История, о которой сейчас пойдет речь, началась в британском городе Суиндон в 1984 году. Тринадцатилетняя Мелинда Томас гуляла со своим ухажером Саймоном, когда к ним подошел двадцатичетырехлетний Оруэлл Воган по кличке Бофф. Боффа боялась вся округа. Он предложил девочке пройти с ним на многоэтажную парковку, и она, привыкшая не перечить старшим, безропотно пошла за мужчиной. На автостоянке Оруэлл изнасиловал и избил Мелинду, но, когда она стала кричать, отпустил ее.

Приятель девочки Саймон, узнав о произошедшем, посоветовал рассказать все родителям, но Мелинда была так напугана, что предпочла молчать и даже не обратилась за медицинской помощью. После всего пережитого ее начали мучать кошмары, она даже бросила любимые занятия в балетной студии, и в дальнейшем ее жизнь складывалась не слишком удачно.

Неожиданно, уже в 2010 году, то есть спустя двадцать шесть лет, Мелинда, работавшая кассиром в супермаркете, узнала в одном из покупателей того самого Оруэлла Вогана. Он тоже ее вспомнил и только усмехнулся в ответ на ее взгляд, как бы подчеркивая свою безнаказанность. Женщина бросилась в полицию, но там ей не поверили. Через год она повторила свое обращение, но полицейские объяснили, что доказать вину Вогана по прошествии стольких лет будет очень сложно.

И тогда Мелинда Томас обратилась к пользователям интернета. Через сеть Фейсбук она призвала откликнуться всех, кого изнасиловал в Суиндоне темнокожий мужчина в период начиная с 1984 года.

Уже через два дня с ней связалась женщина по имени Сара – ее Воган изнасиловал в гараже, когда ей было шестнадцать лет. Еще через двое суток на связь вышла третья потерпевшая, Эми, – ее насильник настиг по пути с дискотеки, девушке тогда было семнадцать. Все они дали показания в полиции, и через месяц Вогана арестовали. Он получил семнадцать лет тюремного заключения.

Я часто говорю о том, что социальные сети могут быть опасны – среди многочисленных пользователей можно встретить и насильников, и педофилов, и убийц. Но давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны. Как социальные сети помогают разыскивать преступников?

История Мелинды Томас – одна из многих. Просто далеко не все они попадают в СМИ. Однако постепенно полицейские начинают осваивать в своей работе социальные сети – в США это стало распространенной практикой, в России такой подход пока не очень развит, но тем не менее интернет все чаще используется для раскрытия преступлений. Ко мне тоже часто обращаются сотрудники правоохранительных органов, чтобы помочь разыскать кого-то или что-то через социальные сети, поскольку на официальные запросы те же Одноклассники или ВКонтакте отвечают очень долго.

Мой знакомый, работающий в отделе по раскрытию особо тяжких преступлений Северного округа Москвы, рассказывал, что одни из главных зацепок при расследовании убийств сейчас дают именно социальные сети. Сначала выясняют, есть ли у жертвы страничка в соцсети, получают доступ и затем внимательно просматривают всю переписку. Таким образом, во-первых, сразу устанавливается круг друзей и знакомых – по крайней мере, значительная его часть. Раньше приходилось долго выяснять, с кем и где общался потерпевший, – особенно тяжело это было делать в эпоху до появления мобильных телефонов, – а сейчас все на экране. Круг общения, сфера интересов – все как на ладони. И это очень помогает в расследованиях.

В Соединенных Штатах очень показательным стало расследование взрывов на Бостонском марафоне. Полиция города вела прямой репортаж через свой аккаунт в Твиттере. И когда СМИ начинали гнать искаженную информацию, полицейские тут же ее опровергали. Мы знаем, что средства массовой информации по разным причинам нередко публикуют ложные, искаженные или непроверенные данные, поэтому полиция США сейчас старается самостоятельно выпускать пресс-релизы посредством своих страничек в соцсетях.

Кроме того, бостонские полицейские, например, получали через социальные сети фотографии и видеоматериалы от зрителей, присутствовавших на марафоне. Представляете, насколько это сэкономило время и силы полицейских? Им не пришлось часами и днями прочесывать город в поисках свидетелей – тем более что на марафоне было свободное посещение, – люди сами прислали им информацию о том, что произошло. И за счет этих материалов удалось очень быстро выйти на подозреваемого. Когда его задержали, полицейские не спешили заявлять об этом в СМИ. Они написали у себя в Твиттере: «Мы его поймали!»

Сейчас по всей Америке полицейские участки открывают себе аккаунты в Твиттере и Фейсбуке и общаются с населением посредством этих социальных медиа. Удобство этого метода особенно заметно в маленьких городках и поселках: можно очень быстро как проинформировать жителей о чем-либо, так и получить от них необходимую информацию. За счет этого удалось снизить общий уровень преступности, существенно повысить раскрываемость преступлений против детей – информация моментально распространяется в SMS-сообщениях и по соцсетям, выводится на экраны на обочинах шоссе и т. п., а в этих случаях критически важны именно первые семьдесят два часа.

