Ход 17. Непонятки

В комнате радиста было тесно. Сержант, в который уже раз, пересказывал, как после почти суток дежурства уловил ответ, как шли переговоры и о чем удалось договориться.

— Признаться, мы не верили, что кто-то отзовется, но, пока дизель работал, решили, что будет хоть какое-то занятие. Выходили в эфир и передавали стандартный запрос: «Если кто нас слышит, ответьте…». А потом искали на всех волнах, может, хоть одну радиостанцию отыщем. И вдруг в ответ кто-то начал бить морзянкой. Это было так неожиданно, что мы не сразу сообразили, что делать. Потом запросили, могут ли они отвечать голосом, нам что-то простучали в ответ. Тогда мы сказали, что не понимаем и что выйдем на связь через полчаса. Пришлось найти в старом справочнике азбуку Морзе и принимать по ней, отвечали мы голосом и просили передавать помедленней, чтобы мы успевали записывать. Оказалось, что это рыбаки из Мурманска, шли на юг и встали на зимовку на каком-то острове. Передали, что карты местности не годятся, так как все сильно изменилось. Они еще что-то пытались сказать про свое судно и неполный экипаж, но, похоже, у них сели батареи. Сигнал становился все тише и тише, а потом вообще пропал. Мы только попытались описать, где находимся, и они ответили, что весной при первой возможности пойдут к нам. Больше на связь не выходили… Мы передавали еще некоторое время вызов и в конце концов отправили сообщение, что будем еще несколько дней следить за эфиром. Вот и все. Не знаю, определили они направление или нет, но им в любом случае надо идти на юг. На севере зимой будет тяжело.

— А как далеко они от нас?

— Трудно сказать, от восьмисот километров до полутора тысяч. Они передали, что острова похожи на Карелию, но только вместо озер — морские проливы. А потом море стало замерзать. Им пришлось вставать и строить зимовье…

— Хорошо бы по карте прикинуть, где они могут находиться. У вас есть карты Земли? — спросил один из студентов.

— В штабе. Там и карты приграничных участков, и более крупные, — ответил сержант. — Командор как раз просил туда свет дать. Тоже, наверное, решил посмотреть.

Несколько студентов, из тех, кто еще не хотел отправляться спать, направились к помещению штаба на первом этаже офицерского корпуса. Из-за плотно зашторенных окон действительно пробивался свет.

— Что он там делает?

— Так мы же туда спутник затащили! — напомнил один из парней.

— Я точно видел, он инструменты в карман положил! — закипятился один из студентов. — Командор там сейчас без нас спутник курочит!

Взволнованная собственными догадками группа студентов с шумом ввалилась в здание и направилась к дверям штаба. Там их резко осадил стоявший у дверей часовой:

— Проход запрещен! Отойдите назад!

— Ты что, спятил? Мы же все свои! Нам надо к Командору! — зашумели студенты.

— У меня приказ — никого не пропускать! — Часовой поднял автомат. — Шли бы вы отсюда… По-хорошему…

Возмущенные студенты вывалились на улицу. Они попытались заглянуть в окна, но комната не просматривалась. Раздражало то, что Командор делал непонятно что, отстранив ребят от решения интересной технической задачи, что раньше всегда висело на студентах. Кто-то предложил разойтись и дождаться утра, но самый заводной начал чуть ли не криком кричать, убеждая остальных, что случись что, и спутник превратится в груду металлолома. Пошли искать прапорщика. Тот спал у себя в комнате, рядом с казармой личного состава. Заспанный прапорщик вышел навстречу буйным студентам, стучавшим в его дверь.

— Случилось чего? — спросил он позевывая.

— У вас есть набор шестигранников, автомобильный?

— И вы для этого меня среди ночи подняли? Вам заняться нечем? Мало того, что два дня сами по лесам бродили, теперь и остальным решили жизнь портить? Нет у меня никаких инструментов! Что было, тракторист с собой забрал. А на вездеходе шестигранников не было. Валите на хутор, там от туристов пара машин осталась, может, чего и найдете! — взбешенный прапор захлопнул дверь. — Придурки! — донеслось из-за нее.

Теперь уже студентов ничего не могло остановить. Полночи они обходили соседние хутора, будя и будоража людей, и наконец-то нашли нужный комплект инструментов. К этому моменту все уже откровенно вымотались, и даже самые активные начали жалеть о затеянных поисках. Решили разойтись до утра и, как только посветлеет, собраться у штаба. Хотя несколько парней уже пришли к мнению, что их ночные бдения все равно были бесполезны, можно было просто лечь спать с самого начала. Но наиболее активных «погонял» уже невозможно было остановить. Оставалось только надеяться, что к утру они сами остынут.

Утро начиналось достаточно лениво, как и должно быть зимой в малонаселенной местности. На хуторах растапливали остывшие за ночь печи, кормили животину, у кого какая еще осталась, в основном кур да гусей. Пограничники пытались поддержать дисциплину, но поскольку за старшего оставался прапорщик, а охрана границы сама собой отменилась, да и личного состава осталось всего ничего, то и их было почти не видно. Но посыльный все же разбудил экспедицию и пригласил на завтрак. Собирались медленно, вспоминая ночные забеги по окрестностям и ругая как своих заводил, так и Командора. Студенты все же собрались организовать битву за спутник и монополизировать найденный объект. Но все планы, как всегда, были нарушены Командором, который за завтраком пригласил всех в штаб на общее собрание. Пришли не только члены отряда, но и свободные пограничники, которым тоже было достаточно любопытно, не каждый же день с неба что-то падает.

Спутник, еще с вечера занесенный в штаб, лежал в углу, но одна панель была снята, как раз та, за которой был непонятный монитор. На стене висела карта Земли. Командор предложил всем рассаживаться, где найдется место.

— Часовой сказал мне, что некоторые из вас пытались ночью пройти сюда, — начал Командор. — И, по вполне понятным причинам, вы не были пропущены…

— Кому понятным? — крикнул один из студенческих заводил.

— Мне понятным, — ответил Командор, — у часового был четкий приказ. Так что зря кипятитесь. Сейчас я все объясню.

Командор развернул и повесил рядом с картой Земли большой лист бумаги, на котором были нанесены какие-то кривые загогулины. Картинка шла широкой полосой, оставляя небольшие чистые места сверху и снизу листа.

— И что это такое? — спросил кто-то из альпинистов.

— Это увеличенная картинка с монитора спутника. Я считаю, что это картографическая съемка планеты.

Слушатели зашумели, кто-то начал громко возмущаться, утверждая, что тут Командор не прав.

— Подождите! Дайте мне объяснить! — закричал Командор, пытаясь успокоить публику. — Я полночи перерисовывал изображение, оно, конечно, может быть неточно, да и качество на мониторе низкое. Но общие контуры понятны. Я полагаю, что картинка идет со спутника на орбите. А в нашем спутнике есть какой-то источник, маяк или силовая установка, но он отмечен на карте и находится вот в этой точке…

Командор ткнул пальцем в изображение большого архипелага.

— А с чего вы решили, что это место именно здесь и что это мы?

— Потому что к северо-востоку отсюда находится еще один источник сигналов, а именно туда улетел астероид или то большое тело, которое мы приняли за него. Я думаю, он упал или сел именно там. Отсюда около шестисот километров. Но разумеется, прикидка на глазок, относительная… Самое интересное, что еще две таких же точки находятся: одна очень далеко на юге, а вторая и вовсе в другом полушарии. Может, он, когда падал, разбрасывал зонды…

— А поподробнее можно про эти извилины?

