Глава 19

Утром, во время завтрака, я увидел, как братья бросили в костер несколько плодов коричневого цвета, примерно с теннисный мяч величиной. По виду они сильно напоминали лещину, только гораздо более крупных размеров.

- Что это?

Чер протянул мне горячий плод. Я осторожно взял его на ладонь.

- Сними кожицу. Это не скорлупа, хоть и похожа. Он сытный. По вкусу что-то вроде жареного каштана, но намного питательнее. Вкусно?

- Да, неплохо. И есть вовсе не хочется больше.

- Вот-вот! Это самое главное! Одного ореха хватает на весь день! Редкость в наших краях, и, если есть, мы всегда их берем в дальнюю дорогу. По сути, основной запас в походе. Заменяет и пеммикан, и лепешки. У нас, в землянке, где живем, еще с полмешка лежит. А здесь, лишь несколько штук осталось. Вот, хотели после охоты на гусей в предгорье пойти, запастись...

Элина и Ната попробовали предложенный плод и одновременно спросили:

- Откуда они у вас?

Чага неопределенно махнул рукой в сторону гор.

- Оттуда. Наткнулись случайно, когда бродили среди вершин. Черу вздумалось поискать проход на ту сторону… - Чага кивнул на брата, и тот скорчил гримасу.

- Потом уже специально приходили - как распробовали. Там целая роща росла, и мы не заметили, чтобы кроме нас еще кто-то собирал. Правда, на сами деревья не залезали, высоко очень! Подбирали то, что упало. И то, опять набрали целый мешок. Остальные, видимо, не совсем поспели, раз висеть остались. Но теперь, наверное, уже все попадали. Мы, после того как их поели, об охоте особо не думаем - только ради шкур! Сам посуди - в мешке штук сто можно унести, а это - почти сто дней быть уверенным в завтрашнем дне! И не пропадает, не гниет, не высыхает!

- Дар! Ну, давай, сходим туда, в предгорье! В доме все уже переделано, запас у нас есть - вон, какую птицу завалили! - Элина, с загоревшимися глазами, стала меня упрашивать. - Натка прокоптит ее, чтобы не пропала - и в путь! Ладно?

Я усмехнулся - постоянно сидеть в одних стенах, действительно, скучно… А предложение братьев довольно заманчиво! Некоторый запас этих орехов и нам не помешает. Чага чуть ли не с пеной у рта уверял, что они не портятся и не требуют никаких условий для хранения. То, что после всего парочки съеденных плодов, мы чувствовали сытость, я убедился на себе.

Вышли после обеда - возня с мясом убитых птиц заняла больше времени, чем полагали. В прерии вовсю кипела жизнь: стайки маленьких зверьков, похожих на сусликов, прыгали по своим делам и сразу исчезали прочь, когда мы подходили слишком близко, змеи и ящерицы, выползшие погреться на солнышке, уступали нам дорогу, а Угар, бежавший по обыкновению, впереди, предупреждал лаем, если уступить требовалось нам. Однажды, сверкающее в солнечных лучах, разноцветное бревно, вдруг, взвилось вверх, и зазевавшаяся добыча беспомощно затрепыхалась в громадной пасти…

- Полоз? - выдохнул, встревожено Чага. Братья знали о нашем столкновении с гигантским змеем…

- А я знаю? И раньше не особо разбирался. Похож… - ответил ему Чер. Он перехватил копье и стал внимательно осматривать ближайшие к нам травы…

- Не гадайте, - я приказал девушкам встать в одну колонну - индейскую цепочку. - Все равно, все они так изменились, что и обычный уж, может оказаться чудовищным удавом. Иногда и здесь встречаются. Хотя, мы полагали, что они в основном предпочитают низины - там более сыро, а пищи больше. Этот, хоть и большой, на нас без особой нужды не нападет… Мы слишком крупная дичь, и шумим сильно. Тот, который едва не убил Нату, был намного крупнее. Этот меньше.

За день прошли почти треть пути, идти по мягкому мху было удобно и приятно. Я вспоминал, как быстро приходила в негодность наша обувь, пока мы жили в городе. Там она рвалась так быстро, что я не успевал ставить заплатки. Здесь же было царство мха и низко стелющейся травы - мы не видели открытых участков земли! Кроме нее, в степи росло множество цветов. Они усыпали ее луга и поляны, все наши девушки только радостно восклицали, обращая внимание, друг друга, на то или иное чудо природы… Братья, сами великолепные ходоки, только удивлялись, что мои юные подруги ни в чем не уступают им, и порой умудряются даже забегать вперед. Обычно, девушки известных им селений уставали уже через несколько часов. Я скромно посмеивался… - у нас имелся серьезный багаж странствий, мало чем уступающий опыту охотников прерий.

Очередной ночлег устроили, уже вступив в предгорье. Элина уснула быстро, она устала за весь день и легла спать, даже не став ужинать. Чага и Шейла уединились в кустах, а Чер отошел поддерживать костер. Ната подсела возле меня, и ее губы прошептали мне на ухо:

- Ноги гудят… Устала.

- Давай, помассирую.

Я принялся растирать ей стопы. Ната прислонилась спиной к дереву и блаженно прикрыла глаза.

- Сейчас станет полегче. Кровь разогреется и тяжесть отпустит. Сказала бы раньше - устроили привал до этих холмов!

- Нет. - Ната слабо улыбнулась. - Я не стану тебе обузой… У твоей маленькой скво хватит сил, чтобы сопровождать мужа, куда бы он ни направил свой путь. Всегда и всюду!

