Книга: Война шерифа Обломова
Назад: Глава 29
Дальше: Глава 31

Глава 30

– Вообще-то это мне следует дуться, – остаток полета прошел в гробовом молчании, и я как мог пытался расшевелить своего ручного детектива, сердито пялящуюся на меня из-под темной челки, – соизволь ты упомянуть «Прекрасных амазонок», нам не пришлось бы лететь из Сиднея в Стамбул. Чтобы потом пересесть на рейс… из Стамбула в Сидней. Двенадцать часов потеряли на том, что сеткой, оказывается, в этом году управляет дама из Австралии.
– Я в убийцы не записывалась… – процедила Диана. – Освобождать заложников и арестовывать похитителей – это одно. Даже если будут жертвы. А хладнокровно убить человека, чья вина пока не доказана – совершенно другое.
– Так тебе никто и не предлагает, – удивился я. – Дело это деликатное, требует профессионализма. И как убийство выглядеть, само собой, не будет. Они же не дуры, чтобы устраивать публичные посиделки после того как неизвестный пристрелит главную жрицу. Вот если с той произойдет несчастный случай – дело другое. У ложи есть ребята, поднаторевшие в таких вопросах.
Девушку передернуло, и она отвернулась, уставившись в окно аэропорта Ататюрк. Ничего интересного там не наблюдалось. Мягко садились на выделенные огоньками квадраты пассажирские джеты. Из стен терминала бесшумно выползали соединительные шлюзы, выпуская туристов, желающих посмотреть одну из мировых столиц. Плавно взмывали самолеты, унося в далекие края местных отпускников и возвращающихся домой паломников. Постоянно увеличивающееся население к середине века забило воздух летающими штуковинами и заставило власти ограничивать полеты. Сначала – высокими сборами с продажи билетов, потом – устанавливая всё новые правила минимальной дальности рейсов.
Сейчас она составляла шесть тысяч километров, и исключения делались лишь для тех мест, куда не добрались железные дороги. В конце концов, при скорости поезда около тысячи километров в час необходимость в перелетах между Парижем и Мадридом или Москвой и Екатеринбургом отпала. Пассажирские лайнеры теперь летали в несколько раз быстрее скорости звука, а ещё – взлетали и садились вертикально. Помню, как радовался, когда эта немудрящая технология перешла в гражданскую авиацию. Узнай йотуны, что нам приходится разгонять и приземлять самолеты на длиннющих взлетно-посадочных полосах, померли бы со смеху.
Обратный рейс задерживался, и даже отличный сыр в премиум-ложе, где мы коротали время до посадки, уже не радовал. Прошло уже двое суток с момента, когда я покинул Торум. Бар послал команду ликвидаторов в Сидней, но те не станут действовать, пока не прибудет злодей Тор, чтобы одобрить коварный план убийства бедной Терезы Киш, сорока двух лет отроду. Операция по спасению йотунов начнется через три дня после её смерти, когда взрыв уничтожит здание, в котором соберутся сто двадцать семь глав ячеек секты. Остается всего ничего, чтобы успеть вытащить пленников с Земли и перебросить в Мидгард до прибытия спасателей с Эдема.
Диана больше не проявляла никакого интереса к планшету, демонстративно отказываясь участвовать в чем-либо хотя бы косвенно связанном с убийством. Ну и пожалуйста. Подобрав со стола тонкий гибкий прямоугольник, я открыл присланное Баром досье на Терезу Киш и прочую шайку, и принялся рассматривать 3D-фотографии. Было их, надо сказать, немало. Управляющая преуспевающим фитнес-залом, а ныне и президент всей франшизы, выглядела великолепно для своего возраста. Тонкие черты лица, вздернутый носик, манящие зеленые глаза, копна белокурых волос. И, само собой, идеальное тело. Оно оставалось таковым уже двадцать четыре года – с момента, когда изображения Терезы впервые появились в социальных сетях.
До восемнадцати ни у кого из сектанток жизней, ясное дело, не было. Липовые свидетельства о рождении и номера социального страхования, поддельные дипломы о среднем образовании. Пусть Пандора и утверждала, что красотки рождаются естественным путем – у всех ни пап, ни мам, ни школы. Только смутные намеки на обучение в каких-то элитных закрытых пансионатах для девочек. Легенды, правда, у всех были отличные. Не случайно ведь за двадцать с лишним лет никого из них не поймали.
Биография Терезы была в этом смысле классической. После «рождения» в восемнадцать – ничего подозрительного, всё как у людей. Учеба в престижном колледже на факультете фитнеса и здорового питания. Успешная социализация, масса друзей и почитателей. «Случайное» знакомство с одиннадцатью единомышленницами, и запуск сети «Прекрасные амазонки». Видимо, эти двенадцать стали первой партией, изготовленной Пандорой. Следующая появилась через четыре года – из трех десятков особей. Последняя же порция чудо-женщин, выпущенных в свет три года назад, похоже, состояла уже из полутора сотен экземпляров. Во всяком случае, в каждом фитнес-центре теперь трудилась красотка двадцати одного года от роду.