— Да, конечно. Мы с вами находимся в большом, даже огромном архипелаге. Мелких островов, конечно, не видно, я нанес только самые крупные. Если совместить картинку с картой Земли, то он перекрывает всю Северную и Западную Европу, частично захватывает Восточную, на севере примерно до Урала, а на юге — до Черного моря. Также в этот архипелаг входят бывшие территории Средиземного моря, которого сейчас нет, впрочем как и Черного, и часть Северной Африки. Такая Островная Империя… Вдоль архипелага большой дугой идет огромный материк. Он перекрывает Азию, от Западной Сибири и Индии до южной Африки, пропала только ее западная часть, но, может, там какие острова есть, просто я их не видел. Что интересно, на юге материк сливается с другим массивом, который лежит примерно там, где у нас были обе Америки. Как будто Антарктиду передвинули и воткнули в южную Атлантику. Полярные области не видны, и на картинке получилась такая «развертка цилиндра», возможно спутник туда просто не залетает. Получилась большая дуга через всю планету. Но есть еще один огромный континент, занимающий западную часть бывшего Тихого океана, Австралию, юго-восточную Азию, Дальний Восток с Японией и наши Камчатку и Чукотку, также он перекрыл Аляску. Между континентами достаточно широкие морские пространства, так что от Восточной Сибири и Западной Канады вряд ли что осталось. В целом очень странная картинка, но нам, похоже, повезло, что мы попали на побережье, а не в центр океана или в пустыню, как на бывшем Черноморском побережье… Хотя, может, там степи, но все равно от воды далеко. Вот где мне точно не хотелось бы оказаться.

— Почему? — Кто-то из скаутов отвлекся от разглядывания карты.

— На ногах далеко не уйдешь, надо или лошадей искать, или транспорт строить. А здесь у нас море, плыви куда хочешь. К тому же здесь острова, проливы как естественные границы. Правда, нам тоже расселяться будет труднее. Но это мы обдумаем. В целом я считаю, что это грубая карта нашей планеты. Согласны?

— Нет! — встал один из ночных заводил. — То, что вы сделали, конечно, впечатляет, но никак не говорит о том, что это карта. Это может быть телеметрия работоспособности приборов или еще чего, посмотрите на эти дуги. Вы говорите, что это материк из одного полушария в другое, а это могут быть обычные синусоиды, наложенные на какой-то модулированный сигнал и искаженные. А этот «архипелаг» — просто фрагмент какой-то схемы. Может, спутник поврежден и выдает диаграмму неполадок…

Собрание разбилось на спорившие друг с другом группы, одни считали, что прав Командор, другие — что это не карта, а что-то другое. Начали появляться идеи, так или иначе толкующие изображение. Несколько человек, сразу решивших, что Командор просто навязывает свою точку зрения, отказались от картинки-карты и решали, что за графики могут быть на мониторе. Командор хмуро глядел на все это безобразие, но не вмешивался, так как для себя он решение уже принял, а студенты могли говорить и думать что угодно. Получалось, что идея Командора в целом «не прошла». Но все сходились на том, что надо доставить спутник в замок и заняться его изучением. В это время один из до того молчавших студентов встал и попросил всех его выслушать.

— А вы не думаете, что внутри у этого аппарата могут быть опасные для жизни источники питания на радиоактивных элементах? Солнечных батарей на нем вроде нет… Вскроем по незнанию какой-нибудь ящик и получим облучение. Кому из вас охота умереть молодым и лысым?

Ярые сторонники немедленного изучения артефакта тут же выступили за его ликвидацию. Кто-то говорил, что бояться нечего, поскольку внутри должна быть надежная защита, на что им возражали, что в космосе достаточной считается защита для электроники, но не для людей, которых там нет. Командор прервал все эти споры, сказав, что спутник в любом случае надо забирать с собой, а изучение можно и отложить, пока не найдутся какие-нибудь дозиметры. К тому же какое-то оборудование могло сохраниться в Пулковской обсерватории, чьи купола видели пришедшие из-под Питера… А пока надо было собираться и выступать, если экспедиция хотела до темноты добраться до следующего лагеря, где можно переночевать.

Обратная дорога шла легко, волокушу тащили по свежему снегу, возвращение домой радовало всех. Ночевка на пасеке дала всем времени для отдыха и сил для продолжения пути. Командору привели молодого мужчину лет тридцати, обросшего, бородатого и оборванного, исхудавшего, но уже побывавшего в бане и накормленного. Это и был лесной отшельник, скрывавшийся ото всех в землянке.

— И как вам жизнь в лесу? — поинтересовался Командор.

— Неплохо, свежий воздух, скучно только, — ответил отшельник, — а в последнее время холодно стало. Я когда понял, что за мной наблюдают, следы в лесу нашел, решил, что вы все равно на меня выйдете. Так что скрываться больше смысла не было. Теперь, если хотите, можете меня в тюрьму посадить…

— А есть за что? То, что вы помогали предыдущему начальнику, вроде не является противоправной деятельностью.

— Ну, вам виднее…

— Главное, не сомневайся, будет за что — посадим! — Командор подержал паузу, затем перешел к более важным вопросам: — Вы кто по специальности?

— Химик-технолог пищевой промышленности, а какое это сейчас имеет значение? — удивился мужчина.

— Производство спирта можете организовать? Сначала на базе вашей самогонной лаборатории, потом будем расширять. Нужен технический спирт для двигателей, освещения в лампах, можно для медицинских нужд использовать. Ну и попутно можно пиво варить, ту же медовуху, для пива-то вам солод и хмель понадобятся…

— А из чего гнать, я так понял, зерна мало.

— А из опилок, там же тоже целлюлоза. Мы лесопилку запустили, отходы надо куда-то девать. Поможете клей столярный сварить, будем ДСП прессовать, тоже пригодится.

— Спирт из опилок… Надо подумать. Но все же лучше, чем в лесу дурака валять, — согласился химик.

— Ну и хорошо. Что понадобится — сообщайте. А если поможете еще и стеклодувную мастерскую организовать, будет просто замечательно. Вам же тоже стекло понадобится…

— Послушайте, я же всего лишь пищевик… А вы хотите от меня сразу всего…

— Придется вспомнить, чему вы учились не только в институте, но и в школе, — напомнил Командор, — у нас задач много, а людей не хватает.

На том и закончилось знакомство с новым поселенцем. Утром Командор спохватился, что нигде не видит мальчишку с камушками, которого обещал забрать в замок, но староста уверил его, что тот с курьерами уже отправился в город пару дней назад. «Ладно, там найду», — решил для себя Командор, нащупывая в кармане прихваченный с земли камень. Когда отряд вышел с Пасеки и уже углубился в лес, дорогу перед ним пересекло небольшое стадо пятнистых оленей. Легкие и красивые животные неторопливо перешли дорогу, оглядываясь на людей, но не срываясь с места и не пытаясь убежать, как будто понимали, что люди не причинят им вреда. И действительно, никто в отряде даже не подумал взяться за оружие и пристрелить хотя бы одного зверя, настолько неожиданной и необычной показалась эта встреча. Уже когда отряд продолжил движение, к Командору подошел один из скаутов.

— Дядя Командор, откуда здесь олени?

