Рождество – праздник для детей
Кейт увидела его у кассы в «Теско», и он был со своей матерью. В магазине было тихо и пустынно, ведь наступил канун Рождества – последние часы, когда можно сделать покупки.
Разъехались и закрылись двери, на стекло упал кусок сорванной сквозняком мишуры.
Над пустынной стоянкой эхом разносились звуки песни «Безмолвная ночь».
Очередь продвинулась, и мальчик толкнул вперед тележку. Женщина перед ним начала выкладывать на ленту товары, и Кейт поняла, что мальчик был один. А ведь голова его едва доставала до ручки тележки, и он всем телом перегнулся через край, чтобы дотянуться до пакетов на самом дне.
На вид ему было лет шесть. Растрепанные светлые волосы, веснушки, курносый нос, одет в стеганую куртку, джинсы и кроссовки. То, что он был один, казалось неправильным.
Она смотрела, как он достает из тележки две упаковки колы по двенадцать бутылок в каждой, конфеты, шоколадные батончики, еще какие-то газированные напитки странных цветов, мороженое, бургеры и замороженный картофель фри. Что же у него за мать? Слишком занята и готовит только всякую дрянь, совершенно ненужную ребенку?
Она бы никогда не позволила своему ребенку такое есть. Никогда. Так и будет, когда она станет матерью. Точнее, и это волновало ее все больше, если станет. Кейт охватила грусть.
Рождество – праздник детей, а не одиноких взрослых. С Нейлом они расстались в феврале. Уже десять месяцев у нее никого не было, и изменений не предвиделось.
Мальчик заплатил наличными, вытащив купюры из пачки банкнотов, и принялся складывать покупки в пакеты. Когда она расписывалась на чеке и убирала карту, его уже не было.
Мокрые снежинки щекотали лицо, когда она открывала машину, но, судя по прогнозу, нет никакой надежды на то, что Рождество будет снежным. Мотор заводился с трудом, но наконец ожил, и она несколько минут слушала, как он громко тарахтит, прежде чем тронулась с места. Выехав на дорогу, увидела худенькую фигуру ребенка, согнувшегося под тяжестью пакетов.
Кейт остановилась.
– Можно тебя подвезти?
– Не надо, тут всего… – В следующий момент пакет лопнул, несколько бутылок вывалились на землю; одна из них, с кетчупом, разбилась.
Кейт вышла из машины, чтобы помочь.
– Залезай. Как ты все это понесешь? Я подброшу тебя до дома.
– Я… лучше не надо. – Он выглядел испуганным, и Кейт стало невыносимо его жалко. Она решительно загрузила пакеты в багажник, мальчик тем временем забрался на переднее сиденье.
Она проехала около мили; когда показался ряд недавно построенных домов и строительная площадка за ними, он сказал:
– Туда!
Кейт свернула на аллею с деревьями по обеим сторонам, проехала плавный поворот и табличку: «ВЕДУТСЯ РАБОТЫ. БЕЗ КАСКИ НЕ ВХОДИТЬ»
– Я Кейт, – сказала она. – А тебя как зовут?
– А мне на Рождество подарят компьютер, – произнес мальчик, не ответив на ее вопрос.
Еще через милю впереди показался особняк эпохи короля Эдуарда. Он выглядел заброшенным, и территория была не ухожена.
– Вы зайдете? – Мальчик повернулся к ней.
Кейт очень хотела зайти. Чтобы высказать родителям все, что о них думает.
– Я помогу тебе с покупками, – ответила она.
В глазах ребенка, как ей показалось, опять мелькнул страх.
– Хотите остаться с нами?
– Остаться? – Ей стало передаваться его беспокойство, от этого желание увидеть родителей возрастало. – Да, я пойду с тобой, – улыбнулась она. – Так как тебя зовут?
– Дэниел Хогарт. А вас?
– Кейт Робинсон.
Он побежал к двери и стал громко стучать. Ему открыла девочка лет семи, с черными волосами, повязанными бархатной лентой.
– Мы не глухие, – произнесла она.
Мальчик прошептал ей что-то на ухо, и она перевела взгляд на Кейт, держащую в руках два пакета. Остальные взяли дети.
В фойе стояла огромная елка, макушка ее была почти на уровне лестничной площадки наверху; елка была очень красиво украшена, с настоящими свечами, яркое пламя которых чуть подрагивало, будто шевелилось. У основания лежали затейливо упакованные подарки. В доме витал аромат камина, топленного настоящими дровами, и это вызвало ностальгические воспоминания о детстве.
Кейт прошла за детьми в кухню. Там за столом из сосны сидела девочка лет пяти и мальчик того же возраста в полосатом свитере и джинсах. Девочка читала, а мальчик с остервенением жал на кнопки электронной игрушки.
– Мой брат Люк и старшая сестра Эми, – сказал Дэниел и гордо вскинул голову. – Вы ведь останетесь с нами на Рождество, правда?
Кейт рассмеялась, только сейчас осознав, что мальчик говорил серьезно.
– Спасибо тебе, но не думаю, что вашим маме и папе это понравится.
