Глава 13
И снова тот же золотой лес. Та же речка, стыдливо прикрытая белесым туманом. То же умиротворяющее журчание невидимой воды, теплый ветерок, ерошащий серую шерсть на загривке, и чувство поразительного покоя, словно ты очутился на пороге родного дома. Или вернулся из дальней дороги и неожиданно встретил старого, верного друга, дожидающегося тебя за околицей.
Айра бодро отряхнулась, скинув с густой шерсти влажные капельки, затем оглянулась за спину и внезапно подумала, что туман, должно быть, служит для нее каким-то ориентиром, иначе невозможно объяснить, почему она оказывается в этом месте уже во второй раз. Причем, точно так же, как в прошлую ночь, у нее были мокрые лапы и влажная шерсть, словно она только-только выплыла из этой самой речки.
Волчица настороженно понюхала влажный воздух, но, не найдя ничего подозрительного, вернулась к воде, старательно водя носом по траве и пытаясь понять. Да, действительно, следы вели именно оттуда. На прибрежном песке еще можно различить две вмятины от острых когтей, но дальше мешает туман и слишком темная заводь. Впрочем, ладно. Пусть будет вода. В конце концов, какая разница, какая сила заставляет ее приходить сюда и сливаться в одно целое с умницей Кером? Да еще тогда, когда мы оба (уверена!) в это же самое время мирно дремлем в Сонном Кресле Марсо?
Выходит, просто сон?
— М-р-р, — задумчиво проурчала волчица, оглядывая свой светлый бок, но тот ничуть не изменился с прошлого раза — такой же серый, мохнатый и теплый. К тому же, если бы не он, ей было бы холодно стоять тут после купания. А так даже дискомфорта не ощущается. Лишь легкая досада и желание поскорее пробежаться по округе, потому что лапы как занемели после долгого стояния. Или лежания в одной позе? Странно. Словно бы она очень долго спала, а теперь собиралась хорошенько размяться.
Айра встряхнулась, радуясь ночной прохладе, и трусцой углубилась в уже знакомый лес. Правда, теперь постоянно принюхивалась, памятуя об обитающих поблизости волках, но пока вокруг тихо — она была одна. Что, надо сказать, только радовало.
Пробежавшись вдоль берега и не найдя других следов, она уже уверенно свернула в самую чащу и помчалась так, что ветер засвистел в ушах. Земля мелькала так быстро, что Айра, даже если бы захотела, не смогла бы различить ее поверхность. Однако она не хотела — ей слишком нравился этот безумный бег. Нравилось ловить раскрытой пастью прохладный воздух и хватать опадающие с деревьев желтые листья, играя с ними подобно глупому котенку. Это было упоительно, волшебно, по-настоящему чудно — нестись во весь опор с бешеной скоростью и наслаждаться каждым движением, каждым вздохом, каждым шорохом, доносящимся из сонного леса. Слушать шуршание веток над головой. Смотреть в темноту, видя на много шагов вперед. Чувствовать сотни самых разных запахов и понимать, что за жизнь происходит вокруг. Ты — словно часть этой жизни. Неотъемлемая ее частичка. Кусочек леса, живой и пушистый, крохотный комок шерсти, обладающий разумом, но подчиняющийся законам, гораздо более древним, чем придумали для себя глупые люди. Ты — живое дыхание этого мира. Его глаза, уши, его чуткое сердце. Ты словно сливаешься с царящей вокруг тишиной и в какой-то момент вдруг понимаешь, что иного и быть не могло.
Потому что это — и твое сердце тоже.
Айра тихо зарычала, не зная, как выразить чувства, неожиданно захлестнувшие ее с головой. И точно так же зарычал в ее душе верный Кер, вторя ее голосу правильным эхом. Конечно, ведь он тоже был здесь. Слышал ее. Поддерживал. Соглашался. Он тоже дышал этим воздухом, тоже ловил эти чудные ароматы, тоже бежал вместе с ней и ликовал, ощущая, как бьется вокруг него жизнь.
