Глава третья. Противостояние
Утром похоронили Испанца, прямо за банком в небольшом скверике, с настоящей могилой, даже крест в изголовье воткнули, на который приколотили табличку. Надпись сделали красным маркером: «В память о правильном пацане, Испанец». Затем занялись работой. Весь день обшаривали ближайшие руины. Город разваливался, но дома ещё стояли. Крут собрал две команды, одну возглавил Шрамом, вторую решил вести сам. Задача проста – ходить по квартирам, вышибать двери, быстрый обыск и следующая. Результат приятно удивил. Когда к вечеру мародёры вернулись на базу и выложили на стол трофеи, пахан аж присвистнул. Только золотыми побрякушками насчитывалось больше трёх килограммов. Также в добыче были два жёлтых стограммовых брусочка, на каждом из которых стояло вожделенное клеймо «999,9». Крут прекрасно понимал, что именно подобные бруски являются главной ценностью, поэтому накануне переправил в тот мир только один килограмм, остальное в таких же слитках покоилось в сейфе главного менеджера, ключ от которого он таскал на толстой серебряной цепочке. На первый обмен отправились монеты, один килограммовый брусок рыжья, цацки, взятые у чехов и из ячеек, и камни, которые выковыряли и послали отдельно в мешочке. И вот сейчас на столе лежало столько ювелирки, что впору открывать магазин.
– Пахан, мы на это можем танк поменять, – прогудел Глобус. – Давай баб закажем.
– Глобус, как же ты задолбал со своими бабами! – не выдержал Крут. – Что ты знаешь о пробах золота?
Тупой качок озадачено почесал затылок, чем вызвал многочисленные улыбки.
– Знаю, что есть, – наконец выдал он.
– Так вот, позволь тебя просветить. Короче, все слушаем сюда. Проба – процент золота и других металлов, содержащихся в изделии. Вот, – Крут взял со стола слиток, – чистое золото, остальное, – он указал на цацки, – золото с примесью. Как вы думаете, высоко будут оценены именно эти украшения?
– Не думаю, – отозвался Шрам.
– Правильно, многие украшения стоят так дорого из-за работы. Наших "партнёров", – в слово "партнёр" он вложил столько сарказма и презрения, что даже Глобус заулыбался в тридцать два зуба, – это не интересует, им нужен металл. Я ничего не смыслю в очистке, можно ли из цацак получить чистое золото, или конкретное рыжье так и останется изделиями? Но того, что мы насобирали хватит максимум на мелкие ништяки. Хотя его тут и много. Понятно?
Все закивали.
– Так вот, наши трофеи будут оценивать по процентному соотношению золота и других металлов в изделии, – продолжил Крут. – Сейчас мы сядем. Сыр, тебя это не касается, ты на стрёме, следишь за улицей.
Раненый боец кивнул, его рука заживала медленно, но он уже мог ей очень осторожно орудовать.
– А мы сейчас сядем и будем делить украшения по пробам и каратам.
– А как определить? – спросил озадаченный Глобус.
– Так, Сыр, отставить стрём, останешься здесь. Глобус, дуй наверх и наблюдай, увидишь что подозрительное, зови.
Глобус кивнул и отправился к лестнице, остальные за его спиной с трудом сдерживали смех.
– Итак, – продолжил инструктаж Крут, – ищем на изделиях пробы. Есть две системы проб: первая наша отечественная – 999, 958, 750, 585 и 583. Нас, конечно, интересуют первые три верхние позиции, но, учитывая, что никто не делает цацки из 999, так что остается 958 и 750, это произведения искусства, но пятисотые пробы самые распространенные. Западная система проб выглядит так: верхняя позиция 24 карата, дальше по убывающей – 23, 18, 14.
– Значит 585 и 583 равны четырнадцати каратам? – спросил Слон.
– Всё верно, – подтвердил Крут.
– Пахан, а откуда такие сведения? Ты вроде вчера этого не знал? – поинтересовался Штырь.
Крут достал из рюкзака книгу о золоте и положил на стол.
– Знание – сила, – прокомментировал он. – Я полистать первые страницы успел, она мне случайно попалась в одной из квартир. Как видите, не зря листал.
– Поэтому ты и пахан, – улыбнулся Шрам. – Хватит базарить, все дружно ишачить!
Бывшие зеки стащили к столу стулья и, установив пяток свечей, принялись за сортировку.
– Ни хрена не вижу пробы, – вертя в руках толстую цепочку желтоватого цвета, озадаченно произнёс Чёрный.
Крут бросил взгляд на изделие, слишком оно отдавало желтизной и напоминало то, что соотечественники называют "турецким золотом", которого в природе не существует, в Турции не добывают золота. Его покупают ювелиры в слитках и оно соответствует своим параметрам, вот только сплавы, которые в него добавлены, плохо влияют на изделие. Но это пускай голова болит у тех, кто будет с этим возится.
– А, нашёл, – обрадовался Чёрный, – 375.
– Фуфло самоварное, – отозвался с другого конца стола Штырь, – бросай его вон в ту кучку, там уже штук пять таких «шедевров». Даже не знаю, нужно оно вообще кому-нибудь, или нет.
– Там сами разберутся, – отозвался Крут.
Он оглядел стол, осталось несколько колец и браслетов, на которых проба не стояла, но сразу было видно, что золото старое советское. Скорее всего, оно было либо 585, либо 750. Крут сгрёб их со стола и кинул в небольшую кучку 750. Теперь разложить добро по пакетам, в каждый пакет бумажку. Фасовка не заняла много времени, после чего добыча была убрана в сейф.
На улице окончательно стемнело, до сеанса связи с "владыками ворот" оставалось ещё около часа. Каждая группа получила своё время, окно в четыре минуты, и надо уложиться в него, или ждать следующего сеанса.
Ужинали молча, напряжение нарастало, все ждали развязки, удастся ли получить с "властителей ворот" хотя бы часть заказанного. Если да, то операцию можно будет повторить завтра. Если "партнеры" покажут себя относительно честными, то с ними можно работать, им от этого выгода немалая.
На этот раз вели себя осторожно. На верхних этажах разместились два лучших стрелка, Штырь и Слон, остальные на улице тоже хлебалом не щёлкали и стояли в оцеплении. Непосредственно перед местом, где должны были открыться ворота, остались только Шрам и Крут. Жгуты ворот появились секунда в секунду, мутная «мыльная» плёнка мешала увидеть то, что происходило с другой стороны, но слышимость оставалась великолепной.
– Вперёд, – заорал кто-то с стой стороны. – Тележку толкайте! Живее!
– Что там творится? – недоумённо спросил Шрам, глядя на шефа.
– Валера, блин, – взорвался Крут, – а я почём знаю, что там творится?
Разгадка не заставила себя долго ждать. Спиной вперёд из ворот вылетел парень в такой же как на них афганке, тянущий тележку, которую толкали ещё четверо. Шрам бросился помогать втянуть её в этот мир. Чёрный распахнул двойные двери банка, и новые переселенцы под стволами автоматов вкатили поклажу в здание.
– Новые условия торга, пояснения и новый прайс прилагаются, – крикнул невидимый собеседник, после чего ворота захлопнулись.
– Отходим, – скомандовал Крут.
Шрам и Бомба послушно попятились, прикрывая шефа. Вскоре крепкие двери из бронированного стекла надёжно отрезали их от улицы.
– Вы кто такие? – спросил Крут, глядя на пятерых «грузчиков».
– Вы, ублюдки, нас заказали, – вышел вперёд чернявый парень лет двадцати, похожий на цыгана. – Нас вытащили с хаты и пинком в ворота.
– Пацаны, базар гнилой, – произнёс Шрам. – Мы конкретных людей заказывали, а эти сволочи первых попавшихся к нам закинули. Сидельцы, вы откуда?
– В Мордовии лес валили, – отозвался всё тот же чернявый. – Я только ни хрена не понял, это правда про другой мир? Мы уже не на Земле?
Крут осмотрел пополнение, все растеряны, даже испуганны и срочно нуждались в прояснении ситуации.
– Шрам, плесни ребятам по пятьдесят грамм, пусть в себя придут.
Помощник кивнул и, открыв шкаф, достал бутылку кристаловской водки, стопки на всех присутствующих, быстро и почти ровно разлил, только себе и Пахану чуть больше капнул.
– Давайте, пацаны, за встречу, – взяв свой стакан, провозгласил Крут. – С вами, как, впрочем, и с нами, конечно, подло поступили, но такова жизнь наша уголовная.
Выпили.
– Теперь о деле, – указывая новеньким на стулья, начал базар Крут, – мы себе подкрепление для будущей войны выписывали, вы в моих списках не значитесь. Кто за вас базарить будет?
– Я буду, – отозвался чернявый. – Цыган моё погоняло.
– В масть, – выдал стоящий за спиной шефа Слон. На всякий пожарный он держал автомат в руках, но, опустив ствол, проникся, так сказать, реалиями нового мира.
– У нас грядёт большая война с чехами, бородатые планируют Москву под себя подмять. Кто из вас в армии служил?
Руку подняли двое крепких парней лет тридцати.
– Это хорошо, – обрадовался Крут, – а то уж я совсем не надеялся. Теперь о сущности происходящего. Я здесь главный, зовите меня Крутом, промышлял я раньше в Питере. Это мой помощник Шрам, моя правая и левая руки. Предложение следующее: идёте под меня, вливаетесь в бригаду, наша задача – выживать и добывать ништяки с той стороны, обменивая их на разные цацки, добытые здесь. Вопросы?
– А что за мир, и какой нам резон под тебя идти? – озвучил общий вопрос Цыган.
– Справедливо, – согласился Крут. – А резон такой, мы здесь за четыре дня кое-как укрепились, добыли много нужного. За этим стеклом вы мясо, добыча, там полно монстров ну или мутантов, короче, без разницы, сожрут и не заметят. Если кто не согласен, получает пинка и валит на верную смерть, лишние рты мы кормить не собираемся. Оружие и патроны на идиотов тоже тратить не будем. Вопросы?
– Что за чехи? – уже совсем озадаченно спросил предводитель новичков.
– Чехи, самые настоящие, боевики Рустами Умарова. Пленный перед тем, как подохнуть, сказал, что их тут человек тридцать. Сами понимаете, не в нашем положении с ними воевать, вот и заказали мы реальных пацанов, а эти суки вас к нам зашвырнули.
Оба вояк неожиданно встали и направились к Круту.
– Не знаю, как остальные, – произнёс первый, что повыше, – мы с вами, бородатых душили и душить будем. С чехами не договариваемся, звери они.
– Не все они такие, – примирительно сказал Крут, – но именно эти такие. Добро пожаловать. Вы что скажите?
– Похоже, выбора у нас нет?
– Выбор простой: выйти за эти двери и сдохнуть или влиться в коллектив, правда, сначала мы выясним, кто вы и за что чалились.
Цыган и двое не определившихся задумались. Крут наблюдал и свой вывод уже сделал, от чернявого надо избавляться, если, конечно, не решится уйти в свободное плавание. Он сам был парнем крепким и властным, но перед ним сидел волк, вместо глаз два чёрных зеркала, в которых плясали огоньки свечей, наколки говорили о том, что сидел он за двойное убийство. Крут был не подарок, но Цыган явно отличался особой жестокостью, и сейчас он обдумывал, сможет ли перехватить власть. Двое других больше испуганы. Толстоватый мужичок невысокого роста с полными губами, которыми он постоянно причмокивал, вытирал вспотевшие ладони о штаны, ему явно не по себе. Второй – полная противоположность толстяку, сухой, высокий, жилистый, худое лицо напоминало волчий оскал, но взгляд был растерянный. Он переводил его то на Слона, стоящего за спиной у Крута, то на Глобуса, вертящего в руках штык-нож от СКСа, который в его огромных ручищах выглядел как зубочистка.
– Я свалю, если мне ствол дадут, банку тушёнки и курево, – наконец решил чернявый.
Он понял, что команда слаженная, и ему не разбить её, а будет дёргаться, просто глотку перережут. Внутри Крута всё запело, проблема разрешилась наилучшим образом.
– Сыр, выдай Цыгану ППШ и два магазина, только не заряжай, – приказал он, – ну и тушёнку с куревом.
Боец кивнул и выложил на стол ствол, доставшийся от чечена, рядом положил диски. Шрам принёс банку говядины и пачку "Беломора".
– А до утра не оставите? – ещё не понимая, что его ждёт, спросил Цыган.
Крут отрицательно покачал головой. Чернявый решительно сгрёб со стола то, что ему выдали.
– Сумку дай.
Крут кивнул, и Шрам выложил на стол небольшую синтетическую спортивную сумку. Цыган деловито упаковал туда тушёнку, второй магазин отправил следом за консервами, папиросы положил в нагрудный карман, оглянулся на своих спутников.
– Вы со мной?
Слова прозвучали как приказ, от которого толстяк вздрогнул, а длинный с вызовом посмотрел на Цыгана. Тот только пожал плечами.
– Бывайте, пацаны, – бросил он и пошёл к дверям.
Позади него пристроились Штырь и Слон. Бомба открыл дверь в ночь, и Цыган направился прочь, одновременно пристегивая круглый диск. Его сразу взяли на прицел, поэтому к затвору он даже не тянулся, только когда за его спиной закрылись двери, он дослал патрон.
– Отчаянный парень, – проводив глазами скрывшуюся во тьме фигуру, прокомментировал Шрам.
– Он одиночка, – отозвался высокий, – всю камеру в страхе держал. Его дважды пытались поставить на перо. Не вышло.
– Тебя как звать? – спросил Крут высокого.
– Сухим зовите, а это Сладкий. Короче, мужики, не повезло вам, я никогда не служил, вор, на ножах нормально, а вот со стволами не дружу, а Сладкий петух наш камерный.
– Твою мать, – выругался Шрам, – только опущенного нам не хватало.
Крут усмехнулся, он знал, толстяк до утра не доживёт, опущенных его помощник ненавидел до зубовного скрежета, и в какую камеру бы его не переводили, петухи там дохли. Сладкий сжался под скрестившимися на нём ненавидящими взглядами, видимо, он прочёл в них свой приговор, поскольку рухнул на колени и пополз к Круту.
– Братаны, не трогайте, рабом буду, – не переставая, повторял он.
Крут, видя подобное унижение, едва не пнул его по толстой плаксивой физиономии, это мясо ни на что не годилось.
– Спать будешь здесь, – указал он на коврик у дверей.
Сладкий часто закивал и, не вставая, пополз к двери.
– Шрам, если будешь его валить, – прошептал Крут на ухо помощнику, – делай без крови, жалко одежку новую портить, пригодится.
На это Шрам только оскалился, и Крут понял, судьба петуха решена.
– А вас как зовут? – обратился он к парням, которые воевали и которые вполне нормально уже общались с Сыром.
– Вам погонялы или имена?
– И то и другое.
– Мы братья, – произнёс тот, который был чуть повыше, – Саша и Дима, а погонялы простые, я – Старшой, он – Малой. У нас разница в два года.
И действительно они были похожи, одинаковый цвет глаз, тяжёлые подбородки оттопыренные уши.
– Добро пожаловать, я Крут, это Шрам, с остальными познакомитесь позже. Ребята вам всё расскажут, а нам надо почирикать, – и, сделав знак помощнику, пахан направился в комнату охраны. – Тебе не показался знакомым этот Цыган? – спросил он Шрама, когда дверь за ними закрылась.
Шрам отрицательно покачал головой.
– Не помню.
