Глава 2

И мы вышли... Еще долгих два дня мы пробивались сквозь грязно-бурые, расплывающиеся под ногами пласты перевернутой земли, спотыкаясь о нанесенные водой бревна и коряги. Но теперь мы преодолевали их значительно легче, словно физическая усталость отступила, и вместе с нашим признанием появилось второе дыхание. И, едва поднялись на подножие этих холмов, оставив позади так и не догнавшую нас воду! Едва скинули с себя осточертевшую за эти дни ношу! Даже не утолив голод и не ища места, где можно просто присесть - мы бросились друг к другу в едином порыве, чтобы слиться в одно целое, единое существо, в этой немыслимой жажде близости! А потом мгновенно уснули, обнявшись и будто провалившись в бездну, без сновидений.

Угар - преданный пес, уставший не меньше нашего, караулил наш отдых, не отходя ни на шаг. Вода отступала. Мы смотрели на нее и с каждым часом убеждались в том, что глаза нас не обманывают. Метр за метром, она откатывалась обратно, в русло, из которого вырвалась на свободу, и едва не погубила нас за эти, полные лишений, дни.

Повсюду обнажалось почва - размытая и заиленная, покрытая гниющими водорослями. Она появлялась клочками, которые становились все больших размеров - выглянуло солнце, и, к нашей радости, спал, наконец досаждающий холод. Появление светила резко ускорило освобождение суши от водяного плена.

- Назад? - Ната тронула меня за рукав.

Я отрицательно мотнул головой:

- Нет... Мы все равно не сможет там пройти… Вода сходит, но земля еще будет долго сохнуть. А проход, должно быть, и вовсе занесло непроходимыми завалами из бревен и песка - как мы будем возвращаться назад, я не представляю…

Ната посмотрела на запад.

- Тогда?

Я перевел взгляд на виднеющиеся вдалеке горы...

- Туда. Мы уже столько прошли, что возвращаться, не попытавшись узнать, что там, было бы просто обидно. И...с тобой, я дойду хоть до самых вершин!

Она положила свою руку мне на плечо - я сидел на шкуре, а она стояла рядом. Ната провела пальцами по моим волосам, я прикрыл глаза от блаженства…

- Сумасшедший…

- Мы дойдем до гор. Может быть - там остался, еще, кто-нибудь... из людей. Наводнение нам не помеха. Будем держаться береговой полосы, как и раньше. А с этих холмов мы сможем рассмотреть всю долину полностью.

Ната чуточку улыбнулась и, без всякой иронии, сказала:

- Веди меня за собой - и я пойду в любые дали! Я так долго была самостоятельной, что теперь хочу только одного - чтобы все решения ты принимал сам!

- Ты уже приняла самое главное…

Она понимающе кивнула и приложила палец к губам:

- Не заставляй меня произносить это слишком часто - не то, привыкнешь... Но ты прав... Это решение я приняла сама - и оно - навсегда!

Она склонилась, села мне на колени и долгим, изучающим взглядом смотрела в мои глаза.

- Люблю… Это невозможно, но это так. Дар…

Она задохнулась и спрятала лицо от меня на груди.

Я обнял ее…

И все-таки, усталость, накопившаяся в нас, давала о себе знать. Даже после отдыха на твердой и сухой поверхности, обсушенные вновь жарко засиявшим солнцем, мы хотели найти укромное место, желая завалиться в нем на пару дней. Это было необходимо для дальнейшего похода. На холмах нашлось много всяческий укрытий, но мы отвергали одно за другим - нам требовалось такое, где найдется из чего развести костер, и где имеется чистая вода - наша практически закончилась. Кроме того, следовало позаботиться о голодном псе - мы еще могли себя ограничить, а ему длительное воздержание явно не шло на пользу. Угар осунулся и еле волочил лапы. Как назло, среди этих трав, мы не видели никого, кто мог бы составить достойную внимания добычу, или же она вся устремилась на восток и юг, спасаясь от наводнения.

- Что-то мне подсказывает, что роли добычи мы можем оказаться сами. Вон те холмики явно не внушают доверия...

- Значит, туда не пойдем. С нами ведь пес - предупредит, если они вдруг станут двигаться!

- Так ведь я том и говорю! Они движутся, Дар…

Ната указала на далекие темные точки, почти сливающиеся на общем серо-коричневом фоне едва начавшей просыхать земли. Точки-холмики как бы рассыпались полукругом и постепенно приближались к сопке, на которой мы находились.

Угар, словно поняв, что я упомянул про него, коротко гавкнул.

- Нас приглашают.

Ната улыбнулась, уточнив:

- Не приглашают, а требуют. Ты только посмотри на его физиономию - пес словно увидел сто кошек сразу и теперь не знает, то ли кинутся на них всех, то ли, дать деру! Во всяком случае, недовольство нашим промедлением, по нему видно уж очень заметно!

Угар, действительно, показывал нетерпение и полное нежелание здесь оставаться. Он крутился возле нас, хватал за одежду и отбегал прочь - всячески демонстрировал, чтобы мы немедленно шли за ним!

- Ты знаешь, я не против - Ната согнала улыбку с лица, став вдруг серьезней. - Он уже доказал, что к его мнению нужно прислушиваться... или присматриваться?

- Что ты там говорила, про добычу?

Я остро пожалел, что среди сокровищ подвала так и не нашлось обычного бинокля, вгляделся в темные пятна и убедился, что они очень грамотно отрезают нам возможность прорваться в «прерии» …

- Да, похоже, что на нас охотятся… Скорее всего - стая собак, вроде тех, которых мы уже видели в наших степях. Хотя странно… откуда у них такое умение? Все равно. Поспешим. Раз он хочет побыстрее отсюда слинять, то и нам тут делать нечего. И те фигурки мне что-то вовсе не нравятся…

Увлекаемые псом, мы подхватили мешки - они ничуть не стали легче, хоть и пролежали несколько часов на земле, а не находились за нашими спинами. Я проверил тетиву - опыт прошлых стычек, когда действовать приходилось внезапно, приручил быть наготове всегда... Ната, проследившая за мной, тоже достала один из своих дротиков и отерла рукоять от влаги.

- Скользит?

- Немного. Может сорваться… А как у тебя?

- Все в порядке. Чуть ослабла, но это обычное явление. Вот, подтяну - и пойдем дальше.

Угар уже ушел далеко вперед. Мы шли за ним по следам - отпечаткам крупных, закругленных лап. Ната, увидев, как я качаю головой, тоже кивнула - привыкнуть к тому, что наш, с виду оставшийся прежним, пес подвергся такой странной мутации, было сложно…

У Наты вдруг побледнело лицо. Она скривилась и, охнув, опустилась на одно колено.

- Что случилось?

- Нога... Я, кажется, на что-то наступила!

