Глава 31
Страг в который раз мысленно отметил, насколько огромна гора Долгон. Вершина всегда теряется в облаках на горизонте. На ее фоне прочие горы выглядят просто холмиками.
В детстве Страг слышал легенду, что мир в древности держался на четырех черепахах. Но потом одна взбунтовалась. Не хотела больше держать эту невыносимую тяжесть. Черепаха выползла из подземного океана на землю, чем увеличила груз для оставшихся трех. Природное равновесие рухнуло. По всему миру начались землетрясения, ураганы. Раскалывались горы. Реки выходили из берегов. По морям носились цунами, смывая прибрежные города, словно щепки.
Чтобы это остановить, боги превратили взбунтовавшуюся черепаху в камень, придав ей вид горы. Громадной… самой широкой и высокой на всей земле. Ее голова припала к земле вместе с лапами, образуя склоны, которые тянутся на множество верст вокруг. Маленький Страг часто спрашивал, что же сталось с остальными черепахами. Ему отвечали, что остальные три по сей день держат на себе мир и всех его обитателей. Тогда он в это верил, но, когда вырос и начал получать плети от Ковмака, перестал об этом думать. Сейчас он вспомнил легенду случайно – боги, легенды и все, что связано с верой в невидимое, давно перестали для него что-либо значить.
Теперь парня гораздо больше занимало другое – рядом идет мать, которую Страг считал умершей. Более того, она заняла тело княжны. Манера Миранды держаться настолько отличалась, что трудно не поверить. Да, рядом мать, которую Страг помнил очень смутно, и от этого ему не по себе. К тому же ему не дает покоя одна мысль.
– Ты ведь меня использовала, так? – спросил он наконец.
Хоть внешне чародейка от Миранды не отличалась, Страг чувствовал: эта женщина… пусть и его мать… совершенно ему чужая.
– О чем ты?
Страг заметил, что в разговоре Черана Талар еще ни разу не назвала его сыном. Наверное, к лучшему – у него язык не поворачивался называть ее мамой. Он чувствовал, как в теле разгорается жар, нахлынуло легкое головокружение. Но ни целебного отвара, ни стеблей Сигизмундовой травы больше нет – потерял, пока спасался от ящера. Да и эта трава уже не важна. Он вот-вот добудет Талисман. Пока что просто нужно продержаться. Вытерпеть эти болезненные симптомы. Вокруг тянется сухая земля с редкой травой и деревьями. То здесь, то там торчат крупные камни, словно когда-то прошел каменный дождь.
– Ты знала, что я захочу найти Золотой Талисман, так ведь? Тебе он тоже нужен, но никто не донес бы леомун до вершины Долгона. – Страг криво усмехнулся. – Ты, наверное, и показываться не собиралась, пока мы не поднимемся.
Чародейка даже голову не повернула.
– Не забывай, что ты остался жив только благодаря мне. Во что бы ни влипал ты или твоя подружка, я вас все время вытаскивала.
– Да уж, я наивно считал, что это волшебный эльфийский камень. Лишнее доказательство, что чудес не бывает, гвоздь мне в пятку.
– Лишнее доказательство, что нужно полагаться на себя.
– Я обычно так и делаю, – кивнул Страг. – Кстати, какова роль Глумдара, если не секрет? Сдается мне, он не просто отправил меня за Талисманом, чтобы я исцелился.
Черана покачала головой:
– Я пока не знаю его планов. Но сострадание – явно последнее, что им движет.
Страг вдруг остановился. Издалека доносился приближавшийся грохот. Черана последовала его примеру. Земля под ногами задрожала.
– Похоже на… – Страг не успел договорить.
На них в облаке пыли неслись каменные глыбы в человеческий рост.
Первый камень пронесся мимо, ноги сами понесли Страга дальше. Все вокруг сотрясалось, воздух заполнили мелкие камешки, в лицо бьют осколки камней и каменная крошка. По щеке что-то чиркнуло. Какой-то камень ударил в спину.
Прыгнув несколько раз вперед, к рощице сухих деревьев, поединщик прижался к земле. Сердце тревожно ухало, легкие раздувались, как кузнечные меха. В голове всплыла запоздалая мысль – мать! Она не отпрыгнула…
Когда грохот стих, он поднялся. Провел рукой по волосам, стряхивая каменную пыль. По земле вокруг пролегли широкие борозды, местами она будто вспахана.
Чародейки нигде не видно. Поединщик услышал позади легкий серебряный звон, резко обернулся. Из воздуха появилась рыжеволосая девушка в красном платье. Вокруг ее контура тает сияющая пыльца. На миг у Страга вспыхнула мысль, что это Миранда. Но потом понял, что ошибся.
– Еле успела создать портал, – сообщила Черана Талар, оглядывая сына. На его щеке алеет царапина. Рубаха на плече порвана. – Смотрю, ты легко отделался.
– В этот раз обошелся без тебя.
