Глава 32

Сиднейский зоопарк оказался куда больше Мельбурнского. Нередко навещая город, с этой стороны пролива я не был целое столетие, а ведь занятая зверушками территория увеличилась ещё в несколько раз. Из многих точек до сих пор открывались прекрасные виды на гавань, успевшее стать историческим здание оперы и соединяющий два берега огромный мост, недавно прошедший реконструкцию. Добирались мы, впрочем, не по нему, а на одном из многочисленных водных трамвайчиков, курсирующих между центром города и зоопарком.

Этого мне не хватало куда больше полетов. Стоя на носу парома, я наслаждался летящей в лицо водной пылью. Подумать только, прошла уже тысяча лет с тех счастливых дней, когда сбросив с себя бремя строителей цивилизаций, мы с Локом присоединились к дикому северному племени. Живущему простой жизнью, в которой войны и доблесть значили больше интриг и подхалимажа. Признаться, тогда я был уверен, что викинги вымрут. Погибнут все как один в схватках с более многочисленными и изощренными южными соседями. Стали бы мы рассказывать им байки о могучих эйсах, да ещё и используя истинные имена, допускай хоть на секунду, что истории эти сохранятся в легендах через века? Вряд ли, но я не жалел. Каялся лишь, что не смог отговорить брата вернуться в объятия Серой ложи. Впрочем, и Один с прочими Исходными наверняка пожалел об этом, когда Лок решил, что время их лидерства истекло…

– Что вы им скажете? – тихо спросила Диана, подкравшись сзади. – И как обойдем камеры?

– Вопрос уже решается, – пробурчал я, недовольный тем, что мои воспоминания прервали. – Люди Бара намешают часовую запись из прошлых картинок, и подменят сигнал. Те, кто за мониторами, нас не увидят. А что скажу… скажу, что это их единственный шанс попасть на Эдем.

Вход стоил заметно дороже, чем в Мельбурне. Мне даже показалось, что кредитка жалобно пискнула, расставаясь с полутора сотнями экю. Пистолеты мы спрятали за урной недалеко от входа, и объясняться со службой безопасности, сверкая значками федеральных агентов, не пришлось. Билеты оказались ещё более говорливыми, чем в южном соседе, и Диане с трудом удалось прервать поток рекламы, заставив устройство выдать местонахождение обезьянника.

Вольер с гориллами стоял на отшибе, и выглядел недавно построенным. Билет радостно подтвердил нашу догадку, сообщив, что этой части зоопарка лишь пять лет, и содержатся здесь двенадцать взрослых особей, и два детеныша. Замерев перед входом, я проклял собственную небрежность. Стоило узнать подробности раньше. Настоящие гориллы и йотуны определенно не могли испытывать друг к другу нежных чувств. Но если в Мельбурне хотя бы сохранялся численный баланс, во что могли превратить жизнь трех разумных существ делящие с ними клетку девять дикарей? Окажутся ли йотуны полностью сломленными рабами низшего вида? Возможно, они слишком обозлены, чтобы пойти на переговоры с теми, кто допустил подобное?

Коммуникатор пискнул, подтверждая, что ложная запись пущена. Можно заходить. Время бежит, нет смысла тратить его на сомнения. Решительно одернув куртку, я подошел к гостеприимно отъехавшей в сторону двери. Места для зрителей внутри оказалось немного – выглядящий весьма прочным прозрачный полимер поднимался на десяток метров вверх, охватывая комнатку посетителей с трех сторон. Сам же вольер был огромен, простираясь вглубь, насколько глаз мог пробиться через тропические заросли. Не очень удобно для посетителей, ведь обезьяны могли прятаться так далеко, что и не разглядеть. Собственно, прямо сейчас я видел лишь троих, меланхолично вычесывающих друг дружку в паре метров от нас. Йотунов среди них не было.

Подойдя к ограждению, я постучал по нему костяшками пальцев. Получилось не слишком громко – похоже, полимер не только пуленепробиваемый, но ещё и звукоизолирующий. Очередной прокол с моей стороны – в Мельбурне, со слов Дианы, защита была куда проще. Заметив манипуляции гостя, крупный самец оторвался от своего занятия и недружелюбно оскалился. Его мнение меня не волновало. Может, его сородичи в этот самый момент избивают бедных йотунов и насилуют их самку. Я не Лок, который одно время обожал украшать свои жилища ковриками из шкур горилл, но если обезьяны помешают переговорам – освежую не хуже.

