Зеленые фуражки, зеленые погоны – зеленая молодежь. Но зато какая! Герои острова Даманского, герои высоты «Каменная»…

Я много странствовал по белу свету, читал чужеземные журналы и газеты, смотрел заграничные фильмы. Сколько несусветных небылиц наплели иные заокеанские щелкоперы о наших великолепных парнях и девчатах. Они-де, кормясь отцовскими харчами, разуверились в жизни, не способны выдвинуть из своей среды Матросовых, Космодемьянских, Смирновых… Отреклись от революционной поэзии Маяковского. Воспитываются не на «Тихом Доне» и «Как закалялась сталь», а на повестях о затоваренной бочкотаре…

Чепуха, все эти наветы, вся эта клевета не стоит и выеденного яйца. Свидетельством тому может служить высокий подвиг Юрия Бабанского, самого молодого Героя Советского Союза, на льду Уссури показавшего, на что способен советский юноша.

Я вспоминаю Юру Бабанского, а вместе с ним его товарищей Виктора Турченко, Владимира Мозуля, Анатолия Петухова, Василия Каныгина, потому что их мартовский подвиг повторили в августе молодые пограничники на высоте «Каменная» на советско-китайской границе в районе Жаланашколь, у Джунгарских ворот.

У многих из этих парней, как и у Бабанского, отцы воевали с фашистами, многие, как Бабанский, до призыва в армию были рабочими. Все проверяется трудом и огнем; сталь закаляют огнем, верность Родине испытывается огнем боя. О каждом участнике недавней схватки с маоистами можно написать увлекательную книгу, ибо и капитан Петр Теребенков, и лейтенант Евгений Говор, и ефрейтор Виктор Пищулев, и младший лейтенант Владимир Пучков, и солдаты призыва 1969 года – Валерий Балдин и Геннадий Бродовских, пришедшие в армию с хорошей военной начальной подготовкой, – подлинные герои нашего времени.

Я сказал Балдину:

– Вы совсем мальчик.

– Молодость не мешает быть храбрым, – ответил он и улыбнулся. Он по глазам понял, что я знаю, – эта фраза из «Войны и мира». Так сказал русский поручик Сухтелен Наполеону.

У Володи Пучкова нежное, как у девушки, лицо, покрытое золотистым загаром, синие глаза, чуть вздернутый нос, великолепная улыбка. Ему двадцать три года. Он окончил курсы при Московском высшем пограничном училище.

Володя говорит, что отец его, Виктор Иванович, слесарь, и мать его, Наталья Мефодьевна, живут в Донбассе, в городе Антраците, на улице Германа Титова, в доме № 1. Сам он до армии работал на Антрацитовом рудоремонтном заводе токарем. Напоминаю, что Антрацит зимой 1941 года защищала шахтерская дивизия генерала Петраковского.

– Я знаю, – говорит Володя, наматывая на палец прядку золотистых волос. – В школе нам рассказывали о снайпере Максиме Бриксине и его помощнике шестнадцатилетнем Васе Курке, о Героях Советского Союза Спартаке Железном и Нине Гнилицкой – тоже бойцах шахтерской дивизии генерала Провалова. Все мальчишки хотели быть похожими на героев-земляков. Я тоже хотел, и служба пограничника пришлась по душе.

Володя вспоминает, что служил на Памире, на заставе, расположенной за облаками на высоте около 5000 метров.

– Начальником заставы был чудесный лейтенант Валерий Почекин. Все учил: береги честь смолоду. Смолоду прорешка – под старость дыра… Вокруг почти лунный ландшафт: ни дерева, ни травинки, ни птиц, ни зверей, ни бабочек, ни комаров – ничего живого, кроме советских пограничников. Пейзаж – как на полотнах художника Рериха. Помните его картины «Жемчуг исканий» и «Гималаи. Канченджанга»?

Как не помнить, если я вблизи видел эту самую высокую на земле гору!

– Кто ваш любимый поэт?