– А я вспомнил, – продолжил Крут, – лет пять назад было громкое дело: банда малолеток убивала прохожих, насиловали, грабили. Короче, полный беспредел. Они все под Чернявым ходили, ему на момент суда исполнилось восемнадцать, поэтому он единственный пошёл как взрослый. Всего следокам удалось доказать сорок два эпизода, но братва базарила, что их раза в полтора больше. Так вот, сел бы он лет на двадцать, да только болтуну (адвокату) удалось доказать, что парень с отклонениями, и его на пять лет отправили на принудительное лечение. Полечили, выпустили, но на свободе этот отморозок провёл меньше двух недель, зарезал парочку в парке, девушку изнасиловал, причём сначала зарезал, а потом изнасиловал, и впаяли этому ублюдку сразу пятнашку.
– Беспредельщик, – подвёл итог Шрам.
– У него мозги совершенно отморожены, – согласился Крут, – но сила в парне есть. Он всё просчитал, сможет или нет отколоть людей и подмять под себя дело. Пришёл к выводу, что ему не по зубам, и срулил, и даже оружием обзавелся. Кстати, ты со Сладким что делать собрался?
– Придушу ночью, – без каких-либо эмоций ответил Шрам.
– Воля твоя. Хочешь, вали, мне подобные отбросы без надобности. Теперь дальше, сейчас проверим груз, что нам дали, а что нет, присмотримся к новеньким. Вывод пока такой: пополнять бригаду можно, но за счёт пришлых. Никто не станет заморачиваться и собирать для нас по зонам боевиков.
– Этого следовало ожидать, – согласился Шрам. – Заканчивай базарить, пойдём посмотрим, что там нам хозяева прислали, да и новый прайс почитать не помешает.
Тележка по-прежнему стояла у дверей, но была уже разгружена. Зелёные ящики в одной стороне, генератор отдельно, рядом с ним сложили мешки с крупами и мукой и два баллона с газом. Плитку парни приволокли ещё на второй день, разграбив какой-то магазин, продающий товары для туристов и дачников. В посуде тоже недостатка не было, из ближайшего торгового центра притащили набор цептора для готовки и два набора на двенадцать персон из тёмного небьющегося стекла. Рядом с генератором одиноко стояла пятидесятилитровая бочка с дизельным топливом. Шрам усмехнулся.
– Ей красная цена на заправке штука, а они с нас как за тонну взяли.
– Нам выбирать не из чего, – отозвался Крут, взяв лежащий на генераторе пакет, вскрыл и принялся изучать новую ценовую политику. – Шрам, принимай арсенал, а я пока ознакомлюсь с тем, что нам тут написали.
Валера кивнул и, застроив Глобуса и двух новеньких, потащил ящики в дежурку охранников, помещение с крепкой металлической дверью годилось под оружейку и склад продовольствия.
Крут быстро пробежался по списку присланного:
"Генератор – 1шт.
Топливо Д. – 50 л.
Гранатометы РПГ7 – 2 шт. (выстрелы осколочные 10 шт., термобарические 10 шт.).
АКМ – 5 шт.
АКМС – 5 шт.
РПК – 2 шт.
Гранаты Ф1 – 20 шт., РГД5 – 20 шт.
Тротил – 40 шашек 200 гр.
Детонаторы – 50 шт.
Баллоны с газом (100л.) – 2 шт.
Крупы – 5 мешков по 25 кг.
Окончательный расчет – оплачено полностью на счету четыреста семьдесят тысяч расчетных рублей".
Крут прикинул то, что они отправили, и то, что получили в результате. Всё оказалось не так уж плохо. Они переправили туда килограмм банковского золота, побрякушки, которые забрали у чехов и из хранилища, монеты платиновые и золотые, камешки. Сумма на реальные цены достигала десяти лимонов, а может, и больше. Но у хозяев ворот были свои тарифы, кило золота стоило у них 500 тысяч, что в три раза ниже реальной стоимости. Побрякушки они принимали на вес, причём золотые украшения были разделены по пробам, например, килограмм золотых цацек 585 пробы стоил всего сто тысяч, а 750я – сто пятьдесят. Вот такая политика. Один литр дизеля – двести расчётных, а на обычной заправке всего двадцатку. А оружие со складов вообще за бесплатно забирают, АКМ продают за тридцать тысяч, а пулемёт за восемьдесят. Короче, лохотрон полнейший, но выбора нет, либо платишь, либо сосешь лапу.
– Ну что там? – раздался из-за спину голос Шрама.
– Нас круто нае….и, – зло бросил Крут. – Они установили цены. Каждый товар стоит в сто раз больше, чем там. Где ты видел калаш за тридцатку? А мы купили таких десять. Прикинь, триста штук за десять автоматов. Их в девяностые на вес продавали, а в Чечне на рынке такой агрегат стоил всего пятёрку.
– Охрененный развод, – согласился Шрам, – но платить всё равно придётся.
– Знаю, – отозвался Крут. – Отдельная комедия – пересылка людей. Заказать человека стоит двадцать косарей. Вот смотри, мы получили пятерых, сто штук с нас списали, один ушёл, одного ты придушишь, потеря в сороковник. Дорого.
– И что ты предлагаешь? Пусть живёт?
Крут отрицательно покачал головой.
– Этого Сладкого кормить придётся, пользы от него никакой, только если в виде домашней феи использовать, но оно нам на хрен не сдалось. Кончай его. Кстати, о бабах, которых так хотят наши бойцы, воротники цену заломили запредельную, сто штук.
Шрам присвистнул.
– Не хило. Чтобы всех обеспечить понадобится больше лимона.
Крут снова кивнул.
– Или можно устроить бордель, заказать пятерых, посадить под замок и пользовать всем вместе.
– Вариант, – согласился Шрам, – выгодно они от нас избавились.
– Выгодно, – согласился Крут. – Нужно пацанов поспрашивать, что с другой стороны ворот творится. Пусть прошло всего несколько дней, как нас сюда закинули, но, думаю, подобные события не остались незамеченными. Ладно, спать пора, завтра большой день, у нас есть всё необходимое, пора вскрывать хранилища, мы нашли три таких. Есть вероятность, что завтра мы неплохо поднимемся. И резерв остался – двести грамм платины, два кило чистейшего и рыжья, и то что мы сегодня натащили. Но лафа наша скоро кончится, выгребем мы банки поблизости, и придётся нам искать новое месте кормёжки. Ты знаешь, где Центробанк хранит своё золото?
– Понятия не имею, – озадачено почесав затылок, ответил Шрам.
– А надо узнать, – подложил Крут. – Если мы его найдём, то сможем потребовать всё, что захотим. Там должно быть две тысячи тон золота, а может, и больше.
– Охренеть, – выдал помощник, – я даже с трудом могу представить, сколько это.
– Я тоже, – честно признался Крут. – Есть у меня идейка, запросить данные у воротников. Если миры одинаковые, то можно рассчитывать, что и здесь его хранят там же.
– Ага, сейчас, – саркастично заметил Шрам, – вот возьмут они и пришлют нам схему проезда. Они подождут, нагонят сюда ещё команд, с надеждой, что мы сами докопаемся, где всё это хранится. А вот идея, где можно найти золото, у меня есть, и местечко не так далеко.
– Кремль? – сходу спросил Крут.
– Скучно с тобой, пахан, всё-то ты знаешь.
– До Кремля дойти надо. Думаю, не одни мы такие умные. Мы, конечно, немного усилились, но всё равно слабы, и проблему со зверями никто не снимал, сначала надо их валить.
– Одни не свалим, нужны ещё люди.
– Нужны, и завтра отправим заявку на десять человек. Нас сейчас двенадцать, будет человек двадцать, можно и на чехов поохотится.
– Сухой не боец, – напомнил Шрам.
– Станет или сдохнет, здесь арифметика простая. Ладно, пошли спать, завтра нам надо банки вскрывать и домом заняться. Генератор подключить, освещение наладить, стальные листы на окна приварить. Одна из первоочередных задач – превратить это здание в крепость. Всё, спать, а то до утра протрепимся.
Вскоре в здании воцарилась тишина, и только где-то на верхних этажах бодрствовали Сыр и Слон. При этом Слон дежурил с винтовкой Мосина, которую забрали у погибшего стрелка, завалившего Испанца. Умаров даже где-то надыбал оптический прицел, так что в группе появилась своя снайперка.
Утро началось с похорон, хотя похороны Сладкого сильно отличались от погребения Испанца. Если ростовского авторитета закопали, то труп "петуха" просто отволокли на стройку и швырнули в котлован, на дне которого хватало мутной воды. Никто не стал выяснять, с чего он помер, всем было плевать. С трупа только стянули сапоги и новое обмундирование. Чего зря вещи переводить?
– Итак, повестка дня следующая, – начал утренний брифинг Крут, – сейчас делимся на две группы, первая пойдет грабить банки. Теперь на вскрытие сейфов должно уходить гораздо меньше времени благодаря взрывчатке. Вторая группа займется укреплением позиций. Получив генератор, мы наконец сможем запустить сварочный аппарат. Необходимо заделать окна на первом и втором этажах. Со мной по банкам пойдут, – он оглядел стоящих бойцов, – Штырь, Слон, Глобус, Мальборо и Чёрный. Каждый берёт по килограмму тротила и АКМы. Остальные здесь, за главного Шрам. Вопросы, предложения?
– Я на сварочном легко могу, – поднял руку Сухой, – свой второй срок мотал на зоне, где сварочным работам научился. Дайте только материал и сам аппарат.
– За материалом придётся идти в город, – прояснил ситуацию Шрам, – но половину можно найти на соседней стройке. Сварка есть, так что скучать будет некогда. Кто пустой, вооружаемся, остальные собирают необходимое для выхода. На охране Сыр и Бомба.
Через двадцать минут два отряда покинули банк. Крут отвёл Шрама в сторону.
– Присматривай за новичками. Мне важно знать, насколько они толковые.
– Не переживай, пахан, присмотрю, и ты аккуратней.
Обменявшись рукопожатиями, две группы разошлись в разные стороны.
Банки осмотрели ещё накануне, решили начать с разрушенного непонятным взрывом ВТБ, на него завалилась соседняя высотка, поэтому вычистить его нужно в первую очередь. Дошли быстро и без приключений, всего-то пара кварталов. Вход остался целым, двери заперты, но часть фасада обрушилось, поэтому войти внутрь не составило проблем.
– Аккуратно, – приказал Крут, – ходим только парами, в здании могут гнездится мутанты.
Трупы охранников нашлись на их рабочем месте, оба сидели в «караулке», первый откинувшись на стуле назад, глядя в потолок, второй лежал на столе лицом вниз, в его виске зияла огромная дыра, на полу валялся точно такой же Грач, как и у охранников в банке, где теперь размещалась база зэков. Видимо, высотка обрушилась недавно, всего пару лет назад, и высушенные трупы мало интересовали мутантов. Под рукой мертвеца лежал журнал регистрации, на последней странице Крут обнаружил летопись:
«В городе что-то взорвалось, на улицах трупы, чувствуем себя плохо. Ванька уже не встает. Выходить страшно, а ведь прошло всего два часа. С трудом дошёл до окна, отчетливо вижу зарево пожаров, ночь окрасилась яркими красками, радио и телевизор молчат, связи нет ни по рациям, ни по сотовым".
Следующая запись двумя часами позже:
«Ванька умер, мучился страшно, орал, на теле появились язвы, выглядят ужасно, последние пять минут метался, а потом умер, у меня так и не поднялась рука его добить».
Крут посмотрел на время последней записи – час ночи:
"Мне с каждым часом всё хуже, тело жжёт, словно обварили кипятком. Понимаю, что конец настал, но сил сделать то, что необходимо, нет. Дрожит рука, пишу с трудом. Уже ясно, что помощи не будет, даже не знаю, на что надеюсь. Анечка, прости меня…».
Крут закрыл журнал и подобрал Грач. "Надо бы похоронить по-человечески", – подумал он, но отмахнулся от этой мысли, если всех похоронить, сил не хватит. Длинная очередь вспорола тишину. Крут развернулся и выскочил в почти неповрежденный операционный зал. Из-за стойки короткими, но быстрыми прыжками на отстреливающихся бойцов лезли твари размером с больших мышей. Описать мутанта было затруднительно, крыса или мышь, вставшая на задние лапы, полное отсутствие шерсти, двухсантиметровые когти на передних лапах, шипастый хвост, маленькая пасть, полная острых зубов. Но самое поганое – их было много. Одна из тварей, вскочив на стойку, издала мерзкий низкий звук, от которого вздрогнули стёкла, словно тенор в оперном театре решил показать, как бьются хрустальные бокалы. Штырь выронил автомат и, зажимая уши, упал лицом вниз. Слон ещё держался, но выпущенная им очередь ушла в потолок. Крут среагировал мгновенно, голосистый зверёк выиграл необходимые секунды, на стойку вскарабкались сразу семь его родичей, готовых кинуться на деморализованного противника. Короткой очередью Крут сбил пищалку со стойки, на него какофония не произвела никакого впечатления, просто неприятно, вроде как пенопластом по стеклу. А с улицы в здание вбежали Мальборо и Чёрный, они мгновенно сориентировались и открыли ураганный огонь, сметя обратно атакующих тварей. Наступила тишина, все замерли, с пола поднялись Штырь и Слон, выглядели они оглушёнными, но потихоньку приходили в себя. В тишине раздался топот множество лапок, который вскоре затих в отдалении. Противник отступил.
– Внимательней, – строго приказал Крут, – Мальборо, Чёрный – правое крыло, Штырь, Слон – левое. Пошли, а я пока вскрою оружейку. Если там точная копия нашей, то у нас появится парочка новых стволов под мощный патрон.
Так и оказалось. Результат мародёрки: по паре Грачей и Витязей, четыре магазина к пистолет-пулемётам и по два к пистолетам, три сотни патронов. Штатный БК, но всё-таки лучше, чем пустой шкаф. Глобуса оставили на стрёме, он устроился за здоровенной кадкой, в которой когда-то росло какое-то растение, может, фикус, а может лимон, или ещё какая хрень. Кадка выполняла роль укрытия и была достаточно большой даже для не маленького качка.
Крут вышел в коридор, изредка из разных концов здания до него долетали звуки выстрелов. Там, куда ушли Штырь и Слон, очереди, со стороны менее опытных Мальборо и Чёрного, картина была противоположенной, те лупили исключительно длинными, выстрелов по десять. Через двадцать минут прибежал Штырь.
– Бос, мы нашли вход в подвал. Очень похоже, что нам туда, но дверь заперта.
Крут кинул ему ключи, снятые с пояса застрелившегося охранника.
– Вскрывайте, и фонари не забудьте.
Фонарями и запасом батареек разжились во время мародёрки небольшого торгового центра, причём нашлись головные на ремнях как у шахтеров. Там вообще был неплохой туристический отдел, а судя по тому, что всё осталось нетронутым, мародёры в городе не появлялись. Крут с тоской вспомнил вешалку с отличными камуфляжными костюмами, но не повезло, прохудилась крыша, и они просто сгнили. Зато разжились великолепными берцами, главарь с удовольствием притопнул тяжёлой ребристой подошвой. Обувка была что надо. Вообще оттуда много полезного вытащили: спальников десяток, рюкзаки, правда, всего три штуки, но лучше старых сидоров, которыми их снабдили воротники, ножи, фляги, несколько свитеров, которые лежали упакованные в полиэтилене, термосы и рыболовные снасти. Пришлось делать две ходки, чтобы уволочь находки. Можно теперь попробовать рыбки половить, набережная в пятидесяти метрах.