— Расплодились, наверное, их завозили в конце двадцатого века, но я не слышал, чтобы они выжили. А может, пришли откуда, тут же теперь кругом леса. Дикий край. Волки, по-твоему, что, одними зайцами питаются?

— А кроме волков еще есть кто из хищников?

— Медведи, но они сейчас спят, наверное… Говорили вроде росомаху видели, тоже большой зверь, как раз хороший охотник на оленей, — засмеялся Командор.

— А охотники говорят, тут бобры…

— Так тут им самое раздолье, реки, озера, людей не было до недавнего времени. Живи да радуйся. Я думаю, тут всякого зверья полно, выдры, хорьки, соболя-горностаи меховые, птицы всякой немерено, рыбы разной полные озера. Если к этому добру бережно относиться, то его надолго хватит. Еще твоим правнукам останется… А вот как леса повырубим, тогда будет хуже. Но мы к тому времени пахать да сеять будем. Земля не хуже леса кормит. Только бы лошадей найти. А то придется лосей приручать…

Перед Междуозерьем отряд встретил курьеров, везущих в ящике на полозьях какой-то битком набитый мешок. Курьеры сошли с дороги, пропуская экспедицию. Командор остановился рядом с ними.

— Что тащите?

— Подарки новогодние. На Пасеку везем…

— А что, у нас уже Новый год?

— Даже уже прошел, — заметил один из курьеров, — батюшка православный уже Рождество собирается отмечать…

— Это он его по старому стилю считает? Оригинально, — восхитился Командор.

— Да они там всё с муллой как соберутся, все богословскими спорами занимаются… У кого вера крепче да в какой стороне Мекка… Только что бороды друг другу не повыдергали еще, а так, как посмотришь, вот-вот кулаки в ход пойдут.

— Да скучно им, наверное, вот и развлекаются, — предположил Командор, — а подарки-то откуда?

— А яхта с юга вернулась, чуть пробилась, говорят, залив уже замерзает. Так что как придете, и вас угостят.

— Ну, счастливо добраться, — попрощался с ребятами Командор.

— И вам…

На следующий день экспедиция уже подходила к городу. Все устали от длинного перехода, к тому же студентам не терпелось начать расковыривать добычу. Остальные, не настолько технически подкованные, хотели просто добраться до дома и отдохнуть. Командор с грустью подумал о том, что ему-то как раз отдыхать и не придется. Надо будет вникать в действия Руководящего Комитета и принимать или запрещать те решения, что он придумал за время отсутствия руководителя, выяснять, есть ли какие новости от разведки, собирать Военный совет, так как необходимость похода на Питер уже назрела. Надо было налаживать связи с оставшимися на южном побережье остатками цивилизации, и при этом как-то незаметно обойти район Крестов… Уже перед самым замком навстречу отряду вышел грустный и чем-то озабоченный охотник. Командор узнал одного из следопытов и, сказав, что в замок придет позже, отпустил отряд, а сам остановил добытчика.

— Здорово, борода, чего такой невеселый?

— А чему веселиться-то? Принес пять бобровых шкур, неделю за ними ходил, два лишних патрона пришлось зазря сжечь. А мне насыпали полкило гвоздей, да молоток дали бронзовый… Лучше бы я в лесу сидел, все пользы больше было бы…

— А чего просил? — поинтересовался Командор. — А то ведь сам знаешь, сейчас всем нелегко.

— Да мне надо-то, топор железный да пилу, ну и наконечников для стрел хотя бы десяток. Мне скауты в лесу место приглядели, я там взялся заимку ставить. Место хорошее, дичи полно. Думал самострелов натыкать вокруг, а то крупного зверя веревочной петлей не возьмешь, а зайцев волки стали вытаскивать из ловушек. Мне дед еще показывал, как самострел снарядить, им и рысь и волка можно завалить… Я что, для себя, что ли, стараюсь? Всем же польза будет…

— Оно понятно, — Командор махнул рукой двум бойцам, ждавшим неподалеку окончания разговора, чтобы шли без него, — пойдем-ка до кузницы дойдем.

На кузнице было тихо, день клонился к вечеру, начинало смеркаться, и основные работы уже закончились. В домике при кузне было шумно и весело, там ужинали рабочие. Кто-то еще остался и постукивал по наковальне, доделывая какое-то изделие. Туда Командор и заглянул.

— Привет трудягам, чем занимаетесь?

— Вот пытаемся брусок в лист раскатать, а потом загнуть, чтобы петли для ставен сделать…

— А дырки под болты как сверлить будете?

— Это же медь, нагреем и проткнем на горячую, не получится, переплавим по новой…

— Тренируетесь, значит, это хорошо, — похвалил кузнецов Командор, — а чего охотников обижаете?

Бородатый следопыт вышел вперед.

— А, это вы! Мы же говорили, комендант распорядился инструмент не выдавать. По его подсчетам, у нас его не хватает.

— Так, ребята, давайте только честно, — попросил Командор, — заначки у вас есть? Ну есть же, я же вижу, стоите, мнетесь… Под мою ответственность выдайте мужику что просит, не так уж и много ему надо. Уж наконечники для стрел точно у вас есть в загашниках… Вот с топорами может быть проблема…

— Топор дадим… Есть у нас несколько, — сознался кузнец, — только вы коменданту не говорите…

— Командор я или где? — в шутку возмутился Командор. — Говорю же, под мою ответственность.

Сияющий охотник отправился с одним из кузнецов.

— Первая шапка волчья ваша!

— Ты сначала избушку свою дострой… — посоветовал ему на прощанье Командор и обратился к оставшемуся кузнецу: — У вас-то здесь как дела?

— Да нормально, лесопилка работает, кузницу расширять думаем. Хотим станок поставить, на болтах резьбу нарезать. Ребята, которых с парохода привезли, хотят болото спускать около Садоводства. Они там железо нашли. Потом арбалеты будем делать. А торфяный слой агроному на поля, он уже прыгает от радости, что удобрения будут. Канат тянем снизу, чтобы уголь в корзинках возить, а то тропинка обледенела, да и круто там, грузчики устают очень. Мы им на канатную дорогу колесо поставим, как беличье, только большое, пусть они в него влезают по очереди и крутят. А внизу только нагружать будут.

— Здорово придумано. Хотя, может, проще ветряную мельницу к этому приспособить?

— Пока так сделаем, а летом посмотрим, переделать никогда не поздно…

В городе было весело. На берегу напротив замка одну из живых елок украсили ленточками, старыми ботинками, разными блестящими штучками, издалека казалось, что стоит настоящая новогодняя красавица. Рядом насыпали большую снежную горку, и детвора каталась с нее кто на самодельных санках, кто на пузе, кто посмелее — стоя на ногах. Вдоль берега красовались несколько больших снеговиков. Удивительно было, что никто их не развалил и не порушил. Командор перешел на остров. Переправа замерзла, и паром оставили у одного из берегов, а проход застелили обрезками досок и хворостом и залили водой. Получился прочный ледовый мост. Вдоль него протянули канаты для ограждения, так как лед по бокам все еще выглядел ненадежно.

