3
Портленд, Орегон
Все еще понедельник, 13 августа
Двенадцатый этаж главного корпуса в бизнес-парке Милл-Ота кажется одним огромным залом, погруженным во тьму. Светильники-споты освещают только стойку секретаря и зону ожидания. В зоне ожидания окна от пола до потолка украшены врезными желобками в форме дерева, по которым стекает дождевая вода. Из-за шума дождя мне трудно воспринимать звуки из остальной, темной части помещения.
Ярдах в двадцати в глубине зала вспыхивает свет, озаряя кабинет в стеклянном кубе. Похоже на диораму в музее естествознания. Внутри даже есть человек, и он встает из-за стола.
У меня мелькнула мысль, что он сидел в темноте и ждал, пока загорится свет, чтобы выйти, но потом я соображаю, насколько это глупо: просто стенки куба вдруг стали прозрачными. Жидкие кристаллы в стекле или что-то вроде того.
Когда человек выходит из кабинета и направляется ко мне, на его пути загораются новые огни. Ему далеко за сорок, спортивная фигура, волосы собраны в хвостик. Блейзер, рубашка навыпуск, дизайнерские джинсы, узконосые мокасины – типичный гламурный ублюдок, но я решил подождать с приговором, пока не рассмотрю его лицо. А на нем, оказывается, оставило свой след что-то очень похожее на боль. Скорее даже – высекло свой след.
Однако сейчас он улыбается.
– Как вы думаете, настоящая или подделка? – спрашивает он.
Я понятия не имею, о чем он говорит. Офис с иллюминацией, Бедовая Джейн, что привезла меня сюда, – он что, пытается загипнотизировать меня своим чудачеством, как, говорят, умел Милтон Эриксон? Тут я вижу, что он смотрит на картину маслом, которая висит на свободно стоящей белой стене рядом со мной.
Какой-то город под звездным небом вроде как в стиле Ван Гога. И правда, подпись: “Vincent”.
– Не знаю, – говорю я.
– Угадайте.
– А потрогать можно?
– Валяйте.
Провожу ладонью по шершавой краске.
– Подделка.
– Как узнали?
– Вы разрешили ее потрогать.
– Верно подмечено. Хотя стоит она почти как подлинник.
Он не отводит от картины хмурого взгляда, поэтому мне приходится спросить:
– Почему?
– Ее написал компьютер. Замысел в том, чтобы с помощью МРТ проанализировать порядок и объем мазков. Но, если сравнивать с подлинником, видно, что это абсолютная ерунда. Один мой материаловед считает, что в оригинале слишком много неправильных мазков и исправлений.
– В следующий раз копируйте того, кто умел рисовать.
– Ха, – усмехается он. – Я Милл-От.
– Лайонел Азимут.
– Я знаю. Пойдемте в мой кабинет.
* * *
– Пожалуй, для начала я покажу вам вот это видео, – говорит Милл-От.
Он сидит за стеклянным письменным столом. На столе только маленькая розово-золотистая пепельница, в которой лежит визитка лицом вниз, и белый конверт с мягкой подкладкой, который, скорее, разрезали, чем разорвали.
– Налить вам чего-нибудь? – спрашивает он.
– Нет, спасибо.
Если Милл-Оту нужны мои пальчики, пусть пошлет кого-нибудь на гребаный корабль.
Если они ему нужны.
Я не знаю, чего он от меня хочет, потому что не знаю, за кого он меня принимает. Профессор Мармозет ни за что не рассказал бы ему правду, но я думаю, такой богатый человек мог бы навести обо мне справки. А справок о Лайонеле Азимуте набралось бы совсем немного.
– Что вам сказала доктор Хёрст? – спрашивает Милл-От.
– Ничего.
– Хорошо. Интересно посмотреть на вашу реакцию.
Милл-От пробегается пальцами по неявно отмеченным участкам письменного стола, и часть стены превращается в экран.
Еще одно незаметное движение приглушает свет.
* * *
Видео начинается без звука. Сначала на экране появляются только фотографии, в основном в сепии и черно-белые, смонтированные функцией “Кен Бёрнс” в чьем-то видеоредакторе. Леса и озера. Коренные американцы позируют в одежде из оленьей кожи. Какие-то бородатые мужики во фланелевых рубашках перед входом в шахту. Затем вдруг “кодахром”, как будто из 1970-х, семья в каноэ. Потом опять черно-белые леса и озера.
