13 августа 2009 года. Нахожусь на лечении в санатории «Дубрава» ФСБ РФ, в Подмосковье. Около 18.00 по московскому времени раздается в номере телефонный звонок. В этот день, откровенно скажу, я ожидал разговора о Жаланошколе и от сотрудников Пограничной службы ФСБ РФ, и от нынешних руководителей ветеранской организации, которым известно, что в августовские дни 1969 года я был в Уч-Аральском пограничном отряде и на заставе Жаланашколь, в частности. Но…

Включаю телефон и слышу:

– Говорит подполковник Шаповалов из Ушарала (так по-казахски сейчас Уч-Арал). Здравия желаю, товарищ генерал. Сегодня мы в отряде отмечаем сорокалетие жаланашкольских событий. По вашему совету мы приглашали В.В. Пучкова (в период жаланашкольских событий – командир взвода, младший лейтенант, награжден орденом Ленина), но Владимир Викторович сообщил, что он по личным обстоятельствам, к сожалению, приехать не сможет. Был из участников жаланашкольских событий подполковник, в те дни – старший лейтенант, В.Ф. Ольшевский. Он проживает в Алматы. Из Москвы в отряде и на заставе никого нет…

Что касается «никого из Москвы нет», скажу ниже… А сейчас представлю читателям начальника Ушаральского погранотряда Е.В. Шаповалова. Родился в 1972 году, в потомственной семье казаков-переселенцев, до призыва в погранвойска проживал в Джамбульской области Казахской ССР. Окончил в 1994 году Высшее командное пограничное Алма-Атинское училище. В 2003 году с золотой медалью – Российскую Пограничную академию. Служил в основных структурных построениях погранвойск – заставе, погранкомендатуре, штабе погранотряда, его отделениях боевой подготовки, службы, был и начальником штаба. С 2006 года – начальник Ушаральского пограничного отряда. Вместе с женой Ириной воспитывает двух дочерей и сына…

Не буду пересказывать всего содержания нашего разговора с Евгением Валерьевичем, но сразу отмечу, что есть еще в рядах воинов границы те, кто высоко чтит память пограничников старшего поколения, их выдающиеся подвиги по защите границы Отечества.

В разговоре с Е.В. Шаповаловым узнал, что сопредельная сторона хорошо готовилась к «13 августа». По всему склону высоты Каменная, обращенному к нам, оборудована площадка с флагами и стягами, на которой размещены экспонаты (пока на расстоянии они нашим нарядам не видны), но замечено, что последние дни на эту площадку толпами появляются какие-то лица, что-то им показывают и, видно, рассказывают. И что удивительным стало для меня – это поступление приглашения посетить эту площадку нашим представителям.

Евгений Валерьевич по этому поводу сказал: «Я от приглашения вежливо, но решительно отказался. При очередной погранпредставительской встрече дипломатическим путем буду пытаться выяснить, что же преследовали соседи, сделав нам такое «приглашение», хотя и сейчас уверен, что делалось это по заранее подготовленному плану и с совершенно определенной целью пропагандистско-психологического воздействия не только на свое население, но и на нас, их соседей».

Из разговора с начальником Ушаральского погранотряда (первый состоялся по его инициативе в мае 2009 года, а в дни сорокалетия жаланашкольских событий мы и по моей, и по инициативе Шаповалова говорили неоднократно) узнал две новости. Одну приятную. Уже при Е.В. Шаповалове в 2006 году состоялось перезахоронение В. Рязанова с городского Ушаральского кладбища на его родину, в Россию. Теперь остается также решить судьбу и М. Дулепова. И вторую, очень для меня, как полагаю, и для многих воинов границы, неприятную. Оказывается, высота Каменная, за которую бились советские пограничники 13 августа 1969 года и на вершине которой, совершив героический подвиг, погиб сержант Михаил Дулепов… теперь уже, как и остров Даманский в Приморье, не на территории СНГ, а передана соседям.

Этой «новостью» поделился с очень уважаемым мною руководителем армейских российских СМИ, и оказалось, что и я первым сообщил эту «новость» ему. Эту же «новость» от меня 30 августа 2009 года услышал и председатель Президиума Международной организации ветеранов-пограничников.