– Шеф, – раздался за спиной голос Слона, – сейф нашли, точно такой же, только там воды по колено.
– Слон, ты с взрывчаткой как?
– Нормально, подорву. У меня лейтенант, командир взвода, был фанатом минно-взрывного дела, вот и натаскивал тех, кто хотел учиться. Я хотел.
– Тогда лепи, но аккуратно, сам не подорвись.
Боец кивнул и убежал.
Крут уселся на стул возле небольшого столика и закурил. Почти неделю они здесь, можно подвести баланс. С чего начать? Наверное с того, что они выжили, это в плюс, есть неплохая база, мародёркой удалось разжиться тем, на что не хотелось тратить деньги, с воротников получили кое-что необходимое, генератор, топливо оружие – тоже в плюс. Теперь о минусах: самое плохое то, что потеряли четверых, у них есть враг, сильный и опасный, ну и сам мир, в котором человек больше не хозяин, в любой момент тебя могут сожрать различные твари.
Где-то внизу грохнуло, здание вздрогнуло, но устояло. В холле появились Мальборо и Чёрный и вопросительно посмотрели на боса.
– Слон сейф рвал, – пояснил Крут, – давайте держите холл вместе с Глобусом, а я пойду в подвал спущусь.
Бойцы кивнули, Мальборо перевернул металлический креативный столик, а Чёрный укрылся за второй кадкой, в которой раньше росла точная копия то ли фикуса, то ли лимонного дерева.
Из-за металлической двери тянуло кислятиной, последствия взрыва ни с чем не спутаешь. А ещё из хранилища раздавался мат и глухие удары металла по металлу. Крут заглянул в проём. Что ж, Слон задачу выполнил и теперь, стоя по пояс в воде, вскрывал небольшие персональные ячейки. Искорёженная сейфовая дверь валялась на куске стены.
– Шеф, ещё три шкафчика, – заметив стоящего в проёме шефа, крикнул Штырь. – Улов хороший: у нас два слитка рыжья по кило, пять штук по сто грамм, два слитка платины тоже по стольнику, два кило серебра и в монетах, но тут не густо, десяток золотых и пяток платиновых.
– Нормальный улов, – показал большой палец Крут, – на такую добычу и плюс то, что у нас уже есть, можно армию снарядить. Причём хорошую, а это только первый банк. Ладно, заканчивайте, а мы вас пока посторожим.
«Медвежатники» кивнули и вернулись к работе, по подвалу снова загуляло эхо. Едва шеф скрылся, Слон и Штырь, переглянувшись, подмигнули друг другу и продолжили вскрывать сейф. У каждого в кармане было по стограммовому слитку чистой рыжухи. И это грело. Правда, они твёрдо знали, надо молчать, крыс никто не любит. Если шеф узнает, не пощадит, несмотря на то, что парочка – лучшие бойцы. Через двадцать минут они сырые и грязные показались в холле.
– Больше ничего интересного, – на немой вопрос Крута отозвался Штырь, – там какие-то бумаги лежали, мы даже смотреть их не стали.
– Всё, мужики, время – деньги, пошли дальше, – скомандовал Крут. – У нас сегодня ещё два банка. Если будем действовать также быстро, то к обеду вернёмся на базу.
Грабёж банка с помощью взрывчатки занял всего полтора часа. Следующим в списке был центральное отделение "Намос-банка". Мальборо нашёл "Коммерсанта", выпущенного за два дня до катастрофы, где чёрным по белому написано, что в текущем году "Намос-банк" закупил более двадцати тонн золота. Конечно, у всех сразу глаза загорелись, двадцать тонн решило бы все проблемы. Но Крут общего энтузиазма не испытывал, даже если и закупили, то распределили между филиалами. Но то, что добыча может быть крупнее, чем в обоих отделениях ВТБ, надеялся.
Крут усмотрел движение лишь краем глаза, но этого хватило, мир в котором им теперь предстояло жить, учил обращать внимание на мелочи.
– Замерли, – выкрикнул он и упал на колено, держа под прицелом вход на станцию метро. Что за станция, он понятия не имел, да это и неважно, но вот то, что там что-то двигалось, было абсолютно точно.
Остальные замерли и последовали примеру боса, выставив стволы, начали наблюдать. Всё было точно также, как и в день катастрофы: ларьки у метро, только покрывшиеся ржавчиной, деревянные двери отсутствовали, и это настораживало. Что-то стремительное рванулось к ним из тёмного пространства вестибюля. Крут, не колеблясь, согнул палец на курке, длинная очередь хлестнула по проходу и ушла выше. Но противник оказался не промах, резко сменив направление, он скрылся за ближайшим лотком. Штырь и Слон, открывшие огонь на мгновение позже, также не преуспели.
– Глобус, Мальборо, Чёрный, следите за тылом, – не оборачиваясь, приказал Крут.
– Что это было, шеф? – тихо спросил Штырь. – Я даже прицелиться не успел, мне показалось, или это был человек?
– Не показалось, – ответил Крут, – это то, что раньше было человеком.
Пахан не сводил взгляд с цепи лотков. Больше ничего не происходило, но чувство накатывающей беды только усиливалось. Отщёлкнув магазин, он сменил его на полный. Ещё накануне Крут смотал магазины попарно, но не валетом, как обычно делают, а с помощью двух коробков спичек, и патроны не вывалятся, если что, и грязи не набьётся, если опираться придётся. Попадёт туда грязь, и заклинит безотказный автомат, а в бою это может стоить жизни.
– Шеф, там в метро ещё что-то движется, – подал голос Слон, который контролировал часть видимого вестибюля.
Крут бросил быстрый взгляд на вход в подземку, и глаза его начали медленно расширяться от ужаса. Внутри не просто что-то двигалось, к выходу неслось с десяток человекоподобных существ. Но бежать было поздно, Крут уже успел оценить скорость, с которой передвигались твари.
– Глобус, держи тыл. Мальборо, Чёрный – вход, давим огнём, не подпускаем!
Именно в этот момент стремительные твари пошли в атаку, их было больше десятка, они почти мгновенно покинули вестибюль и рассредоточились по флангу. Тварь, которую заметили первой, рванулась в атаку справа и, если бы Чёрный не выдал по ней очередь в магазин, она бы добежала. Хитрая бестия сумела обойти их и выйти фактически в тыл, хорошо её заметили.
Штырь и Слон тоже лупили длинными очередями, несколько белых, словно измазанных в извёстке, тел, покатились по проросшему травой асфальту. Но слишком много было врагов.
Круту повезло, он успел срезать одной очередью двоих, а потом на него налетели. Девочка лет восьми-десяти с волчьей пастью на человеческом лице. Спас верный Глобус, он с разбегу и пробил по девочке с ноги, как вратарь отправляет мяч в поле, при этом он умудрился дать очередь от бедра и свалить нападающего на растерявшегося Крута мальчишку-подростка. Девочку подняло вверх на пару метров и, перекувырнув в воздухе, опустило на асфальт. Но то, что произошло во время падения, поразило питерского авторитета до глубины души: ещё в полете мутантка перевернулась и по кошачьи опустилась на четыре лапы, после чего, оттолкнувшись, стремительно атаковала Глобуса. Крут просто не верил своим глазам, удар, которым наградил её качок, был способен переломать и отбить органы даже взрослому мужчине, а девочка вообще не должна подняться. Но …. Он нажал на спусковой крючок, но выстрела не произошло. Рванув кобуру, Крут потянул Грач. Пока он тащил наружу пистолет, тварь успела прыгнуть растерявшемуся Глобусу на грудь. Опрокинув "Колосса", она рванула клыками шею, фонтан крови из раны ударил ей прямо в лицо. Глобус дёрнулся и затих.
Крут использовал его смерть на все сто процентов, тяжёлые пули пробили череп девочки и сбросили её с тела поверженного гиганта. Неожиданно Крут понял, что вокруг стоит тишина. Оглядевшись, он опустил ствол, бой завершился. Вокруг всё усеяно телами «белых», их было не меньше семи. Чёрный стоял над одним из них, деревянный приклад его АК испачкан в крови, а череп «белого» размозжён яростными ударами. Мальборо утирал лицо. Штырь и Слон замерли спина к спине, струйки пота и расширенные от ужаса глаза, бледные лица, почище, чем кожа у поверженных мутантов.
– Снимите с Глобуса снарягу, – громко скомандовал Крут. – Слон, Штырь, следите за входом в метро. Много ушло?
– Трое, – отозвался Слон, – рванули так, что мы даже вслед стрелять не стали, я в жизни не видел, чтобы так бегали.
Крут склонился над Глобусом и закрыл ему глаза. Мальборо уже стащил с убитого рюкзак, ботинки и теперь занимался штанами, реалии нового мира, ничего нельзя оставлять. Крут поднял его автомат и закинул себе на плечо. Сменил магазин в своём АКМС и бросил последний взгляд на поверженного гиганта. Горло представляло собой огромную рану, девочка-мутант просто вырвала огромный кусок, повредив все артерии и глотку.
– Пахан, мы так его и бросим? – спросил Чёрный. – Он ведь один из нас!
– Реальность нового мира, – отозвался Крут. – Если я сдохну при таких обстоятельствах, не выносите, просто бросьте. Всё, пошли дальше, нам надо доделать дело.
Все уставились на него, в глазах пацанов он прочёл осуждение.
– Дело прежде всего, иначе Сашка погиб зря. Все бегом! – И первым двинулся прочь.
Остальные мгновение медлили, после чего быстро догнали пахана.
– Не по-пацански это, – заметил Слон.
– Может, хватит? – зло бросил Крут. – Завязывай с феней, не на зоне. Я понимаю, что не по-людски бросить товарища вот так со снятыми штанами на площади среди ржавых киосков и островов машин, но надо двигаться дальше. Иначе нам грозит тоже самое, только штаны с нас снимут чены, а потом ещё и бошки поотрезают. А если мы им большой кровью дадимся, то изо рта ещё и конец торчать будет. Так что вперёд, вечером помянем. Глобус был хорошим другом, он мне жизнь спас.
Слон в ответ на эту речь только кивнул и быстро догнал идущего чуть впереди Штыря. Мальборо и Чёрный замыкали, изредка оглядываясь назад. Через пять минут показалось здание банка. Всё было как и везде: запертые стеклянные двери, несколько десятков машин на стоянке, а рядом со входом, распахнув дверцы, стояла инкассаторская газель.
– Штырь, Слон, проверьте машину, – скомандовал Крут.
Уже неразлучная парочка, страхуя друг друга, держа под прицелом улицу, приблизилась к броневику. Слон заглянул внутрь, скрылся по пояс, выбравшись, потряс ключами. Боковая дверь инкассаторского броневика отъехала в сторону, и двое штурмовиков забрались внутрь, остальные, прикрывая, рассредоточились вокруг. Из броневика на землю полетели опечатанные мешки. С последним из них из машины вылез Слон.
– Если бы я в той жизни прихватил столько, – заявил главный спец по грабежу инкассаторов, – то можно было лет десять на канарах греться, тут очень до хрена резанной бумаги.
– Именно она нам без надобности, – пнув один из мешков, прокомментировал Крут. – Больше ничего нет?
Штурмовики синхронно покачали головами. Труп водителя нашёлся сразу у дверей банка, внутрь его не пустили, одна из дверей была расстреляна из Грача, но бронированное стекло выдержало. Скелет до сих пор сжимал насквозь проржавевший пистолет с опустевшим магазином. Тяжёлые мощные пули хоть и не пробили стекло, но повредили его, хватило двух ударов кувалдой, и проход открыт.
– Смотрите в оба, здесь, похоже, было немало людей, – напомнил Крут.
– Верное слово – было, – войдя в вестибюль, заявил Штырь.
Крут, шедший следом, огляделся. Возле дальней стены лежали трупы количеством около сорока, видимо, кто-то нашёл в себе силы и сносил туда умерших от радиации. А вот что ему не понравилось, так это разгрызенные кости в другом конце зала, вся стена была в тёмных пятнах, а стойка и потолок в пулевых отметинах. Среди костей валялись три Витязя с полупустыми магазинами, и столько же пистолетов.
– Почистить, смазать и можно стрелять, – бегло осмотрев трофеи, выдал вердикт Штырь.
– Даже патронов немного есть, – крикнул Слон, осматривающий дежурку.
– Сколько? – поинтересовался Крут.
– Чуть больше сотни.
– Неплохо, давай их сюда, запихаем в рюкзак Глобуса.
Мальборо, которому досталась ноша, тяжко вздохнул. Глобус, как самый здоровый, таскал большинство имущества отряда, и поэтому был обладателем самого здорового рюкзака, сто двадцатилитрового "Эдельвейса".
После того, как трофеи упаковали, настало время поиграть в золотоискателей. Крут остался сторожить двери, остальные приступили к поискам «золотого запаса».
– Босс, нет тут ничего, – уверенно заявил Штырь, когда через час, облазив здание, поисковики собрались в холле. – Ни подвала, ни сейфов, если, конечно, не считать мелких, которые нам не сильно интересны.
Крут достал из пачки сигарету, что-то не так, хранилище должно было быть при любом раскладе. Он плохо знаком с банковским делом, но твердо уверен, что подобное помещение должно присутствовать в любом банке. Они оперируют деньгами и ценными бумагами, значит, есть место, где их хранят.
– Ищем, – наконец решил он, – оно должно быть.
Все нехотя согласились и снова разошлись. Крут посмотрел на улицу, заставленную автомобилями, у некоторых двери распахнуты, люди пытались спастись, некоторые наоборот закрыты, трупы так и остались внутри. Перед банком образовалась приличная пробка, что существенно затрудняло обзор. Какое-то осторожное движение привлекло внимание бывшего уголовника. Да, именно бывшего, уголовником его делал закон, теперь они находятся в месте, где закона нет, а значит, он больше не уголовник, не бандит, он стал мародёром. Хотя нет, не мародёром, искателем, так звучит лучше.
Крут присмотрелся, среди машин к банку крались три человека. Вот один из них замер, глядя на разбитую дверь. Все они одеты в новенькие камуфляжи, с новенькими автоматами Калашникова, на которых навешено множество дивайсов, некоторые были Круту незнакомы, точно он смог опознать только подствольник и оптический прицел.
«Пятнистые» замерли возле машин, принадлежащих банку, и взяли вход на прицел. Только их было не трое, а четверо, четвёртый держался чуть позади и прикрывал тыл.
Крут напрягся, стычка с конкурентами не входила в планы, сегодня он уже потерял одного человека. Да и ребята в камке не выглядели туристами, их движения и то, как они держали оружие, присущи людям, которые часто с ним общаются, позиции выбрали правильно, сели наблюдать, не попёрли вперёд дуром. Надо бы поднять шухер, его ребята рассредоточены по зданию, а ему одному «пятнистых» не удержать, даже если они его не засекут и пойдут вперед, то всё равно задавят.
– Сюда! – что есть мочи закричал Крут, он с тоской вспомнил карманные простенькие радиостанции «Моторола», которые они приволокли из того же торгового центра, но до вчерашнего дня их негде было зарядить.