В какой-то момент они стали так близки, что Айра перестала различать, где находятся ее чувства, а где — чувства взрослеющего метаморфа. Ее не удивил даже тот факт, что она вроде бы стала выше, немного раздалась в груди, подросла и еще набрала вес. Сильные лапы неслись вперед уже словно сами по себе, без труда отыскивая среди густой травы коварные ямки и ловко их огибая. Серая шерсть стала заметно гуще и еще светлее, уже смутно напоминая цвет ее настоящих волос. Чуткий нос беспрестанно шевелился, горящие хищными огнями глаза безошибочно различали даже мельчайшие детали, дыхание из груди вырывалось горячее, жаркое, звериное. И только разум оставался незамутненным, человеческим. Хотя, конечно, и не совсем прежним.
Быть может, поэтому она не остановилась, когда ноздрей коснулся странный запах чужого присутствия. Не встала, вздыбив шерсть, мудро попятившись и настороженно озираясь. А пробежала еще немного, с трудом приходя в себя от бешеной гонки, и без всякого страха выскочила на огромную поляну. Которая, как оказалось вскоре, совсем не была пустой.
Айра даже не сразу поняла, что мохнатые серые тела, вольготно разлегшиеся на траве, не что иное, как невероятно крупные, поджарые и желтоглазые волки. Точно такие же, с которыми она столкнулась в прошлый раз. Только сейчас их было много. Очень много — целая стая. И эта стая, обернувшись на шум, теперь ошарашенно взирала на незнакомую волчицу, замершую возле крайних деревьев с весьма растерянным видом.
Айра жадно хватанула пастью воздух.
Всевышний… да сколько же их? Полсотни, не меньше! И какие огромные! Гораздо крупнее нее! Серые, рыжеватые, с подпалинами и без оных… волков было действительно много. Они изумленно округляли глаза, неверяще распахивали пасти, неуверенно поднимались с земли, взволнованно порыкивая и растерянно толкаясь. Кто-то из самых молодых даже сделал несколько шагов навстречу, быстро-быстро помахивая хвостом и расплываясь в жутковатой улыбке. Однако тут над поляной пронесся грозный рык, и стая послушно припала к земле.
Волчица инстинктивно застыла, заслышав требовательный голос Вожака, повелевающий немедленно подчиниться. Она бы подчинилась, если бы в ее теле жил только метаморф, послушно упала бы на брюхо и заискивающе заскулила, прося снисхождения. Однако другая ее часть — та, что еще помнила себя человеком, почему-то сопротивлялась очевидному и упорно стояла на месте, неверяще глядя на седого, поистине великанского зверя, с поразительной прытью вспрыгнувшего на какой-то валун и яростно рыкнувшего на поджавшую хвосты стаю.
Вожак… действительно, настоящий Вожак. Могучий, мудрый и суровый. Клыки как кинжалы, лапы словно бревна, грудь так широка, что кажется целой наковальней из серой стали, а рык… Всевышний, что это за дивный рык! Он грозными перекатами вырывался из алой пасти, окатывая с ног до головы целыми водопадами холодных мурашек. Силен, как же он чудовищно силен! Словно великан против стада слабых мошек. Как скала рядом с жалкими прибрежными камешками. Попробуй такому, не подчинись! Вмиг разорвет на части!
Айра сжала зубы и медленно отступила на шаг, не сводя с него горящего взора. И даже тогда, когда Вожак, приведя стаю к повиновению, величаво обернулся, не вздрогнула и не застыла испуганным кроликом. А напротив, бесшумно обнажила клыки, встопорщила шерсть и всем видом показала: не тронь!
Он удивленно замолчал, глядя на незнакомку поверх смирно лежащей стаи. И смотрел долго, внимательно, неверяще, словно не ожидал, что рядом отыщется молодая упрямая самка, способная противиться его голосу. Однако она не просто противилась — она еще и уходила! Вопреки всему! Упорно! Уверенно! А если чего и опасалась, то лишь того, что не сможет ускользнуть от более прытких собратьев прежде, чем они позволят ей вернуться на спасительный берег!
Вожак, странно кашлянув, негромко рыкнул. Айра показалось, что вроде как что-то спросил, но она не была уверена, а потому ничего не ответила — только оскалилась на всякий случай и предупреждающе прижала уши к голове.
Он рыкнул снова, настойчивее.
Но она и теперь не разомкнула челюстей. А затем, почувствовав, как его взгляд наполнился новым выражением и сместился куда-то за ее спину, втянула ноздрями воздух и, вздыбив шерсть, резким скачком отпрыгнула в сторону, едва-едва разминувшись с еще одним волком, чьего приближения даже не почувствовала.
