Таким образом, целенаправленные поиски тайников с сокровищами Третьего рейха дали весьма весомый результат. Все найденные ценности свозились в специально оборудованный депозитарий во Франкфурте, и вскоре там уже не хватало места. Однако значительная часть нацистских сокровищ не найдена до сих пор: их след растворился в недрах швейцарских, аргентинских, турецких, португальских, испанских банков… В послевоенные годы этой теме было посвящено множество книг, высказывались десятки версий. Поисками пропавших сокровищ Третьего рейха занимались серьезные международные комиссии, состоящие из высококлассных специалистов.

Главный канал «перекачки» нацистского золота был установлен быстро (можно сказать даже, что он все время был на виду): им оказался Национальный банк Швейцарии, накануне войны являвшийся главным распределителем золота в континентальной Европе. Эта роль сохранилась за ним и в годы войны: четыре пятых всех своих операций с золотом Рейхсбанк провел через швейцарские банки. Сегодня подсчитано, что между 1940 и 1945 годом. Национальный банк Швейцарии получил от гитлеровской Германии золото на общую сумму от 414 до 440 миллионов долларов (3,5–4 миллиарда в современных ценах), из которых от 289 до 316 миллионов представляло собой золото, награбленное нацистами в оккупированных странах. Оно включало в себя как золото, принадлежавшее правительствам и государственным учреждениям этих стран, так и золото, конфискованное у частных лиц – прежде всего евреев, ставших жертвами гитлеровского режима.

Руководство Национального банка Швейцарии уже в 1940 году прекрасно знало, что часть золота, полученная им от Рейхсбанка, представляет собой результат грабежа оккупированных стран: во-первых, об этом швейцарцев предупреждали страны антигитлеровской коалиции, а во-вторых, в финансовых кругах Европы было известно, что накануне войны золотовалютные резервы Рейхсбанка находились на крайне низком уровне. Откуда же тогда взялось золото? Тем не менее в нейтральной Швейцарии предпочитали молчаливо игнорировать эти факты. Уже после войны, на Вашингтонских переговорах 1946 года, посвященных проблеме золотых сделок с нацистской Германией и реституции награбленной в других европейских странах собственности, директора Национального банка объясняли свою позицию тем, что эти сделки обеспечивали Швейцарии некую гарантию против немецкого нападения. Другими словами, оказывая финансовые услуги гитлеровской Германии, Швейцария тем самым купила себе свободу.

Тайник в шахте. 1945 г.

Во второй половине 1940 года появились первые признаки того, что золото, покупаемое Национальным банком Швейцарии в Германии, происходит не только из ограбленных банков оккупированных гитлеровцами стран – по крайней мере часть его конфискована у лиц, ставших жертвами нацистского режима, как евреев, так и неевреев. Неопровержимые свидетельства тому были опубликованы в швейцарской прессе в середине 1942 года (об этом, в частности, писала газета «Neue Zurcher Zeitung» в августе 1942 года). Летом 1943 года, когда отрицать или замалчивать очевидность этого факта стало невозможно, появилось такое рассуждение: положив конец сделкам с награбленным золотом или просто потребовав от Германии ясного подтверждения законного происхождения золота, Национальный банк Швейцарии подверг бы тем самым сомнению свои «честные намерения» и стал бы уязвим для послевоенных требований реституции со стороны тех, кто лишился своего имущества в результате гитлеровского грабежа. Между тем правовой статус Швейцарии как нейтральной страны обязывал ее принимать золото независимо от того, кто предлагал его. Таким образом, продолжающиеся покупки золота из Германии были оправданы.

Генералы Дуайт Эйзенхауер и Омар Бредли осматривают подземный склад. 1945 г.