Как работает эта система? Допустим, в Нью-Йорке произошло убийство, один или несколько человек находятся под подозрением. Нью-йоркскую полицию читает в соцсетях несколько миллионов человек, и все они сразу получают описание или фотографию подозреваемых. И если кто-то из этого огромного количества народа заметит преступника – а вероятность этого очень большая, – ему просто будет некуда деться.

В чем отличие таких публикаций от распространенной практики сообщать приметы подозреваемых посредством телевидения? В том, что такое сообщение всегда с собой. Вы же не станете фотографировать телевизор и носить с собой картинку. А так – увидели на улице или в магазине человека, вам показалось, что он похож на того, кого разыскивает полиция. Открыли сообщение, посмотрели – действительно он! Незаметно сделали фотографию и отправили в участок, полицейские приняли меры.

Кстати, напомню, что, по аналогии с единым номером экстренных служб 112, по которому можно дозвониться и в полицию, и в «Скорую помощь», и в пожарную охрану, был создан портал sos112.ru, где можно заявить о любом преступлении в любой сфере, хоть уголовной, хоть налоговой, и сообщение будет оперативно передано в соответствующее ведомство.

Вообще интернет-технологии сейчас способны предоставить ценную помощь в расследованиях. К примеру, сервис сравнения фотографий в Google, позволяющий при наличии фото провести поиск человека по всем соцсетям и сайтам, или распознавание лиц пользователей в соцсетях. А модификация этой функции, разработанная специально для правоохранительных органов, выдает не только имя хозяина странички, но и телефон, и домашний адрес, причем операция занимает считаные минуты или даже секунды.

Известна технология поиска людей, готовящихся совершить преступление или уже его совершивших, при помощи ключевых фраз, характерных для состояния, в котором человек идет на преступление. По такого рода признакам в Соединенных Штатах в последнее время начали искать психов. Это повторяющиеся слова и фразы «хочу убить», «убить», «убийство», «депрессия», «оружие», «бомба» и т. д. Крупные корпорации при приеме на работу мониторят социальные сети кандидатов, анализируя, что они пишут, чем интересуются, какие ссылки размещают. Про такой мониторинг говорил еще Сноуден, правда, в отрицательном ключе, но у ситуации, как обычно, есть две стороны. Я много думал на эту тему, пытался разобраться для себя, правильно ли это – мониторить людей по персональным данным и высказываниям в сети. А потом вспомнил фразу Эрика Шмита, одного из основателей Google: «Если вы ничего плохого не делаете, то вам нечего бояться, даже если вас мониторят».

И все-таки если не бояться, то остерегаться точно стоит. Ведь мониторить сети могут не только правоохранительные органы, но и преступники – технологии позволяют. Промониторили, что хозяин богато обставленной квартиры вышел из дома, – ограбили дом в его отсутствие. Промониторили, что человек пошел в банк снимать наличные, – на обратном пути дали по голове и отняли деньги. А люди совершенно бездумно – и я не устаю об этом говорить – сливают в сеть огромное количество информации о себе. Имена, фамилии, адреса, номера телефонов, данные банковских карт, информацию о своих родных, близких, соседях, фотографии, видео… У человека, сидящего в интернете, присутствует ложное ощущение, будто он сам по себе. А это не так. Все, что делается в интернете, по определению становится публичным, и любой человек может на это посмотреть.

В завершение этой главы я хочу вспомнить еще об одной криминальной истории, которая произошла в самом начале 2013 года и буквально потрясла страну. После празднования Нового года московский бизнесмен, блогер и повар, сооснователь некогда популярной сети ресторанов Алексей К. задушил свою жену Ирину, расчленил тело, запаковал в полиэтилен и спрятал на балконе, а позже перенес в багажник взятой на время у друзей машины. Потом он заявил, что женщина пропала, и стал разыскивать ее через социальные сети.

Все началось с поста Алексея, опубликованного 6 января: «Друзья! Пропала Ира, моя жена. Вышла из дома 3-го утром и не вернулась. Полиция ищет. Но пока нет никаких результатов. В полиции говорят, что вернется и все будет нормально. Но чем больше проходит времени, тем меньше я верю в это нормально. Для понимания ситуации скажу, что ушла она после ссоры. Но я могу поверить в любой расклад, кроме того, что она ушла и не сообщила. Если все-таки среди наших общих знакомых есть кто-то, кто знает, что с ней, то просто скажите, что она жива. Пост пока только для друзей».

За несколько дней до написания данного текста, в ночь со 2 на 3 января, этот человек задушил свою жену, мать троих детей, отнес тело в ванную и разрезал на куски. Пятого числа, выждав положенные сорок восемь часов, он сходил в полицию и написал заявление о пропаже супруги, после чего начал раскручивать кампанию по ее розыску во всех соцсетях, старательно создавая образ убитого горем мужа.

