Глава 33
Было очень тяжело дышать. Воздуха не хватало. Точнее было чувство, что его нет совсем. Тогда возникал вопрос — как же я до сих пор жив? Хотелось пить, но в абсолютно кромешной тьме невозможно было ничего разобрать. Ощущение было такое, как будто находишься в глубине бездонного колодца из которого невозможно выбраться.
Но в колодце должна быть вода. Здесь ее не было. В колодце должен быть воздух. Кто-нибудь также может быть придет на помощь если позвать. Но как это сделать если нет воздуха, если не можешь говорить, и даже сложно нормально соображать? Не получается даже ответить на простой вопрос — а кто я? Ответа нет.
Есть только острое чувство что разгадка где то рядом, но и это чувство обманчиво. Ему не стоит доверять. Именно это чувство и привело меня сюда. И что теперь делать? Снова довериться неведомому незримому необъяснимому чувству и идти до конца. Или лучше остановиться и наконец то расслабиться. Это так просто и приятно. Плыть по волнам. Чем волны хуже чем неведомое чувство? И о чем это я думаю? Нет никакого внутреннего чувства. Есть только волны которые шумят и несут вперед. Шум нарастает…
Какой шум, какие волны? Я же на дне пустого колодца. Я схожу с ума? А что такое ум? Что он собой представляет? Опять вопросы. Кто я? Где я? И самый последний — зачем?
От вопросов состояние только ухудшилось. Колодец, если это был конечно он, не давал никаких подсказок и ответов. Ему было все равно. Виноват не колодец, а тот кто в него упал. Но почему колодец вообще существует? Зачем нужно то, во что можно упасть и не вернуться? Идиотский вопрос. Я точно схожу с ума. Нужно с этим что то делать. Нельзя сдаваться, нужно бороться. И идти до конца. Где, в колодце?
Все равно. Я выйду отсюда. Выйду любой ценой. Вам меня не остановить. Можете делать все что хотите, но я найду способ сделать глоток свежего воздуха. Скорее, срочно нужно вздохнуть. Нет, не могу. Я умираю. Еще одна попытка…
Смертник жадно, шумно, с придыханием вдохнул воздух открывая глаза и повернул голову. Так дышать стало намного легче.
«Но лучше все же повернуться на бок. На животе спать неудобно, да еще с такой подушкой.»
Смертник попытался вспомнить недавний сон, но он ускользал так что через несколько секунд вспомнить уже было решительно ничего нельзя.
«Какой странный сон. Запомнилось только странное знакомое чувство.»
Смертнику было сейчас не до него. Жутко хотелось пить. Такого сушняка у него не было уже давно. Почти полгода. Хотелось выпить ведро, а лучше два холодной родниковой кристально чистой воды от которой невозможно оторваться.
«Вода есть, вон она. Так и стоит со вчерашнего дня. Плевать что не родниковая, нужно только до нее добраться. Ура, ноги заработали, только еще болят. Это чем то даже хорошо. Легче прийти в себя.»
Смертник встал, и в свете тусклой лампочки проковылял к пятилитровой початой бутылке. Пил сидя на кровати пока вода не полилась из ушей. Ну, если выражаться фигурально. Половину оставил спящему Берету.
«Сколько времени уже? Опять обед пропустили? Обещали вроде нам оставить. Ну если что, деньги есть. Интересно, сколько стоит у них обед если Барин со Скрипачом так волновались за цены, и не торопились идти на раздачу? Горошину за тарелку супа? Споран за соленый огурчик? Ох, как бы сейчас рассольчик пригодился. Настоящий, домашний. Да хрен с ним, магазинный тоже сойдет. Берета будить или нет? Ладно, пусть поспит. Сам дошагаю, ему тоже принесу. На столах столько его вчера было…»
Смертник снова встал на ноги, и морщась побрел по коридору. Ноги ныли и гудели, сухожилия неприятно тянуло как будто ноги прилепили не совсем на свое место. Голова тоже была не там где нужно. Но это были пустяки по сравнению с тем, первым по настоящему похмельным утром когда жить не хотелось вовсе.