Сверху послышался топот, это спешили Мальборо и Чёрный. Штырь и Слон шарились где-то в глубине первого этажа, да, и в отличие от спускавшихся, они бы пришли тихо. Крут почувствовал чьё-то присутствие за спиной и посмотрел через левое плечо. Из-за двери выглядывал Штырь, вопросительно глядя на шефа. Крут двумя пальцами показал в сторону улицы, после чего показал четыре пальца. Штырь кивнул, поднял голову и коротко свистнул, привлекая внимания бегущих сверху. Те замерли, не понимая, что от них хотят. Видимо, кое-как Штырю удалось объяснить им обстановку, поскольку спускаться Чёрный и его напарник стали тише и осторожней. Похоже, Крута услышали не только его люди, но и противник, четвёртый подтянулся поближе к основной группе. Ситуация сложилась патовая: «пятнистые» не могли идти вперёд, не зная, сколько противников, а центральный вход-выход для Крута и его бойцов оказался перекрыт. Конечно, всегда оставался запасной выход, но он нутром чуял, что всё не так просто.
– Штырь, – тихонько позвал он, – проверь наш тыл.
Боевик кивнул и скрылся в коридоре, а его место занял Слон, он быстро выглянул, оценивая обстановку, и снова спрятался. Штырь вернулся через пару минут, ещё раз тихонько, но резко свистнув, он привлёк внимание Крута.
– Не уйти, – шёпотом произнёс штурмовик, – ещё трое.
– Надо договариваться, – решил Крут.
Штырь кивнул.
– Мальборо, бери Чёрного, и к окнам, выходящим на другую сторону, – приказал Штырь. – Если пойдут вперёд, валите их, а так, даже не пердеть в ту сторону, попробуем договориться.
Мальборо кивнул, подтверждая, что приказ понял и, пригнувшись, перебежал через холл, следом за ним, как привязанный, держался его напарник.
– Штырь, бери главного на прицел, – продолжил отдавать приказы Крут. – Я пойду туда, попробую побазарить.
Он положил автомат на пол, оставил только Грач и вышел из-за своего укрытия. Постоял с минуту, давая противнику возможность хорошенько его разглядеть, и пошёл к выходу.
«Пятнистые» его точно заметили, но стрелять не торопились. А чего торопиться? Он сам к ним идёт. Предложение поговорить было принято. Один из противников передал автомат напарнику и тоже выдвинулся вперёд. Встретились примерно посередине.
– Здорово, – произнёс Крут.
– И тебе не хворать, – отозвался собеседник. – Нам нужно то, что есть в этом здании. Что делать будем?
– Тогда у нас проблема, – заметил Крут. – Вы не даёте нам выйти, мы вам войти, постреляем друг друга, никому хорошо не будет. К тому же мы имеем больше прав на содержимое местных сейфов, ведь мы были здесь первыми.
– Первые не значит, что всё принадлежит вам, – ехидно заметил «старший пятнистых», – надо ещё это унести, чего мы вам сделать не позволим. Моё предложение такое – берешь своих зэков и валите, не тронем, но золото останется здесь.
– Не годится, – отрезал Крут. – Предлагаю следующее: трое из вас входят внутрь и вместе с моими людьми ищут рыжье, после чего делим найденное пятьдесят на пятьдесят. Если нет, будут говорить стволы.
«Пятнистый» задумался, Крут прекрасно понимал его сомнения. Атаковать здание, где уже изготовились к обороне, только зря класть людей, в осаду нормально тоже не взять, держать противника внутри можно, пока не начнёт темнеть, а потом либо уходить, либо прорываться внутрь.
– Мои люди внутрь не пойдут, – принял решение «пятнистый». – Вы ищете, мы ждём снаружи. Скажем так, займёмся охраной периметра. Всё, что нашли, сносите в холл, после чего делим по-братски, и разбегаемся.
– Как вы проверите, что вас не накололи?
– Мы вас обыщем.
Крут отрицательно покачал головой.
– У нас есть добыча, взятая в другом месте, и вам она не принадлежит.
– Тогда мы снова вернулись к началу.
– Не совсем. Не хотите пускать троих, пустите одного. Найдём хранилище, он будет рядом и подтвердит, что мы ничего лишнего не присвоили, поделим и разойдёмся. А нет, все здесь ляжем. Кстати, с кем я говорю?
– Крут, – потянув вверх маску, произнёс «пятнистый», – мы с тобой в крестах одну шконку делили, поэтому я тебе верю, иначе разговор был бы совсем другим.
– Гриб? – удивлённо воскликнул Крут. – Ты как здесь? Тебя ведь оправдали, из твоей бригады только пара человек села.
– Не поверишь, я сюда добровольно. Ладно, вернёмся к нашим баранам, я иду с тобой внутрь, мои бойцы сторожат снаружи.
– Не доверяешь?
– Не доверяю. Мир изменился, и мы вместе с ним.
– Ты прав, – согласился Крут. – Ладно, пойдём.
Гриб, он же Николай Грибков, быстро переговорил по рации со своими. Боец принёс ему автомат, бросив на Крута настороженный взгляд.
– Я готов, веди.
Крут повернулся спиной, стараясь продемонстрировать, что нисколько не опасается кореша, и направился к банку. Гриб пристроился на два шага позади.
– Откуда у тебя такая снаряга? – поинтересовался пахан, когда они вошли в холл и устроились на паре кресел с обивкой из шкуры молодого дермонтина.
– Я же сказал, я сам сюда, там многое поменялось.
Крут прекрасно понял, что под "там" Гриб подразумевает родной мир.
– Принялись за нашу вольницу плотно, менты в конец оборзели. Посидели мы с пацанами, покумекали и решили свалить сами. Обналичили бабло, закупили снаряги, откупились от властей. Кое-что нам разрешили оставить, так что у нас есть небольшой счёт в триста тысяч зелёных
– Да, здесь это копейки, – хмыкнул Крут.
– Дим, не путай прайс для мародеродёров и для добровольных переселенцев. На то, что я буду получать за мародёрку, цены одни, а на то, что я буду иметь за бабло, уже совсем другие, спишут мне со счёта сумму и перекинут всё необходимое. Не скажу, что по этому прайсу шибко дёшево, но по сравнению с грабительскими расценками мародёрского, нормально выходит.
– Вот значит как, – ухмыльнулся Крут. – И много ты отдал, чтобы тебя в покое оставили?
– Полтора лимона зеленью. Иначе я бы всё равно здесь оказался, но на одних условиях с тобой: старое оружие, афганка и полные вилы.
– Повезло тебе, подсуетился, – не скрывая зависти, произнёс Крут.
Гриб согласно кивнул.
– А что ещё на воле интересного?
– Поговаривают, что скоро начнут переправлять сюда добровольцев, искателей лучшей доли, романтиков. А пока каждый день перебрасывают двадцать тысяч сидельцев.
В холл вошёл Слон.
– Пахан, мы нашли хранилище. Вскрывать пока не стали.
– Зови сюда Мальборо и Чёрного, никого туда не пускать.
– Не доверяешь?
Крут отрицательно покачал головой.
– Мир другой, и мы другие. Ладно, пойдём, помародёрим, об остальном поговорим, когда разделим улов.
Гриб кивнул и пошёл за Крутом. Остановились возле распахнутых дверей лифта.
– Лестница вниз обвалилась, – пояснил Штырь. – Лифт на пятом этаже застрял, так что спуститься можно только по технической.
Он ловко перепрыгнул на лестницу, идущую по стволу лифтовой шахты. Крут пропустил вперёд Гриба и прыгнул следом. Спускаться пришлось не слишком долго, но по примерной прикидке этажа на два под землю точно ушли. Внизу их встречал Слон, разглядывающий круглую толстенную дверь в стальной стене. Такие двери в штатовских фильмах показывают, их там крутые медвежатники долго сверлят, потом засовывают разные приспособления и, вскрыв, начинают стрелять друг в друга, ещё не унеся деньги.
– И как его распотрошить? – поинтересовался Слон. – Даже, если весь оставшийся тротил сюда заложить, хрен мы эту дверку сковырнём.
– У нас кило пластита есть, – подал голос Гриб.
– И хрен ли толку? – спросил Слон. – Пять кило рванём, здание сложится. За тридцать лет ему досталось, крыша прохудилась, стены отсырели… Будет у нас шикарная могила. Даже если подвал уцелеет, то нас отсюда никто не выкопает.
– Что ты предлагаешь? – спросил Гриб.
– Да ничего не предлагаю, – ответил Слон. – Пробовать надо. Только кто-то один должен здесь остаться, остальные на улицу валят. Если здание устоит, возвращаются.
– Кто? – задал вполне резонный вопрос Крут.
Слон пожал плечами, весь его вид не выражал желания стать героем.
– Я останусь, – сказал Штырь который тихонько стоял в стороне, прислонившись к стене. – Спрячусь в шахте, уши заткну по максимуму, двери закрою.
– Не пойдёт, – отрезал Слон. – Двери закрывать нельзя, помещение маленькое, взрывная волна их деформирует на раз, и тебя по шахте размажет. Лучший вариант – лестница, у неё два поворота, первый обвалился, второй нормальный, вот за ним и укроешься.
Штырь пожал плечами, всем своим видом выразив, что ему глубоко по фигу, где прятаться.
– Начали? – доставая из рюкзака шашки, спросил Слон.
Минирование заняло пять минут.
– Как только мы выберемся в холл, я тебе крикну, после чего укрываешься и жмёшь на эту кнопку, – проинструктировал Штыря Слон. Подрывную машинку он собрал из пульта дистанционного управления к вертолёту, получился примитивный, но вполне надёжный взрыватель.
Вскарабкавшись наверх Крут подошёл к окопавшимся в холле бойцам.
– Все на выход, сейчас подорвём сейф, здание может сложиться.
Последним наружу выбежал Слон. Гриб уже стоял со своими людьми и что-то им объяснял. Но Крут заметил, что рядом с Грибовым были только двое, остальные продолжали держать периметр или наблюдать за ними, здесь никто никому не доверял. Даже дубовые в вопросе тактики Мальборо и Чёрный на всякий случай заняли позиции, готовые в случае чего дать отпор.
Три минуты ничего не происходило, а потом здание тряхнуло. Тряхнуло от фундамента до крыши. Из окон разом вылетели стёкла, хорошо Крут заранее предвидел такой поворот, поэтому укрылся в броневике. Выбравшись из фургона, босс понял, что он единственный такой предусмотрительный. Чёрный поднимался с асфальта, Мальборо стряхивал с себя осколки стекла. Гриб и два его бойца с трудом увернулись от куска бетона метра в полтора, который вырвало из стены второго этажа. В здании что-то скрипело и грохотало, но снаружи оно выглядело целым.
Крут вошёл обратно одним из первых. Взрывная волна наделала дел: кресла, в которых ещё недавно они сидели с Грибом, были перевёрнуты и отброшены к стене, двери лишились стёкол, монолитные просто вдавило внутрь, в кабинетах разбросало бумагу и опрокинуло мебель. Первому этажу досталось больше всего, хотя ударная волна прошлась по нему лишь частично, Слон догадался открыть все створки лифта на этажах так, что волна рассеялась, правда, обвалилось перекрытие третьего этажа, но лесенка вниз уцелела. Пошли вчетвером: Крут и Слон, Гриб прихватил с собой безымянного бойца.
– Кстати, откуда у тебя такие боевые ребята? – поинтересовался Крут, пока Слон и его новый безымянный напарник осматривали здание.
– Трое армейцы, – пояснил Гриб, – воевали в Чечне, после никому оказались не нужны, а они уже подтягивали остальных по боевой, на полигоны ездили, объясняли как и что. Когда в Питере буча началась из-за покойного майора, и братву прижали, много точек хозяев поменяли, вот и пришлось поднапрячься, чтобы чуть больше под себя подмять, а чтобы удержать, потребовалась мини-армия, вот и превратились мои уголовники в солдатиков. А когда я уйти предложил, десять человек со мной решили податься, там им прощения от власти ждать не приходилось, да и лучше всем вместе на хороших условиях, чем чуть позже и не пойми с кем. Братва поговаривает, что есть секретная договоренность с янкесами, они хотят своих зеков частично переправить сюда, но не к нам в Евразию, а в Америку.
– Да хоть в Папуа Новую Гвинею, – отозвался Крут, – лишь бы не к нам, нам тут своих чернозадых хватает.
– Это ты про кого? – не понял Гриб.
– После, – отмахнулся Крут. – Полезли вниз, наши возвращаются.
Лестница в лифтовой шахте уцелела, только последние пару метров пришлось преодолеть, раскачиваясь на верёвке, ударная волна вырвала крепления. Пыль, уже осела. Крут осмотрелся, дверь в хранилище осталась на месте, но взрывом внутрь прорубило окно в стене, в дыру смог бы заалеть даже ныне покойный немаленький Глобус. Штыря нигде видно не было. Крут посмотрел на лестницу, которая раньше вела наверх, обвалилась балка, но остальное вроде бы цело. Слон быстро перебрался через небольшой завал и через пару минут вернулся, таща на себе оглушённого Штыря. Парню досталось, несмотря на все предосторожности, из ушей подрывника шла кровь, контузило его не хило.
– Похоже, ещё и сотрясение, – прокомментировал Слон. – Когда я его нашёл, он блевал, стоя на карачках.
– Надо вынести его отсюда. Скажи Мальборо и Чёрному, чтобы шнур альпинистский спустили, нам Штыря по лестнице не втащить.
Слон кивнул и, посадив напарника, скрылся в шахте. Крут оглянулся на ожидающего у пролома Гриба и его безымянного сопровождающего.
– Пойдём, посмотрим, – предложил он.
Гриб кивнул и, передав автомат своему спутнику, первым полез в пролом, после чего принял своё и чужое оружие. Крут забрался последним.
Хранилище было в два раза больше, чем в ВТБ, вдоль стен стояли несгораемые шкафы, не сейфы, а именно шкафы, с навесными замками. Гриб сделал знак своему человеку, и тот, достав молоток, принялся сбивать запоры на землю. Всего шкафов насчитали одиннадцать, в восьми хранились деньги в пачках и какие-то ценные бумаги. Девятый шкаф оказался пустым, а вот в двух оставшихся было то, за чем они пришли, и на первый взгляд этого здесь было больше, чем они уже взяли. Намного больше.
Крут достал со средней полки слиток из желтого мягкого металла и, повертев в руках, положил обратно. Пробежался пальцами по нескольким десяткам серебряных и семи платиновым.
– Хороший улов, – наконец произнёс он, – надо поднимать наверх.
Гриб зачаровано посмотрел на «сундуки с сокровищами». Шкаф, забитый различными брусками, приковывал взгляд, во втором лежали монеты, серебряные, платиновые, золотые, по паре десятков каждых, но это уже не мало. Теперь надо было решить, как поступить. Крут не был врагом, но кто-то сказал, люди гибнут за металл. Сейчас он здесь один, а его бойцы вытаскивают наверх контуженного товарища. Стоит отдать приказ, и эта куча драг металла достанется только его людям. Или выгодней поделиться? Они здесь второй день, но уже потеряли человека, тот просто вышел покурить и исчез, нашли только его автомат и недокуренную сигарету. Нужно сделать выбор. Гриб обернулся и посмотрел на Костяна, которого прозвали Тараканом, за густые усы, скрытые сейчас под маской, с которыми он ни при каких условиях не желал расставаться. Сейчас он тоже зачарованно смотрит на золото. В этом сейфе чертовски много золота, и не меньше двух килограмм платины, не считая монет и серебра. Всё имеет цену за воротами.
– Гриб, – снова позвал Крут, – очнись.
И Гриб очнулся.
– Надо поднять добро наверх, там разделим, – наконец решил он. – Пацаны, если контуженного подняли, спускайте корзину, – скомандовал он в рацию, но та хранила молчание.
– Не пробьёт, над нами метров пять бетона, а то и больше, – просветил Крут.
