ГЛАВА 10
Лаар больше не появлялся в моих покоях. Не знаю, что было тому причиной: смерть Кьяры или наш недавний разговор, а может, попросту навалившиеся дела, но я была рада такому стечению обстоятельств.
Я твердо решила, что больше не подпущу к себе мужа. Но одной моей решимости, увы, было мало. Если он захочет, всегда сможет заставить. И я не знаю, как стану сопротивляться ему… Простых слов вряд ли будет достаточно, а иного оружия у меня нет.
Я постоянно думала об этом, искала способы защиты, понимая, что рано или поздно Лаар явится ко мне. Но так и не находила, все сильнее впадая в отчаяние.
В один из дней меня навестил тар Сириш. Он явился в мои покои под вечер, и сначала я перепугалась, решив, что это муж. Но, увидев старца, немного расслабилась.
— Ты плохо выглядишь, дитя мое. — Ведающий привычно подошел ко мне и взял в руки мои ладони. Мне сразу полегчало. Не знаю, что у них за Дар такой, но успокаивать у тар Сириша получалось превосходно.
— Знаю, ты взволнована. Потому я и пришел, — произнес он мягко и покосился на браслет на моем предплечье. Я и не глядя знала, что светлый металл вновь налился багрянцем. Так всегда происходило, когда на душе у меня становилось тяжело.
Тар Сириш взял меня под локоть и повлек к мягкому гарнитуру с низким столиком посередине. Велел Аште подать прохладного чаю и, лишь когда помощница скрылась из виду, начал разговор.
— Я слышал, Лаар рассказал тебе обо всем?
Я кивнула. Признаться честно, не ожидала, что Ведающий поднимет эту тему. Особенно после того, как столько времени скрывал от меня правду.
— Ты, наверно, сердишься на меня? — словно прочитал мои мысли собеседник.
— Я думала, что могу доверять вам…
— Ты по-прежнему можешь доверять мне, дитя! — перебил старец, вновь заключив мои руки в свои ладони.
— Но как? — Я вскочила, вырвав руки. — Вы ведь обманывали меня! И словом не обмолвились о том, что меня ждет! Как я могу доверять вам, если вы отправили меня на верную погибель?!
— Успокойся, успокойся. — Тар Сириш тоже привстал и попытался усадить меня обратно. — Я понимаю твои чувства, но и ты меня пойми. Я Ведающий, я лишь хранитель тайны раан-хара. Но открывать ее не имею права.
— Даже если от этого зависит чья-то жизнь?!
— Даже так, — спокойно подтвердил старец, сцепив длинные пальцы. — Порой бывают вещи гораздо более важные, чем жизнь одного конкретного человека. — Я с таким мнением была абсолютно не согласна. И уже хотела было возмутиться, но тар Сириш примирительно поднял руки. — Катара, поверь, я не желаю тебе смерти. Ни тебе, ни другим девочкам. И Лаар не желает. Но у него просто нет другого выхода. Он вынужден пытаться вновь и вновь, до тех пор, пока одна из вас не родит ему ребенка. У остальных девушек это не вышло, но я уверен, что с тобой все будет иначе. Ты справишься. Надо лишь немного постараться, захотеть…
— Как я могу захотеть, когда знаю, что умру? — Обессиленно опустилась на кушетку, чувствуя, как предательски дрожат руки. Как от одной мысли о смерти к горлу вновь подкатывает паника.
— Почему ты в этом так уверена? Если бы все девушки умирали, род раан-харов уже давно бы прервался!
— То есть, возможно, я останусь жить?! — спросила недоверчиво.
— Конечно. Во всяком случае, я очень на это надеюсь. Я верю, что ты особенная, Катара. Хорошо бы, чтобы ты и сама поверила в это.
— Вряд ли я смогу… Да и… — Я на мгновение запнулась, не зная, стоит ли озвучивать Ведающему свое решение, но все же решила рискнуть: — Можете сколько угодно говорить мне о долге, но Лаара я к себе больше не подпущу. Уж лучше сразу смерть!
Тар Сириш нахмурился. Смерил меня задумчивым взглядом. Да таким пристальным, что на миг показалось, будто взгляд этот проник в самую душу. И даже без слов нашел там ответы на невысказанные вслух вопросы.