Я снял с нее мокасин и внимательно осмотрел ступню девушки. На внутренней поверхности кровавились небольшие ранки - две красных точки, словно след от укуса...

- И сейчас больно?

- Не очень. Только ощущение неприятное - словно стекло внутри. А может, стекло и есть? Такую подошву не просто проколоть!

Она скорчила жалобную гримасу, и я взял ее на руки, намереваясь нести дальше на весу. Ната обвила мою шею и лукаво прошептала на ухо:

- Мне нравится!

- А мне-то, как! Только вот, Угар не в восторге - он весь извелся там, на вершине!

Я, поискав глазами, где можно присесть, направился со своей ношей туда. При более тщательном осмотре выяснилось, что в ранке застряли две острых и зазубренных косточки, и, потому, трудно подающихся удалению. Ната стоически терпела, пока я пытался достать их, и лишь один раз вскрикнула - когда стало уж совсем невмоготу.

- Хотелось бы понять - кто тебя укусил?

Она недоверчиво посмотрела на землю перед собой:

- Да ну… В такой грязи? Сквозь столько слоев кожи? И кто?

- Почем мне знать? Но это - точно не стекло, а укус. Жвалы... Очень похоже на зубы змеи, но у змей, как мне помнится, нет на зубах пилок, и они не имеют привычки оставлять свои клыки в ранке. И, на самом деле, никакая змея не сможет пробить укусом даже такие, самодельные сапоги. Хорошо еще, что эти жвалы не такие маленькие - иначе бы, я не смог их вынуть… А так… - я протянул ладонь, на которой лежали два беловатых коготка, размером, примерно, с сантиметр каждый. У каждого имелись словно мелкие пилки, на одной из сторон - то, из-за чего я так долго не мог освободить Нату от этих жвал, или зубов. Мне сильно не понравились желобки, тянущиеся вдоль каждого зуба…

- Кто бы это мог быть?

- Не знаю. Главное - что бы, оно не оказалось слишком ядовитым… Ты как - идти сможешь?

- Попробую…

Ната сделала шаг, другой, слегка покачнулась, но выпрямилась и утвердительно произнесла:

- Могу. Чуть больно, но это от раны. А так - никаких, особых неприятностей, вроде бы и нет!

Угар коротко взлаял - я проследил взглядом за его мордой. Пес внимательно смотрел в степи, оставшиеся у подножья. Его глаза устремились в направлении преследовавшего нас врага - а в том, что далекие «холмики» являются врагами, сомнений не возникало. К нашему глубокому облегчению они вроде как замедлили движение, а потом и вовсе скрылись, внезапно повернув на северо-восток.

- В прерии должно быть много утонувших животных. Они ищут их. - Ната встала рядом со мной. - Иначе бы стая не свернула в сторону.

- Хотелось бы верить. - Я не разделял ее уверенности, что опасность миновала. Перед нами имелся наглядный пример невероятной сообразительности зверя, имевшего такую же породу, что и наши преследователи. И если хоть малая толика этой способности передалась собакам, как и Угару - стая вернется…

Через несколько часов ходьбы и преодоления препятствий мы добрались до выбранной цели - вершины самой большой сопки, или холма, и, переведя дыхание, взобрались на груду камней, венчающих его вершину словно пирамида.

- Это что-то!

Ната встала рядом со мной и тоже выдохнула в восхищении - перед нами простиралась огромная долина, сплошь покрытая зарослями, многочисленными рощицами, травой со стадами разнообразных животных и сверкающими линзами озер, в которых отражалось небо - мы разглядели их вдалеке.

- Это просто чудо...

Раскрыв рты, мы молча взирали на эту ошеломляющую картину, не в силах поверить, что это действительность. Мы уже видели это раньше - когда стояли на вершине первого, встреченного нами высокого холма, на побережье Синей реки. Но там, где высота значительно уступала этой, узрели лишь часть, доступную нашим взорам, к тому же не в самое удобное время. Лишь теперь мы поняли, насколько широка и многообразна простиравшаяся внизу земля. Гряда холмов, к которым мы продирались по затопленной степи, и на вершине которых теперь находились, возвышалась над степью, позволяя нам разглядеть все, что находилось перед ними. Все пространство, открывшееся нашим восхищенным взорам, было заполнено самыми разнообразными формами жизни и гораздо более богатыми, чем те, с которыми нам приходилось сталкиваться в пределах города и его окрестностях!

Мы могли видеть все это великолепие полностью - до самых, прекрасно различимых с нашей вершины, предгорий. Мы видели уже знакомых нам Овцебыков, быстро пробегавших Кролов, а, кроме того, животных, сильно напоминающих джейранов или коз - отсюда нельзя сказать точно, кто это. Серые и коричневые, желтые и полосатые - их шкуры сливались в траве и кустах, группами и одиночными тенями, свободно пасущимися в этом изобилии растительности. После нашей, почти безжизненной степи, перед скалами - это восхищало и подавляло…

- Я не верю…

Ната покачнулась, и я поймал ее под локоть.

- С ума сойти… Сколько тут их? Откуда?

- Не знаю… - я пожирал глазами открывшиеся пространства - наверное, оттуда, откуда и все остальное. Вот значит, где она - настоящая жизнь…

Мы не скрывали своего восторга - то, что лежало под нашими ногами, превосходило даже самые смелые надежды! Отныне я мог быть уверен в том, что от голода не погибнем - долина давала возможность обеспечить нас свежим мясом в любом количестве! А сомневаться, что мы сможем охотиться, после прежних удач, не приходилось.

- Непостижимо…- Ната присела на мешок, сбросив его с плеч. - Просто непостижимо. Словно я оказалась не у нас, в нашей стране, а где-то в джунглях! Или, скорее - прериях Северной Америки, до появления там человека!

Мы переглянулись - и одна и та же мысль пришла в голову обоим.

- Как ты дума…

- Возможно…

Мы рассмеялись - Ната порывисто потянула меня к себе, на землю.

- Садись! Куда нам теперь спешить? Значит, мы найдем здесь людей?

- Очень может быть. Если кто и выжил - то здесь.

Ната призадумалась и тревожно спросила:

- Как ты думаешь… Это все - настоящее?

- ?

- Ну… Это не может нам казаться?

Я вздохнул.

- Нет. Как может казаться такое?

Ната недоверчиво качнула головой.

- Мы с тобой словно попали в страну чудес… Я, в то, что уцелела, и то, поверить не могла! А когда тебя увидела - решила, что брежу…

- Двое, одновременно, с ума не сходят, Ната.

Она сорвала несколько травинок и, растерев их в ладонях, поднесла к лицу.

- Вроде, полынь…

- Я в ботанике полный профан. Ты уж, как-нибудь, сама.

