Глава 35

– Обезьяний цирк? – Развалившись в кресле крошечного офиса, затерявшегося в недрах космопорта, капитан Фишман погладил окладистую седую бороду, всем своим видом выражая сомнение. – Никогда о таком не слышал. Сколько их, говорите?

– Сто тридцать семь штук… – прогнусавил я, одергивая полы ядовито-сиреневого сюртука, нависающего над заправленными в красные сапоги желтыми штанами. Нет ничего отвратительнее, чем наряжаться попугаем. Даже ради благого дела. Хуже разве что так называемые молдавские вина, которые мне довелось попробовать лет сто назад. Главное, всё это было совершенно лишним. Неужели цирковой дрессировщик не может прийти на переговоры о перевозке зверей в джинсах и поло, как все нормальные люди? Но работающие на Бара ребята мнили себя психологами. Так, дескать, возникнет меньше вопросов. Всё же не каждый день с Земли пытаются вывезти такую кучу горилл, да ещё и с липовыми документами.

Утешал лишь наряд стоящей рядом Дианы. Корсет с блестками, едва прикрывающая трусики красная юбка, и нежно-голубые сапоги выше колена. Плюс пара килограмм косметики на лице и собранные в гигантский пучок волосы. Пистолет в таком одеянии не спрячешь, да и на территорию космопорта с ним не просочишься. Наверное, только это спасало меня и собеседника от смертоубийства. Судя по перекошенному лицу и застывшему взгляду агента Кромм, любой, кто узрел её в подобном виде, рисковал быть устраненным как опасный свидетель.

– Так вам точно на Торум надо-то? – Пазл в голове перевозчика никак не складывался. – Нет, я рад, коли у вас документы в порядке. Сам узнал о рейсе только вчера, обычно мы в другой сектор летаем. И главное, перевезти надо ерунду какую-то, несколько ящиков с лекарствами, но очень срочно. Грипп там, что ли, разбушевался.

– Гориллы гриппом не болеют. – Вообще-то я понятия не имел, так ли это, но и Фишман не походил на обладателя докторской степени по биологии.

– Ну да, ну да, – всё с тем же сомнением согласился капитан. – Только колония там маленькая очень. Двадцать тысяч душ всего. И бедная. И не очень-то спокойная – слыхали, террористов недавно ловили? Кучу армейцев положили, ага. Заказ-то в копеечку выйдет. Обезьянки, значит, к ним двенадцать людей, да ещё и автопоезд с реквизитом. Итого двенадцать пассажирских мест, сто тонн груза, плюс сто тридцать семь животных для отсека с жизнеобеспечением…

– Они как пассажиры поедут, – перебил я, – каждый в своей каюте.

Пару секунд мне казалось, что старика хватит удар. Но вот он перевел взгляд с меня на Диану, и взор его просветлел. Читать мысли эйсы не могли, но понимающее выражение лица капитана говорило само за себя. Это ведь не были обычные деловые переговоры. Тут он имел дело с людьми творческой профессии. Очевидным образом сумасшедшими – ведь они содержали цирк из кучи горилл. Да и не одеваются так нормальные граждане. Возможно, через минуту странный лысый коротышка потребует, чтобы обезьянам в полете наливали кофе, или чистили бананы под полонез Огинского. Нужно просто их вежливо спровадить.

– Не положено зверью в пассажирских каютах, – сокрушенно покачал головой Фишман. – Они ведь попортить там чего могут. Или нагадят так, что потом не отмоешь. Да и главное, к чему я клоню-то – вот вы за перевозку заплатите, а денег таких на Торуме вам ни в жизнь не собрать. Даже если каждый колонист билет приобретет – не окупится переезд. Давайте лучше я вас на следующей неделе на Хведрунг отвезу. Там пять миллионов населения, и вовсе не такие голодранцы, как на Торуме.