Я внимательно посмотрел в ее глаза. Мне показалось, что они у девушки слегка затуманенные и грустные…

- Не нравишься ты мне, что-то. Что случилось?

- От тебя не скроешь, родной мой… - она вздохнула. - Нет. Со мной все в порядке. Просто, не весело и все тут… Что-то надломилось во мне, Дар. Что-то, что раньше мешало дышать. Словно в груди стержень сломался… Торчал, торчал и сломался. И предчувствие, какое-то… Я глупая, да?

- Ты умница...

- Не верю… - она счастливо улыбнулась. - Ты меня обманываешь!

- Ты не просто умная… Ты - мудрая! Очень юная и очень мудрая женщина! Котенок мой…

Ната провела ладонью по моим волосам.

- Отрасли, просто ужас… Скоро Элинку догонишь! Давай, она тебе их пострижет?

- Не хочу. Мне нравятся длинные волосы. Мне они никогда раньше не шли… или, может не шли. Сама ведь знаешь - как было раньше? Мужчине таскать косички, вроде как не к лицу. А теперь - можно. Сова, вон, носит и ничего.

- А ты хочешь быть красивым, да?

- А как же! У меня такие красивые жены - я же должен им соответствовать! Вдруг, они станут по сторонам поглядывать!

Она прихватила меня зубами за мочку уха:

- Захотим на сторону - волосами не удержишь! Нет, Дар, давай пострижем, а то ты совсем как древний человек становишься. Я, иной раз посмотрю, и вздрогну - ты такой… необычный.

- Разве я изменился?

- Слегка. Стал более… Не знаю, как сказать. Не внешне…

- А ты был другим? - вмешалась вдруг полусонная Элина. - Я что-то не помню особой разницы!

- Ты просто не видела его...

- Можно подумать, что ты знаешь его намного больше!

Ната слегка прижала голову Элины к одеялу, и та взвизгнула.

- Нет, ненамного. А кажется, знала всю жизнь…

Элина подластилась ко мне, с другой стороны. Они взялись за руки и посмотрели друг на друга:

- Ты что, обиделась?

- Нет.

- Не обращай внимания на мои выпады… - Элина поцеловала пальчики Наты. - Я взбалмошная девчонка, которая хочет нравиться своему… и твоему мужу. Хочет, и все тут. Можно немного побыть просто девчонкой?

- У тебя это получается лучше, чем у меня, - Ната улыбнулась. Элина вздохнула и, ни к кому не обращаясь, произнесла:

- Просто оторопь иногда берет, как все сложилось! Ты, Дар… и я с вами. Всегда мечтала о высоком, обязательно жгучем брюнете с блестящими глазами… Чтобы подъехал на шикарной машине к моим девчонкам, а я в белом платье, с цветами, вышла ему навстречу! Глупо, да? Да не смейтесь вы, оба!

- Мы не смеемся, Линка! Честное слово! - Ната еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться во весь голос.

- Да ну вас! Я им о возвышенном! А они ржут, как лошади!

- Ну не обижайся, Элинка… Подумай сама - какая машина? Какой принц? - Ната давилась от хохота.

Элина мечтательно прикрыла глаза.

- Иногда вспоминаю наши показы...платья… Какие платья нам шили, Натка! Ты, наверное, даже не представляешь, что мы одевали! Зал, полный огней, толпа народа - все нарядные, красивые, важные… И все поедают нас глазами, - она неожиданно фыркнула. - Слово коты мартовские! Ах, какую мне прочили карьеру! Какие перспективы! Какие предложения были - один шейх, самый настоящий, предлагал свою руку и сердце, плюс дворец, где-то на островах! Правда-правда! Девчонки завидовали… А я отказалась - выбрала отборочный тур и право представлять страну, на “мисс Европа”! Хотелось участвовать…

- Ты бы выиграла, - серьезно заметила Ната.

- Может быть…не знаю. Там такие красавицы собирались!

- У тебя был парень?

Я легонько стукнул Нату, по колену - зачем ты?

Элина промолчала. Мы решили, что она замкнулась в себе, но она тихо ответила:

- Был, наверное… Ходил за мной, как собачонка. Всегда носил цветы, приносил букеты к показу, в номер пытался проникнуть… Я даже испугалась поначалу! А его наши охранники выкидывали, отовсюду. Он такой смешной, худенький, лопоухий! Я его по ушам и запомнила. Маньяком считала… А потом… Мне костюмерша сказала, что его машина сбила - насмерть! Когда он, с цветами, хотел ко мне подбежать, после показа… Я последней с подиума, уходила - в свадебном платье. А за окном он, на асфальте, в луже крови. Вот и вся моя, несостоявшаяся, любовь… И имени не узнала.

Она согнала улыбку с лица.

- Вы не думайте, я не была испорченной куклой, пустышкой… Это все напускное, как защитный кокон. То, в чем я оказалась - другой мир, и там тоже свои законы. Они не менее жестокие и страшные, чем любые иные. Считалось, что за первые места надо платить. И не всегда изнурительным трудом над своим телом, но и самим телом, тоже… Тот шейх успел договориться c менеджером, чтобы меня привезли в его султанат, типа на выставку одного из ведущих модельеров. А в своей стране он царь и бог - сунут в гарем, и все тут…жалуйся, кому хочешь. Наши девочки много чего жуткого рассказывали. Бывали случаи… Так что, может быть, хорошо, что все закончилось. Я бы не смогла поступать…как от меня требовали. Мне жалко только, что так страшно кончилось. И маму… А ты не думай, - она улыбнулась мне сквозь выступившие слезы. - Не ревнуй к прошлому! Его и не было, вовсе. Никогда я не любила…и не… - она запнулась.