На протяжении всех шести с половиной лет войны золото Рейхсбанка беспрепятственно утекало в Национальный банк Швейцарии, превращаясь в твердую международную валюту – швейцарские франки (франк оставался конвертируемым на протяжении всех военных лет). На эти франки Германия покупала в нейтральных странах остро необходимые ей стратегические военные материалы: хром из Турции, железную руду и подшипники из Швеции и вольфрам из Португалии, марганец из Испании. За все годы войны эти страны получили от нацистской Германии в оплату военных поставок более 300 миллионов долларов (2,6 миллиарда в современных ценах), а общая сумма германских государственных активов, переведенных в годы войны за границу (в Швейцарию, Аргентину, Португалию, Испанию, Швецию и Турцию) составила, по разным оценкам, от 470 до 490 миллионов долларов.

Нейтральная Швейцария имела колоссальное значение для немецкой экономики военного времени. Ее неограниченный рынок капитала мог использоваться для различных сделок, таких как продажа золота и ценных бумаг. Швейцарский франк в годы войны был единственной свободно конвертируемой валютой в Европе, что было важно и для Германии и для ее торговых партнеров. Через швейцарский центр золото Рейхсбанка перераспределялось в центральные банки других стран. Крупнейшими его покупателями были Португалия, Испания, Румыния, и в меньшей степени – Венгрия, Словакия и Турция. Сделки Национального банка Швейцарии с золотом начали принимать беспрецедентный размах в последнем квартале 1941 года и оставались на высоком уровне в течение 1942 и 1943 годов. Только во втором квартале 1944 года объем этих сделок значительно уменьшился, хотя они продолжали осуществляться вплоть до последнего месяца войны.

Густав Крупп

В меньших масштабах, но не менее эффективно сделки с нацистскими активами осуществляли частные швейцарские коммерческие банки. Известно, например, что в период между 1940 и 1945 годом германский Рейхсбанк продал коммерческим банкам Швейцарии золота на сумму 101,2 миллиона швейцарских франков. Однако основной сферой их деятельности являлось все же сотрудничество с коммерческими банками Германии. Так, банк «Credit Suisse» работал в тесном контакте с германским «Deutsche Bank», а у Швейцарской корпорации банков были налажены близкие отношения с Дрезденским банком (Dresdner Bank). Три крупнейших швейцарских банка вели также совместный бизнес с «карманным» банком Германа Геринга – Банком германской авиации (Bank der Deutschen Luftfahrt), который был основан в 1939 году с целью развития германских военно-воздушных сил. Во всех случаях результатом этих отношений являлось сотрудничество в части осуществления различных сомнительных сделок: проведение операций с золотом и иностранной валютой (значительная часть этих ценностей представляла собой «добычу» нацистов), финансирование деловых операций и т. д. Особенно проблематичным аспектом этих отношений стала торговля ценными бумагами, конфискованными у жертв нацистского режима как в самой Германии, так и в оккупированных странах. После войны вопрос о законности этой торговли не раз поднимался на судебных процессах, связанных с проблемой реституции похищенных нацистами ценностей; однако никому и никогда так и не удалось выявить всю сеть подпольных каналов, по которым награбленные гитлеровцами ценные бумаги поступали на швейцарский рынок.

Что представляли собой деловые партнеры швейцарских «гномов», находившиеся по ту сторону швейцарско-германской границы?