Наконец появляется кое-что позатейливее: цветной снимок скалистого берега озера, видимо, сделанный с воды. Затем более крупный план с той же точки, и еще крупнее. И тут на скале проглядывает примитивный рисунок.
Нарисован лось лицом к лицу с гораздо более крупным существом, которое, извиваясь, поднимается снизу, подобно змее или гигантскому морскому коньку. У этой твари есть рога и рыло. Лось явно удивлен – у него отвисла нижняя челюсть. Вокруг них несколько зверей помельче лежат на спинах лапками кверху – очевидно, мертвые.
Картинка застывает. По-дилетантски гулкий мужской голос за кадром на шипящем фоне говорит:
“О том, что в водах озера Уайт обитает таинственное существо, известно уже на протяжении столетий. Многие племена коренных американцев, в том числе чиппева и другие народности анишшинапе, рассказывают легенды об этом чудище, уходящие корнями в глубокую древность. До нас дошли свидетельства о загадочных исчезновениях собак, домашнего скота и других животных, записанные четыреста лет назад и даже больше.
А что же в наши дни? Многие нынешние жители городка Форд, ближайшего к озеру Уайт, говорят, что они действительно видели чудовище. Некоторые даже утверждают, что наблюдали его несколько раз”.
На экране появляется современное видео, снятое с рук: кучка людей стоит возле небольшого магазина. Кто-то – возможно, тот же диктор, но на улице его голос звучит слабее, – спрашивает: “Кто из вас видел чудовище?”
Все поднимают руки. “Дважды”, – говорит одна женщина.
Внезапно план сменяется, теперь в кадре девушка-подросток в туристской одежде и спортивных темных очках. Она уходит, а камера следует за ней вдоль опушки леса. Чем-то похоже на кино про серийных убийц.
Голос за кадром спрашивает:
– Юная леди, вы видели чудовище в озере Уайт?
– Пожалуйста, не снимайте меня, – говорит девушка.
– Просто скажите, да или нет.
– Да. Довольны?
Экран темнеет, снова звучит голос диктора: “Некоторым даже удалось снять его на пленку”.
Цветная рябь, и появляется изображение. Кажется, с рук снимают старый телевизор, на котором воспроизводится видеокассета. Телик с выпуклым экраном и сильно отсвечивает. Едва удается прочитать пикселизованную надпись внизу: “ЗАПИСЬ Д-РА МАККВИЛЛЕНА”. Горе-оператор делает наезд на верхний правый угол телеэкрана, и картинка превращается почти что в сплошную рябь. Невольно начинаешь думать, есть ли где-нибудь такой магазин, который только тем и живет, что дает напрокат допотопную видеотехнику людям, снимающим мистификации, но как раз в это мгновение понимаешь, что смотришь на утку, летящую над водой.
Вдруг вода взрывается – и утки нет.
От этого в груди у меня ёкает. Свирепость и скорость атаки в сочетании со всплеском на водной глади напоминают мне об акуле.
Акул я не люблю. С тех пор как провел скверную ночку в аквариуме одиннадцать лет назад.
Голос за кадром говорит: “Погоди-ка”, – и картинка на телевизоре замирает, быстро отматывается назад, останавливается, и начинается покадровое воспроизведение.
Меня бросает в пот.
Вот утка. Вот вода. Нечто поднимается из воды, темное, но скрытое брызгами, и полностью закрывает собой утку. Затем нечто исчезает вместе с уткой, что это было – понять невозможно.
Экран мигает, и мы с Милл-Отом опять смотрим относительно качественную современную запись, на этот раз мы видим хмурого старика, который стоит у причала.
Снова звучит голос диктора вместе с шипением: “Некоторые даже утверждают, что сталкивались с ним”.
– Довелось несколько лет назад, – говорит старик.
Но потом просто стоит и молчит с несчастным видом.
Кто-то за кадром задает ему вопрос, который трудно расслышать.
– Помню, еще бы, – отвечает старик. – Как будто вчера было.
– Вот, – говорит мне Милл-От, – смотрите. Сейчас будет интересно.