В тот раз кто то явно воспользовался его головой для выпуска удобрений или чего то подобного. Замученные шестеренки натяжно гудели, а во рту до сих пор оставались следы незаконного производства. В тот раз пришлось истратить весь остаток зубной пасты которую он смог найти на грязном умывальнике подземного клоповника. Сейчас можно было с ней повременить
В столовой Смертника ждал королевский подарок. Почти половина трехлитровой банки рассола с двумя раздавленными помидорками. И еще несколько разных банок стояло в дальнем углу столовой на не прибранном пока столе. Хотя работы по ликвидации вчерашнего сабантуя потихоньку уже завершались. В зале не торопясь работало пара камуфлированных уборщиков.
И тут Смертник сделал для себя новое открытие.
«Ангелы существуют. Это медицинский факт. Вот один из них, маленький и толстенький грациозно летит на крыльях, точнее в мягких тапочках с тарелкой чего то видимо очень горячего. Невероятно прекрасный запах ощущается уже за несколько метров.»
— Доброе утро, как вы рано то проснулись — издали произносит приветливая Клава. — Я уж думала эти пьяницы вас до обеда замариновали, вы же новичок. Это все Самара, его штучки. Любит всякие горилки людям подсовывать, и потом на камеру приколы записывать. Ни за какие спораны запись отдавать потом не хочет, до драки доходит. А как с ним драться? Он клокстопер хороший, и еще иллюзии создает. Трое таких стоят против вас, а с кем драться не понятно, и все клокстопом двигаются. Пока думаешь, он уже и по башке надавать сумеет. Не обижайтесь на него. Я вас сейчас супчиком поправлю.
Смертник ничего не отвечал, он работал ложкой как хороший копатель лопатой. Большая тарелка потрясающе вкусного супа исчезла моментально.
— А хотите я вам рюмочку налью? — Клава сочувственно смотрела на кислую физиономию, над которой вчера дружно потешался весь стаб.
Содержимое тарелки чуть не вылилось обратно.
— Нет, спасибо Клава. Как то не хочется. В другой раз. Я уже в порядке, почти.
— Вы еще новичок. Со временем совсем похмелья не будет. Я знаю. Только все равно много старайтесь не пить. Водка мозги и здесь неплохо промывает. Рюмочку, другую приняли и хватит. И не слушайте никого. Им лишь бы поржать, такие поросята. Но я их люблю, они хорошие. Я таких людей раньше никогда не встречала. Поэтому и не хочу уезжать, хотя меня в Дерябинск давно зовут. Готовить я хорошо умею. Компас говорит, что дар у меня такой. А вот и он. Смотрите, только сказала, а он уже идет. Вот что значит ментат. Я сейчас ему тоже супчика принесу. Он его любит, а до обеда еще четыре часа.
Клава весело ускакала на кухню, что выглядело немного необычно.
«Тридцатилетняя на вид толстушка прыгает как девочка. И когда говорит помогает всем телом и руками, и иногда делает круглые глаза. На Компаса совсем не похожа. Он совсем другое дело. Говорит спокойно, смотрит оценивающе, да так что все внутри переворачивается. А он не стесняется, продолжает копаться в чужом уме дальше. Только в конце морщиться и отворачивается. Тоже самое и сейчас.»
— Привет — Компас кивнул Смертнику вполне доброжелательно несмотря на то что очередная попытка влезть ему в душу не удалась. — Тоже на Клавин супчик подсел? Страшная вещь, хуже спека.
— Ага, очень вкусный. У меня даже жена такой не готовила. А она большой спец в разных кулинариях.
— Сравнил тоже, у Клавы дар. Редкий кстати.
— А картошку вчера тоже она жарила?
— Нет. Вторые блюда обычно Лада с Ангеликой готовят. У них так не получается, Клава уникальна. Тут может половина народа из-за нее осталась. Если захочет уехать, это будет катастрофа.
— Она сказала, что ей здесь люди нравятся.
Появившаяся в этот момент Клава с полной тарелкой супа ласково улыбнулась ментату, и поставив тарелку на стол, удалилась. Минуту Компас хранил молчание изо всех сил стараясь разбить ложкой большую тарелку. Затем разговор продолжился.