Мартин Борман

К 1943 году все банковское дело Германии сконцентрировалось в руках Мартина Бормана. Под его непосредственным контролем находился специально созданный комитет нацистской партии по банковскому делу, состоявший из десяти крупных промышленников и банкиров. Председателем комитета был Гельмут Бернике, управляющий провинциальным Бранденбургским банком (Brandenburger Bank) и член правления «Deutsche Bank». Членами комитета являлись Генрих Хунке, президент Берлинской торговой палаты, член правления «Deutsche Bank» и экономический советник Берлинского округа НСДАП; Вильгельм Авиени, экономический советник НСДАП и член правления металлургического концерна «Deutsche Metallgesellschaft»; Вальтер Яндер, один из руководителей авиационного концерна «Юнкерс», член правления Коммерц-банка (Commerzbank) и экономический советник партийного округа Дессау; Вальтер Рафельсбергер, партийный экономический советник в Вене и член правления австрийской банковской корпорации «Creditanstalt-Bankverein» (принадлежавшей германским Рейхсбанку и Германскому банку); Вольфганг Рихтер, экономический советник Судетской области и глава угольного синдиката «Braunkohlen Mitteldeutschland»; Юлиус Майер, экономический советник Ганновера и владелец частного Ганноверского банка; Вальтер Шибер, экономический советник Тюрингии, глава компании, производившей искусственную шерсть, и член совета директоров Дрезденского банка; Кристиан Франке, экономический советник Мюнстера и Северной Вестфалии, президент Мюнстерской торговой палаты и глава большой деревообрабатывающей компании. Десятым членом комитета стал Карл Хайнц Хойзер, экономический советник Берлинского округа НСДАП.

Хуан Доминго Перон

Банковский комитет Мартина Бормана стал фактически вторым правительством Третьего рейха. Он ввел своих представителей в правления всех без исключения немецких банков и имел прямой доступ к их операциям. Важную роль в системе, созданной Борманом, играл Герман Йозеф Абс, председатель правления Германского банка (Deutsche Bank), влияние которого распространялось на центральный государственный банк (Рейхсбанк) и министерство экономики. Абс имел превосходные отношения с Вальтером Функом, президентом Рейхсбанка, и оказался очень ценен для партии и Бормана. Именно подконтрольный Абсу Германский банк осуществлял наиболее щекотливые зарубежные операции с золотом и другими ценностями. Для него и для другой опоры финансового могущества Мартина Бормана – Дрезденского банка – не существовало практически никаких ограничений на действия. Германский банк стал в руках Бормана ведущим инструментом для установления экономического контроля над финансовыми учреждениями и компаниями оккупированных нацистами стран. Он играл жизненно важную роль в финансировании германской военной машины. Руководящий персонал банка подбирался в значительной степени по принципу преданности идеям национал-социализма: высшие менеджеры банка, включая директоров многочисленных филиалов, все без исключения являлись членами НСДАП.

Наряду с Дрезденским банком Германский банк осуществлял широкие финансовые операции в Турции. Немецкие активы в этой стране составляли приблизительно 30 миллионов долларов (в тогдашних ценах), хотя их истинные размеры, вероятно, были во много раз больше. Стамбульский филиал Германского банка в годы войны был особенно известен своими подозрительными финансовыми операциями, в том числе операциями с золотом, иностранной валютой и ценными бумагами, номинально принадлежавшим различным немецким фирмам и физическим лицам. Происхождение этих ценностей не вызывало никаких сомнений…

Союзники знали о размахе подобных операций и не раз предупреждали Швейцарию и других «нейтралов» о том, что не признают законность сделок с конфискованными ценностями. Однако нейтральные страны Европы и Аргентина продолжали принимать золото и валюту от Рейхсбанка даже после того, как стало абсолютно ясно, что Германия уже к 1942 году полностью исчерпала свой довоенный золотой запас и поэтому речь может идти уже только о золоте, награбленном нацистами в оккупированных странах. У них, и в первую очередь у швейцарцев, имелись очень серьезные основания (даже в последний год войны) для того, чтобы сохранять деловые отношения с Германией. С начала 1943 года Швейцария попала под все возрастающее давление со стороны союзников, требовавших прекратить золотые сделки с Германией. Хотя эти предупреждения все более и более нервировали руководство Национального банка Швейцарии, оно продолжало сопротивляться требованиям союзников вплоть до февраля 1945 года, когда в Берн прибыла официальная трехсторонняя (англо-франко-американская) комиссия. 8 марта 1945 года, после напряженных переговоров, было подписано соглашение, согласно которому Национальный банк Швейцарии обязывался прекратить покупку золота у германского Рейхсбанка. Еще раньше, 16 февраля 1945 года, федеральные власти Швейцарии распорядились заморозить все германские активы, хранящиеся в швейцарских банках и провести их тщательную инвентаризацию. Эти меры, однако, не остановили потока ценностей, идущего из Германии: золото Рейхсбанка продолжало поступать в Швейцарию даже в последние недели войны, в обход соглашения с союзниками. В этот период особенно широкое распространение получили банковские счета, открывавшиеся на частных лиц: на эти счета зачислялись средства, тайно перевозившиеся курьерами из Германии в Швейцарию.