Он оказался под стать Вожаку — такой же громадный и широкогрудый. Только не серый, а совершенно черный, от влажного носа до кончиков острых когтей, вспоровших плотную землю. Он выглядел моложе седого, но казался таким же сильным и чуть ли не более опасным, чем старый Вожак. А когда его настороженный взгляд остановился на Айре, она неожиданно вздрогнула всем телом и удивленно распахнула пасть: мама… да как же он похож на того, другого! Того зверя, что некогда спас ей жизнь! Того, кто на своей спине унес ее от закутанных в серые плащи наемников! Просто один в один! Такой же громадный, черный и свирепый! Даже запах…
Айра спрятала зубы и неуверенно втянула ноздрями воздух.
Странный от него шел запах — сильный, чуть терпкий, отдающим лесным зверем и скрытой мощью. От него пахло лесом, свободой, дикими травами… а еще… она даже нахмурилась, старательно пытаясь разобраться в непривычных ощущениях… от него пахло… магией?!!
МАГ?!!!
Айра ахнула и шарахнулась прочь, внезапно прозревая и едва ли не с ужасом уставившись на стаю виаров. Конечно, кого же еще? Откуда бы здесь взяться кому-то другому? Разумеется, виары!! Особенно вон те, трое, застывшие изумленными статуями рядом с седым Вожаком. У одного из которых на груди виднелась аристократическая белая манишка, у второго на боках красовались яркие рыжие подпалины, а третий… Айра только раз взглянула в его желтые глаза, чтобы тут же узнать — да, это те самые волки, которые спугнули вампира возле Оранжереи. И та же дружная троица, от которой она так удачно сбежала в свой прошлый приход. Выходит, это и есть тот самый лес для виаров, о котором говорил недавно Бриер? А виары — вот они, все полсотни, вместе с Вожаком… вернее, господином… как его там?.. Борже?!
Всевышний, да ведь сейчас ночь! Как раз самое время для них!! И этот лес…
Айра затравленно заозиралась, проклиная его на чем свет стоит, и уже в настоящей панике уставилась на черного зверя, от которого так явно и угрожающе тянуло магией. Маг! Проклятый оборотень! Еще один! Но единственный из всех, кто мог ее почуять и узнать в этом облике!
Она лихорадочно заметалась взглядом, выискивая хоть какую-нибудь лазейку. А волк пристально сверлил ее взглядом, будто пытался увидеть насквозь, и это уверило еще больше, что странный сон — не совсем сон. По крайней мере, в том, что касалось его и виаров. Он ищет ее. Пытается взломать Щит Овсея. Старается понять, кто она такая! Пока не понял, но явно будет упорствовать! Мама!
Айра вдруг подметила его встречное движение и, находясь на грани отчаяния, от безысходности выдала такой жуткий рев, что сама едва не завизжала от страха — настолько чудовищным он ей показался. В этом вое, казалось, смешалось и волчье рычание, и змеиное шипение, и грозный клекот гигантской птицы, и бешеный вой потревоженного тура… нет, это не она сейчас подавала голос. Это, видимо, проснулся в ее сознании потревоженный метаморф и, не разобравшись, что к чему, на всякий случай взвыл так, как только умеют выть меняющие обличья звери Занда. Самая большая его загадка. И самая ценная его тайна.
Стая от неожиданности шарахнулась в разные стороны, испуганно тараща большие глаза. Вожак изумленно крякнул, невольно отступив назад. И даже черный маг ошарашенно замер, не в силах прийти в себя. Айра, воспользовавшись его замешательством, рявкнула еще раз, а затем развернулась и помчалась так, как никогда в жизни еще не бегала. Серой стрелой пролетела она по своим следам, с хрипами продралась сквозь какой-то кустарник, с ходу перепрыгнула через какого-то глупого волка, вздумавшего заступить ей дорогу, и со всех ног кинулась к реке. Туда, откуда она однажды уже удачно сбежала.
Всем существом чуя погоню, Айра взмолилась о помощи Керу, и тот незамедлительно ответил — вдруг отрастил за спиной широкие кожистые крылья и придал еще большее ускорение. Лишь только благодаря этому она успела — каждый миг опасаясь погони и внезапного броска из-за деревьев, с ходу вылетела на знакомую полянку, облегченно вздохнула, тут же услышала разочарованный вой отставшей стаи, а затем, не раздумывая, прыгнула.