— Мало ли что она сказала. Женщины ветрены. Сегодня одно, завтра другое. Поверь, это я тебе как ментат говорю. А ментат я довольно хороший.
— И еще вы очень скромный.
— Веселый ты парень, тут такие нужны. Кислых и так хватает. Жалко что не останешься.
— Это кто так решил?
— Телескоп, кто же еще. Он тебя институту сдаст, и премию получит. А ему деньги очень нужны, он жениться собирается.
— Он что, бедный? Нам с Беретом почти по две тысячи дали, это не считая землянки. Ему значит четыре досталось. И сколько он тут воюет… Наверное уже спораны некуда складывать.
— В этот раз хорошо получилось, да. Обычно так не бывает, каждый споран потом и кровью добываем. За каждый патрон войну ведем. Ракетами не разбрасываемся. Если бы я там был, ни за что бы не разрешил стронгам в магазин или подъезд ракету тратить. Термобарические только для техники. Дымовую и зажигательные, вот те с пользой потратили.
— Вы их накажете за это что ли?
— Да кто их накажет? Поворчали на них с Камышом и все. А Телескоп не бедный, это правда. Только представляешь сколько денег надо на красивую фифу потратить, чтобы ей угодить? А он такую, говорят, и нашел. Денег у него потому и не хватает, несмотря на то что зарплата в институте хорошая. Он же отличный сенс и ментат, да еще и знахарь. Да таких сочетаний в Восточном стабе больше ни у кого нет. Я вот и не сенс и не знахарь. Почти восемь лет жемчуг ем, а кроме ментатства ни одного полезного дара.
— Зачем институт тогда такого кадра на войну определил?
— Как зачем? Удачу развивают, дары прокачивают. Там еще какой то косяк на нем был.
— А если его потеряют?
— Сплюнь три раза. Сплюнь, я сказал. Так, сейчас по столу постучи. Смотри, чтобы это в последний раз было. Я тебе не Скрипач. Такое устрою, мало не покажется. Для твоего же блага. И еще, даже в стабе чтобы имя чужого не произносил, понял? Даже спьяну. А если на кластере будешь это имя трепать — точно когда-нибудь при грохнут. Уяснил?
— Это Скрипач рассказал?
— А ты как думал? Он внешника крестил, и в стаб притащил. Да я из него все до последнего слова вынул. Ладно что все так сложилось. Но на будущее головомойку ему все таки задал.
— То есть у вас ко мне до сих пор претензии?
— Нет, претензий нет. Мы в твоей ментат-карте написали, что ты находился у внешников в заключении, и работал на них по принуждению.
— Так и было. Они мне сразу сказали когда первый раз рыпнулся: тебя расстреляем, жену посадим, девочку в приют сдадим.
— Когда это было?
— Это еще инцидент не произошел… Ну я же про него рассказывал.
— Да, помню.
— Так вот, перед этим меня гаденыш этот маленький так достал, что я уволиться захотел.
— Что за гаденыш?
— Человек с даром, который нам порталы открывал.
— Вот с этого места все подробности, абсолютно все. Не торопись, до обеда еще много времени.
— Да мне бы рассольчика Берету отнести…
— Сейчас сделаем. Сало! Сюда иди… В общежитие новичков рассола отнеси. Водочки немного прихвати. Отдашь Берету. Знаешь его? То то… Да, постой. Его похмелить просто надо. Вздумаешь с ним бухать, на границу отправишься, понял? Выполняй.
— Резко вы с ним.
— А как иначе? У нас армия, а не детский сад. Стронгов немного балуем, глаза иногда на разное закрываем, но тут ничего не поделаешь. И так люди под смертью каждый день ходят. А этим лишь бы нажраться, да к поварихам поприставать. Постоянно на границу посылаем, там быстро про все забудешь.
— Тяжело от внешников отбиваться?
— Да уж, нелегко. Отвлеклись, ну ка давай рассказывай про маленького твоего.
— Он не мой. Конторские его где то нашли, или он сам нашелся. Разное болтали, не знаю. То ли тибетец он, то ли индус, не разберешь. Маленький, черный, и рожа злая. В южной Индии я таких маленьких и черных встречал, но они там обычно добрые как дети. А этот и сам людей резал, и смотрел не морщась.
