Глава 14. Накануне

Я поймал себя на «дежа вю». Мы снова все были вместе. Опять вечер вступал в свои права. Теплую компанию моих соратников окружали стены кабака, как тогда, накануне начала похода. Только теперь с нами не было Джорнея и Браги. Они совещались наверху. Зато присутствовало новое лицо – некая Кира из Сияния. Сильная волшебница. Боевой маг сразу нескольких школ. Будет очень полезна нам на ратном поле во главе орды обсидиановых горгулий, что она привела с собой. Но сейчас мысли сияющей колдуньи заботило другое, и все это видели. Кира, через сидящего рядом Мордреда, несколько раз бросала призывные взоры на Пия Контура, но наш новоявленный Винцингероде оставался холодным, как мумия. Кира от досады кусала свои красивые губки, но пробить бетонную стену между собой и предметом своих воздыханий не могла. Вообще, я несколько раз видел их заговорщицкие шушуканья с Аделиной. Как бы не сговорились и не накормили нашего дипломата чем–нибудь навроде приворотного зелья. А что? Моя дама, например, способна на любую авантюру. Даже из чистого любопытства. Зелья тоже разные бывают, между прочим. Я слышал про одно весьма действенное средство из той же чувственной мозгопрактики. С гарантией вызывает любовную хворь, но при этом начисто выжигает серое вещество. Но это ерунда, небольшое побочное действие. Для некоторых заказчиков оно даже является приятным дополнением к основному эффекту.

Гулко хлопнула дверь. В уютный зал корчмы ворвался Браги, пышущий неуемным весельем. Он принес с собой свежий ветер улицы и зверское настроение предчувствия битвы. От ярла исходил целый шлейф разнообразных ароматов. Тут смешались букеты выдержанного коньяка с молодым эльфийским вином, доброго хоббитского пива с темным гномьим элем. И все это плотным пластом легло на бурлящий коктейль андреналина, от которого всем присутствующим стало как–то неуютно. Ярл плюхнулся в глубокое кресло так, что оно призадумалось под ним: «а не развалиться ли мне сей секунд на сто маленьких кусков»? Норг пошарил глазами по столу, но не нашел пустой кружки, обернулся за стойку и сделал знак дородному шинкарю. Тот кивнул и мгновенно исчез из поля зрения. Браги от избытка чувств хлопнул кулаком по монолитной тиковой столешнице:

– Отличные новости с севера! Незваные гости получили по заслугам! Ногайлары справились с задачей! За это немедленно надо выпить!

Все облегченно вздохнули.

– Это точно? – переспросил Пий Контур.

– Точнее не бывает. Джорней только что отпустил почтового голубя с ответом. Старик готов прыгать от радости. Мы даже немного отметили с ним это дело.

– Значит, спасение Овиума близко, – прошептал Мордред.

– Нет. Не так, – ухмыльнулся ярл, исказив свое лицо жуткой гримасой. – Спасение Овиума теперь целиком в наших руках. Ну что, Вокиал? Пришло время тряхнуть стариной?

Я отхлебнул из своего бокала темную слезу болотного винограда и сказал:

– Мои юниты проделали дальний путь. Нам будет скучно идти домой без победы.

– Вот это речь настоящего воина! Вокиал, я хочу с тобой выпить! Эй, человек! Тьфу, как там тебя! Эй, гоблин! Где носит твою немытую тушу? Тащи сюда кувшин, я хочу выпить с другом!

– Значит, Джорней идет в битву с нами? – спросила Аделина.

Браги отрицательно покачал головой. Вернее, покачался всем телом, вместе с головой.

– Не–е–е–т! Никак нет! Он желает нам победы, но в битву не пойдет. Мне удалось уговорить его поприсутствовать в Ставке командования инкогнито, в образе Журавлева. Это все, на что он согласился.

– Но ведь Сила его почти восстановилась? Чего тогда он осторожничает? – не понял Мордред.

– Фаталист, – усмехнулась баронесса.

