Глава 16
Татьяну Славину убили ночью. Утром соседка обнаружила труп. Покойница лежала в коридоре, ее голова была прострелена. Еще две пули попали в живот.
Судя по всему, Славина чуть приоткрыла дверь, оставила ее на цепочке. Убийца выстрелил ей в живот, а потом добил в голову. Для этого ему пришлось просунуть руку в щель, снять цепочку, открыть дверь и пальнуть. Судя по всему, проделал он это хладнокровно, совершенно спокойно.
– Зачем Славина открыла дверь? – спросил Максим.
Эксперты уже заканчивали работу, а оперативникам еще пыхтеть и пыхтеть. Уличных видеокамер в этом районе отродясь не водилось, поэтому одна надежда на свидетелей. А их пока нет.
– И я о том же думаю, – сказал Помазов. – Она же знала, что за ней охотятся.
– А почему мы не выставили охрану?
– Так охотников же закрыли.
– Не всех.
– А она, видимо, решила, что всех. Потому и открыла.
– Все равно не должна была.
– Может, кто-то назвался твоим именем? – спросил Помазов.
– Почему моим?
– Или Зыковым представился. Вам она… доверяла.
– Да. А мы ее бросили на произвол судьбы. Теперь будем гадать, кто это сделал. Острый? А смысл?
– Подставить Вильяма?..
– А если это Вильям подставляет Острого? – вслух подумал Максим.
– У меня сейчас появится жар, и я свалюсь в горячечном бреду, – в шутку, но с очень серьезным видом сказал Помазов.
– Гриппом все вместе болеют, – сказал Зыков и усмехнулся.
– Болеть нам никак нельзя, – заявил Максим. – Пока этот гадючий клубок не распутаем.
– Как его распутаешь? Если только ребята Острого сами подъедут и сдаваться начнут.
– С песнями и плясками, – добавил Помазов. – Под автомат Калашникова.
– Эй, а это что?
Максим увидел в окно, как во двор въезжал знакомый джип. Он видел его вчера, даже номера запомнил.
Юрьев кинулся к выходу. Все остальные, ничего не спрашивая, устремились за ним. Опера выскочили из подъезда и были замечены из джипа. Тот резко затормозил, стал сдавать назад.
– К машине!
«Форд» Максима стоял ближе всех. Он запрыгнул за руль, Помазов сел рядом, Зыков – сзади. Юрьев сорвал машину с места. В зеркало заднего вида он заметил, как в свою «десятку» садились ребята из ППС. Это хорошо, поддержка не помешает.
Джип шел быстро. Максим не упускал его из виду, но и догнать не мог. Внедорожник ловко лавировал в попутном потоке, с легкостью пересекал сплошную, увиливал из-под самого носа встречных автомобилей. Юрьев тоже не боялся рисковать, а ездить он умел.
Джип сошел с шоссе и рванул по тряской дороге в сторону леса.
– Прощай, подвеска! – со вздохом проговорил Максим.
В зеркало заднего вида он заметил, как вслед за ним свернула патрульная машина. Тут же завыла сирена. То ли парни из ППС проснулись, то ли выражали свое возмущение по поводу качества дороги.
Еще капитан увидел, как зажглись стоп-сигналы на джипе. Тот притормаживал, а Максим сохранял прежнюю скорость.
Машины сближались, и браткам это явно не понравилось. У джипа поднялось заднее стекло, в проем высунулся ствол автомата.
– Твою мать! – Он ударил по тормозам, развернул машину левым боком к противнику.
Грохотнул автомат, пули забарабанили по крыше. Две влетели в окна, к счастью, никого не задели.
Зыков и Помазов покинули машину на ходу. Максим остановил ее и выкатился через правую переднюю дверцу, под автоматным огнем. Пуля пробила спинку кресла, зацепила воротник его пиджака.
Зыков и Помазов открыли ответный огонь. Экипаж патрульно-постовой службы поддержал их. Но джип уже преодолел огромную лужу и, набирая ход, помчался дальше.
– Погнали!
Кузов машины был прострелен в нескольких местах. В спинке водительского кресла темнела дырка. Стекла выбиты. Но двигатель исправно давал обороты, и колеса были целые. Огромная лужа не стала препятствием для «Форда».
– Вот тебе и ансамбль песни и пляски, – с тяжелым дыханием сказал Зыков.
– Что это у тебя? – спросил Помазов.
– Где?
Судя по ощущениям, у Максима пострадал только пиджак. Разумеется, не считая машины. Помазова тоже не зацепило. А Зыкову пуля оторвала кусочек уха. Но если бы Помазов не увидел этого, то Денис и не заметил бы.