— Кого это он резал?
— Кто был к смерти приговорен, например. Специально под это дело амнистию на смертную казнь в стране отменили. Вот приговор в исполнение военные и приводили. Еще в горячих точках в командировках бывали. Пока они колонны через порталы успевали пропихивать, мы с конторскими ребятами приборами все излучения мерить пытались.
— Ну и как?
— Да ни как. Какие то приборы ничего не показывают, а другие зашкаливают. Только я и без приборов все чувствовал. Боль он забирает, отчаяние, ну маленький этот, и руками потом воздух массирует. Раз, и портал готов. А люди уже мертвы. Немало ему для портала требовалось. Двадцать машин провести — двадцать человек.
— Вот значит как они порталы создают…
— А вам Телескоп со стронгами не рассказывали? Я им объяснял уже, в землянке когда они объявились. Про односторонние порталы тоже говорил.
— Да нет, не успел пока. Только то что на совете штаба вчера обсуждали… Слушай, а откуда этот маленький взялся? Ты с ним разговаривал?
— Не рассказывал он про себя почти ничего. Говорил что у них самая правильная религия и все. Мы уже все секты прочесали повсюду, чтобы таких как он найти. Много нашли разных, но таких молитв у них не было. А с ним я лично не разговаривал. Смотреть даже на него не хотел. Он ведь не просто смертный приговор в исполнение приводил, он удовольствие от этого получал. Я это чувствовал, меня аж передергивало. А один раз настолько все мерзко пошло — я не выдержал и смерти ему пожелал, так он прямо там чуть не окочурился. А как в себя пришел, на меня с кулаками набросился, придурок.
— Что?! И ты тоже?
— Чего тоже?
— Ничего… Продолжай.
— Что значит продолжай? Вы что то про дар мой знаете? Ну, чего молчите?
— Про какой дар? — возле стола неожиданно появился Телескоп с подносом. — Вот, смотрите, хлебцы на раздаче появились. Ханавам сегодня утром принес. Кластер на юге день как перегрузился, они и успели зацепить кой-чего. Что то вы какие то грустные… Смертник удивлен, а ты Компас что-то скрываешь. Ну ты всегда что-то скрываешь, работа у тебя такая.
Телескоп расположился на столе рядом со Смертником, и принялся уничтожать большую миску супа закусывая плоскими хрустящими хлебцами из распакованной пачки.
— Ну так что там с моим даром. Вы знаете что то про него? — спросил снова Смертник.
— Знает — ответил весело жующий Телескоп, и так и остался сидеть с разинутым ртом глядя немигающими глазами на Компаса. — Ты знаешь? И молчишь? Ну ты Компас и жучара. Откуда ты знаешь? Когда успел?
— Только что — недовольно буркнул Компас. — Ешь давай, не отвлекайся. А то остынет.
— Ты издеваешься что ли? — Телескоп бросил ложку, и весь обратился в слух. — Давай, не томи. А откуда узнал? Кто рассказал?
— Догадался — Компас продолжал о чем то размышлять.
— Что ты там просчитываешь? — нахмурился вдруг Телескоп. — Ты мне не доверяешь? А, какую то выгоду ищешь, да? Я прав. А вот хрен тебе. Я его нашел, моя премия будет когда в институт его привезу. Может черную жемчужину отвалят… Что?! Ты усмехаешься? Не делай таких глаз, я получше тебя ментат буду. Черная жемчужина за такой дар — это мелочь? Это что же такое тогда? Я тебя придушу сейчас, гад. Говори давай.
— Полегче на поворотах, Телескоп — тональность Компаса стала довольно неприятной. — Ты в гостях, не надо себя так вести.
— Хорошие гости — голос Телескопа тоже лишился дружеской теплоты. — Ты меня кинуть хочешь. Я правильно понимаю?
— Никто тебя кидать не собирается — устало сказал Компас. — Получишь ты свои спораны, только позднее.
— Что значит позднее? — Телескоп уставился в глаза главного ментата стронговского стаба и принялся их изучать.