Он вылез из двери и подошёл к стоящему у шахты Слону.
– Подняли, – прокомментировал тот. – Думаю, всё будет нормуль, оклемается. Что в сейфе?
– Рыжьё, серебро, платина, – отозвался Крут, – много, очень много. Гриб, как увидел, так и застыл. Я думал, он решит нас вальнуть, но здравый смысл победил. Редкая вещь. Обычно, когда дело касается бабла или металла, у здравого смысла нет ни одного шанса перед жадностью, но сейчас вышло иначе, так что нужно поднимать добытое наверх.
Слон кивнул.
– Сейчас организуем.
Крут вернулся к пробитой дыре. Ему стали один за другим передавать золотые слитки, он – Слону, который укладывал их в корзину. Вскоре первую партию из десятикилограммовых слитков подняли наверх.
– Последний, – спустя двадцать минут сообщил Гриб, выбираясь из хранилища и держа в руках серебряный слиток весом в полкило.
Крут заглянул в дыру, где лежали деньги, много нарезанной никому не нужной бумаги, цену теперь имел только металл.
– А здесь до хрена, – прокомментировал его взгляд Гриб. – Если бы я в том мире такой банк взял, то можно было бы до конца дней нежиться на солнышке и ни о чём не беспокоиться.
Крут кивнул, бабла в хранилище оставалось не меряно, только золота в слитках различного веса поднято больше двадцати килограммов. Серебра поменьше, видимо, не сильно спросом пользовалось, чуть больше шести, платины два кило и в монетах ещё грамм триста. Но всё это чистое, бесценное. И если его компаньон и дальше сохранит здравый смысл, то улов будет баснословным. Крут бросил быстрый взгляд на Колю, но того блеска, который был первым признаком "золотой лихорадки", уже не наблюдалось. Видимо, передавая слитки из рук в руки, Гриб смирился с мыслью, что часть из них придётся отдать. Это хороший знак, значит, ему можно доверять. Крут посмотрел на часы, время перевалило за обед, делёжка много времени не займёт, но надо поговорить. У них с Грибом общий враг, и рано или поздно с ним придётся сойтись, и либо они выступят вместе, либо каждый будет разбираться с Умаровым по отдельности.
Слитки поднимали по частям, улов оказался большим и на диво тяжёлым. Последним из лифтовой шахты выбрался Крут. Все столпились вокруг сетки, кроме двух бойцов Гриба, которые по-прежнему снаружи контролировали периметр, и Штыря, лежащего на диване. Контузило парня круто, он явно был в отключке, возле уха запекшаяся кровь, рядом с диваном свежая рвота.
– Штырь сам идти не сможет, – заметил Слон.
– Его понесут Чёрный и Мальборо, они же часть золота заберут. Мы остальное, и прикрывать их будем, так и дойдём. Ладно, об этом после. Уже посчитали?
– Да, добыча знатная, здесь двадцать три килограмма золота в слитках, ещё почти два кило в монетах, серебра пять с половиной, и платины два триста. Короче, всё на пополам. Хотя, я не понимаю, какого хрена мы должны делиться? Первыми были мы, взрывали мы, и при этом нам ещё и делиться на равных долях?
– Их семеро, – тихо ответил Крут, – нас четверо, Штырь уже не в счет. Гриб хоть и не беспредельщик, но законы больше не работают. Что ему и его парням мешает нас покрошить в мелкий винегрет?
Слон задумался. Крут обернулся и посмотрел вокруг, не прислушивается ли кто.
– Если он захочет, то всё заберет. Понятно, что мы без боя не сдадимся, но он победит. Так что придётся делать откат. Да и я хочу с ним договориться, у него девять человек, причём неплохо подготовленных. Мы можем заключить временный союз против чеченов, ещё человек десять, и двинем давать бородатых.
– Если так смотреть на вещи, то всё разумно, – согласился Слон. – Хотя жалко, уж больно много получает Гриб. Ну что, делим? – обратился он к Грибу.
– Делим, – согласился тот. – Ваши шестьдесят процентов, наши сорок, ведь вы фактически всё сделали.
Такого Крут не ожидал, он кивнул, соглашаясь.
– С тобой можно иметь дело. Мальборо, займись разделом, а мы пока побазарим.
Два авторитета, оставив своих делить добычу, отошли в сторонку.
– Чего хотел? – спросил Гриб, когда, закурив и вернув в нормальное положения всё те же кресла, устроились с возможным комфортом.
– Короче, мы три дня назад двух чехов завалили, вылетели они на нас, ну Слон не стал разбираться и дал очередь, – начал рассказ Крут. – Так вот одного он сразу свалил, а второй перед тем, как сдохнуть, поведал, что их тут не двое и не десяток, а целых тридцать рыл.
– Кто такие? – спросил Гриб.
– Боевики Рустама Умарова.
– Вот значит, где Умарчик всплыл, – усмехнулся Гриб. – Что ж, этого следовало ожидать, после третьей чеченской много «борцов за свободу» отправилась топтать зону. Падаль он редкостная, договориться с ним не удастся.
– Ночью, когда мы впервые ворота запустили, – продолжил Крут, – стрелок-одиночка завалил Испанца, который с двумя бойцами ко мне прибился. Стрелка разорвал какой-то мутант, оказавшийся рядом, но, без базару, чех был. Короче, мы хотим вальнуть Умара. Он окапался в Сбербанке на Серпуховской заставе и наращивает силы. Боевик, прежде чем сдохнуть, сказал, что у него тридцать стволов, и он планирует набрать за воротами соотечественников и подмять под себя Москву.
– Ты предлагаешь наскочить на него вдвоём?
– Да, ты всё правильно понял, благодаря сегодняшней добыче, можно получить подкрепление и оружие с той стороны и дать Умару прикурить. Когда он наберёт силы, то возьмётся за нас, будет война. Поодиночке он нас перевалит, вдвоём у нас есть шанс.
– Закажите рацию, "Северка" вполне хватит, через пару дней получите, частоты для связи я дам. А я пока с братвой побазарю. Пары дней для принятия решения мне хватит. Но ты прав, с Умаром мне не по пути. Эти горцы перетащат сюда своих родственничков и устроят здесь свою Ичкерию. Ладно, будем думать, а сейчас пора разбегаться.
– Договорились, частоты не забудь дать.
Гриб подошёл к небольшому перевернутому журнальному столику, рядом с которым валялась какая-то кипа пожелтевших бланков, и быстро написал карандашом несколько цифр.
– Как получите рацию, сразу связывайся со мной. Умар не Умар, но связь держать надо. Сегодня не постреляли друг друга, значит, можно и дальше сотрудничать.
– Шеф, мы закончили, – доложил Мальборо, когда они с Грибом вернулись к остальным.
– Пакуйте, – приказал Крут. – Вам с Чёрным побольше, нам со Слоном поменьше, и вы понесёте Штыря, а мы вас прикроем.
Мальборо кивнул и принялся укладывать золотые бруски в рюкзаки. Крут поймал себя на мысли, что смотрит за золото только как на товар для обмена. Оно бесполезно, его нельзя съесть, из него нельзя стрелять, зато его можно обменять на то, что действительно ценно. Он бросил взгляд на кучку металла. Дорого она далась: Штырь контужен, Глобус погиб. Стоило оно того?
– Оно того стоило, – раздался за спиной уверенный голос Чёрного, каким-то образом он почти всегда угадывал, что на уме у пахана.
– Наверное, ты прав, – согласился Крут. – Штырь оклемается, а мы на это золотишко ещё усилимся, и тогда можно будет бородатых пощипать.
Вскоре две группы, довольно тепло попрощавшись, разошлись в разные стороны. Гриб и его братва окапались в крепком старом здании какого-то министерства, почти что в десяти километрах от базы Крута. Далековато, конечно, но имея рацию и постоянную связь, особой проблемой общение не выглядело. Только бы успеть обогнать ченов. Если они начнут первыми, то Круту и его братве ничего не светит.
Станцию метро, где погиб Глобус, обошли по соседней улице, хотя пришлось продираться через пробку, которой стукнуло больше тридцати лет. Крут шёл впереди, позади него, пыхтя и обливаясь потом, Чёрный и Мальборо тащили Штыря, который хоть и пришёл в себя, сам передвигаться не мог. Замыкал маленькую колонну Слон. Все вымотались, помимо золота тащили стволы, найденные в оружейных шкафах банков, и патроны к ним.
Вспыхнувшая впереди стрельба заставила Крута замереть. Он быстро пригнулся и спрятался за бортом маршрутного такси, в салоне которого сидела пара скелетов. Слон подобрался к шефу, пригнувшись, и присел рядом. Чёрный и Мальборо усадили Штыря, прислонив его спиной к стоящему впереди Газели Лендкрузеру и тоже взяли автоматы на изготовку.
– Что думаешь? – глядя вперёд, спросил Крут.
Слон пожал плечами.
– Работают больше десяти стволов, скорее всего, стреляют возле банка. Больше никаких важных объектов в округе нет. Похоже, кто-то налетел на наших, надо только понять, кто и сколько их.
Крут кивнул, его картина полностью совпадала с картиной, нарисованной Слоном: либо какая-то группировка решила пошарить в банке, либо это ответ Умарова на потерю трёх бойцов. Он махнул рукой, подзывая к себе Чёрного.
– Вот что, мы идём чуть впереди, метров на тридцать, вы тащите Штыря следом, прикрываясь машинами, оружие держите наготове. Мы уточним ситуацию, после чего решим, что делать.
Чёрный кивнул и быстро отбежал назад.
– Пошли, – скомандовал Крут и, перебегая от машины к машине, двинулся вперёд.
Недостатка в укрытиях не было, хоть и не пробка, но автомобили стояли довольно плотно, лишь изредка возникал просвет метров в пять-шесть. Перебежками они добрались до района перестрелки. Одного взгляда хватило, чтобы понять, в чём дело. Человек десять, укрывшись за машинами, обстреливали здание ВТБ из различного оружия. Все одеты в афганки и вооружение у них вполне стандартное для этого мира: СКСы, ППШ, старые Калаши. Из банка изредка огрызались, с верхних этажей работали два пулемёта и снайперка. Весь фасад здания был выщерблен пулями, много окон разбиты.
– Такую базу испоганили, – пристроившись за спиной шефа, прошептал Слон.
Это заявление Крут комментировать не стал. Ситуация прояснилась, двое из штурмующего отряда с криком "Аллах Акбар" попытались добраться до закрытых ворот, но были остановлены, одному из них пуля попала в плечо, второму под ноги легла пулемётная очередь. Тот отшатнулся и, ухватив раненого напарника за воротник, отволок его в промоину посреди улицы, там, где закопали мёртвого Косяка.
– Звери, – прокомментировал Слон.
– Похоже, – согласился Крут, да и спорить бессмысленно, все атакующие оказались кавказцами.
Умаров не стал ждать подкрепления, либо его уже получил и решил обкатать в деле. Со стороны внутреннего двора тоже стреляли, но там окон на первом этаже не было, только дверь запасного выхода, которую так просто не выбить.
– Что делаем? – спросил Слон. – Нам по-любому нужно к своим пробиться.
– Отходим, – приказал Крут, – оставим Штыря и золото в какой-нибудь машине, что получше сохранилась, а сами навалимся на них с тылу.
Слон кивнул, соглашаясь с планом, и, пригнувшись, побежал обратно. Крут поспешил следом. План был прост, как две копейки. Атакующие, решив, что все защитники сейчас внутри, не озаботились о тыловом прикрытии и даже не смотрели себе за спину. Подобраться на расстояние броска и, швырнув гранаты, сосредоточить огонь на выживших. Крут насчитал девять человек, включая раненых, десятый лежал неподалёку от ворот лицом вниз, затылок разворочен, похоже, схлопотал маслину прямо в лобешник.
Добежав до остановившихся Мальборо и Чёрного, Крут быстро обрисовал план. Как стрелки, они были не очень, но он надеялся, что с двадцати метров не промажут. Главное – скрытно подойти и забросать противника гранатами, тогда всё выгорит. Пристанищем для Штыря и золота стал шикарный Хаммер, который довольно неплохо сохранился, его водитель так и остался на сидении, уткнувшись лицом в руль, а передок смял об идущую впереди него Мицубиси. Вытащив мумифицированный труп и затолкав Штыря на заднее сидение, пошли к месту боя. Перестрелка и не думала стихать. Сделав небольшой крюк, вышли прямо в тыл атакующим. Те по-прежнему остервенело долбили по окнам, за которыми укрывались защитники, и ни на что не обращали внимания. Крут очень порадовался, что у кавказцев не оказалось гранатомётов, да и оружие было в основном устаревшее, хотя пуля, выпущенная из давно снятого с вооружения СКСа, убивала точно также, как пуля, выпущенная из калаша сотой серии.
Боевики Умарова расположились полукругом, насколько это было возможно. Пятнадцать метров чистого пространства, которое нужно преодолеть до ворот, и тридцать метров от ворот до дверей банка прекрасно простреливались. Чтобы пройти, им необходимо подавить огневые точки обороняющихся.
Крут достал из кармана две старые добрые эфки, давно снятые с вооружения тяжёлые гранаты с не менее тяжёлыми чугунными осколками давали хорошие поражения, особенно в замкнутых помещениях. Сейчас же до противника всего двадцать метров, что упрощало задачу. Крут выдернул чеки и, выждав секунду, метнул гранаты одну за другой. Первая улетела к боевику, который укрывался за бортом Геленвагена и прицельно постреливал короткими очередями, на вид лет сорока, явно имеет боевой опыт, скорее всего, он воевал ещё в первую компанию, когда паша Грачеёв приказал взять Грозный в двадцать четыре часа, завалив его трупами и техникой. Граната ударилась о крышу стоящего перед чеченцем Опеля и упала к его ногам. Крут успел заметить, как глаза чена расширились от ужаса, он даже попытался отпрыгнуть, но хлопнул запал, и изорванное тело, подбросив вверх, упало на крышу Мерседеса. Вторая граната улетела к двум молодцам, укрывшимся в воронке, те даже дёрнуться не успели. Справа и слева рванули ещё пять гранат. Крут не видел эффектов от этих взрывов, поскольку уже целился в молодого чеченца, который отчаянно вертел головой, пытаясь понять, что произошло. Короткая очередь в три патрона развалила ему череп, окрасив дверцу какого-то «китайца» в малиновые тона. Следом за взрывами раздались очереди. Чёрного и Мальборо Крут поставил на фланги, там и сектора были попроще и народу поменьше. А вот справа, где засел Слон, слышались уверенные короткие, в три-четыре патрона. Крут принялся искать следующую жертву, но таковой не нашлось, его сектор оказался чист. Теперь главное, чтобы свои не долбанули.
– Шрам, – заорал он, что есть мочи, – как слышишь?
– Крут, это ты? – раздался голос из окна, правда, обладатель так и не показался.
– Я, Валера! Скажи нашим, пусть возьмут укрытия чехов на прицел, нужно зачистку устроить.
– Сделаем, – раздалось в ответ.
С другой стороны здания стрельба неожиданно стихла.
– Валера, что там происходит? – спросил Крут.
Минуту стояла тишина, потом раздался голос Бомбы:
– Чехи отошли, – заорал тот, видимо он был одним из пулемётчиков, – то ли вас заметили, то ли поняли, что основной группе кранты, и ушли.
– Чёрт с ними, – крикнул в ответ Крут, – держите местность под прицелом, зачищаем.