Еще в декабре 1944 года в Страсбурге состоялось секретное совещание, на котором присутствовал ряд высокопоставленных нацистских функционеров. Протокол совещания вел шеф РСХА Кальтенбруннер. Обсуждался вопрос о предстоящей тайной массированной переброске за рубеж большого количества ценностей, в первую очередь золота и иностранной валюты. В дальнейшем эти средства должны были обеспечить послевоенную будущность нацистских преступников, бежавших в нейтральные страны, и возможность восстановления «Четвертого рейха». Переброска их за рубежи Германии была возложена на РСХА.

Картина Эдуарда Мане в шахте Меркерс

Совещание рассмотрело также оперативные планы, системы псевдонимов и шифров. Личные шифры получил очень узкий круг лиц. Подавляющая масса ценностей была вложена на номерные счета с особым условием: вклад выдается при наличии на документе трех подписей. Эти подписи должны были принадлежать людям, знающим три части шифра, но не знакомым друг с другом, чтобы ни одна из «троек» не могла сговориться. Список этих людей хранился в РСХА среди особо важных документов.

Проблема возвращения похищенных ценностей, «уплывших» за годы войны к нейтралам, встала во весь рост в первые же дни после окончания войны. В ноябре – декабре 1945 года победившие союзники провели в Париже конференцию по репарациям, на которой, в частности, было решено учредить Трехстороннюю Золотую комиссию для возвращения золота правительствам ограбленных стран. Эта комиссия действовала вплоть до февраля 1997 года. В общей сложности она распределила 329 тонн золота (около четырех миллиардов долларов). Что касается золота, оказавшегося в нейтральных странах, то его судьба решалась на отдельных переговорах. В итоге Швейцария после долгих переговоров вернула в Трехстороннюю Золотую комиссию лишь 18,5 миллионов долларов из 240. Швеция вернула почти все – около 15 миллионов долларов, Португалия – 4,5 миллиона. Турция не вернула вообще ничего. Всего удалось вернуть лишь около 100 миллионов долларов, – чуть более одной пятой германских активов, переведенных в годы войны за границу.

Оставалась и другая важная проблема – проблема возврата средств с секретных нацистских счетов в швейцарских банках. По оценкам федерального казначейства США, только в последние месяцы войны нацисты перевели в Швейцарию около 750 миллионов долларов. Теперь победившие в войне союзники требовали репатриации этих средств. Швейцария противилась. Швейцарские «гномы» опасались не только прямой потери денег, но и последствий, которые будет иметь подобная акция. Возврат нацистских вкладов поставил бы под сомнение всю систему, гарантировавшую конфиденциальность и надежность всех без исключения банковских операций, на которой держался весь авторитет швейцарских банкиров. Таким образом, доверие клиентов, привыкших к тому, что в Швейцарии никто не интересуется происхождением поступающих на банковские счета денег, было бы подорвано. Это грозило сокращением притока иностранных капиталов, что, в свою очередь, подрывало основы экономического благополучия «страны гномов».