Следующий пост появился 8 января: «Друзья мои! Спасибо за поддержку огромную и помощь. Я очень надеюсь, что сегодня все решится и образуется. На всякий случай спрошу. Илюхе завтра в школу. Мы живем на Войковской, а школа на Красина. Это ровно полчаса от двери до двери. Нет ли у кого-нибудь доверенных знакомых, которые за небольшие деньги могли бы его пока отвозить и привозить. На метро мы с ним ездили спокойно. Я завтра обязан выйти на работу и уходить из дома буду полседьмого. Первые дни он и дома посидит, а вот с понедельника уже надо».

Еще один пост – 9 января: «Ирка не нашлась. Появляются сообщения об обратном, но они неверные. Я первый об этом сообщу. Спасибо всем, кто участвует в поисках. У меня нет слов, чтобы выразить свою благодарность. Все больше сообщений про Питер. Пожалуйста, питерские, помогите найти, если это правда».

И, наконец, 11 января 2013 года Алексей написал: «Друзья, спасибо всем за поддержку и помощь. Помощь оказана огромная. И с информационной точки зрения, и с практической. Если вы что-то хотите сказать мне или спросить – пишите сообщения, я отвечаю на все, может быть, не немедленно, но обязательно. Я успеваю читать комментарии раз в день и, боюсь, пропускаю что-то. Не обижайтесь».

Эти четыре основных поста собрали несколько тысяч комментариев; за первую неделю информацию о пропаже Ирины просмотрели несколько миллионов человек. Группа «Лиза Алерт» и другие поисковые организации Москвы отправили людей на поиски женщины, волонтеры обходили улицы, расклеивали в людных местах объявления о поиске. То же самое происходило в Питере.

Мне кажется, что Алексей затеял все это не только для того, чтобы отвести от себя подозрения. Похоже, через какое-то время он и сам поверил в то, что его жена ушла из дома. Так искренне отвечать на комментарии человек может только в двух случаях: либо он не в себе, либо действительно верит в то, что пишет. Знакомые и незнакомые люди беспокоились за Алексея, писали ему слова поддержки, утешали. Женщины предлагали привезти продуктов, приготовить еду, собрать детей в школу. Он всем отвечал, общался. Надо сказать, что эта его активность ему же и помешала. Когда полицейские стали собирать данные, выяснилось, что на самом деле после 2 января никто не видел Ирину перемещающейся в пространстве за пределами дома – у метро, в магазине, на улице, на вокзале. А это давало повод подозревать, что из квартиры женщина так и не выходила.

Показательна реакция друзей Алексея – их у него в Фейсбуке было несколько тысяч, – проявившаяся после того, как 12 января выяснилось, что убийство совершил он сам. У них просто не было слов. Люди чувствовали себя обманутыми. Осознание того, что этот известный блогер, либерал-белоленточник, борец с режимом и просто обаятельный дружелюбный человек цинично водил их за нос, стало для них шоком. Многие закрыли свои страницы, убрав их «под замок». Другие перестали комментировать. А некоторые, в особенности близкие друзья, так и не смогли поверить в виновность мужчины и начали строить версии о том, что все это подстава, это «кровавая гэбня» убила Ирину и подбросила ее труп в квартиру, а Алексею пришлось оговорить себя ради детей.

Потом было много вопросов – почему Алексея не заподозрили сразу. Я разговаривал на эту тему с полицейскими. Судите сами – что увидели оперативники, приехавшие в квартиру после того, как у Алексея приняли заявление? Троих плачущих детей и измученного тревогой мужа, повторяющего: «Где моя жена? Я ее так люблю, куда она делась, найдите ее, пожалуйста!» Полицейские отнеслись по-человечески, осмотрели квартиру, но не стали устраивать подробный «шмон» – и не догадались заглянуть на балкон, где лежали мешки с фрагментами тела убитой.

Не исключено, кстати, что уже упомянутый мониторинг по ключевым словам, если бы он проводился широко и регулярно, помог бы предотвратить эту трагедию. Дело в том, что последнее сообщение Алексея в Фейсбуке перед тем, как он убил свою супругу, было очень странным. Он написал: «Пойду я, пожалуй, на подлог (в конце концов, подлива течет и в моей крови) и сделаю одно уж совсем не советское на сегодняшний вечер. Есть у меня мясо животного, к которому питаю давнюю слабость». Не вполне понимаю, что он имел в виду, но текст явно написан человеком неадекватным. Да и образы – подлива, мясо животного – в тексте используются крайне специфические.

Вообще вся эта история показывает, что мы зачастую даже представить себе не можем, каковы на самом деле люди, которые нас окружают. Представьте себе – вы много лет общаетесь с человеком, дружите с ним, вы работаете вместе или вместе учились. И вдруг все, что вы знали до этого, моментально меркнет, потому что он совершает такое действие, которое просто не укладывается в голове. Ваш мозг отказывается принимать любые доказательства. Вы не хотите этому верить – потому что весь ваш мир, ваше представление о себе как о человеке, который разбирается в людях, рушится с треском. Этого не может быть! Вы знали совсем другого человека! Совсем как в классическом рассказе про доктора Джекила и мистера Хайда.