Мы с Натой переглянулись, но смолчали. Что я мог требовать от этой красавицы? Она отдала мне свое тело - но, не душу…

Чер, вернувшись из леса, сбросил порядочную охапку хвороста возле костра. Он посмотрел в сторону уединившихся Чаги и Шейлы, и, с нерешительностью - в нашу. Я сделал парню знак подойти.

- Все спокойно?

- Да. - Чер кивнул. - Следов хищников не видел, птицы не галдят, все тихо. Обычно, волки в предгорье не суются, а крыс здесь вообще никогда не видели.

- А кошек?

Он пожал плечами:

- Кто знает? Мы здесь сами редкие гости. Предпочитаем прерии…

- Прижилось, таки… - Элина окончательно проснулась и теперь внимательно рассматривала Чера, неожиданно зардевшегося от такого внимания.

- Ты, о чем? - Ната удивленно обернулась, - А… поняла. Ну да, все теперь так говорят, с легкой руки нашего краснокожего брата.

- Только он не краснокожий. - Чер справился с собой и, подложив шкуру, сел.

- Мы в курсе. Он говорил, что оказался там, на родине предков, уже далеко не в раннем возрасте. И никаких предпосылок к тому, что найдет родственников, не имел. Да и не нашел… Точнее, нашел - родственных ему по духу.

- Духу… В наше время, как-то дико даже…

Я усмехнулся:

- Он не более дикарь, чем мы сами. Кому-то ближе поклоняться полумесяцу и отбивать поклоны на восток по пять раз на дню, кому-то - осенять себя крестом и читать молитвы по поводу и без… Это, не дикость в наше время? В То время, в каком мы жили? Ну а уж, в нашем общем, настоящем, считать землю и все, что на ней находится, живой, как-то даже предпочтительней, чем внимать угрозам и бестолковым проповедям Святоши.

- Ты разделяешь его убеждения? - Чер удивлено поднял глаза. - Мне показалось, ты был в стороне от всего этого…

- Так и есть. Но, если выбирать - предпочту Сову и его поклонение духам, чем, что либо, иное.

- Он всегда был язычник! - Ната улеглась удобнее, словно невзначай пододвинув Элину. Та, не медля, возмутилась и между девушками началась шутливая борьба. Чер во все глаза смотрел на происходящее - в долине, где люди скорее выживали, чем жили, причины для веселья должны были быть достаточно весомыми…

- Чер, твой брат упоминал про лепешки… Это как?

Я навострил уши. Ната, восседая на Элине и крепко удерживая последней руки, неожиданно вспомнила о том, что я и сам хотел узнать.

- Лепешки?.. - Чер все еще не мог отойти от изумления. Я решил вмешаться:

- Удивлен? Мои девочки еще совсем юные, не наигрались… Но, не обольщайся на их счет. Элина тоже может похвастаться клыками трупоедов, а Ната имеет на своем счету врагов посерьезнее. Что, как видишь, не мешает им наслаждаться жизнью. Этой жизнью… Но ты не ответил! Так что там про лепешки? Вопрос не праздный - в прерии нет пшеничных полей, и мы что-то не заметили мешков с мукой на Мене!

- Муки нет. - Он справился с собой. - Но женщины из озерного селения нашли в Низинах большие скопления лебеды. Вернее - того, чем она стала. Кто-то вспомнил, что ее можно есть, кто-то попробовал высушить и растолочь.

- Я слышала, что она ядовита… - девушки перестали дурачиться и уселись по обе стороны от меня. Ната, которая интересовалась травами больше всех, продолжала выпытывать у Чера все, что он знал о полезных свойствах растения.

- Это если есть только ее одну и в сыром виде. Кое-кто пострадал, но не смертельно. Стошнило только… А в жареном, другое дело.

- А как мололи?

- Как в старину. Стопарь с сыном приволокли пару здоровых камней, помудрили что-то, расколов каждый точно пополам, а середину отшлифовали. Нижнюю часть жестко закрепили на земле, а в верхней умудрились просверлить дыру. Если сыпать сушеную траву в дырку, та попадает между камнями.

- И остается только растолочь все в пыль… А говорите - мы не в каменном веке! - Элина, перебросив копну волос на спину и оголив при этом грудь, грустно усмехнулась. - Я про такое только в учебниках видела.

- Мы все теперь ученики. - Чер смущенно отвернулся. - Я научился узнавать следы… Даже сам не знаю, как. Стопарь вон, наконечники для стрел и ножи кует - а раньше и близко этим не занимался. Хакер обувь делает, Тощий - лучше всех древки вытачивает… Первый - сама можешь догадаться, чем занимался, а второй - охранник обычный. Нужда заставит, научишься…

Утром к нам присоединился Сова с обеими своими женщинами. Они вышли из-за кустов шиповника, не сделав ни единого лишнего шага - ни одна веточка не хрустнула под их ногами. Я остро позавидовал такому умению передвигаться бесшумно, моим юным подругам еще предстояло этому научиться. Угар, прекрасно помнивший запах индейца, и головы не повернул в их сторону. Сова, увидев все на моем лице, весело заметил:

- Пусть мой брат не грустит! Скво Белой Совы годами приучались жить в лесу. Это искусство не появляется сразу. А пес всегда отличит друга от врага. Не ругай его. Зато твоя красивая подруга, - он кивнул на Элину - Лучше моих умеет метать стрелы в цель!