В замке народа было мало. Студенты уже затащили спутник в один из подвалов, и небольшая группа спорила, стоя у запертой двери, решая, надо ли вскрывать аппарат немедленно, или ждать, пока не найдут счетчики излучения. Командор не стал вмешиваться, хотя сам он был за то, чтобы избежать любой, даже минимальной, опасности, и не растаскивать заразу по острову, если она вдруг проявится. Но средств контроля и защиты не было. Около пирса стояли катер, яхта и шхуна, здесь же работали несколько человек команды и адмирал.

— Андрей, привет! Чем занимаетесь? — окликнул адмирала Командор.

— О, вы вернулись… Да вот думаем, как яхту из воды поднять, а то льдом раздавит.

— Вы бы лучше перегнали плавсостав на ту сторону пролива. Там гора прикрывает от северного ветра и берег пологий. Яхту без проблем на берег вытащите и на станок поставите, а если ворот построите, то и шхуну можно выкатить, только бревен подложите как катки. А катер железный, его просто на бочках оставить и команду на зиму на нем, лед обкалывать да за пушкой следить. Загрузите трюм углем, в кубрик печку, как раз им на зиму и хватит. А команду со шхуны в город забрать. Потом, когда лед встанет, тропу протопчем, будем людей на катере менять. И заключенные, что на соляном складе работают, будут мимо ходить…

— Интересное предложение, — проговорил Андрей, — и сектор обстрела у пушки с той стороны больше будет…

— Вот видишь, ты уже находишь положительные стороны этого решения. Да мало ли что, пушку лучше держать подальше и наготове. Я все думаю, вдруг урки вернутся не весной, а раньше. С голодухи-то можно и с голыми руками на город бросится, так что надо дозоры на юг рассылать.

— Давай с утра Военный совет соберем, обдумаем… Ты сейчас к себе? — Командор кивнул. — Я загляну попозже, расскажу как мы на юг ходили.

У входа в свою комнату Командору отсалютовал часовой. Командор махнул рукой, мол, «вольно», и поинтересовался:

— Вышку на острове достроили?

— Да, правда, мы помогали немного. Эта парочка попросилась там еще пожить немного, так решили — пусть пока посидят там. К тому же пока лед окончательно не встанет, туда опасно добираться.

— Угу, смотрите только, чтобы они там не замерзли…

— У них дров достаточно. Да, майор с отрядом ушла в деревню, где, помните, печника нашли. Там дом сгорел, вроде угорел кто-то. С отрядом еще несколько семей туда отправились.

— Ясно. Ладно, служи дальше.

В комнате было уже темно, и Командор зажег небольшую масляную лампу. Затем достал и расстелил на столе карту Земли и свой рисунок. Если считать его картой планеты, то соотношение земли и воды не намного отличалось от земного. Но линия берегов была совсем другой. В основном массивы континентов и архипелагов перекрывали земную поверхность. Но были и участки, где на месте бывших земных городов плескался океан. Командор представил себе последние минуты тех, кто внезапно оказался посреди бушующего моря в куче обломков, или запертого в доме, упавшем на морское дно и сжимаемом давлением воды. Возможно незавидная участь ожидала и горные районы, внезапно рухнувшие на равнины под ними. Командорландии просто повезло, что колония оказалась на уровне моря и на берегу, а не в воде. Хотя это все были домыслы… Один, да и тот потерянный, сигнал от рыбаков где-то на севере и рассказы питерских о каких-то остатках на южном берегу еще не значили, что вся планета покрыта колониями людей. Подтверждения этому пока не было. Тем интереснее было связаться со спутником на орбите, и Командор видел к этому только один путь, а вел он на северо-восток.

В дверь постучали.

— Войдите, — крикнул Командор.

Зашли два адвоката. Один из них достал из кармана и развернул лист бумаги.

— Это что? — поинтересовался Командор.

— Это проект «Закона о власти», — сообщил старший из юристов, — обсужден на заседании Руководящего Комитета и представлен вам для утверждения.

— А вы здесь при чем? — удивился Командор. — Вы же должны другими делами заниматься?

— Нас попросили о консультации, — ответил молодой.

— Ну, бросьте, я посмотрю, — устало указал на стол Командор.

Адвокаты явно были недовольны поведением Командора.

— Этот закон надо принять как можно скорее, чтобы люди могли нормально работать!

— Я же сказал, что посмотрю! — повысил голос и Командор. — Или вы хотите, чтобы я подписал эту бумагу не глядя?

— Вы плывете по течению, — сказал старший адвокат, — а народу нужен сильный лидер, которого они сами выберут. К тому же, если вы хотите создать честное и доброе правительство, которое будет осчастливливать порядочный и послушный народ, то это идеал, недостижимый в реальности. Поэтому нужен закон о власти и разграничение полномочий. Нужны жесткие меры к правонарушителям, свод налогов и законов, карающие органы. Люди нуждаются в руководстве, а не в похлопывании по плечу.

— Я что-то не пойму, вы пытаетесь властью управлять или хотите ее захватить? — спросил Командор. — Пока у меня складывается впечатление, что вы хотите построить колонию под себя, чтобы вам, а не всем остальным было в ней удобно. Я таких «слуг народа» видел достаточно, и меня это не устраивает. Оставляйте свою прокламацию, я о ней поговорю на Комитете, а сами возвращайтесь к своим обязанностям. И не забудьте на кузнице заказать лапшеухоразгребатель…

Возмущенные адвокаты вышли, а Командор уставился в окно, глядя на загорающиеся звезды. «Вот еще проблема на мою голову! Самые пронырливые начинают лезть на вершину, спихивая вниз конкурентов. Опять будет бардак…» В комнату вошел Андрей и выложил на стол несколько больших оранжевых шаров.

— Витамины! Угощайся! А это и есть та карта, о которой говорили студенты?

Командор взял один из шаров и забрал со стола будущий «закон»…

— Да, это то, что показывает спутник. — Достав нож, Командор начал чистить плод. — Апельсины с юга?

— Точно. А мы где, а вижу, вот ты отметил. Не знаю, как дальше, а около нас похоже, крупные острова, пролив…

— Я думаю, надо идти на юг, договариваться с Пулково и с институтом, который на юге Петербурга сохранился. О котором наш «химик»-сапожник рассказывал, — уточнил Командор. — К тому же, там на юге могло еще что-то остаться, все ж многомиллионный город, неужели все так и пропало без следа. Вот залив замерзнет, и организуем поход.

— Если замерзнет… — засомневался Андрей, — я же еще не рассказал, как мы на юг ходили. У нас здесь, может, и встанет лед, а на юге идет вдоль берегов теплое течение, мы и по пути туда, и на обратном в полосу тумана попали. И сносило нас с курса изрядно. Если наши апельсины растут на том же острове, где и остатки Петербурга стоят, то льда там не будет. А места на юге удивительные. Там тоже похолодало, но ниже нуля не опускалась температура, дожди, правда, шли. Трава зеленая, деревья в листве. На деревьях чего только не растет… Звери людей совсем не боятся. Наши колонисты там не пропадут, до весны точно продержатся. А летом будем расширять поселение…

— Слушай, а это ведь не апельсины! — сказал вдруг Командор.

— Значит мандарины… — ответил адмирал.

— Ты их сам ел?

— Нет, не люблю цитрусовые. А в чем дело-то?

— Да не знаю. Просто у этого «апельсина» всего три дольки и по центру общим стержнем идет большая длинная косточка. Я таких никогда не видел. Их есть-то можно?