Всего армия Пандоры насчитывала более пятисот человек. И это только работницы фитнес-индустрии. Но тренерши – это для публики, и проникновения в элиты. Среди просмотренных фото с корпоративов «Прекрасных амазонок» не было тех семерых, что остались на Торуме. Сколько всего девушек в её тайном «спецназе»? А может, есть ещё какие-то бизнесы, до которых мы не докопались? Гостиничный, ресторанный, эскорт-услуги? Клонов могут быть тысячи. Не цуглить же их по фразочкам вроде: «Нереально красивая девушка»…
А ещё они размножались. Впрочем, у Терезы и прочих сестер-основательниц детей не было. Как и у второго поколения амазонок, также полностью незамужнего. Но у третьего и четвертого уже имелись хорошенькие мальчики и девочки, украшающие семейные фото в социальных сетях. От совсем малюток до двенадцатилетних сорванцов. За четыре часа полный анализ подноготной не сделать, но здесь, похоже, я мог гордиться своей догадливостью. Мужья у всего выводка непростые. Ошибся я лишь в том, что девушек будут подсовывать верхушке истеблишмента. Пандора оказалась хитрее – не генералы, но полковники, не министры, но их заместители, не миллиардеры, но члены правлений транспланетных корпораций. Те, кто сам правит из-за кулис, формально подчиняясь самодурам из публичной элиты.
Акционерами «Прекрасных амазонок» в основном являлись дамы из первых трех выводков – те, что по документам уже перешагнули порог человеческого тридцатилетия. Лишь у полусотни из них имелись семьи, зато в мужьях ходили крупные полицейские чины, политики, известные репортеры и прочая публика, которая наверняка потребует тщательного расследования гибели своих суженых. Ох, шуму будет… Особенно если после подрыва верхушки начать отлавливать и убивать рядовых членов секты. Хотя… а зачем убивать?
Весьма довольный собой, я набрал номер Бара.
– Мы работаем, – раздраженный голос, никаких приветствий. Он так тяжело дышал мне в ухо, что можно было подумать о физическом труде, которым толстяк вряд ли занимался со времен фараонов.
– Припоминаю, что Лок как-то протащил закон, дающий федеральным агентам право брать под стражу лиц, чьей жизни угрожает опасность. – Надо заметить, единственной целью братца при этом было расширение полномочий чистильщиков, которые под предлогом защиты на месяцы запирали неугодных Серой ложе политиков и журналистов.
– Ну, есть такой, – неохотно признал Бар. – Только на практике им уже лет двадцать не пользуются – нет надобности. Это когда Земную Федерацию создавали, требовалось на периоды выборов устранять особо рьяных сепаратистов. Сейчас-то всё гладко.
– Нам нет нужды убивать всех куколок Пандоры. – Сидящая напротив Диана встрепенулась, вслушиваясь в разговор, который я специально для неё начал на английском. – Когда взорвем главарей, не станем скрывать, что это теракт. Уж больно много вопросов возникнет к несчастному случаю такого масштаба. Да и гибель акционеров после смерти президента очень уж подозрительна. Объявим, что это дело рук какой-то мужской антифеминистической секты. Поищи такую, наверняка есть. А если нет – сделайте. Нам не понадобятся группы киллеров по всему миру, только команды для освобождения йотунов. Вместо убийств мы сразу выпустим судебный приказ о взятии всех действующих и бывших сотрудников «Прекрасных амазонок» под федеральную защиту. Смекаешь? Пошлем к пирамидам местный полицейский спецназ. Девушки не станут сопротивляться – с какой стати? Их же спасать пришли. Наверное, некоторым удастся сбежать, но ими позже займемся.
– В компании почти двадцать тысяч сотрудников, – тоскливо сказал Бар. – Мы же не можем сказать, что берем под защиту только четыреста самых красивых… Где нам организовать концлагерь на такое количество народу? А с семьями что?
– Уверен, ты решишь все проблемы. Приступай. – Быстро отключившись, я торжествующе посмотрел на Диану.
– Вы чего такой довольный? – кисло поинтересовалась она. – По вашему плану сто двадцать восемь человек всё равно должны умереть.
– Они только по документам люди, – возразил я. – Судя по всему, их где-то выращивают из пробирок, и занимает процесс изготовления восемнадцатилетней особи примерно четыре года. Клонирование, кстати, запрещено федеральными законами. А созданные клоны по тем же законам подлежат уничтожению, разве нет? Просто мы обходимся без долгих судебных разбирательств.