- Ладно, Сова, не будем устраивать снова состязания...

Ната, быстро достав угощение, пригласила гостей на расстеленную шкуру крола, где выложила все припасы. Сова жестом указал на нее, и тотчас Ясная Зорька бросилась дополнять наши припасы тем, что они принесли с собой. Братья, раздосадованные тем, что прозевали появление индейца, тоже внесли свой вклад, и вскоре мы всей толпой расселись возле своеобразного стола.

- Мой брат держит путь в горы? Но глаза Совы не видят, что он хорошо подготовился к поиску прохода меж хребтов! Нет теплых курток, мало веревок, мало запасов…

- Глаза индейца его не обманывают. Мы направляемся не к перевалу, и поиски прохода меня не волнуют. Просто, хотим пройти по ближайшим, к нашему жилью, местам. Я обошел края Черного леса, он велик, и в нем можно встретить богатую добычу. Исследовал травы возле своего дома, прошел долину почти от края до края. Тяга к странствиям влечет меня, мой брат. Как и тебя.

- Сова заглянул в дом Дара! Мы идем за вами след в след. У моего друга есть мясо… Зачем ему охотиться? Лишняя добыча - она и есть, лишняя!

- Мы идем не за мясом и шкурами, мой брат!

Я попросил младшего Чернонога, показать Сове орехи. Тот с готовностью достал два, самых крупных, и протянул их индейцу. Сова повертел их в руках и произнес:

- Индеец не очень любит плоды и траву… Но знает, что ими можно утолить голод. Таких, я еще не видел. Где вы их нашли?

- Уже недалеко, в предгорье. Там, где черные деревья сменяются белыми, а среди холмов бежит Серпантинка! - Чер с готовностью пояснил. - Горная речка... Она так петляет, вот мы ее потому так и назвали.

Сова кивнул:

- Знаю. Слышал. Белая Сова и сам бывал в тех краях…когда-то. Еще до того, как мир переменился. Мне известна эта горная речка. По виду - это обычный орешник… Но, если они на самом деле так хорошо утоляют голод - мой брат поступает мудро.

- Женщины в поселке, да и в прериях, собирают в пищу все, что растет на деревьях, кустарниках и под ногами. Орехи выручат многих… - Дина мягко добавила к его словам свою точку зрения.

Индеец еще решал, стоит ли ему пускаться в горы вместе с нами, но Элина, пошептавшись с Зорькой, льстиво произнесла:

- Наш друг мог бы сопровождать нас во время похода? Ведь он, как никто другой, может стать проводником и уберечь от опасностей, которые нас могут поджидать.

- Огненный Цветок, как всегда, льстит индейцу - Сова видит насквозь хитрости двух юных скво! Но он и сам, не против увидеть облака под своими ногами. Горы, поднявшиеся в небо, загадочны и непроходимы… Индейцу нужно многое узнать о них - если понадобится поискать дорогу на ту сторону хребта! Сова согласен сопровождать своего брата. Хао!

Девушки радостно кинулись ему на шею. Сова решил набрать орехов и показать плоды Доку. Бывший ветеринар и любитель-астроном, к тому же слывший искусным ботаником, всегда подбирал все, что считал пригодным для использования, в первую очередь, проверяя лекарственные свойства растения. Учитывая, что всего несколько кусочков подобной пищи заменяли собой полноценный обед, эти орехи просто нуждались в тщательном осмотре…

Мы устремились вперед. Переход, по все более вздымающимся вверх холмам, прошел без приключений - такая большая компания, каковой являлся наш отряд, не мог стать легкой добычей для случайных стай, одичавших собак, кроме того, их в предгорье не видели ни разу. Правда, не исключалась встреча с самыми опасными хищниками - Бурыми... Те, напротив, перестали встречаться в прерии, но, бывали замечены в каменных отрогах гор. Я уже думал об этом, памятуя жуткое пиршество зверей на месте нашей встречи с Элиной. Других монстров мы не опасались, так как никого, более крупных размеров, никто нигде не видел.

Вскоре миновали несколько крутых поворотов - за одним из них я и Ната, влекомые Угаром, наткнулись на озверевших убийц и людоедов. Достаточно было отойти на несколько десятков шагов - и раздробленные кости могли поведать о мрачной участи тех, кто остался лежать среди камней и стволов деревьев, после сражения… Я кивнул Нате - она молча коснулась меня рукой. Мы отвлекли Элину, но, похоже, она плохо запомнила местность. Девушка непременно решила бы посетить место гибели матери - а я понимал, что могут увидеть там ее глаза…

В одном из ущелий Чага остановился и указал рукой на вершину, где ветер обдувал обнаженные камни.

- Там, за ней, начинается узкий проход в скалах и вьется старая тропинка по ущелью. Она приведет к поляне, потом мы пересечем небольшой лес, а за ним уже и Серпантинка! К вечеру будем на месте!