Ната, на удивление, пожала плечами:

- Зря ты решил, что я все знаю. Я тоже не так, чтобы хорошо разбиралась. Кроме обычных овощей и фруктов, мало что помню! Хотя… У нас был атлас, лечебных трав и растений - я еще из него картинки перерисовывала. Даже сейчас могу определить - где зверобой, где мать-и-мачеха, а где горицвет! Но, по-моему, сейчас все атласы флоры и фауны можно спокойно выбросить на свалку - это все равно ни на что не похоже!

Я посмотрел на высившуюся впереди и вдалеке горную цепь, со снежными вершинами. Теперь, после того, как над нами появилось солнце, мы отчетливо могли разглядеть даже самые удаленные пики - их снежные вершины манили нас, завораживая необычным розовым оттенком.

- Какой необычный снег…

- Это солнце так его освещает. Мне тоже, кажется, что у тебя красноватая кожа - из-за света. Но я ведь понимаю, что это не так.

- Может быть, это было не так?

Угар, до того спокойно наблюдавший вместе с нами за долиной, повернул голову назад - туда, откуда мы пришли - и вскочил. Тревога мгновенно проникла и в мое подсознание…

- Кого вы... учуяли?

Ната поднялась на ноги и взяла дротик наизготовку.

- Кого угодно… Кажется, мы не вовремя расслабились. Я не вижу больше тех, кого мы поначалу приняли за холмики.

- Они прячутся среди неровностей почвы, Дар. Это собаки?

- Может быть. Или - крысы.

И то и другое нам сильно не понравилось… Вершина, где расположились, представляла собой гребень, продолжающийся около полукилометра. И на самом его краю, мы заметили несколько огромных валунов. В свое время похожие камни спасли нас от нападения стаи, и позволили уйти от места схватки собак и Бурых.

- Туда! Если это стая - на камнях нам будет проще их отбить! Здесь они могут окружить нас и напасть со всех сторон сразу!

Мы устремились к валунам. Я заметил, что, несмотря на то, что Ната говорила о небольших последствиях, она явно хромала на одну ногу. Угар забежал вперед и нырнул в расщелину, между камнями. Мы напряженно ожидали его возвращения - враг позади, но и среди каменных глыб, мог запросто оказаться еще более опасный зверь. Нападение громадных переродившихся кошек, чудовищный, по своим размерам «Бурый» - мало ли что могло оказаться в каменных завалах? Но Угар вскоре вылез и, помахивая хвостом, направился к нам.

- Все в порядке. Полезли!

Мы пригнулись и, вслед за собакой, вновь нырнувшей в узкий проход, стали протискиваться вглубь этих скал. Извилистая дорожка, образовавшаяся случайно, прихотью природы, привела нас в небольшой закуток, где можно расположиться с некоторыми удобствами и, даже, развести костер - если найти топливо.

- Здесь столько отверстий! - Ната недоверчиво осмотрелась. - Они смогут проникнуть внутрь!

- Если не уступают нашему псу в размерах - то вряд ли. Щели, хоть и есть, все узкие - даже тебе трудно проползти, не то, что крупной собаке или той же крысе. Не бойся.

- И дуть будет…

- Потерпим. А возле входа ляжет Угар. Он будет предохранять нас от нежелательных гостей, а заодно, своим телом, защищать от сквозняка. Ему, с его шубой, - это как приятная прохлада!

Так и сделали. Положив мешки и накидки на землю, мы натянули одеяла в самых больших отверстиях, закрепив их с помощью копья и дротиков Наты - и сразу стало значительно спокойнее. Выбравшись наружу, я оставил Нату наблюдать за местностью - неведомый враг не появлялся, и мы уже стали надеяться на то, что он решил оставить нас в покое. Я стал собирать в изобилии валявшиеся повсюду сучья и коряги. Не все из них годились для костра - в основном, попадались слишком сырые из-за недавних ливней. Но, все же, выбрав самые подходящие, я направился с этой охапкой в наше временное убежище.

Поблизости хватало и обычных кустарников, мы просто нарубили их, стараясь не отбирать колючие и довольствуясь более мягкими - чтобы было, что постелить на землю.

- Нарочно так не изогнешь.

- Это их ветер так скрутил… А может, они сразу такими появились на свет - после Того дня.

Ната разложила ветки на земле и бросила на них накидки, которые мы использовали от непогоды. Пользы от них как дождевиков уже не осталось - вся наша хитрая пропитка была смыта в первые же дни, и защищала не то, что от воды, но скорее от холода. Но, как покрывало, на котором можно удобно сидеть, они еще годились.

Переговариваясь и не забывая пополнять кучку нарубленных сучьев, мы наготовили их с расчетом, чтобы дров хватило до утра. Идти к более далеким группам деревьев не хотелось и по причине усталости, и из-за того, что там могли находиться хищники. Пару раз мы даже слышали грозный рык и вой неизвестных нам существ. Всякий раз Угар вскидывал голову и долго смотрел в ту сторону, откуда доносились до нас эти звуки, но молчал, не подавая голос, сдерживаемый мною и Натой. Мы управились достаточно быстро и вернулись обратно, под защиту камней. Я еще раз осмотрел камни. На наше счастье, или удачу, все эти валуны были так хорошо расположены, что ни один крупный зверь не смог бы проникнуть внутрь, кроме как через тот лаз, который послужил для нас самих. Все остальные отверстия, хоть и имелись во множестве, не достаточно широки для крупного зверя. А мелкие должны сами опасаться такого соседства…

Перед тем, как улечься спать, я осмотрел ногу Наты и уже не сомневался, что в рану попал яд… Стопа заметно опухла, и, хоть Ната, по-прежнему утверждала, что не чувствует никакой боли, тревога меня больше не отпускала. Я не знал, что нужно сделать для того, чтобы остановить действие этого яда. Что-то из аптечки мы с собой имели, но все эти средства могли оказаться бессильными перед действием укуса переродившегося существа. Ната сама выбрала ампулу с антибиотиком, кроме того выискала среди таблеток что-то сильнодействующее от аллергии - и на этом мы решили остановиться. Никто не мог подсказать, как эти лекарства смогут остановить действие яда, и смогут ли вообще…

Я проснулся, оттого, что Угар зубами стянул мою руку с Наты, машинально схватился за рукоять меча, но зубы пса сразу перехватили кисть, не дав мне нанести удар…

- Тихо… Угар неспокоен.

Ната приподнялась на локте и посмотрела в темноту. Не было ничего слышно, только шорохи ночной степи да редкие завывания ветра, гуляющего среди вершин приютивших нас валунов.

- Ты, что-нибудь, ощущаешь?

Я прислушался к себе.

- Вроде... Пока нет.

- Тогда, что с псом?

