Рассказ

Нередко царь Сирии Мелик-Салех
Ходил на заре, неизвестен для всех,
Как всякий араб, с полускрытым лицом
По рынку, по улицам, с верным рабом.
Для тех, над которыми пала беда,
Он был справедливым владыкой всегда.
Зашел раз в мечеть он и видит – в углу
Лежат двое нищих людей на полу.
Бессонною ночью измучены, взгляд,
Как хамелеоны, за солнцем стремят.
Один из них молвил другому: «Суда
Последнего время наступит когда,
Коль кто из надменных, спесивых царей,
Свой век проводящих средь нег и страстей,
Поднимется вместе с несчастными в рай,
Совсем из гробницы не встану я, знай.
Ведь рай – это сирых и бедных приют
За то, что мы горем опутаны тут.
Добра от царей много ль видим мы здесь?
Ужель вместе с ними в блаженную весь
Мы внидем? Я череп пробью сапогом
Салеху, коль к раю мы вместе придем».
Как только властитель к дервиша словам
Прислушался, тотчас покинул он храм.
Лишь солнце в сияньи полдневных лучей
Поднялось, дремоту прогнав от очей,
Послал за дервишами царь и, на трон
Воссев величаво, приветил их он.
С них пыль нищеты и тяжелых забот
Отмыл он дождем благодатных щедрот.
Терпевшие глад и от холода дрожь,
Уселись они меж князей и вельмож.
Ходившие в рубище, с нищей сумой –
Богато одеты, вдыхали алой.
И молвил из бывших дервишей один:
«О царь, над вселенною всей властелин!
К почету приходят ценою заслуг,
А в нас что за доблесть увидел ты вдруг?»
Салеху понравился этот вопрос,
Улыбкой расцвел и в ответ произнес:
«О нет, не из тех я, кто, спесью своей
Исполнившись, гонит несчастных людей.
Ты также свое помышленье забудь,
Чтоб мне преградить ко спасению путь.
Раскрыл я врата примиренья теперь,
И ты предо мной не захлопывай дверь».
Старайся и ты быть таким же! Коль ты
Обласкан судьбой, не гони бедноты.
Кто добрых стремлений не сеял, ведь тот
Плод райского древа вовек не сорвет.
Собой коль не жертвуешь – счастье оплачь:
Лишь рвенья човганом добудешь сей мяч.
Увы, не заблещешь, как светоч живой,
Коль ты себялюбья наполнен водой.
Чтоб людям ты светочем истинным был,
Излей из груди, как свеча, блеск и пыл.

Отправить