7

Неделя в городе прошла быстро. После того, как мы встретились со странной коммуной Кости, нам было чем заняться по вечерам. Встречались, иногда ходили куда-то вместе. С ними тоже не все так просто, потому что в своем мире, уйдя в режим «подводной лодки» посреди самого криминального района, они замкнулись в своем кругу общения, отталкивая всех остальных, и, по сути, разучились общаться с миром внешним, а те же Свисток с Амиром и не умели этого никогда. И сейчас они чем-то напоминали мне людей, выздоровевших после тяжкой болезни и делающих первые шаги за пределами квартиры. И вовсе не все из них так уж держались за идею Кости и дальше жить кучей. Первой о том, что она хочет уехать в кибуц, заявила Лина.

— Это вы технари, а я тренер вообще-то, — сказал она раз, когда мы все сидели в том самом баре, куда Федька повел меня в первый раз, в «Роке». — И мне не хочется жить здесь за забором. Вы хоть сами поняли, что имеете в виду? Ну да, тут все классно, чисто, безопасно, но за забором ничего нет. Вообще. Куда вы отсюда поедете? Вы же сами волком взвоете через пару лет. Пустыня вокруг, и все.

— Ну а что ты предлагаешь?

— Я с ними улечу, — сказала она, кивнув в нашу сторону.

— Лин, но мы всегда вместе, — заметила Кавайка, в очередной раз закинув все свои косички за спину.

— И похоронят нас всех вместе и в один день? — Лина засмеялась. — Кавай, мы же взрослые люди… некоторые из нас, — это намек на то, что Лине двадцать семь, а Кавайке девятнадцать. — Сколько мы так протянем до того, как начнем собачиться друг с другом? Все, я решила, и это окончательно.

Побухтели, даже немного поругались, хоть и без лишних эмоций, но Лина уперлась. И за день до того, как наше обучение закончилось, перебралась к нам в гостиницу. Приехала на велосипеде, с сумкой и рюкзаком. Кстати, велосипед оказался последним аргументом в моем внутреннем споре, так что я решился, доехал на автобусе до «дилера» и купил там скутер. «По тревоге выдвигаться», как я сам себе объяснил покупку. И уже на следующее утро сделал на нем три рейса, два с нашими сумками на аэродром, а третий, понятное дело, с Настей.

К этому утру на борта коптера нанесли по нашему заказу эмблемы «Кибуц 1», так что можно считать, что все, что требовалось в городе, мы сделали. Боб на редкость официальным голосом поздравил нас с окончанием школы, в айди добавили информацию о том, что мы вполне себе сертифицированные пилоты, ну а дальше осталось только дозарядить батареи «под пробку», закинуть скутер и велосипед в багажный отсек, забросить сумки и прочее в салон и попрощаться.

За шесть дней почти постоянных полетов с машиной мы уже свыклись. Управление простое, даже отсутствие автопилота не мешает жить особо. Коптер стоял уже на открытой площадке, приготовленный к передаче новым владельцам, так что Настя просто раскрутила винты и оторвала его от земли. Запретная для полетов зона прекрасно видна на экране навигатора, так что она взяла самый законопослушный курс из возможных и повела машину на юг, домой.

В кабине непривычно тихо, вместо звука турбин и прочего, от чего в вертолетах спасали наушники, тут просто жужжание и стрекот винтов. Связь подключили к гарнитуре шлемов, обычных военных, тех, что выдали в кибуце. Пусть мы и высоко, но экипировались как на войну, на всякий случай.

— Над дорогой пойдем, — сказала Настя.

— Как скажешь, наслаждайся, — я усмехнулся.

— Ты так говоришь будто это что-то плохое. А я чувствую себя снова на своем месте. Это то, можно сказать, для чего я создана.

— Создана ты… гм… я бы сказал для чего, если по соотношению талантов, но да, летать у тебя тоже хорошо получается.

— Сейчас за борт вылетишь, остряк-самоучка.

Мы поднялись на триста метров, тень от коптера, удивительно контрастная под ярким солнцем, бежала параллельно дороге, под нами тянулась знакомая каменистая пустыня, которая уже вскоре, да, на коптере именно вскоре, начала превращаться в степь. Права Лина, кстати, как-то я раньше даже не подумал о том, что из Цитадели и выбраться некуда. Не потому что не выпускают, иди на здоровье, а потому что нет вокруг ничего. Место под тот самый реактор, как я понимаю, выбирали от всего подальше. Вот и выбрали. Хочешь — езжай в пустыню и рапторов с ящерицами стреляй и делай с ними потом, что хочешь, потому что они еще и несъедобные. А больше в пустыне и нет ничего, кроме колючек.