Что ж, камеры не работают, а значит, можно побезобразничать власть. Подпрыгнув на месте, я саданул ногой по ограде. Один раз, ещё, ещё. Ко мне с азартом присоединилась Диана, хотя толку от её обутых в кроссовки ножек было немного. Нет бы явиться на шпильках, как в прошлый раз. Всё же какие-то звуки внутрь проникли. Самец гориллы теперь не на шутку взбеленился, и даже начал колотить себя лапами в грудь. «Кинг Конга» насмотрелся, что ли. Меня интересовал не он, а те, кто прячутся в чаще. Через некоторое время кусты зашевелились, и из них вальяжной походкой вышел йотун. Цыкнув на самца, он мигом заставил того испуганно спрятаться за большим камнем. Хм, я ошибался. Интеллект победил численное превосходство, и внутри правили отнюдь не обезьяны.

Йотун задумчиво смотрел на меня сквозь стекло, пока я всячески изображал дружелюбие, расплывшись в идиотской улыбке. Я знал его, как знал их всех. Иннак, старший среди пленников, глава общины. Видимо, этим объяснялись и роскошный вольер, и повышенная степень защиты. Бедных же горилл загнали сюда то ли для развлечения, то ли в качестве слуг. Для йотуна Иннак был довольно вздорным типом. Тем не менее, именно благодаря его стараниям сорок тысяч лет эйсы не испытывали особых проблем с пленниками. Он умел успокоить своих, и не считал, что свобода стоит крови.

Наконец Иннак едва заметно кивнул, пытаясь привлечь моё внимание к чему-то за нашими спинами. Обернувшись, я увидел закрепленный на стене небольшой металлический ящик. Он был заперт, но механический замок примитивен донельзя, а я когда-то обучался у лучших домушников. Диана с неодобрением наблюдала за моими манипуляциями, пусть и не выглядела удивленной очередным криминальным талантом босса. Меньше чем через минуту дверца распахнулась, явив нам самую настоящую телефонную трубку с проводом, будто сошедшую с фотографий из прошлого века.

Покопавшись под одним из валунов со своей стороны, Иннак извлек её близнеца, жестом предложив начать разговор.

– Приветствую тебя, о вождь Иннак… – начал я на несколько устаревшей версии эдемского, до сих пор использовавшейся пленниками.

– Мармеладки принес? – довольно невежливо по меркам любой планеты перебил меня старейшина.

– Э-э-э… нет, – растерянно ответил я. Не сделали ли им укольчики янтарной сыворотки? Это объяснило бы, как йотуны уживаются со своими одичавшими потомками.

– Жаль… – задумчиво протянул Иннак. – Соседи любят мармеладки. Очень облегчает нам жизнь.

– А свобода вам жизнь не облегчит? – не выдержал я.

– Что есть «свобода»? – Задав вопрос, который он сам явно считал риторическим, йотун уселся на землю, задумчиво разглядывая гостей. – На острове, конечно, было комфортней. Зато здесь интересней. Много посетителей. За семь циклов мы узнали о людях больше, чем за тысячелетия в изоляции.

Дверь за нашими спинами отъехала в сторону, и в смотровую комнату ввалилось семейство, состоящее из полной мамаши лет сорока и трех крикливых разнополых отпрысков, старшему из которых на вид не исполнилось и восьми. Очередная оплошность – эта часть зоопарка казалась совершенно пустынной, и я забыл попросить Диану покараулить снаружи. Завидев, как человек в комнате разговаривает по старомодному телефону с обезьяной за стеклом, гости на пару секунд остолбенели.

– Мама, мама! – зашлась криком пухлая шестилетка в цветастом платье и с огромным бантом в волосах. – Дядя с мартышками разговаривает!

Иннак аккуратно положил трубку на камень, и бросился на ограду, со всех сил замолотив по стеклу могучими кулаками. Глаза его налились кровью, а со стороны даже казалось, что из пасти идет пена. К альфе, разумеется, сразу же присоединились дикие сородичи, до сих пор скромно ожидавшие в сторонке. Зрелище десятка разбушевавшихся горилл, беснующихся в паре метров от твоего носа, испугает кого угодно. Детишки завизжали и бросились к выходу, сопровождаемые ошалевшей от сцены мамашей. Повинуясь моему красноречивому взгляду, Диана выскользнула следом. Интересно, что она им наплетет и какие документы покажет, чтобы успокоить.

Как только люди исчезли из виду, Иннак бросил бесноваться и не спеша вернулся к трубке под недоуменными взглядами стаи, ожидающей продолжения банкета.

– Обожаю такие штуки, – меланхолично сообщил йотун. – Хоть какие-то развлечения в сравнении с островом. Несколько лет человек приходил постоянно. Самец. Пялился на нас, фотографировал, записи какие-то делал. Я в итоге не выдержал, и нарисовал на земле несложную задачку геометрическую. Думал, его удар хватит. Часа два передо мной бегал, никак успокоиться не мог – пытался общаться жестами. Странно, но после этого его не видел. Испугался, что ли.