Старший из братьев не ошибся. Все шагали уверенно, почти не делая остановок - мужчины и девушки давно закалились в постоянных и долгих переходах. На вершинах холмов, когда мы видели далеких, скачущих по равнине, лошадей-пхаев, я подумывал о том, что наш путь был бы намного короче - сумей мы оседлать этих животных. Я сказал об этом Чаге, и тот многозначительно покачал головой:

- Они на моих глазах растерзали парочку таких вот ребят, которые сдуру решили использовать лошадей, как в старое время. Это - не прежние лошади, Дар!

Ему вторил и Сова:

- Мой брат тешит себя несбыточным… Человеку теперь придется мерить пространства только своими ногами.

И только Чер, не проронивший ни слова, затаив дыхание, смотрел на пхаев, шепча что-то про себя…

На ночлег устроились у подножия высокой скалы, братья уверяли, что отсюда до орешника осталось совсем немного. У меня уже смыкались глаза, когда я услышал осторожные шаги…

- Дар…

Шепот индейца заставил меня напрячься, я повернул голову, не понимая, что нужно нашему другу.

- Оставь своих скво там, где они находятся... Иди за мной!

Я бесшумно поднялся и последовал за индейцем. Он приложил палец к губам, и, молча повел меня за собой. Мы миновали несколько мрачного вида скал - их темные громады нависали над нашим временным лагерем, отчего казалось, что мы окружены какими-то, доисторическими чудовищами... Сова стал подниматься на одну из них.

- Следуй за мной, мой брат!

Мы в темноте, на ощупь, забрались на скалу. Я не любитель высоты, и то, что мне приходилось делать, не вызвало особого восторга, тем более, когда приходилось совершать это в темноте. Тем паче, что при свете луны я мог заметить, что мы карабкаемся по довольно отвесным кручам. Признаться Сове в своем страхе я просто не успел, он быстро уходил вперед, и мне оставалось только следовать за ним. Кроме того, он считал, что я более других достоин, называться мужчиной и просто не понял бы моей боязни. Даже Ната относилась к этому недоверчиво, после того, как мы преодолели невероятный, подъем из провала…

На мое облегчение, восхождение скоро закончилось. Сова встал во весь рост на камни и указал мне рукой в направлении лунного света - серебряное сияние освещало низину, где отражалось множеством осколков…

- Что это?

- Для незнающего - просто вода. Белая Сова был здесь один раз, когда бродил со своими женами неподалеку. Он нашел и первым попробовал на себе живительный источник, бьющий из-под земли.

- Гейзер? Как у нас в городе?

- Нет, не гейзер. Источник. Там, внизу - озеро. Как видишь, оно небольшое. Не более десяти шагов в длину и чуть короче, в ширину. Из скалы, над ним, бьет ручей, он наполняет озеро водой. С другой стороны, вода падает вниз. Это маленький водопад, много меньше того, о котором ты мне рассказывал, и который я все еще не видел!

- Прости меня, Сова. Я обязательно покажу тебе место, где Синяя падает в большой провал!

- Сова подождет… А пока, спустимся к озеру. Я хочу, чтобы ты сам встал под холодные и освежающие струи этого чуда. Ты поймешь, что я прав, когда ощутишь на себе их действие!

- Прав в чем? Может, стоило взять с собой всех?

- Не нужно. Скво: и твои, и мои…и наши общие друзья - должны отдохнуть. Женщины устали за день, и не имеют той силы, которая присуща мужчинам. А братья не интересуются загадками природы. Кроме того - это не просто, вода...

Я согласился - Черноноги, сколь бы не были интересны сами по себе, мало обращали внимания на окружающий их мир, относясь ко всему, в основном, с точки зрения практичности. Вряд ли бы они поднялись среди ночи, чтобы идти куда-то в скалы, купаться… Только Сове это было присуще, он жил в мире своих грез, восторгаясь, порой, любому проявлению новой жизни, и я мог его понять, так, как и сам испытывал нечто подобное!

Мы спустились. Сова разделся донага. Я тоже скинул с себя одежду.

- Пусть мой брат не тревожиться. Мы можем войти в воду без оружия. В этих водах нет ничего, что могло бы стать опасным. Ни один зверь не проникнет сюда - путь через скалу доступен лишь человеку.

- И нам придется опять спускаться, чтобы вернутся, к своим?

- Да.

Я горестно вздохнул, но промолчал. Индеец больше не стал комментировать свои поступки, он сразу нырнул в воду, освещенную лунным диском, и потому прозрачную… Глубина составляла всего около трех метров. Нерешительно потрогав ее ногой - она казалась обжигающе холодной! - я все же решился сделать то же самое. На удивление, мгновенный ожог сменился каким-то, небывалым ощущением, словно, вслед за холодом, поначалу сковавшим все мои члены, пришло тепло. Вода в озере была смешана слоями: из очень холодной - верхней, до весьма горячей - у самого дна. Они не смешивались, несмотря на то, что мы несколько раз ныряли в глубину. Сова заметил, как я с удивлением пытаюсь понять причины этого явления, улыбнулся и негромко сказал:

- Источники.

До меня дошло. Из-под скалы, возле которой находилось озеро, бил подземный ключ. Вода в нем была, как кипяток. А верхняя, падающая с самой скалы - холодная, как лед. Контраст получался ошеломляющий! Мы встали под струи водопада, и через минуту во всем теле появилась необычайная легкость и энергия, какой не наблюдалось даже перед нашим отправлением в поход.

- Здесь вода - живая! - с благоговением произнес Сова.

Мы оделись. Я поправил меч - я не расставался с ним никогда, будучи уверенным, в том, что он может пригодиться в любую минуту!