Правда, куда ездить из кибуца, я тоже до сих пор не выяснил, но там есть хотя бы ощущение бескрайнего простора, мир открыт, пусть и открыт всем ветрам и всем проблемам, но вот стены нет. И это важно. Нет, на город я его уже точно не променяю.

Время от времени тут и там виднелись оранжевые аэростаты, висящие в паре сотен метров над землей, и под каждым контейнер такого же цвета. Это и есть местная навигация, сигналы с нее и принимаются. В сильный ветер, понятное дело, сигнал слабнет, передатчики к земле пригибает, в штиль усиливается, когда тонкие полимерные тросы тянутся от земли вертикально, но даже такая лучше, чем совсем никакой. Правда, ближе к населенным пунктам маяков больше, а подальше от них точность снижается, но все равно остается достаточной для того, чтобы хотя бы примерно понять, где ты и куда двигаться дальше. Нет, это не джипиэс, ракеты по этим сигналам не наведешь.

Скорость двести двадцать, самая оптимальная для сбережения заряда батарей, коптер прет как по рельсам. До кибуца триста шестьдесят, так что через полтора часа мы уже вышли к дому, а там я взял управление у Насти — захотелось осмотреть окрестности, а то живу и ни черта вокруг не знаю.

А в окрестностях много чего нашлось. Какие-то на удивление плотно засаженные плантации, насосные станции со скоплениями солнечных панелей, ветряки-генераторы, целые стада скота, пасущегося на огороженных выгонах, причем я так толком и не понял, что это за скот: массивные туши бурого цвета, вроде даже без рогов, меньше коровы, если сравнить с человеком, там рядом один гулял, но куда больше свиньи и уж точно не бараны. Прокатанные грунтовки, соединяющие все это в некую сеть, пылящие по ним грузовики и трактора с прицепами. А серьезно так кибуц развернулся, как я посмотрю, почти все вокруг освоено. Только восточное направление, то самое, откуда пришли хавики, было куда пустынней. Не успели туда расшириться или что другое? Может, там воды меньше?

На коптер смотрели с земли, иногда махали руками, а я честно так же махал в ответ, хоть этого никто и не видел. Даже патрульный пикап обнаружил, стоящий на высотке дальше к югу, возле самой дороги, и вышел с ними на связь, похваставшись обновкой. И уже потом свернул в сторону городка, высматривая территорию главмеха и обещанную площадку на ней.

— Я посажу, — сказала Настя, снова забирая у меня управление.

Коптер легко и плавно сбросил скорость, затем завис, накренившись назад, выровнялся и начал опускаться. Через стекло в полу хорошо было видно место посадки, Настя опускала машину прямо на середину «Н», нарисованной в круге. Колеса мягко коснулись земли, машина чуть просела, жужжание электродвигателей смолкло, а винты, замедляясь, вращались вхолостую.

— Получи, деревня, трактор, — объявил я, выпрыгивая из кабины, подошедшему Стаканову.

— От деревни слышу, — нашелся он с ответом. — Как оно?

— Летит, не падает. И в хозяйстве чистая польза.

— Ну, это мы посмотрим, — не нашел он в себе душевных сил согласиться. — Ладно, принимаем на баланец. А это кто? — он повернулся к вылезавшей из кабины Лине.

— Новый и безусловно полезный член общества.

— Давай скутер вытащим, — сразу подошла ко мне Настя, вызвав смутные подозрения в ее мотивации.

Помог Стаканов, вдвоем мы легко подхватили двухколесную машину и поставили на землю.

— Мне сюда и обратно каждый день ездить придется, — Настя стащила шлем и, зажав его между колен, начала поправлять волосы. — До ПБУ ты и так дойдешь, недалеко.

— Понял, спасибо.

— Ходить полезно.

— Да что ты говоришь?

— Тебе полезно, — уточнила она. — Ладно, мне надо переодеться, и затем вернусь, хорошо? — повернулась она к Стаканову.

— Только скорей, мне потом еще на третью плантацию ехать. Я человека дам, пусть вас развезут. Сень! — позвал он кого-то. — Давай сюда со своим транспортом, дело есть.

Сеня, оказавшийся молодым, лет шестнадцати, пацаном, подкатил на шестиколеснике, то есть кваде с двумя задними осями и кузовом. Мы побросали в кузов все вещи и велосипед Лины, сама она уселась Сене за спину, который тут же рванул с места, даже не спросив, куда ехать надо, а мы покатили на скутере следом. По пути все же пришлось его обогнать и махнуть рукой, чтобы за нами следовал.