– Ты почти права, – Я–Вокиал медленно ронял слова, и они падали вниз свинцовыми пулями. – Это как римский фатум. Либо ему суждено жить, либо умереть. Джорней сделал многое для спасения своего мира, но последний, решающий шаг должен совершить неумолимый рок. Иерарх доверил жребию судьбы свою жизнь. Если мы проиграем, я почти уверен, это убьет его. Он просто не захочет существовать дальше. Не будет видеть в этом смысла, раз все, во что он верил, оказалось напрасным.

– Полностью присоединяюсь к Вокиалу, – подал голос Пий Контур. – Холодный герцог очень верно охарактеризовал ситуацию.

– Так что будем рассчитывать исключительно на свои силы. Завтра выдвигаемся по Тракту к Часовому перешейку, становимся лагерем. И через два дня – сражение.

В зале кабака раздался звук, будто кто–то пытался завести дизельный двигатель. Это Браги уткнулся носом в плечо Мордреда и отчаянно захрапел.

– Баронесса, – возвышая голос, попросил Пий Контур. – Вы находились на Желтке почти месяц. Что вы можете сказать о его военачальниках? С кем нам придется иметь дело? Кто из них наиболее опасен?

Моя Аделина ослепительно улыбнулась.

– О, там таких много. Но несколько личностей и впрямь особо примечательны. Как вы уже знаете, Король Желтка Вигорум скоропостижно почил в бозе, напоследок, перед самой смертью, случайно проколов в двух местах себе горло столовой вилкой. Теперь там действует некое подобие федеративной системы – Совет Лордов. Или это можно сравнить с Круглым столом Артура, если такая параллель вам больше по душе. Войско Желтка пойдет в бой под стягами лорда Хаарта. И после объединения с Алдором и Вей–Маранером, положение останется неизменным. Этот Хаарт типичный экономист–реформатор. В свободное время занят, в основном, глубокими раздумьями на предмет того, как на своих землях построить максимальное количество водяных мельниц на квадратный километр.

– Так он не воин? – удивился Мордред, осторожно перекладывая тяжелую голову ярла на спинку скамьи.

– Нет. Но он сумасшедшего уровня харизматик. Лидер от Бога. Его слушаются все, даже враги. Уважение к его персоне зашкаливает на любых измерительных приборах. Можете не сомневаться – мораль войска будет близка к максимальной. Они не побегут ни за что. Будут рубиться в окружении, без всяких надежд уцелеть, но не отступят ни на шаг.

– Воодушевляющий прогноз, – пробормотал Пий Контур.

– Прости, дорогой, но ты хотел сведений, а не платок для слез и соплей, – отрезала Аделина.

Кира метнула в ее сторону укоризненный взгляд. Бесполезно. Моя девушка бьет словом, как мустанг копытом. Уж я–то знаю. Самому несладко приходится.

– Следующий – лорд Кристоф. Загадочный тип, полагающий, что в бою нет ничего лучше, чем хорошая катапульта весом в пятнадцать греческих талантов. Будьте обнадежены, перед нами выставят впечатляющую коллекцию из скорпионов, гастрафетов, онагров, оксибелов и прочих торсионных или тенсионных вредоносных устройств, способных метать, швырять и творить, по мере своих возможностей, хаос в рядах неприятеля.

– Браги мне рассказывал об одном сражении, где он принимал участие. Там артиллерия сделала две трети работы.

– Можете не сомневаться, тут будет то же самое. Ладно, идем дальше по списку. Алагар, он же Ренегат. Перебежчик из Оплота. Глава гильдии лучников. Его стрелки бьют так, как будто тренировали с детства не их, а их прадедушек. Вместе с прабабушками, прошу заметить. У них поголовно эльфийские луки. Арбалетчики используют дублеттеры гномьей работы. Не надо круглых глаз – бородачи трудятся по чертежам Алагара, сами не вникая, что производят. Следующая – Турис. Блондиночка с голубыми, как васильки, глазками. Но это не та блондинка. Эта разбивательница сердец родилась в седле. Да и остальную жизнь не часто из него вылезала. Командир кавалерии. Немного склонна к авантюризму, что с лихвой компенсируется у нее невероятной удачливостью. И здоровой боевой наглостью. От этой дамы можно ожидать любых сюрпризов, навроде неожиданных фланговых проходов или тыловых рейдов. Она обожает делать врагам подобные подарки. Кто же еще… Можно упомянуть о Креллионе Варваре. Урожденце Цитадели, между прочим. Желток вообще склонен переманивать к себе чужих талантливых полководцев.