Свой разговор с Евгением Валерьевичем я закончил такими пожеланиями. Первое: продолжать всеми средствами печатной и устной пропаганды прославление героев Жаланашколя и тех, кто внес свой вклад в эту победоносную ликвидацию вооруженного конфликта на восточной границе 13 августа 1969 года. Второе. Не допускать извращения в этой славной странице пограничников от лиц, которые пытаются, не участвововав в событиях, писать и говорить то, что им неведомо. И третье. Необходимо, даже спустя годы, снова вернуться к достойному вознаграждению тех, кто вписал эту славную страницу в историю погранвойск, внеся свой вклад. О них автор заметок говорит при описании жаланашкольских событий и конкретно в разделах «История награждения жаланашкольцев», «Дальнейшая судьба жаланашкольцев». Инициатором этого акта сейчас, после всего случившегося, твердо уверен, должны быть ушаральцы, которым с соответствующими предложениями надлежит выйти к руководству ПС ФСБ России и ФСБ России для представления материалов в государственные органы, решающие вопросы о награждениях.

Теперь по поводу «никто не присутствовал на сорокалетии победоносного Жаланашколя из Москвы». Об этом надо сказать и потому, что на сорокалетие событий на Уссури или Даманском в марте 2009 года спецрейсом выезжала представительная московская делегация. Автор, разумеется, никоим образом не против этой поездки. Только можно было бы, считаю, организовать ее иначе, в частности, по составу делегации.

Сопоставляя то, что случилось на дальневосточной и восточной границе в марте 1969 года, и то, что произошло в августе 1969 года, необходимо сказать следующее. Во-первых, два этих события в истории погранвойск несопоставимы по результатам. Если быть до конца объективным, то следует отметить, что на Уссури или Даманском 2 марта сопредельная сторона если не оказалась «победителем», то, по крайней мере, она достигла своей цели, а именно: провела успешную провокацию – захватила остров Даманский, не допустила захвата в плен своих, даже тел погибших. Советская сторона, напротив, понеся большие потери в личном составе (только погибло 58 человек), допустила пленение своего раненого пограничника, тело которого с явными следами пыток и истязаний было передано несколько месяцев спустя. Успех в ликвидации провокации на Уссури был определен осуществлением залпового огня по решению армейского командования, конкретно – командующего Дальневосточным военным округом в то время генерал-полковником О.А. Лосиком с санкции руководящих органов страны 15 августа, а затем проведением войсковой операции силами погранвойск и армейских спецназовцев.

А история с выездом начальника Иманского погранотряда полковника Д.В. Леонова на остров Даманский? Известно, чем он закончился. Автор целиком согласен с теми, кто считает, что начотряда совершил героический поступок, взяв на себя всю ответственность за доклад руководству страны на вопрос: «Есть ли провокаторы на Даманском после залпового огня?» Но в то же время автор на стороне начполитотдела округа, которым в это время был генерал-майор А.Н. Аникушин, считавший, что этот эпизод произошел из-за нераспорядительности тех генералов (а это все командование Тихоокеанского пограничного округа и два представителя пограничного главка), которые, мягко скажем, уклонились от дачи ответа на звонок начглавка и просто не подошли к аппарату «ВЧ»-связи, которая в это время была подана на заставу «Нижне-Михайловка».

А история с «леоновским танком»?! Ведь его не сумели вытащить на нашу сторону. Так же безуспешным оказалось решение его затопить в протоке Уссури обстрелом из крупнокалиберных минометов. А противоположная сторона в следующую ночь (и это после обстрела ее позиций залповым огнем на всю ее прибрежную полосу) успешно вытянула «леоновский танк» на свою сторону, установила его на платформу и потом целый год возила в самые отдаленные районы страны, конечно, в совершенно объяснимых пропагандистских целях.

Надо иметь в виду и то, что тело геройски погибшего полковника Леонова извлекли из подбитого танка не пограничники своими силами, а армейские спецназовцы, за что по достоинству были вознаграждены высокой государственной наградой.

Когда, уже в мою бытность начполитотдела войск Тихоокеанского пограничного округа (официально я принял эти обязанности по приказу 26 января 1970 года), мне довелось открывать музей во вновь построенном здании теперь уже заставы имени Ивана Стрельникова, то в числе экспонатов были только материалы и документы наших действий и ни одного не только экземпляра захваченного стрелкового оружия провокаторов, но даже их патрона.

А как решался вопрос с представлением к высшей государственной награде одного из кандидатов? До сих пор объективные кадровые пограничники с осуждением оценивают это решение, видя вину в этом представителей из Москвы, находившихся в то время в Иманском погранотряде. К сожалению, не без ведома и помощи сегодняшнего аппарата ПС вышло, причем за счет бюджетных средств, издание, в котором прославляется этот кандидат. И как сообщил один из ответственных сотрудников пограничного ведомства, действующее в издании лицо лично развозит его по руководящим органам погранведомства со своим автографом. Что это, уловка? Или признак элементарной безграмотности? Очевидно, и первое, и второе. Не полный абсурд ли всё это?!