Я потрепал его по холке:

- Вот у него и узнаем…

Угар, не мигая, смотрел во мглу. Он словно чего-то ожидал… и дождался, мигом поднявшись на лапы и грозно зарычав. Тишину ночи прорезал жуткий вой - пхиал!

- Это волки!

Ната, вздрогнув, прижалась ко мне.

- Как ты узнал, что это - волки? Ты их чувствуешь?

- Нет... Я хорошо помню этот клич, по фильмам. Так они перекликаются, когда гонят добычу стаей.

- Ты уверен?

- Предпочел бы ошибаться… Лучше уж крысы - хотя и от них, мало приятного. Но какими могут оказаться волки - ума не представляю… Собаки так не воют.

- Шакалы? Гиены?

- Те в наших краях не водятся. Гиены - уж точно. Что до шакалов… может быть, набежали с предгорий. Хотя, после гигантских крыс и Бурого, ничему не удивлюсь.

Вой, эхом отразившись от стен нашего убежища, вновь повторился, на этот раз гораздо ближе и сильнее.

- Ой!

- Спокойно… Они сюда не попадут!

- Да... А мы, отсюда, выйдем?

Я подумал, что вопрос, собственно, задан по существу - выход тоже был только один...

Угар насторожился, ощерился и злобно рявкнул в темноту. Ответом послужило несколько одновременных, заставивших нас напрячься, рычаний - перед валунами, на самом деле, расположились волки!

Мы поднялись - о продолжение сна не было больше речи... Я вытащил лук, а Ната стала снимать одеяло с дротика. Я остановил ее.

- Не надо. Здесь он бесполезен. Они не проникнут внутрь, пока Угар находится возле лаза, а ты не размахнешься, чтобы его метнуть.

Я отстранил пса немного в сторону и попытался вглядеться в ночь. Долгое ожидание ничего не принесло - они благоразумно не выходили в поле зрения. Но волки, в отличие от меня и Наты, могли нас чуять, а из нас, только Угар обладал таким же даром.

- Сколько их может быть?

- И пять и шесть, и десять больше. Сколько там точек мы с тобой заметили в степи? Нет, меньше. Все-таки, им нет особой нужды сбиваться в крупные стаи - ты видела, добычи в этих краях очень много. Другое дело, если они так собираются для серьезной охоты - на крупное животное. По-моему, мы случайно оказались на их пути… Плохо, что оказались в ловушке. Волки могут довольно долго ждать.

- Я знаю, как их прогнать!

Я повернулся - Ната уже уползала куда-то в узкую щель, держа перед собой пару горевших сучьев, которые она успела захватить с собой.

- Куда? Стой!

Она не ответила. Юркая и ловкая, Ната протиснулась меж двумя, почти вплотную стоящими валунами, змейкой нырнула в следующую нору - я мог видеть, как огонь освещал ее путь - и пропала… Видимо, ответвление лаза, увело ее, куда-то, в изгиб, недоступный моему взору.

- Эй! Эй!

Ее звонкий, задорный голос, раздался сверху. Я бросился к отверстию - площадка перед входом была освещена одним из факелов, сброшенным ею вниз. Второй она оставила в руке - я мог различить тени, отбрасываемые от его горения в руках девушки, стоявшей на вершине одного из камней. Света оказалось достаточно, чтобы увидеть цель - несколько насторожившихся при появлении девушки на вершине, хищников… и я понял, что не ошибся. Собак они напоминали лишь размером, но во всем остальном явно отличались.

Выбрав мишень, я натянул лук.

- Не толкайся… - Сквозь зубы промолвил Угару и сразу спустил тетиву. Стрела попала одному из хищников в бок - он взвился в воздух, взвизгнул и рванулся в заросли. Вся стая мигом скрылась вслед за ним, видимо, они прекрасно понимали, что это за оружие! Как бы ни быстро они умчались прочь, но я успел заметить мощные челюсти, покатые бугры мышц и невероятные прыжки - одичавшим собакам наших степей, несмотря на их размеры, далеко до этих прирожденных убийц. Это открытие заставило еще более тщательно вглядываться в темноту - враг очень силен и упорен.

Мы вместе - я, а затем Угар, осторожно вышли наружу. Ната стояла, как я и предполагал, на вершине, и смотрела вниз на площадку. Я укоризненно произнес:

- А предупредить ты хоть могла?

- Ты бы не пустил! Ведь так?

- Нет, конечно...

- Тогда зачем было говорить?

- Для того чтобы в этом убедиться… Ладно, слазь вниз.

Она осторожно спустилась. Я, вместо того, чтобы помочь ей на последнем этапе, ухватил девушку за руку и нарочито грубо сдернул.

- Ты что?

Вместо ответа я перегнул Нату через колено и отвесил крепкий хлопок по мягкому месту. Ната, не ожидавшая такого, вскрикнула:

- Ай! Больно ведь!

Я добавил - еще раз, и еще...

- Поняла?

Она всхлипнула и сердито стрельнула глазами. Но я сохранял суровое выражение на лице - хоть ее выходка и помогла нам избавиться от стаи, но в другое время излишняя самоуверенность могла стоить слишком дорого…

Зная о том, что завтрашний день будет не легче сегодняшнего, оставшуюся ночь мы решили поспать. Ната обиженно свернулась, а я, примирительно, произнес:

- А кто-то, чего там обещал… Вроде полного послушания, всегда и везде.

Она сердито отвернулась и пробурчала, как бы в темноту:

- Взрослый и сильный, да? Детей обижать… Рука, как каменная. Я даже сидеть не могу!

- Это ты-то ребенок?

Вместо ответа она насупилась - но я видел, что Ната просто разыгрывает меня, и крепко обнял девушку…

Мы вновь прижались друг к другу, стараясь наверстать упущенное. Это было несложно - за прошедшие дни, привыкли спать урывками и понемногу. И, как ни странно, научились высыпаться, за эти короткие часы.

- Завтра поговорим.

- Угу…- сонно пробормотала Ната и, сжавшись калачиком, нырнула мне под руку.

Я обнял ее, подоткнул одеяло - вот когда я поздравил себя с тем, что мы не бросили их, когда всякий лишний вес был уже невыносим! Угар зевнул и положил свою башку мне на колени. Они оба - Угар и Ната, удобно устроились, и мне не оставалось ничего другого, как коротать все оставшееся время между ними. Чему я, впрочем, был только рад. Так уж случилось, что трое - один зверь и двое людей, обрели друг друга, среди этого мира… И нам теперь предстояло узнать - какой он, этот мир?

Остаток ночи уже никто не тревожил - волки ушли и больше не возвращались. По отпечаткам на земле, я прикинул, что размеры хищников почти не отличались от размеров Угара, а у нашего пса они не казались маленькими. Впрочем, мы имели немало примеров того, что крупные следы могут создать обманчивое впечатление о силе и величине зверей, так сильно изменившихся за последние полгода. Помня о том, насколько сильны, умны и коварны эти создания на воле, я подумал, что если они решат идти за нами - схватки не избежать! И исход ее, в отличие от ночной, предугадать сложнее - волки не крысы…

- Ты больше не сердишься?

