О Аллах, когда я лежу здесь избитой, с душою израненной, услышь, как судия, голос в моей голове, ибо я согрешила. Мой приговор уже назван Тобою.

Два года страданий назад, солнечным днем на базаре, мой взгляд пересёкся со взглядом Рахмана, самого замечательного из всех мужчин, что я когда-либо встречала. После этого чудесного дня я всегда приходила на базар, когда там был он. Я стала виться за ним как тень, а потом узнала, что и он приходит туда не случайно. Затем он захотел тайно встречаться со мною. Я согласилась.

Проходило время, и наши отношения крепли. Кроме того, из нашей любви рождалась новая жизнь. Наше счастье не осталось незамеченным, и последствия не заставят себя долго ждать, когда ревнивые толпы начинают клеветать. «Давай не будем обращать на них внимания, — сказали мы с Рахманом друг другу, — и доверимся милости Аллаха». Наивные, юные и, наверное, влюбленные. Но мы думали, что Твоя святость всегда с нами. Рахман и я множили любовь и веру, и тёплые отношения друг к другу. Как Аллах может осуждать такое? Зачем это Ему?

Когда мне исполнилось шестнадцать, отец сообщил мне новость на кухне. «Ты должна выйти за Азиза, — сказал он. — Он происходит из набожной семьи и хорошо о тебе позаботится». Моя свадьба была праздником скорее для наших семей, чем для меня.

Мое счастье закончилось, когда мой муж приблизился ко мне. Меня трясёт от его прикосновений. Его запах вызывает у меня отвращение, даже если он только что принял ванну. И всё же, о Аллах, я безропотно выполняю его требования, как это предписано Твоим словом, и позволяю ему овладевать мною, ведь когда я отстраняю его, он цитирует мне Тебя:

O Аллах, Всевышний. Ты говоришь, что мужья стоят над жёнами, ибо для этого Ты дал им силу. По крайней мере раз в неделю я чувствую силу кулака моего мужа на моём лице.

O Аллах, Всевышний. Жизнь с моим мужем тяжела, но я предаю себя в Твои руки. Мой муж заботится обо мне, и за это я послушна ему, и я блюду свою чистоту, раз Ты хочешь, чтобы я блюла. Но мой муж, моя опора и защита, боится моей неверности и неправедности. Он обвиняет меня в неблагодарности. Он все равно всегда находит повод усомниться в моей верности. После всевозможных угроз и увещеваний он начинает бить меня.

О Аллах, самый милостивый, самый милосердный. Как Ты заповедал женщинам, я опускаю глаза и закрываюсь. Я никогда не показываю свою красоту, даже лицо и руки. Я никогда не обнажаю свои ноги. Даже на праздники. И я выхожу из дома только тогда, когда это действительно необходимо. И только с позволения отца. Когда я выхожу, я укрываюсь под паранджой. Как Ты этого хочешь.

Иногда я совершаю грех. Я мечтаю почувствовать ветер в моих волосах или солнце на моей коже. Я мечтаю о путешествиях по свету, представляю разные страны, разные народы. Я никогда не увижу тех стран и никогда не встречу многих людей, ибо так я смогу доставить тебе удовольствие, о Аллах. Поэтому сделай меня сильной для исполнения Твоей воли и скрой моё тело с головы до пальцев на ноге. Кроме как в моём родном доме.

Обычно я довольна своей жизнью. Всё изменилось, когда Хаким, брат моего отца, гостил у нас. Он ждал, когда я останусь одна в доме — а потом приходил в мою комнату. Потом он начинал меня домогаться. Он заставлял меня трогать его в самых интимных местах. Когда он был здесь, мне даже дома приходилось укутываться под паранджой, чтобы отвадить его. Но это его не останавливало. Два раза он срывал с меня всю одежду и принуждал к греху. Тогда я рассказала обо всем матери и отцу, но мой родной отец не мог даже усомниться в чести своего брата. Я чувствовала боль сякий раз, когда мой дядя приходил ко мне.

Я чувствую себя животным, запертым в клетку. Меня переполняет чувство вины и стыда. И я чувствую себя покинутой, теперь даже в кругу семьи и друзей.

О Аллах. Хаким теперь не приходит, он знает, что я беременна.

Приговор, убивший мою веру в любовь, я нашла в Твоей священной книге. Вера в Тебя, покорность тебе воспринимается как измена самой себе.

О Аллах, Творец и Податель жизни, Ты требуешь возносить хвалу Тебе, чтобы Ты обратился к нам и подарил удачу. Долгое время служение Тебе было единственной целью моей жизни. И теперь я молю Тебя о спасении, но Ты молчишь, как могила, которой я жажду.