Сидящие за столом дети одновременно повернулись к ней.
– Пожалуйста, не уходите, – попросила маленькая Эми.
– Пожалуйста, пожалуйста, – вторил ей Люк, и на глаза его навернулись слезы.
– Если вы уйдете, у нас не будет Рождества, – добавил Дэниел. – Останьтесь, пусть оно будет.
Дети выглядели опрятными, ухоженными, без синяков и ссадин. И все же лица их были очень грустными.
Не отводя глаз от Эми, Кейт спросила:
– А где ваши родители?
Эми молча потупила взгляд.
Кейт стало не по себе. Воображение рисовало жуткие картины. Родители лежат мертвые где-то в доме, а дети боятся ей признаться?
Внезапно по спине побежала дрожь, и она стала медленно отступать к выходу. К ней подбежал Дэниел и взял за руку. Кейт открыла входную дверь и с удивлением обнаружила, что идет сильный снег; пушистый белый ковер уже накрыл подъездную дорогу.
– Кейт, если вы с нами останетесь, может, тогда у нас будет Рождество.
– Что это значит, Дэниел?
– Если вы уйдете, мы не сможем открыть подарки.
Она посмотрела в его испуганные глаза и погладила по щеке.
– Я… сейчас вернусь, договорились?
– Все получится, только если вы останетесь, – с тоской произнес он.
– Что получится?
Утирая слезы, Дэниел закрыл за ней дверь. Кейт села за руль и повернула ключ. Ни звука. Она попробовала еще и еще раз, но, похоже, аккумулятор умер.
Раздраженная, она выбралась из машины и заметила, что в доме потухли огни. Сердце кольнули острые иглы страха. Неужели дети специально испортили ее машину?
Кейт с трудом сглотнула, горло сжалось от ужаса. Оглядываясь каждую минуту, она пошла пешком в сторону трассы. Обувь была не по погоде легкой, подошвы скользили по снегу.
Ей казалось, что деревья на аллее сжимаются в плотное кольцо, и она побежала. Сердце билось так сильно, что готово было выпрыгнуть из груди. «Это просто детские шалости», – говорила она себе, хотя уже знала, что дело не в шалостях.
Впереди показалась полоса огней. Главная дорога. Кейт побежала быстрее, даже не взглянув на рекламный щит. Полиция. «Надо звонить в полицию», – подумала она и сразу вспомнила, что оставила телефон в машине. Кейт бежала по обочине и оглядывалась. Впереди показалась телефонная будка, но вблизи выяснилось, что провод оборван.
Кейт бросилась в сторону центра города, пересекла одну улицу, затем другую. К ней приближался автомобиль с длинной светящейся панелью на крыше. Полицейская машина. Кейт выбежала на дорогу и отчаянно замахала руками. Машина подъехала ближе, стекло со стороны водителя опустилось.
– Пожалуйста, – закричала она. – Там… что-то не так… дети напуганы… Я…
Сидящая на пассажирском сиденье женщина-полицейский смотрела на Кейт с подозрением.
– Успокойтесь и расскажите все подробно.
Переведя дыхание, Кейт объяснила.
– Я не уверена, – закончила она. – Это только предчувствие.
– Ясно. Садитесь назад. Поедем проверим, – кивнул водитель.
Женщина что-то сказала в рацию, и машина тронулась.
– С трассы надо съехать направо, – подсказала Кейт.
– Но там нет жилых домов. Это стройка.
– Нет, дальше есть большой особняк. Вы должны его знать… эпохи короля Эдуарда, – настаивала Кейт.
– Вы о Хогард-Плейс?
– Да! Дэниел Хогард. Все верно. – Кейт была рада, что не забыла имя мальчика.
Когда они выехали на аллею, она нахмурилась. Только недавно лежащий снег исчез. Потом показался дом, по-прежнему темный. Свет фар выхватил очертания ее автомобиля. Через несколько секунд Кейт вскрикнула.
Дом был почти полностью уничтожен пожаром. Крыша отсутствовала, наполовину разрушенные стены обуглены. Трубы и провода были похожи на вывороченные внутренности.
Кейт сглотнула ком. Сердце заколотилось в груди.
– Я… я была здесь. Я… заходила внутрь. Я…
– Это случилось пять лет назад, – объяснил водитель.
К ней повернулась женщина-офицер:
– Родители развелись. Отец уехал на север. У матери, видимо, помутился рассудок. Она купила детям подарки, оставила деньги наличными, велела оставаться дома и ни с кем не разговаривать, а сама уехала в Швейцарию с любовником. В канун Рождества, когда дети спали, случился пожар, все погибли. Мать арестовали, но потом она покончила с собой.
Кейт не могла оторвать взгляд от дома, в который заходила совсем недавно, стояла в теплой кухне, ощущала запахи. В голове роились беспорядочные мысли.
Интересно, если бы она осталась, снег продолжал бы идти, а дети смогли бы открыть подарки?
Для себя она твердо решила, что на следующий год в это же время обязательно поедет в тот супермаркет и, если Дэниел опять там будет, обязательно примет его приглашение остаться.