- А ты перестала дуться?

- И не дулась вовсе… На тебя нельзя обижаться - ты прав, конечно. Дурачок… Может, мне даже приятно было. Чудно все… - Ната слегка зарделась… - Ты мне и муж, и отец - все сразу! Я хочу тебя, как мужчину, а веду себя, как девчонка…

Она протянула мне лепешку, несмотря на то, что хлебцы столько времени провели в сырых мешках, остались вполне съедобными.

- Как тебе это удалось?

- Не скажу, что совсем случайно. Мешала все подряд, по твоему рецепту - вот получилось. Мука в подвале, кстати, уже под вопросом - жучки завелись…

- Ничего. Сдается мне, мы найдем в этой долине, что-нибудь, что нам заменит и хлеб, и все его производные.

- Мы пойдем отсюда в саму долину?

Я задумался.

- Наверное... Нет. Мне кажется, вначале надо подниматься против течения - вдоль берега. Так и легче, и мы получаем возможность, видеть все с вершины холмов. А в этих травах...

- Волки…

- Ладно. Подумаем до вечера… А пока - в дорогу.

Сопка, на которой мы обосновались, была последней в общей гряде холмов, значительно возвышаясь над прочими. Если бы не наводнение, заставившее нас покинуть берег Синей реки, мы, пройдя вдоль береговой линии еще с несколько десятков километров, так и так уткнулись в нее - холм упирался одной из своих сторон прямо в воду. Перед тем, как отправиться в путь, мы на некоторое время задержались на вершине, желая снова посмотреть на распростертую ниже долину. На небе не виднелось ни облачка - ничто не напоминало о том, что всего пару дней назад оно было полностью затянуто серыми тучами, из которых извергалось столько воды. Чуть ли не на глазах из земли тянулись ростки, стремящиеся, как все живое, к этим солнечным лучам, и мы, позабывшие за несколько месяцев о том, что в мире есть еще множество цветов, кроме черного, бурого и грязно-серого, были поражены их обилием. Эти ярчайшие краски больно резали глаза. От буйства и множества запахов, кружилась голова, улавливая сотни новых, незнакомых и пьянящих ароматов…

К северу-востоку от нас, тянулась сплошная, непроходимая цепь - те самые скалы, преодолеть которые мы даже и не пытались, когда подходили к ним со стороны города. Одним краем мощной стены они подходили почти к берегу, до еле заметного отсюда прохода, другим - терялись далеко на востоке. Даже отсюда мы понимали, насколько они высоки - только птицы могли пересечь эту преграду. Здесь, на холме, они казались спиной исполинского каменного ящера, выползшего погреться. Но это, все же, были не горы. Настоящие горы высились прямо от нас, к югу. И они, действительно, были очень велики! Мы видели снежное великолепие на склонах, темную синеву лесов, извилистые отроги, ущельями спускающиеся в саму долину - и все это было покрыто дубравами, рощами, густыми зарослями и травами, заполнившими эту плодородную землю. Внизу, у подножья нашего холма, повсюду паслись и бродили животные - поодиночке или стадами. Это оказалась невероятно богатая земля, и мы, не находя слов, молча смотрели на нее, сознавая, каким убогим был наш собственный мирок, заключавшийся в нескольких комнатах убежища и исковерканных руинах, почти засыпанного пеплом, города…

- Как это прекрасно… - срывающимся голосом произнесла Ната.

- Кажется, нам действительно, повезло. Это не те степи, в которые мы с тобой ходили - за этим хребтом земля намного богаче. И земля большая… Даже затрудняюсь определить, насколько. Мы потратили столько времени, чтобы дойти от подвала, до поворота реки… и потом еще долго преодолевали кустарник, после чего уперлись в проход. Не упоминаю, про все препятствия на нашем пути - только чистое время, потраченное на саму дорогу. Если бы не наводнение - мы могли добраться до этого холма... ну, скажем, от прохода между речкой и скалами, за три дня. Но вместо этого вдвое больше блуждали внизу, среди воды. Кстати, заметь! Вся долина дальше расположена гораздо выше. А у тех скал и поблизости - словно яма, вернее чаша - вроде низины.

Ната кивнула:

- Низина и есть. Жаль, что пришлось столько мучиться! Знали бы раньше, да пошли сразу к холмам - не пришлось плутать там, спокойно переждали все здесь, в тепле и сухости!

- Насчет сухости не уверен. Что до покоя - вполне вероятно. Вода очень быстро отсекла нас от берега... И что теперь жалеть? Мы и так здесь. Ладно, не перебивай! Отсюда, до вон тех, едва заметных предгорий - где-то дня четыре. Или пять. Конечно, оценка расстояний может оказаться обманчивой, но все же… По крайней мере - не меньше! Если верить нашему компасу - это с севера на юг. А вот на восток… Судя по той степи, в которой мы нарвались на Бурых - и соотнести ее размеры с этой долиной! - то, чтобы дойти до ее края, понадобиться не меньше десяти дней! Но она ведь может протянуться и дальше, чем я думаю?

- Мы, то поднимаемся, то спускаемся. То обходим овраги, то идем прямо по гальке, рядом с водой… Как можно что-то подсчитать? Шагать по развалинам - это одно, а по ровной земле - совсем другое.

Я присел на землю. Ната опустилась рядом со мной - нам никуда больше не хотелось идти…

- О чем ты думаешь?

Я посмотрел на Нату…

- Мы поступим так, как ты решишь, муж мой! - она угадала мой вопрос и просто дала на него ответ…

- Ната…

Она улыбнулась - чуть с грустью, и такой мягкостью в глазах, что у меня слегка защемило сердце.

- Никак не привыкну…

- Ты позволишь мне тебя так называть?

- Солнышко мое…

- Нет... Я - темная. Побереги это, для, кого-нибудь, другого!

Она засмеялась и повернулась к долине, пряча взволнованное лицо.

- Как красиво!

Ната развела руки. Я не спорил - раскинувшееся великолепие разительно отличалось от тусклых красок покинутого города.

- Спасибо тебе, родной!

- За что?

- За все это! За этот простор, за эти травы - за все! За реку, за горы, за землю!

- При чем тут я?

Ната прижалась ко мне и, глядя мне в лицо своими лучистыми глазами, промолвила:

- А ты не понимаешь? За то, что я смогла все это увидеть! Ты вытащил меня оттуда - из бездны и привел сюда, в эту долину! Где все так прекрасно!

Вместо ответа я прижал ее к себе, целуя волнистые, рассыпавшиеся по плечам и спине, волосы.