– У нас некоммерческий проект, – надо же, Диана решила отойти от роли озлобленной статуи, и принять участие в разговоре, – спонсоры цирка хотят принести немного радости в маленькие миры. Вы бы видели, какие наши гориллки забавные. Такие штуки вытворяют – ни за что не поверите.

– И очень воспитанные, – подхватил я. – Даже унитазами пользоваться приучены. В каютах будет полный порядок, гарантирую. Потом, там же двухместное размещение предусмотрено? А мы по одной их поселим, но заплатим за двоих. Ну кому ещё вы продадите двести восемьдесят четыре места на Торум? И где найдете сто тонн груза?

Тоскливо вздохнув, капитан уставился на висящую на стене голограмму своего звездолета – единственное украшение комнатушки в десять квадратных метров. Я знал, куда бить. Получив приказ Бюро по колониальным делам, он не мог отказаться от полета. Но федеральное правительство оплатит рейс по минимальной ставке, вогнав беднягу в убыток. Надеяться найти за сутки других пассажиров или груз в такую дыру как Торум, он никак не мог. Хорошие психологи или нет, но в людской жадности ребята Бара определенно знали толк. Корабль тоже выбрали не случайно – у капитана имелись финансовые трудности, и он никогда не бывал на Торуме. Значит, не сможет опознать пассажиров как местного шерифа и его помощницу.

– Оплатите сто процентов вперед, – казалось, Фишман вот-вот прослезится. – И депозит в двадцать тысяч, за возможный ущерб. И страховку на всех зверей первоклассную. И отказ от претензий подпишете. Вылет в семь утра. Когда груз будет на месте?

– Да он уже тут, на территории, – ободряюще улыбнулся я. – Зверушки наши так и рвутся путешествовать.

– Скромненько. – Умей Иннак поджимать губы – наверное, так и сделал бы.

И это говорило существо, прожившее последние семь лет в вольере с настоящими обезьянами… Спавшее на земле и жравшее бананы, которые йотуны терпеть не могут. Конечно, в сравнении с роскошными шале, что им отгрохали на тайном острове, каюта в двенадцать квадратных метров совершенно не впечатляла. Белые стены и потолок, дешевое ковровое покрытие, вместо окна – голографическая панель, в данный момент демонстрирующая морской пейзаж. Зато имелась кровать, способная выдержать двухсоткилограммовую тушу и детеныша. И маленький закуток с душевой кабиной и гальюном.

– Ну-у, извиняйте… – протянул я. – Чего не хватает? Мини-бара, массажного кресла, годового запаса бананов? Перелет – всего сутки. Переход до зоны прыжка, прыжок, выход на орбиту, выгрузка. А каюты первого класса капитан отдавать вам отказался, даже за двойную плату. И их только три десятка, на всех бы не хватило.

– Сам-то небось не в такой полетишь… – Усевшись на кровать, йотун стыдливо прикрылся лежавшим на покрывале полотенцем. – Неужели нельзя хоть какую-то одежду дать?

Вообще-то он был прав, и я испытал некоторую неловкость от своей несообразительности. Цирковых обезьян вполне можно обрядить в какие-нибудь хламиды. Хотя Ваддака эти проблемы не волновали – он уже вовсю прыгал на кровати за спиной отца.

– Попрошу у капитана халаты, – предложил я. – На корабле должен быть запас. Не уверен, что налезут, но как-то прикрыться можно. Извини за это. Всё очень быстро произошло. Старались как могли.

– Да что уж там… – Иннак великодушно махнул лапой в чисто человеческом жесте. – Спасибо, что вызволил. Братец твой семь лет не мог сообразить, где нас искать.

Распрощавшись с йотуном, я озадачил экипаж поисками полутора сотен халатов, пообещав выкупить все по цене новых, чтобы пассажирам следующего рейса не пришлось донашивать их за обезьянами. Автопоезд надежно закрепили в грузовом трюме под надзором старшины чистильщиков – необычно огромного китайца по кличке Мао.