Закулисное перетягивание каната продолжалось многие месяцы. Союзники, и прежде всего США, усиливали давление, Швейцария не хотела уступать: добыча – это всегда добыча, ее так просто не отдают. Уступая нажиму, швейцарское правительство создало специальный межбанковский комитет, объединивший около 700 чиновников и банковских служащих, которому было поручено расшифровать номера счетов, предположительно принадлежащих нацистам, однако этот орган работал неэффективно и чрезвычайно медленно. Проблема была частично решена только в 1953 году, когда в Лондоне было заключено соглашение, урегулировавшее отношения западных союзников с Федеративной Республикой Германией, которая рассматривалась как правопреемник рухнувшего Третьего рейха. Это соглашение открывало дорогу для решения проблемы нацистских счетов в швейцарских банках. В итоге альпийская республика согласилась вернуть половину той суммы, которую требовали от нее союзники, а именно 350 миллионов долларов. При этом нацистские счета сохранялись в неприкосновенности, а искомые 350 миллионов Швейцария получала от министерства финансов Федеративной Республики Германии. Таким образом сохранялась банковская тайна, а вместе с ней – и деньги нацистов…

Почему союзникам так и не удалось возвратить большую часть золота и германских активов, хотя переговоры по этому поводу велись с разными странами в некоторых случаях аж до 1958 года? Ответ на этот вопрос сложен. Сказались и непростая международная обстановка послевоенных лет, и начавшаяся «холодная война», и отсутствие единой позиции в среде бывших союзников, и упорство бывших «нейтралов»… Главную роль, конечно, сыграл так называемый «дух нового времени» – на рубеже 1940–1950-х годов очень и очень многие влиятельные политики оказались в состоянии закрыть глаза на преступления нацистского режима. Известно, например, что после Нюрнбергского трибунала на скамью подсудимых должны были отправиться и те, кто руководил германской экономикой, те, кто извлекал гигантские прибыли из варварской войны, фашистских разбойнических набегов, угнетения и истребления целых народов. В списке основных военных преступников долгое время фигурировали известный промышленник Густав Крупп, банкир Курт фон Шредер, «стальной король» Герман Рёхлинг, директора химического концерна «IG-Farben»… В итоге все они отделались только легким испугом.

Лондонское соглашение если и не разрешило полностью, то по крайней мере сгладило остроту спорной проблемы отношений Швейцарии со странами гитлеровской «оси». После 1953 года эта тема постепенно ушла из центра внимания публики. Жертвы нацистского режима, несмотря на все свои усилия, так и не смогли добиться того, чтобы их голоса были услышаны, а кабинетные исследователи, занимавшиеся изучением вопроса, заранее знали, что их книги не будут продаваться большими тиражами.

К теме «нацистского золота» вернулись лишь полвека спустя, в середине 1990-х годов, когда окончилась «холодная война» и рухнули идеологические фронты, разъединявшие Европу на протяжении всего послевоенного периода. Изменение политического климата придало давней проблеме новую актуальность, позволило поставить вопрос о золотых сделках Национального банка Швейцарии в годы войны вообще, и о реституции еврейской собственности, конфискованной нацистами, в частности. В восемнадцати странах мира – Великобритании, США, Швейцарии, Аргентине, Португалии, Испании, Швеции, Турции, Хорватии, Бельгии, Бразилии, Канаде, Франции, Нидерландах, Норвегии, Эстонии, Латвии и Литве – были созданы различные комиссии, озаботившиеся судьбой ценностей, конфискованных нацистами и пропавших в годы Второй мировой войны. Ряд стран – Аргентина, Чехия, Франция, Нидерланды и Швеция – представили важные документы, проливающие свет на финансовую историю Второй мировой войны. Не остались в стороне и крупнейшие частные немецкие банки, в 1940-х годах вовлеченные в торговлю нацистским золотом, прежде всего «Deutsche Bank» и «Dresdner Bank».

В Швейцарии в декабре 1996 года по решению Федерального собрания была создана независимая экспертная комиссия во главе с историком Жаном-Франсуа Бержье («комиссия Бержье»), призванная с исторической и юридической точек зрения изучить объемы и судьбу активов – золота, валюты, подлежащих страхованию ценностей и произведений искусства, принадлежавших как нацистским преступникам, так и их жертвам – перемещенным в Швейцарию до, во время и сразу после окончания Второй мировой войны. На протяжении пяти лет (окончательный отчет был опубликован 22 марта 2002 года) эта комиссия тщательно расследовала все сделки с золотом и иностранной валютой, осуществлявшиеся в те давние годы Национальным банком Швейцарии и частными коммерческими банками.