– Где-то аптечка должна быть, – сказал Сергей.
– Вперед смотри! – заявил Зыков.
Он чувствовал, что им предстоит встреча с бандитами. Вскоре на дороге действительно показался джип.
Максим остановился, не доезжая до него метров сто. Дальше они шли пешком, в сопровождении автоматчиков из ППС, присоединившихся к ним. Но меры предосторожности оказались напрасными. В джипе никого не было. Бандиты ушли. Автомат остался в салоне.
Максим снял пиджак, осмотрел воротник. Пуля вырвала из него целый клок, а одежка дорогая, стильная.
– Чего мы стоим? – удивленно бросил он товарищам.
Но дальнейшая погоня ни к чему не привела. Бандиты растворились в лесу.
Максим снял пиджак, глянул на крючок вешалки и усмехнулся. Можно за петельку повесить или за дырку.
– Порвал? – спросила Рита.
– Ага.
– Можно зашить. – Она взяла пиджак, осмотрела воротник, нахмурилась, понюхала.
– Нет, не порвал. Это пуля.
– Ребята Острого резвятся.
Максим помыл руки, зашел на кухню, сел. Рита тенью следовала за ним. Но с рассказом не торопила, ждала, когда он сам соизволит, даже про ужин забыла.
– Знаешь, я могу смотреть на тебя бесконечно и буду сыт одними ощущениями. Но перекусить не помешало бы, – с улыбкой проговорил Максим.
Рита спохватилась, стала разогревать овощное рагу. Время позднее, половина одиннадцатого. Ужин успел остыть.
– Ты в пиджаке был, когда стреляли?
– В пиджаке.
– Тебя же могли убить! – От волнения она дала петуха.
– Так не убили же.
– Я хочу знать, как все было!
– Из автомата… Никак не думал, что здесь у вас Чикаго.
– Люди Острого стреляли?
– Я говорил тебе вчера про женщину, у которой шурин Вильяма скрывался. Ее вчера днем убить хотели. А сделали это сегодня ночью.
– Кто?
– Вот и мы думали об этом. Смотрю в окно, вижу, знакомая машина подъезжает. Мы за ней. Вчера она от нас ушла, а сегодня нет. Только людей в ней не было. Автомат остался.
– Из которого в тебя стреляли!
– Не только в меня. Все рисковали.
– Меня все не очень интересуют.
– Да нормально со мной, жив и здоров.
– А стреляли зачем?
– От погони уходили. Сначала на машине, потом бегом.
– Ушли?
– Ага. Бегают быстро. Да и машину на дороге поймали.
Максим знал, о чем говорил. След преступников уже остыл, когда появился кинолог. Но собака все же включилась в работу, вышла к дороге. Дальше след обрывался. Видимо, беглецы остановили машину.
– Значит, удрали, – сказала Рита. – Наверное, потому, что автомат бросили. С ним тяжело бежать.
– Отстреливаться могли. В магазине три патрона осталось. Как раз на меня, Зыкова и Помазова. Но не успели.
– Ты так не шути. Не нашли вы этих ублюдков? – зло спросила Рита.
– Ищем. На автомате ни одного пальчика. В машине тоже чисто. На одном патроне отпечаток. Ганыкин его первым в магазин вставлял. Видно, потом протирать стал, а сначала не подумал.
– Ганыкин?
– Из кодлы Острого. Да и машина на него оформлена. Ее в угон заявили, но это не оправдание.
– Что теперь будет с Острым?
– Арестовать пока не можем, но работаем.
– Значит, этот Острый подставлял Вильяма, пока сам не нарисовался. А зачем они женщину убили?
Именно этот вопрос клином сидел в голове у Максима. Не было смысла убивать Славину. Если только из мести. А за что?
– Ломаем голову.
– Но вчера за ней приходили люди Острого? – спросила Рита.
– Да.
– Значит, и сегодня они же.
– Если рассуждать логически…
– А тут еще машина его человека. Как будто нарочно. Может, ее действительно угнали?
– Вместе с Ганыкиным?
– Если Вильяму нужно, то этот гад и не такое сделает. А Острого он капитально подставил. Стрельба из автомата по сотрудникам полиции. Его теперь с дерьмом сожрут.
– Свиягин, говорят, от него уже открестился.
– Начальник ГУВД?
– Он самый. Без его поддержки Острому кранты.
– Как у вас там все сложно, – заявила Рита и покачала головой.
– Взаимные интересы. К общей выгоде. А где не так?
– В общем, да. Плохо, что тебе в этой мерзости вариться приходится. Я так понимаю, если Острого уберут, то Вильям над всем городом крылья расправит.