— Потом получишь. Смертник немного у нас поживет — Смертник готов был поклясться что Компасу неудобно смотреть Телескопу в глаза.
— Говори, хозяин хренов — зловеще произнес Телескоп. — Что у него за дар? Ценный? Очень?! Ты хочешь чтобы он тут оставался как можно дольше? Да? Ты же только о себе думаешь, морда.
— А ты о ком думаешь? — усмехнулся Компас. — Только не говори что ради института стараешься. Все равно не поверю. Бабло для фифы своей копишь?
— Тебе то какое дело — зло отреагировал Телескоп. — Я тебя спрашивать что ли буду. Смертника заберу в любой момент, и мы уйдем.
— Уйдешь когда я разрешу.
— А с институтом поссориться не боишься? — Телескоп спросил спокойно, но Компаса ударило током.
Он немного помолчал, подумал и наконец погрустнел.
— Ладно — со вздохом сказал Компас. — Все равно ведь заберете. К тому же защиту эту серую снимать с него — сильный ментат потребуется.
— Вот именно — успокаиваясь произнес Телескоп. — Не расстраивайся ты так. Все хорошо. Столько денег для базы заработали, скоро обоз придет, да?
— Когда надо тогда и придет — еще раз грубо отреагировал Компас, но было видно что словесную дуэль он проиграл.
— Ну так что там у меня? — любопытно было не только Телескопу, но и самому Смертнику.
— Ты проклятый — помедлив секунду ответил Компас.
— Не понял — ответил Телескоп пока Смертник хлопал глазами.
— Это дар — сказал Компас. — Слышал о таком? Не слышал. Ценность этого дара понимаешь?
— Да уж ценность то понимаю — отреагировал Телескоп. — Если ты считаешь что черную просить за такое смешно. А сколько нужно просить, красную? Что?! Красной мало? Да что это такое, что значит проклятый? Ты будешь объяснять или нет?
Компас собрался было ответить, но вдруг резко повернулся.
— А ты чего тут вынюхиваешь? Ты уборкой занят или шпионить вздумал? Ах, любопытство его заело. Я тебе помогу с ним справиться. Пять суток на границе вне очереди, Перепелка. Нет, семь. Все, отправляешься прямо сейчас. Выполнять. Потом проверю.
Пытавшийся хоть что-нибудь услышать стоявший вдалеке камуфлированный уборщик очень расстроился, но не сказал ни слова. Он опустил голову и побрел на выход из зала. Швабру он так и оставил лежать на полу.
— Я и сам мало что про этот дар знаю — продолжил разговор Компас. — Очень редкий дар, потому никто ничего толком не знает. Больше слухов и легенд. Одну такую я очень хорошо знаю. В Западном стабе узнал.
— Это когда ты с этими придурками жил? — Телескоп спросил, и Компас поморщился.
— Вот именно, с придурками. Но тогда я считал их нормальными людьми. Первый стаб после мыканий на границе с пеклом. Первый раз почувствовал себя в безопасности. Ты то понимаешь о чем я говорю.
— Да уж — Телескоп снова поменял тон беседы.
Он окончательно забросил суп, подсел поближе к Компасу, и стал выглядеть гораздо более дружелюбным.
— Я чудом выжил, и дар ментата у меня сразу появился после красной — продолжил Компас. — В стабе устроился хорошо. Ментаты на дороге же не валяются. За год что я там прожил много чего узнал. Я человек любопытный, а в Улье знания дороже всего стоят. Иногда дороже дара бывают.
— Это точно — согласился Телескоп.
— Узнал я историю про проклятого, который много лет Западный стаб защищал. Это уже больше двадцати лет назад было. Переврали поди все на десять раз, но суть я уяснил. Проклятый может энергию зла использовать. Например, против врага его же злобу и повернуть. Этому врагу сразу плохо делается. А если самого проклятого хотя бы порезали, он так может эту энергию зла отзеркалить — мало не покажется. Концентрирует похоже в одну точку. Ну ты понимаешь. Даже элитник с копыт валится. Живой еще, но такого добить — раз плюнуть.
