Глава четвертая. План отступления

Они бегут. Точнее, мы бежим. Раз ты, мой верный читатель, теперь знаешь, что я – один из троицы, втянутой в это безумие, то придется немного изменить режим повествования.

– Туда! – кричит Ракета.

– Я есть Грут! – отзывается его бравый товарищ.

Ракета мешкает. Он заметил окруживших Грута бронированных великанов и поднявшегося на искусственные ноги Нррша с ионным обрезом наготове. Не нужно быть гением тактики, чтобы понять, что «туда» – не самый надежный вариант отступления.

Вот и я понимаю.

– Этот путь заблокирован как минимум семью опасными и вооруженными индивидами, – замечаю я. – Полагаю, не стоит рассматривать этот путь всерьез, особенно учитывая возможные риски для здоровья и безопасности, низкие шансы на успех и сохранение наших жизненных функций, конечностей и…

– Хватит болтать языком, – советует мне Ракета, и я моментально приостанавливаю речевые протоколы.

Енот оборачивается.

– Сюда! – командует он.

К сожалению, путь «сюда» тоже не обременен преимуществами. Несколько бадунов повержены, но на подмогу им уже прибыл новый отряд. Орудия Воинского Братства палят во всю мощь. В воздухе бушуют лазерные лучи и экстерминаторные снаряды. Командир Воинского Братства Друук раздает перемежающиеся с ругательствами приказы со своего командного поста в салатном баре.

– Ладно, ладно! – сдается Ракета. – Не сюда так не сюда!

Он стреляет еще дважды, заставляя бадунов разбежаться по укрытиям, и нацеливается из своей безразмерной пушки в пол. От выстрела в упор в полу возникает огромная сквозная дыра с рваными, оплавленными краями, от которых идет невероятный жар.

Внизу – бездна.

– Грут! – кричит Ракета. – Мы спускаемся вниз! Прикрой мне хвост, приятель!

Грут по-прежнему отбивается от разъяренных великанов. Каждый удар гулко сотрясает воздух, будто звуковая волна. Один великан вылетает в окно, другой сгибается пополам. Его броня помята, подкожное силовое поле потрескивает и дает сбои. Но вышибал слишком много. Ветки ломаются, кора трещит, смола течет. Грут напоминает прижатого к канатам боксера в изнуряющем финальном раунде боя.

– Грут! – вопит Ракета.

Обеими пугающе человеческими руками он поднимает свою безразмерную пушку над головой и швыряет через весь бар. Грут ловит ее, перехватывает как дубину, прикладывается ею по ближайшему великану и начинает палить от бедра. В его руках модель 66 ПБ «Оружейных Систем Нитро» вовсе не кажется огромной; напротив, она выглядит как игрушечный автомат или карабин. Грут особо не целится; он поливает врагов беглым огнем. Вышибалы кеглями валятся на пол. Нррш совсем не по-скрулльски ругается и резво прячется.

– За мной! За мной! – кричит Ракета.

Он выхватил запасное оружие – пару длинноствольных спартойских лазерных пистолетов – и теперь стреляет из них, вытянув пугающе человеческие руки. Если делать отсылку к человеческой культуре, то он напоминает Чоу Юньфата. Или пирата.

Да, пожалуй, пирата. Только попугая и деревянной ноги не хватает.

Он стреляет в приближающихся бадунов. С правой, с левой, с правой, с левой – ствол одного пистолета чуть вздрагивает от отдачи в момент, когда стреляет второй. Трое подстреленных бойцов Воинского Братства сталкиваются и валятся друг на дружку, образуя печальный бадунский вигвам.

Енот окончательно входит в образ пирата.

– Грут! Мы отступаем! – орет он сквозь оружейную канонаду. – Хватит развлекаться, пора валить!

– Деревья? – я на секунду включаю речевой протокол, наслаждаясь зрелищем и репликами енота.

– Нет, – рявкает Ракета и добавляет: – Пора валиться в дыру!

С этими словами он прыгает в простреленное в полу отверстие. Я не решаюсь последовать за ним. Столь безрассудное действие кажется мне единственно логичным, но я не могу совершить его без колебаний.

Впрочем, в это мгновение меня хватает под мышку дерево и решает все за меня, совершая прыжок, которому я никак не могу воспрепятствовать.

БУХ!

Приземление ошеломляет меня на секунду, но я сразу выпрямляюсь и перезагружаю свои сенсоры. Мой гироскоп сообщает, что высота падения составила приблизительно восемь метров. Грут ставит меня на землю, а точнее, на песок с вкраплениями слюды. Я замечаю, что поверхность покрыта бурыми пятнами.

Раздается громогласное кровожадное улюлюканье.

Его издает удивленная и одновременно возбужденная нашим внезапным появлением толпа. Похоже, они находятся в предвкушении чего-то.

– Планировка заведения «У Лири» такова, – замечаю я, – что под главным баром располагаются бойцовские арены.

Ракета медленно оборачивается и буравит меня взглядом – видимо, таким образом он хочет сказать, что я мог бы сообщить об этом пораньше. Хотя бы перед прыжком.

Арена широкая и круглая. Собравшиеся за высоким каменным ограждением зрители потрясают кулаками и делают ставки. На нас оценивающе смотрят гладиаторы в шипастых доспехах, вооруженные топорами, тесаками, копьями и трезубцами. Не менее оценивающе смотрят и бойцовые звери, привезенные с Сакаара. Они рычат и довольно пускают слюни из огромных, зубастых пастей.

Как сообщает мне центр обработки данных, пятна на песке – это кровь. В лучшем случае.

Грут печально глядит наверх, в дыру. С этой стороны она выглядит куда более привлекательно. Однако теперь этот путь отступления для нас недостижим.

– Что ж, – вздыхает Ракета со вселенской тоской, покручивая в пугающе человеческих руках пистолеты, и рычит: – Делайте ваши ставки.