Глава двенадцатая. Минутка Аль Капоне
Видишь? Я снова делаю отсылки к человеческой культуре, чтобы тебе, мой дорогой верный читатель, было понятнее. Хотя в данном случае я, похоже, предвосхищаю события. Это плохо, и я обещаю немедленно прекратить.
(Объясню на всякий случай: Аль Капоне был знаменитым гангстером, жившим в двадцатом веке. Несмотря на многочисленные жестокие преступления, его удалось посадить в тюрьму лишь за сущий пустяк – уклонение от уплаты налогов. Я запомнил это благодаря неоднократному просмотру увлекательного фильма с Кевином Костнером и говорящим без акцента Шоном Коннери. Вот так ведут дела в Чикаго, мой дорогой читатель.)
Мы на штрафстоянке штабквартиры Корпуса Новы на Ксандаре, оцениваем плачевное состояние нашего корабля, вышеупомянутой «Белой полоски».
Ракета не перестает хлопать меня по плечу, да и Грут тоже. От хлопков последнего плечо начинает побаливать.
– Ну Регистратор, ну ты, чувак, даешь, – говорит енот.
Видно, что он искренне благодарен.
– Я есть Грут, – уважительно произносит Грут.
– И не говори, ничего круче я давно не видал, – соглашается Ракета.
Он обращается ко мне.
– Ты их приструнил, как детей. Они чуть не подавились своими собственными ксандарианскими законами. Мне в голову пришла куча способов, как вырваться из лап Корпуса Новы, но чтобы побить их собственным оружием? Классно сработано. Классно!
– Не так уж это было и сложно, – отвечаю я.
– Серьезно?
– Я в этих делах разбираюсь. Работа у меня такая. Вот я и понял, что нужно было лишь применить имеющиеся знания.
– Ну, приятель, применил ты их как надо, – смеется Ракета.
– Я есть Грут, – поддерживает товарища Грут и снова хлопает меня по плечу.
Когда я прихожу в себя, мы осматриваем корабль.
«Белая полоска» видала лучшие времена.
– Что со сверхсветовым движком? – спрашивает Ракета.
– Я есть Грут.
– А субсветовой как?
– Я есть Грут.
– Драная дрань… а климатический?
– Я есть Грут.
– Щиты хоть живы?
– Я есть Грут.
Ракета смотрит на меня.
– Придется повозиться, – вздыхает он. – Ремонт предстоит серьезный, нужны запчасти, да и хорошего механика найти не помешает.
Штрафная стоянка – малоприятное место. Унылый бетонный ящик без крыши, кругом прожекторы, по верху – защитные турели и лучевые перехватывающие пушки.
Рядом с «Белой полоской» припаркованы еще два судна – ксеронианский шаттл в штрафных наклейках и нуждающийся в ремонте патрульный корабль Корпуса Новы К-класса. Над ним трудятся местные техники, болтая без умолку и не обращая на нас никакого внимания.
– Необходимо провести ремонт как можно скорее, – говорю я, – и отправляться на это Забвение, или как его там.
– Я есть Грут, – предлагает Грут.
– Понятно, – вздыхает Ракета. – Мы кое-что в технике шарим, но эта работенка нам не по плечу.
– Я умею применять знания на практике, – замечаю я. – Пусть я не механик, но знаниями пользоваться могу. Принесите-ка мне руководство по эксплуатации.
Они приносят. Мне приходится протереть планшет от липких подтеков и крошек кукурузных чипсов. Через какие-то полчаса под моим чутким руководством субсветовой двигатель снова работает.
– Теперь займемся сверхсветовым, – открываю я страницу тысяча восемь. – Тут говорится: «Подключите храповой привод к порту восемь и снимите защитную крышку, чтобы получить доступ к внешней панели включения гиперпространственной передачи. Затем…» Гм-м.
– Что? – спрашивает Ракета.
На лбу у него сварочные очки, а комбинезон весь заляпан маслом.
– Ничего, – вздыхаю я. – Дальше говорится о том, что для проведения работ следует обратиться к сертифицированному специалисту по работе с гиперпространственными двигателями, во избежание замыканий в ядре антиматерии, способных повлечь цепную реакцию и разнести на куски целую планету.