– Эти девушки – мыслящие существа! А вас послушать, так все люди из пробирки появились! – Ещё недавно она давала праймам презрительные клички, и гляди – встает на их защиту. Вот и пойми этих женщин. Гендерная солидарность даже на межвидовом уровне.

 

На обратном пути мне всё же удалось выспаться. Все возможные приказы были отданы, люди Бара рыли землю носами, а Диана упорно отказывалась общаться. Вот и славно – кресло-кровать в самолете оказалось весьма комфортным, и я забылся на счастливые шесть часов.
За недолгое время нашего отсутствия погода в Сиднее умудрилась испортиться. На смену жесткому австралийскому солнцу пришли серые тучи и противный моросящий дождь. Наблюдая за стекающими по стеклу иллюминатора струйками воды, я предался меланхоличным размышлениям о том, насколько же неудобно для старика вроде меня действовать в рамках жесткого расписания. Если спасти и доставить йотунов на Торум в течение ближайших ста двадцати часов не удастся, придется Фосу как-то убалтывать их собратьев, скорее всего не слишком благодушно настроенных. Йотуны умны, честны и в каком-то смысле благородны, но крайне вспыльчивы. С них станется сначала разнести несколько голов, а потом подумать о последствиях.
– Вы идете? – буркнула Диана, поскольку в салоне первого класса, похоже, остались мы одни.
– Подождем, когда потянется основная масса, – схему аэропорта я изучил заранее, – смешаемся с ней, и через трансфертные зоны выйдем в соседний терминал. Там прямой доступ к метро. Нужно будет пошевеливаться, пока «комитет по встрече» не начал нас искать.
– Ваш друг Бар обещал прислать чуть ли не роту охраны. – Помощница смотрела с явным недоумением. – Как же планирование убийств и прочих злодеяний? Нельзя просто так убежать…
– Ещё как можно. – На нижней палубе послышался гомон покидающих салон эконом-класса пассажиров, и я поднялся с места. – Те, кто следил за нами в Мельбурне, могут знать наши имена по легенде с ВСБ. Мы же билеты на эти документы покупали, других нет. Раз они профессионалы – наверняка имеют выходы на базы авиакомпаний. Не хочу с ними встречаться. Нет у меня на них времени. А ещё надо кое-куда заскочить. И Бару об этом месте знать совершенно не нужно.
Она лишь пожала плечами, но не отставала ни на шаг, пока мы неслись по аэропорту. Для прохода в транзитную зону требовались билеты на следующий рейс, и я ткнул под нос служащему планшет с забронированным перелетом из Сиднея в Джакарту. Покупку я сделал ещё в Стамбуле, так что шпионам будет чем заняться. Возможно, они уже на борту рейса в Индонезию. Оставалось надеяться, что у них нет ресурсов перекрыть все выходы из гигантского здания. Покинув «чистую зону», мы запрыгнули в автоматический поезд, курсирующий между терминалами. Пара остановок – и вот он, долгожданный вход в метро.
Здесь пришлось засветиться – при нас были лишь платежные карты, выданные в Мельбурне. Если преследователям они известны, погоня не заставит себя ждать. Запрыгнув в красивый серебристый поезд, идущий в направлении гавани, мы наконец смогли перевести дух.
– Отлично пробежались, – похоже, спутница если и не сменила гнев на милость, то со мной снова была готова разговаривать, – только зачем? Если они такие ушлые, как вы думаете – отследят сигналы наших коммуникаторов.
– Это тоже будет весьма показательно, – пробормотал я, любуясь появившимся на экране упомянутого девайса гневным лицом Бара. – Игрушки зашифрованы по высшему разряду. Если вновь появится хвост – значит, нас слил кто-то из Серой ложи.
– Отвечать-то будете? – с любопытством поинтересовалась она. – Ваш приятель выглядит так, будто его удар сейчас хватит.
– Он мне не приятель, – проворчал я, проводя пальцем по экрану для отбоя. – Он мой подчиненный на следующую сотню тысяч лет. Пусть привыкает ждать, пока босс соизволит пообщаться. Выходим.
В метро нас никто не преследовал, снаружи – тоже. Коммуникаторы мы выкинули в урны возле какого-то бара. Поплутав для порядка по переулкам Дарлингхерста, я потащил Диану через Гайд-парк в сторону большого офисного комплекса, занимающего несколько кварталов. В вестибюле толпились люди, выискивая на информационных панелях номера офисов компаний, но я точно знал, куда следует идти.
Направо, вниз по лестнице. Неброская вывеска: «Андре Диксон. Услуги по хранению». Здесь не было ресепшена, только тяжелая сейфовая дверь да установленный перед ней терминал с несколькими экранами. Система приняла мои отпечатки пальцев, сканировала сетчатку глаза, и дверь не спеша отъехала в сторону, открывая доступ к ячейкам.
Назад: Глава 29
Дальше: Глава 31