- Спасибо, Сова! Не скажу, что был обрадован твоим предложением пойти искупаться, на ночь глядя, да еще прыгая как горный козел по этим склонам, но оно того стоило! Я обязательно приведу сюда наших девушек!

- Не сегодня. В другой раз. Он дает не только бодрость - я тебе говорил об этом… Чувствуешь?

Мне хотелось чего-то, знакомого и волнующего. Сова как-то странно посмотрел на меня и произнес:

- Ты понял меня?

- Кажется, да...

Знакомое покалывание в низу живота, прилив крови и сознание того, что я ощущаю, заставили меня смутиться. Сова спокойно сказал:

- Потому индеец не стал будить женщин. Сдержи силу в себе - она будет с тобой весь завтрашний день! Сова не знает всех возможностей этой воды, и не советует ее пить. Она возвращает к жизни, и мой брат в этом убедился сам. Это подарок шамана будущему вождю прерий…

- Эта вода способна поднять… Ну, ты понял.

- Сова думает, она способна не только на это. - Индеец не смутился. - Но не каждый, и не любой сможет дойти до нее, через прерии и предгорья. Горы не безопасны. Сова слышал от людей, что здесь появляются создания, куда более жуткие, чем даже ваши оборотни…

- Тогда я не стану никому ничего говорить.

- Хао, - он выглядел довольным. - Это озеро, как та мазь, которую готовит моя жена, оно может излечить усталость. И придать силы... мужской, или женской. После купания человек становится неутомим в желании! Сова думает, что озеро лечит не только усталость. Но…не нужно, чтобы о нем знала вся долина. Когда-нибудь, оно поможет моему брату, если раны на его теле станут напоминать о себе!

- Я понял, мой друг. Дар не станет говорить в поселке…и везде, о том, что видели его глаза. Это будет наша тайна...

Сова кивнул. Мы вскарабкались на вершину, на этот раз, удивительно быстро. Во всем моем естестве ощущался сильнейший подъем, мне хотелось кричать и прыгать. Индеец предостерегающе поднял руку, когда я намеревался перепрыгнуть с валуна на скалу:

- Мой брат увлекся! Источник придает человеку бодрость, но не делает его серной! Ночью глаза могут обмануть, ты упадешь и разобьешься! Иди спокойно, и тогда твои скво не станут утром причитать над твоим телом. А Белой Сове не придется их утешать…

Как не хотелось мне скакать и прыгать по камням, но здравый смысл взял верх, я послушался совета Совы и стал себя вести более осмотрительно. В лагере все спали. Только Угар приподнял голову при нашем приближении. Умный пес не стал поднимать шума, он лишь широко зевнул, показывая, что не пропустил нашего появления, и снова закрыл глаза. Сова коснулся его рукой:

- Твой черный приятель стоит нескольких охотников прерий. Твои скво всегда под надежной защитой!

- Да. Но знай, что и твои - тоже! Угар станет драться за них, как и за моих!

- Хорошо. Я верю тебе. Твой пес очень мудр... не как собака. Что ты думаешь об этом?

- Он переродился, так же, как переродились все создания в долине, как изменились, и мы сами. О таком друге, я только мечтал. Извини, это относится не к тебе. У меня не было настоящих друзей раньше, так, приятели… После Черного дня их стало гораздо больше, и первым я приобрел его… Но, убив его мать. Это хорошо, что пес не понимает смысла моих слов - ты видишь, что он не шелохнулся. Ната верно заметила - Угар чувствует, что мы ему говорим. Если бы он понимал все - я сам не мог чувствовать себя спокойным…

- Сова понимает своего брата... У него тоже не имелось настоящих друзей, до той поры, пока он не покинул город и не стал вести жизнь, которая была суждена ему с рождения! А настоящий друг познается только в беде - и сейчас он считает друзьями немногих. Сова не имел случая доказать своему брату дружбу, но индеец всегда протянет свою руку, если Дар будет нуждаться в ней!

- Дар гордиться тем, что Сова стал его братом!

Мы пожали друг другу руки. Индеец отошел в сторону, к тому месту, где спали обе его женщины. Я достал из мешка куртку, но, подумав, убрал ее обратно. Ночь среди деревьев и рядом с костром не казалась холодной. От свежего ветра нас закрывали скалы. Место для ночлега Чага выбрал так, что сюда не доносилось никаких звуков. От этого ночь казалась очень мирной и тихой…

Со стороны лежанки индейца послышалась тихая возня… Он, как и я, тоже подвергся состоянию возбуждения, и теперь делился им с Зорькой, или Диной… Один из братьев во сне зашевелился, что-то пробормотал и утих - они все лежали на одной подстилке, укрывшись одной шкурой.

Наш костер понемногу угас, лишь маленькие угольки еще продолжали тлеть, привлекая к себе мое внимание. Одно из великих чудес - огонь… Он всегда мог обогреть, защитить от врага и зверя, им можно любоваться часами. Так же человек мог разглядывать только море…или обнаженные тела прекрасных дев! Мои девушки лежали вместе, и я подавил в себе желание подойти и лечь с ними - они так сладко спали, обняв друг друга. Угар защищал их своим могучим телом, он слегка свернулся, и они обе оказались внутри него, как в мохнатом одеяле.

Я долго не мог уснуть - энергия, полученная в воде горного озера, била через край, требуя выхода… В первый раз мы так далеко забрались в горы, к тому же, в те места, где никогда ранее не бывали. Только одной Элине, могли, были быть знакомы эти края, но она отрицательно помотала головой, ответив, что их группа никогда не спускалась в предгорья, и первая же попытка привела к трагедии…

- Я и не помню… - просто ответила она.

