Выезжали утром с автостанции на Пролетарской.

Меня провожала Ира. Подъехали товарищи по ХНП и пара людей не из полка, тоже к «Вихрю» в отряд. Были и провожавшие, жёны, дети, друзья. Настроение было как в детстве, когда увозили в больницу. Не хочется покидать дом, тревожно, впереди неизвестность.

Но нельзя показывать виду. Жена рядом, ей и так тяжело. Да и перед товарищами раскисать было бы стыдно.

Подъехал «Вихрь» (командир) на «мицубиши» Альберта – одна из лучших машин для АТО. Подогнали микроавтобус. В вещах, которые вёз «Вихрь», были даже холодильник и стиральная машинка. Этот холодильник потом стоял в палатке. Удалось ли подключить стиралку к воде, я не знаю.

Я обнял Иру. Не помню, что говорил ей, но что-то глупое, неважное, утешительное. Мы загрузились и начали свой путь в Краматорск. «Вихрь», Юра, Юра без пальцев, «Сокол», «Берёза», «Угрюмый», «Бродяга», «Монах», «Бобёр», «Лис», «Шмель» и я.

Проезжая военную часть в Чугуеве, я обратил внимание на надписи на заборе: «Украина – хорошая была страна». Пропаганда тогда работала на то, что мы страна «404».

Дорога была не утомительная, в Изюме подобрали ещё троих – Женю, «Сороку» и «Ворона». Проезжая между Славянском и Краматорском, поглазели на обгоревшие останки бронетехники, тогда для нас это было в диковинку. «Вихрь» рассказывал, как эти танки подрывали. Одни били по ним из посадки, больше чтобы отвлечь, а другие вытаскивали на дорогу противотанковые мины на досках. Это то, что я тогда услышал.

Ещё засветло добрались до Краматорска и разместились в палатке. Это была большая армейская палатка. На стенах внутри висели детские рисунки. Вдоль стен стояли железные раскладные кровати. Посередине стоял импровизированный стол, сколоченный из досок.

Палатка стояла рядом со взлётной полосой. Место было шикарное, видно и слышно, как на соседней полосе взлетают и садятся военные самолёты. Ближайшая к нам полоса для самолётов не использовалась. На ней стояли вертолёты, ездила техника, ходили люди. И всё это – на фоне заходящего солнца.

В Краматорске до нас уже были «Ганс», «Леший» и «Каптёр». Они поставили палатку пару дней назад, к нашему приезду. Ещё два бойца, Макс («Зоран») и Сергей («Быстрый»), были на задании. Как нам сказали, поехали охранять высокого чина – целого полковника из генштаба, куда-то в район Амвросиевки. Про готовившийся штурм Саур-Могилы никто не знал. А кто знал – молчал.

Мы поужинали в столовой. Идя по взлётке, обратили внимание с «Бобром», что всё это похоже на фильмы про Вьетнам. Заходившее большое красное солнце над бетонной полосой. Проезжавшие мимо «уазики» с открытым верхом и установленными на станинах пулемётами или АГС. Жара и проходившие мимо военные в натовском камуфляже, купленном за свои деньги или подаренном волонтёрами.

В палатке выпили чаю. Вроде жить можно. Впереди – боевая подготовка, обучение и потом, если повезёт, то я успею побывать на боевых выходах до того, как закончится АТО или мой отпуск. Тогда я не был уверен, что из этих двух событий произойдёт раньше.

«Вихрь» ушёл из палатки, потом вернулся с посерьёзневшим лицом и сообщил две новости.

Первая, что палатку надо будет перевезти, – начальству не нравится, где она стоит.

А вторая, что ситуация поменялась и нужны добровольцы на завтра – выручать ребят в Амвросиевке. И что он понимает, что мы только прибыли, не обучены и не оформлены. Поэтому спрашивает, кто имеет боевую подготовку и готов добровольно лететь завтра?

Кто готов? Готовых быстро набралось достаточно. С «Гансом», «Каптёром» и «Лешим» всё понятно – они не обсуждались. Вопрос был в нас. А наша команда напоминала мне новобранцев из комедии «Полицейская академия» – все были очень разные. При этом большая половина, если надо, то после лёгкого замешательства готова была ехать хоть сейчас. Правда, мы честно предупредили, что некоторые без боевого опыта. Зато «Сокол», например, увлекался охотой. А «Бобёр», хоть и с белым билетом, но держал автомат на военной подготовке, как и «Монах». А я, ещё один белобилетчик, из своего помпового «Ремингтона 870» тоже неплохо стреляю (был несколько раз в тире ХАДО). Ну, в общем, спецура чо…

В том, что я смогу попадать и вообще действовать, я не сомневался. Сомневался в том, что смогу делать это эффективно и не помру глупой смертью в самом начале. «Берёза», «Бродяга», «Угрюмый» какую-то военную подготовку имели, и это вселяло в меня надежду. Я собирался смотреть за «Берёзой», чтобы понимать, когда падать, куда стрелять и бежать.

Наверное, дела у ребят под Амвросиевкой обстояли не очень, раз «Вихрь» одобрил нас всех. Он дал нам верёвочки-обереги, которые повязывают вокруг запястья, велел придумать позывные и утром быть готовыми к вылету.

Начали придумывать позывные те, у кого их ещё не было. Тогда «Бобёр» стал «Бобром» чтоб творить бобро, а может потому, что его сыну нравились «злюки-бобры». «Бродяга», потому что много бродил раньше в походах. «Шмель», потому что название хорошее и насекомое интересное. А «Лис» стал «Лисом» позже, через пару дней, потому что запасливый и хитрый.

Я сначала хотел взять позывной «Пан», по инициалам. Но этот позывной забраковали. Один слог – это мало. В рации может теряться или спутаться с другим звуком. Например, услышишь «па» или «ан» и будешь думать, что это было?.

Поэтому я взял позывной «Шаман». Как раз, когда собирался в АТО, забросил в сумку свой варган. Подумал, что будет «Шаман» играть на варгане. Тогда я ещё не знал, что варган не хотел на войну и ушёл от меня – с того момента, как я его брал дома, он пропал.

Когда я услышал, что Саша берёт позывной «Монах», у меня мелькнула мысль, что нас будут путать. Так и произошло. Несколько раз потом при переговорах по рации люди путали позывные «Шаман» и «Монах». Семантическая связь.

День был утомительным, и, несмотря на предстоящее завтра, я долго не ворочался – уснул на своей кровати быстро.

На следующее утро мы нацепили на себя бронежилеты, рации с гарнитурами. Оружия не было, обещали выдать на месте. Получились две маленькие группы. «Вихрь» назначил старших, «Ганса» и «Сокола». Люди стали разбираться по группам. «Берёза» с «Угрюмым» ушли в группу к «Гансу» – меня это расстроило. Вообще меня слегка напрягало, что в нашей группе все оказались без боевого опыта. Некоторые, типа меня, даже без армии за плечами. We are doomed, подумалось мне.

Буквально перед выездом к вертолёту подошёл Иса с крымчанами. И «Вихрь» объявил, что наша «зелёная» группа остаётся – нужно место для людей из батальона «Крым». Из людей «Вихря» летят сам «Вихрь», «Каптёр», «Леший», «Ганс», «Берёза» и «Угрюмый».

Так я не попал на штурм Саур-Могилы. Но, может, оно и к лучшему.