– Мне нравится Василий Федоров. – И в подтверждение читает наизусть:

Разговариваем мы в лазарете погранотряда. Володя подходит к школьной доске, повешенной на стену. Берет кусок мела и охотно, словно студент, хорошо знающий задачу, рисует схему боя, толково объясняет все, как было.

Мы только что прибыли с сопки «Каменная», и нам все понятно.

– На рассвете пограничный наряд – сержант Дулепов и рядовой Егоров – под пронзительным ветром, дующим из Китая, миновав «Каменные ворота», дошел до погранзнака. Видят, китаец окапывается. С телефонной розетки позвонили на пост, залегли за камнями, видели, как на «Каменную» прокралось девять, затем восемь, затем еще двенадцать китайцев. Оказалось, ночью маоисты бесшумно зашли на нашу землю, заняли высоту «Каменная» и несколько сопок помельче. Вскоре прилетел вертолет. Прибыл подполковник Никитенко, быстро разобрался в обстановке, во весь голос закричал в мегафон:

– Отойдите за линию границы!..

– Если бы маоисты послушались, мы отпустили бы их с миром, без выстрела. Но захватчики открыли подлый огонь. Подполковник Никитенко несколько раз прокричал: «Хунлай!» – «Вернитесь назад!» Но в ответ, словно взмахи косы на сенокосе, просвистели пулеметные очереди, сначала слева, затем справа, и пошло, и пошло…

Младший лейтенант Пучков, командовавший бронетранспортерами, находился на соседней заставе. Подполковник Никитенко приказал ему, не мешкая ни минуты, прибыть к месту событий. Как ветер, под аккомпанемент разгоравшейся перестрелки неслись бронетранспортеры с двадцатью пятью пограничниками и старшим лейтенантом Владимиром Ольшевским. Когда прибыли к наблюдательному пункту, расположенному на высотке против горы «Каменная», перестрелка разгорелась по всей котловине. Ольшевский с восемью солдатами спешился. Была у него пачка «Примы». Ее быстро раскурили, оставили две сигареты «на после». Подполковник Никитенко приказал старшему лейтенанту атаковать «Каменную». Чтобы перерезать пути отхода нарушителей, два бронетранспортера Пучкова послали в обход сопки слева, где атаковала группа капитана Петра Теребенкова, а один пошел справа. Росту Теребенкова 162 сантиметра, вес 56 килограммов, в погранучилище был чемпионом по бегу на дальние дистанции, товарищи шутили: «Теребенок, резвый, как жеребенок». Легкость и быстрота пригодились в бою.

Взлетела красная ракета – общий сигнал к атаке, и он пошел вперед перебежками, с отползанием в сторону, увлекая за собой солдат: Виталия Рязанова, Николая Исачкова, Владимира Труфанова, Владимира Дедунова. И хотя «Каменная» не так уж высока – всего 250 метров, – идти было тяжело по ее крутым склонам, под фланкирующим огнем крупнокалиберных пулеметов, бьющих с зубчатого горного гребня с китайской территории, под разрывами гранат…

Бронетранспортеры, стрелявшие от подножия сопки, первыми очередями уничтожили гранатометчиков, вступили в единоборство с китайскими пулеметчиками.

Ефрейтор Валерий Кондаков, несмотря на то что носит очки, экономя патроны, бил из пулемета короткими очередями, одну за другой гасил огневые точки врага. Автоматчики из бойниц вели огонь по «Каменной». БТР, на котором маневрировал младший лейтенант Пучков, получил несколько пробоин – из восьми колес шесть оказались поврежденными. Пучков был ранен в бедро, сам перевязал рану. Пуля попала в правую руку водителю Виктору Пищулеву. Он взялся за руль левой рукой и до конца боя маневрировал машиной. Пуля заклинила башню. Младший лейтенант Пучков пересел в другую машину и руководил экипажами бронетранспортеров по радио. Командиры машин младшие сержанты Григорий Оришенко и Александр Мурзин заняли выгодные позиции в тылу захватчиков, не давали им отойти, не подпускали к ним подкрепления, пытавшиеся пробиться с китайской стороны, обстреливали высоту «Каменную», пока на ее черной вершине не показались зеленые фуражки наших бойцов.