- Это тебе спасибо. За то, что ты есть... И за то, что ты со мной.

Очень длительные переходы решили пока не делать - в этих местах могли встретиться незнакомые нам животные, а в том, что они где-то поблизости, сомнений не возникало. Взволнованный вид Угара - пес проявлял сильное нетерпение, намереваясь сбежать с холма вниз, в заросли, указывало на то, что он чует добычу. Я хлопнул его по загривку - наш друг мигом сорвался с места и скрылся в зарослях.

- Зачем?

- А чем его кормить? Угар и так изголодался за эти дни, наших запасов мало. Пусть поохотится. Потом сам нас догонит.

- Это стена виновата.

- ?

- Скалы не пропустили животных к нам, в степи возле города. Овцебык и кролы, которых мы с тобой видели, и те, полу-коровы… До сих пор не понимаю - как мы умудрились уцелеть? Так вот, все они - случайно забредшие на нашу сторону, животные… Им не было нужды покидать эту землю - долина обеспечит всех, живущих здесь, необходимым для пропитания. Я вижу ручейки и речушки, отблески от озер - воды хватает в избытке! Им есть, чем питаться - вон какое разнообразие трав!

- Надо быть с ними осторожнее…

Ната, игнорируя мое замечание, отбросила от себя несколько соцветий, попробовав их на вкус.

- Как твоя нога?

Она поморщилась.

- Не знаю… Не болит, но я ее почти не чувствую.

- Давай сюда.

Стопа распухла еще больше - она, еле-еле, умещалась в мокасин и завязки сходились с трудом.

- Плохо… Нужно что-то делать.

- Может, поискать подорожник? Он всегда помогает в таких случаях.

- А ты знаешь, как он выглядит?

- А разве бывший спасатель не знает?

Я усмехнулся.

- В том то и дело, что бывший. Да и не учили нас подручными средствами пользоваться… Все, как-то больше, на современные полагались. Давай спускаться - попробую опознать, если найдем.

- Как скажешь, муж мой…

- С каких это пор ты стала такой покладистой?

Она хмыкнула и отвела лицо. Я улыбнулся и протянул ей руку. Мы стали продвигаться вдоль хребта, на котором находились, к берегу реки. Здесь, вдали от того места, где мы едва не утонули, она уже не казалась такой дикой и свирепой, хотя и тут было видно, как стремительно течение, и, как резвится ветер, срывающий верхушки волн в середине потока... К самой воде подходить не стали - не было нужды. Питьевая вода у нас во флягах появилась - встретили несколько пригодных ручейков, а иной надобности пока не требовалось.

- Здесь заметно теплее!

Я кивнул:

- Да, это так. Ты чувствуешь? Даже воздух не такой студеный, какой был у нас. Правда, с другой стороны, мне это не очень-то и нравится...

- Почему?

- А ты не догадываешься? Земля очень сильно прогрета - даже сквозь мокасины жарко. Не люблю резкие смены температуры - обычно это до добра не доводит. Вспомни, какой ледяной казалась нам вода? Вся эта долина, соответственно, горячее на несколько градусов, чем наши степи - что это может означать?

- То, что ее что-то греет изнутри. Я поняла. Но, тогда…

Она поежилась. Я тоже нахмурился, вспомнив о постоянных толчках и столбах дыма, вырывающихся в городе из провалов.

- Нет… Не может быть. Откуда здесь вулканы? Хоть горы и рядом…нет, какое там - рядом! Но видно их хорошо. Не знаю… странно. Мне казалось, что они должны быть гораздо ниже. Дар, в этой местности уже с тысячу лет ничего не происходило. Или, больше…

- Все могло очень сильно поменяться, Ната… Это землетрясение, произошедшее по всей планете - оно могло сдвинуть такие пласты, принести такие разрушения - вспомни провал! По сравнению с ним, подземный вулкан не кажется мне столь уж нереальным. Вполне может статься, что здесь все находится на бомбе замедленного действия! И горы… Земля так содрогнулась, что их резкое возвышение вполне укладывается в общую схему.

- Знаешь, оставим пока все выяснения, на потом...

Мы шли, примечая и белесые пятна-проплешины среди травы - возможные места ловушки из песка-зыбуна; рощицы скрюченных деревьев - следствие былой катастрофы; далекие возвышенности - как ориентир для дальнейшего продвижения. Вскоре вернулся пес. Судя по его довольной физиономии и бурым отметинам на морде, отлучка оказалась успешной. Глядя на пса я и сам задумался об обеде.

- Давай сделаем привал. Солнце высоко, и ногу твою осмотреть не мешает.

Ната устало кивнула. Она все чаще и чаще стала прихрамывать - я начал серьезно тревожится насчет укуса…

- Угар что-то учуял - он посматривает на кусты и опять хочет убежать! Угар?

Хвост громадного пса вильнул за поворотом, и мы остались одни. Она вздохнула:

- Когда-нибудь, он подведет… Нельзя ли приучить, чтобы он не убегал без команды?

- А ты попробуй...

Мы услышали радостный лай нашего могучего друга и, через минуту, увидели его самого. Угар гнался за каким-то зверьком, с азартом погони, не замечая препятствий, в виде колючих зарослей, сильно напоминающих кусты дикой розы, достигших неимоверной высоты. Он сшибал на бегу крупные, мясистые цветы, и воздух сразу наполнился их пряным, дурманящим ароматом. Ната, загоревшись, тоже хотела достать свой дротик, но я положил руку на ее плечо:

- Нет. Он справится сам. Не мешай ему добывать себе пищу... Не кормить же его вечно консервами!

Пес гонял обезумевшего зверька кругами. Долго это продолжаться не могло. Послышался визг, ожесточенное рычание - и все стихло. Через несколько секунд наш пес, довольный своей очередной охотничьей удачей, появился из зарослей и положил к нашим ногам тушку придавленного им зверька. Он уже не походил ни на Крола, ни на тех, более мелких, которых Угар ловил в развалинах. Возможно, это был суслик, трансформировавшийся в нечто большее, чем небольшой грызун... Ну и конечно, у него были, такие же столбообразные лапы, как и у всех животных, которых мы увидели после Катастрофы. В который раз я поражался им, куда более чем всему виду столь изменившегося зверька.

Ната брезгливо поморщилась. Я усмехнулся:

- Оставь его Угару. Тем более что он уж что-то очень ревниво посматривает, на то, как ты вертишь его добычу в руках. А шкурку оставим себе - пригодится, может быть... Или, пока не будем их собирать? Идти далеко - лишний вес нам не нужен. Слышишь, ты, увалень?

Пес преданно вильнул хвостом, не сводя глаз со зверька в руках Наты.

- Слышит, как же… Лови! А вот нам опять придется, есть то, что мы взяли с собой.