Прямо в плотный туман, в котором и растворилась без следа…
— О, боже! — выдохнула она, едва открыв глаза. Сердце все еще колотилось, как заячий хвост, дыхание вырывалось тяжелое, хриплое, руки дрожали, а голос казался слабым и испуганным. — Марсо?
— Ты чего? — удивился сверху недремлющий призрак. — Кошмар приснился? Вот уж не думал, что книги способны навеять столь тревожные сны. Ты же чуть с Кресла не свалилась!
Айра отерла дрожащей рукой вспотевший лоб.
— Я… никуда не отлучалась?
— Нет, — озадачился дух.
— А Кер?
— Перекусить помчался.
Айра неверяще замерла. А потом медленно перевела взгляд на свои колени и поняла — метаморфа рядом не было. Причем, довольно давно.
— А, вот и он, — довольно кивнул Марсо. — Явился, обжора, не запылился. Небось, все подвалы уже обчистил и весь сыр понадкусывал!
Кер, не обратив внимания на ворчание призрака, выскочил из-за последнего стеллажа и с ходу запрыгнул к хозяйке на руки — явно взбудораженный, взъерошенный и… мокрый?! Айра неверяще ощупала серую шерстку, но он действительно будто в бассейне искупался, или же свалился… в реку?!
— Марсо? — спросила она дрогнувшим голосом. — Скажи, а как происходит слияние у метаморфов?
— Очень просто: сперва ты начинаешь его чувствовать… ну, где он находится, голоден или злится, доволен или нет… почти сразу он начинает чувствовать тебя… а потом вы начинаете общаться мысленно. В том плане, что стоит тебе о чем-то подумать, как он уже об этом знает. Гм. А то и выполнить успел, пока ты решала, надо или нет. Так что будь осторожнее с мыслями, милая: однажды может случиться так, что ты в сердцах представишь, как твой самый заклятый враг падает с пробитым горлом, а потом откроешь глаза и увидишь, что этот милый зверь уже догрызает ему глотку.
— А… сны?
— Чего "сны"? — не понял призрак.
— Я могу видеть его сны?
— Почему нет? Когда-нибудь, может, и он твои начнет видеть. А то уже и начал. Кто их, метаморфов, разберет? О них не так много известно, чтобы говорить с уверенностью об их свойствах. Я как-то читал, что…
Айра снова перебрала мокрые шерстинки, боясь подумать о своих догадках. Но Кер выглядел усталым и действительно был мокрым, как мышь. Он дышал тяжелее, чем обычно, казался немного крупнее, чем даже этим утром. Его шерсть была гуще, длиннее и подозрительно напоминала волчью. Но даже рискнуть заподозрить, что этот сон был не совсем сном… она зябко передернула плечами. А потом тихонько вздохнула и заглянула в горящие обожанием глаза.
— Кер?
Крыс… нет, уже снова ласка… проникновенно заурчал, прижимаясь мокрым боком и всем видом показывая, что никогда не бросит, не покинет, защитит. Что угодно сделает, лишь бы доставить ей удовольствие. И Айра не поняла, ее ли это были мысли, или же, как во сне, их общие. Просто обняла его, согревая своим дыханием, и так замерла, уже не слушая разглагольствования шумного призрака.
— Эх ты, — шепнула неслышно. — В следующий раз иди в другую сторону, ладно?
Метаморф чуть вздрогнул, но почти сразу затих, расслабившись и успокоено задышав в ее щеку. Такой маленький, хрупкий, серенький и совсем промокший. Сердечко все еще громко колотится, словно он во всю прыть бежал сюда от той самой реки, лапки свесились, в глазах светится дикая усталость… но и одобрение тоже — кажется, он понял, что хозяйка заподозрила правду. Но пока не спешил открывать ей все свои секреты. Не время для этого. Пока еще не время. Наконец, сладко зевнув, он свернул клубком и крепко уснул, благодарно лизнув ее руку.
Айра растерянно замерла.
— Ты спать-то будешь? — неожиданно мирно поинтересовался Марсо, подлетев к самому ее лицу.
— А сколько времени?
— Часа три после полуночи. Еще успеешь выспаться.