У дома мы его отпустили обратно, Настя сказала, что доедет сама. Ну ладно, пусть ездит. Мы пригласили Лину пока в дом, предложили кофе, от которого она не отказалась, Настя бросилась переодеваться, а я просто стащил всю снарягу и налил кофе всем троим.

— Что дальше? — спросила Лина.

— Дальше дойдем до местной власти, там я тебя сдам с рук на руки, а сам пойду на службу. А ты там обсуждай с ними — что умеешь, что хочешь и что тебе за это будет.

Перед домом остановился джип, и вскоре через открытую дверь в дом вошел Федька.

— Здорова, — объявил он, — видел, как летели. — Он был в форме, с оружием, правда, только с пистолетом, автомат, наверное, оставил в машине. — Знакомь!

— Лин, этот бабник — мой старый друг Федор, я уже рассказывал, где мы с ним встретились, — она кивнула. — А это Лина, я тебе про их компанию тоже рассказывал, «хакеры из Гадюжника», помнишь?

— Ну… да…

Я не дал ему до конца выразить недоумение и добавил:

— Они, оказывается, следом за мной пошли. И тоже здесь.

— Все здесь?

— Все в городе остались, одна я сюда, — Лина встала со стула и протянула Федьке руку.

А у того что-то глазки загорелись. Бабник Федька, с этим не поборешься.

— Тогда в правление вас? — тут же вдохновился он. — Я подвезу.

— Ты в любом случае подвезешь, даже если не захочешь. Кофе будешь?

— Давай, если не жалко, — он уселся на стул, причем стратегически ближе к Лине. Началось.

— Лин, он приставать и клеиться будет, — предупредил я ее. — Федь, она тебя может побить за назойливость.

— Предупрежден — вооружен, — ничуть не смутился Федька. — Ты кофе-то налей.

Настя выскочила из ванной переодетая и заново причесанная, сказала:

— Всем до вечера, — и пошла к двери, но я ее остановил.

— Автомат возьми. Если придется летать, то пусть с тобой будет. А вообще надо автомат и бэка в коптере постоянно держать, пусть вообще там живет. И комплект выживания.

— Насть, вообще-то да, — поддержал меня Федька. — Тут в степях сама видела кто живет. И рапторы — это не все. Здесь без оружия не ездят, даже в грузовиках у всех что-то есть. А то ты прямо как в сказку попала.

Действительно, мы начали в городе отвыкать от оружия, и в кибуце тоже его мало кто носит. Но именно в кибуце, а летать придется над степью, причем дистанции полета могут быть разные. Кстати, летать по-хорошему пока вообще нельзя, в коптер надо комплект выживания положить постоянный. И с рацией выяснить — докуда она вообще дотягивается? Дальность полета у коптера большая, получится оттуда до своих докричаться, случись что?

Ожидал, что Настя из чистого упрямства начнет возражать, за ней это водится, но она не стала. Открыла шкаф, вытащила из него автомат и подсумки с магазинами, а потом еще и кобуру с пистолетом надела на ремень. Впрочем, что ей возражать, если она к самой Тьме в Углегорске летала, а после этого и на нас двоих приключений хватило. Это она так, расслабилась просто.

Тихо зажурчал моторами скутер, и я увидел через окно, как Настя уехала. Все же удачно я скутер купил, хоть она и возражала. Правильно не послушался.

— Федь, ты не отвлекайся, — повернулся я к нему. — Какие новости, пока меня не было?

— Значит, отделение разведки утвердили, и я в нем, это первое, — Федька загнул палец. — Власов переходить в него отказался, не хочет в зарплате терять. Так что в штате только двое, ты да я, да мы с тобой.

— Не пошел Серега? — я чуть удивился. — Хотя авантюристом он и не был никогда.

— Этточно, — кивнул Федька. — Поначалу что-то гоношился, но сейчас дырки бурит и ничего не хочет. Еще женщина у него завелась, держит его за фалды, как я прикидываю.

— Ладно, найдем еще кого-нибудь.

— Куда? — спросила вдруг Лина.

— У нас тут маленькое войско есть, помимо ополчения, — ответил я. — Тринадцать человек всего, если не считать гражданских связисток. Вот в нем сформировали отделение разведки… скорей звено, но один человек не пошел. Тоже наш знакомый старый, по другому миру.

— Меня возьмите, — вдруг заявила она.

— А что умеешь? — поразился Федька.

— Он нас учил, — Лина показала на меня пальцем. — И даже на дело водил.

— На дело? Это на какое? — Федька уставился на меня.

— Бордель педофильский зачистили. И заодно опер, который их крышевал, под раздачу попал. Да там это все в порядке нормы, то еще место. Лин, — я снова посмотрел на нее, — я не уверен, что ты вот так прямо готова. Там знания совсем другие нужны.