В отчете «комиссии Бержье», в частности, приводятся факты, проливающие свет на неоднозначную роль Швейцарии во Второй мировой войне и на интенсивное сотрудничество страны с Германией. Связи с нацистским режимом принесли швейцарским «гномам» (традиционное прозвище швейцарских банкиров) баснословные барыши. Комиссия пришла к выводу, что Швейцария играла важную роль в проведении скрытых финансовых операций нацистской Германии, причем швейцарские банки не гнушались принимать от Германии золото и ценные бумаги, похищенные нацистами в оккупированных странах. Этой цели служили, в частности, сотни немецких компаний, «закамуфлированных» под швейцарские. Кроме того, швейцарские предприниматели предоставляли кредиты Третьему рейху, торговали оружием и украденным нацистами в оккупированных странах золотом, а власти Швейцарии практически не проводили проверки товарных поездов, следовавших транзитом через швейцарскую территорию.

Совокупная стоимость нацистского золота, переправленного в Швейцарию, составила около 4 миллиардов долларов в современных ценах, из которых 2,7–2,8 миллиардов было получено в результате грабежа. По распоряжению Гитлера были организованы специальные подразделения, которые специализировались на ограблении банков, компаний и физических лиц – золота и серебра, драгоценностей и валюты. Другие подразделения занимались конфискацией и учетом ценностей, принадлежавших узникам концентрационных лагерей и лагерей смерти. Все эти ценности аккумулировались в Рейхсбанке, а затем переправлялись в Швейцарию и обменивались на швейцарские франки.

Ценности Рейхсбанка на общую сумму более чем 2,6 миллиарда долларов (в современных ценах) в конечном счете достигли Португалии, Испании, Швеции и Турции. Три четверти от этого количества попали туда через Национальный банк Швейцарии. Эти сделки осуществлялись на протяжении всех лет войны, несмотря на многократные предупреждения союзников о том, что золото нацистов имеет преступное происхождение. В конце войны часть нацистских сокровищ оказалась в Аргентине, опять-таки при содействии швейцарских «гномов». Историки, расследующие действия нацистов в Аргентине, получили в свои руки письмо, написанное в 1955 году бывшим министром иностранных дел страны, в котором прямо говорится о том, что нацистское золото было депонировано в Центральном банке Аргентины в 1946 году (стоимость этого золота установить пока не удалось). К слову сказать, тогдашний президент Аргентины Хуан Доминго Перон был весьма расположен к Гитлеру и после войны дал убежище многим нацистским военным преступникам.

Тайны пропавших сокровищ Третьего рейха раскрыты далеко не полностью, и далеко не полностью выявлены все хитросплетения операций с золотом, швейцарскими франками и другими ценностями, осуществлявшихся милыми швейцарскими «гномами» в тиши кабинетов, вдали от грохота орудий Второй мировой. Существует, например, гипотеза о том, что часть нацистского золота была переправлена по каналам Национального банка Швейцарии в распоряжение итало-американской мафии – знаменитой «Коза Ностра», которой руководил в то время знаменитый Сальваторе Лучиано, более известный как Лаки («Счастливчик»). Его главный партнер, «серый кардинал» мафии Меир Лански, имел хорошие связи в Национальном банке Швейцарии, благодаря чему смог принять участие в «отмывке» нацистского золота на сумму более 300 миллионов долларов (в современных ценах). Пропустив эти средства через несколько счетов, Меир Лански вернулся в США, а полученные деньги в дальнейшем были использованы для финансирования операций «Коза Ностры» и ее филиалов по всему миру… Впрочем, эта версия так никогда и не была доказана.