— Тогда да, наверное. Посплю немного, — девушка тоже зевнула и, подтянув поближе стопку книг, приготовленных заботливым призраком, быстро уснула, благо Сонное Кресло избавляло своих гостей от необходимости засыпать самим. Достаточно было лишь откинуться на спинку и прислонить голову.
Призрак задумчиво оглядел спящую парочку, в которой метаморф выглядел чуть ли не более уставшим, чем проведшая весь день на ногах Айра, но потом пожал плечами и вернулся к своим книгам — выискивать новые экземпляры для чтения.
На следующий день Айра была на редкость рассеянной и невнимательной. На уроках она несколько раз пропускала мимо ушей вопросы преподавателей, однажды неправильно ответила. Трижды умудрилась столкнуться с Грэем Асграйвом, к явному неудовольствию последнего. Наконец, в столовой съела в два раза больше, чем обычно, и остановилась только тогда, когда объевшийся следом за ней Кер принялся шумно отдуваться.
Спохватившись, Айра взяла его на руки и быстро ушла, опасаясь, что чуткий к ее настроению зверь умрет от обжорства. Однако придя на урок к госпоже Белламоре, снова отвлеклась от объяснений и глубоко задумалась. Причем, настолько, что вместо требуемого Воздушного Вихря сотворила Водяной Столб, закрутив его, как в Хранилище, тугой спиралью, после чего подперла голову рукой и уставилась в пустоту, рассеянно играя с водой и поглаживая второй рукой разомлевшего от сытости метаморфа.
— Леди Айра? — вкрадчиво позвала ее Грозовая Леди. — Вы меня слышите?
Девушка с трудом оторвалась от размышлений и непонимающе посмотрела.
— Лер Иберия, несомненно, был бы рад увидеть ваши успехи по его предмету, однако вы на уроке Воздуха, — напомнила миниатюрная преподавательница. Но таким внушительным голосом, что Айра невольно похолодела и поежилась: крохотная волшебница умела нагнать страху на своих учеников. Хоть и тоненькая, как стебелек, большеглазая, черноокая, но бывает, так взглянет, что сердце само в пятки уходит. А когда еще и так говорит…
Девушка перевела взгляд на искрящийся радугой водопад, в который превратился ее Столб, и содрогнулась, поняв, что снова ошиблась в заклинании. После чего спешно уничтожила заклятье Воды и торопливо создала Воздушный Вихрь. Но опять немного не рассчитала и сделала его слишком большим, отчего на соседних партах взметнулись вверх страницы учебников, а карандаши с противным стуком посыпались на пол. Пришлось срочно исправлять, менять потоки, на ходу возвращаться к состоянию Озарения, а потом создавать заново, с меньшей силой и вкладывая меньше магии…
Леди Белламора удовлетворенно кивнула и плавной походкой двинулась вдоль парт, оглашая пугливую тишину дробным перестуком своих острых каблучков. Там, где она проходила, мгновенно смолкал всякий шум и приглушенные разговоры, сами собой закрывались учебники, падали под парты шпаргалки и с тихим шелестом уносились в открытое окно. А потом, когда прямая спина строгой волшебницы, оказывалась далеко, еще долго не решались влететь обратно, чтобы лечь во влажные ладони учеников и помочь им с самостоятельной работой.
Кер, почувствовав беспокойство хозяйки, лениво приоткрыл один глаз и тут же закрыл его снова: опасности для них не было. Следовательно, он мог себе позволить еще немного подремать. А Айра, управившись, наконец, с упрямым Вихрем, снова задумалась.
Вчерашний сон был слишком реальным, чтобы списать все случившееся на излишне буйное воображение. Кер, опять же, куда-то уходил, а вернулся мокрым, пахнущим лесом и тревогой. Виары тоже не могли быть игрой ее взбудораженного сознания, а ту дружную троицу волков вообще нельзя ни с кем перепутать.
Значит, что?
Значит, действительно БЫЛО? Но только в тот момент я почему-то спала, а Кер гулял где-то в лесу? Однако при этом наши разумы были почти едины, я отлично понимала его, а он слышал меня, хотя при этом охотно подчинялся и давал мне возможность руководить.
Да, но почему?
Тело-то, судя по всему, принадлежало именно ему. Просто не могло быть иначе. Тогда отчего он взял облик волчицы, а не молодого волка? Потому ли, что ему все равно? Или дело во мне? В том, что я привыкла ощущать себя женщиной, а стало быть, могла бы испугаться в мужском теле?