— Он так тебе неприятен? — тихо спросил старец, откинувшись на спинку кресла.
— Да как он может быть мне приятен, если постоянно заставляет, приказывает, грубит? — Собеседник был спокоен, я же вновь сорвалась на крик. Мне просто необходимо было выговориться, выплеснуть эмоции, что день ото дня разрывали меня на куски. И пусть тар Сириш не имел ни малейшего отношения к тому, как ведет себя муж, мне просто некому было больше открыться. — А в иное время и вовсе не замечает, как будто я пустое место! Уж если мне суждено умереть, так лучше сразу, чем терпеть все эти мучения! И ведь я ни в чем перед ним не виновата! Зачем он так со мной?
Тар Сириш тяжко вздохнул.
Взгляд его выражал сочувствие, а размеренный тон голоса вновь призывал успокоиться:
— Просто ему больно, Катара. Больно каждый раз, что бы он там из себя ни строил. И за многие годы у него выработался защитный механизм, поведение, исключающее привязанность. Как с его стороны, так и со стороны девушек.
— И потому он ведет себя так грубо?
— Да, он считает, что так лучше.
— Кому лучше? Ему лучше?! — вновь повысила голос. Кажется, это начинает входить у меня в привычку…
— И тебе тоже, как бы странно это ни звучало… — хмыкнул собеседник. — Порой разочарование может быть очень болезненным. Настолько, что любая физическая боль меркнет перед муками душевными. Лаар уже проходил через это. И не раз. И выбрал свой путь. Решил, как ему проще… Не думай, я не оправдываю его. Но и сам не знаю, как бы поступил на его месте. Смог ли бы сохранить себя и не озлобиться…
— Зачем вы это все мне говорите?
— Я просто хочу, чтобы ты поняла: на все есть свои причины. Всему есть свое объяснение. И только тебе под силу что-то изменить.
Я с трудом подавила истеричный смешок.
Это уж вряд ли. Меня Лаар точно не станет слушать. Он и за человека-то меня не держит…
Ответить Ведающему не успела. В покои вернулась Ашта с большим подносом в руках. Водрузила перед нами кувшин с холодным чаем и пару высоких бокалов. А еще сладости и мелкие закуски, хоть о том и не просили. Аккуратно разлила напиток по бокалам. Тар Сириш отхлебнул немного, покатал во рту, смакуя вкус, и лишь после с наслаждением проглотил. Следом попробовал одну из закусок. Я же, глянув на еду, испытала лишь чувство отвращения.
Забавно, мне после нашего разговора кусок в горло не лезет, старец же с наслаждением уплетает сладости. Аппетиту его можно только позавидовать, а скорой смене настроения и подавно.
Правда, долго наслаждаться трапезой тар Сириш не стал. Аккуратно промокнул льняной салфеткой рот и поднялся с кресла.
— Что ж, время позднее, не смею больше докучать молодой рани, — мягко улыбнулся он. И, уже уходя, добавил: — Подумай над моими словами, Катара. И прошу тебя, не принимай слишком спешных решений.
Я лишь кивнула, готовая согласиться уже на что угодно, лишь бы избежать дальнейших уговоров.
Какой смысл в словах и объяснениях, когда на душе так погано? И можно тысячу раз понимать все разумом, но от этого вряд ли изменится отношение. Ни мое к Лаару, ни уж тем более его ко мне…
Лаар
Рииш прилетел, как всегда, неожиданно. И вместе с тем вовремя.
Наверное, впервые Лаар был рад известию о пробудившемся Цветке Смерти, ведь это означало отъезд из дворца, возможность полностью уйти в работу и избавиться от тяжких мыслей, что все никак не шли из головы.
А еще — не думать о Катаре.
Особенно по ночам. Хотеть прийти, расслабиться, забыться ненадолго, повинуясь древним, как сама жизнь, инстинктам, отдавшись во власть плотских желаний, что восставали каждый раз, когда он чувствовал дурманящий запах своей рани.
И в то же время он понимал, что так просто она его к себе не подпустит. Вновь станет сопротивляться. Бросаться словами, рождая в душе еще большее смятение, поднимая на поверхность все те воспоминания и эмоции, что Лаар так упорно пытался спрятать поглубже. Вновь всколыхнет отвратительное чувство вины.