Мы не настаивали. Она, на самом деле, могла не запомнить этого ландшафта, практически однообразного на длительном протяжении. Даже если им и приходилось пересекать это ущелье, что само по себе вполне вероятно, то сплошные отвесные скалы, густая растительность, скрывающая видимость, делали его похожим на все другие, а ущелий и оврагов в этом массиве хватало. Но мы заблудиться не боялись. Во-первых, с нами Угар - на нюх и память пса можно положиться. Присутствие индейца и обоих братьев, уже бывавших здесь, и вовсе делало эту проблему несерьезной. Но даже и без них, я смог бы сам вывести нас отсюда, научившись очень многому за месяцы беспрестанных походов и стычек с дикими зверьми. Сова, прошедший немало и скитавшийся по долине с самого начала, в самые страшные и голодные дни, тоже испытал немало. Но и он, когда я поведал ему о своем пребывании под землей, только покачал головой… Среди жителей долины никому не пришлось перенести такого, хотя у каждого хватало ситуаций, где они балансировали между жизнью и смертью.

Пес пошевелился, он поджал под себя лапы и теперь пытался их вытянуть, но ему мешали уютно устроившиеся Ната и Элина. Угар, все-таки, высвободился и перешел в другое место, подальше от подружек. Элина потянулась, открыла глаза и посмотрела на меня:

- Так тихо… Ты не спишь?

Нас слегка касался лунный свет, освещая клочок пространства, где мы встали лагерем.

- Не спится… Но ты спи, солнышко! Еще очень рано.

Она перебралась ко мне, Ната осталась лежать, разметавшись на шкуре.

- Дар... Тебе не холодно? Совсем раздет! Я от одного твоего вида замерзла.

- Иди к Натке, укройтесь вместе! Согреешься...

- Нет… Возьми меня к себе!

Я обнял ее и прикрыл своей курткой. На самом деле возле погасшего костра вовсе не казалось холодно. За день солнце так прогревало землю, что, даже ложась спать, мы не заботились о том, чтобы устроить под шкуры настил из веток и листьев. Сказывалась привычка спать в самых неудобных для этого местах, а такое еще отличалось комфортом!

- Дар...

Элина ткнулась мне в щеку. И без того взвинченному, жар юного тела передался и мне, я ответил на губы девушки, ставшей мне не менее близкой, чем Ната... Она прижалась вплотную, грудь желанного существа вздрогнула под моими руками...

- Проснутся...

- Нет. Мы тихо.

Я просунул ладонь под ее рубаху и нащупал маленький сосок. Глаза Элины заволокло… Она порывисто задышала и положила свою руку мне между ног. Я тихо прошептал:

- Я хочу тебя!

- Мне нельзя... Понимаешь? - она вздохнула, покрывая поцелуями мои щеки.

У меня вырвался вздох сожаления. Одна только близость ее тела сводила меня с ума! Я испытывал неземную страсть, обладая этими двумя девушками, каждая из которых могла подарить незабываемые минуты наслаждения, и с каждой это было не так, как с другой. Маленькая девушка умела все и могла меня заставить захотеть ее, даже если я вовсе не был настроен на близость. Хотя, если честно, такое просто исключалось - я всегда желал близости с ними! Элина - несколько иная… и, может быть, даже более, страстная и чувствительная, чем Ната. От нее всегда исходил особый аромат, и я вдыхал его с наслаждением, узнавая запах ее кожи в темноте. Я дарил ей те же ласки, которые в самом начале нашей жизни, так потрясли Нату - а Элина умела их принимать! Она, становясь еще более раскованной, не пыталась сдерживать свои эмоции, плача от радости и экстаза… Что и говорить, насколько это возбуждало меня самого! Ее нескрываемая дрожь, вскрикивания, искренность - это так сильно заводило, что, кончив один раз, я очень быстро приходил в состояние полной готовности, снова… Даже Ната, для которой все это было не внове, лежа рядом с нами, загоралась ее огнем и начинала ласкать свою подругу. Очень часто наши игры заканчивались лишь под утро, и мы, обессиленные и счастливые, лежали сплетенным клубком на мятых простынях, отдыхая после неистовства ночи…

А еще - ее чудные волосы, подобных которым, я не встречал в свой жизни никогда! Они укрывали нас волшебным покрывалом, сквозь которое струился слабый свет очага - если мы ночевали дома. Иногда, мы все вместе, втроем, скрывались под волнистыми, длинными локонами, а Элина смеялась и говорила, что острижется, если мы будем любить их больше, чем ее саму. Тогда мы: я и Ната, хватали ее за руки и валили на спину, и, кто-нибудь, принимался убеждать не делать этого… Способом всегда действенным и верным!

Я вздохнул, сожалея, что мы не в нашем новом доме. Элина, уловив мое испортившееся настроение, снова нежно коснулась губами до щеки:

- Ты очень хочешь?

- Да...

- Я чувствую... Ты такой холодный? Почему?

- Вы спали, я не стал будить. Мы с Совой купались в водопаде, с час тому назад. Там очень красиво: луна освещает озеро, а звезды отражаются в брызгах… Оно небольшое, мы все даже не поместимся. И такое…такое необычное. И очень холодное. Вот почему я кажусь тебе ледяным.