– Да.
– Вильям жестокий и хитрый. Если игра не стоит свеч, то он за нее не возьмется. Может, была другая причина, по которой убили женщину? Вдруг она знала что-то такое, чего вам не полагалось?
– А что она могла знать? То, что Шаронов скрывался у нее?
– Почему скрывался?
– Потому что Вильям его со своей любимой горничной снял.
– А у него есть любимая горничная?
– Не знаю. – Может быть. – Рита пожала плечами.
– Вильям вернулся домой, а Рома с его горничной кувыркался.
– А если со своей сестрой?
Максим удивленно вытаращился на Риту.
– Ты хоть поняла, что сказала? Брат с сестрой!.. В принципе, у моральных уродов и не такое бывает.
– А если брат еще и сводный, например. Да и с родными бывает. Человек произошел от обезьяны, с ней и остался. Она сидит в нем, кривляется, гадит.
– Это ты, конечно, хорошо сказала. Но знала ли Славина про эту обезьяну? Нам она ничего не говорила.
– Чтобы Вильям ее потом на вилы… на рога поднял?
– А может, и поднял.
«Зачем Острому понадобилось убивать Славину? – подумал капитан. – Почему его бойцы вернулись на место преступления? Чего ради они свернули на дорогу, которая заканчивалась тупиком, хотя джип был оснащен навигатором? Как эти ребята смогли поймать машину на дороге, которой практически никто не пользуется?
Можно допустить, что она их уже ждала. Если так, то джип нарочно попал в поле зрения полиции. Но зачем это Острому?
Есть и еще один неясный момент. Почему в салоне машины не осталось ни одного пальчика? Когда бандиты успели произвести уборку? На ходу? Может быть. Но если они заметали следы, то зачем оставили автомат в машине и отпечаток Ганыкина на патроне?
Может, в джипе и не было никакого Ганыкина. Там находились быки Вильяма. Если так, то стреляли они по-настоящему. В людей, которые допрашивали Славину и могли узнать о подвигах Шаронова.
– Думаешь, Вильям? – осведомилась Рита.
– А вдруг?
– Что ты будешь делать?
– Буду.
– Черт!
– Что такое?
– Не надо ничего делать. Оставь Вильяма в покое. Подставил он Острого, и что? Сами пусть разбираются.
– А вдруг все-таки Вильям? Он действительно мог меня убить.
– Нет, не Вильям. – Рита импульсивно вцепилась ему в руку. – Пообещай мне, что не будешь копать под него.
– Не буду.
– Он очень опасный человек.
– А может, именно поэтому и буду.
– Нет! – выкрикнула Рита.
Но Максим выразительно глянул на нее, и она отступилась. Женское дело – борщи варить. Тем более что Рита нашла в этом свое призвание.
Гибель сына – катастрофа для матери. Ольга Даниловна Шаронова смотрела на Максима из выжженной пустыни, в которую превратился сад, недавно цветущий в ее душе.
– Ольга Даниловна, скажите, Софья – ваша родная дочь? – спросил Максим.
Роман Шаронов очень похож был на свою мать. На этот счет даже не возникло вопросов. Но Софья отличалась от нее более чем заметно. Другой склад лица, иная конституция тела.
– Она мне всегда была как родная. А почему вы спрашиваете?
– Внешне вы не очень похожи. Дело в том, что я изучаю физиогномику, вот и решил проверить свое предположение. Значит, между Романом и Востровым Ильей Михайловичем конфликтов не было? – Максим продолжил разговор, вести который его никто не обязывал.
Но уже сейчас можно было сворачивать лавочку, поскольку ответ на главный вопрос он уже получил.
Джип был записан на Ганыкина. Вряд ли он ему принадлежал по факту, но этот тип ставил его на ночь во дворе своего дома. Заявление об угоне подал заместитель директора охранной компании «Меч», после того как розыск вышел на сотрудников этой фирмы. Но Максим в данную контору лезть не спешил, да и с угоном разбираться тоже. Хотя бы потому, что не имел на это полномочий.
А жене Ганыкина было все равно, какой административный округ он представлял, Восточный или Западный.
– Я вас где-то видела, – сказала она, с интересом разглядывая Максима.
Улыбка у Татьяны красивая. Глаза большие, глубоководные, ресницы длинные, пушистые. Губки бантиком. Только вот щечки колобком. Чересчур уж пухлые. А второй подбородок по своим размерам стремился перерасти первый.
Нет так давно эта молодая женщина была красивой стройной блондинкой, но коварное ожирение округлило ее тело.
– Да, мне говорят, что я похож на одного актера.
– Да-да. Капитан Костин всех победит!
