Известная общественная деятельница Е. Д. Кускова, оказавшись в эмиграции, писала по личным воспоминаниям в статье «Женщины – палачи», опубликованной в парижской газете: «После большевистского переворота Кедров и Пластинина оказались на Севере России в Архангельске и Вологде. И он, и она – в качестве буквально диких палачей, которых и сейчас население вспоминает, бледнея. В Вологде оба жили в вагонах около станции. В вагонах же происходили и допросы, и около них – расстрелы при допросах. Ревекка била по щекам обвиняемых, орала, стучала кулаками, исступленно и кратко отдавала приказы: «к расстрелу, к расстрелу, к стенке». Варлам Тихонович Шаламов подтверждает: «Конечно, я видел знаменитый вагон Кедрова, стоявший на запасном пути у вокзала, где Кедров творил суд и расправу. Я не видел лично расстрелов, сам в кедровских подвалах не сидел. Но весь город дышал тяжело. Его горло было сдавлено». Чета Кедровых среди прочего провела и первую кровавую чистку Соловецкого монастыря.