Правда, я из целой кучи гражданских дилетантов организовал и выучил вполне себе боевой и эффективный отряд. Но вот девушка из него, по прозвищу Солдат Джейн, погибла во время нашего последнего прорыва. И это то, что я простить себе не могу. И мне не хотелось бы повторения подобного. Да, Джейн забрала Тьма, а здесь Тьмы нет, но если ее застрелит какой-нибудь хавик, будет лучше?

— Какие? — спросила она.

— Военная подготовка. У тебя ее нет. Может, тебе лучше тренером начать? Наверняка ведь нужны.

— А как эту подготовку получить?

— В ополчение вступить для начала, — ответил за меня Федька. — Тогда будут занятия. Потом можно посмотреть.

Он тоже не горит желанием принять Лину в ряды и дать ей возможность рисковать головой вволю. Здесь вообще женщин в войске нет, если не считать связисток и операторов дронов, но Лина точно не такую службу имеет в виду.

— Все верно, иначе никак, — поддержал я его. — Ладно, допиваем кофе и поехали.

Мы с Федькой довели Лину до Марины Владимировны, где она и осталась, а сами покатили на ПБУ. Бывший мой пикап уже стоял под навесом, демонстрируя дополнительный набор бронеплиток на бортах и вертлюг с пулеметом, правда, не крупняком, а единым, восьмимиллиметровым.

— Видал? — сказал Федька, показав на машину. — Вроде как под нас выделили.

Я заглянул в кузов. Там появилось четыре кресла, крепления под патронные короба и инструментальные ящики. Еще свернутая масксеть обнаружилась. А вот тент с кузова исчез, с пулеметом под ним никак.

— Нормально вроде, — кивнул я. — Катался?

— Конечно. А вот джипаря трофейного не отдали, в хозяйство ушел. Починили и на второй день оприходовали.

— Да и черт с ним.

Валерия нашли в штабе. Его и еще одного бойца, которого когда-то представили как Савчука, худощавого рослого парня с широченными плечами и мрачным лицом. Тот зачем-то перекладывал гранаты из двух ящиков, вынимая их и расставляя рядочками на столе. Валерий сидел над картой с задумчивым видом.

— Все, пригнали коптер, — объявил я, входя в комнату. — Не знаю, как будешь его с властью делить, но пользоваться можно.

— Поделим как-нибудь, — он отвлекся от карты. — Наши задачи по приоритету идут вторыми после экстренных медицинских случаев. Я тут ваши маршруты прикидываю. Власов отказался, ты в курсе?

— Федор сказал, — кивнул я на своего приятеля. — Еще бы один человек нужен, но ты народ лучше знаешь.

— Подберем кого-нибудь, есть пара кандидатур. И желающие есть, просто штата не было. А пока строчка не заполнена. Смотри, — он жестом пригласил сесть за стол. — Хавики проходят вот по этому шоссе в основном, между американской территорией и Бартер-тауном, — он показал отметки на карте. — Забирая к Бартер-тауну.

— Бартер-таун? — удивился я. — Это из «Безумного Макса» вроде.

— Точно, из кино, в честь него и назвали. Поселение на перекрестке, со свободными нравами. В основном на торговле живет. Все общины специализируются на чем-то своем, а нуждаются во всем.

— Я думал, что через Цитадель торгуют.

— Не всем удобно и не всегда, сам видишь, что Цитадель по факту на границе заселенных территорий, — его палец сдвинулся на другую отметку. — Мы через Бартер-таун сами много продаем. Но там правила такие, что все добро пожаловать, хавики вокруг не хулиганят, им самим невыгодно отношения портить, старшие им за это яйца открутят, если вдруг отношения испортят. А вот проезд через территорию доступен всем, поэтому им проще вот здесь забрать в ту сторону, проскочить кусок в безопасности, и там даже от преследования можно укрыться, потому что все признают территорию нейтральной, воевать там нельзя.

— А что за население в Бартер-тауне?

— Смесь, отовсюду публика. Воздух свободы и все такое. Но сам видишь по карте, что нечто подобное должно было тут проявиться. Будь нас тогда больше, когда городишко заложили, сами бы там отстроились. Дорога практически во все территории от них есть.

— Это что ты пометил? — спросил я, ткнув в два кружка.

— Это две естественные узости, которые им миновать трудно, если ехать не по шоссе. А шоссе можно перекрыть ближе, вот здесь, если верить карте, — он показал точку. — Но я сам там не бывал, местность нужно доразведать.

— Согласен. Но я бы начал с установки вооружения на коптер.

— Это уже решили, завтра начнем устанавливать, два пулемета под это дело выделили, на каждый борт.