Конечно, он бы мог заткнуть ей рот. Мог бы заставить слушаться. Принудить к близости. Бесспорно, Лаар это умел.
Но, демонова глотка, почему он должен это делать? Он ведь не насильник какой-нибудь! Он ее законный муж! И имеет все права на ее тело!
Лаар зашипел, чересчур сильно стянув ремень, удерживающий доспех. Глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться и выкинуть из головы все лишнее. На улице было пасмурно. Ветер бил в распахнутое окно, принося запахи свежести и надвигающейся грозы. Самое то, чтобы прийти в себя и немного остыть.
Раан-хар почти уже облачился в походный доспех, когда в его покои неожиданно ворвался тар Сириш. Окинул Лаара беглым взглядом:
— Собираетесь в дорогу на ночь глядя?
— А что тебя удивляет? — Раан-хар как ни в чем не бывало продолжил сборы.
— Насколько я понял, путь неблизкий. Где в этот раз проснулся Цветок?
— На северо-западе, в землях Лашассы.
Ведающий задумчиво потер подбородок:
— Это минимум неделя пути. Пока доедешь, Цветок войдет в силу, а значит, задержаться придется изрядно.
Как будто он сам этого не знает!
— К чему ты клонишь? — резко кинул Лаар, устав от этих непонятных хождений вокруг да около.
— Я клоню к тому, что ты должен взять с собой жену!
Лаар потрясенно замер. Уж чего-чего, а подобного предложения он не ожидал. Вопросительно глянул на старого знакомого, пытаясь уловить в его взгляде хоть единый намек на шутку. Но нет, выражение лица Ведающего было предельно серьезным и сосредоточенным.
— Ты совсем умом тронулся? — выпалил раан-хар, ничуть не скрывая своего негодования. — Предлагаешь мне тащить эту девицу через всю империю, держать в походных условиях, в компании пары десятков неотесанных воинов? Я что, похож на психа?
— Не забывай, Лаар, она нужна тебе! Хотя бы с физической точки зрения. А пара месяцев — это слишком долгий срок для воздержания. К тому же не забывай, что самое благоприятное время для зачатия…
— Да помню я! — недовольно перебил хозяин покоев. — Ты вечно мне об этом твердишь, но на практике так ничего и не вышло.
— Раньше ты не брал девушек в походы.
— И сейчас не собираюсь!
— Лаар, ты должен меня послушать…
— К демону! — вновь перебил раан-хар. — Я устал от нравоучений! Сыт по горло твоими бесполезными советами! Если у тебя есть весомый довод, чтобы я взял Катару, — выкладывай! Если нет, не мешай собираться!
Ведающий замолчал. Но уходить отнюдь не собирался. Так и стоял посреди комнаты, изучающе глядя на своего воспитанника и тяжело раздумывая над чем-то. Лаар чувствовал витающую в воздухе недосказанность. Но затянувшаяся пауза начинала его раздражать. Он уже хотел плюнуть на все и продолжить сборы. Как можно быстрей оказаться на свежем воздухе, на спине верного красногривого рысака и мчать как можно дальше от этих стен. Выкинуть все из головы и хоть ненадолго насладиться свободой. Свободой от обязательств, от взглядов, которыми его провожали во дворце, от собственных страхов и желаний.
Но Ведающий все же заговорил, разом разбив все мечтания Лаара:
— У меня было видение.
Раан-хар напрягся.
Это было уже интересно. Видения даже у самых сильных Ведающих случались нечасто. И что бы в них ни было, они непременно сбывались.
— И что ты видел?
— Что ты должен взять с собой Катару.
— Сириш, я не спрашиваю, что мне делать! Я спрашиваю: что было в видении? — Лаар вновь начал злиться.
— Ты же знаешь, видения в большинстве своем размытые, нечеткие. Я видел лишь обрывки образов. И из них стало ясно, что твоя рани будет полезна в походе.
— Полезна?! В походе? Не смеши меня! — фыркнул хозяин покоев. — Девица в походе — лишний балласт. Она будет сильно нас задерживать. Я уже не говорю о том, что все это предприятие может быть небезопасно!