- Я могу тебя согреть...

- Ты же сама замерзла?

- Нет… Только не шевелись, ладно? И… Не смотри на меня...

Она соскользнула вниз и ухватилась пальчиками за тесемку на моих штанах. Я замер - девушка собиралась сделать то, что никогда не пыталась раньше! После того, как Ната в первый раз показала ей, как это делается...

- Лина... Линка!

Она не ответила, совсем распластавшись на шкуре у моих ног. Ее пальцы высвободили мой орган, взялась у основания пальчиками и влажные, горячие губы, принялись вдохновлять его к еще большему подъему, хотя я уже давно был готов… Я весь задрожал, хватаясь за ее голову обеими руками...

- Я сама...

Она мягко отвела мои руки. Она не была столь искусна в этом деле, как Ната, но я этого почти не замечал, будучи полностью поглощен проявлением любви самой красивой девушки долины. В какой-то момент я почувствовал, что не сдерживаюсь...

- Почему? - спросила она, когда я попытался приподнять ее голову.

- Я не могу больше...

- Ты хочешь кончить?

- Да. Ты не сможешь… Так, как Ната.

- Я попробую... Ведь она может? Я тоже смогу…

Очень скоро звезды закружились в глазах! Едва сдержав стон, я задрожал...

- Элина…

Она не ответила и, сильнее прижавшись, еще нежнее довершила то, что собиралась делать в начале… Лишь, когда я перестал вздрагивать, она поднялась и прильнула ко мне.

- Элина…

- Ты так тяжело дышишь. Все в порядке? Или…плохо?

- Что ты?! Нет, все было прекрасно! Очень! Солнышко мое! Но, тебе это…

- Мне было хорошо. - Элина смотрела мне в глаза. - Немного не так, как я ожидала. Только, надо просто привыкнуть. Не обещаю тебе, что смогу так поступать часто… Ладно?

- Конечно!

Я прижал ее к себе, счастливый и освобожденный ее ласками…

- Ты вовсе не обязана этого делать…

- Обязана? Дар…милый мой! Я и не считаю это обязанностью! Раз ты так делаешь для меня…для нас - и не стесняешься этого, не отводишь своего лица. Ната мне говорила - не каждый…очень редкие мужчины способны так обходится со своей женщиной. А ты - можешь. И… Когда, тоже самое, происходит со мной - ты не отворачиваешься, а, напротив, продолжаешь до самого конца… Как я могу, после этого, не ответить тебе тем же? Я ведь, лю…- она запнулась, и, промолчав несколько секунд, продолжила. - Я знаю. У вас, мужчин, считается постыдным, так быть с женщиной. Но почему-то, все мужчины любят, когда женщины делают это для них. Это правда?

- Правда. У меня были женщины до вас - я не молод. И Ната права, таких ласк любой… не дарят. Да что там, я вообще не знаю мужчин, способных на это! Правда, никто в них и не признается - это, на самом деле, в нашей среде считается постыдным. Но, среди женщин тоже не обсуждают, позволяют ли они своим мужьям кончать подобным образом. Это не тема для разговора между подругами…

- С подругами - возможно. Но мы с Натой, больше чем подруги…и говорим обо всем. Она считает, что я должна знать, как доставить тебе радость…

- И ты согласна с ней?

- Тебя это удивляет? Да. Среди людей осуждается все, что выходит за обычные рамки. И все, тем не менее, делают это. Впрочем, что нам до них? Мне не интересно чужое мнение, я хочу поступать так, как нравится тому мужчине, с которым я нахожусь в одной постели! Тем более что я знаю всего одного мужчину… Если только, это нравится и ему. Ты молчишь?

- Я… Трудно подобрать слова. Наверное, просто счастлив!

- Мне не всегда хочется близости. Иногда, ты бываешь очень нетерпелив… Но, я не могу тебе отказать - ты столь сильно загораешься… У меня самой все внутри начинает гореть! Конечно, в итоге я все равно теряю голову!

- Вот потому мне и не может быть неприятно, Лина. Я чувствую, что ты испытываешь, слышу твои стоны, а значит, чувствую это в себе самом! Но я не стал бы так поступать, с… другой. Вы мне нравитесь, вы такие юные, такие красивые! Я сам себе завидую и сам себя ревную!

- Ох, Дар! - она обняла меня за шею и прервала мой страстный монолог поцелуем.

Я потихоньку ласкал ее, и приятная истома, которой я был охвачен, начала уступать место новому подъему. Элина, ощутив, как я вновь прихожу в возбуждение, с легким упреком произнесла:

- Хороший мой… Нет, Дар, мне нельзя сегодня! Потерпи… Потерпишь, родной мой?

- Да! - ответил я ей, целуя ее в мочку уха. Она покорно склонила голову вниз, но я не позволил ей большего.

- Спасибо, милая! Не нужно. Пусть, это будет началом. Я совсем не желаю, чтобы ты чувствовала отвращение. Я дождусь, когда ты сама захочешь повторить…

Она благодарно улыбнулась и устроилась на моих коленях. Я положил свою ладонь на ее голову и стал гладить шелковые волосы, разлетевшиеся копной по всему нашему ложу. Над головами в просвете деревьев мерцала луна, чуть слышно шумели листья - девушка притихла и вскоре уснула. А я… Я смотрел на ночное небо и не знал, какие молитвы и какие слова должен произнести для него, в благодарность за то счастье, какое получил. И заслуживал ли я его?