Нынче нашу империю, царскую и советскую, всячески охаивают, мол, тюрьма народов, Совдепия, Сталин, произвол, репрессии, депортации… Кто ж с этим спорит, хотя и произвол, и репрессии, и депортации – это почти всегда ответ, неадекватно жесткий, на реальные вызовы и кара за реальные прегрешения в условиях осадного существования нашей страны. Но едва ли сыщется в мире другая империя, которая бы с таким бескорыстным энтузиазмом поднимала свои окраины, строила пышные национальные столицы там, где прежде верблюды жевали колючки, просвещала и образовывала на европейский лад туземную молодежь. Один английский исследователь назвал Россию «империей наоборот». Очень верно! Чтобы осознать донорский характер нашей империи, достаточно поколесить по цветущим метрополиям – Франции или Британии, а потом проездиться по малой России, или Нечерноземью, как именовались эти запущенные земли при советской власти. На обустройство коренной Руси не было денег ни у царя-батюшки, ни у коммунистов, да и у нынешней власти тоже не хватает. Так и хочется повторить за поэтом:

А ведь речь-то идет об исконной Руси, откуда все и пошло. Имперский народ, страдающий бескорыстием, обречен на бедность и неблагодарность…

Что же касается Сталина, репрессий, депортаций… Двадцатый век был жестоким не только в России, диктаторы тогда правили во всех странах, затронутых революционным брожением и войной. У нас-то пособников и полицаев хотя бы судили, а в цивилизованной Франции коллаборационистов просто развешивали на деревьях, как гирлянды. Дам, что сожительствовали с немцами, перед смертью еще и обривали наголо. Между прочим, на оккупированных территориях СССР от насилия или связей с захватчиками, по некоторым сведениям, родилось до трех миллионов младенцев. Но суровая советская власть вошла в безвыходное положение этих женщин, в конце концов, не они отступали до самой Москвы. Сначала, правда, возникла тема «немецких овчарок», но вскоре была закрыта раз и навсегда. Даже в поздних фильмах о войне эта тема если и затрагивается, то как-то вскользь. Правильно: дети не виноваты в том, что их отцами оказались солдаты вермахта, а не Красной армии. Детям предстояло вырасти, выучиться и стать полноценными гражданами многонациональной страны. Мудро? Мудро. К слову: за сорок с лишним лет пребывания наших войск на территории Германии от советских военнослужащих немки произвели на свет, по приблизительным подсчетам, около 300 тысяч детей. Вопросы есть? Вопросов нет. Крики и вопли о миллионах изнасилованных гретхен не более, чем черный миф, стремление свалить, как говорится, с больной головы на здоровую.

А вот еще пример. В Литве советская власть за 70 лет репрессировала 32 тысячи человек. Много? Смотря с чем сравнивать. Так, в годы короткой нацистской оккупации там погибло примерно 270 тысяч человек. Однако в исторической памяти литовцев запечатлелась картина, совершенно обратная реальной. Почему? Наверное, потому, что фашисты уничтожали в основном евреев, а наши карательные органы наказывали по преимуществу литовских националистов вроде «лесных братьев». И еще, видимо, потому, что железо люди уважают, увы, искони больше, чем любовь.

В Латвии недавно разразился скандал. В последнее время считалось почти аксиомой: кадры исторической хроники, запечатлевшие буйное ликование рижан, встречающих Красную армию, это гнусная подделка, монтаж, ложь агитпропа. Но, как известно, после поражения Германии в Первой мировой войне и провозглашения независимой Латвии тысячи немцев, веками живших на этой земле, особенно в городах, куда латышей просто не пускали, были изгнаны из республики. Кому досталось имущество? Понятно: титульной нации. В этой ситуации пакт Молотова-Риббентропа был для латышей спасением, а ликование при виде красноармейцев – совершенно искренним: нас не накажут и барахло не отберут! Ведь воротись тевтоны, пришлось бы не только отдать чужую собственность, но еще и ответить за жестокости депортации немцев. Да-да, депортации…

Кстати, о депортациях. Вы не заметили, что на нашем телевидении, если речь идет о насильственном переселении народов во время войны, скажем, с Северного Кавказа, почти обходят молчанием, какие, собственно, основания имело правительство для такой суровой меры? Пришли ночью, согнали в вагоны и повезли… Ужас? Кошмар! Но если напомнить о том, что творили с нашими ранеными, пленными, партизанами, скажем мягко, не лучшие представители «наказанных» племен, то половина возмущения сразу улетучится, уж больно страшные картины предстанут перед нашими взорами. Вторая половина негодования все-таки останется, ибо так поступать с целыми народами недопустимо. Но вот что любопытно: когда мы в начале нулевых годов опубликовали в «ЛГ» небольшой, крайне обтекаемый материал о событиях, предшествовавших депортации, на газету сразу было подано заявление в прокуратуру о клевете и разжигании межнациональной розни. Мне позвонила прокурорша, я стал оправдываться, ссылаться на факты и труды историков.

– Да знаю я не хуже вашего! – ответила она. – Но вам советую решить дело миром.

– Почему?

– Потому что это политика!

– А закон?

– И закон – политика. К тому же в Москве дома взрываются. Вам надо?

Сознаюсь, я струхнул, и мы напечатали примирительное интервью с московским лидером возмутившейся общины. Но, поверьте, ни к чему хорошему не приведет такое переписывание истории, когда государство виновато во всем, а те, кого оно наказало, ни в чем. Так не бывает! В результате вырастет новое поколение, которое совершенно искренне будет считать РФ тюрьмой народов и мечтать сбежать из «этой страны» в одиночку или всем племенем, прихватив земли свои и чужие. Нам это надо?

История, знаете, дама с очень запутанной альковной жизнью, и часто грубое насилие при внимательном рассмотрении оказывается изощренной взаимностью. А после бомбежек Сербии, бойни в Ираке, Ливии, Сирии и прочих «принуждений к свободе» я бы вообще поостерегся ругать красную империю, бесконечно поминая танки на улицах Праги как высшую степень международного каннибализма. Теперь нам есть с чем сравнить. В этих моих словах те, кто читал «Гипсового трубача», конечно, узнали иные филиппики домашнего геополитика Жарынина? Да, читатель, литературные герои иногда разделяют политические взгляды своих создателей…