— Стрелков обучать надо, пальбы с воздуха от наземной сильно отличается. Есть немалый опыт этого дела.

— Будем учить, — кивнул он. — Куда нам деваться… Но точки засад тоже лучше отработать.

— Какие пулеметы, кстати?

— Единые. Крупняков у нас мало, на все не выделишь. Даже на новый рейдовый пикап единый поставили.

— Он же броню не пробивает.

— Нет лишних просто.

— Снимите с одного из постов, они все равно никак не задействованы. Вот там они как раз лишние, а на машине такой остро необходим. АГС никакого нет?

— Нет. Есть ружейные гранатометы, их можно как подствольники ставить.

— А почему я даже не видел?

— Не знаю, — он пожал плечами, — у нас есть. Кстати, на послезавтра огневая запланирована, так что готовься зачеты сдавать.

— Да уж как-нибудь, — да, как-то я лихо вливаюсь в службу, даже не знаю, что на вооружении есть. Правда, тут больше не ко мне претензия, а к мудрому командованию.

— Мины есть?

— Направленные, вроде «монок», по радиоканалу. Другие не делают. Никаких закапываемых.

— Ну, хоть так. Так как насчет крупняка? Он точно на машине стоять должен, не в будке. И не будет никаких атак в боевом строю на кибуц, пустое дело держать там крупняки.

— Ладно, подумаю.

— Надо быстро думать, чтобы машина к рейдам была готова как можно быстрей.

— Сегодня определюсь. Так, теперь конкретно тебе задача: план проведения воздушной разведки. Цели, маршруты, ресурсы.

— Да, — вспомнил я, — надо бы в коптере постоянную укладку держать, набор выживания. Есть короткие автоматы?

— Есть. Дам. И вообще давай список, что нужно. И завтра с утра давайте на первый вылет, причем так, чтобы еще и зону приема и передачи рации определить.

— Хорошо. Ладно, я пока списочек укладки составлю.

— Я тебе по жратве помогу, — сказал молчавший доселе Федька. — Ты и не в курсе, что тут за консервы и пайки.

Список мы набросали за полчаса. Можно и быстрей, но не торопились, прикидывали так, чтобы ничего не забыть. Даже поспорили про экипировку немного. Летать придется ведь не только на войну, так что пилоты, то есть Настя и я, надевать бронежилет будут не всегда. Но если сел на вынужденную во время «мирного» полета, то нужен броник? От хищников он так себе поможет. А если летишь на боевой, то бронежилет и сам наденешь. Но вот если полетел «мирно», а проблемы оказались военными? Тогда вопрос.

Да и Валерий от мысли о том, что надо отдать на сторону два бронежилета, тоже не в восторге, у него в оружейке особого изобилия нет. В общем, я решил пожертвовать на это дело два наших трофейных. А вот укороченные автоматы все же выбил. Он с ними проще расстался, потому что спрос на них невелик, степь кругом, короткий ствол особо ни к чему, разве что снайпер может вооружиться подобным, как вторым оружием. Бэка в четыре запасных магазина, дымы, шумовые гранаты, ракеты — этого всего хватало. По паре гранат боевых. Подвесная, рюкзаки, запас еды и воды, такой, чтобы нести с собой можно было. А аварийную коротковолновую рацию Валерий сам к списку присовокупил, я просто не знал, что такие тут тоже есть. Вроде обычной короткой, но больше, и с режимом аварийного бустера, то есть она способна с пару десятков раз послать очень сильный сигнал. И к ней аварийный маяк — воздушный шар с баллончиком газа и длинным тонким тросом, который можно было поднять до ста метров, и под которым висел компактный, но очень мощный передатчик.

Как-то совсем в привычную суету окунулся. Война — она в большей степени хозяйствование, чем сама война. И боев с командованием за ресурсы больше, чем с врагом. Тут хорошо еще, что я не самый главный по военной части, а вот на базе в Грейт-Фоллз ум за разум заходил, как организовать, снабдить и превратить в боеспособное подразделение практически случайных, совершенно гражданских людей. И превратил ведь, действительно превратил, до сих пор горжусь.

Потом сложил весь аварийный комплект в сумки, а перед тем, как тащить его в джип, еще раз наехал на командира по поводу крупнокалиберного пулемета на рейдовую машину. Пусть не расслабляется. И это действительно важно. На коптер можно ставить единые, там обстрел будет вестись сверху, на машинах защиты с этого угла нет. Там даже боезапас важней, а у единого ленты по двести и четыреста, перезаряжаться можно нечасто.

— И да, товарищ маршал, еще вопрос разрешите? — обратился я к Валерию.

— Чего?

— Моей подготовкой вообще кто-нибудь заниматься намерен? Я матчасти не знаю, а ты ее в оружейке запер и дышать в ту сторону боишься. Мне себя и людей готовить надо.