— Ну едят же. Никто пока не отравился, галлюцинаций не было. Витамины, и все…

— Ты в следующий раз все же поосторожней будь с подбором «витаминов», — посоветовал Командор, — попадется глюкоген какой… Давай на завтра собирай Военный совет и разведку. Будем думать, как дальше жить.

— А чего я на адвокатов нарвался, вроде от тебя шли, так один другого «аленем педальным» обозвал? — поинтересовался Андрей.

— А им как раз наша жизнь не нравится. Вот послушай, что они пишут: «Руководитель колонии выбирается прямым тайным голосованием всего населения колонии. Подсчет голосов производится специальным контролирующим органом…» То есть, как я понимаю, они сами и будут считать…

— То есть они хотят своего человека поставить?

— Скорее всего, — подтвердил Командор, — Константин-то не вернулся еще?

— Нет, там из лесов еще почти сотня человек вышла, на пароходе совсем зашиваются, сразу столько ртов добавилось. Последний катамаран привез несколько больных и простуженных. Их сейчас наши медики выхаживают. И что самое обидное, мы им сейчас ничем помочь не можем.

— Надо по берегу дорогу бить. Завтра с дорожниками поговорим. Пока зима, хотя бы просеку расчистить… Что у нас еще нового?

— Про деревню печника слышал уже? Я пока распорядился в каждом доме ответственного назначить, чтобы следили за печками. И по поселениям чтобы ночью патрули с колотушками ходили, приглядывали. Стук-стук, стук-стук, «спите, жители Багдада, в Багдаде все спокойно…» — засмеялся Андрей.

— О, у вас тоже это кино было?..

На следующий день Военный совет разрабатывал планы по дальней разведке. Командор убеждал всех в приоритетности восточного и южного направлений, но, поскольку морские пути были перекрыты, а земля засыпана снегом, решили подготовить и отправить одну группу в окрестности Петербурга, где по возможности связаться с лояльным населением северных пригородов, а остальные силы отправить на север и северо-восток, в край озер, хотя рассчитывать на то, что группы смогут пройти достаточно далеко, не приходилось. Северные группы должны были базироваться на заставу, где был запас лыж. На востоке разведку окрестностей решили передать байкерам и отправить к ним несколько человек для связи. Все равно до весны кроме лыжников к ним пробиться никто не мог. Военные коменданты отчитались о начале курсов боевой подготовки. Молодежь, маясь вынужденным зимним бездельем, после напряженных трудовых дней осени шла на подготовку охотно. Более зрелые мужчины ворчали, считая, что их понапрасну отрывают от работы, но вынуждены были подчиниться общим правилам, тем более что их учили не ходить строем, а стрелять и обороняться в рукопашной. Большая часть профессионалов ушли с Анной, и их возвращения ждали через несколько дней. Больших неожиданностей не ожидали, зима выдалась снежная. Поселения патрулировались отрядами самообороны, по дорогам и в окрестностях ходили группы скаутов, разведчиков и охотников-следопытов, которые должны были отследить вражеских лазутчиков, если бы их следы были замечены. Не было связи с пароходом, но это как раз было объяснимо непогодой. Вдоль берега отправили несколько лыжников, но известий от них пока не было. Запасы в Замке позволяли продержаться еще достаточно долго до появления необходимости новых поставок. Зона изученных земель расширялась, но новых поселений больше не находили. Если и были где в лесах следы стоянок людей, то все было занесено снегом. Да и оказавшись в лесу, любой разумный человек еще летом снялся бы и пошел на юг в зону предполагаемых крупных поселений или просто погиб бы от голода, не дотянув до первых морозов. Военный совет решил, что в ближайшем окружении больше людей нет. Таким образом, разведка сводилась к изучению и подбору мест для будущих поселений. С этим был согласен и Командор. Искать людей следовало бы в местах, где раньше были крупные города. И одно из таких мест было, если верить карте, совсем рядом, меньше двухсот километров на юго-восток. Только вот враждебность населения тех мест стала неприятной проблемой. Командор познакомил Военный совет со своей картой и своим мнением по поводу похода на северо-восток. Скрывать эту информацию он не счел нужным, поскольку, по его мнению, от этого зависела судьба колонии. Отправить экспедицию можно было только совместными усилиями. Несколько человек «заразились» убежденностью Командора в своей правоте и стали даже всерьез рассматривать возможность дальнего похода. Но на «карте» место падения астероида было отделено от колонии несколькими широкими проливами. А раньше весны не было даже смысла выводить шхуну в море. Скептики же утверждали, что это может быть еще один упавший спутник, как и два других в южном и западном полушарии, если только это были сигналы от спутников. Весной же все силы понадобятся на полях, так что раньше начала лета нет смысла и поднимать эту тему. К тому же идти на поиски надо было с зимовкой, так как обернуться туда и обратно за два сезона не было никакой возможности. Слишком уж далеко была эта метка на карте. Вопрос о поисках астероида отложили до весны.

Спокойный, деловой и размеренный ход заседания Военного совета придал Командору уверенности, и к Руководящему Комитету он пришел убежденным, что идет на встречу с единомышленниками, готовыми к сотрудничеству. Но все оказалось не так легко и просто. На заседании Комитета присутствовали оба юриста, что сразу не понравилось Командору. Председатель Комитета то и дело перешушукивался о чем-то с одним из адвокатов. И первым же вопросом, который он поднял, стал «Закон о власти».

— Мы просим Командора утвердить новый закон и назначить сроки выборов руководителя колонии, — начал председатель, — период хаоса закончился, и мы можем наконец избрать себе лидера и начать развивать колонию. Мы, как представители своих поселений, считаем необходимым уже сейчас начинать расселение и захват новых земель… Постепенно мы заселим все доступные территории, и на месте небольших деревень вырастут новые города…

— Подождите, — остановил его Командор, — это все, конечно, очень здорово и красиво, но как вы предполагаете расселяться зимой? Кто останется и будет пахать и работать на полях по весне и летом? Или вы просто хотите выгнать из поселков «лишних» людей, отправив их умирать в зимнем лесу? Как это согласуется с работой наших разведчиков по исследованию территорий?

— Это все можно обговорить, — ответил председатель, — многие поселенцы уже сейчас хотят уйти и поставить себе свой собственный дом где-нибудь в приглянувшемся им месте. Конечно, мы не оставим их без помощи…

Народ загудел, не то одобряя председателя, не то выражая свое недоумение.

— Конечно, особенно если где-то в лесу в десятке километров от вашего поселка человек на стройке сломает себе ногу или ночью замерзнет в своем шалаше, помощь ему уже не понадобится, — нахмурился Командор, — к чему такая спешка? У нас не так много людей, чтобы ими разбрасываться посреди зимы. А «приглянувшееся место» может весной оказаться посреди оттаявшего болота. Я ведь не просто так скаутов по лесам гоняю. Мы ищем удобные, безопасные участки, которые можно легко связать дорогами с основными поселками. Расселение начнется не раньше лета и будет постепенным, планомерным и контролируемым, это решение принято и отмене не подлежит. А выборы руководителя подождут еще некоторое время.

— Но в «Законе о власти»… — начал было председатель.

— Я дал вам столько власти, сколько вам и не снилось, — оборвал его Командор, — старосты сами решают, что, кому и как делать, никто их не пасет. Вы же здесь собрались, чтобы думать о том, как сделать колонию еще больше, сильнее и богаче, а не о том, как выгнать пришлых горожан. Будете настаивать, объявлю себя единоличным деспотом…

Представители поселков закивали, соглашаясь с Командором, адвокаты хмуро отмалчивались.

