Эта тема включает в себя комплекс вопросов, связанных с библ. *креационизмом и библ. трактовкой взаимоотношений между человеком и природой. Проблема креационизма встала перед христ. мыслью, когда она впервые соприкоснулась с античным естествознанием. Отцы Церкви, а за ними представители *схоластической ср. — век. экзегезы, радикально отвергнув антич. представления об извечной природе, тем не менее использовали данные греко–римской науки в своих толкованиях *Шестоднева. Развитие новой физики, астрономии и биологии поставило перед комментаторами и богословами новые задачи, над к–рыми они работают и в наст. время (см. ст.: Космография; Креационизм; Моногенизм; Наука и Библия).

Второй аспект темы П.и Б. привлек внимание сравнительно недавно в связи с экологическим кризисом, вызванным разрушительными последствиями хозяйств. деятельности человека. Нек–рые историки, философы и социологи усмотрели причину кризиса в библ. взгляде на природу. В частн., *Тойнби в 1972 писал, что «монотеизм (в том виде, в каком он представлен в книге Бытия) снял древнее ограничение, когда–то налагавшееся на человеческую алчность благоговейным страхом: стремление людей эксплуатировать природу постоянно сдерживалось благочестивым преклонением перед ней». Мн. исследователи (как отечеств., так и зарубежные) возражали ему, указывая, что истоки

экологич. кризиса коренятся не в библейском *антропоцентризме, а в общих причинах социально–экономич. и нравств. характера.

Языческое понимание природы строилось на основе мифопоэтич. пантеизма. В космогониях *Древнего Востока и античности первичная недифференцированная стихия (Океан, Бездна) по существу отождествлялась с Божеством. Из нее родились боги, образовавшие видимый мир и человека. Поэтому все творения считались единосущными единой Божественной Природе, а ее проявления — стихийные и биологические — рассматривались как божественные (культ животных, растений, светил). Человек представлялся неотъемлемой частью этого сложного целого, и, хотя в нек–рых мифах природа занимала по отношению к нему служебное положение, божественность ее была бесспорной (см. ст. Мифология и Библия).

Библ. учение о природе представляет собой антитезу язычеству. В Свящ.Писании впервые была открыта абсолютная иноприродность Божества по отношению ко всему созданному. Сам акт создания был явлен как акт воли Творца, к–рому не предшествует бытие извечной материи. Творческое «да будет» (Быт 1:3) есть мост, перекинутый через бездну, отделяющую Безусловное от тварного. «Когда в 18 Псалме мы читаем о том, что «небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его возвещает твердь», нам слышится голос, насмехающийся над верованиями египтян и вавилонян. Небеса, к–рые для псалмиста были лишь свидетелями величия Божьего, для жителей Месопотамии были самим величием бога, верховного правителя Ану. Для египтян небеса означали тайну божественной материи, посредством к–рой возрождался человек. В Египте и Месопотамии божество понималось как имманентное: боги были в природе» (Г.Франкфорт). Библ. *Откровение противостояло и более изощренной, мистико–филос., космогонии индийцев и греков, к–рая рассматривала видимую природу как воплощение Невидимого.

По Библии, человек теснейшим образом связан с природой. Он создан в один день с животными (Быт 1:24–31); тело его образовано из «праха земного» (Быт 2:7). В то же время он по–своему иноприроден прочим творениям. Он — образ и подобие Самого Творца, К–рый «вдунул в лице его дыхание жизни». Поэтому человек занимает в природе царственное положение: он призван «владычествовать» над ней (Быт 1:26). Тем не менее, в идеале это владычество не есть насилие. Адам был поставлен Богом «возделывать и хранить» насаждение Господне (Быт 2:15). Пока человек сам не нарушил гармонии своих отношений с Богом, его отношения с природой были также гармоничными. Только восстание против Творца, Грехопадение, исказило взаимосвязь «человек–природа». «Земля», из к–рой был создан человек, стала оказывать ему сопротивление, и он вступил с ней в единоборство (Быт 3:17–19). Сказание о *Потопе символизирует мысль Библии о зависимости природы от нравств. состояния человека. Он — ее душа, ее смысл, и его болезненное состояние отзывается на состоянии природного «тела». Но это не означает, что Свящ.Писание рассматривает природу как реальность, не заслуживающую внимания. Она — тварь Божья. Господь простирает и на нее Свой Промысл (Пс 103:21–33). Хотя человек превосходит ее, она по–своему отображает красоту и совершенство замыслов Творца (Мф 6:28–30). Природа создана неисповедимой Премудростью и заслуживает благоговейного восхищения (Иов 38–41; Притч 8:22–31). Бог даже заключает с ней Завет, как заключил с человеком (Быт 9:10). Милосердный закон субботнего отдыха распространяется и на животных (Исх 23:12). Забота о скоте запечатлена в уставах Закона (Втор 25:4).