– Я бы все равно не успела. С лавиной так просто не совладать.
– Ага, – буркнул Страг. – Думаю, я знаю, в чем дело. Мы уже близко к вершине, Талисман ты получишь и без меня. А может, это ты вызвала лавину?
Он с силой пнул камешек, двинулся дальше. Черана пошла следом.
– Мы увиделись впервые за всю твою жизнь, – сказала она. – А ты уже предъявляешь претензии и подозреваешь. Не слишком ли?
– Ты дала о себе знать только сейчас, а тридцать лет я считал тебя мертвой – так что не слишком.
– Силы Талисмана хватит нам обоим.
– Посмотрим.
Доверять чародейке Страг не спешил. Хотелось, чтобы она исчезла и в свое тело вернулась Миранда. Поединщик неожиданно понял, что ему не хватает княжны. По крайней мере, с ней делить дорогу приятнее, чем с той, что зовет себя его матерью.
Страг вдруг кое-что вспомнил, и это наполнило его черной радостью. Теперь у него был козырь против матери.
– Кстати, без меня ты к Золотому Талисману даже не прикоснешься, – предупредил он. – Говорю это, потому что не хочу твоей смерти. И чтобы ты точно освободила тело Миранды.
Черана Талар нахмурилась.
– Почему это не смогу?
– Я омывал руки в источнике Брана. Миранда – нет. Талисман смогу взять только я.
Чародейка расхохоталась.
– Что смешного? – буркнул поединщик.
– Тебе являлся Призрачный вестник, так?
– Ну да.
– Жаль тебя разочаровывать, но это всего лишь уловка из прошлого.
В груди у Страга возник ледяной комок.
– Ты о чем сейчас?
– Призрачный вестник, который направляет ищущих к источнику Брана, – произнесла чародейка, – это уловка Совета Магов, чтобы отвратить любопытных от поиска Талисмана. Правда, для тебя он сослужил добрую службу – благодаря его воде, ты все еще жив. С тем ядом, что у тебя внутри, Сигизмундова трава сама по себе уже перестала бы справляться. Так что руки омыл не зря.
Страг потерял дар речи от таких новостей. В груди кипело возмущение, он даже ругаться не мог – слова застревали в горле. Дальше они шли молча.
* * *
Едва Альтан Нивлек переступил порог библиотечного зала, вокруг полыхнуло голубое сияние.
Оно исчезло, и старик обнаружил, что стоит на траве. Дует слабый ветерок. Со всех сторон как грибы после дождя разбросаны пики гор. Он старался не вертеть головой, чтобы не выдать себя, сохраняя образ слепого. Напротив него, опершись на посох, стоит Глумдар.
Старик все понял. Заманить его сюда из библиотеки через портал – довольно хитрый ход. Следовало отдать Глумдару должное.
К тому же Нивлек узнал это место.
Слева и справа один за другим со вспышками появились похожие на коконы порталы. Они исчезли, а на траве остались двое. Криман Гузак и Вилер Собон. У Гузака на плечах и шляпе сидит несколько птиц, в ткань крепко вцепились коготками пара белок. Серьга в левом ухе Собора блеснула на солнце.
– Что ж, – сказал Альтан с мрачной иронией, – все в сборе. Жаль, Доргана не может прийти.
– Все верно, Кардлаш Речной.
– Заметь, Глумдар, не я виноват в ее смерти.
– Ее смерть печальна, – вступил в разговор Собон, хрипя как всегда. – Но она хотя бы пала в честном бою. А тысячи жизней, что ты унес семьсот лет назад, – это жизни беззащитных людей, эльфов, гномов… Стариков, женщин и детей.
– Они вопиют о возмездии, – произнес Гузак, часто моргая левым глазом. Его голос звучал устало и мрачно. – Смерть за твое преступление будет милостью, Кардлаш. Ты пролил реки крови, всего лишь пытаясь усилить свое могущество. За такое полагается страшная смерть. Но поскольку времена уже не те, твоя смерть будет обычной. Но она будет.
– Смотрю, вы и место выбрали памятное. – Альтан продолжал невозмутимо перебирать четки. – Когда-то мы здесь уничтожили Черану Талар.
– Она собиралась совершить то же, что и ты, – бросил Глумдар. – Небесный канделябр, ты хладнокровно ее убил, хотя сам виновен намного больше!
Нивлек оскалился в злой усмешке.
– Что ж, я сильнее и хитрее ее, не находишь?
– Кстати, – сказал Глумдар, – давно хотел спросить – как ты видишь двумя слепыми глазами?
Ответа не последовало. Нивлек вскинул единственную руку. Глумдара, Собона и Гузака отбросило назад. Все трое быстро поднялись.
Нивлек рассмеялся, повел пальцами. Четки упали к его ногам. По земле побежали трещины. Из глубин доносился грохот. Трещины быстро расширялись, отделяя Альтана Нивлека от противников.
