Глава 31

Сквозь тяжелое забытье я все-таки чувствовал, как те же крепкие руки загрузили меня в машину, слышал, как зашуршали по безупречно ровной дороге колеса, как кто-то бесцеремонно обшарил меня и на плохом английском произнес: «Nothing».

Что было дальше, точно сказать не могу. Ощущение, что мы очень долго ехали, не снижая скорости, меня тошнило, я изо всех сил напрягался, стараясь запомнить хоть какие-то подробности пути. Но это у меня получалось неважно, поэтому в какой-то момент я прекратил все усилия и просто отрубился.

Очнулся я от сильного толчка – кто-то властно теребил меня за рукав. Я с трудом разлепил глаза и увидел перед собой «манекен» – того самого незнакомца, который, как я правильно догадался, преследовал меня на трассе. Рядом с ним стояли еще двое – точно такие же, как этот, – в строгих черных костюмах и модных рубахах с расстегнутым воротом.

«Дресс-код», – почему-то подумалось мне.

С невозмутимым видом похитители вывели меня из машины (да, та самая!) и, взяв в плотное кольцо, направили в сторону мрачного особняка из серого камня с готическими окнами по фасаду. Я поднял голову, пытаясь рассмотреть неприветливое строение.

«Если это люди Саймона, то мы как раз по адресу. Именно в таком месте и должен проживать военный преступник». Я порадовался, что способность здраво мыслить возвращается ко мне.

Почему-то подумалось, что вот сейчас мне завяжут глаза и втолкнут в мрачный подвал, откуда потом будут выводить на ночные допросы. Именно так представлялись похищения разведчиков в старых фильмах. Но ничего подобного не произошло. Мы спокойно поднялись по лестнице и остановились перед массивной деревянной дверью. В этот момент я слышал, как бешено стучит мое сердце.

Меня провели в мрачный зал, не то кабинет, не то гостиную, и посадили на мягкий кожаный диван. Один из «манекенов» остался возле меня, остальные вышли в коридор.

За последние дни я много раз представлял себе эту встречу, даже придумывал какие-то слова для начала разговора. Но потом понял всю тщетность подобного занятия: никогда не знаешь, как оно будет на самом деле, так стоит ли понапрасну напрягать свое воображение? Не лучше ли действовать сообразно обстоятельствам.

Вспомнить хотя бы тот злополучный визит на остров. Кто мог представить, что первая встреча с Гуру случится именно таким образом: ночью, после драки с амбалами, да еще при полной его информированности обо мне. Хорошо, что все обошлось, что меня не растерзали и не утопили в реке, как обещал Андрей. А ведь запросто могли, какие уж там слова…

Он вошел стремительной и уверенной походкой, какой только может передвигаться человек его возраста. Прямо от двери бросил на меня неприятный изучающий взгляд. Да, это он – боевик Саймон, ныне уважаемый бизнесмен Эдвард Блэк. Я хорошо запомнил по фотографии этот колючий прищур, эту родинку на щеке, этот ежик теперь уже совсем седых волос. Сколько ему сейчас? Под восемьдесят. А держится молодцом, не дашь и шестидесяти. Такой же подвижный и решительный, как Гуру. Вот что значит старая закалка! Вот что значит жить в постоянном напряжении, ежедневно бояться разоблачения, напрягать последние силы. Как же это мобилизует, как преображает человека. Как же этому Саймону не хочется умирать…

План моих последних недель начинал сбываться. Мы встретились. Пусть не совсем так, как я себе это представлял, не важно, главное – Саймон в поле моего зрения. И не фотография сорокалетней давности, а живой и готовый, еще не зная этого, понести наказание. Не случайно он так пристально рассматривает меня: чувствует, что я – не просто гость (или официально – посланник компаньона), я исполнитель решения того самого суда, от которого никому не уйти.

– Вы Сомов? – Он обратился ко мне по-русски. Его голос, резкий и немного хриплый, так и остался командным, при этом выговор был не настолько плохим, чтобы я не смог его понять, но в то же время не настолько безупречным, чтобы считаться родным. Видимо, когда-то давно, перед заброской в Камбоджу, прошел специальное обучение, предполагая, что будет иметь непосредственный контакт с «потенциальным противником». Выучил и не забыл до сих пор. Возможно, практиковался дополнительно, с тем же Гуру, например, время для этого было. Почему он заговорил со мной на моем языке? Не захотел посвящать в наши дела переводчика? Или решил лишний раз показать свое могущество?

– Да. – Я не спешил показать радость от этой встречи. Тем более что произошла она при не совсем приятных для меня обстоятельствах. Я невольно потер ноющую шею. – Я здесь от имени и по поручению господина Королева.

– Я знаю. – Блэк вальяжно уселся в кресло напротив. Не отрывая глаз, он продолжал пристально изучать меня. Я невольно отметил, что взгляд Саймона-Блэка куда более безопасный, нежели взгляд Гуру. В нем не чувствовалось той внутренней мощи, которая была у Королева А. Д. Вся его грозность, сделал я свое заключение, – напускная. Если Гуру может свободно проникнуть в чужие мысли и подчинить себе волю собеседника, то Блэк в этом смысле – профан, его стихия – действие. Дать по шее или пристрелить меня, это он может, а загипнотизировать или обезоружить словом – кишка тонка. Не тот психотип. – Надеюсь, вы не в обиде на такой, немного жесткий прием?