Я никак не отреагировал на замечание Наты - консервы надоели обоим…

Угар поймал тушку и развернулся к кустам, всем видом показывая, как ему не терпится туда - в манящую даль. Но теперь я был непреклонен. Ухватив пса за густую шерсть, я протащил его несколько шагов, и он, осознав, что это уже не игра, подчинился. Ната, в знак примирения, почесала у него за ухом - громадная псина немедленно повалилась на спину, подставляя ей и живот. Ната притворно погрозила:

- Но, но! Не все сразу! Вот, после обеда... Подумаю!

Мы устроились меж высоких камней - я присмотрел их с вершины, решив, что там нам будет спокойнее. Ната отогнала пса, сунувшегося своей мордой в банки, которые она достала из мешка:

- Иди-иди… ненасытный! Там твоя еда!

Ната указала на брошенную мной, тушку. Угар подхватил ее пастью и, отойдя на несколько шагов, принялся хрустеть костями. Мы посмотрели друг на друга и, без слов, отошли подальше. Одно дело, самим разделывать добычу, и совсем другое - видеть, как пес пожирает ее, орошая все вокруг кровью…

- Мы - как первые люди на земле! - мечтательно произнесла Ната.

Она положила пустую банку на землю и вытерла руки.

- Как последние... Скорее.

Пока Ната убирала все в мешки, я, по памяти, рисовал на земле карту, пройденного нами маршрута. Девушка, покончив с делами, встала подле меня и стала давать советы…

- Здесь немного правее… Я помню, точно - мы там повернули по берегу реки - еще до грозы!

- Ладно, ладно… Согласен.

Теперь полностью подтверждалось, что из-за скалистой гряды, отделявшей город и степи, мы оказались полностью отрезаны от этой долины. Мы не знали, так ли обстоят дела далеко от нас - там, где сами уперлись в желтые земли и подверглись нападению дикой стаи больших собак, но могли предполагать - далекие выжженные земли к юго-востоку от города, могут соприкасаться с долиной. Если нет, то в этих скалах, наверняка, должен быть проход, по которому и стая, и жуткие Бурые, проникли в наши степи. Но, и я, и Ната, хорошо помнили, что в сплошной стене хребта не имелось ни одной, пригодной лазейки - только монолит!

- Через желтые пески…

- Или, прошли отсюда, как мы сами. А потом, скитаясь, дошли до восточной окраины…

Теперь стало понятно, почему животный мир степей был так скуден - попасть в них могло только редкое животное. А если и попадало - собаки, которые там поселились, быстро их истребляли. По-видимому, сами собаки тоже попали в наши края случайно. Но самые дальние земли - а за них я считал край огромного болота, тоже могли иметь проход в долину - если принять за веру, что какая-то его часть достигла этой каменной стены. Нам, несказанно повезло, что мы сумели беспрепятственно пройти через их владения - столкновение на открытом месте могло окончиться непредсказуемо…

Ната высказала предположение:

- Они могли все погибнуть - во время наводнения!

- Или уйти в степи…

Я еще раз осмотрел ногу девушки. Она продолжала набухать, словно ее изнутри накачивали воздухом. Но при этом, Ната не чувствовала боли, что было само по себе поразительно. Но и идти, как раньше, тоже не могла - стопа ее просто не слушалась…

- Это может перекинуться на всю ногу?

Она с тревогой ждала моего ответа. Я пожал плечами - введенный ей укол почти не дал результатов, и все наши познания в этой области оказались слишком скудны, чтобы принять какое-либо решение. Я также тщетно искал следы от укусов - те уже полностью затянулись, и ничто больше не указывало на то, что Ната подверглась нападению какого-то насекомого или, может быть, змеи…

- Я не знаю. Неужели ты ничего не чувствуешь?

- Совсем. Вся нога, до колена - будто отсутствует…

Мы, все-таки, нашли подорожник - он почти не изменился, став только намного выше, чуть ли не в человеческий рост! Ната велела оторвать листок, ставший размером с огромное блюдо, потом растереть его, чтобы появился сок, и, щедро намочив бинты собранной кашицей, я обмотал ее стопу и ногу до колена. К нашему общему облегчению, примерно через час она заявила, что снова чувствует ногу и даже может полегоньку идти. Я же корил себя за то, что вовремя не высосал этот яд из крохотной ранки…

Переход от дня к ночи здесь был заметнее, чем в городе, среди руин. Небо стало чернеть очень быстро. Едва только солнце, перевалив через сразу потемневшую реку, скрылось за горизонтом - долину начало заливать мраком… И, чем темнее становилось внизу, тем загадочнее становился ее вид. А когда стало так темно, что разглядеть что-либо, стало уже трудно - замелькали яркие огоньки, словно стаи светлячков поднялись ввысь и принялись исполнять свой завораживающий танец.

- Что это?

- Видишь, какая закономерность?

- Нет…

- Все огоньки по парам... Это глаза, Ната. Глаза животных, ведущих ночной образ жизни!

- И мы можем их увидеть даже отсюда?

- Возможно, мутация изменила способность отражать свет… И теперь он виден очень далеко! А может быть, это просто, летающие насекомые...

До нас донесся заунывный вой. Угар, до этого, спокойно лежавший на боку, сразу вскочил и напрягся.

- Тихо, Ната... Молчи.

Вой повторился. Угар весь подобрался. Я видел, как он набирает воздух, готовый ответить на вызов этого невидимого зверя своим рыком.

- Ррр…Гау!

Угар, весь дрожа, не отрывал взгляд от темноты, наполнившей долину. Ната, неслышно ступая, встала рядом с нами.

- Кто это, Дар?

- Может, большая кошка… Может - очень большая кошка! Не знаю. Нужно дождаться рассвета. Видишь, что нас ожидает, попади мы туда под вечер…

Мы обнялись и стали наблюдать за ночной жизнью, раскинувшейся поодаль, долины. Мгла, вначале заполнившая все, остановилась на каком-то пределе - и сразу рассеялась, едва из-за далеких гор, вырвалась на свободу огромная серебристо-желтая, луна. Тьма отступила, позволив смотреть на все при холодном отражении ночного светила. Видимость, хоть и не такая, как днем, появилась, и мы могли разглядеть многое, с вершины холма, на котором находились. Вой больше не повторялся - ответ Угара заставил замолчать хищника, и пес, понемногу успокоившись, вновь улегся на землю.

Простор и широта, открывшиеся нашим взорам, поражали… На мой, невысказанный вслух, вопрос, Ната ответила очень просто:

- Долина всегда существовала. Да ты и сам по ней проезжал не раз - я знаю, что где-то там, на восток, проходила колея железной дороги. Другое дело, что такой, как сейчас, она стала недавно. Тогда же, когда все произошло. Возможно, здесь произошло поднятие этой части земли - за счет той, которая опустилась в провал... И появилась другая долина, какой мы ее видим. А внутреннее тепло не позволило зиме все уничтожить морозами… Наверное, здесь ее и вовсе не заметили - зимы!