– Сэр, – он вовсе не выглядел болтуном, и старался тщательно подбирать слова, задавая вопрос, – ребята слегка волнуются. Наши гости… мы собираемся их высадить на планете, и отпустить, так? Мастер Лок рассказывал нам, кто они, и почему важны. Мы не сомневаемся в мудрости Серой ложи, сэр… но… разумно ли это? Что защитит Землю от йотунов, если отдать заложников?

– Не волнуйся, дружок, – совсем собравшись было похлопать его по плечу, я передумал – при разнице в росте сантиметров в тридцать это выглядело бы нелепо, – вас защитит смекалка старого Тора. Отбились от йотунов в своё время – отобьемся снова, коли понадобится. Они же только с виду такие страшные, а внутри что дети – нежные и обидчивые простаки. Даже не понимают толком, что такое «солгать». Сказали, что будет мир – значит, будет мир.

Мао вовсе не выглядел убежденным, когда я оставлял его наедине со своими мыслями, но проблем со стороны чистильщиков я не ожидал. Они входили в круг избранных, знающих, что служат иной, куда более древней расе. Братец их хорошо вымуштровал.

Поднявшись на лифте в свою каюту первого класса, я обнаружил развалившуюся на кушетке Диану, облаченную в белый махровый халат. Похоже, девушка только что приняла душ, смыв тяготивший её грим, и теперь озабоченно стучала по экрану планшета.

– У тебя в каюте что, вода закончилась? – пробурчал я, падая в кресло и завистливо разглядывая наряд помощницы. Странно, почему я не могу воспринимать её как сексуальный объект? Из-под халата выглядывали стройные ноги, освобожденные из уродливого пучка темные волосы мягко обрамляли изысканно-бледное лицо с точеным носиком и в меру пухлыми губками, которые красотка по привычке машинально покусывала, погрузившись в какие-то полицейские мысли. Но думал я почему-то лишь об одном – она вот избавилась от клоунского наряда, а я по-прежнему сижу в сюртуке, за один вид которого в любом баре на Торуме можно получить в морду.

– Вы оплатили мне эконом-класс, как обезьяне, – Диана и не подумала оторваться от своего занятия, – и это после того как я спасла всю вашу гениальную операцию. Здесь в четыре раза больше места, и две спальни. Переживете как-нибудь. Или можете занять мою каморку.

– Ладно, ты героиня дня, и всей недели, – вынужденно признал я. – И раз уж развалилась на моём диване – не хочешь обсудить своё будущее? Я тут подумал, что такому таланту на Торуме делать нечего. Совершим обмен – и валим оттуда. Вместе. Организую тебе полное оправдание и восстановление в правах на Земле. Да не смотри ты так – есть тип из твоих бывших сослуживцев, который даст показания, что подбросил кокаин агенту Кромм. Из зависти. Он отсидит, но получит куда меньше, чем мог бы, передай я в ВСБ кое-какие видеозаписи.

– Вы ведь и это с самого начала спланировали? – Оторвавшись от планшета, Диана сверлила меня взглядом. – Закопали, имея возможность реабилитировать в любой момент?

– Такой вот старый интриган твой босс, – благодушно согласился я. – А теперь желаю, чтобы ты стала моей помощницей по особым поручениям. Дадим тебе значок агента самого высокого ранга. Будешь помогать строить новый, лучший мир. Да не пялься ты, говорю. Никаких убийств поручать не стану – исключительно ловить негодяев, на благо человечества. Согласна?

– Я подумаю… – буркнула она, вновь уставившись в экран.

Ну и на что теперь дуется? Ей и восстановление репутации предложили, и работу завидную. Жалованье, что ли, озвучить нужно было? Не поймешь этих самок. Идя в душ, я думал о том, кто станет шерифом на Торуме. Всё же два года жизни там провел. Нельзя оставлять бедолаг на попечение какого-нибудь случайного алкаша с Земли. Есть у меня на примете пара талантливых агентов из БКБ… кажется, одному из них настало время похитить немного наркотиков из хранилища улик.