— Людя, — уточнил тот, показав пальцем на Федьку.

— Людей. Ты Настю забыл, пилот тоже должен уметь.

Тут он и вправду задумался. Затем сказал:

— Людей отвлечь сложно, но Федор уже со всем знаком. Вот вы друг друга и учите. Что надо — возьмите. Федь, ты сам знаешь, где стрельбище.

— Вот сейчас и давай, — заявил Федька. — И командование от мудрых мыслей отвлекать не будем, и время с пользой проведем.

Командир, похоже, никак не может усвоить мысль о том, что я сюда только провалился. И каким бы ни был опытным, все равно с местным оружием и экипировкой не знаком. Он меня как-то сразу за ветерана принял и соответственно в свои планы вносит. А мне бы поучиться. Я даже местной индивидуальной аптечки не знаю, что уже никаким боком. Не знаю толком даже как с рацией обращаться. Тут же все по-другому, вообще все.

Поэтому нам выдали сразу несколько единиц оружия. Снайперку, единый пулемет и легкий, и тот самый гранатомет, который пока стоял на ложе с раздвижным прикладом, но который можно было снять и смонтировать на цевье. Ну и надо отдать должное, на боеприпасы не поскупились, учиться так учиться.

Дальше Федька повез нас обоих к северу от кибуца, где мы выехали на плоскую длинную площадку, окруженную валом. Ее разровняли, а снятый грунт на него и пустили. Максимальная дистанция на стрельбище в шестьсот метров, для снайперки хотелось бы побольше, но что есть, то есть. Мишени из тонкого пластика песчаной расцветки, вроде как в камуфляже. А вот гонгов нет почему-то. Потом сообразил почему — они тоже были бы пластиковыми и просто не звенели от попаданий. Так что Федька смонтировал на треноге электронный дивайс вроде камеры с сильным увеличением и навел его на первую мишень, на стометровке.

Сначала я пристрелял свой автомат со штатной оптикой, до этого до сих пор руки не дошли, что совсем ни в какие ворота. Разброс с упора шел совсем небольшой, даже удивительно. В минуту укладывался, примерно. Так что с автоматом закончил быстро, я к нему уже привык более или менее. Легкий пулемет, то есть тот же автомат, просто чуть измененный и с сошками, тоже ничем не поразил, никакой особой разницы.

А вот пулемет заинтересовал больше. Патроны калибра восемь миллиметров были двух видов: винтовочные и пулеметные, и Федька сказал, что пулеметные дают запланированный разброс. Прицел оптический, никакой переменной кратности, увеличение два с половиной, надо привыкать. Пристрелялся с ним сразу на триста, потом перенес огонь на шестьсот. Отдача опять же компенсируется, вес небольшой, можно даже с рук стрелять. Насколько я понимаю, тут компенсация отдачи — вынужденная мера, как следствие небольшого веса оружия. Воткни в него мощный патрон, и оно и плечо отобьет к черту, и скакать будет. Но вообще пулемет впечатлил, по мощности вполне сравним с ПКМ, а может даже и превосходит.

Дольше всего возился с винтовкой. Двадцать патронов в магазине, хорошая эргономика, малый вес. Тут действительно можно таскать с собой и винтовку, и короткий автомат, перегрузки не будет.

Электронный прицел вроде бы сам вводил поправки по дальности, причем довольно точно, но саму дальность надо задавать вручную, никакого совмещенного дальномера в нем не было. С сошек я сразу получил примерно половину минуты на ста, ну и дальше разброс рос соответственно, таблицы от мира к миру точно не меняются. Поскольку в прицеле имелась и сетка, я подумал, что электроника может и дуба нарезать, так что я нашел способ отключить автоматическую поправку и пробежал по всем дальностям уже так, по сетке, хотя бы примерно запоминая поправки.

Закончил все гранатометом, достаточно быстро приловчившись укладывать гранаты близко к мишени на трех сотнях и ближе. Прицел у оружия простой, рамочкой, никакой оптики и электроники. Кстати, оптика вообще здесь не поражает, похоже, что почти кустарно делается, а электронные прицелы, по ощущению, собраны из чего-то другого.

Потом перебрались к столу под навесом, где занялись сборкой-разборкой, а потом и чисткой. Дальше пошел ликбез по связи и аптечкам, после чего решили, что на сегодня хватит, а то новые знания перестанут в голове утрамбовываться, теряться начнут кусками по дороге. Вызвонил Настю, узнал, что она еще возле коптера, и сказал, что мы сейчас подкатим. Но сначала завернули в ПБУ сдать оружие и остатки патронов, то, что не расстреляли.

