Показательно, что февральские настроения доживали свой век в относительно массовом виде в среде русской интеллигенции, но… в эмиграции, несмотря на трагический конец былых иллюзий и надежд. Зинаида Гиппиус была не в одиночестве и даже не в меньшинстве, когда писала в 1921 году: «Вся Россия, все ее громадное большинство, без различия классов… есть единый «союз февралистов»… А большевики – это лишь гроб, в который заколочена сейчас эта новая, февральская, Россия. О, она не умрет… Но чем дольше она лежит в гробу, тем страшнее встанет». Позднее, в 1922 году, она еще крепче добавила: «Как же нам не принимать нашу единую русскую революцию, начавшуюся в 1905 году и завершившуюся победой в феврале – марте 1917 года? Ее должны принять все, кто страдает от ее затмения – великой смуты…». Гиппиус искренне ненавидела Октябрь и большевиков и даже создала в эмиграции «Союз непримиримых», но не разлюбила при этом Февраль, что показательно. Подобную верность Февралю сохраняли весьма многие.