– Глупцы! – бросил Альтан Нивлек. – Да будет земля вам пухом!
По мановению его руки с неба принялись падать огненные глыбы. Самая маленькая – с детскую голову. Они прочерчивают небо черно-красными полосами. При падении взлетают фонтаны земли, оставляя дымящиеся кратеры.
– Будь ты проклят, Кардлаш! – крикнул Глумдар.
Глумдар и Собон сотворили над собой магические щиты. Гузак едва успел увернуться от крупного, объятого огнем камня. Он тоже воздел руки, согнав с них птиц. Над головой появился сияющий купол.
Повинуясь жесту Глумдара, прямо у ног Нивлека из земли стали прорастать длинные стебли. Они, как змеи, обвились вокруг голеней мага. Другие норовили добраться до руки.
Нивлек щелкнул пальцами. Стебли вспыхнули, мгновенно превращаясь в золу. Он с самого начала жалел, что не мог сменить однорукое тело на полноценное. Это было бы возможно лишь через леомун, а Нивлек не хотел лишнего риска.
Губы Гузака задвигались, нашептывая заклинание. Над Нивлеком раздался нарастающий шум. В небе стало черно от множества разрастающихся точек. На однорукого с клекотом обрушились десятки птиц, каким-то образом проникая под магический купол. Они били клювами, метили когтями в лицо и глаза.
На обожженной и покрытой шрамами голове Нивлека проступила кровь. Птицы атаковали яростно. Они были небольшие – ласточки и стрижи. Но тут Нивлек краем глаза заметил силуэты приближавшихся орлов.
Его рука метнулась в воздух. Он очертил себя кольцом огня. Следом появилось еще два, защищая его с ног до самой головы.
В ноздри ударил запах паленого. Птицы метнулись прочь. Те, что не успели улететь, падали на траву обожженные. Некоторые трепыхались, в них все еще оставалась жизнь.
Нивлек захохотал. Голова и лицо изрезаны, исцарапаны, измазаны кровью. На одежду кое-где налипли перья. Однако на лице играет звериный оскал, в глазах пляшет огонь ярости.
– Глупцы! – крикнул он. – Птичками меня не одолеть!
– Ну так мы одолеем тебя и без птичек! – закричал в ответ Глумдар.
Воздух на вершине горы засиял от появлявшихся порталов. Альтан Нивлек в мрачном изумлении наблюдал, как из каждого выходит маг. Два десятка. Он узнавал бывших членов Совета Магов, которые выходили из Совета под его постепенным и незаметным давлением.
Нивлек стиснул зубы. В нем клокотали чувство обреченности и гнев, хотя первое он изо всех сил старался подавить. Все эти маги теперь вернулись, чтобы уничтожить его – великого Кардлаша Речного.
Со всех сторон в него летели огненные шары. Сверху обрушился дождь из острых и тяжелых кусков льда. Земля начала ходить ходуном, из глубины доносился утробный гул, будто склон горы вот-вот разверзнется и поглотит его.
Нивлек вовремя выставил магический щит, и теперь держал, защищая себя сверху и со всех сторон. Все смертоносные виды энергии гасли или рикошетили. Куски льда таяли и испарялись.
Альтан понимал – долго в таком положении не протянуть. К тому же рано или поздно враги перейдут в ближний бой.
«Этого нельзя допустить! Нельзя погибнуть, когда до Талисмана осталось всего ничего!»
Оставался последний козырь. Маг знал, что это его истощит, а силы еще понадобятся на горе Долгон – на случай, если циркач обойдет расставленные ловушки. Но выхода нет. Истощить запасы энергии и спастись или погибнуть сразу. Нивлек расставил руки как крылья, растопырил пальцы. Во все стороны ударило широкое огненное кольцо. Он на миг ощутил себя ярко вспыхнувшим солнцем. Магический огонь смел окруживших его магов. Воздух заполнился криками боли тех, кто выжил. С неба упали сожженные кольцом птицы, что в полете опустились слишком низко.
Нивлек сосредоточился. С кончиков пальцев сорвалась энергия, превратившись в еще одно кольцо огня. Следом ушло третье. Они исторгались одно за другим, будто брошенные во все стороны сразу деревянные летающие тарелки. Блокировав и уничтожив встречным ударом огненные шары и сгустки энергии уцелевших врагов, кольца ударили по ним с удвоенной мощью. Разорвали воздух, и оборвались предсмертные крики.
На траве перед Нивлеком лежало два десятка обожженных тел. В живых не осталось никого.
Просмотрев погибших магическим зрением, Нивлек не нашел среди них Глумдара.
Однако выяснять, что к чему, уже не было времени. У него едва хватило сил сотворить портал. Самое время – попасть на гору Долгон. Талисман вот-вот упадет.
«Пока буду перемещаться, – подумал старик, – мой запас энергии восстановится. Хотя бы частично».