– Отрадно слышать, – пробормотал Мордред.

– Ну, об этом типе я знаю немногое, поскольку на Желтке он сравнительно недавно, и толком проявить себя пока не успел. Видела пару раз. Морда отвратная. Орк орком, только глаза желтые, как лимоны, и без зрачков. О нем говорят, что он мастер пеших атак. Тоже храбрец, каких поискать. Наверное, в этом что–то есть, поскольку рядовые алебардщики в нем души не чают. Будет стоять в передней линии, гарантирую. На самом опасном месте. И пехота ляжет за него костьми. В любом случае. Или чтобы защитить, или с целью мести. Короче, про основных персонажей я вам поведала. Там имеется еще десяток легендарных личностей, калибра поменьше, но моих героев опасться нужно особенно. Каждый из них опасен в любом качестве, на любом фланге и в любой отрезок боя.

– Даже не знаю, легче мне стало от таких сведений или нет, – засмеялся Пий Контур.

Только вот смех у него был какой–то невеселый.

– Что же, с такими славными бойцами не стыдно будет скрестить клинки, – резюмировал я. – Жаль, что их незаурядности никак не оценит наша некротика. Для моих солдат подобная светлая голова всего лишь место, куда удобно ударить мечом. А для некоторой части из них – еще и вкусная еда.

– Какой кошмар! – взвизгнула Кира.

– Простите, волшебница, проявление странного некромантского юмора. Признаю, что я пошутил неудачно. Мы не брали с собой зомби. Слишком медленные. И непослушные. Так, соратники! Завтра военный совет с обсуждением диспозиции на битву. Предлагаю всем хорошо выспаться. Кто позаботится о Браги?

Пиявыч поднял руку.

– Сам утащишь?

– Возьму прислугу на кухне.

– Отлично. Спасибо за компанию, но нам пора в свои апартаменты.

Аделина наклонилась ко мне и прошептала:

– Поглядите на него. Выспаться он желает. Встретился со своей девушкой после двухмесячного расставания и надеется выспаться.

Я улыбнулся ей одними глазами и ласково щелкнул по носу.

– Тут немало зависит от самой женщины. От ее любви и… всего прочего.

Баронесса хитро сощурилась.

– За женщину можешь не беспокоиться.

Ну, вот и все. Завтрашний день станет главным в судьбе сотни Игроков, рискующих нынешним обликом, и в жизни нескольких десятков тысяч юнитов, возлагающим на алтарь славы для своих командиров гораздо большее – осознание своего «я». Мы привыкли безраздельно распоряжаться ими. За годы пребывания в Мидгарде эта власть стала неотъемлемой прерогативой, безраздельной привилегией эгоистичного венца творения нашей цивилизации – Его Величества Человека. Иногда наша жестокость в отношении братьев своих меньших оправдывается великими целями, еще чаще услужливая совесть подбрасывает спасительные идеи об особом статусе людского рода. Бывает и так, что мы бездумно посылаем на смерть юнитов и не затрудняем себя какими–то нелепыми моральными предрассудками.

Уже прошел Военный Совет, утвержден план на битву и структура командования армией. Я–Вокиал отныне – полновластный главнокомандующий войском. Мне подчиняются все. Собственно, конкурент у меня мог быть только один, но он решительно заявил, что ему претят схемы и разноцветные стрелки на картах, а всего милее добрый меч и место в первых рядах воинов. Вот к такому он привык. Это – пожалуйста. Разумеется, имеются планы внутри планов, дополнительные варианты, страховочные комбинации. Но в битве все, как обычно, пойдет не так, и придется принимать решения молниеносно, по обстоятельствам. Я понимаю это и готов. Но не тонкие стратегические ходы решат завтра судьбу сражения. Смогу ли я воспользоваться тем, что вручил мне могущественный мормер? Примет ли меня древнее вместилище тонких энергий? Не отвергнет ли? Жаль, что нельзя провести полевых испытаний. Все решится там, на выбранном лордом Хаартом широком поле, в миле от Центрального Тракта. Место отличное. Ровный рельеф, без дающих преимущество одной из сторон значительных возвышенностей. Очень похоже на мелкую тарелку для второго блюда. Невысоко поднятые края и чуть покатая ложбина посередине.