Потом погнали к нам домой, где я взял бронежилеты и оттуда уже к Насте, которая по времени как раз должна была заканчивать. Кроме нее, у коптера я нашел еще двоих мужиков в рабочих комбинезонах, которые на балках крепили вертлюг для пулемета. Очень кстати мы подъехали, потому что я тут же полез внутрь и прикинул сектор обстрела, а заодно и прикладку, после чего тут же попросил укоротить основную балку, на которую встанет вертлюг. Но так конструкция толковая, можно даже прямо по курсу стрелять.

— Завтра вторую поставим, — сказал один из механиков. — Вторую уже проще будет, это первую изобретали тут все хором.

Настя сидела в пилотском кресле, листая в планшете мануал по ремонту. Авиационных механиков у нас тут тоже нет, но и в конструкции ничего сложного, обучится кто-нибудь.

— Нам завтра уже полетать придется, — оповестил я ее, заглядывая в кабину.

— Да запросто, — она отключила планшет. — Дома дочитаю. Поехали, что ли? Только ужина дома нет, сам понимаешь.

— В кафе?

— Давай в кафе. Федь, ты с нами?

— Конечно, — изъявил он готовность присоединиться. — Мне твой муж сегодня ужин по-любому должен, как наставнику и опекуну.

— Сейчас, я только аварийный комплект в коптер свалю, завтра надо будет прикинуть — как его размещать грамотно. И большая аптечка нужна, это в медпункте брать надо, как сказали.

Автоматы на сиденьях сбоку можно пристроить, сварганить какие-то крепления и приклеить, как тут все делается, а за ними, у перегородки, вполне можно разместить рюкзаки, только придумать, как их притянуть, чтобы не елозили во время полета. А на них прямо нацепить подвесные с магазинами, должно влезть. В общем, мы в три головы поприкидывали, и я даже придумал, что именно завтра нужно просить сделать. Несложно, в общем-то.

Рабочий день уже заканчивался, народ разъезжался, ну и мы влезли в джип, после чего Федька повез нас на заслуженный отдых и свой заслуженный ужин. Нет, правда заслужил, я хоть разобрался — что к чему и как.

Зной к вечеру спал немного, так что мы сели на веранде кафе, выгнав в свои айди местное меню. И тут прогресс наблюдается. Киберпанк какой-то, или не знаю, как правильно это называется, когда с одной стороны вся атрибутика «Безумных Максов», а с другой — кругом прогресс и всякие высокие технологии.

За столом осознал, что здорово голодный, всерьез так. Поэтому заказал и салат, и мясо, и пива попросить не забыл, да и Настя с Федькой от меня не отстали, разве что Настя рыбу взяла.

— Рыба тут свежая? — спросил я у Федьки.

— Не, замороженная, с моря возят, в Бартер-тауне покупаем. Мясо свое, да.

— Кстати, вот про мясо… а что тут за скот? Я сверху сегодня посмотрел на стадо, но ничего не понял.

— Вывели что-то, их тут коровцами зовут. Тут все выведено, говорил же. Генная инженерия и все такое подобное. Ни корова, ни свинья, мяса много, молока много, в естественных условиях, говорят, не выживет. Даже рогов нет. Рапторы разжиреют. Только на выгонах пасут и корма дают. Зато вроде выхлоп с них колоссальный, чуть не целиком съедобны.

— Собаки тоже искусственные? — спросила Настя. — Они тут все одной породы.

— Не, тут все не искусственное, а типа смоделированное, — Федька, быстро прожевав порцию салата, мотнул головой. — Но собаки, как и кошки — это что-то из генетического банка, просто восстановили две породы, они тут и раньше водились. А вот коровцев этих как раз смоделировали. Прикинули, что нужно и что будет лишним, вот и получились такие бродячие мясные фабрики. Есть еще типа овец что-то, их больше хавики разводят, любят, может, к ним табуретку подставлять не надо, у нас тоже немного есть. Но не стригут, только на мясо и сыр овечий. О, Лина идет, — поднял он глаза.

Точно, Лина, и направлялась прямо в кафе. Мы помахали ей руками, она кивнула и через минуту оказалась за нашим столом.

— Как у тебя? — спросил я. — Что с жильем?

— С еще девочкой домик делим, она тоже одна, дальше видно будет. Нормально. Девочка здесь работает, кстати, на кухне. Лиза зовут, не знаете?

— Я знаю, — кивнул Федька. — Кругленькая такая, точно? — он даже руками изобразил «кругленькость».

— Да, она.

— Куда устроилась?

— Учителем физкультуры в школу предложили.

— Нормально, — сказал Федька, — учителям прилично платят.