Он видел, как в двух окнах на четвёртом этаже появились стволы пулемётов, потом к ним прибавились ещё пара стволов. Крут вышел из-за Волги и, держа под прицелом воронку, медленно пошёл к ней. Опасался он зря, оба прячущихся там боевиков были мертвы, граната рванула прямо за их спинами, буквально нашпиговав осколками. Справа раздался одиночный выстрел. Крут повернулся в ту сторону, Мальборо добил в упор кого-то, а может, просто сделал контрольный, чтобы наверняка. В этом он прав, только мёртвые в спину не стреляют. У Крута в роте служил сержант, который был просто повёрнут на тактике спецназа и мечтал туда попасть, так вот он любил повторять: "Даже если труп без головы, всади в него пулю, зато будешь знать наверняка, и доведёшь подобное до рефлекса".
– Стой! – заорали слева.
Крут резко повернулся, один из подранков, сбив с ног Чёрного, рванул на другой сторону улицы. Из здания одновременно заработали два пулёмета и сухо щёлкнула винтовка. Кавказец споткнулся и рухнул лицом вниз. Крут отчётливо видел, как длинная очередь, не меньше пять пуль, прошила его наискосок. Он повернулся к зданию и показал большой палец. Теперь надо сгонять за Штырем и добычей, собрать трофеи и пообедать, есть хотелось жутко. А за столом уже можно будет обсудить случившееся.
Час потратили на уборку. Тела духов просто сбросили в Москва-реку, оружие собрали и почистили, тело Сухого закопали рядом с Испанцем.
– Не повезло ему, – прокомментировал Шрам. – Мы только с налёта на небольшой строительный магазин вернулись, сложили добычу в холле, как Сыр, сидевший у пулемёта заорал "духи" и дал длинную очередь. Никуда не попал, но чехи попрятались и открыли ураганный огонь, пятеро сразу в обход пошло, чтобы на нас с тылу навалиться. Короче, те, кто раньше воевал, попрятались, позиция-то у нас великолепная. Старшой у Бомбы снайперку отобрал и вкатил в лобешник самому наглому чеху, который к замку на воротах гранату привязывал. А Сухой высунулся и давай из своего ППШ садить длинными очередями, тут ему и прилетели две пули, одна в голову, вторая в сердце, умер мгновенно. А жалко, толковый мужик был, он почти всю жизнь на зоне, токарку знал и сварочное дело, полезный человек, хоть и не боец. Где-то минут тридцать мы с духами перестреливались, а потом вы подошли. Кстати, зря я Сладкого придушил, он, оказывается, доктором работал. Пусть и "петух", а нам бы врач в группе не помешал. Малого зацепило, но, к счастью, легко, Старшой его подштопал. Мы попутно в поликлинику заглянули, когда в магазин шли, кое-каких лекарств взяли, правда, просроченные все. Но бинты, пластыри, и разная прочая приблуда не имеет сроков годности. И Глобуса жалко, тупой он был, но полезный. Короче, из-за этих духов нам удалось только материал раздобыть, а так даже сделать ничего не успели. Правда, всё потребное имеется, даже сварщик. Оказалось, что Малой после армии на стройке работал, делал всё понемногу, ну и нахватался. Сейчас пообедаем и начнём. Кстати, генератор запускали, пашет.
Крут выслушал доклад Шрама молча. О том, что с ними произошло, он уже вкратце рассказал, пока тела духов к реке таскали.
– Глупость какая-то, – осмыслив то, что поведал Шрам, подвёл он итог, – духи так не воюют.
Шрам кивнул, он, как и Крут, послужил в армии, хотя повоевать не удалось. Но в отряде служили парни из детдома, прошедшие Чечню, они много рассказывали, показывали видеозаписи, как свои, так и духов. Так вот духи, которые воевали против федералов, были отлично подготовленными партизанами. Их можно ненавидеть, но противником они были сильным, и тактическая грамотность у них на высоте. А тут детский сад какой-то. Припёрлись к тёще на блины, или к аксакалу на плов, без тылового охранения, атаковали занятое противником здание в лоб… Не похоже это на них. Своими соображениями Крут поделился со Шрамом, который согласился с выводами шефа. Не по тому, что старший всегда прав, а потому, что выводы разумны и абсолютно согласовывались с тем, что он про себя думал.
– Дерьмовый день, – вздохнул Крут, – двоих потеряли, причём двоих крайне полезных. И Штырь в ауте на пару дней, а то и больше. Его бы доктору показать, да придушил ты его.
– Оклемается, – отмахнулся Шрам. – Мы его отмыли, накормили, водки влили и спать уложили. Думаю, завтра будет как огурчик.
– Хорошо бы, а то толковый парень, ценный, можно сказать. Ладно, хватит, побазарили и будет, теперь пора делом заняться. Кстати, ты заметил, что по фени стали меньше ботать?
– Ага, особенно твоя последняя фраза, прямо образец из словаря Даля, – засмеялся Шрам.
– Не передергивай, я её специально сказал.
– Ты прав, – согласился Шрам, – по фене стали меньше ботать.
Оба снова рассмеялись.
– А улов классный, – перевёл разговор на добычу Шрам. – Говоришь, Гриб тоже здесь, причём добровольно?
Крут кинул.
– Снял он, конечно, с нас часть добычи, но я предпочёл поделиться, иначе бы пришлось стрелять. Мы там первые были, но сила явно не на нашей стороне. Кстати, в сбербанк можно не соваться, они там всё выгребли. Гриб сказал, что рыжья всего кило три взяли, платины немного, а вот серебра около шести кило.
Переговариваясь, они вышли в холл, где собрались все члены маленького отряда.
– Ночью будем отправку делать, – огласил глобальные планы главарь, – нужно много всего полезного, а сейчас надобно поработать.
Дальше говорил Шрам¸ раздавал указания, распределял фронт работ. При этом Крут, который ничего не смыслил в сварке, принялся подтаскивать материалы и помогать по мере надобности. Каждый должен делать дело, и Крут знал, что не долго его братва будет терпеть человека, который только языком работать может. Да, он оставался авторитетом, но он уже чувствовал, что старые порядки умирают. Люди начинают жить в новом мире, и жить по новому. Конечно, они остались бандитами и вымогателями, пятно на всю жизнь, но… Но мир, в который их закинули, рождал другую реальность, и места стандартным бригадам пацанов и темам по разведению банкиров в нём не было. Тут была война, война каждый день, на которую нужно ходить, как на работу. Война, ставшая их жизнью…
За оставшийся световой день успели многое, хотя сразу трое выбыли из строя. Рана Сыра ещё не до конца затянулась, но зато он освободил от несения дозорной службы здоровых. Компанию ему составили Малой и отличившийся Штырь, спящий на диване. Окна первого этажа были заварены пятимиллиметровыми стальными листами, которые притащили с соседней стройки, также у входа оборудованы две огневые точки, покоцаные пулями стеклянные двери тоже заварили, только листы для этого использовали потолще. На завтра запланировано блокирование остальных окон в здании. Листы закончились, и их собирались закладывать кирпичами, которые ещё только предстояло натаскать.
Вечером составили список необходимого. Туда вошли рации, боеприпасы, несколько автоматов, даже винтовку СВД заказали, правда, стоила она бешенных денег. Группировка Крута наращивала мощь. Также заказали подкрепление, к заказу присовокупили очередной список, но надежды на то, что пришлют именно людей, указанных в нём, не было. В оплату отправили пять килограммов золота, отдельным пунктом указали женщин. Все осознавали, что никто не пришлёт топ-моделей, в лучшем случае это будут шалавы, которых менты отловят на Ленинградке. На данный пункт Крут выделил целый килограмм золота и рассчитывал получить минимум пять баб. Вопрос обсудили заранее, снабдить всех подругами нереально, а вот устроить бордель вполне. О том, чего хотят женщины, которых пришлют, никого не интересовало.
– Слон, ты на хрена раненого чеха добил? – поинтересовался Крут. – Ему бы пару вопросов задать, а потом уже в расход.
– Он к ТТшнику потянулся, – оправдывался штурмовик, – а я метрах в трёх был, просто не успевал. Он бы меня вальнул, я же всё-таки обычный мотострелок, а не спецназ.
– Ну добил, и хрен с ним, правильно сделал, многовато потерь для одного дня, – легко согласился Крут. – Вот только кажется мне, что эти духи не из братвы Умара.
– Думаешь, левые? – спросил Слон.
Крут кивнул.
– Смотри сам, мы их как детей уделали, они в лоб пёрли как бараны. Через дорогу напротив нас дом стоит, они туда даже никого не посадили. А ведь один снайпер с той стороны нам бы жизнь клинически испоганил.
Слон согласился:
– Испоганил бы, но там деревья, листва густая. В доме, который поближе к набережной, есть позиция, там на самом углу дерево попалило, неплохой сектор, угол, конечно, не самый удобный, но по окнам работать можно.
– Вот, – согласился Крут, – а они только в обход народ отправили, и всё. Да и глупо, там глухая стена, внутрь только через дверь, Малой один всех пятерых держал. Смысла в этом манёвре ноль, даже минусов больше. Они рассчитывали растащить нас по периметру, а не вышло. Короче, мне кажется, эта банда про нас не знала, и к Умару не имеет никакого отношения.
– Может и так, – кивнул Слон. – Теперь не узнаем. – Он глянул на часы, до открытия врат оставалась пара минут. Зону открытия ворот теперь прикрывали. – Старшой со снайперкой и Сыр с пулемётом в здании, остальные по периметру.
Контур обозначился точно в назначенное время. Из него вылетел дрон, к которому сразу прицепили сумку со слитками и списком. А заодно карточку с маленькой видеозаписью, сделанную на камеру обыкновенного телефона, в которой уже настойчивей просили прислать именно тех людей, кто указан в списке, и готовы были платить за них вдвойне, даже если на то, чтобы их собрать, уйдет неделя. Дрон залетел в ворота, следом втолкнули присланную ранее тележку, и контур пропал.
– Уходим, – крикнул Крут и первым скрылся в дверях, следом за ним попятились бойцы оцепления.
Глядя, как ребята довольно слажено действуют, Крут понял, что потихоньку банда превращается в боевой отряд. Все уже были почти внутри, когда сверху на Мальборо спикировала огромная птица, точно такая же убила Тухлого и унесла Тимоху. Но на этот раз длинная очередь из РПК прошлась по тушке, и «птеродактиль», неловко взмахнув крыльями, рухнул на асфальт, проросший травой. Тут на нём скрестились сразу пару очередей, голова разлетелась. Тварь завалилась на бок и сдохла.
– Теперь всё по другому, – пнув тушку, заявил Шрам. – Мы этот мир обратно конфискуем.
Крут усмехнулся.
– Мы завалили одну птичку, а ты уже возомнил о великой победе. Затащите её в гараж, нужно поближе рассмотреть.
Под банком располагался подземный гараж, ключи от него нашлись только позавчера, они почему-то были отделены от связки охранников. Кстати, там обнаружилась совершенно исправный, если не считать того, что сопрели колеса, инкассаторский бронированный микроавтобус УАЗ. Теперь Крут мечтал завести его и кататься по Москве. Огня из легкого стрелкового машина не боялась, а на крыше можно сделать люк и собачью будку для пулемётчика. Времени пока с ним возиться не хватало, хотя братья обещали посмотреть, в машинах, с их слов, они шарили, поскольку после армии работали в автосервисе. На вопросы, за что их посадили, отмалчивались, либо отвечали уклончиво, общими фразами: «Х..ня вышла, по пьяному делу». По большому счёту всем было на это плевать, на зоне про их грешок знали и не тронули, значит, ничего противоречащего понятиям парни не совершили. А здесь? А здесь понятия менялись с каждым днём, в этом мире не выжить бандитам, тут могли выжить только солдаты. Нужно поговорить со Слоном и Штырем, последний вообще бывший разведчик, пусть учат. И тогда ченам будут противостоять не братки, которые умело наезжали на предпринимателей, похищая их детей, а бойцы.
Летучую тварь вшестером заволокли в гараж.
– Зря тележку отдали, было бы намного проще, – заметил Шрам, наблюдавший за этим процессом.
Крут в ответ только пожал плечами.
– Просили вернуть, мы вернули.
Тварь оказалась большой, только размах крыльев превышал пять метров, голова на длинной, но толстой шее действительно чем-то напоминала экскаватор, нижняя челюсть просто сама по себе походила на ковш, зубов у «птички» не наблюдалось, но костяной клюв свободно мог перекусить человека пополам. Как это происходит, ребята видели на примере Тухлого, тому одним щелчком башку откусили. Весела «птичка» чуть больше семидесяти килограмм, точнее не скажешь, сразу видно, что у мутанта полые кости, иначе бы она просто не взлетела. Спина покрыта кожей, вроде как у ящериц, тёмно-серого цвета, красиво, кстати, а вот оперение… Оперение – отдельная тема. Бомба, попытавшись выдернуть перо, порезался, словно бритвой.
– Оно металлическое?! – удивлённо произнёс он, все столпились вокруг.
– Так, – слегка повысив голос и растолкав зевак, произнёс Крут, – Чёрный, Мальборо, вооружились пассатижами и аккуратно повыдёргивали все перья. Сложили их в коробки, тут пластиковые ящики где-то были для документов.
– На хрена, командир? – поинтересовался Бомба.
– Вы часто видите птиц с металлическим оперением?
Народ отрицательно покачали головой.
– А в том мире вы видели или слышали про таких?
Шрам ухмыльнулся, он уже понял, куда клонит его друг, остальные пока что головами качали.
– Так вот, – продолжил Крут, – если вы такого не видели и не слышали, то люди с той стороны ворот тоже не слышали и не видели. Теперь попробуем представить, сколько может стоить тончайший металл, легкий, как перо, и острый, как бритва. Дошло?
Все радостно начали ухмыляться.
– Живо приступили к работе.
– Ну ты голова, – когда они с Крутом отошли в сторонку, произнёс Шрам.
– Валера, здесь много мозгов не надо, главное, чтобы я прав оказался.
– Дим, а как мы узнаем, что они реально заинтересовались?
– Когда станут платить за перья. А вот как не прогадать с ценой, это уже вопрос. Тут всё очень шатко. Можно послать их, если они предложат слишком низкую цену. Но остаются другие команды, которые могут с ней согласиться, и тогда нам тоже придётся. Демпинг в таких условиях не победить. В любом случае, я думаю, они будут покупать их у нас за копейки на вес. Эй, мужики, – окликнул он спешащих с пассатижами братков, – перья только считайте.
Каждый из них нёс по внушительной коробке, Мальборо уселся за правое крыло, Чёрный за левое. Процесс пошёл не то, чтобы быстро, но пошёл. Крут взял одно перо и повертел в руках, средняя длинна – сантиметров тридцать, и каждое заканчивалось тонкой металлической спицей. Он бросил трофей в коробку и двинул прочь. Пора отдыхать. День выдался тяжёлый, завтра надо быть бодрым и активным, предстоит много физической работы. Натаскать кирпичей и заложить ими полсотни окон.
– Шеф, шеф, проснитесь, – тряся его за плечо, как заезженная пластика, повторял Малой. Увидев, что Крут открыл глаза, он быстро затараторил:
– Шеф, вы должны это видеть.
Крут несколько секунд моргал, потом всё-таки поднялся, уж слишком взволнованный вид у парня. Рядом Старшой будил Шрама.
– Что случилось? – заспанным голосом поинтересовался Крут.
Шрам просто послал Старшого на х..р.
– На улице такое… – начал Малой. – Но вам самому надо взглянуть.