– А, вот оно что, – отмахивается енот пугающе человеческой рукой. – Там всегда такое пишут. Продолжай.
– Я есть Грут, – окликает нас Грут.
Мы оглядываемся. Грут прав, к нам действительно идет центурион Грекан Яэр, и выглядит он невероятно довольным.
– Опять он, – бормочет Ракета. – Чего ему надо?
– Господа, – обращается к нам Яэр, – возникла небольшая проблема.
– Ну? – бурчит Ракета.
– Я впечатлен тем, как вам удалось отмазаться от всех обвинений. Вот честно. Но всегда находится мелочь, которую преступники упускают из виду. Сущая ерунда.
– Выкладывай уже, – подозрительно произносит енот, надеясь, что мелочью называют не его.
– По итогам проверки я выяснил, что у вашего корабля нет действующей страховки. Ни в этой системе, ни в любой другой.
Ракета пожимает плечами.
– Не успел вовремя оплатить, всего-то. После того, через что нам пришлось пройти, ты бросишь нас за решетку из-за какой-то страховки?
Яэр думает.
– Ага, – довольно говорит он. – Именно так я и поступлю. Вам грозит штраф в тысячу кредитов или двухдневное заключение. Видите, я уведомил вас об обвинении и наказании. Теперь, как положено по протоколу, зачитаю права. Хотите чего-нибудь выпить перед допросом?
– Не отказался бы от чашечки мокко, – соглашается Ракета.
– Молчи, – шепчу ему я, а сам обращаюсь к центуриону:
– Грекан Яэр, ваши намерения мне понятны. Вы следуете протоколу, чтобы арестовать нас и приговорить без проволочек. После того, как нас арестуют, вы получите возможность пересмотреть другие обвинения в наш адрес. Вы возбудили против нас дело о формальном правонарушении, чтобы затем вновь выдвинуть более серьезные обвинения.
– Ага. Хитро, правда?
– Хитрее некуда.
– Ну как, найдешь какое-нибудь правило или параграф уголовного кодекса, чтобы мне помешать? – ехидно спрашивает Яэр.
Я думаю, но не могу вспомнить ни одного.
– Нет, – отвечаю я.
– Вот и славно, – Яэр широко ухмыляется. – Ну так что? Пойдете по-хорошему или порадуете меня? Давайте, ушлепки, окажите сопротивление при аресте.
– Не сопротивляйтесь, – советую я своим новым друзьям. – Мы найдем способ выпутаться из этой ситуации.
Яэр печально качает головой.
– Ну вот, настроение мне испортили. Ладно, регистратор сто двадцать семь, енот Ракета и «Я есть Грут», вы арестованы по подозрению в управлении гиперпространственным судном, не имеющим необходимой страховки. Вы имеете право хранить молчание, все, сказанное вами, может быть записано и использовано против вас в суде. Следуйте за мной.
Он останавливается.
– Ах да, – добавляет центурион. – По-моему, у вас фара разбита. Штраф пятьдесят кредитов.
– Шутишь? – возмущается Ракета.
Я уверен, что Яэр и правда пошутил, но убедиться в этом не успеваю. Происходит нечто удивительное.
За мгновение до того у меня возникает предчувствие, некое драматическое предвосхищение грядущего сюжетного поворота с намеком на поворот колеса фортуны.
Нас и Яэра разделяет вспышка света. Пространство искажается, растягивается и пузырится, как старая кинопленка, если ту поджечь.
Раздается хлопок, и на месте вспышки мы видим косморыцаря в матово-черных доспехах.
– Ты что за хрен?! – рявкает Яэр и идет на рыцаря с кулаками.
В руке у косморыцаря внезапно оказывается нуллификатор. Квадратное, тупоносое оружие с пронзительным воем стреляет, луч отбрасывает Яэра, пробивая центурионом стену.
Срабатывает сигнализация, техники Новы бросаются по укрытиям.
Косморыцарь обращает внимание на нас. Забрало его шлема сияет зловещим красным светом.
– Знаете, а тот парень мне больше нравился, – говорит Ракета.