В падшем состоянии человеку, по снисхождению Божьему, разрешается поддерживать свою жизнь за счет животных (Быт 9:3). Соответственно плоть животных допущена и в жертвенной трапезе (см. ст. Жертвоприношения). Однако запрет употреблять в пищу кровь (символ жизни) призван напоминать о том, что жизнь принадлежит только Творцу (Быт 9:4; Деян 15:29).

То, что животные в Писании иногда олицетворяют демонические силы (апокалиптич. звери в Дан и Откр), связано не с негативным отношением Библии к природе, а с языческой зоолатрией (зверопоклонством).

Природа в эсхатологич. перспективе Библии. Эдем, где человек находился в гармонии с природой, является не только идеалом, оставшимся в прошлом. Вся тварь призвана участвовать в преображении, входящем в эсхатологич. замыслы Творца. Согласно ап. Павлу, тварь, к–рая «с надеждою ожидает откровения сынов Божиих… совокупно стенает и мучится доныне» и в конце времен она «освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих» (Рим 8:19–22). В пророческом видении мессианского царства природа не исчезает, а обновляется (Ис 11:6–8; Откр 21:1), приходит в согласие со своим идеалом.

Итак, Свящ.Писание, утверждая владычество человека над творением, не отрицает благоговейного отношения к природе как созданию Божьему. Более того, Библия учит, что состояние всей природы во многом зависит от духовного состояния человека.

В Слове Божьем не следует искать конкретных рекомендаций относительно экологич. проблем, но оно подтверждает многие совр. учения, к–рые указывают на нравств. ответственность человека за окружающий его мир (напр., концепцию «благоговения перед жизнью», выдвинутую *Швейцером А.).

 Б е т е к с Ф., Песнь творения, Гальбштадт, 1912; *Б у л г а к о в С.Н., Философия хозяйства, М., 1912; В а с и л е н к о Л.И., Антропоцентризм и его экологич. критика, ВФ, 1983, № 6; е г о ж е, О мифологич. чертах совр. философско–экологич. представлений, в кн.: Проблемы филос. методологии, М., 1989; е г о ж е, Экологич. ответственность, культурный традиционализм и «миф об Эдеме», в кн.: Проблема взаимодействия общества и природы. Философские аспекты, Рига, 1986; В е й н б е р г И.П., Человек в культуре древнего Бл. Востока, М., 1986; *Г р е л о П., Зверь и звери, СББ; Л а м а р ш П., Животные, СББ; [Л о п у х и н а Е.А.], Библия и природа в книгах Псалмов, «Странник», 1903, № 2; М а л е в а н с к и й Г., Человек в ряду существ природы как образ Божий, ТКДА, 1867, № 7,9; П о м е р а н ц е в

а Н.А., Эстетич. основы искусства древнего Египта, М., 1985; С о к о л о в а З.П., Культ животных в религиях, М., 1972; свящ.С о к о л ь с к и й В., Библ. космогония, Астрахань, 1911; свящ.Ф л о р е н с к и й П., Столп и утверждение истины, М., 1914 (гл.10); Ф р а н к ф о р т Г. (и др.), В преддверии философии, М., 1984; J o b l i n g D., Domination over Creation, JDB, Spl. 1976; S c h i l l i n g O., Geist und Materie in biblischer Sicht, Stuttg., 1967; S p r i n g E. and D. (ed.), Ecology and Religion in History, N.Y., 1974; S c h l e t t e H.R., Welt, HTG, Bd.4, S.384–406; V o l k H., Schopfung, HTG, Bd.4, S.51–75.