Пытается шутить. Что это – маска, отводящая глаза от последующих действий, или попытка прикрыть свое воинственное хамство. Есть такой прием, когда неформальный лидер, чтобы завоевать авторитет у новичка, начинает с грубого действия, чтобы потом подробными пояснениями указать тому его место. Новичок же, уже ощутивший на себе силу лидера, даже не пытается возразить, безусловно принимая его превосходство.

– Не понимаю, мистер Блэк, зачем вам это было нужно. Я безоружен, по поручению вашего же компаньона еду на встречу с вами. И вдруг – такая грубость.

Блэк довольно улыбнулся (самолюбие изувера: бьем своих, чтобы чужие боялись):

– Иногда этого требуют соображения безопасности.

– Вы считаете, что я могу вам угрожать? – При этом я поглядел на безмолвно стоящего поодаль охранника-«манекена». – Даже при желании…

– А оно может возникнуть? – Блэк перебил меня на полуслове и еще сильнее впился своим воспаленным взглядом.

– К чему подобные вопросы?

– Вы прибыли от человека, которому я не доверяю.

А вот это уже откровение. Значит, играем без рукавов, в смысле – не прячем там «случайные» козыри. Это хорошо. Ну что ж, откровение за откровение:

– Да, мистер Королев вас тоже опасается.

– Я не сказал «опасаюсь»! – Блэк неуклюже подскочил в кресле. – Я сказал: «не доверяю». Это не одно и то же, господин Сомов.

Ага, а нервишки-то у нас не в порядке. Все не так гладко, как может показаться в первый момент.

– Простите, мистер Блэк. Мне подумалось, что такое откровение с моей стороны вполне приемлемо. Согласитесь, лучше, когда между собеседниками нет формальных недоговоренностей. Вы не доверяете Королеву, он вас опасается – по-моему, лучшей экспозиции для переговоров и быть не может. Сразу все ясно.

Саймон проглотил мою тираду, оставаясь внутренне напряженным. Видимо, решает, как себя вести дальше, подумалось мне. А вы, мистер душегуб, не такой уж продвинутый, каким хотите казаться. Вся ваша политика – подчинение страхом и силой. Это опасно, но не критично.

– Хорошо, – он снова развалился в кресле. – Что он велел вам передать для меня?

– Только то, что просит небольшую отсрочку. «Аква Матер» – крупная организация с непростой структурой. Чтобы ее переподчинить, нужно время. – У меня вдруг возникло ощущение, что Саймон буквально рассматривает каждое мое слово, так внимательно он глядел мне в рот. То ли плохо воспринимает русский на слух, то ли пытается таким образом поймать меня на лжи. Мне почему-то захотелось говорить медленнее, чтобы он успевал правильно расценить каждое сказанное мной слово. – Мой шеф – человек ответственный. Если он дал свое согласие, значит, непременно сдержит слово.

– А вы кто такой?

Я опешил:

– В смысле?

– Какова ваша должность в организации?

Неужели не знаешь? Ведь врешь, голубчик. Не мог Королев А. Д. не предупредить тебя о моем статусе. А вдруг все-таки забыл? Тогда очень важно точно повторить послание. Любая ошибка может быть расценена как попытка обмануть или запутать.

– Шеф работает со мной как с консультантом. По вопросам психологии.

Саймон прищурился, то ли вспоминая что-то, то ли оценивая услышанное. Мне этот взгляд был неприятен: так, с чувством презрения и тайного превосходства старый микробиолог рассматривает в микроскоп очередную инфузорию. Подопытным организмом, тем более одноклеточным, мне никак не хотелось быть. Саймон же, как назло, тянул с ответом и продолжал вглядываться в меня жестким, как седой волос, взглядом.

– Вы врач, господин Сомов?

– Да, психиатр.

– Что ж, Королеву давно нужно показаться такому специалисту. – Тут я впервые услышал, как он смеется – так же холодно и колюче, как смотрит. Неожиданно Саймон оборвал свой смешок: – У меня тоже будет к вам несколько специфических вопросов. Не возражаете?

– Готов дать любую медицинскую консультацию.

– Но это позже. – Блэк неожиданно стал похож на обычного, даже как будто доброго старика. – Вы здесь надолго?

– До тех пор, пока не получу от вас окончательный ответ.

– Я должен подумать. Где вы остановились?

Я недоуменно поднял на него глаза. На языке вертелась злая шутка по поводу дорожной обочины. Ведь все знает, а спрашивает.

Саймон сделал вид, что не заметил этого:

– Вас сейчас отвезут в вашу гостиницу. Устроитесь, приходите на ужин. Тогда и продолжим наш разговор. Дорогу запомнили?

Я кивнул, делая вид, что поддерживаю его шутливый тон.

Он смотрел, как медленно я поднимаюсь с его шикарного дивана, неприкрыто оценивал мою внешность, пытался, я почувствовал это, ужалить меня взглядом в спину. Напрасно стараетесь, мистер убийца, – силенок маловато. Зато я, закрывая за собой дверь его приемной, уже точно знал, каким образом буду давить этого упыря.