21. Несколько лет назад
Евгений ехал в город. Запасы продуктов в холодильнике изрядно поиссякли, и необходимо было затовариться. Кроме него, этим заняться некому.
Воскресное утро выдалось пасмурным. Впрочем, как и суббота накануне. Закоренелые дачники, знающие прогноз погоды на выходные, наверняка свалили в места отдыха еще в пятницу, и народу в «Ленте» на Выборгском шоссе не должно быть много. Евгений ненавидел стояние в очередях…
Подержанный «головастик», приобретенный взамен разбитой классики, бежал весело, из акустики звучала разухабистая песня «Батька Махно смотрит в окно». Но настроение лейтенанта Петрова не было праздничным. Как поет Николай Расторгуев, «на дворе темным-темно». Вернее, на душе… Жизненная невезуха продолжалась.
А расслабиться теперь, после аварии, он себе не позволял. Да и Мишка начал его избегать… Вот и копилось недовольство капля за каплей…
Ехать до «Ленты» сейчас, утром в воскресенье, было в общем-то недолго. В пробке стояли обычно на выезд из города. Но с такой погодой и при возвращении скопища рвущихся за город не будет…
Маршрут был изъезженным. Вывернуть на Выборгское, небольшой спуск к Осиновой Роще, пересечь по виадуку кольцевую, все время прямо, съехать с Парголовской горки, а там, метров через двести, и родимая «Лента». Купить мясца, хлеба, макарон, овощей и прочей жрачки на неделю, до следующей поездки.
Когда повернул направо, на Выборгское, машин тут и в самом деле оказалось негусто. Да и во встречном направлении, как и ожидалось, не особо перли. Открылся вид на спуск к давно закрытому стационарному посту ДПС, бывшей кормушке целой прорвы гибэдэдэшников. Светофор горел зеленым, и машины чесали мимо, лишь чуть сбавляя скорость.
И потому Евгений чуть не воткнулся в задницу резко затормозившего «Логана». Яростно просигналил идиоту за рулем.
Но тут и сам увидел. Над шоссе впереди раскинулось разноцветное коромысло. Машины будто под арку въезжали. Дорога в сказочный мир, мать вашу!
– Что за ерунда?!
Даже свети сейчас солнце, радуга должна бы оказаться позади, в северной части небосвода. А на пасмурном небе ей вообще места нет!
Следующие водители тоже забибикали, побуждая тронуться с места. Затормозившие было машины двинулись и неспешно покатили к перекрестку.
Евгений то и дело поглядывал на коромысло. И очень скоро понял, что это вовсе не радуга. Та обычно находится в бесконечности и по мере движения отходит назад, оставаясь по-прежнему недоступной.
Тут же, едва он проехал мимо поста ДПС, радуга начала блекнуть и превращаться в некое облако, серебрящееся неяркими искрами. Висело оно, похоже, прямо в районе виадука, нависающего над кольцевой.
Не иначе очередное рекламное украшение придумали, кол им промежду булками. Сейчас облако погаснет и превратится в какой-нибудь слоган типа «Не проезжайте мимо супермаркета “Мега Парнас”!». Вон торговый комплекс как раз нарисовался в поле зрения, слева от шоссе…
Однако, когда «головастик» приблизился к виадуку, облако растворилось в воздухе. Как будто его и не было.
Ну да и хрен с ним! Мало ли какие процессы рождаются в загрязненной атмосфере мегаполиса…
Евгений промчался по виадуку и с удовлетворением отметил, что машин во встречном направлении и вправду немного. Торчать в пробке, двигаясь в час по чайной ложке, сегодня не грозит. Есть все-таки в жизни хоть какая-то пруха!
И тут, едва виадук остался за кормой, а в зеркалах заднего вида вновь появилось серебристое облако, в душу Евгения ворвалась тревога. И даже не тревога – острое предчувствие неминуемой беды.
Впереди явно ждало что-то нехорошее. Возможно, дорожно-транспортное происшествие со смертельным исходом. То ли сам разобьешься, то ли перебегающего шоссе человека сшибешь, тьфу-тьфу-тьфу…
Нет уж, нам такие подарки судьбы ни к чему! Отправимся-ка мы от греха лучше обратно, к родимому дому. Целее будем!
Евгений докатил до ближайшего светофора, расположенного между кольцевой и Парголовской горкой, аккуратно развернулся, сдвинулся на правую полосу, чтобы с левой не сгоняли любители проехаться с ветерком, включил аварийку и затошнил на сорока километрах в час. Береженого бог бережет…
Когда он протошнил по виадуку и дополз до поста ДПС, позади опять засияла давешняя радуга. Упорное, сцуко, украшение!..
Судьбу Евгений обманул, до родного дома добрался без происшествий. Никуда не врезался и никого не сбил. По дороге заехал в один из маленьких магазинчиков, вдосталь разбросанных по окру́ге.
Там, правда, цены не чета «ленточным», процентов на двадцать все дороже… Но ведь жрать-то человеку нужно! Так что пришлось прикупить кое-что по минимуму. А до «Ленты» в другой день доберемся.
Мысли то и дело возвращались к породившему необычную радугу облаку. Может, привиделось?.. Но ведь водитель «Логана» эту хрень тоже видел, иначе бы не стал так резко тормозить!