— А я всегда считал, что самое безопасное место как раз таки рядом с раан-харом, — в свою очередь тонко поддел старец. — И если хорошо подготовиться, задерживать тебя она не будет. Тем более что в земли Лашассы вы все равно отправитесь на ладье.
— Да, но на подготовку понадобится целая вечность! Не думаешь же ты, что она соберется за полчаса, подобно моим воинам?
— Не соберется. Но этого и не нужно. Отправитесь на рассвете, — спокойно произнес Ведающий, причем настолько уверенно, будто это был уже решенный вопрос. И эта холодная уверенность бесила Лаара больше всего. До сжатых кулаков и тихого рыка, прорезавшегося сквозь стиснутые зубы.
— Тем более отправляться в ночь рискованно, — Ведающий подошел к окну и шире распахнул створку, — на небе ни звезды, все заволокло тучами. Не удивлюсь, если вот-вот грянет гром. В такую погоду никто не станет спускать ладью на воду.
Лаар чуть не выругался с досады.
Все сегодня складывалось против него. Хотел как можно быстрее отправиться в путь? Так нет же, разразилась непогода. Хотел уехать подальше от Катары? Ведающий заставляет взять ее с собой.
И если бы не это хреновое видение, можно было бы смело плюнуть на все и послать старинного друга куда подальше. Но Лаар по личному опыту знал, что с видениями лучше не спорить. И коли Ведающий и правда видел молодую рани рядом с ним в походе, так оно и будет. Как ни сопротивляйся…
— Ты точно уверен, что ее нужно брать с собой? — Лаар все же предпринял последнюю попытку отвертеться.
— Да, уверен. Более того, присутствие девушки сыграет очень важную роль.
— Надеюсь, во благо? — хмыкнул Лаар.
Ведающий молчал. Выходит, и сам не знал ответа…
Вот же демонова глотка! Вся эта затея чистой воды безумие! Кот в мешке! И как тут принять правильное решение?
— Я предупрежу, чтобы Катара была готова к утру. — Все же Ведающий принял решение за них двоих.
Что ж… Значит, и последствия будут на его совести… Как и приготовления.
А Лаару лишь остается подумать, как реже пересекаться с женой во время их совместного путешествия.
* * *
Когда ко мне посреди ночи заявились несколько служанок и принялись второпях собирать мои вещи, я совершенно опешила!
Я была уже в постели и даже успела задремать, но весь сон словно рукой сняло.
А на место сонливости тотчас пришла паника.
Неужели я переезжаю в дальний конец сада, на женскую часть? Я больна? Так скоро?
Но ведь Лаар последние дни не навещал меня, а значит, не мог уловить изменение запаха. Или есть еще какие-то приметы?
Я невольно покосилась на собственную кожу. На запястья и внутреннюю сторону локтей, выступающие ключицы, ища хоть какие-то признаки болезни. Ощупала себя с ног до головы, чувствуя, как сердце норовит выпрыгнуть из груди.
А спустя пару минут наконец появилась Ашта. Чуть взволнованная и раскрасневшаяся.
— Ашта, что происходит?
— Раан-хар велел собрать ваши вещи. Завтра на рассвете вы отправитесь в путь.
— В путь, но куда?
— Я не знаю точно. Вроде куда-то на север. Велели готовить кибитку и удобные вещи. Насколько я поняла, раан-хар хочет, чтобы вы сопровождали его в походе…
— Сопровождала? В походе?
Весть оказалась более чем неожиданной… А я уж было подумала, что все кончено.
Облегченно выдохнула и опустилась обратно на постель. Страх потихоньку рассеивался, а на смену ему приходили здравый смысл и логика. В голове рождалось множество мыслей и вопросов.
И зачем Лаару понадобилось брать меня с собой? Раньше ведь он уезжал из дворца в одиночестве. Точнее, в сопровождении своей доблестной гвардии. Или, может, на сей раз путь дальний и поход грозит затянуться надолго?
Но даже если и так, зачем я ему там нужна? И самое главное, чем мне это грозит? Ведь избежать общества мужа в дороге будет куда труднее, чем в просторном дворце. Или на то и расчет? Безумие какое-то…
— Зачем я ему только понадобилась? — спросила, не обращаясь ни к кому конкретно.
