из комнаты радостный голос Клёпы, и я услышал грохот падающего шлема на пол.

— Мы хоть вчера ничего не учудили? — спросил я у ребят, выйдя в комнату. — Блин, перед мэром-то как неудобно.

— Можешь не переживать, Саня, — плюхаясь на кровать и отпивая из бутылки, сказал Слива, — у нас вчера была закрытая вечеринка, и всех потом погрузили по каретам и развезли по домам. Но если хочешь извиниться перед мэром, он в 16 номере спит.

— Как так?

— Да вот так. Он нормальный мужик, повеселиться тоже не дурак, и помогал нам вас тащить, а потом мы на спор двери башкой выносили, — Слива кивнул на сломанную дверь, — ну и завалился спать. Туман сказал, что будет спать в ванной.

Пипец. Надо завязывать так пить, я ничего не помню.

— Привет, бойцы, — в дверях показался Иван, и сзади него за стену держался Александр Анатольевич.

— Есть что-нибудь попить, мужики? — жалобно спросил зам мэра, — а то некоторые всю воду выпили, — он покосился на мэра, который потеснился и пропустил в номер своего зама.

— Держи, Анатолич, — сказал ему всё также сидящий на полу Колючий и, нагнувшись, вытащил откуда-то из-под кровати бутылку с водой. Я уже не стал им говорить про ванну, что там тоже вода есть. По себе знаю, что мозг после таких пьянок просыпается гораздо позже, чем тело.

Пока Александр Анатольевич жадно пил из бутылки, Иван всё также опираясь на стену, достал из своих штанин телефон. Потыкал пару кнопок и приложил его к уху.

— Колобок? — прохрипел он в трубку и хотел что-то сказать ещё, но его опередили. Иван только стоял и головой махал, как будто собеседник стоит напротив него, потом нажал отбой и убрал телефон в свои штаны. — Завтрак и опохмел внизу уже готов, — на одном дыхании выпалил он, — всем в холодный душ, приводите себя в порядок и пошли, подлечимся, — после этого он развернулся и, пошатываясь, вышел из номера. — Анатолич, пошли, — сказал он уже из коридора.

— Спасибо, мужики, — поблагодарил нас Александр Анатольевич, потом поднялся с кряхтеньем с кровати и поплёлся следом за своим начальником.

— А они не дураки бухнуть-то, — потихоньку тряся своей головой, сказал Рыжий.

— Наши все тут? — спросил я у Клёпы. Тот сидел и разглядывал шлем, который был на голове у Колючего.

— Да вроде, да. А так не знаю, нас в гостиницу много приехало, там половину не наших было. Надо по номерам идти смотреть.

— Короче, вам задание — всех поднять, в душ и в столовку.

— Блин, Саня, — взмолился Клёпа, — нам самим бы подлечиться.

— Ну так подлечись, иди в баре пиваса возьми и по номерам с ним пройдись, только не давай никому. Сразу все в столовку прибегут. И разбудите кто-нибудь Тумана. Апрель, где Апрель?

— А я знаю? — ответил тот, разведя руками, — они вроде вчера с Рифом пошли знакомиться с Зиной из буфета. Чем дело кончилась — я не знаю.

— Вот же, млять, Дон Жуаны. Что хоть за танцовщицы-то вчера в кабаке танцевали?

— Местные танцовщицы, — сразу заулыбался Колючий. — Правда, у них охрана — звери, сразу все попытки пресекали, кто пытался руки распускать.

— Правильно делали, а то девчонок бы замучили там. Короче, давайте, сбор в столовке, Рыжий — вали в свой номер. Няма где?

— Тут я, — показался он в дверях и, блин, с бутылкой пива в руке. И выглядел он как огурчик, ну почти.

Кота из мультика помните? Вот и мы вчетвером также сглотнули на пиво.

— Держите, — улыбнулся он и вытащил из за спины 4 бутылки пива.

Осушив бутылку, я обратил внимание, что Няма уже одет в спортивную одежду и кроссовки.

— Ты где шмотки-то взял? — замер с бутылкой в руке Колючий.

— Поменял.

— На что?

— На цифру нашу, — улыбнулся он.