Или из этого порядка обсуждаемых вопросов, опять же заинтересованных лиц, что после героической гибели начальника Иманского погранотряда принял на себя командование начполитотдела отряда. И это, заметим, при действующем, хорошо подготовленном начштаба отряда, полковнике Б.В. Павлинове. Имеет хождение и такой миф, что будто бы заставой «Нижне-Михайловка» после гибели старшего лейтенанта И. Стрельникова стал руководить младший сержант. И это – когда на месте было не менее десяти офицеров из управления отряда?! Или почему для этого нельзя было отозвать из отпуска штатного замполита заставы?!

В заметках указаны лишь отдельные эпизоды, по которым нужны для кого-то определенные оправдания. И в этих условиях понятно, что до сих пор множатся мифы по событиям на Уссури. И, наверное, в этих целях и была организована в известном смысле такая представительная делегация на их сорокалетие.

Ведь все по-другому произошло на Победоносном Жаланашколе. В открытом бою, силами одной заставы и двух взводов мангруппы Уч-Аральского отряда на дальнем от управления не только округа, но и отряда участке границы было наголову разбито диверсионно-разведывательное подразделение провокаторов численностью 80 человек. Были захвачены трое пленных, с поля боя были доставлены на заставу 20 тел убитых провокаторов. Заметим, что, отступая, сопредельная сторона с помощью подошедшего резерва унесла еще не менее 30 тел своих. Нашими трофеями стали более 40 единиц стрелкового оружия, две кинокамеры, три фотоаппарата, боеприпасы, даже фляги с недопитым спиртом, которым взбадривались нападавшие. Все эти экспонаты составили большую коллекцию не только для отрядного музея, но и Центрального музея погранвойск, а фотоматериалы были с интересом приняты в КГБ СССР.

Напомню, что по ходу ликвидации жаланашкольского конфликта постоянно на повестке дня стоял вопрос о возможном продолжении этой провокации, имея в виду, что, по данным нашей разведки, на сопредельной стороне оставалось несколько диверсионно-разведывательных отрядов вблизи границы, общей численностью свыше 500 человек. И в этих условиях, разумеется, первостепенное значение имело обеспечение высокой боеготовности наших сил, прежде всего Уч-Аральского погранотряда. И она была обеспечена напряженной оперативно-войсковой деятельностью и личным составом заставы Жаланашколь и других подразделений. И только это сдержало провокационные действия сопредельной стороны.

Перечислю другие немаловажные вопросы, которые надо было решать в эти тревожные дни в Уч-Аральском отряде, который только еще развертывался, а гарнизон отряда представлял большую стройку. Это и встречи, и обеспечение нормальных условий для работы группы журналистов, прибывших в Уч-Арал, и среди них Героя Советского Союза Сергея Борзенко из «Правды», писателя Александра Проханова из «Литературной газеты», Михаила Ильинского из «Известий» и других. Решались вопросы приема и размещения родителей и родственников погибших М. Дулепова и В. Рязанова, а затем и организации достойного погребения героев.

Можно было бы продолжать перечень актуальных вопросов, требовавших неотлагательного решения в те дни в Уч-Аральском отряде. И все они были должным образом исполнены. И подчеркнем, без непосредственного участия представителей Москвы (был лишь журналист, мой сослуживец по журналу «Пограничник», подполковник Александр Сердюк), то есть усилиями тех, кто был в Уч-Арале, под руководством командования погранокруга и конкретно его начальника, Героя Советского Союза, генерал-лейтенанта М.К. Меркулова, хотя его в эти дни непосредственно на месте ликвидации конфликта и не было.

И наверно, кое-кто посчитал, а старшие над ними не поправили то решение, что в сорокалетии Победоносного Жаланашколя можно и не быть на месте свершения этого важнейшего события в истории погранвойск, да и Отечества в целом. Нынешнее командование Ушаральского погранотряда, считаю, по имеющейся информации, с этой задачей на своем уровне справилось весьма успешно. А тот урон, который нанесен здесь героико-патриотическому воспитанию всего личного состава погранведомства, придется все же ликвидировать. Как кадровый пограничник и ученый с научной специальностью «пограничные войска», по которой писал исследования строительства, управления, руководства и истории погранвойск (органов), готов приложить посильные для меня усилия в дальнейшей пропаганде Победоносного Жаланашколя, чему будет свидетельством подготовка к изданию очередной рукописи на эту тему.

А сейчас перейду к описанию того, что произошло в Уч-Аральском отряде и конкретно на заставе Жаланашколь 13 августа 1969 года и в последующие за этой датой дни, когда автор был в составе управления Восточного пограничного округа.