Она внимательно посмотрела на метаморфа.
"Кер? — неожиданно позвала, как делала это во сне. — Кер, ты меня слышишь?"
Крыс дернул правым ухом и осторожно приоткрыл один глаз.
"Кер? Ответь: ты меня понимаешь?"
Метаморф забавно наморщил нос и приподнялся на парте.
"Кер? — настойчиво позвала Айра. — Кер, пожалуйста, ответь, если слышишь! Кер!"
Крыс, наконец, помотал головой и удивленно к чему-то прислушался.
"Это я, мой хороший! — с радостью протянула она руку. — Я! Слышишь? Айра! Это я тебя зову! Кер!"
Кер неуверенно поднял взгляд и странно замер, когда она улыбнулась и молча прокричала, что любит его, понимает, слышит и очень рада его найти. Какое-то время он просто сидел, прислушиваясь и словно настраиваясь на одному ему слышимую волну, а потом вдруг разобрал ее слабый голос, счастливо заурчал и с тихим визгом прильнул в ее руке, зарываясь жмурящейся мордочкой в ладонь и исступленно ее вылизывая.
— Хороший мой, славный… — Айра притянула его к груди, неожиданно услышав биение его любящего сердечка, чувствуя его ответную радость и готовность повиноваться, ощущая его до последнего коготка. И это было так удивительно, так ново и, вместе с тем, так удивительно знакомо, что она зажмурилась и надолго замерла, купаясь в чужих эмоциях, словно в теплых морских волнах. А очнулась только тогда, когда совсем рядом многозначительно застучали острые каблучки и пахнуло грозой, как всегда бывало, когда леди Белламора начинала сердиться.
Пришлось выпустить метаморфа и вернуться к прерванному занятию, чтобы не получить индивидуальное задание к следующему уроку, и Айра очень старалась. Однако волшебница все равно хмурилась и приняла ее Вихрь лишь с большой натяжкой, напомнив по окончании занятия, что слишком долгое отсутствие практики способно подвести в решающий момент и немолодых, опытных магов. Поэтому, дабы отставшая ученица не расслаблялась и не останавливалась на достигнутом, ей надлежит внимательно изучить тридцатую и тридцать первую главы учебника, а после этого ознакомиться с фундаментальным трудом господина Игероа "О сотворении неба". А потом доложить (разумеется, в письменном виде) свое понимание этого полезного трактата к следующему уроку.
Айра только вздохнула, поймав злорадный взгляд Арранты и рыжеволосой Зиры, но делать нечего — придется браться за книжку и строчить скучный конспект на заданную тему. Иначе на следующее занятие ее просто не допустят, а это значит — еще один пропуск, отработка и потерянный вечер, за время которого она могла бы осилить в Кресле Марсо целых три или даже четыре важных для него книги.
— Да, леди, — грустно отозвалась она, когда Грозовая Леди осведомилась, правильно ли ее поняли.
— Прекрасно. В таком случае, не смею вас больше задерживать.
Айра снова вздохнула и поплелась в Оранжерею — единственное место, где ее всегда ждали, ничего не требовали и радовались уже тому, что она просто приходит.
Иголочка за эти несколько недель еще немного подросла, заполонив колючими ветками не только специально отведенный угол, но все доступное пространство, куда не распространялся Охранный Круг лера Леграна. Правда, Айра тайком сумела его немного сдвинуть, благо на нее он совершенно не действовал, но слишком далеко не решилась — эльф или мадам дер Вага могли заметить, и вот тогда расспросов было бы не избежать. Зато она смогла утаить еще одну новость от любопытной травницы — на днях у Иголочки появилось первое семечко: маленькое, шипастое и очень твердое, которое девушке застенчиво вручили и очень трепетно попросили найти для него подходящее место.
Айра думала очень долго, обходила весь двор, Академический сад и даже немаленький парк старшекурсников, пока ждала Бриера. Но, в конце концов, решила не рисковать и посадила его неподалеку от матери. Только не внутри, а за пределами Оранжереи, чтобы его не сразу заметили, не повредили всякими защитными заклятиями и не уничтожили, как хотели когда-то Иголочку. Но при этом чтобы он смог все время чувствовать близость матери, а со временем и докопался бы до нее окрепшими корешками, потому что под землей корни Иголочки совершенно спокойно могли выглянуть наружу, чтобы постоянно поддерживать с ним связь.