— Я знаю. Но… блин… ребят, мне бы к вам как-нибудь, а? Ну серьезно. У вас же есть место, вы сами сказали, отказался кто-то.

Ну вот, снова здорово, опять почем за рыбу деньги.

— Лин, вот смотри, — я посмотрел ей в глаза. — У нас отдельное звено, нужно три человека. Водитель, он у нас есть, — я показал на Федьку. — Это не обсуждается, потому что он и есть водитель, и был водителем. Еще командир и он же снайпер. Ты снайперскую винтовку в руках когда-нибудь держала?

— Нет, — спокойно ответила она. — Но есть третий.

— Третий у нас пулеметчик. А пулеметчик должен быть большим мужиком, которому легко таскать пулемет.

— У вас пулемет на трубе стоит, я видела. И даже в кузов забралась, меня пустили. Ничего в нем тяжелого нет.

— Это в машине. А еще у него будет легкий пулемет с собой. И еще он должен справляться с гранатометом, у нас даже четвертого человека нет.

— У вас еще нет того, кто окажет медицинскую помощь, — сказала она.

— А ты окажешь?

— А кто всю коммуну лечил? Я медсестра с дипломом, и потом сама много чему научилась. А кто, интересно, половине Гадюжника помощь оказывал? — она заметно разозлилась. — Ты на самом деле думаешь, что мы только хаком торговали и планшетами? Я одних пулевых ранений видела больше, чем военный хирург!

— А почему ты в правлении этого не сказала? — удивился Федька.

— Потому что сразу поняла, что меня тогда оставят в городке. Поэтому взяла паузу до завтра подумать. Сказала, что может сама что-то предложу. Вот до утра у меня как раз время на размышления.

Вот тут озадачила. Свой «корпмэн» в группе очень нужен был бы, особенно учитывая факт, что мы планируем именно дальние рейды. Но фельдшер-пулеметчик тоже не очень. Оптимальный размер группы вообще четыре человека.

Мое молчание все поняли. Вся наша троица люди опытные, побывавшие во всяких переделках, так что ценность медика в группе оценить могут. Лина терпеливо молчала.

— М-да, — сказал я в конце концов. — Даже не знаю, что сказать.

— Я знаю, — Лина посмотрела на меня. — Тебе надо завтра туда идти со мной и сказать, что специально сманил меня из Цитадели для того, чтобы в отряде был медик. Надо их уговорить, а затем научить меня всему, чему нужно учить. А что касается физической формы, то вы просто сами потягаться со мной попробуйте.

— Лин, тебе точно эти приключения нужны? — спросил Федька. — Спокойно жить разве не лучше?

— Давай хоть о смысле жизни не будем, хорошо? Я уже взрослая девочка, могу сама за себя решать. Вас должно заботить то, чтобы я требованиям соответствовала. И все. Справляюсь — значит могу работать.

Настя не вмешивалась. Да и куда ей вмешиваться, если она даже в Углегорске на разведку Тьмы летала в одиночку, на фанерном По-2, причем сама себе такую работу организовала. И Лину она понимает, как я вижу, но и поддерживать тоже не хочет.

— У тебя жена — пилот, — тут же обрушила весь ее нейтралитет Лина. — Летает везде, там тоже опасно. Тогда какого хрена, так сказать?

Настя сделала вид, что не услышала. Но Лина обратилась уже конкретно к ней:

— Насть, скажи им, что они уперлись как бараны, а?

Настя даже чуть вздрогнула, но потом все же сказала:

— Володь, ты не можешь за нее решать. А я не могу тебя поддерживать. Давайте, сходите к Николаевичу, поговорите.

— Это сперва к Валере надо, — задумчиво сказал Федька.

— Не-а, в финале к Николаевичу, — покачал я головой. — Валера только в рамках штата может решать, а штат спускает Николаевич. Но начать — да, надо с Валеры. И так и подать, что человека специально привезли, она согласна только так, а иначе к своим в Цитадель вернется. Но, Лин! — я посмотрел на нее. — Без сдачи всех экзаменов по матчасти, тактике и прочему — и речи быть не может о рейдах. Договорились?

— Договорились.

Лина во многом права. Она жила в таком окружении, где просто девочка точно не выживет. Заброшенный, насквозь криминальный район депрессивного города, даже не гетто, а куда-то еще ниже, ближе к абсолютному дну, район, где торгуют наркотой и стреляют друг друга почем зря. После чего не очень обратишься в больницу, приходится искать других медиков. И Лина, по факту, ходила со мной на убийство. Пусть и очень, очень плохих людей, которые не заслуживали другой судьбы, но все же убийство. И она там действовала… как учил. Может и дальше учить?

— По рукам тогда.