Но Ашта решила, что вопрос адресован ей. Слегка пожала плечами.
— Наверное, затем, зачем и обычно… — выдала свою гипотезу помощница. — Вы же знаете, мужчины без женского общества долго обходиться не могут, и если поход займет много времени…
— Я поняла! — перебила наперсницу, пока та не начала вдаваться в подробности.
Подобная мысль, разумеется, промелькнула. Но принимая во внимание тот факт, что Лаар не приходил ко мне последние дни, я понадеялась, что причина кроется в чем-то ином, нежели исполнение супружеского долга. Ведь именно этого я и пытаюсь всеми силами избежать! А что стану делать, когда окажусь один на один с Лааром где-нибудь в нехоженых местах на краю империи?
О боги, даже не представляю…
* * *
Ночь была муторной. Я почти не спала. Все думала над тем, как отказаться от поездки. Сослаться на плохое самочувствие? На неумение держаться в седле? Или непривычность к походным условиям?
Даже не знаю. Но если и придумаю правдоподобную ложь, не уверена, что супруг вообще станет меня слушать. С него станется закинуть меня поперек седла и попросту увезти. А если он еще проделает это на глазах у всей прислуги и стражей, я же тогда со стыда умру!
Ох, и почему все так сложно? И где мне подобрать правильные слова для разговора с мужем?
В итоге я так и проворочалась до самого рассвета. А когда первый луч солнца показался из-за горизонта, в покои явилась Ашта и принялась настойчиво будить меня.
— Я никуда не поеду! — твердо заявила помощнице и брезгливо глянула на бесформенный закрытый наряд, что она мне протягивала.
И кто вообще придумал обрядить меня в такое? Хуже разве что паранджа, в которой открытыми остаются только глаза! Не удивлюсь, если это Лаар распорядился. Непонятно только зачем?
Ашта, разумеется, принялась меня всячески уговаривать. Чего только она не проделывала, вплоть до того, что падала на колени. Разве что тащить меня силой не пробовала, понимала, что подобное поведение по отношению к хозяйке недопустимо. Под конец мне даже стало жаль помощницу, но себя было жальче. А потому я оставалась непреклонна.
В итоге рабыня сдалась. Примостила на край кровати мой наряд и ушла прочь.
Я вздохнула с облегчением. Все же выдержать подобное давление, пусть и со стороны служанки, оказалось очень трудно. Вот только расслабилась я рано. Глупо было думать, что меня так просто оставят в покое.
Громкие, тяжелые шаги я услышала еще издали. И вся сжалась, предвидя скорую расправу. Даже в этих шагах чувствовался гнев хозяина дворца. Когда же я увидела его самого, тело и вовсе прошиб озноб.
Весь в черном, покрасневшие глаза горят яростью, на скулах ходят желваки. Разве что кнута в руке не хватает, точно бы решила, что станет наказывать.
— Какого демона ты еще не готова? — рявкнул Лаар, ворвавшись в мои покои.
Собрала в кулак всю свою храбрость и, с трудом подавив дрожь в голосе, произнесла:
— Я не поеду с тобой! — И тут же вспомнила о правдоподобной легенде, над которой думала столько времени. — Я… мне… нездоровится.
Это было почти что правдой. Проворочавшись всю ночь, я толком не выспалась. На лице моем наверняка читалась усталость. А от близкого присутствия мужа и вовсе тряслись колени. Ну и чем не больная?
И, честно говоря, я ожидала, что это произведет хоть какое-то впечатление на Лаара… Но на лице его не дрогнул ни один мускул. Лишь только во взгляде добавилось подозрительности.
— Врешь! — произнес уверенно. — Еще вчера с тобой все было в порядке. Да и до моего прихода, кажется, ты была вполне бодра и здорова!
Вот же… И когда только успели доложить? Неужто Ашта опять постаралась?
Все же стоило и перед ней прикинуться захворавшей. Жаль, эта мысль не пришла мне в голову раньше. Теперь же придуриваться бесполезно…
— Я все равно с тобой никуда не поеду!
— Поедешь, Катара. И это не просьба, — хуже ядовитой змеюки прошипел Лаар. — Это приказ! А мои приказы не обсуждаются! Ясно?!
