Глава 15

И все-таки я стал слишком опасным преступником, чтобы меня так просто отпустили. В этом довелось убедиться очень скоро. Мы проехали парк, затем по параллельной улице мимо здания ОВД, пересекли дорогу с односторонним движением и на следующем перекрестке выехали на широкий проспект. Когда сзади послышался вой сирен, я сполз по креслу, стараясь оказаться ниже уровня окон. Таксист покосился на меня в зеркало, но продолжил путь, не снижая скорости. Два автомобиля полиции на большой скорости обогнали нас и унеслись вперед. Следующие несколько минут все было тихо, мы подъезжали к нужному кварталу, и я почти успокоился. Засада ожидала в конце пути, на последнем перекрестке. Попутные нам полосы движения перед ним были перекрыты усиленным нарядом ГИБДД. Сразу два инспектора останавливали все машины подряд и отправляли к обочине, где их быстро осматривали сотрудники патрульно-постовой службы. Все были в полной боевой экипировке: бронежилеты, шлемы, оружие. Таксист замедлил ход, заранее перестраиваясь в правый ряд. Активатор прыжка уже давно перезарядился, поэтому ждать я не стал и сразу нажал кнопку. Вспышка.

Наше такси снова было в десяти минутах от перекрестка с кордоном. Само мое «возвращение» осталось незамеченным таксистом, но не мной. В этот раз я натурально оглох и ослеп. Из чувств остались только боль и вкус. Я провел несколько мучительных минут, прислушиваясь к ощущениям. Ноющая боль в плече, вкус крови во рту и вибрация движущегося автомобиля – вот и все, что удалось распознать. Было страшно, но я старался сохранять спокойствие, повторяя про себя, что такое уже было и скоро все пройдет. И, действительно, темнота в глазах начала постепенно рассеиваться. Слуха не было, но он тоже вернется.

До перекрестка оставалось около полукилометра, и я начал озираться в поисках вариантов. Наконец, заметив впереди въезд в узкий проулок, попросил водителя свернуть там. Тот пожал плечами и что-то сказал. Я не слышал, но на всякий случай повторил просьбу. Таксист кивнул головой и снова ответил. Оставалось надеяться, что он понял и согласился. Иначе снова придется воспользоваться активатором прыжка, но в этом случае у меня, наверное, уже просто лопнет голова.

Водитель выполнил мою просьбу и, свернув в проем между домами, сразу остановился – проезд был завален ржавыми трубами и арматурой.

– …альше не п… хать… ам… идишь, – мне удалось расслышать некоторые его слова, слух возвращался, как всегда, с запозданием.

Кивнув таксисту, я вышел из машины и, сгорбившись, прошел во дворы. Так, теперь бы только хватило сил добраться до нужного дома. А ведь его еще надо найти, с этой стороны я сюда не приходил.

Мне пришлось долго слоняться между старыми домами, изредка пугая внешним видом прохожих, но, в конце концов, удалось выйти к знакомому магазинчику. От него добраться до нужного адреса уже было несложно. Я немного задержался на автомобильной стоянке перед домом. Подождал момента, пока во дворе не окажется людей, и прокрался в подъезд. Поднялся на третий этаж, открыл дверь и, старательно не наступая на пыльный коврик у двери, вошел в квартиру моряка.

Здесь все было так же, как и в мой последний визит, месяца полтора назад. Дощатый пол с облупившейся краской, выцветшие обои, минимум мебели и всякие морские штуки, сваленные в углу одной из двух комнат. Я запер дверь, прошел в зал, выглянул в окно и приоткрыл форточки, чтобы выветрился затхлый запах. Так, теперь надо посмотреть, что там с моей рукой. Онемение прошло, но плечо ужасно распухло. А ноющая боль, казалось, разошлась по всей левой половине тела. Порывшись в настенном ящичке в ванной, я нашел йод, бинты и аспирин. Других таблеток на роль обезболивающего не было, но, подумав, решил отказаться и от этих. Вроде как аспирин кровь разжижает, а мне сейчас нужен был обратный эффект. Ладно, потерплю.