– Шрам, подъём, – понимая, что просто так его бы не стали будить на рассвете, громко скомандовал Крут.
На что Шрам, не стесняясь, послал и его.
– Валера! Задрал, хватит дрыхнуть! Вставай! – грубо пнув спальный мешок, снова начал будить заместителя Дима. Он знал, как тяжело тот просыпается, и ничуть не обиделся на пославшего его куда подальше друга.
Шрам наконец понял, что будят его не просто так, и выбрался из мешка.
– Крут, какого хрена? – он посмотрел на небольшую амбразуру в окне. – Только рассветает.
– Я тебе сейчас закат устрою, – разозлился Крут. – Показывай, что там у вас, и не дай бог ничего важного.
Малой махнул рукой и побежал к лестнице, ведущей на верхние этажи. Проснувшийся Крут и не до конца проснувшийся Шрам поплелись следом, Старшой замыкал шествие.
– Ну? – оказавшись на наблюдательном пункте, расположенном под самой крышей на пятом этаже, произнёс недовольно Крут.
Братья только синхронно указали на окно. Крут присмотрелся, город заволокло туманом, серый кисель был повсюду.
– И что? – не понял он.
– Вы на соседние дома гляньте, и в небо, – пояснил Саша.
И тут Крут понял, на всех карнизах стоящих рядом домов сидели чёрные фигуры, в небе, затянутом тучами, расправив гигантские крылья, кружили птицы-экскаваторы. Их было больше трёх десятков, и они явно никуда улетать не собирались.
– Твою мать, – выругался Крут. – Шрам, поднимай братву, похоже, мы в осаде.
Валера, стоящий рядом с раскрытым ртом, проигнорировал приказ. Круту пришлось несильно стукнуть его кулаком в плечо.
– А? Что? – завертел головой заместитель.
– Проснись, парней поднимай, – повторил Крут.
Шрам кивнул и побежал вниз.
– Давно они тут? – спросил Крут у Саши, тот выглядел более спокойно, нежели его младший брат Дима, который от волнения слегка подрагивал.
– Минут тридцать. Сначала мы думали, покружат и улетят, а они садиться стали. Почему они сюда слетелись?
– Не всё в этом мире так просто. Мы хлопнули одного или одну из них, похоже, каким-то образом они могут это чувствовать, они же мутанты, и мы ничего о них не знаем. Ладно, сейчас народ соберётся, и побазарим. А пока, – он взял снайперку и, приоткрыв окно, положил ложе на подоконник, – я одного «экскаватора» щёлкну.
Голова спокойно сидящего «орла» приблизилась, сухо щёлкнул одиночный выстрел. Крут прекрасно видел, как та мотнулась от удара, но вот эффекта не последовало, птицы взмыли в воздух, наполнив его мерзким дребезжащим криком. И тут Крут понял, что их больше трёх десятков, как минимум вдвое.
– Вляпались, – подвёл он итог и выстрелил уже в туловище, пуля угодила прямо в грудь парящего «экскаватора», вызвав только новый крик режущий по ушам.
– Дай очередь из пулемёта, – попросил Крут.
Старшой упёр сошки в подоконник, несколько секунд он целился, взял упреждение. Крут внимательно следил за птицей, в которую стрелял боец. Минимум пять пуль попали в грудь, и никакого эффекта, «экскаватор», взмахнув крыльями, стремительно вышел из-под обстрела.
– Хватит, – остановил Крут. – Стрельба по ним, лишь перевод боеприпасов, мы в жопе.
– Народ разбужен, – раздался за спиной голос Шрама.
– Спускаюсь, – задумчиво произнёс Крут. – Вы остаётесь здесь, – уже братьям, – следите за ними, но не стреляйте. Пошли, Валера, нужно народ просветить и думать. Хотя чего тут, думать, воевать надо, вот только как?
Спустившись вниз, Крут уставился на спокойно сидящего на стуле Штыря.
– Ты как? – поинтересовался он.
Тот показал на ухо и скрестил руки, изображая, что ни хрена не слышит, но вопрос понял.
– Нормально, только оглох, шум в ушах, так что если хотите мне что-то сказать, говорите громче, а лучше орите.
– Братва, – повысив голос, произнёс Крут, – у нас новая проблема, – он сделал небольшую паузу и внимательно осмотрел напрягшихся людей. – Мы в осаде, и осаждают нас «экскаваторы», много «экскаваторов». Я только что стрелял в них, череп прочный, как танковая броня, даже очередь из пулемёта в грудь ничего не дала.
– Но мы свалили одного, – резонно заметил Сыр.
– Ты попал ему в кожу на спине, она тонкая, мы вчера посмотрели, – пояснил Мальборо. – А вот грудак у него, словно войлоком закрыт, мы попытались ножом проколоть, пружинит.
– Пуля – не нож, – резонно заметил Слон.
– Но очередь из пулемёта птичку не свалила, – прояснил результат стрельбы Крут. – Все двигаем в подвал, нужно понять, что делать с этими тварями, пока они снаружи, нам отсюда не выйти.
Мёртвый «экскаватор» лежал там же, где его и бросили. Чёрный и Мальборо добротно ощипали «перья», которые теперь были заперты в комнате охраны.
– Начнём с черепа, – беря в руки ППШ, произнёс Крут и дал короткую очередь в голову.
Шрам присел возле «птеродактиля» и ножом начал обследовать попадания. Стоило сделать разрез, как тут же запах тухлятины усилился. Валера поморщился, но продолжил.
– Короче, так, – подвёл он итог испытаний, – три пули застряли в мышцах, ещё две дошли до черепа, но не пробили.
Крут поднял АКМ и выдал короткую очередь в пару патронов. Даже сквозь выстрелы он услышал, как треснула кость.
– Есть контакт, – обрадовано доложил Шрам, – расколол ты череп.
– Расколол, – согласился Крут. – Только чему ты радуешься?
– Значит, если из АКМа в голову, их можно свалить.
– Валера, ты серьёзно? – удивился Крут. – Я стрелял с двух метров, прицельно, в конкретное место. Как думаешь, ты сможешь уложить пять пуль, если птица будет лететь или даже сидеть метрах в ста от тебя?
Шрам покачал головой.
– Вот и я не попаду, но мы выяснили, что это реально. Ладно, переворачивайте, постреляем в грудь.
Чёрный и Мальборо быстренько перевернули тушку. Снова очередь из ППШ.
– Не пробил, – помощник снова осмотрел места. – Все пули в этой сваленном войлоке застряли.
Крут отложил старинный пистолет-пулемёт, толку от него не было. С АКМом дело пошло лучше, пули исправно пробивали «войлок» метров с тридцати.
– Кто не брезгливый? Нужно вскрыть тварь и посмотреть, где у неё сердце, – произнёс Крут. – Желающие?
Братки переминались с ноги на ногу, добровольцев не нашлось.
– Тогда назначу, – решил Крут.
– А может, жребий? – робко предложил Бомба, копаться в гниющем мясе в поисках сердца никто не хотел.
– Да мне по фигу, – честно признался Крут, – хоть "камень-ножницы-бумага", но через полчаса я должен знать, куда стрелять.
Братки быстро отошли в сторонку, пошушукались и вытолкнули вперед Бомбу. Тот достал штык-нож и принялся прорубаться через войлок. Через двадцать минут он появился наверху, воняло от него страшно, выглядел он плохо, кожа приобрела зеленоватый оттенок.
– Нашёл, – подойдя к шефу, доложил он.
Крут постарался не морщиться и стойко вынести запах тухлятины. Человек выполнял его приказ, а значит, он не имел права, как остальные, воротить от него нос.
– Короче, сердце у нашей птички посередине груди, – с трудом произнёс Бомба, – его прикрывает мощный каркас из рёбер, не сплошной, но… – он сделал паузу и сглотнул. – Сыр сверху бил и точно в сердце попал, а то летала бы птичка и летала.
– А моя стрельба?
– Ваши пули пробили ребра, но до сердца не достали. Нужно целить в середину груди и лупить из пулемёта, АКМ не справится.
– Молоток, – похвалил Крут, – иди отмывайся, и скажи Шраму, пусть стакан нальёт. Заслужил. Ну и пачку сигарет выдаст.
Бомба кивнул и поплёлся в сторону кабинета, в котором устроили самодельный душ. Крут поднялся и пошёл к лестнице, рядом пристроились Слон и Штырь.
– Бейте в середину груди, – произнёс он, но вспомнив, что Штырь ни хрена не слышит, проорал приказ тому в самое ухо.
На этот раз стрельбы оказались более результативны. На асфальте в траве били крыльями сразу пять мутировавших птиц. Их одиночными из автомата добивал Крут, а парни дальше строчили из пулемёта по кружащим над их базой «экскаваторам».
К обеду картина нарисовалась следующая: десять птиц убито, остальные поднялись выше и представляли собой труднодоступные цели, либо устраивались на ближайших зданиях вне зоны огня. Круту удалось после двух десятков выстрелов сбить с крыши соседнего дома ещё одного «экскаватора», но ситуацию это не изменило.
– Нужно избавиться от них до ночи, – поднявшись на НП, заметил Шрам. – Нам не открыть ворота, а без них мы долго не протянем.
– Хочешь, поменяемся? – предложил Крут.
Шрам снова занялся обустройством базы, используя подручные материалы.
– Ты стреляешь намного лучше меня.
– И я так думаю, – согласился Крут, – но пока наши результаты посредственны, мы извели два цинка патронов и сбили всего одиннадцать птиц. Больше тысячи патронов! Это получается – сотня на одну птичку, а их тут почти четыре десятка, если мы верно посчитали. У нас просто нет столько боеприпасов, вернее есть, но если так и дальше пойдёт, к вечеру у нас в лучшем случае будет по паре магазинов к автоматам и по банке к пулемёту. Как выяснили, одиночный огонь приносит плоды, но винтовка у нас одна. А патронов к ней осталось мало.
– Сколько?
– Два десятка.
– Хреново, – нахмурился Шрам.
– Не то слово, Валера. Если мы в ближайшее время не решим проблему, то проблема решит нас.
Шрам кивнул.
– Похоже на то. Смотри, – он указал в сторону моста через Москва-реку.
Там, прячась за машинами, двигалась небольшая группа людей. Крут насчитал шесть человек. Двое шли впереди, остальные чуть сзади, таща зелёные ящики.
– Похоже, новые поселенцы.
Крут не стал комментировать очевидное, в бинокль отлично видно, как группа замерла посреди моста, увидев птиц. Те тоже заметили добычу, сразу с десяток тварей взлетели с домов и устроили над мостом самую настоящую карусель. Их действия больше всего напоминали тактику немецких пикирующих бомбардировщиков Ю87. Одна из «птиц», сделав круг, резко пикировала вниз, атакуя спрятавшихся людей, остальные продолжали кружить. После неудачной атаки птичка взмывала в небо, и карусель начиналась заново. Укрывшимся среди машин людям очень повезло, напади птицы на минуту раньше или чуть позже, и группа оказалась бы на открытом месте. Сейчас же все попрятались по машинам и стреляли по «экскаваторам» из окон одиночными. Крут навёл бинокль на человека, находившегося ближе всех. Тот постреливал из разбитого лобового стекла короткими в три патрона очередями, лицо сосредоточенное, напряжённое.
– Хана им, – отслеживая события через второй бинокль, прокомментировал Шрам.
– Если мы их не вытащим, то да, – не отрывая взгляда от моста, отозвался Крут.
– Дим, ты чего задумал? – забеспокоился помощник. – Чего нам-то? Сожрут их, и улетят, а мы соберём оружие.
Словно в подтверждение его слов на одну из машин спикировала птица и с размаху двинула клювом по крыше. Не пробила, но вмятина осталась знатная, а два стекла брызнули осколками. Долго такая игра в прятки продолжаться не могла. Но из машины, стоящей впереди, в слабо защищенную спину дали короткую очередь. И птица, порвав когтями металл, свалилась на асфальт. Пока она билась в судорогах, то лупила лапами по машине, и довольно тяжёлый джип раскачивался, как неваляшка, а двери превратились в дуршлаг. Реакция «экскаваторов» последовала незамедлительно, вниз спикировали сказу три твари. И тут Крут понял, это шанс. Пока птицы заняты вскрытием консервных банок, они могут помочь блокированным в машинах и уменьшить поголовье тварей.
– Штырь, Слон, короткими очередями по спинам.
Расстояние до моста насчитывало метров двести, и ещё сто до машин, где укрылись люди. Далековато, но возможно. Слева раздалась уверенная дробь, это пулемёт Штыря выдал очередь в десяток выстрелов. Справа открыл огонь Слон, не менее уверенно, чем напарник. И дело пошло, две птицы рухнули на асфальт, остальные взмыли в небо. Незащищенные спины – отличная мишень для пулемётов, вот только далековато. Крут поднял винтовку и стал выцеливать свою добычу. Правда, для него три сотни метров – почти запредельная дистанция, он видел, как пуля угодила метра на три выше и впилась в капот стоящего неподалеку внедорожника. А его цель по-прежнему продолжала долбить крышу «ковшом» и даже не заметила выстрела. Крут снова прицелился, но взял на метр ниже. Пуля угодила в верхнюю часть спины «птеродактиля», тот завалился набок и взревел своим мерзким голосом. Карусель начала стихать, потеряв пятерых, птицы понеслись прочь. Штырь сменил опустевшую «банку» на полную и взял на прицел тех, что кружили над банком.
– Не трать патроны, – остановил его Крут, – за пять минут мы сейчас сделали больше, чем за предыдущую половину дня.
Штырь указал на свое ухо, напоминая, что слышит он хреново.
– Твою мать, – выругался про себя Крут. – Патроны не трать, – проорал он.
Штырь кивнул и откинулся на спинку кресла.
– С моста сигналят, – тронув шефа за плечо, заметил Шрам.
Крут отложил снайперку и взялся за бинокль. Из-за крайней машины кто-то пытался наладить контакт, используя зажигалку.
– Блин, это же азбука Морзе, – удивился он. – Находчивый. Кто знает азбуку?
Слон и Шрам отрицательно покачали головами, для Штыря вопрос пришлось проорать повторно, но зато тот кивнул и, взяв бинокль, принялся наблюдать за сигналом.
– Это sos, – спустя минуту уверенно заявил он, – три коротких, три длинных, три коротких.
– Точно, – хлопнул себя по лбу Шрам, – это же в школе рассказывали, только я там плохо учился.
– Мы там с тобой вообще не учились, – прокомментировал Крут, – а он учился, и это пригодилось. Давайте лучше подумаем, что делать. Мы блокированы и помочь им не можем.
– Если хотят, пусть идут на прорыв, – предложил Шрам.
– Как? – поинтересовался Крут. – У нас тут над головами два десятка птичек, ещё десяток по соседним домам сидят, а ворота заперты. Даже если они успеют добежать, их здесь порвут.
– Тогда им лучше убраться, – заметил Слон.
– Не выйдет, – осматривая местность в бинокль, прокомментировал его замечание Крут. – Там на другой стороне моста сразу шесть «экскаваторов» угнездились. Им только вперёд, и две сотни метров придётся нестись по открытому пространству.
– Надо было тяжелый пулемёт заказать, хотя бы ДШК, – заметил Шрам. – Мы бы их отсюда смели, и не заметили.
– Валера, ты видел, сколько он стоит? – поинтересовался Крут.
Шрам грустно кивнул, пулемёт и тысяча патронов стоили почти что два кило золота. Конечно, группа, получившая накануне охрененный куш, могла себе позволить подобные траты, более того такой агрегат просто необходим в обороне, но уж больно дорого выходило.