– Я Юрьев.
– Нет, Юрьева не знаю.
– Уже знаете… Значит, прошлой ночью Антон дома не был, да?
– А он что-то натворил? – с беспокойством спросила Татьяна.
– Будем надеяться, что нет. Машину он оставлял во дворе вашего дома?
– В гараже у него своя машина. В смысле, наша.
Дом у Ганыкина свой, не большой, но новый. Гараж на одну машину. Рядом с ним можно было поставить еще один автомобиль. А как насчет парковки возле жены?
Судя по озорным огонькам в глазах, свободные места в ее душе имелись. Максиму непонятно было, то ли она сама по себе женщина не особо тяжелого поведения, или мужа ей не хватает. А может, и то, и другое.
Мужа может не хватать из-за разлада в семье. Возможно, из-за вмешательства третьей силы.
– Татьяна, а вас не удивляет, что Антона уже второй день нет дома?
– Четвертый пошел. Работа у него такая, пропадет ни с того ни с сего, – сказала Ганыкина и тяжело вздохнула.
– Вы, я так понимаю, уже к этому привыкли?
– Можно на «ты». – Татьяна улыбнулась.
– Можно? – игриво спросил Максим.
– На «ты». – Она озорно глянула на него.
– А вообще?
– Я женщина замужняя. – Татьяна опустила глаза, кокетливо улыбнулась и огладила полы халата.
– А муж?
– Муж не замужний, он женатый.
– А вдруг у него любовница есть?
– Так она женщина, а не мужчина.
– А есть?
Татьяна открыла рот, но ничего не сказала.
– Так есть или нет?
– Вам зачем?
– Это не мне, а тебе. Чтобы угрызений совести не испытывать.
– Вы губу-то закатайте. А любовница у Антона есть.
– Ты знаешь, где она живет?
– Нет его у нее.
– Смотрела?
– Да, ходила, узнавала.
– Может, я схожу да спрошу?.. А потом к тебе. Продолжить разговор.
Татьяна замялась и про губу ничего не сказала.
Инга Карпушкина жила в избе, обшитой вагонкой. Дом стоял неподалеку от перекрестка. Его хорошо было видно из коммерческого ларька, в окошке которого розовели диатезные щеки пышногрудой девушки.
– Привет! – Максим весело подмигнул ей.
Девушка зарделась, и ее многострадальные щеки стали еще красней.
– Здравствуйте.
– Водички! – Максим купил бутылку минералки, но уходить не торопился.
– Еще что?
– Хотелось бы поговорить.
– Со мной?
– А с кем еще? Допоздна работаешь?
– До двенадцати. Но можно и раньше…
– И позавчера допоздна работала?
– Работала.
– Скучно, наверное, было? А по сторонам всегда интересно смотреть. Может, видела что-то любопытное?
– Что именно?
– К девятнадцатому дому джип черный подъезжал.
– Так он всегда там стоит. А вы кто такой?
– А почему интересуешься? Может, я тебе понравился? Или напугал чем?
– Еще чего, – буркнула продавщица.
– Наверное, позавчера что-то интересное с этим джипом случилось?
– Ничего не случилось.
– Но ты же что-то видела?
– А что я видела? Антон подъехал, сигареты взял.
– Ты его знаешь?
– А чего не знать? Он к Инге ездит, а мы с ней дружим.
– Значит, к тебе подъехал. А дальше что?
– Я обязана отвечать?
Максим представился, предъявил удостоверение.
– Я не знаю.
– И я не знаю. То ли он купил у тебя сигареты, то ли отобрал.
– Купил, конечно.
– Он один был?
– Мне сперва показалось, что да. А когда к машине подходил, голоса послышались. Кто-то поздоровался с ним.
– Дальше что?
– Да я не видела. Только слышала.
– Что именно?
– Поздоровались. Потом шум был. То ли ударили его, то ли дверца закрылась. Галка подошла, что там, спрашивает, было?
– Галка тоже видела?
– Она сказала, что Антона ударили в живот, а потом в машину засунули. Я не поверила.
– Почему?
– Нет, ударить его могли. В шутку. Там у него друзья, такие же здоровенные, как и он. Они чем-то занимаются. Могут подурачиться.
– А Галка видела, кто его ударил?
– Да.
Галка жила неподалеку, и Максим застал ее дома. Девушка действительно видела парня, который подошел к Ганыкину, когда тот садился в машину. Фоторобот составлять не пришлось. Оказалось, что в тот момент Галка снимала на телефон свою подружку. На всякий случай она щелкнула Антона и людей, которые к нему подошли.
Их было трое, но Максим смог хорошо разглядеть только одного.