Мы с Хаартом договорились о соблюдении принципа «файр плэй». Никто не возводит укреплений, не роет рвов против конницы, не втыкает в землю колья и не чинит прочих гадостей противнику. Что же, это справедливо. Я сильно волновался по поводу того, успеет ли Ноэлия привести свежее подкрепление, но очередная горгулья Мордреда сообщила, что ей остался один переход. Фактически ждем прихода ее отряда с минуты на минуту. А сегодня – объезд лагеря и последний смотр боеготовности. Мы вдвоем с Аделиной. Ее конь шарахается от Лагата и ни за что не желает идти с ним рядом. А нам так хочется побыть поближе друг к другу. После инспекции большого лагеря моя баронесса повлекла меня к позиции ее личной сводной дружины. Она привела под знамена Иерарха и Сумерек почти тысячу легких конников, и это поистине королевский подарок. Юниты суетились у палаток, готовили себе пищу. Пахло варево преотвратно.

Я стоял и рассматривал хлопающий на ветру стяг цвета помятого клевера с изображением оскаленной морды ястреба–переростка.

– Один из цветов Джорнея. Хорошо. А при чем тут грифон?

Аделина сердито зыркнула на меня карими глазищами.

– Нравится. Хорошая птица. То есть зверь.

– То есть рыба.

– Тьфу на тебя!

– Ладно, пойдем, посмотрим на твою дружину. Хвастайся!

После почти часовой экскурсии по бивуаку сводного отряда моей баронессы я не выдержал:

– Аделина! Я, конечно, все понимаю, но посадить пеших мечников на рабочих лошадей – это слишком. Да их с гарантией «выпилит» мало–мальски обученный конный отряд на порядок меньшей численности. А твои наездники на кабанах? И где только эти бородатые бомжи нашли таких здоровенных свиней? На что они годны? В обороне стоять не могут. В атаку послать? До противника одни уши доедут! В своей легкой броне этот сброд представляет собой не что иное, как удобную мишень для динамической тренировки вражеских стрелков. Можно было бы отметить расход стрел и арбалетных болтов неприятеля в качестве причиненного ущерба, так и тут загвоздка – туши убитых кабанов станут для врага отличным бруствером. Не хуже насыпного вала.

Баронесса уперла руки в боки и воззрилась на меня испепеляющим взором.

– Стратег. Поглядите, люди, на сего великого тактика! И у этого Рыцаря Тьмы еще имеется репутация полководца! Хочу вам прямо сказать, мой герцог, вы пользуетесь ей незаслуженно!

– Может быть, ты хочешь меня поучить военному искусству?

– И поучила бы!

– Пожалуйста. Сделай такое одолжение.

– О поражении мы говорить не будем. Но если мы победим, как ты планируешь развивать наш успех?

– Мы пойдем прямо на Желток. Захватим их духовных вождей. Казним. Назначим наместника. Как–то так.

Аделина издевательски захлопала в ладоши.

– Браво, герцог! А не приходила ли случайно в вашу высокоумную голову мысль, что если предводители армии Желтка успеют добраться до своей родины раньше нас (что весьма вероятно), то они мигом наберут ополчение, проведут мобилизацию и выставят армию, еще больше той, с которой мы имеем дело сегодня? Что даже в случае второго поражения, они юркнут в свои неприступные замки, замуруются там, как устрицы в раковинах, и нам придется долго и муторно выковыривать их поодиночке? Духовные пастыри затворятся в монастырях, каждый из которых сам по себе – отличное укрепление! И что с этим вы намерены делать?

– Полагаю, ты уверена, что твои оборванцы на раскормленных свиньях являются исчерпывающим решением данного вопроса.

– Да! Абсолютно верно! Да!

– Все понятно. Меня угораздило влюбиться в ненормальную.