— На вашем месте я бы сейчас думал о том, что мы оставили в прошлом и что дадим нашим детям. Разрабатывайте земельный кодекс, правила лесопользования, службу лесников, думайте о том, как и какие налоги надо собирать с крестьян, чтобы они могли жить безбедно и кормить армию и чиновников. Пора переходить от всеобщей уравниловки к нормальным трудовым отношениям, пора уже, наверное, и по финансовой системе что-то предложить. Есть гораздо более важные вопросы и задачи, чем распределение власти. Главное сейчас выживание и обеспечение безопасности. Хотите простой пример? Если весной люди начнут расселяться, то какому-то мужику может не понравиться место на бугре, выделенное скаутами, и он решит просто поставить там караульную вышку, а дом построить ниже, на берегу озера. Чтобы построить дом, он сведет лес на берегу. Землю распашет под огороды. Там же, на берегу, чтобы воду далеко не таскать. И баню там же поставит, мыться удобно и жена белье стирать будет прямо с мостков. Идиллия! Через пару лет заведет уток, потом свиней. Свинарник поставит рядом с домом, навоз будет на свои же огороды выносить. Вы думаете, он со временем разбогатеет? Не фига подобного! Огороды по весне будет заливать, а почву смывать в озеро, летом ветер будет разносить землю, выдувая плодородный слой. Озеро обмелеет и забьется навозом с фермы и полей, рыба передохнет, зверье уйдет. Ферма обнищает, и люди уйдут, а на том месте останутся загаженные поля, умирающее, заболачивающееся озеро и руины дома. Вот чтобы этого не случилось, люди должны четко представлять, что, где и как можно и нужно делать, где можно строить, что можно рубить, как ухаживать за лесом, чтобы он не погиб, как защищать и чистить реки и озера, чтобы не оскудели за пару десятилетий. Чтобы и нашим внукам было чем пользоваться, и вспоминали бы они о нас добрым словом. Для этого вы здесь и сидите! Считайте, что на «Закон о власти» я положил свое большое вето…

Командор направился к выходу, комитетчики сидели как пришибленные, озадаченные неожиданной проповедью главы колонии. Командор и сам от себя не ожидал такого монолога, но о том, что наговорил в запале, не жалел. Пусть головы поломают, на то и Руководящий Комитет.

— Вы еще пожалеете, что не прислушались к гласу народа! — крикнул ему вслед один из адвокатов.

— К которому из вас двоих?.. — Командор вышел, хлопнув дверью.

Несколько дней прошло спокойно. Конфликтов с Комитетом больше не возникало. Студенты понемногу ковыряли спутник, опасаясь, впрочем, лезть вглубь. Дорожники вырубали леса вдоль трассы и стаскивали бревна на лесопилку. Девушки щеголяли в новых меховых полушубках и кожаных сапожках. Вернулась группа, посланная к пароходу, с сообщением, что ров и отсыпка вала закончены и Константин с сотней рабочих пробивается по берегу к Замку. По его словам, это были нормальные работяги, готовые влиться в колонию. Командор начал уже подумывать, а не взять ли ему с собой Ивана Краснова и не махнуть ли к байкерам. По дороге можно было переночевать в деревне печника, откуда все не возвращалась Анна. Мулла в Садоводстве вовсю материл узбеков, которые ни в какую не хотели ворочать камни и строить мечеть. Православный батюшка, напротив, выбрал себе место повыше и скромно строил своими силами небольшую деревянную часовню. Командор, заглянув на стройку и заметив, что несколько человек все же батюшке помогают, посоветовал заказать на кузнице громоотвод, а то мало ли, «на Бога надейся, а верблюда привязывай»… Студенческий «мозговой штурм» по вечерам строил все новые и новые прожекты, надеясь когда-нибудь воплотить их в жизнь. Недосатисфакнутые адвокаты перессорились между собой, дошло до того, что один другого обвинил в гомосексуализме и они начали поливать друг друга помоями, как словесно, так и реальными. Командор не вмешивался, считая, что так всем остальным будет спокойнее. Колония жила спокойной и размеренной жизнью. Очередное утро было солнечным и морозным…

Командора разыскал Санька, сказав, что его срочно вызывают в Междуозерье.

— А что стряслось-то?

— Не знаю, дядя Командор, меня остановил их представитель в Комитете, сказал, чтобы я срочно бежал вас искал.

— Предупреди адмирала, пусть вышлет за мной вслед несколько бойцов, я потихоньку пойду, за городом догонят… — распорядился Командор и направился к дороге.

За городом было красиво, снег лежал ровным пышным ковром, с заснеженных деревьев перелетали, роняя белые пушистые хлопья, снегири. Где-то далеко стучал дятел. Было удивительно тихо. Дорога утопталась до неширокой тропы и подошла к небольшой поляне посреди леса. Неожиданно прямо перед Командором упало поперек пути большое дерево. Из-за него вышли несколько дровосеков.

— Вы чего, мужики, охренели совсем, смотреть же надо!

— Дорогу расширяем, не рассчитали маленько, — оправдывался один из лесорубов, — да и не слышали мы, как вы подошли.

— А чего вы его здесь расширяете, тут и так поляна? Вон позади метров сто, поворот узкий, там бы и работали?

— Дойдет очередь, и там займемся, — ответил дровосек, — нам где приказали, там и валим.

— Выставляйте кого на дорогу, чтоб смотрел, — посоветовал Командор, перелезая через дерево и выходя на поляну.

«Все же странно, я же не слышал, как топоры стучали…» Командор уже дошел до середины поляны, когда ему навстречу из леса вышли несколько человек. В руках они держали автоматы. Командор оглянулся, дровосеки, повытаскивав оружие, занимали позиции за деревом, отсекая путь к отступлению.

— Константин, ты, что ли? — разглядел Командор одного из тех, кто шел ему навстречу. — Попугать решил?

— Нет, сейчас мы будем тебя убивать, — ответил аналитик.

— Нет, приятель, по законам жанра ты сейчас должен мне рассказать, почему ты такой хороший, а я такой плохой, и что ты собираешься делать дальше, чтобы спасти мир… — проговорил Командор, расстегивая куртку и думая при этом, куда же запропастилась охрана.

— Не дергайся и держи руки так, чтобы я их видел! — прокричал Константин, люди с автоматами взяли Командора на прицел. — Я знаю про твой автомат! Ничего я тебе рассказывать не буду, ты уже труп. Снимай куртку и оружие и бросай сюда. Живей, нам некогда с тобой возиться!

— Если тебе так нужен мой автомат, подойди и возьми его сам…

Сзади послышался какой-то шум и сдавленное хрипение. Командор оглянулся. Несколько пограничников и бойцов из города замутузили «дровосеков» и перебирались через упавшее дерево, среди них была и Анна. Она вдруг закричала:

— Олег, осторожней! На дереве снайпер!

Командор резко обернулся. Баммм! Темнота ударила его по голове…

Междуходье. Клики по миникарте…

Джо бросил рукоятки тачки и мрачно сплюнул. Бочка в тачке жалобно задребезжала. Боб и Ли встали рядом.

— Похоже, этот квест мы проиграли… — задумчиво произнес Боб.

— Чего? Какой квест? — не понял Джо.