— Конечно, ты ведь только и умеешь, что приказывать! Тебя совершенно не интересует, чего хочу я и по каким причинам не желаю отправляться в поход.
— Ты права. Меня это совершенно не интересует! Сейчас меня волнует лишь Цветок Смерти, проросший на землях Лашассы. Мы должны были отплыть туда еще вчера ночью! А из-за тебя вынуждены задерживаться! И сейчас, в этот самый миг, когда ты тут упрямишься на пустом месте, Цветок заполоняет все больше земель, уничтожает леса, урожай и жилища местных жителей. Отравляет воздух и землю. Может, для тебя это ничего и не значит, а для меня это весомый аргумент как можно быстрее прибыть на место!
Я тяжело сглотнула, представив ужасающую картину, нарисованную мужем.
Странно, а ведь я совершенно не думала о походе в таком ключе. Как будто забыла, в чем причина отъездов раан-хара. Или, может, я попросту поставила собственные желания выше благополучия жителей империи?
Полночная звезда, и когда я только стала такой эгоисткой?
— Так и езжай один. Всяко быстрее будет. — Голос мой дрогнул, а от былой уверенности остались лишь жалкие крохи. Все же спорить с мужчиной, да еще раан-харом, слишком тяжелое испытание.
— Не зли меня, Катара! — Лаар сделал шаг навстречу, и я инстинктивно отшатнулась. — Или ты сейчас же соберешься и спустишься к повозке — или я волоком вытащу тебя из дворца. А потом привяжу к ноге своей кобылы, и ты будешь бежать за ней всю дорогу, до самой пристани!
Если Лаар хотел запугать меня, то у него это вполне получилось. Но, боги, как же было противно вновь подчиняться его воле, как же не хотелось сдаваться…
Не дожидаясь моего ответа, Лаар развернулся и направился к дверям. Рывком отворил створку. Я остановила его на полушаге.
— Хорошо, я поеду с тобой, Лаар, но у меня есть условие!
Если уж мне все равно придется отправиться с мужем, то надо выторговать хоть что-то для себя. Попытаться хоть немного облегчить грядущую поездку. Так или иначе, простой она не будет: в обществе Лаара ор Гронта невозможно расслабиться. А уж в окружении двух десятков его воинов и подавно. И даже тар Сириша, с которым можно отвести душу, не будет поблизости. И чтобы окончательно не сойти с ума, мне нужно, чтобы рядом был хоть один близкий человек. Пускай не защитник, но хотя бы тот, кто поймет и поддержит в трудную минуту.
Лаар на мою просьбу, как и ожидалось, отреагировал весьма бурно. Весь ощерился, подобрался, словно тигр перед прыжком.
— Ты еще смеешь ставить мне условия, женщина?!
— Если вам претит это слово, можете считать это просьбой, — произнесла с явной насмешкой в голосе. Сама даже не знаю, как на такое осмелилась. И пока муж вновь не зарычал, перешла к главному: — Мне как женщине будет некомфортно в окружении ваших воинов, и потому я хотела бы взять с собой наперсницу.
— Ашта и так отправится с тобой, — махнул рукой Лаар.
— Я говорю не про рабыню, Лаар! Я хочу взять свою наперсницу — Хальди!
Это просьба понравилась мужу куда меньше. На лицо его вновь вернулось хмурое выражение. Но вместе с тем появилась и задумчивость, и я сочла это хорошим знаком — если супруг сразу не отверг мою просьбу, значит, есть шанс настоять на своем.
Несколько секунд мы мерялись взглядами. Уж не знаю, насколько у меня получилось изображать непоколебимость, но, видимо, раан-хар решил, что проще пойти на уступку, чем продолжать этот бессмысленный спор.
— Хорошо, бери с собой кого хочешь, но чтобы через пять минут готовая сидела в кибитке! — припечатал супруг и теперь уже окончательно вышел.
И только сейчас я позволила себе расслабленно выдохнуть. Это, конечно, не было победой и не отменяло всех страхов и трудностей, что ждали меня в пути, но я была рада, что мне наконец-то удалось отвоевать хоть что-то для себя.
И оставалось надеяться, что это лишь мой первый шаг на пути к самостоятельности.