Я поежился - свежий ветер как-то не позволял убедиться в этом полностью... Но Ната не замечала его и вдыхала воздух полной грудью:

- А запахи! Они будоражат кровь! Интересно, что сейчас чувствует Угар? С его-то, нюхом…

- Он чувствует, что здесь водятся существа, которые запросто могут нами поужинать. И я тоже - хоть и не имею такого влажного и черного носа, как у него.

На ужин я согрел на угольях очередную банку - мы уже заставляли себя есть их, завидуя собаке, довольно догрызающей сегодняшний обед и ужин. Но выбирать не приходилось - в отличие от Угара, мы пока не могли похвастаться добычей… Я с живым интересом посматривал на смутные тени бродивших неподалеку животных, часто наклонявших свои головы вниз, к молодым и сочным побегам.

- Хочешь попробовать?

- Думаю… Пока не следует. Но, потом…

Она кивнула - Ната, как и я тоже хотела отведать свежего мяса этих зверей - и так же, как и я, могла недрогнувшей рукой направить свой дротик прямо в сердце выбранной мишени! Не столь уж много я знал женщин, способных так поступать…

Утром мы, не спеша, направились вдоль берега. Торопиться не могли при всем желании - опухоль так и не спадала. Ната стоически терпела, делая вид, что это не существенно. Но мы оба понимали - невозможность нормально передвигаться может нам дорого стоить. Край, в котором водились не только Овцебыки и одичавшие коровы, но также и волки - не место для слабых. А мы стали слабыми… Ната, поняв мою тревогу, вновь пересмотрела все прихваченные в поход лекарства. Она еще раз вколола себе ампулу с антибиотиком - последняя надежда на то, что она поможет…

Мы не ставили перед собой цели, дойти куда-либо определенно - просто выбирали направление и пока еще не решили, куда именно повернем сегодня: в степи, чтобы пройти к виднеющемуся отсюда, голубоватому пояску воды, возможно, озеру, или продолжим свой подъем на юг - вдоль берега Синей реки. Рядом ступал Угар. Он принюхивался к свежим запахам утра и водил головой по сторонам. Ната первой заметила, что пес взволнован…

- Он опять что-то учуял…

- Да. Не будем торопиться - пусть определится точно.

Угар весь напрягся и повел ушами. Он повернулся к реке и стал внимательно принюхиваться. Мы нахмурились - неужели кто-то, или что-то, может угрожать нам оттуда? Пес негромко заворчал. Я посмотрел на него.

- Что такое, приятель? Что ты нам опять приготовил?

Пес взрыл землю лапами, выразительно показывая глазами вперед.

- Он хочет, чтобы мы пошли туда, - Ната присела возле него и погладила его по холке. - Ведь так, Угарушка?

Пес рыкнул и стал осторожно ступать по гальке, обильно усеявшей пологий берег. Потом пес перешел на более быстрый шаг, и мы, с трудом за ним поспевая, проследовали за ним. Вскоре берег стал изрезанным, высота его увеличилась, а вместо земли во множестве стал проступать камень. Впечатление создалось такое, словно мы бредем по крохотным фьордам. Идти стало значительно труднее - деревьев встречалось мало, а крутизна спуска порой становилась просто опасной. Но пес рвался вперед. Он достиг очередного поворота и сразу исчез в прибрежной полосе кустарника. Истерзанные наводнением, голые, лишенные растительности ветки, были, однако, очень упругими, и мы измучились, пока пробрались сквозь заросли к берегу. Угар ждал нас здесь, напряженный и ощетинившийся… Он водил носом по ветру, вздыбливал шерсть, и чуть ли не скулил, упрекая нас за медлительность.

- Да что с ним? Куда ты нас тащишь?

Ветер, с порывом, дал мне ответ на мой вопрос - глухой, заунывный вой, резанул по ушам. Мы одновременно рванули с плеча оружие. Ната припала на ногу - она сильно хромала, и для нее спуск стал намного труднее. Я изготовился к стрельбе из лука, а Ната сжала в кулаке древко дротика. Вой повторился. Угар ощерился, показав свои устрашающие клыки, и побежал вдоль берега, по усеивающей его гальке. Мы переглянулись - с кем на этот раз уготовлена нам встреча? После этого воя я уже не жаждал увидеть ничего хорошего... Мы вышли на небольшое возвышение, за которым скрылась спина нашего пса, оба скатились по гальке вниз… и тут я не смог сдержать вырвавшегося изо рта крика! Тоже произошло с опоздавшей на пару шагов, Натой - ниже этого подъема, шагах в тридцати от нас, прислонившись спиной к дереву, стоял человек!

Он держал в руках короткую палку и, довольно умело, отбивался ею от двух, наседавших на него, уродливых созданий. Однако было понятно, что долго так продолжаться не может - нападавшие имели солидные размеры, и какая-то палка вряд ли могла их удержать от решительного наступления. Угар, в несколько стремительных прыжков преодолевший это расстояние, яростно налетел на одного из них, сбив своим массивным телом с ног. Я же был настолько растерян, что позабыл про все на свете - Человек! Второй хищник быстро отпрыгнул в сторону, и, угрожающе клацнув зубами, бросился к Угару, глыбой нависшего над поверженным врагом. Дротик Наты просвистел над ухом, и жалобный вой огласил место событий - оружие девушки пробило зверю лапу в прыжке! Я опомнился, вскидывая лук... Стрела пригвоздила нападавшего зверя к земле, вторая пробила шею. Он дернулся, загреб гальку передними лапами и затих. Угар, даже не обернувшись, продолжал сжимать свои челюсти на горле первого. Третий, незамеченный нами вначале - он терзал брошенные неподалеку, вещи чужака - резко рванулся с места. Наш пес, заметив врага, бросил бездыханную тушу, в несколько скачков догнал его и так же сбил с ног. Несколько мгновений шла жестокая и беспощадная схватка - противник дорого отдавал свою жизнь... Предсмертный визг, грозное рычание Угара - все было кончено. Это произошло так быстро, что мы даже не осознали, что произошло. Впрочем, ни я, ни Ната, даже не смотрели на схватку - вместо этого во все глаза уставились на человека, устало опустившегося на колено, и не находили слов... Он заговорил первым, и я вздрогнул, услышав внятную речь - вторую, после моей встречи с девушкой.

- Отважные охотники помогли последнему, из рода Косматого Медведя, справиться с волками… Нет, они спасли его! Белая Сова хочет знать имена своих новых друзей, чтобы станцевать в их честь!