– Они всё сигналят, – заметил Шрам.
– Надо дать ответ, – решил Крут. – Штырь, ты азбуку знаешь, или только sos?
– Второе, – отозвался глухой штурмовик.
– Хреново, надо как-то объяснить, что мы сами в жопе.
– Есть идея, – разглядывая мост и машины в бинокль, наконец произнёс Шрам. – У нас есть что-то вроде занавески серого цвета и краски баллончик. Сам не знаю, зачем прихватил из магазина, напишем плакат и вывесим из окна.
– Далековато, – заметил Слон, – без оптики не прочтут.
– Других вариантов нет, я не собираюсь жертвовать людьми ради незнакомцев. Валера, пиши, только крупно и коротко, что-то вроде «мы в осаде».
Шрам кивнул и поспешил вниз. А Крут открыл окно и что есть мочи проорал, сложив ладони рупором.
– Ждите!
– Сигналы прекратились, – сообщил Штырь, завладевший биноклем.
Шрам явился минут через двадцать и сразу полез на чердак, следом за ним двинулись Старшой и Малой.
– Слон, давай с пулемётом за ними, «экскаваторы» могут налететь, а им будет некогда по сторонам смотреть.
Пару минут ничего не происходило, а затем сверху рухнуло гигантское полотно, закрывшее сразу весь обзор. Крут чертыхнулся. Валера превзошёл себя, он сшил целый рекламный транспарант метров пять в ширину.
– Ни хрена не вижу, – выругался Штырь. – Как я их прикрывать буду, если они мне всё закрыли? О, открыли!
Транспарант пошёл вверх, и Крут успел заметить, как с соседнего дома взмыли сразу пять «экскаваторов» и на полной скорости рванули к банку. Крут не успевал за ними со своей винтовкой, а вот Штырь успел, взял упреждение, подпустил поближе и метров с двадцати влепил десяток пуль точно в голову самому крупному «экскаватору». Для того, чтобы увидеть последствия, оптика была не нужна, башка птеродактиля разлетелась в дребезги, и тварь с разгону врезалась в стену этажом ниже. Раздался звук бьющегося стекла и удар об мостовую. Орать не хотелось, и Крут просто показал стрелку большой палец. Сверху забарабанил пулемёт Слона. Гудящий звук прокатился по всему зданию банка, словно кто-то пнул пустое эмалированное ведро. А спустя пару минут сверху свалилась очередная тушка.
– Минус два, – подвел итог спустившийся с крыши Шрам.
– Минус цинк, – парировал Крут.
– Слон молодец, «птеродактилю» башню развалил, и Штырь молодец, мы их поздно заметили, снесли бы они нас с крыши.
– Они пошли на прорыв, – оборвал беседу главарей Штырь.
Крут быстро повернулся к окну. Блокированные на мосту, подхватив брошенные во время атаки ящики, что есть дури рванули вперёд. Видимо, у страха глаза велики, поскольку беглецы проскочили метров сто меньше, чем за полминуты. И достигли очередного скопления машин у самого края моста. Там была внушительная пробка: троллейбус развернуло боком и в него сразу влетело несколько автомобилей. Видимо, у кого-то протёк бензобак, и всё это загорелось.
– Нужно открыть ворота, – произнёс Крут, осмысливая ситуацию, – не распахивать их, просто отодвинуть засов.
– Кого послать? – поинтересовался Шрам. – Птички далеко, могут успеть туда и обратно, а мы их отсюда прикроем.
– Мальборо, – решил Крут, – он мужик спортивный, для него эти сорок метров "тьфу и растереть". Говорят, понадобилось пятеро ментов, чтобы на него наручники одеть.
– Ага, в нём было около пол-литра виски и кокс, – усмехнулся Слон. – Я вообще удивляюсь, как они его повязали в таком состоянии.
– Шрам, давай нашего ковбоя вперёд, надо открыть проход. Возможно, мы усилимся, если правильно себя поведём.
Валера кивнул и поспешил вниз. Крут смотрел на выгоревший троллейбус и свалку авто рядом с ним. Там в самом центре, присев как можно ниже, фактически забившись под днище Волги, которая с разгону влетела передком в окно троллейбуса, воспользовавшись спортивной Ауди как трамплином, спрятались шестеро бегунов. Им осталось пройти всего двести метров, вроде фигня, меньше круга школьного стадиона, а на самом деле отрезок ценою в жизнь. «Птеродактили» тоже заметили их прорыв и теперь кружили над ними, временно оставив банк без внимания. Крут прекрасно видел, как из здания выбежал Мальборо и понесся к воротам. Он судорожно сунул ключ в замок, открыл и, сбросив задвижку, ломанулся обратно, следом за ним устремилась пара «птиц».
– Штырь, Слон, готовы? – специально для глухого штурмовика Круту пришлось орать.
Мужики синхронно кивнули, взяв тварей на прицел. Мальборо был на половине пути, когда они спикировав и, расправив крылья всего в метре от земли, планируя, фактически настигли его.
– Ложись, – что есть духу заорал Крут.
Мальборо рухнул плашмя, пропуская птиц над собой, одновременно с этим заработали пулемёты. Парни наловчились бить гадов. Первый «экскаватор» рухнул на брюхо почти сразу. Второй попытался взмыть вверх, но снизу кто-то поддержал пулемётчиков огнём, и башка твари разлетелась от множества попаданий. Мальборо вскочил и, перепрыгнув через мёртвую птичку, рванулся к открытым дверям. "Экскаваторы", словно почуяв, что им ничего не светит, продолжали кружить в вышине, не подставляясь под пули.
– Удачно вышло, – появившись на НП, прокомментировал Шрам.
– Неплохо, – согласился Крут. – Правда, проблема осталась, мы блокированы, наши крылатые друзья не торопятся сваливать, хотя уже потеряли почти половину состава.
Шрам взял бинокль и принялся рассматривать летающих над банком «птеродактилей».
– Двадцать шесть. Ещё, конечно, могут быть с той стороны здания.
– Всё равно меньше, чем было семь часов назад, – заметил Слон.
Круту оставалось только согласиться. По условиям обмена воротники могли позволить себе ждать два дня, после чего груз, который не передан, возвращался обратно на склады. Денег никто не возвращал. Принцип прост: прощёлкал – твои проблемы, плати снова и уже не щёлкай клювом. Прямо над головой раздался удар чем-то тяжёлым по металлу. Командиру мародёров даже не надо было выглядывать, чтобы понять, что «экскаватор» пытается ковшом-клювом пробить крышу.
– Слон, сними его оттуда.
– Сделаю, шеф, – штурмовик подхватил пулемёт, быстро сменив банку, и побежал к лестнице.
Через пару минут с крыши раздалась пулеметная дробь, а следом звук падения чего-то тяжёлого.
– Ещё один, – доложил Слон, спустившись по маленькой металлической лесенке.
Справа от ворот был небольшой затор, машин пять столкнулись и образовали пробку, скорее всего, это произошло в результате катастрофы. Банковский охранник в "Намос-банка" записал свои впечатления от последнего дня человечества в небольшой тетради, по какой-то причине некоторые не умирали сразу. Была там такая строчка: «Небо окрасилось розовым, и по городу пошла ударная волна. Чем ближе к месту взрыва, тем больше разрушений». Вероятно именно вспышка и ударная волна стали причиной многочисленных аварий. Беглецам до этого укрытия надо пробежать метров сто, а дальше останется всего сто или даже чуть меньше. И они решились, рванули разом, не бросив ящики. Хотя зря, за ними можно было бы вернуться потом. Все заворожено наблюдали за этой дикой гонкой. Последний мужик начал сдавать, он отставал всё сильнее. Бегущий впереди обернулся и что-то громко крикнул. Что именно, Крут не расслышал. Отстающий прибавил, но он уже был обречён, сразу два «экскаватора» спикировали на него сверху. Первый промазал, и щелчок клюва пришёлся в пустоту, а вот второй… Второй выровнялся у самой земли и на бреющем полете задел бегущего краем острого, как бритва, крыла. Стоящие на НП заворожено наблюдали, как человек распался фактически на две ровные половины. А «птеродактиль» устремился вдогонку остальным бегунам.
– Огонь, – скомандовал Крут, и два пулемёта разом затарахтели.
Он видел в бинокль, как пули рвут плоть парящего мутанта, как рикошетят от металлического оперения крыла. На этот раз сбить тварь не удалось, та, плюнув на добычу, резко взмыла вверх, уходя из-под огня. А на месте гибели уже шёл кровавый пир, сразу три «экскаватора» опустились рядом на асфальт и принялись жрать разрубленного надвое беглеца.
Крут потянулся к гранатомёту, который обосновался на НП после боя с кавказцами. Но одернул руку, неизвестно, какой эффект получится от тяжёлой осколочной гранаты, птицы оказались крепким орешком, а тратить бесценный боеприпас впустую не хотелось. Беглецы достигли машин и спрятались в них, на какое-то время они оказались в безопасности. Всё замерло, если, конечно, можно так сказать. Люди в машинах ждали возможности совершить последний рывок, Крут и пулемётчики – когда очередная тварь подставится, птицы – когда можно сожрать ещё кого-нибудь. Кстати, трупы своих их совершенно не интересовали. Несколько часов ничего не происходило, карусель в воздухе не прекращалась, просто иногда уставший член стаи садился на парапет ближайшего дома, а на смену ему в воздух поднимался другой. За это время выяснили, что «птеродактили» с ковшами вместо клювов обладают интеллектом, каждый садящийся на крышу для отдыха теперь прикрывался крылом, пряча под него голову. Раньше такого они не делали, но нутром почуяли, что их оперение пули пробить не могут. Так и отдыхали, спрятавшись в своеобразном пуленепробиваемом коконе. И Крут обнаружил в этой идее кое-что интересное для себя.
– Хрен я отдам воротникам эти пёрышки, – сообщил он Шраму, который поднялся на НП.
– А доход?
– А мы больше поимеем, оставив добычу себе. Прикинь, какой бронник можно соорудить, – озвучил Круг свою идею. – Тут этих тварей столько валяется, что на всех хватит. Надо только придумать, как их приладить к одежде.
– Мысль, – согласился Шрам. – Эх, был бы петух жив, мы бы его сейчас пинком за дверь, и пока твари бы его гоняли, ещё парочку сняли.
– Валера, хватит о Сладком, придушил и придушил, надо придумать, как вытащить этих парней оттуда и забрать груз, а то у нас только восемь часов осталось.
– Груз по-любому нужен, Дим. Мальборо же уже бегал на улицу. Вот и мы выскочим, воткнём маяк, нажмём кнопку, «экскаваторы» среагировать не успеют. Как только тележку выкатят, опять выскочили, вытащили её и рванули обратно. Восемь метров не так уж и много, а мужики нас прикроют пулемётами. Только надо громко орать на тех, кто толкать будет, с ней ведь бабы должны придти и пополнение.
– Похоже, ты прав, – согласился Крут. – Может, даже ещё пару птичек свалим. Берём этот план за рабочую идею. Жаль, ворота в помещении открывать нельзя. Но если так пойдёт, придётся нам из Москвы уходить, нельзя постоянно сидеть в осаде.
– Пахан, не думаю, что подобных птичек много, – заметил Слон, – поглаживая приклад пулемёта, – им жрачки до хера нужно. Возможно, они сюда со всей Москвы слетелись.
Крут согласно кивнул, он заметил, что Слон выдал целое предложение, употребив всего одно блатное слово, правда, не забыв матерное.
Время тянулось очень медленно. Поскольку осада продолжалась, делать было совершенно нечего. Пацаны резались в карты, Слон и Штырь изредка постреливали из пулемётов, и сумели даже свалить на землю ещё одну птичку. Люди, сидящие снаружи, тоже особой активности не проявляли, изредка кто-то выглядывал из искореженного автомобиля, наблюдал за "экскаваторами" и за зданием и снова укрывался. События закрутились ближе к семи вечера. Слон сбежал вниз и махнул Круту рукой.
– Пахан, это нужно видеть, – и тут же рванул обратно наверх.
Все разом вскочили и понеслись вслед за уже убежавшим бойцом. Надо сказать, что посмотреть было на что, прямо по набережной неторопливо полз могучий бульдозер, тащивший за собой своеобразный состав из двух прицепов от грузовиков, превращённых в бронепоезд.
– Серьёзная конструкция, – завистливо произнёс Шрам. – Будь у нас такая, Глобус остался бы жив.
– Да уж, – согласился Крут, разглядывая первый танк постапокалипсиса. – Нам бы только знать, чего от этих танкистов ждать.
Однако выяснять долго не пришлось, крупнокалиберный пулемёт, установленный на крыше бронированного вагона, развернулся в сторону здания и дал длинную очередь.
– Ложись, – заорал Крут.
Все попадали, и вовремя, по окнам верхних этажей хлестнул стальной шквал. Напугать, напугали, а вот результата не дало. Стены выдержали попадания крупняка.
– Ну падла, пи…ц тебе, – выдохнул Слон и схватил РПГ, заряженный термобарической гранатой.
Расстояние до вагончика всего метров семьдесят. Может, против мутантов и автоматов это укрытие и годилось, но против тяжёлой артиллерии, которая легко вскрывала броню танков, у вагончика не было шансов.
Все отбежали подальше. Слон обернулся, глянув, сколько до стены, примерно четыре метра, плюс открытая дверь, реактивная струя уйдёт туда. Привстав, он несколько секунд выцеливал противника, а потом плавно потянул спуск. Реактивная струя унеслась в коридор, вырвав кусок подвесного потолка, а граната к цели. Все бросились обратно к окнам, трактор пытался дернуться и вытащить фургон из-под обстрела, но сдвинулся только на полметра. Заряд из РПГ угодил точно в середину, проделав небольшую дыру. А потом из всех бойниц полыхнуло, дверь вышибло, вынеся попутно какой-то мусор и два тела в горящих афганках. Рядом протрещало несколько очередей, и трактор, который стремился удрать, замер, двигатель чихнул и замолчал.
– Харэ шмалять, – выкрикнул Крут, – посмотрим, что теперь будет делать водила.
Тот долго раздумывать не стал, дверь распахнулась и оттуда выскочил человек, он оказался довольно умным и сразу прыгнул в реку, вот только не учёл, что монстры живут везде. Ещё когда скидывали трупы чёрных, бездарно полегших при штурме банка, видели, как нечто, напоминающее змей скрещенных с аллигаторами, терзали мёртвые тела. Вот и сейчас что-то большое атаковало человека снизу. Крут прекрасно видел, как река вокруг окрасилась красным, человек заорал, а потом скрылся под водой и обратно уже не всплыл.
– Нет повести печальнее на свете, чем повесть о минете в туалете, – усмехнувшись, продекламировал Штырь, он ещё плохо слышал, поэтому говорил громко.
Все вокруг заржали.
– Смотрите, "экскаваторы" сваливают, – выкрикнул Сыр.
И точно, здоровенные птицы разлетались в разные стороны, уходя, как можно дальше, на приличной скорости.
– Я – не я буду, но до них, похоже, дошло, что у нас есть сильный аргумент, – заметил Шрам.
– Возможно, – согласился Крут. – Слон и Штырь, прикрываете, а мы пойдём гостей встретим. Да и «танк» помародёрить не помешает, там должно много ништяков уцелеть.
Шрам бросил взгляд на улицу, и точно, мужики, сидящие в машинах, выползали, хватали ящики и направились к воротам.