Огромный раскрашенный чуть ли не во все цвета радуги автопоезд выглядел инородным телом на фоне торумской саванны. Капитан Фишман ожидаемо упирался всеми силами, получив указание высадить груз у одной из заброшенных ферм в ста километрах от Мидгарда. Конечно, это было существенным нарушением протокола, граничащим с контрабандой. Мне пришлось четыре раза повышать сумму взятки, прежде чем прощелыга сломался на пятидесяти тысячах экю. Почему «цирк» хочет высадиться на таком удалении от столицы, он даже не спрашивал. Наверняка решил, что животных завезли на глухую планету для каких-то запрещенных экспериментов. В каком-то смысле он был прав.

Пассажирам автопоезд не нравился. Каждому из них полагалось удобное кожаное кресло, индивидуальный экран с набором интеллектуальных эдемских игр, широкий выбор напитков, включая любимую всеми йотунами кока-колу. Двадцать кресел в ряд, по сорок на вагон. И всё же это была тюрьма. Лапы сковывались сверхпрочными кандалами, лишающими возможности покинуть своё место.

– Это ненадолго! – громко объявил я на весь вагон, занятый йотунами во главе с Иннаком. – Подтвердим обмен, доставим вас к вождю Диммаку, и вы свободны. Просьба проявить терпение.

Захлопнув дверь и спрыгнув на землю, я вдохнул терпкий воздух саванны. Гадость, конечно, но в каком-то смысле я даже соскучился по начиненной пылью смеси газов, которую земные чиновники с подачи Лока объявили пригодной для дыхания. Попробовали бы сами подышать этим два года кряду.

– Мастер Тор… – нерешительно подойдя ко мне, гигант Мао явно хотел что-то сказать, но не мог подобрать правильные слова.

– Смелее, командир, – приободрил я его. – Конец истории уже близок. Берегите зверинец, а мы смотаемся в город узнать, как дела у мастера Фоса. Йотуны должны прилететь через два-три дня, потом можно праздновать.

– Ну, в общем, мастер Бар просил не говорить, – оказывается, его сомнения были связаны с боязнью нарушить приказ другого члена ложи… – но знать вам стоит. Эту штуку сделали по заказу мастера Лока семь лет назад. Он же заранее всё продумывал. Говорил, что как йотунов освободим, может потребоваться транспорт для перевозки. Только мастер Лок никогда не использовал технические штуки без тройной защиты. Не доверял им, стало быть.

Здоровяк молча протянул мне небольшой полимерный прямоугольник, напоминающий старомодный коммуникатор. Или пульт дистанционного управления.

– У вас это должно быть, не у меня, – с явным облегчением пояснил он. – Пять функций имеется. Вот на экране большая красная кнопка – нажимаете, и весь состав взлетает на воздух. Сложная взрывчатка какая-то, даже у военных такой нет, и на сканерах её не видно. Вот другая, желтая. Здесь имя можно ввести, видите? Как вводите, четыре варианта появляются. Тут вот, где молния – электрический разряд. Можно просто больно сделать, а можно и вырубить. Эта с обезьянкой – укол раствора… ну, который их глупыми делает. Доза маленькая, так что не навсегда – на несколько дней. Вот с черепом кнопка – это другой укол, от которого уже не проснуться. А вот человечек повешенный… у мастера Лока странное чувство юмора было. Эта кандалы их раскрывает. Освобождает, значит.

– Очень мило, – держа в руке кусок пластика, я думал о том, каким же всё-таки извращенным сукиным сыном был братец, – да только мне без надобности. Я же уезжаю, а за сто километров тут сигнал не пройдет. Оставил бы себе.

– Нет, – решительно заявил Мао, – я их убивать не стану ни в коем случае. Даже если они наших на куски рвать начнут. Не хочу Первую космическую войну развязать.