– Слушай, – горячо заговорила Аделина, понизив голос. – Единственный наш шанс на полную победу – пленение или истребление всех их легендарных военачальников, старших командиров и прибившихся к войску феодалов с вольными дружинами. Ни один из Игроков не должен уйти! Или плен, или тлен. Тогда вы сможете по горячим следам вынудить их принести новую клятву Иерарху и отречься от старых убеждений. Аргумент силы будет на нашей стороне. Они вот как рассуждают: мы проиграли – значит, вера противника более правильная. Может быть, выглядит смешно, но это главный аргумент силы, которая в ходу на Желтке. И мы обязаны это использовать. Когда в сражении наметится перелом, в их Ставке заиграют горны отхода. Отступать вельможи будут на конях. Грифонов использовать не рискнут – у Некрополиса имеются Костяные Драконы. Наша кавалерия должна отрезать, задержать отход любой ценой. Черные рыцари будут связаны своими визави со стороны противника. Кто закроет дорогу отступающим феодалам? Мой отряд! Те самые всадники на кабанах и конные мечники, над которыми ты так изощренно издевался.

– Шутишь? Да от твоих тихоходов пешим шагом уйдет любой породистый рысак. И будет пощипывать на ходу травку. А Игроки на других и не ездят!

– Никогда! Ни один дворянин не побежит от битвы, если ему перекрыли дорогу. Отступать, если надежды на победу нет – разумно. Бежать, избегая боя, спасать свою шкуру – позорно. Жесткие понятия о чести и воинской доблести. Может, мои юниты и нелепы, но их хватит на то, чтобы перерезать дорогу вельможам и задержать их до прихода регулярных сил.

Я–Вокиал ошеломленно замолчал. Ничего подобного даже не приходило мне в голову. Видимо, за тридцать лет вынужденного простоя мой полководческий мозг изрядно заржавел. Аделина, видя замешательство своего избранника, торжествующе улыбнулась, согнулась в поклоне и сделала изящный реверанс.

– Всегда рада служить моему Холодному герцогу.

Вместо ответа я просто сжал ее в объятьях. В перерывах между поцелуями она отстранилась и прошептала:

– Извинения приняты.

Сверху черным метеоритом в метре от нас спикировала обсидиановая горгулья.

– Уши надеру этому мальчишке! – вспылила Аделина, приходя в себя от внезапного испуга. – У тебя сообщение?

К моему удивлению, горгулья растянула резиновые губы и ответила на общем языке:

– К лагерю приближается отряд нежити. Над ним поднято знамя Иерарха.

– Это Ноэлия! Бежим встречать!

Баронесса хмуро и испытующе заглянула мне в лицо. Но не найдя в нем романтического воодушевления, согласно кивнула.

Мы ждали их на холме. За нами дымились костры бивуака. Лошадь Леди Тьмы остановилась в метре от моего сапога. Ноэлия без сил выпала из седла.

– Я успела. Все–таки мне удалось. Их было более пяти тысяч, но три с половиной разбежались по дороге. Боюсь, что теперь Великий тракт представляет собой опустошенное безжизненное пространство. Эти скелеты неуправляемы в своей агрессивности. Остальных привела. У нас почти тысяча восемьсот мертвоголовых новичков.

– После мы пошлем большой отряд Рыцарей Тьмы, и он зачистит дорогу, – я поддержал под локоть свою бесценную помощницу и оглядел строй.

Без малого две тысячи свежеслепленных скелетов. Продукция оссуариев Сэнктима и Дарктернала. Рваные рубища, суковатые посохи в руках. Бесформенная толпа колыхалась, стиснутая двумя рядами ветеранов в темно–зеленых матовых доспехах. Крайние ряды неистово рычали на охранников. Периодически завязывались короткие потасовки. Подошедший Браги с недоумением оглядел пополнение.

– Не понял. А это что еще за сброд? Вокиал! Зачем ты пригнал этих чучел? Для опытов? Так вроде не время. Война на дворе.

– Они пригодятся.

– Серьезно? Для чего, стесняюсь спросить? Эти твари, стоит их только выпустить из оцепления, моментально вцепятся в глотки своим же. О чем ты думаешь вообще?

Я в молчании смотрел на новоприбывших. «Свежие кости». Так мы, некроманты, называем полуфабрикаты наших лабораторий. Существа с неустойчивой психикой, почти неуправляемые. И еще не окостеневшие в своем облике. Мягкие, как пластилин, и подверженные магической трансформации. Моя последняя надежда на благополучный исход. Моя Великая тайна.