Я решил не расстраивать вождя рассказом о том, что бедный поклонник горилл скорее всего поделился удивительным открытием разумных обезьян на каком-нибудь тематическом форуме, после чего скоропостижно скончался в результате несчастного случая.

– На остров вы не вернетесь, – вместо этого мягко сказал я. – Мы вступили в контакт с Эдемом. Хотим вернуть всех пленников на родину. Но для этого нужно вытащить вас из рук похитителей. Что случилось семь лет назад?

– Вы долго нас искали. – Иннак не спешил отвечать на прямой вопрос, а значит, испытывал неловкость. – Но в нашем положении есть и моя вина. Конечно, нам было интересно, в каком мире мы оказались. Особенно когда на остров начали привозить товары, произведенные людьми. Ты удивишься, Тор, но чужой язык можно выучить даже по маркировкам на бутылках или ящиках с едой. Охрана проявляла большую небрежность в их удалении. И задачки, которые нас заставляли решать последние триста циклов… всё более сложные. Мы понимали, что за морем существует развитая цивилизация людей. Но не знали, какие отношения вас связывают. Семь циклов назад они появились из моря на своих машинах. Убили электричество, и высадились с воздуха на дорогу в глубь острова…

– Сколько их было? – Речь вождя всё замедлялась, и я счел уместным подогнать его вопросом. – Как вас заставили повиноваться?

– Тридцать или сорок… – он всё же запнулся, погрузившись в воспоминания. – На трех машинах, приплывших под водой, но способных летать. Все самки. Высокие для своего вида – это я понял позже, насмотревшись на тех, кто ходит сюда. И нас никто не принуждал. Нас… ввели в заблуждение. Рассказали о том, чего не существует.

– Соврали, что ли? – пробурчал я. Что ж, это объясняло легкость, с которой произошли захват и эвакуация с острова. Сорок тысяч лет йотуны прожили в изоляции, придерживаясь эдемского кодекса поведения. Эйсы не рассказывали им о Земле, но и не лгали. Единственный обман, с которым пленникам довелось столкнуться – когда они приняли из наших рук отравленное питье на Эдеме. Да и то… никто же не обещал, что снотворного в напитке не будет.

– Они сказали, что люди восстали против эйсов, – грустно пояснил Иннак. – Что они пришли освободить нас, и отправить обратно на Эдем. Но для этого нужно убить охрану и тех из вас, кто живет на острове.

– А ты, подлая макака, их послушался, – холодно резюмировал я. – И заживо сжег триста человек. А вместе с ними – моего друга Гота и ещё двоих наших.

– Они привезли бомбы. Много бомб. – За спиной вождя появились ещё двое йотунов, один из которых вел за руку малыша, и Иннак понизил голос, чтобы его мог слышать лишь я: – Нам требовалось только добросить их до охранников. И мы сделали это. Бросали из укрытия, куда не доставали пули. А потом развесили то, что осталось, перед входом в ущелье. Когда туда пришли люди и эйсы, самки подожгли рощу. Никто не выжил.

– Лагерь тоже вы напалмом забросали? – Дождавшись неохотного «да», я полюбопытствовал: – И когда же вам сообщили, что одна тюрьма меняется на другую?

– Там же, – грустно признался он. – Самки велели всем одеть кандалы. Мы поняли. И отказались. Тогда они убили двоих из нас. Изрешетили пулями, как будто те были никем. Сопротивляться мы не могли. И вот мы здесь. Сначала я надеялся, что Лок найдет нас, и освободит. Потом надежда ушла. Родился Ваддак. Вы отняли у меня троих детей, и превратили их в горилл. Не хочу ему такой участи.

– Лок мертв, – пусть они не были друзьями, но я увидел, что смерть одной из легенд эдемского мира потрясла йотуна, – до него добрались самки. Но теперь мы отомстим, о да. А вас вернем домой, я же сказал. Мне жаль, что так получилось с твоими детьми. Ты знаешь, почему Серая ложа приняла такое решение. Оставь мы потомство на острове, вас стало бы в несколько раз больше. Пока Лок не запустил техническую революцию, охрана оставалась скорее формальностью. Вы без труда могли захватить какой-нибудь корабль и бежать. На «Ков Чеге» почти не было оружия, а в рукопашной эйсы йотунам не ровня.

– И что я должен сделать, чтобы мы вернулись на Эдем? – Ваддак подошел к отцу, и тот взял маленькое тельце на руки, с нежностью глядя на сына. Вообще-то все йотуны в вольере оказались самцами. Значит, мать – одна из жмущихся в стороне самок гориллы?.. Нелегко придется бедняге на родине предков.

– Ты должен пригласить для разговора лидера мерзавок, похитивших вас, – охотно пояснил я. – Сегодня же. И убить её.