От дома старика осталась только обгорелая бетонная коробка. Закопченные почерневшие стены зияли свежими проломами, от остальных построек остались одни головешки. Пахло гарью и дымом, хотя пожар был не меньше недели назад. На крыше торчал на треноге расплавившийся пулемет. Джо огляделся. Несколько воронок и пара лошадиных трупов — все, что осталось от нападавших. Судя по всему, бой был нешуточный, раз они вынуждены были сжечь дом вместе с хозяином. Индейцы или кто еще все же обманули деда, но взять его внезапно не смогли. Джо обошел бетонную коробку, заглядывая внутрь. Там все выгорело, даже подвал, куда провалились части перекрытий. В сгоревшем сарае за домом были остатки того, что когда-то было трактором. На поле выгоревшие проплешины показывали, где раньше стояли стога сена. Только вдали, рядом с небольшим леском осталось три стога, не затронутых пожаром. Зачем дед оставил их так далеко от дома, было непонятно, видимо, рассчитывал перевезти их в сарай позже или просто не успел.

— А нас он тоже обманул, нет тут никакого пикапа, — сказала Ли, глядя на останки трактора.

— Вы вот что, идите пошуршите в тех стогах, а я пока тут огляжусь… — сказал Джо ребятам и перехватил пулемет поудобнее.

По сохранившейся бетонной лестнице он поднялся на крышу и нашел там обгорелый труп. Дед бился до конца. Крыша была усыпана гильзами, как частично расплавившимися, так и целыми. Принимая последний бой, дед палил от души. Пожарище вяло курилось, ветер развеивал пепел.

— Есть, нашли! — донеслось до Джо.

Он оглянулся. Парень и девушка скидывали сено с одного из стогов, из-под него уже выглядывала покатая морда автомобиля. Джо побежал за тачкой и поволок ее по неровному полю к машине.

— Боб, хватай пулемет и беги на крышу, смотри по сторонам, если что сразу стреляй! Ли, сможешь завести эту бандуру?

— Ноу проблем, если ключи под щитком, как я полагаю, опа! Вот они, в баке что-то есть, минуточку, сейчас прокачаем… Тут еще письмо какое-то!

Джо скинул остатки сена и забросил в небольшой кузов бочку. Машинка была маленькая, кабинка на троих и кузов, чтобы возить продукты на рынок. Отличный транспорт для фермера. Но, конечно, не внедорожник. «Придется поднимать, — подумал Джо, — увеличивать просвет. Надо искать автомастерскую». Он раскрыл письмо.

«Привет, здоровяк! Если ты читаешь это письмо, значит ты был настолько глуп, чтобы вернуться, а я все ж таки помер. Мне понравилось, как ты заботишься о ребятах. Сейчас это большая редкость. Индейцы в последнее время совсем обнаглели, похоже скоро все закончится. Я это понял, когда увидел притороченные к седлам скальпы. На твоем месте я бы немедленно уходил на восток к большим городам, только там и можно отсидеться. Индейцы в прериях как рыба в воде. Быстрые, жестокие и коварные. Постучи по дереву, чтобы они вас не нашли!»

— Готово! — Ли все же завела мотор. — Пару минут прогреется, и можно ехать.

— Подожди-ка…

Джо подошел к стоявшему неподалеку полусухому дереву и постучал по стволу, потом простукал его весь. В самом низу ствола он вдруг оторвал кусок коры и вытащил закрепленный внутри конец цепи.

— Ли, подъезжай сюда!

Джо прошел вдоль цепи, выдергивая ее из земли. Конец цепи был приделан к большому металлическому кольцу. Кольцо стояло на небольшом деревянном люке, засыпанном старой листвой.

— А вдруг там сюрприз для индейцев, — спросила Ли, выглядывая из окна машины.

— Тогда он не писал бы «постучи по дереву»… Не глуши мотор, — решил Джо и дернул.

Под люком оказалась небольшая яма, в которой лежали несколько стандартных армейских ящиков. Джо принялся забрасывать их в кузов. На крыше бетонной коробки закричал Боб. Джо, закидывая последний ящик и сам запрыгивая следом, крикнул:

— Ли, гони к дому!

Взвизгнули с проворотом покрышки и машина рванула с места. Боб, увидев подъезжающий автомобиль, скатился вниз.

— Индейцы, мазафака! Огромная толпа индейцев!

— Дай пулемет! — распорядился Джо, стоя в кузове, — Живо в кабину! Ли, гони на восток!

— Лучше на дорогу и обратно к маркету!

— Так мы индейцев за собой приведем! На восток, я сказал!

Машина заревела и, перевалив через обочину сохранившегося участка дороги, понеслась по выгоревшей на солнце равнине. Из-за косогора выскочила сотня улюлюкающих всадников. Заметив уезжающий пикап, они бросились в погоню. Джо уцепился одной рукой за поручень на кабине, второй поднял пулемет и дал очередь по всадникам. Машину нещадно кидало на неровностях и кочках, но Джо все же ухитрился попасть. Несколько лошадей упало. «Еще бы не попасть, восемь стволов, и все небо в птицах…» — припомнилась Джо старая алкогольная шутка. Но индейцы не собирались прекращать преследование. Более того, по бокам показались новые всадники, быстро обходившие машину с флангов. Индейцы пытались стрелять, но стрелки из них были еще хуже, чем из Боба.

— Ли, прибавь! Не дай им нас обойти! Боб, бей в окна, отсекай!

Боб из автомата дал несколько очередей, ему даже удалось свалить пару всадников. Джо кинул пару гранат и снова схватил пулемет. Машину трясло страшно, как Джо ухитрялся до сих пор оставаться на ногах… Кавалерия догоняла. Боковые слегка отстали, пытаясь приблизиться, но сзади индейцев меньше не становилось. Джо дал еще пару очередей, свалив еще несколько краснокожих.

— Джо, держись, впереди дорога! — прокричала Ли, и машину вынесло на ровную поверхность. Девушка закрутила руль, машину занесло, и Джо ощутимо приложился боком к борту.

Пикап начал набирать ход, но дорога шла в поворот и индейцы летели напрямую по прерии, наперерез автомобилю.

— Джо, бросай бочку! — закричала Ли.

— Ты что, дурра, там же горючка! — заорал Джо в ответ.

— Бросай, Джо, — кричал Боб, — впереди мост!

Джо вывернулся и посмотрел вперед. Действительно, дорога шла через неширокое, но глубокое ущелье с крутыми берегами и скрывалась на том берегу между склонов холма. Чудом уцелевший мост был деревянным. Джо бросил пулемет на дно кузова и подтолкнул бочку к заднему борту. Как только машина вылетела на мост, Джо пнул бочку ногой, и она, выбив борт, покатилась по настилу. Джо выхватил из-за пояса пистолет и начал палить в бочку, дырявя ее бока. Если бы в ней был настоящий бензин, он давно бы сдетонировал, но смесь спирта и солярки загораться не хотела. Джо выругался и выпрыгнул из машины.

— Джо, куда!!! — прокричал Боб, но Ли уже проехала мост, и машина умчалась вверх по склону.