Куртка снялась легко, но вот стянуть футболку стоило больших усилий. Левая рука почти не двигалась. В конце концов, я смог раздеть себя одной рукой, скинул одежду в угол и, смутно понимая, что нужно делать, принялся готовить себя к операции. Снял со стены небольшое зеркало и пристроил его в раковине перед ванной. В саму ванну сложил бинты, открытую бутылочку с йодом, нож и пару вилок, захваченных с кухни. После чего забрался туда сам.

Но ничего резать и ковырять не пришлось. Когда я мокрым полотенцем стер кровь с плеча, внезапно выяснилось, что рана непостижимым образом почти затянулась. Пуля вошла аккурат между ключицей и рукой, сразу под плечевым суставом. Но рана выглядела совсем не так, как я ожидал увидеть. Она не была рваной дырой в коже с сочащейся кровью. То есть это все же было похоже на огнестрельное ранение, но оно было, как бы это сказать, не совсем свежим. Как будто уже прошла пара-тройка дней: края раны стянулись, кожа немного зарубцевалась, и она совсем не кровоточила. Я даже слегка ковырнул ее, но нет, рана действительно уже достаточно хорошо заросла. Интересно, осталась ли пуля внутри? Немного подвигав рукой, я попытался что-то почувствовать, но ощутил только боль. Плечо было сильно опухшим и любое движение сразу отдавалось тысячей уколов в левой стороне. Мне пришлось повертеться перед зеркалом, но я все же увидел его – выходное отверстие. Это был неровный треугольный лафтак кожи, не сильно то и заметный, после того, как была смыта грязь. Но, после того как я нажал на него, он сдвинулся, и сразу пошла кровь. Похоже, и тут все уже заживало, но не так быстро, как с другой стороны, все-таки дыра была больше. Радуясь, что нож и вилки не понадобились, я уже тщательнее обмыл плечо и грудь, полил, не скупясь, йодом и принялся за перевязку. На обматывание бинтами и навязывание узлов ушло добрых полчаса.

Когда я выбрался из ванны, меня шатало от слабости и усталости. Повесил зеркало обратно на стену и посмотрел на себя. Лицо выглядело страшно. Помимо мешков под глазами, появились заметные морщины на лбу и у глаз. Седина теперь разбавила волосы не только на висках, но и по всей голове. Даже в щетине появились белые волоски. Я потер подбородок. Брился вчера, а растительность на лице почти недельная. Эти скачки во времени меня убивают. Я уже в этом не сомневался. Прыгнул на десять минут назад, а прожил неделю. Или месяц. Или полгода. Нет, не полгода, щетина нехилая вылезла, но не борода же. А седина откуда? Не за месяц же я так постарел? И морщины. Хрен его знает, может быть, на каждом органе по-разному сказывается. В любом случае ничего хорошего в этом нет. Хотя рана вот быстро затянулась. Тоже такая себе суперспособность. Я горько усмехнулся.

Со всей этой возней в ванной мне удалось немного отвлечься от напряжения последних часов, и под конец даже немного поднялось настроение. Однако, вспомнив причины, по которым мне пришлось здесь оказаться, я помрачнел. Следующий час провел сидя на полу, обхватив голову руками и сдерживаясь, чтобы не завыть. Ругать себя по любому поводу я привык давно, но сейчас это не помогало. Мне хотелось себя убить. Не совершить суицид, а именно убить себя того, которым я стал. Похоже, шизофрения так же является побочным эффектом прыжков во времени. Я ненавидел себя и жалел одновременно. Я вор и убийца. Убийца. При одной только мысли меня передергивало, и кожа покрывалась противными мурашками. Но я не хотел, чтобы было так. Это не я. Это они. Я хотел все исправить. И мог. А они не дали.

Но прошло и это наваждение. Какое-то время все еще сидел, тупо смотря в пол перед собой, затем дошел до дивана в другом конце комнаты, упал на него и уснул.