Маоисты, забравшиеся на «Каменную», погибли. Понятны причины их упорства. Во время мартовских событий на Уссури я видел, как на берегу реки китайцы расстреливали своих солдат, бежавших с острова Даманского. Да, кроме того, среди трофеев оказалось множество пистолетов, а, как известно, это оружие офицеров. По многим признакам, на высоту «Каменная» проникло офицерское подразделение на манер американских «рейнджеров», воюющих во Вьетнаме.

На вершине «Каменной» сержант Николай Исачков из Краснодарского края захватил нарушителя, на себе приволок его вниз. Я видел нарушителя в лазарете. Он лежал в отдельной палате, спеленатый чистыми бинтами, маленький человек с коричневыми, полными испуга глазами, у него не нашли документов, ничего, кроме цитатника из произведений «великого кормчего». Он отказался назвать свое имя, но попросил дать ему риса.

Пограничники узнали, что маоисты из приграничных населенных пунктов выселили местных жителей и заменили их хунвейбинами, что накануне провокации на китайский погранпост «Теректы» прибыли 500 рьяных хунвейбинов, подкрепленных героином. Может, нарушитель один из них? А может, фотокорреспондент агентства Синьхуа? Среди трофеев мы видели кинокамеры, фотоаппараты. Пекинские режиссеры намеревались заснять кровавую трагедию, разыгравшуюся у декоративно красочных Каменных ворот. Я гляжу на нарушителя и вспоминаю корейско-американскую войну 1950–1953 годов. Там я видел десятки тысяч китайских солдат – друзей моей Родины. У меня сохранилась фотокарточка китайского юноши Хуана Цзи-гуара. Он повторил подвиг Александра Матросова. Несколько пуль продырявили его грудь, но юноша остался жив, его спасли корейские хирурги, учившиеся в Москве. На груди у него был портрет В. И. Ленина, а в подсумке лежала книга на китайском языке о подвиге летчика Мересьева. Думаю, что сотни миллионов таких китайцев остались верны коммунизму и, несмотря на маоистский террор, остались друзьями Советского Союза. Может быть, поэтому старик «кормчий» посылает через границу молокососов, не знающих, что если бы Советские Вооруженные Силы не разгромили немецкий фашизм и Квантунскую армию японских милитаристов, то, может быть, и не было бы народного Китая.

Выйдя из лазарета, я встретил Валентину Семеновну – жену Пучкова. Она пришла проведать раненого мужа.

– Утром прибегает соседка, вся в слезах: «Твоего Володю подранили». Ну, думаю, убили, хунхузы. А то, что говорят – ранили, так подготавливают меня.

Хунхузы! Все чаще вспыхивает это слово на границе. Что мы знаем о хунхузах?! Память подсказывает – это участники вооруженных банд, бесчинствовавших на границе с нашей Родиной. Продажных головорезов использовали империалистические поработители Китая, подкупая главарей бандитских шаек. Кровавые события на острове Даманском и высоте «Каменной» свидетельствуют: регулярная китайская армия, зараженная тлетворным национализмом, действует методами хунхузов – пособников мирового империализма.

…Вечереет. Зеленеет закат. Зеленый цвет – цвет жизни. Я ужинаю с пограничниками и все не могу оторвать глаз от красивых молодых лиц. Зеленая, но зрелая молодежь, с зелеными погонами на полевых гимнастерках.

Наша социалистическая Родина дает молодежи все, не отказывая ей ни в чем. У нее любимый труд, интересная учеба, клубы, библиотеки, стадионы и блестящее будущее. Наша молодежь отвечает Отчизне, как заботливой матери, – уважением, любовью, верностью. На примере боев у острова Даманского и на высоте «Каменной» Родина может быть уверена, что советская молодежь защитит ее от любого врага.