Так и сделали.
Крохотный росток Айра заботливо скрыла за колючим чертополохом, сверху накидала травы, всякого сора и даже придвинула старый ящик, оставшийся от Листика, про который госпожа Матисса давно забыла. И теперь регулярно проверяла, потихоньку поливая и незаметно, пока травница не видит, подкармливая. Правда, делать это приходилось поздно вечером, когда лересса дер Вага уходила по своим травяным делам, но зато теперь можно было быть уверенным в том, что очень скоро сам Викран дер Соллен не сумеет навредить маленькому Шипику. Даже если очень захочет.
А он точно захочет — в этом Айра была совершенно уверена, поэтому сделала все, чтобы игольник как можно дольше оставался неузнанным и нераспознанным. Да еще велела ему расти не вверх, а стелиться по земле до поры до времени и не вздумать портить стекло, пока сил не набрался. И он послушно рос вширь, разрастаясь стеблями и иголками, цепляясь усиками за соседние кусты и прячась от любопытных взоров в тени многочисленных зарослей чертополоха. Да еще окраску сменил, чтобы не выделяться в зеленой траве, а острые шипы загнал глубоко в землю, скрывая свою необычную природу.
И только один раз в день он с надеждой приподнимал свои листики и высвобождал острые колючки — вечером, в темноте, когда к нему приходила хозяйка и позволяла ненадолго выбраться из травы. Вот и сейчас, заслышав ее шаги, торопливо зашевелился, поднатужился, выбросил на стену окрепшие усики. Наконец, заполз на высоту почти человеческого роста и приветственно зашелестел листьями.
— Привет, Шипик, — радостно прошептала Айра, пробравшись в угол. — Ой, да ты снова вырос! Вчера до подбородка мне был, а сегодня я уже не дотягиваюсь!
Игольник гордо расправился, став еще выше, и пустил два новых побега на стену, спеша закрепиться и захватить как можно больше пространства.
— Потом, — ласково погладила его девушка. — Когда стеблей десять вырастишь, можно будет и показаться. А пока ты еще слаб и уязвим. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Понимаешь?
Шипик почти по-человечески вздохнул и послушно убрал усики обратно. Правда, в удовольствии опереться на хозяйку себе не отказал и тут же обвил ее руки, принявшись ласково трогать их листочками. Айра немедленно раскрыла ладони, позволяя ему вытянуть немного своей странной магии, а затем снова погладила, осторожно сняла со стены и заботливо уложила обратно на землю, укрыв травой и ветвями, словно одеялом.
— Спи, маленький, набирайся сил. Тебе еще долго расти.
Шипик умиротворенно свернулся колечком и послушно затих.
Айра пару секунд изучала окрестности, придирчиво проверяя, не выбилась ли откуда-нибудь его колючка, но следов "преступления" не нашла и поспешила вернуться в Оранжерею, за дверью которой ее уже наверняка ждал Бриер со своим рапирами.
Дело с оружием продвигалась трудно и медленно, хотя она очень старалась. Но эта наука была, пожалуй, самой сложной из тех, что ей приходилось осваивать в Академии. Правда, она уже не умирала после каждого занятия от усталости, научилась правильно держать рукоять, больше не роняла ее, когда Бриер случайно задевал ее руку. Освоила и уверенно переходила из одной стойки в другую, научилась довольно сносно защищаться… ну, для первогодки, конечно. Однако юноша каждый вечер только посмеивался, когда раз за разом уходил от ее неуклюжих атак и с легкостью колол в незащищенные бока или шею. Играл, конечно, как молодой кот играет с новорожденной мышкой, но играл с умом — объясняя, где и в чем она ошиблась. А потом заставлял повторять сотни, тысячи раз один и тот же укол, добиваясь правильной постановки удара. В результате чего Айра, хоть и ползала по поляне (с его слов, конечно), как улитка, все же уже выглядела не так позорно по сравнению со своими однокурсниками. Хотя, разумеется, до сносного владения оружием ей было еще очень далеко.
— Ну, готова? — подмигнул полностью готовый к бою Бриер, когда запыхавшаяся девушка выбежала на знакомую поляну. Айра, отдышавшись, только кивнула и прямо на ходу поймала брошенную им рапиру. — Отлично. А то я уже замерз, пока тебя ждал!..
