История эта, понятное дело, со мной в армии приключилась.

Служить я пошел весной 1975 года. Отец на прощанье сказал:

– Ну, сын, чтобы генералом вернулся.

Я тоже пошутил:

– За два года генералом-то, может, и не стану, а до полковника дотяну. Ну, и ты, батя, к моему приходу домой, чтобы не кочегаром работал, а директором совхоза.

Служить я попал в связисты, в город Электросталь. «Учебку» окончил, через полгода кинули мне две «сопли», то есть лычки, на погоны, и в звании младшего сержанта, в должности кабель-монтажника 3-го класса, пришел в свое подразделение.

Год служу, полтора, вот и последние полгода стали к концу подходить.

В ночь с 1 на 2 апреля получил я наряд на обслуживание коммутатора на КП.

А надо сказать, что у нас в роте служил ефрейтор по фамилии Шейгер. Замкнутый он был какой-то, с народом не общался, все в одиночку да в одиночку. Мы шутили над ним: «Лучше иметь дочь проститутку, чем сына ефрейтора», и он выслуживался перед начальством на вторую лычку.

В ночь, когда я дежурил на КП, Шейгер пошел в наряд на пеленгатор. Ну, и решил я над ним подшутить. Ставлю коммутатор на линию КП и звоню на пеленгатор, представляюсь полковником таким-то (голос изменил на командный), спрашиваю:

– Кто дежурный?

– Ефрейтор Шейгер.

– А, ну-ка, ефрейтор, наберите мне КП.

А сам – р-раз – и отключился.

Через пять минут звоню:

– Ну что, ефрейтор?

– Товарищ полковник, КП не отвечает.

– Набирайте еще! – а сам опять отключаюсь.

Так мы с ним час в кошки-мышки играли. А потом я позвонил и говорю своим голосом:

– Шейгер, сегодня первое апреля, а пошутил над тобой.

Он помолчал там и говорит:

– Первое-то первое, но я уже начальству доложил, и мы запасную радиостанцию разворачиваем. К тому же уже второй час ночи, второе апреля началось.

Тут у меня, как говорится, и «сердце биться перестало».

Утром меня снимают с наряда и прямиком – к командиру части.

Он такого трепака задал – у меня аж кальсоны к заду прилипли. А потом десять суток ареста объявил. На «губе» я и день рождения встретил.

В казарму возвращаюсь, дневальный кричит:

– Здравия желаю, товарищ полковник!

Так все меня полковником и стали звать. Иначе никто и не обращался. Мой призыв стал на «дембель» уходить, меня же, как «офицера», до самого последнего дня оставили. Болтался по гарнизону, как навоз в проруби. Земляк мой домой ушел, все ребята уехали…

В самый последний день по сроку отвел меня старшина на вокзал, в поезд посадил и долго-долго вслед рукой махал. Наверное, рад был, что избавился наконец-то от этого бестолкового «полковника».

Ну, вернулся я в свою деревню, в клуб прихожу… Ребята кричат:

– Полковник Демин из армии пришел!

Отец-то мне в первый вечер ничего не сказал, а утром посмеялся:

– Молодец, сын, что слово сдержал, дослужился до полковника. А я вот все в кочегарах маюсь.

Это, оказывается, землячок мой, тот, что раньше домой вернулся, рассказал всем про мою первоапрельскую шутку.

Так до сих пор и зовут меня «полковник Демин».