— Ничего себе дар — медленно протянул Телескоп.
— Вот именно. Он у них как в раю жил до тех пор пока дар свой не развил как следует.
— А потом что? — Смертнику стало совсем любопытно.
Еще даже больше чем недавнему неудачнику Перепелке. Он даже готов был отправиться немедленно на границу, но Компас не стал от него ничего скрывать.
— Оказалось, что развитые проклятые долго не живут. А почему не понятно. Кто то считает, что он не может все зло отражать и направлять. Внутрь тоже проникает, и это его убивает. А некоторые еще думают, что проклятые зло к себе постоянно притягивают. Его за это как то убить пытались.
— И что? — Телескоп был заинтересован не меньше Смертника.
— Сразу убить не получилось, и все сдохли на месте.
— Охренеть — выдохнул Телескоп.
— Подробности правда не известны. А другие считают, что наоборот с проклятым удача постоянно ходит. Более того, когда он умирает, то удача в стабе остается. После того как этот самый проклятый много лет Западный стаб защищал, и помог ему разбогатеть, так и после смерти несколько лет дела в стабе шли замечательно. Мы постоянно людей с таким даром искали. Куда только не ездили. Шпионов оплачивали. Бесполезно.
— Судя по тому как западники сейчас живут, они его до сих пор не нашли — хохотнул Телескоп, и они с Компасом стали посмеиваться поглядывая друг на друга как два закадычных товарища.
Смертника это зрелище позабавило, но не сильно.
— На фиг он мне нужен, такой дар — проговорил Смертник довольно печально. — Чтобы выживать нужно его развивать, а как разовьешь — сдохнешь. Ну спасибо. Только у меня пока даже зажигалка не работает. Чиркает скотина и все.
— Это потому что у тебя защита стоит — объяснил Телескоп.
— Точно — поднял указательный палец Компас. — Защита от проникновения — она же и дар тормозит. Не дает раскрыться.
— Ну и пусть себе стоит. И никуда я не поеду — сказал Смертник. — Буду жить здесь. Вам поломойки случайно не требуются? — поинтересовался он у Компаса.
— Да какие поломойки — развел руки Телескоп. — Ты героем Восточного стаба будешь. Никакая тварь теперь не пролезет. А то задолбали уже. То внешники лезут, то атомиты, то эти сволочи с юга, килдинги шляются, тварей тоже хватает. Четыре года назад такая орда приперлась… да я могу еще долго перечислять.
— Да — вздохнул Компас. — Ты бы нам тоже пригодился. Мы бы тебя даже по пустякам напрягать не стали. Только когда осада начинается…
— Не мечтай — Телескоп сказал это любезно. — Скоро уйдем, месяц я тут сидеть точно уже не буду.
— Дай хотя бы обоз встретить — попросил Компас.
— Ладно — ответил Телескоп.
Смертника никто ни о чем уже не спрашивал. Он сидел и грустно размышлял о своем. Только укрыться даже в своих мыслях ему было невозможно.
— Не расстраивайся — хлопнул его по плечу Телескоп. — Да все нормально будет. Ментальную защиту снимем, дар твой изучим. Может придумаем чего, как тебе подольше пожить.
— Конечно — усмехнулся Компас. — Такого полезного человека стаб захочет подольше сохранить. Эх, жалко нельзя тебя здесь оставить. Мы бы такого жара внешникам задали. Они бы охренели от нашей удачи…
Тут Компас резко встал, и не желая больше ни с кем разговаривать, быстро пошел на выход из зала. Выйдя в открытую дверь он увидел как целая группа солдат и рейдеров метнулась вдали по коридору свернув за угол. Компас мог поклясться что одним из них был Скрипач. Ментат сначала нахмурился, а затем громко, многосложно и витиевато выругался от всей души. Вдогонку убегающим его рассерженный крик повторило эхо.
***
Дорогие читатели, большое вам спасибо за внимание к моей книжке и комментарии к ней. Очень вдохновляет. И особое спасибо тем кто смог поймать от не кайф. Мне тоже очень понравилось писать. Надеюсь что получится написать и продолжение.
Назад: Глава 32
На главную: Предисловие