Первые индейцы показались на мосту. Их и Джо разделяли всего несколько десятков метров и лужа около дырявой бочки. Увидев неподвижную мишень, индейцы взревели и бросились вперед. Джо спокойно стоял, считая секунды. Когда первые всадники уже перепрыгивали бочку, Джо бросил вперед гранату. Взрыв огненным шаром перекрыл пролет моста, разбрасывая во все стороны людей и лошадей. Джо сплюнул и, повернувшись, медленно пошел по дороге, сильно болел ушибленный бок. «Барнаши мост подожгли… — снова всплыло из глубин памяти, — а пару ребер я все-таки сломал». На той стороне ущелья за горящим мостом выли в бессильной злобе краснокожие. Всего через пару поворотов Джо перевалил гребень холма и нашел там на обочине автомобиль. Ребята стояли рядом и смотрели вперед на дорогу.

— Что там? — спросил Джо, подходя ближе.

Дорога, прорезав холм, обрывалась, упершись в то самое ущелье, обошедшее гору по кругу. С этой стороны моста не было. Джо огляделся.

— Боб, сгоняй на вершину, осмотрись… Возможно, все не так уж и плохо и мы объедем потихоньку склон и уйдем на равнину. Главное, что индейцы остались на той стороне.

— Когда ты прыгнул, я так испугалась… — проговорила Ли, — а потом вдруг дорога кончилась… Я сразу затормозила.

— Может, и зря. Ущелье неширокое, вдруг вы смогли бы перепрыгнуть…

— Нет, там дорога вниз под уклон идет, мы бы врезались в склон.

Сверху пришел Боб. Вид у него был угрюмый.

— И как успехи? — спросил Джо.

— Мы вроде как на острове. Ущелье это, оно как трещина идет по всей равнине, внизу вроде блестит что-то, может река… Здесь оно раздваивается, становится даже уже, а потом снова сходится. Мы в центре. А индейцы ставят лагерь…

— Отлично, — заметил Джо, — значит, и нам можно бивак разбить. Боб, ты сможешь перемотать мне грудь потуже?..

Пак не хотел сжигать танк. Первого монстра удалось остановить, закидав смотровые щели и перископы грязью и накидками из бурок и плащей. Но второй танк успел задавить двух всадников и начал палить из пулемета. Как не жалко было корейцу отличную боевую машину, даже с перебитой гусеницей, пришлось подкатить к ней несколько бочек с бензином и сжечь. Экипаж не смог выбраться. Небольшая база посреди великой степи была захвачена.

— Постучи им по башне, пусть вылезают, — скомандовал Пак молодому казаху, сидевшему сверху на уцелевшем танке.

Тот начал долбить по люку гаечным ключом. Катки и гусеницы танка были надежно заклинены, так что экипаж, даже если бы и захотел вслепую куда-нибудь уехать, все равно не смог бы.

— Твоя вылезать, мы тебя не трогать! Не отвечают, — прокричал казах с танка.

— Задохнутся ведь, — проговорил Пак, — странные люди. Хотя, может, у них там кондиционер. Пусть посидят пока… Ты стучи давай, может, им надоест!

Кореец прошелся между ангаров. Немногочисленное население гражданских и несколько солдат охраны и гарнизона, уцелевших в ходе короткого, но горячего налета, были согнаны в один из бараков. Рядом с небольшим прудом, окруженным деревьями, были разбиты небольшие огороды. Там уже накрывали стол незанятые казахи.

— Чаю, хозяин?

— Позже…

Илья Семенович вошел в один из ангаров. Большие тушки ракет лежали прямо на земле. Тут уже был сын корейца, он оглянулся и со злостью пнул огромный круглый корпус. Тот загудел от удара.

— Они все пустые, все… Просто металлолом один.

— Странная какая-то база, не находишь? — спросил отец.

— Да это вообще не база, а санаторий какой-то, охраны мизер, гражданских полно, танков и то всего два, ни пулеметов, ни сигнализации. Дома посреди степи, и оазис в середине.

— Вот и я говорю… — задумчиво произнес старый кореец, — построена для отвлечения внимания. Вроде есть тут какое-то шевеление, со спутника заметно, и ладно. А настоящая где-то совсем в другом месте. Пойдем в штаб, пороемся там, вдруг обнаружим что интересное, заодно офицеров допросим…

— Пошли… Как думаешь, танкисты могут помощь вызвать? А то налетят сейчас на вертолетах…

— Вряд ли, мы же им антенну срезали. А ракеты нам пригодятся…

— Зачем, орду пугать? Они, наверное, и не знают, что это такое.

— Порежем на доспехи, дома можно строить из корпусов…

— Ты что, отец, это же алюминий! — возмутился молодой кореец. — Его если только сварка возьмет…

— На болтах стянем, еще лучше будет. Надо найти основную базу, а для начала убедить местных, что мы не враги, а новые хозяева.

— Ага, после сегодняшнего шоу они нам просто в ноги все должны упасть, — съязвил молодой кореец.

— И что там? — спросил Павел Александрович у вернувшегося разведчика.

— Стандартная девятиэтажка, точечная, на сорок пять квартир. Первые этажи заделаны кирпичом. С третьего по пятый тоже, но с бойницами, с седьмого по девятый — на окнах брустверы с огневыми позициями. Лучники или арбалетчики… Трубу дымовую они вроде по лифтовой шахте проложили, она по центру дома идет. Я в таком доме жил когда-то… — пояснил разведчик свои познания, — там еще небольшой подвал внизу и мусоропровод, наверху чердак. А на крыше у них вроде пункт наблюдательный, а может пушечка, какая стоит, с земли не видно, но только там сделана крыша деревянная, торчит как купол. На земле несколько не то сараев, не то домов, огороды маленькие. Все это обнесено деревянной стеной, усиленной башнями, метров восемь высотой. Вокруг стены небольшой ров с водой, почти декоративный, но вода там есть, наверное ключ внутри, может, даже и под домом. Вокруг поля, засаженные или просто перепаханные под паром, лес вырублен. По полям идут дороги во все стороны. Если стену с ходу не возьмем, нас сверху стрелами закидают. Под тридцать метров домина, оттуда далеко пальнуть можно.

— Похоже на небольшой замок. Что предлагаете, господа полководцы? — Павел повернулся к командирам собранным на совет.

Если бы не клепаные дюралевые доспехи, то по стоявшим неподалеку штандартам все это сборище можно было бы принять за массовку к фильму по истории Древнего Рима. Но собравшиеся выглядели и вели себя достаточно серьезно, не обращая внимания на окружавшие их нелепости.

— Оцепить территорию и со всех сторон сразу пойти в атаку, — предложил один из командиров, — с ходу закидаем ров и пробьемся на стену, дом возьмем штурмом, кирпич пробьем таранами.

— Да, и положим под их стены пару легионов, — подытожил Павел Александрович, — не, бойцы, такой подход меня не устраивает. Значит, так, выходим строем с развернутыми штандартами, трубами и барабанным боем, как на параде. Встаем фронтом на краю полей, желательно посевы не давить. Потом небольшой отряд идет на переговоры. Если они согласны к нам присоединиться, меняем часть их охраны на наш гарнизон, их представителя отправляем в столицу, а войско тем временем разбивает лагерь неподалеку. Дальше по накатанному плану — детей в центр на обучение, остальным по желанию, налоги щадящие. Выясняем информацию об окрестностях, оставляем гарнизон, их люди вступают в нашу армию во вспомогательные войска, и выступаем дальше…

— А если они откажутся?..

«Темно… Холодно… Но я вроде жив, — подумал Командор. — Вроде меня куда-то тащат… Или просто голова кружится? Но боль адская просто…»