Впрочем, а почему ты, Женечка, так в этом уверен? Затормозить можно по разным причинам, и не всегда они очевидны для окружающих. Может, в салон «Логана» оса залетела! Тут уж лучше резко остановиться с риском получить в задницу, чем вылететь на встречку и войти в лобовое.
Может, только ты один эту радугу и видел. Допился, к примеру, все-таки до «белочки», кол тебе промежду булками!.. Еще раз, что ли, съездить к виадуку, проверить?
Нет, боязно! С твоей непрухой лучше сегодня за баранку больше не садиться. Целее будешь…
И тут он вдруг сообразил, что можно еще раз посмотреть на радугу и без новой поездки к ней. Тем более что она сейчас – если не привиделась, – возможно, уже и пропала. Видеорегистратор-то на что?! Сейчас, как говорят коллеги, проконтролируем наличие присутствия! Или они говорят: «Присутствие наличия»? Да все равно!
Он переключил регистратор на воспроизведение. И очень скоро убедился, что ни радуги, ни серебристого облака на записи маршрута и в помине не было. Ни по дороге в «Ленту», ни после разворота…
Ну, вот и допрыгались! Мысли и чувства рождались самые мрачные.
Раздосадованный, он выволок из багажника и потащил в дом пакет с покупками. Расстроенный, взялся за приготовление нехитрого холостяцкого обеда. Совсем пришибленный ближайшими перспективами, включил на кухне телевизор. Питерский спортивный канал.
Шел прямой эфир с традиционного марафона «Пушкин – Петербург». Дело у бегунов шло уже к концу, и репортаж вели с Невского проспекта, от Гостинки. До финиша на Дворцовой оставалось немного, и журналистка, наверное, уже в сотый раз рассказывала о рекордном количестве участников, и это несмотря на погоду – в Питере шел нудный, почти осенний дождик.
Евгений никогда не понимал этих голоногих придурков, топчущих подошвами кроссовок голый асфальт. Можно для своего удовольствия еще бегать по пересеченной местности, среди деревьев и более-менее чистого воздуха, но вот так, в выхлопах автомобилей, торчащих в пробках, образовавшихся из-за этого же марафона… Нет уж!
Установленная на машине телекамера, видимо, устав снимать спортсменов, периодически переключалась на окружающие красоты. Вот проплыл в поле зрения памятник Кутузову у Казанского собора. Потом оператор переключился на сам собор.
Воспевающая подвиг бегунов журналистка вдруг заткнулась на полуслове… Какой-то звук родился около микрофона, начался с басовитости, ушел в сопрано и превратился в самый настоящий женский визг, быстро набирающий силу и мощь.
– Что это? Герман, смотри!!!
Оператор сориентировался быстро. Телекамера тут же отвернулась от собора и перескочила на бегунов. И все зрители телеканала увидели в толпе стоящего на четвереньках человека… Нет, уже не человека. Скрюченная фигура начала стремительно расти, обрастать черной шерстью. Голова удлинилась, превращаясь в собачью морду… Нет, не собачью, головы псов не бывают такими мерзкими.
Многотысячное «Ах!» раздалось в телевизорах, порожденное зрителями, пялящимися на марафонцев с тротуаров Невского. «Ах!» превратился в оглушающий визг.
Оператор был одержимым профессионалом и не прекращал съемку. Наверное, думал, что это его звездный час и что в следующем году он непременно станет лауреатом премии для тележурналистов.
Бегуны уже обнаружили рядом с собой непонятное, но весьма угрожающего вида животное и бросились врассыпную. Однако уйти удалось не всем. Мерзкая собака в два прыжка догнала и цапнула за задницу какую-то бегунью. Та открыла рот – впрочем, среди сотен визжащих зрителей изданный ею звук был совершенно не слышен, – и упала на четвереньки.
Собака унеслась из поля зрения: оператор теперь снимал исключительно обливающуюся кровью девицу. Нет, уже не девицу. Жертва стремительно росла, превращаясь в такую же точно черную тварь.
Визг и вой висели теперь над Невским плотной пеленой. А бывшая девица, совершив многометровый прыжок, уже вцепилась в плечо следующей жертвы.
Тут оператор стремительно рванул камеру в другом направлении, и Евгений увидел летящую прямо в экран оскаленную и окровавленную, с гигантскими зубами, морду. А потом картинка превратилась в логотип спортивного телеканала, через пяток секунд сменившийся голубым фоном, означающим полное отсутствие принимаемого сигнала.
Евгений потыкал в кнопки пульта. На всех каналах был голубой фон… Петербургский телерадиоцентр перестал работать. Как и все независимые каналы.
Евгений пожал плечами. В реальность произошедшего совершенно не верилось. Может, он попросту попал на демонстрацию по каналу какого-то околоспортивного ужастика. Их сейчас снимают без счета.
Он вернулся к приготовлению обеда. Потом неторопливо съел его, не налив себе ни рюмки. Бороться с зеленым змием – так без перерыва. Ну да, непросто это, когда на душе невтерпеж и ты прекрасно знаешь, насколько тебе полегчает уже через сто принятых грамм…
И только потом он узнал, что испытанное по дороге предчувствие большой беды его не обмануло. Происшествие все-таки в тот день случилось. Но касалось оно не только мента Петрова, а всего мира.
Репортаж с традиционного пробега Пушкин – Петербург вовсе не был ужастиком, транслируемым в перерыве между спортивными репортажами.
И избежал Евгений, по всей видимости, только одного – превращения в монстра. Или в пищу, съеденную другими монстрами.
